Сундук неизвестной (СИ)

8

Даша всё ещё оглядывалась, поскольку ощущение, что на них смотрят, никуда не пропало. Но и не обострялось. Наоборот даже, стало затихать, или просто девушка свыклась уже с этим, и теперь чужое внимание не так сильно волновало её.

Антон шёл рядом, свет оранжевых фонарей радовал глаз и впереди уже даже был виден один-единственный белый фонарь. Тот самый, что стоит около дома с привидениями… в смысле, дома Антона.

Этот фонарь Даша давно заприметила, и с тех пор он стал неким ориентиром. Дошёл до него — значит, рядом дом. Завидел белый свет посреди оранжевого — значит, верно идёшь к дому!

Снегопад прошёл, но всё равно запоздалые снежинки ещё кружили в морозном воздухе, сверкали, ложились на дорогу и громко хрустели под ногами. Этот хруст снега казался таким громким в этой тишине! Единственный звук.

Кто-то топил печку — неповторимый запах печного дыма долетел до ребят с усилившимся ветром. Даше захотелось скорей домой, к уютно потрескивающей печке, под плед… И чтобы родители сварили глинтвейн, принесли его в прозрачных пузатых бокалах с изогнутой ручкой, а она бы вдохнула чудесный аромат с нотками гвоздики и почувствовала себя абсолютно счастливой.

Девушка взглянула на нового знакомого, который был молчалив, если его ни о чём не спрашивать. Всю дорогу, наверно, мог бы легко молчать! Даша смотрела на его профиль и представляла его там же, у печки в гостиной, с бокалом глинтвейна в руках…

Жаль, что люди придумали определённые правила приличия, и нарушать их нельзя. Жаль, что пригласить сейчас Антона на глинтвейн было бы некрасиво…

Да и вообще, существует ведь много прекрасных напитков, а в мечту бессовестно влез алкогольный! Если уж приглашать Антона, то на что-то более… характерное… что-то более подходящее для первой встречи.

Мысли о напитках и их разнообразии привели Дашу к идее зайти в пролесок, что рос как раз здесь, вдоль дороги. Заросли деревьев тянулись как раз до дома Антона, и в них было не страшно свернуть. Вокруг дома, во многих из которых сейчас горел свет, а, значит, были люди. Даша с удовольствием и какой-то жадностью смотрела на светящиеся окна. Она была готова вспомнить свои годы в художественной школе и сесть за краски, лишь бы передать и запечатлеть эту простую уютную красоту, так трогающую душу. Небольшие домики, свет в окошках, сизый дымок из трубы в тёмное синее небо, рыжий свет фонаря, пронзающий тьму и выхватывающий из темноты силуэт домика.

Нужно обязательно найти на чердаке краски и бумагу. И нарисовать.

Дом Антона приближался, а сам парень молчал. Даша осмелела: было слишком хорошо, чтобы бояться чего-то неизвестного.

— Если ты не против, я бы хотела зайти за ёлочкой, — сказала Даша, прерывая долгое молчание, и Антон пожал плечами:

— Не против, — улыбнувшись, ответил он. — Я тоже люблю, когда пахнет свежей ёлкой в Новый год.

— А мне всегда жаль деревья, — поделилась Даша. — Вроде и понимаю, что это глупо, но всё равно жаль, так что у нас всегда наряжена живая, растущая около дома.

Антон не стал продолжать тему: каждый раз, когда он говорил что-то для поддержания разговора, выходило не очень удачно, и то Даше становилось неловко, то ему.

Вот и сейчас он подумал, что разделяет её мнение, но, вроде как, его слова противоречат этому. Да и то, что они зайдут за ёлочкой, тоже противоречит всему разговору про ёлки.

Парень помог девушке перебраться через огромный сугроб, который образовался на обочине стараниями спецтехники, расчищающей дороги. Сам Антон тоже преодолел сугроб и теперь стоял по колено в снегу.

— Далеко не пойду, я чисто так… — пояснила Даша, доставая из сумочки полиэтиленовый пакет и принимаясь отрывать веточки от ёлки.

Антон с удивлением и непониманием смотрел на то, как в пакет отправляются колючие ветки, и не мог понять, зачем это.

— Для запаха? — попытался угадать он, поскольку неожиданно зажглось любопытство.

— Нет, — рассмеялась девушка. — Это для чая. Из еловой хвои получается прекрасный чай, а хвоя наиболее полезна весной и зимой.

— Никогда не пробовал такой чай, — признался Антон. — Необычный?

