Судьба Феникса

Глава 11

За оставшиеся дни пути им больше никто не мешал. Только однажды навстречу прошёл небольшой обоз из трёх подвод с возчиками и пяти охранников с копьями-рогатинами. Но Халлека беспокоило, что охота, похоже, и на самом деле идёт целенаправленно за ним. Что в нём — или у него — может быть такого? Этого он никак не мог понять, и поделился своими сомнениями с Кэтлин. Она тоже призадумалась.

— Может, ты всё-таки кому-то крепко насолил?

— Да так много кому, — кивнул он, — но они либо мертвы, либо мы сумели разойтись краями и теперь друг на друга обид не держим.

Кэтлин прыснула в кулачок.

— Интересно, каких больше, первых или вторых?

— Ну… вторые тоже существуют, — пожал Халлек плечами. Лес впереди поредел, а потом показалась обширная долина, в которой стоял их замок. Кэтлин глубоко вздохнула, окидывая взглядом владения.

— Мне тоже нравится, — кивнул он. — Пора принимать хозяйство.

— А как же путешествия, приключения и всякие опасности? Ты обещал! — шутливо поддела девушка.

— Обещал — будут. Поэтому отдохнуть надо заранее и как следует.

У ворот стояли два уже знакомых стражника.

— Добрый вечер, ваша милость, — сказал один из них, ухитрившись поздороваться точно между ними. Про кого хочешь, про того и понимай. Халлек усмехнулся.

— Вольно.

Скрипнули ворота, пропуская догнавший их обоз. Во дворе властвовала Ёлка. За ней хвостиком бегал управляющий, постоянно что-то записывая в пухлую книжицу.

— Ага! — резко развернулась Кэрит, а потом как будто в одно мновение переместилась через двадцать шагов и крепко облапила Халлека. Потом приобняла Кэтлин, кивнула её братьям.

— Смотрю, ты развернулась, строишь всех.

— На самом деле, тут почти полный порядок. Людвиг не давал народу распуститься. Конечно, потихонечку начинало ползти то тут то там, без крепкой руки, но… — Ёлка выразительно-хозяйски потёрла ладони. — Так, купальня горячая, покои, — сестра ехидно повела глазами, мол, уже покоями обзавёлся, — прибраны и подготовлены. Завтра поедем знакомиться с землями.

Халлек выдохнул. Он понял, что приехал домой. Почему-то даже собственный, весьма уютный по меркам Нордхейма клановый дом, не вызывал у него такого чувства. Скорее удобное рабочее место, где можно переночевать, поесть, но жить там постоянно не хотелось.

— Ну, давай располагаться, — сказал он Кэтлин, показывая на трёхэтажную цитдель.

Четыре жилые комнаты располагались на втором этаже. Самая маленькая оказалась просторнее, чем покои барона в замке Фалькенбах-Шёнефельд, остальные ещё больше. Просторный зал, иначе не скажешь, был обустроен как спальня — главенствовала здесь здоровенная кровать из тёмного дерева. Стены отделаны светлыми панелями со смутным рисунком. От них пахло воском. Вдоль стен несколько больших комодов со свечными поставцами, два шкафа, таких же массивных как и кровать. Видимо, когда-то их сделал один мастер. Пахло свежестью и сухими травами. С высокого, локтей семь, потолка, свисало резное «колесо» на полтора десятка свечей. Крепил его прочный канат, примотанный к вбитому в стену крюку.

Кэтлин подошла к одному из окон, залезла с ногами в наклонную нишу и распахнула створки. Стёкла были вставлены в изящные бронзовые завитки, напоминая витраж, только прозрачный.

— Какие стены толстые, — она примерилась, — два локтя с вершком.

— Замок старый, строили с запасом. Пожалуй, сразу после исхода из Хенлита.

— Да, наверняка. Так где здесь купальня? — Кэтлин вылезла из ниши.

