Сумасшедшие убийцы

Глава 14

После часа дня, когда все сидели за столом, поедая свиные отбивные, по радио передали информацию о Петере и Жюли. "Вероятно, речь идет о новом похищении, – сообщил диктор между двумя рекламными объявлениями. – Семилетний Петер Хартог, племянник Жерара Хартога, утром в среду вышел на прогулку со своей няней и не вернулся домой. Няня тоже исчезла. Полицейские, ведущие следствие, не исключают возможность похищения. Известно, что няня ребенка, молодая девушка, недавно вышла из приюта для..." и так далее... и так далее. "Конечно, еще рано делать окончательные выводы, поэтому мы переходим к другому сюжету, а пока – реклама". Томпсон выключил радио.

– Заканчивайте есть.

Он подлил Жюли вина и попытался улыбнуться. Неожиданно к его горлу подступила тошнота. Зажав рот рукой, он устремился в туалет. Девушка вопросительно посмотрела на окружающих.

– Полиция уже в курсе, – сказала она. – Еще не поздно отвезти нас домой. Вы прекрасно знаете, что похищения никогда не удаются.

– Заткнись! – крикнул Ненэсс.

Томпсон вышел из туалета. Его лицо было бледным до синевы и по нему стекали капли пота. Он достал из коричневого портфеля железную коробочку и высыпал из нее на руку несколько черных таблеток. Сунув их в рот, он сел на кушетку и начал жевать.

Жюли выпила стакан вина, чтобы снять напряжение. Она сразу поняла, что в вино что-то подсыпали. Во рту был горький привкус.

– Вы подложили мне снотворное?

– Успокойтесь, – ответил Томпсон. – Мы должны кое-что обсудить между собой, но я не могу оставлять вас одну в доме, лучше не рисковать. Не беспокойтесь, у вас будет только сонливость, и больше ничего.

Он поднялся. Его губы почернели от таблеток.

– Пока вы еще окончательно не отключились, я продиктую вам короткий текст.

Жюли почувствовала апатию. Она еще подумала о том, что следовало бы у него спросить название лекарства, но зевнула и расслабилась. Томпсон положил перед ней чистый лист бумаги и сунул в руку шариковую ручку.

– Быстро пишите, пожалуйста, мадемуазель, посредине листа.

Он направил ее руку.

– Пишите: я вас предупредила...

Жюли написала. Краем глаза она заметила, что Петер завалился на стол.

– Петер! Что вы с ним сделали?

– Он спит. Зачеркните то, что вы написали.

– Почему я должна зачеркивать?

– Быстро зачеркните! Пишите ниже: мне надоело, я больше не могу.

Жюли написала: "Мне надоело. Я не могу".

– Хорошо.

Голос Томпсона доносился издалека, словно у нее в ушах была вода. Она вцепилась в стол, на ее руку капала слюна.

– Это слизь улитки, – заметила она.

Ее взяли под руки и понесли.

– Петер...

– Успокойтесь. Расслабьтесь.

– Хорошо, доктор.

Четверо мужчин уложили Жюли и Петера в багажник "рено" и заперли его на ключ. Затем они вернулись в дом и уничтожили все следы своего пребывания здесь. Они закрыли ставни. Ненэсс перенес пакет с мусором в машину и сунул его под правое переднее сиденье. Томпсон подошел к машине со своим карабином и сумочкой Жюли. Он разобрал оружие и уложил его по частям в кожаный рыжеватый чемоданчик, обшитый изнутри бархатом пурпурного цвета. Ему несколько раз пришлось прерывать свою работу из-за спазм в желудке. Наконец он сел справа от Ненэсса, который занял место за рулем. Биби и белобрысый гигант заперли дом и в свою очередь устроились в машине на заднем сиденье. Все четверо обливались потом.

– Через несколько минут все будет кончено, – заметил Томпсон.

– Сейчас самый опасный момент, – сказал Биби.

Томпсон закрыл дверцу.

– Я знаю.

– Вы уверены, что они без сознания?

– Этой дозы хватило бы быку.

– Девка напичкана пилюлями. Может, у нее к ним иммунитет? Мне бы не хотелось, чтобы она открыла глаза и застала нас за этим делом.

– Да спит она, спит.

Лежа на спине в багажнике, Жюли, неспособная пошевелить кончиком пальца и совершить какое-либо волевое усилие, смотрела перед собой и слушала разговор мужчин.