Даша посмотрела на него и загадочно улыбнулась. Этот парень был ей по душе, и оттого хотелось оставить ему «крючочки», чтобы он мог потом продолжить общение с ней. Отчего-то казалось, что Антон иначе просто забудет этот день и вряд ли ещё хоть раз напомнит о себе.

— А вот заходи завтра, и узнаешь! — весело ответила она. — Как раз приготовится, ему надо время, чтобы настояться.

Парень смутился. Не от предложения, а от того настроения девушки, которое он не мог разделить.

— Я не рассчитывал задерживаться до завтра… — признался он, и Даша замерла, удивлённо воззрившись на своего спутника:

— То есть как это? Ночь же почти на дворе, а ты ещё до дома не добрался!

Ей вдруг стало страшно: что, если парень опасен и не собирается задерживаться, потому что сейчас что-нибудь сделает с ней?

Антон уловил перемену во взгляде, и вздохнул печально: он не хотел пугать её… И теперь надо было срочно что-то сказать… Что-то «откровенное», в чём нелегко признаться, чтобы она сразу поняла, что он не опасен, а просто у него были свои маленькие проблемы и тайны.

Свою истинную тайну он раскрыть не мог, и приходилось срочно придумывать новую.

Почему он не останется переночевать в доме? Явно он достроен и там есть все необходимые для жизни условия… Тогда почему же? Зачем он едет на ночь глядя, если переночевать нельзя… А, главное, почему нельзя? Дела? Срочные дела в городе завтра? Но за всю дорогу никто не звонил Антону, и как соврать, чтобы не вызвать вопросов, почему он вообще сел в автобус, раз у него нет времени побыть на даче?

Импровизация никогда не была коньком Антона, и потому он ляпнул то, что первым пришло в голову.

— Знаешь… — замялся Антон. — Я не смогу ночевать здесь, в моём доме… — он до последнего верил, что не придётся озвучивать единственную придуманную причину, и потому замолк, надеясь, что этого объяснения будет достаточно.

Даша раздосадовано вздохнула, и даже её руки с пакетом опустились.

— Я напугала тебя нелепыми байками про приведений? — печально предположила она.

— Нет, вовсе нет… — поспешно успокоил её Антон, но тут же спохватился: можно было не отрицать, а подыграть, а он… — Просто, понимаешь…

Он задумался, и Даша напряжённо вглядывалась в его лицо, пытаясь понять, обманет он её или нет. Ей казалось, что то, что весь посёлок считает его дом домом с приведениями, может действительно напугать.

— Не хотелось об этом говорить… — смутившись, признался парень. — Не знаю, как насчёт приведений, но кое-то точно живёт в этом доме… И именно поэтому я не стану ночевать там.

— Кто живёт? — шёпотом спросила Даша, словно этот неведомый кто-то мог услышать их разговор и обидеться.

Антон вздохнул: никогда не умел врать. Красиво врать — тем более. Так что пришлось сказать то, что он придумал:

— Клопы, — сказал он, вздохнув: как же неприятно обманывать того, кто к тебе со всей душой! — Мелкие назойливые насекомые… Кроме того, очень опасно находиться в этом доме потому, что они могут на мне перебраться и в квартиру!

Даша прищурилась.

— Такие богатые люди не могут нанять дезинфектора?

— Ну… видишь ли… Родители не верят, что у нас клопы… В доме всегда чисто, прибрано… родители вообще помешаны на чистоте. А клопы, как назло, только меня кусают, а я тут не частый гость…

Какую чушь приходилось нести! Какие клопы? Антон даже никогда не видел, как они выглядят! Сразу появился страх, что именно об этом спросит Даша. Хотя, какая ей разница, как они выглядят? Но когда Антону приходилось врать, он всегда чувствовал себя не уютно, если не знал матчасть. Сейчас он её не знал совершенно, и потому старался сделать вид, что тема личная и неприятная.

Но Даша, вновь принявшаяся собирать веточки, спросила, не заметив и не оценив стараний парня:

— Почему же остальных не кусают?

— Не знаю, — честно ответил парень. — Никогда не интересовался, от чего это зависит, но ни кусают не всех.

Он не был уверен, что так бывает, и потому решил делать вид, что сам не понимает, как так выходит, что жертвой коварных насекомых вечно становится один он.

— Вообще, я что-то такое тоже слышала… — призналась Даша, и Антон облегчённо вздохнул. — Бабушка говорила, они нервных кусают… Ты, значит, нервный? — предположила она, рассмеявшись и тем самым разряжая обстановку.

— Очень нервный, — улыбнулся парень.

— И ты хочешь на ночь глядя поехать домой? — уточнила его планы девушка. — Приехал, побудешь совсем немного и назад?

