Суженый босс

Глава двадцать пятая

РЭТ

Я прихожу в офис рано утром. Благодаря тому, что Чарли каждое утро пользуется ключом доступа, я знаю, что она приходит сюда в семь тридцать, чтобы подготовиться к рабочему дню, поэтому сегодня я пришёл сюда в семь.

Я не хотел, выйдя из лифта видеть её приветствие. Не хотел, чтобы она готовила мне завтрак или даже пыталась изобразить фальшивую улыбку. Я не хочу ничего из этого дерьма.

Вместо этого я хочу делать свою работу, хочу, чтобы она делала свою работу, а потом покончить с этим.

И именно поэтому я обещал себе не связываться с ней, потому что именно этого я и боялся — такой некомфортной рабочей обстановки.

Я точно не знаю, что произошло вчера. Я наслаждался видом моей великолепной девочки среди распустившихся цветов. В следующий момент я раздулся, словно воздушный шар, на меня накричали, а потом я часами думал о том, куда могла деться Чарли. Если бы с ней что-то случилось в метро, если бы она заблудилась или ее ограбили.

Это было мучительно. Бабушка сидела рядом со мной, гладила меня по спине, уверяла, что с ней все будет хорошо, но я не верил ей. Что-то внутри меня говорило, что с ней не все хорошо… что с нами не все хорошо. И я был прав.

Она вернулась злая и не хотела иметь со мной ничего общего. А затем она обвинила меня, что я считаю наши отношения поверхностными, это была пощечина, которой я не ожидал. Я считаю, что наши отношения не поверхностные. У нас сложные взаимоотношения, непредсказуемые, мы нуждаемся друг в друге, и, несмотря ни на что меня отчаянно тянет к ней, когда я расстроен. Особенно в последние пару недель, пока мы занимались подготовкой к свадьбе.

Я поставил на паузу свою жизнь ради этой свадьбы, чтобы убедиться, что ей комфортно, чтобы убедиться, что все на своих местах, и хотя это была короткая помолвка, у нас должен был быть особенный день, потому что я хочу, чтобы он стал особенным для Чарли и ее бабушки.

Я откладывал рабочие мероприятия, переносил важные встречи, не отвечал на приглашения на определенные мероприятия, потому что хотел уделить свое внимание Чарли, нашим отношениям, построить их и сделать еще крепче.

Да, секс был потрясающим, но моменты после того, как мы кончали, моменты, когда мы просто обнимали друг друга, — это те моменты, которые сделали наши отношения какими угодно, но только не поверхностными. Как она могла этого не заметить?

Расстроенный, я провожу рукой по волосам и начинаю набирать ответ на электронное письмо, мои пальцы быстро скользят по клавишам. Орфографические ошибки не заставляют меня сбавить темп. Я продолжаю печатать, печатать и печатать, пока дверь в мой кабинет со скрипом не открывается и не входит Чарли с лейкой в руках.

Я поднимаю взгляд как раз в тот момент, когда она видит меня, и в шоке останавливается.

— О, боже, — говорит она, переводя дыхание. — Во сколько ты пришел?

Я снова поворачиваюсь к компьютеру и говорю:

— В семь.

— Почему так рано?

— Не мог уснуть, — отвечаю я, снова начинаю печатать, но на этот раз мои мысли заняты другим.

Все внимание сосредоточено на потрясающей женщине передо мной, одетой в простую голубую блузку, заправленную в пояс черных брюк. Ее наряд скучен по сравнению со всем остальным, что она обычно носит, и это говорит мне об одном: она не чувствует себя как обычно.

Вместо ответа она подходит к сэру Драгомиру, поливает его, а потом говорит:

— Ты хочешь на завтрак смузи или овсянку?

— Ни то, ни другое, — отвечаю я. — По дороге я купил себе завтрак.

И тогда я вижу, как она дрогнула, как треснул ее щит.

— О.

Я лезу в портфель и достаю список. Не глядя на нее, говорю:

— Вот твой список. Мне нужно поработать, так что, когда закончишь со списком, можешь уйти. Я не хочу, чтобы меня беспокоили.

— Беспокоили, — говорит она на выдохе. — Так вот что ты имел в виду, говоря «двигаться дальше»? Теперь ты со мной покончил? Может, мне обзвонить все заведения и отменить свадьбу? — Она отставляет лейку и снимает с пальца обручальное кольцо. Черт. — Ты этого хочешь? — Она с грохотом кладет его на мой стол. — Я отработаю список, но не уйду домой раньше времени, потому что это моя работа. И если ты не хочешь, чтобы тебе мешали, это не значит, что я уйду. Смирись с этим.