Ненэсс разогрел наконец мотор, и "рено" тронулся с места, миновал выход из долины и оставил ее позади. Следуя по едва заметной колее, он проехал несколько километров по равнинам, покрытым вереском, редкими березами и елями. Наконец машина выехала на пустынную и узкую департаментскую дорогу, где стала набирать скорость.

– Спокойно, Ненэсс.

– Без тебя знаю.

– Высадите меня здесь, – внезапно сказал Томпсон.

Ненэсс притормозил.

– Здесь? Но вам придется бежать рысью до Немура.

– Здесь всего шесть километров. Я хочу пройтись.

– Вы уверены, что не хотите завершить прогулку с нами?

– Я действую в соответствии с планом, – ответил Томпсон. – Я не хочу знать ни о какой прогулке.

– Вы шутите, месье Томпсон, – неожиданно проговорил белобрысый гигант.

Томпсон открыл дверцу и вышел.

– Встретимся вечером в баре "Королевский герб", я буду там после четырех часов.

Он взял в руку рыжеватый чемодан и хлопнул дверцей.

– До свидания, господа, – сказал он в открытое окно и пошел бодрым шагом.

Машина снова тронулась.

– Придуривается, – заверил белобрысый.

– Томпсон – это мастер, – возразил Ненэсс – Второго такого нет, по крайней мере во Франции.

– Похоже, ему нездоровится, – проворчал белобрысый гигант.

"Рено" снова сбавил скорость. По бокам машину царапали ветви. Машина свернула с департаментской дороги и пробиралась по узкой тропе сквозь березовую рощу и вересковые заросли. Машину подбрасывало, и Жюли трясло в багажнике. Девушка слышала рядом глубокое дыхание Петера. Она лежала на смотанных рулонах веревки, и у нее болела спина.

Машина остановилась.

– Приехали, – сказал Ненэсс.

Молчание.

– Кто это сделает? – спросил Биби с тревогой в голосе.

– Мы втроем.

– Меня тошнит от этого. Ребенок...

– Меня тоже, – ответил белобрысый. – Ненэсс, если тебе не противно, сделай это без нас.

– Я скажу вам, что нужно делать, – придумал шофер. – Разыграем в наперстки. О'кей?

– Играем до первого очка. Это справедливо.

Жюли услышала хлопанье дверей. Ненэсс достал из кармана наперстки и рукой счистил пыль с утрамбованной дороги.

– Пять. Чья очередь?

– Моя, – сказал Биби.

– Очко!

– Это несправедливо, – возразил Биби. – Коко еще не бросал.

– Все, все, – закричал Ненэсс – Мы с братом пойдем пока покурим.

Они медленно скрылись среди деревьев. Биби подошел к багажнику машины. Жюли закрыла глаза. Сквозь закрытые веки она чувствовала яркий свет, от которого глазам было больно.

Биби отодвинул ее, как мешок, чтобы достать из багажника веревки. Их было две. На каждой из них он завязал скользящие петли и направился к высокой круглой скале, на фоне которой стояла береза. Место было выбрано заранее. Биби прекрасно знал, что ему делать. Он взобрался на скалу, наклонился и зацепил веревки за разветвление ствола березы. Обе скользящие петли повисли вдоль ствола примерно в двух метрах от земли. Молодой человек вытер со лба пот, застилавший ему глаза, спрыгнул со скалы и вернулся к машине. Он осмотрелся по сторонам. За деревьями и кустами силуэты обоих братьев невозможно было различить.

– Эй! – крикнул Биби. – Где вы? Помогите мне втащить девку на скалу!

– Обойдешься своими силами, – ответил спокойный голос Ненэсса в тридцати метрах от него.

– Сволочи, – сказал Биби неуверенно.

Он наклонился и неловко приподнял тело Жюли. Девушка была тяжелой. Биби взвалил ее на плечо и перенес к березе. Сначала прислонил ее к скале, затем обхватил за бедра, чтобы поднять над собой. Склон скалы был достаточно пологим. Место для повешения было выбрано удачно.

Наконец Биби поднял Жюли и накинул на шею девушки петлю. Осталось толкнуть ее, раскачать. Это было легко. Только бы не забыть бросить на землю обрывок письма, где было нацарапано: "Мне надоело. Я не могу".

Биби наклонился, чтобы снова поднять Жюли. Он ощущал податливость ее тела. Неожиданно ноги его нервно подкосились, ослабли мышцы.

В этот момент Жюли быстро провела правой рукой по груди Биби, выхватила из-за пазухи пистолет и всадила пулю в грудь своего убийцы.