— Сейчас… — Халлек покрутился на месте. Супруга непонимающе наблюдала за ним. — Вот.

Он подошёл к стене, которая примыкала к внутреним помещениям цитадели, и нажал на панель, которая ничем не отличалась от других. Та мягко подалась, ушла вглубь, открывая тёмный проход куда-то вниз.

— На нижнем этаже. Идём, — он зажёг светляка.

Винтовая лестница привела их сквозь толщу стен в просторное помещение с проточным бассейном, выложенным разноцветными камнями. Вода слегка парила, знакомо и слегка кисловато пахло, от плит пола шло тепло. Скорее всего, подумал Халлек, здесь тоже есть горячие источники.

— Как ты догадался?

— Слишком толстые внутренние стены, настоящий скелет. А ещё у меня ведь был уже собственный замок. Другая постройка, конечно, но общих мест много.

Девушка подошла к бассейну, возле которого на краю стояла целая череда разноцветных стеклянных и керамических пузырьков и кувшинчиков, прозорливая Кэрит приготовила полотенца и чистую одежду. Потрогала воду.

— В самый раз, — сказал Халлек, расстёгивая ремень, — у нас на источниках такая же. Идём.

Кэтлин улыбнулась и тоже разделась. Они смотрели друг на друга, как будто изучая. Хотя она знала, что её-то разглядели от и до, когда на скорую руку латали в хижине на перевале, теперь всё было иначе. Теперь она изучала своего спутника. Супруга. Её братья выглядели совешенно другими, Кэтлин не раз наблюдала, как они плещутся у колодца после тренировок. Поджарые, гончие. Халлек напоминал скорее сложенные в форме человека валуны — покатые округлые мышцы с плавными переходами, никаких резких черт. Он первым спустился в бассейн, доходивший ему до подмышек, протянул обе руки и повторил:

— Идём.

Кэтлин сделала пару шагов по ступенькам и вложила пальцы в его ладони.

Несколько следующих дней слились для них в сплошные поездки. Людвиг показывал им земли, принадлежащие владению. Рудники — два медных, два железных, и даже небольшой серебряный, богатые дубовые леса, которые прежние хозяева не просто берегли, а восстанавливали, закладывая целые делянки на будущее. Пасеки, на которых сейчас собирали последний мёд и прятали улья в мшаники. Смолокурни, где перерабатывали отходы от разделки ели, сосны и берёзы. Каменоломня, сейчас пустовавшая, но в сторожке были бережно сложены инструменты и запас длинных сухих кольев для разрыва породы. Сенокосные луга выше кромки лесов. Всё было обустроено, кроме замка в баронстве располагалось несколько посёлков, жители которых занимались тем промыслом, что был поблизости. Всего, считая собственно замок, числилось около тысячи человек. Если точно, девятьсот шестьдесят восемь, но управляющий сказал, что это устаревшее число, а пересчёт они делают раз в два года, перед сбором денежных податей.

Кэрит только вздыхала, исследуя новое хозяйство. В их клане народу было вдвое меньше, и даже самый сильный насчитывал едва ли тысячу. Заметив её волнение, Людвиг сказал, что владение Зангефалль-Шнеевальд на самом деле входит в десяток самых обеспеченных, хотя и стоит то ли на девятом, то ли на самом десятом месте. Остальные куда беднее. Халлек хмыкнул, понимая, какой подарок преподнесла ему Низа. Кэтлин, оценив, что ей досталось в замужестве, сама как-то вечером в купальне заметила:

— Неспроста всё это. Скорее, напополам признание прежних заслуг, и приличная такая предоплата на будущее.

— Умница, — Халлек притянул её к себе и поцеловал в нос, — и с меня обязательно стребуют эту предоплату отработать.

Флавиния вдумчиво изучала доклад, переданный Фароном на днях. Напротив её стола сидели несколько сотрудников, собранных из её аналитического отдела и смежных служб. Им заранее раздали содержательную выжимку того же доклада, для понимания, о чём пойдёт речь.