С этими словами она выходит из моего кабинета и хлопает дверью.

Я смотрю на кольцо, сверкающее в ответ, и чем больше оно искрится под светом, тем сильнее я злюсь. Сжимаю кольцо в ладони и отталкиваюсь от стола. Через несколько секунд я уже стою у ее стола. Приложив ладонь к поверхности, я наклоняюсь и протягиваю ей кольцо.

Я твердо говорю:

— Что я говорил тебе об этом кольце? Оно не должно использоваться как гребаная угроза, как инструмент в твоих играх. Это символ единения между тобой и мной. Так в чем дело, Чарли? Ты сдаёшься после первого же препятствия?

— Первое препятствие? — сказала она, выглядя испуганной. — Вряд ли это можно назвать простым препятствием. Ты сказал, что собираешься двигаться дальше.

— Не от тебя. Господи Иисусе, Чарли. — Я бросаю кольцо на ее стол и выпрямляюсь. — Ты настолько плохого мнения о себе и обо мне, что я могу считать тебя ненужной в своей жизни? Потому что это совершенно не так. — Я отхожу от ее стола, ненавидя то, что эта женщина занимает все мои мысли каждый день. Она повлияла на меня до такой степени, что я не чувствую себя полноценным, пока не увижу ее улыбку с утра. Как она может этого не понимать? — Ты много значишь для меня, Чарли, и я не собираюсь отказываться от этого только потому, что у нас была размолвка.

— Это была не просто размолвка, — говорит Чарли, тоже вставая. — Ты не хочешь открыться мне, Рэт. Так было с самого начала. Как я могу быть твоей женой, если ты превращаешься в статую всякий раз, когда что-то становится серьезным? Может, ты и не хочешь говорить, но мне нужно услышать.

— Это не так просто, — говорю я, обхватывая свою шею обеими руками, напряжение в плечах нарастает, стремительно увеличиваясь. — Я просто не делюсь. Я уже делал это, и это сыграло со мной злую шутку.

— С кем?

Я отворачиваюсь и делаю глубокий вдох.

— С кем-то, о ком я не говорю… никогда. Даже моим парням не разрешается говорить о ней, ясно?

Я чувствую ее приближение, когда она тихо спрашивает:

— Кто она?

Я качаю головой и бормочу:

— Я не… Я не хочу говорить о ней. — Вздохнув, я поворачиваюсь к ней. — Ты можешь принять меня таким, какой я есть, прямо здесь и сейчас, зная, что теперь я такой, какой есть, Чарли. Но мне понадобится время, чтобы открыться. Или ты можешь вернуть мне кольцо и принять тот факт, что обратно дороги не будет. Ты больше никогда его не получишь. Я не играю в игры. Ты либо выходишь за меня замуж, либо нет, но не надо, блядь, угрожать мне, снимая его.

Я никогда не позволял ни одному деловому партнеру подкупать или давить на меня, и сейчас не собираюсь. Все черно-белое. Она либо хочет меня и этот брак, либо нет.

Желая дать ей время подумать, я возвращаюсь в свой офис.

Я работаю, но жду. Жду, когда она зайдет ко мне в кабинет и скажет, что перестанет валять дурака. Что она наденет кольцо, завершит подготовку к свадьбе, поскольку у нас не осталось времени на серьезные планы, и что мы забудем об этой ссоре.

Но она не заходит в мой кабинет.

Она не остается, как обещала.

Она ушла после того, как выполнила список дел.

Но что меня сбивает с толку, так это не то, что она ушла, хотя и обещала этого не делать, а то, что я нигде не могу найти кольцо.

— Тебе нужны объятия? Ты выглядишь так, будто тебя нужно обнять.

Брэм подходит ко мне на кухне и раскидывает руки.

Я не в настроении выслушивать его театральные выходки, но, черт возьми, я бы не отказался от объятий. Я делаю шаг в его сторону, и он тут же прижимает меня к себе.

— Вот так, здоровяк, впитай всю искреннюю любовь. Забирай. Все.

Ладно, это странно. Я отталкиваю его, беру со стойки свое открытое пиво и иду в гостиную с миской чипсов. Брэм следует за мной, и мы оба усаживаемся на мой жесткий диван — он до сих пор еще не сломался, несмотря на то, что мы с Чарли трахались на нем множество раз.