— Да, именно так, — уверенно ответил он, сделав вид, что это нормально и привычно для него.

— Хм… — призадумалась девушка, и Антон насторожился: ему не нравился этот разговор всё больше. — А! Ты едешь что-то привезти или увезти? По делу, да? — предположила Даша таким весёлым голосом, словно они играли в какую-то игру, и девушке надо было угадать причину визита на дачу Антона.

Как у неё так получалось? Вроде же ничего позитивного, а серые глаза прямо сияют радостью… И, когда тонешь в этих глазах, так сложно врать и правильно отвечать, стремясь закрыть тему.

— Нет. Просто очень люблю эти места… — растерянно ответил парень, вновь обругав себя за то, что опять упустил такой отличный вариант, как согласиться с догадками девушки. Но было поздно отступать, и он продолжил: — Решил посетить дачу последний раз…

— Последний? — переспросила Даша.

— В этом году, в смысле, — нашёлся парень. — Год ведь заканчивается, вот и выходит, что последний раз я тут в этом году, — и, предупреждая последующие вопросы, добавил: — Работал сегодня допоздна, вот так и вышло, что только на этот автобус успевал…

Как же Антон надеялся, что на этом разговор на эту тему завершится! И чёрт его дёрнул спросить про этот хвойный чай! Антон вновь убедился, что поддерживать беседы он больше не станет — это чревато.

— Ничего страшного! — вновь весело заговорила девушка, и парень хоть смог порадоваться, что не испортил ей настроение. Но радовался он недолго, поскольку Даша простодушно заявила: — Переночуешь у нас!

От этой фразы опешили оба.

Даша — от того, что смогла это сказать почти незнакомому парню. Никогда бы не ожидала от себя подобного, но этот день действовал странно на неё. Или не этот день, а этот парень…

Антон опешил от предложения: он не считал себя настолько обаятельным, чтобы девушки мечтали познакомиться с ним и привязать к себе. Кроме того, сегодня он явно нёс всякую чушь, и это тоже не должно было располагать к нему. А уж о ночёвке в доме Даши, с которой он познакомился несколько часов назад, и речи идти не могло.

— Нет, это неудобно, и… — он не смог подобрать слов.

В тот миг он неожиданно подумал, что это было бы здорово — ночевать здесь, рядом со своим домом, но не в нём.

Эту мысль он прогнал быстро и без раздумий. Это глупо, просто глупо — ночевать у незнакомых людей… Да и каково им будет потом узнать о его смерти? Неприятно, и это ещё мягко сказано. А неприятностей для Даши он не желал.

— Брось, мои родные очень гостеприимны! Если бы ты жил летом в своём доме с приведениями, то знал бы, что у нас всегда живут какие-нибудь гости: то мои друзья, о мамины, то брата. К тому же у нас стоит гостевой домик, в ней мы жили, пока родители не построили дом. Там печка хорошо топится, и мы его сдаём летом. Так что там всегда чужие люди живут, даже от участка часть отгорожена сеткой — там сможешь переночевать, — воодушевлённо говорила она, а потом добавила на всякий случай: — Безвозмездно, разумеется.

Антон подумал, что это ужасно — сдавать кому-то свой дом, где ты жил и где твои вещи и мебель… Он бы вряд ли так смог, да ему и не нужно было.

— А клопы? — напомнил он, и это был его последний аргумент.

— Брось, я, как и твои родители, не верю, что они у вас есть! А если и есть, то не запрыгнут же они на тебя, едва ты переступишь порог? — она тепло улыбнулась ему. — Так что, останешься?

— Я буду рад, — улыбнулся парень, поскольку дашины аргументы заставили его желания победить разум. — Но мне удобнее всё же снять ваш гостевой домик… — он заметил, что девушка готова возразить, и заговорил вновь: — Так не только удобнее мне, но и правильнее.

Ему удалось произнести это с такой интонацией, что Даша уже не могла оспорить его решение: невозможно было усомниться в том, что так и правда правильнее.

В конце концов, его родители купили такой большой кусок земли и отгрохали красивущий особняк, так что в деньгах парень вряд ли нуждается, в отличии от домика, который, собственно, и сдавали, чтобы окупался её ремонт и поддержание в хорошем состоянии.

— Хорошо, — согласилась Даша, выбираясь из ёлок обратно к дороге. — Но ты не удивляйся цене — мы за копейки сдаём, но всегда хорошим людям!

Антон вновь усомнился в правильности решения: можно ли отнести такого, как он, к хорошим людям?

Но Даша уже пробиралась по сугробу, так что пришлось не раздумывать, а опередить девушку, чтобы подать ей руку и помочь спуститься на дорогу.