— Скажите-ка мне, а что нам известно о падении Хенлита? — спросила графиня, не обращаясь ни к кому определённому.

Все запереглядывались. Было очевидно, что спрашивает она вовсе не про общеизвестные, поверхностные и частенько противоречивые сведения. Встал смуглый молодой парень, уроженец южных приморских провинций. Получив образование, он решил остаться в столице, был замечен кем надо и попал на службу к её сиятельству.

— Если кратко, то около семисот лет назад в среде тогдашней знати случился раскол. Точных сведений о его сути не сохранилось, но он стал принципиальным. Тогда же внезапно распространились судебные поединки. В Хенлите существовала развитая юридическая система, и сначала всё ограничивалось, скажем так, показательными выступлениями. Дворяне радостно кинулись веселить публику. Но за считанные годы эти поединки переросли сначала в настоящие бои на арене, а потом и в открытые уличные столкновения между сторонниками истцов и ответчиков. Учитывая, что подавляющее большинство с той и другой стороны были очень сильными магами… — говоривший развёл руками. — По нашим понятиям Хенлит не был настоящим государством, явной централизованной власти там не сложилось. Там правило небольшое число самых сильных родов, десятка два. Они веками успешно находили некий баланс интересов, разрешали противоречия, но в один день — если говорить в исторических мерках — всё рухнуло, как будто выбили сразу несколько несущих опор дома. Собственно, прочее лишь следствие из этих событий.

— Вот именно, Садрамет, — покачала головой Флавиния. — Система работала, вопросы так или иначе решались, и вдруг ни с того ни с сего хлоп! Спор, скорее всего, безо всяких по-настоящему веских разногласий, потом знать начинает резать друг друга. А так не бывает, только если не постараться хорошенько. Как считаете?

— Ну, спор, я думаю, был из-за денег, — сказал Виктор. — Или, если взять шире, из-за ресурсов. Металлы, например, они завозили из Тарума, который почти всю свою тогдашнюю добычу развернул на север, и как мы знаем, рудники того времени почти исчерпаны. Связи с гномами были редкими и роли не играли. Так что, сырьё шло нарасхват.

— Возможно, — графиня постучала пальцами по столу. — Но самое главное, независимо от причины, нашлись те, кто за это уцепился. И раскрутили все заинтересованные стороны на конфликт.

— А не могло всё и правда произойти из-за каких-нибудь нелепых случайностей и совпадений? — с сомнением заметил пожилой чиновник из её канцелярии. Флавиния помнила, что он отвечает за внутренний оборот документов по архивному учёту.

— И это нельзя отбрасывать. Но в свете полученных сведений, — она показала на разложенные по столу бумаги, — надо поднять всё, что может нам помочь.

— Что надо искать? — спросил всё тот же чиновник. Сигвальд. Сигвальд Хауторп, из Озёрного Края. Выслужился из самых низов, получил личное «дворянство пера». Усидчив, въедлив, старателен. - в памяти графини всплыла краткая характеристика.

— Хотелось бы сказать, следы вмешательства, но искать надо всё необычное. Не наше, чужое. Вплоть до записанных слухов тех лет и разных россказней. Задействуйте всех доступных сотрудников, поднимайте все записи, до которых дотянетсь. Объясните людям, что любая невероять может быть полезной. Лучше мы потом отбросим девять из десяти нелепиц, чем пропустим что-то одно важное. Пока все свободны. Изучите документы и начинайте поиски.

Флавиния взяла «пудреницу» и отправила сообщение Низе. Магесса появилась через полчаса.

— Фарон пока занят, но я ему всё передам, — сказала она вместо приветствия. Между нею и графиней наедине давно не было церемоний.