— Так вы расстались, отменили свадьбу? — спрашивает Брэм, засовывая в рот чипсы.

— Понятия не имею. — Я провожу рукой по лицу и откидываюсь на спинку кресла. — Блядь, чувак, понятия не имею, что происходит. Она хочет от меня большего, но это трудно. После того как я отдал все Ванессе, а она бросила все и ушла, не могу пройти через это снова. Знаю, что много работал, когда был с Ванессой, что оттеснил ее на второй план, но в тот момент в компании были тяжелые времена. Мне нужна была чертова передышка, и я не мог тратить каждый божий час на то, чтобы делать ее счастливой…

— Таймаут, — говорит Брэм, указывая на меня пивом. — Ты слышал, что только что сказал? Ты не собирался тратить каждый божий час на то, чтобы сделать ее счастливой.

— Да, и что?

— Если говорить о Джулии? Я готов не спать, только бы провести еще несколько часов в день, чтобы убедиться, что вижу улыбку Джулии, знаю, что она довольна, удовлетворена, полна радости. Я ничего не хочу в жизни больше, чем чтобы моя девочка была счастлива, и пойду на все, чтобы добиться этого.

— Хочешь сказать, что я дерьмовый парень? — спрашиваю я, чувствуя себя еще хуже.

Он качает головой.

— Нет, я не это имел в виду. Я пытаюсь сказать, что, хотя ты думал, что любишь Ванессу, она не была твоей второй половинкой. Если бы это было так, ты бы нашел время и не отталкивал ее. Ты мог любить ее, но ты не был влюблен в нее. Есть разница.

Я замираю, пиво на полпути ко рту, а затем выдыхаю.

— Черт, я никогда не думал об этом в таком ключе.

В моей голове словно включается лампочка, и все начинает обретать смысл. Я любил ее. Я любил ее очень сильно. Она была моим другом, любовницей, доверенным лицом, но был ли я влюблен в нее? Если верить тому, что говорит Брэм, то нет. Она была первой, кому я открыл свое сердце, но я не защищал ее, как должен был бы, если бы был влюблен. Я не лез из кожи вон, чтобы удовлетворить ее потребности, и, хотя мы были вместе два года, она никогда не жила со мной. Иногда она оставалась у меня, но я не просил ее переехать ко мне. И все же… не считая первоначального сексуального напряжения, то, что Чарли живет в моей квартире, просто невероятно. Я принял ее с распростертыми объятиями. Легко. Мысль о том, что она уйдет и… никогда не вернется…

Блядь.

— Ты ведь знаешь, что я прав?

Я потягиваю пиво и говорю:

— Может быть.

— Она была не для тебя, чувак. Если бы она была…

— Я бы ни за что не позволил ей уйти.

— Именно. — Он улыбается и откусывает самый кончик чипсины, словно придурок. — Посмотри, у нас сеанс психотерапии. Нам следовало сделать это

давным-давно. Возможно, тогда ты был бы более восприимчив к девушке, которая тебе небезразлична.

— Что ты имеешь в виду?

Став серьезным, Брэм говорит:

— Да ладно, чувак. Мы оба знаем, что происходящее с Чарли — нечто большее, чем просто идея исполнить желание ее бабушки. Я вижу, как ты смотришь на нее, как она заставляет тебя улыбаться. Я не тупой, я точно так же смотрю на Джулию, когда она входит в комнату, и это причина, по которой ты сейчас дуешься. Она тебе нравится.

— Конечно, она мне нравится. Я бы никогда не предложил ей выйти за меня замуж, если бы она мне не нравилась.

— Нет, чувак, она тебе прям нравится-нравится. Ты хочешь от нее детей, вот насколько она тебе нравится.

— Торопишь события.

Но я думал об этом. С тех пор как на бабушкиной консультации впервые прозвучала эта идея, я много думала об этом. Я хочу этого. Я хочу такого будущего с Чарли.

— А если серьезно, скажи мне прямо сейчас, что ты не…

Тук. Тук.

Мы оба поворачиваем головы к двери, а затем снова смотрим друг на друга.

— Ты что-нибудь заказывал? — спрашиваю я.

Он качает головой.

— Неа, Джулия готовит на ужин лосося.

В замешательстве встаю с дивана и направляюсь к прихожей. Когда открываю дверь, с другой стороны стоит Чарли с пакетом в руках. Мой желудок тут же скручивает от волнения и нервозности, когда я вижу ее.

Леггинсы, длинный свитер, на ногах домашние тапочки, волосы заплетены в косу, на лице ни капли косметики.

Она невообразимо прекрасна.

— О, привет, Чарли, — восклицает Брэм, подходя ко мне сзади. — Я как раз собирался уходить. — Он хлопает меня по плечу и смотрит на меня таким взглядом. Знаете, взгляд лучшего друга, который говорит: помни, о чем мы говорили. — Поговорим завтра. — Он поворачивается к Чарли и говорит: — Будь помягче с этим большим парнем. Клянусь, у него есть сердце.

И затем он уходит, оставляя меня наедине с Чарли.

Чувствуя себя неловко, я засовываю руки в карманы и говорю:

— Войдешь?

Она кивает, и я отхожу в сторону, чтобы она могла пройти в квартиру. Вместо того чтобы оставить пакет в прихожей, она идет с ним прямо в спальню и остается там.

Не понимая, что происходит, закрываю дверь, запираю ее на ключ и направляюсь в спальню, где на моей кровати, свернувшись калачиком, лежит Чарли.

Она хочет, чтобы я присоединился к ней? Я очень этого хочу.

Но я не двигаюсь с места, потому что все, что могу, это смотреть на нее. Я смотрю на нее так долго, что она наконец прерывает молчание.

— Не оставляй меня одну, Рэт.

Ей не нужно просить меня дважды.

Не раздеваясь, забираюсь в постель, но держусь на расстоянии, что, кажется, расстраивает ее еще больше. Прежде чем я понимаю, что происходит, она плачет в подушку.

Дерьмо.

Я быстро придвигаюсь к ней сзади и крепко прижимаю спиной к своей груди.

— Что происходит? — Спрашиваю я, весь гнев и напряжение, которые были сегодня, исчезли.

— Я не хочу, чтобы мы ссорились.

— Я тоже не хочу, чтобы мы ссорились, — говорю я, крепко обхватывая ее живот. — Сегодня был отвратительный день. У меня все время сводило живот. — И это правда, хотя я и дал ей возможность уйти, на самом деле я этого не хотел. Я хочу, чтобы она была рядом со мной, чтобы у нее не было возможности даже подумать о том, чтобы уйти. С трудом сглатываю и говорю: — Я не хочу делать поспешных выводов, но то, что ты здесь, в моей постели, означает, что ты снова наденешь кольцо?

Она берет мою руку и проводит ею по своей левой руке, позволяя мне почувствовать рельефный бриллиант. Я выдыхаю и крепче прижимаю ее к себе.

— Прости, что сняла его, — тихо говорит она. — Я была расстроена и отреагировала порывисто. Не знаю, что со мной происходит, не понимаю, почему так переживаю о тебе, о нас, но я не могу иначе. Мне не все равно, Рэт. Мне небезразличен ты, кто ты и кем хочешь стать. Мне важно, что ты думаешь обо мне, наших отношениях и имеют ли они какое-то для тебя значение. Я хочу знать, — это просто соглашение или мы на самом деле встречаемся. Я сомневаюсь, и именно это заставляет меня совершать безумные и глупые поступки… потому что я защищаю свое сердце. Мне и раньше разбивали сердце, и уверена, что если дам тебе шанс, ты его уничтожишь. И это страшнее всего на свете.

— Чарли, — выдыхаю я и прижимаюсь губами к ее щеке. — Ты много значишь для меня. Эти отношения важны. И между нами все началось чертовски странно, и пугает то, как быстро все происходит, и неизвестность тоже пугает. Но когда я сказал, что хочу встречаться с тобой, я, черт возьми, имел это в виду. Для меня это не просто спонтанное соглашение. Я знаю, возможно, так все и начиналось, но переросло во что-то другое. Для меня это стало серьезным событием, и каким бы пугающим это ни казалось, я начинаю испытывать к тебе чувства. Я не хочу ничего портить, но ты должна дать мне время. Несмотря на то, что мои чувства сильны, все происходит слишком быстро, и я хочу убедиться, что мы не торопимся.

— Хорошо, — тихо говорит она.

Не совсем довольный ее покорностью, я переворачиваю ее так, чтобы она оказалась на спине и смотрела на меня снизу вверх. Я нависаю над ней и подношу руку к ее лицу, поглаживая большим пальцем нежную щеку.