— У вас есть один человек, редкостный и поразительно удачливый проныра. Он не числится ни в одном официальном списке, но то и дело мелькает в ваших комбинациях, — Флавиния заглянула в рабочие записи, — недавно я подписывала жалованную грамоту на выморочное баронство по твоему представлению. Он её принял?

— Да. Мальчик взрослеет. А уж свадьба какая у него получилась…

— О, мне уже доложили. Кубло столичное шипит вовсю, скучно не будет.

Низа улыбнулась.

— Ты хочешь его чем-то озадачить?

— Надо выяснить, что происходит в Сусассе. Нордхеймцы часто нанимаются на службу в личную охрану тамошней знати, торговцы ходят туда-сюда. Наших сотрудников уже несколько лет как-то вычисляют и начинают гнать через них фальшивки. Внедряется человек, работает, никто его в зиндан не бросает, но через несколько месяцев, самое большое полгода, его донесения начинают всё больше расходиться с независимыми наблюдениями.

— Хоть примерно известно, где искать?

— К счастью, да. Так бывает, что стремясь скрыть нечто, люди стараются слишком хорошо, и получается пустое пятно. С помощью некоторых купцов вычислили область, куда чужих не пускают ни под каким предлогом. Заворачивают со всей доступной сусассцам велеречивостью, дабы не оскорбить и не насторожить, но это и навело на мысли. Участок довольно большой, — Флавиния подошла к стене, где на хитром механическом подвесе висели карты. Их можно было без труда перемещать, выводя для осмотра нужную.

— Это здесь, — графиня очертила овал в западной половине султаната. — Есть пара городков и десяток крупных оазисов, но они сильно разбросаны и лишних глаз там нет.

— Немалая площадь.

— Точнее, увы, никак.

— Понятно. Я сообщу Халлеку. У него свои способы путешествий, иногда он удивляет даже меня.

— Вот как? Ну, учитывая, какие у него знакомые, наверное, можно не удивляться. Уверена, он сообразит, что искать.

— Аааапчхи! — чумазая Кэрит вытерла нос, только добавив пыльных разводов на щеках. — Откуда тут столько сажи?

— Скорее всего, когда-то по этой галерее часто ходили с факелами, — сказала Кэтлин. Замок, — она осмотрела кладку стен, — старше нашего. Во время исхода было неспокойно, кто знает, сколько раз пользовались такими ходами. У нас тоже хватает всяких отнорков.

Халлек подогнал светляка ближе к стене, постучал по камням обушком небольшого топора, прислушался, потом почти уткнулся носом в швы и как будто обнюхал их.

— Здесь, — он ощупал глыбы, потыкал в некоторые топорищем и, следуя понятным одному ему признакам, надавил ладонями на две и коленом на третью. В толще стены глухо зарокотало, целый кусок кладки подался внутрь и отодвинулся вбок. Под ногами появились несколько ступеней, освещённых бело-жёлтым светляком, они уводили куда-то вниз.

— Как интересно… — протнула Кэтлин. — Мы и так уже порядочно спустились, а тут ещё дальше. Что там?

— Да чуйка сработала, когда я первый раз осматривал цитадель. Мне показалось, что не сходятся кое-какие размеры. Подумал, нашёл ход в купальню в обход общих коридоров. Посмотрел снова и догадался, что есть ещё хотя бы один. Вот, как видите, не ошибся.

— Ааааапчхи! Причём дважды. Про эту галерею даже Людвиг не знал.

— Неудивительно, — заметила Кэтлин. — Прежний владетель взял его на службу лет пятнадцать назад, да и сам не сильно прямой потомок первых хозяев. Если я правильно помню, Вильгельм был двоюродным братом правнука последнего Зангефалль-Шнеевальда по женской линии. Для наследования достаточно, но своих детей у него не случилось. Обе жены оказались болезненными и бесплодными, хотя на стороне точно бегала пара девчонок. Но признать он их не успел, — она развела руками.