— У нас все хорошо?

Она кивает, и слезы текут из ее глаз.

— У нас все хорошо.

— Тогда почему ты плачешь?

— Потому что я такая. Я плачу, я эмоциональна. Сегодня был тяжелый день, и все сразу навалилось на меня.

Она пытается улыбнуться, но у нее ничего не получается, и от этого мой желудок скручивается еще сильнее.

Теория Брэма начинает обретать смысл.

Я готов не спать, только бы провести еще несколько часов, чтобы убедиться, что вижу улыбку Джулии… полную радости. Я ничего так не хочу в жизни, как того, чтобы моя девочка была счастлива…

Теперь я это понимаю. С каждым вздохом я хочу, чтобы Чарли была счастлива. И, задавая себе этот вопрос, понимаю, что мои чувства к Чарли гораздо сильнее, чем те, что я испытывал к Ванессе. Я никогда бы не спросил ее об этом.

— Я хочу, чтобы ты была счастлива, Чарли. Как я могу сделать тебя счастливой?

Она поднимает руку к моему лицу и ласкает губы.

— Займись со мной любовью.

Мне должно быть страшно от того, как она это сказала — заниматься любовью, — но меня это не пугает. Словно она должна была говорить это все время.

Приподнявшись на коленях, я расстегиваю рубашку и отбрасываю ее в сторону, любуясь тем, как Чарли смотрит на меня с благоговением, словно ей никогда не надоест открывающийся перед ней вид. Следующими идут брюки, я снимаю их вместе с боксерами. Оставшись голым, медленно и целенаправленно начинаю раздевать ее. Я начинаю с леггинсов. Затем тянусь к свитеру, и когда снимаю его и обнаруживаю, что на ней нет лифчика, мгновенно становлюсь твердым. Последними снимаю стринги, и после забираюсь на нее и обхватываю ее голову предплечьями.

Я глажу ее по волосам и вытираю ее слезы.

— Чарли, ты должна перестать плакать. Ты меня пугаешь.

— Прости. — Она делает глубокий вдох. — Я просто… напугана.

— Чего ты боишься?

Она отводит взгляд и говорит:

— Не хочу тебя терять, а последние двадцать четыре часа я думала, что теряю тебя.

— Хэй. — Я запечатлеваю поцелуй на ее мокрых от слез щеках. — Я никуда не уйду, Чарли.

Она выдыхает и говорит:

— Когда ты сказал, что двигаешься дальше, это меня сильно задело. Я снова почувствовала себя как с Крисом.

— Черт, детка. — Я прижимаюсь лбом к ее лбу. — Блядь, я не хотел тебя так напугать. Правда, не хотел. Я был расстроен, напуган и в то же время испытывал облегчение от того, что с тобой все в порядке. Думаю, все это разом навалилось на меня, и я наговорил глупостей, которые теперь, не имеют смысла. Прости меня. Мне чертовски жаль. Я не имел в виду, что собираюсь двигаться дальше без тебя.

Ее руки скользят вверх и вниз по моей спине.

— Я понимаю. И мне жаль, что я вернула тебе кольцо. Я не играла в игры. Просто твои слова причинили мне очень сильную боль, и я поверила, что ты больше не хочешь меня. Но теперь я понимаю, что это не так. Твоему слову… я доверяю. Я знаю, что оно значит для тебя.

— Спасибо. — Я легонько целую ее губы. — Спасибо, что пришла сегодня и облегчила боль в моей груди.

— Я хотела дать тебе пространство, чтобы убедиться, что я — то, чего ты на самом деле хочешь.

— Так и есть, — говорю я, приподнимаясь и обхватывая ладонями ее лицо. — Ты — то, что я хочу, Чарли.

Она кивает, обхватывает руками мою шею и притягивает к своим губам, отчаянно целуя, а затем раздвигает ноги.

Она побуждает меня, но я останавливаю ее и говорю:

— Ты не готова.

Она кивает и наклоняется, прижимая мой член к своему влажному входу.

— Я готова. Пожалуйста, ты нужен мне внутри. Ты нужен мне весь.

Застонав, нуждаясь в ней так же сильно, вхожу в нее до основания члена, а затем прижимаю к своей груди, позволяя почувствовать меня внутри, надеясь показать ей, насколько она важна для меня.

Это все, чего я хочу.

Я и она.

Вместе.