— О как. Интересно, а вдруг то чудо в перьях, которое к нам заявилось недавно, и правда какими-то краями могло иметь права наследования?

— Даже если и так, то очень призрачные. Всерьёз за них пришлось бы года три бодаться в имперском суде с неясным итогом.

Халлек хмыкнул, одновременно разглядывая своды уходящего вниз коридора. Ощущался лёгкий сквозняк. Копоти на сухих камнях почти не было, так, редкие пятна. Кто-то давным-давно несколько раз прошёл туда-сюда, несколько раз остановившись ненадолго, и больше не появлялся. Они продолжили спуск, который закончился через четыре десятка крутых ступеней обыкновенной дверью на массивных бронзовых петлях. Правда, за давностью лет металл покрылся толстым слоем зелени, а слегка покоробившиеся толстые доски выглядели как каменные. Ни замочной скважины, ни каких-то признаков засова.

— Может, изнутри замок? — предположила Кэтлин.

— Посмотрим… — Халлек вновь обстоятельно постучал по самой двери, приложив ухо к полотну, потом изучил окружающие камни. С той стороны через мелкие щели тянуло прохладой. — Тааак… — последовало ещё несколько коротких резких ударов. Достав нож, он присмотрелся к одной из щелей, приставил к ней остриё и с размаху врезал по пятке обухом. Лезвие вошло по самую рукоять, за дверью что-то лязгнуло, мяукнули петли. Дверь немного подалась внутрь.

— Ну ты и взломщик, братец, — ехидно заметила Кэрит.

— В жизни всё пригодится, больше умеешь, целее будешь.

С этими словами Халлек налёг на полотно. Коридор затопил пронзительный скрежет, дверь рывком ввалилась внутрь, с петель и оковок посыпалась патина. Дохнуло свежим воздухом, сквозняк усилился, еле слышно зашуршав под сводом и по кладке стен. Лестница продолжалась ещё на десяток ступеней, дальше виднелось начало какого-то зала. Они осторожно спустились. Кэтлин поражённо выдохнула, когда увидела ряды каменных полок вдоль стен, заполненных старыми книгами, свитками и пыльными стопками то ли бумаги, то ли вовсе пергамента. Задувало из узких щелей возле самого пола. Скорее всего, воздух поступал по каналам естественных пещер, проходящих куда-нибудь в сторону отдалённого ущелья, лежащего ниже.

— Толково придумано, — протянула Кэрит, трогая ладонью прохладный поток. — Влага оседает по пути, и сюда долетает только сухой воздух. Никакой плесени и сырости.

Кэтлин осторожно коснулась пальцами древних документов. Взвилась пыль, послышался сухой шелест. Несколько верхних листов, покрытых тусклыми записями, расспались на мелкие чешуйки. Они полетели на пол, где их подхватил сквозняк, и закружились, замысловато петляя.

— Ой.

— Похоже, лучше тут ничего руками не трогать, — Халлек осмотрел просторный, шагов двадцать в поперечнике, круглый зал. — Если всё это сохранили здесь, потратив столько сил, значит считали важным. Я скажу Низе, она наверняка умеет работать с подобными вещами. Или знает того, кто умеет, — он подошёл к ближайшей полке, дунул, чтобы убрать пыль с корешка книги. На тёмно-синей, побледневшей от времени ткани, виднелись золотистые узоры и крупная надпись завитками старохенлитской вязи. Языка он не знал, но благодаря Сейде мог его опознать, тем более явно печатную надпись.

В этот момент в тишине зала отчётливо послышалось мягкое жужжание. Это подала голос «пудреница» в поясной сумке.

— Ну да, легка на помине, — Халлек достал прибор и открыл его. На верхней пластинке было написано: «При перв возм прибудь нам Есть важ разг и дело».

— Уже попросили? — усмехнулсь Кэтлин.

— Ага, смотри, — он повернул «пудреницу» к ней. — Ты со мной?

— А то!