Сундук старого принца

Старая королева

Так трудно на склоне дней своих, среди тысяч разбитых иллюзий расставаться с последними! Жизнь прошла в трудах, в надежде, что все — недаром, что мир хоть и понемногу, но улучшается. Каким двусмысленным торжеством звучит афоризм об устах младенца, которые глаголят истину. Уходящее поколение склоняет голову пред юностью. Она впереди нас! Она ближе к истине, которая некогда откроется взору восходящего к неведомой цели человечества! Но проходят годы, и тайный голос из глубины души вдруг шепчет свои сомнения. Да полно! Не мы ли сами в упоении молодых сил придумали прямую линию своей истории? Но оглянувшись окрест и честно встретившись с самим собой в старости, когда душа устает от лжи, мы нигде не найдем и следа этой прямизны. Солнце, время, жизнь — все движется по кругу. Отрицая прошлое во имя настоящего, нужно помнить также, что мы готовим будущее, которое не замедлит отринуть сегодняшнее. Но существует ли подобное разделение в природе, или это лишь порождение нашего разума?

…В парадных залах дворца висели портреты правителей и их приближенных. В этой стране особо почиталась история, и искусству надлежало увековечивать каждого, кто ее создавал. Специально для картинной галереи удлиняли крылья дворца, и причудливые флигели полукружьем охватывали весь дворцовый парк.

Среди бесчисленного количества полотен, украшавших стены, привлекал внимание портрет вдовствующей королевы. Написанный в дни ее юности, он настолько живо передавал ее ликующую улыбку, непосредственность позы, воздушную легкость жестов, что совсем не соответствовал монотонному ряду ее предшественниц. Кроме того, он наделял каждого проходящего каким-то особым чувством, будившим сладкие грезы и воспоминания. Говорили о каком-то странном художнике, который влюбился в свою царственную модель и вложил в портрет всю свою жизнь. Не в силах создать после этого Ничего больше, он то ли покончил с собой, то ли сгинул в неизвестности, не оставив даже своего имени. Так или иначе, но портрет воистину был написан самой любовью. Покойный король, по слухам, восхищался им более, чем своей супругой, и, отправляясь в походы, всегда брал его с собой.

Быстро миновало время молодости и красоты. Юная наследница взошла на престол, оттеснив свою мать. Брак ее оказался недолговечным, супруга вскоре не стало, а продолжатели династии были еще очень малы. Вся полнота власти перешла в руки молодой королевы Анны, а старая мать, носившая то же имя, оказалась не у дел.

При родителях весь уклад жизни новой повелительницы подчинялся гармонии, красота служила идеалом, — теперь же была провозглашена свобода от любых канонов. Жизнь прекрасна во всех своих проявлениях, и направлять ее — значит ее калечить. Увы, в результате этих нововведений в стране вскоре стал воцаряться хаос. Особенно тяжело переживала его старая королева. Прекрасный регулярный парк превратился в запущенный лес; на обширных полях, где, сообразуясь с пейзажем, никогда раньше не возводили построек, выросли торопливые домишки с неопрятными огородами; архитектура городов, подчинявшаяся единому плану, изменилась в мгновение ока. На площадях перед дворцами выросли таверны; безвкусица, созданная на потребу толпе, заслонила шедевры искусства, И главное, вместе с хаосом повсюду явилась грязь.

Не раз и не два старая королева обращалась к дочери, пытаясь убедить ее в неправоте, но та лишь презрительно хмурила брови:

— Такова жизнь, ваше величество, ваше время миновало, а мы найдем иные ценности!

Но новые ценности не находились, а развал усиливался. Культура, искусство, нравы — все приходило в упадок…

Но не все традиции были преданы забвению молодой правительницей. Считая себя человеком, шедшим в ногу со временем, она захотела украсить галерею своим портретом. Художникам, взявшимся за заказ, было сообщено, что они могут как угодно пренебречь сходством, но произведение должно быть лучше, чем портрет старой королевы.

Увы, этого условия никто не мог выполнить. Лучшие мастера безуспешно пробовали свои силы, но портрет сменялся портретом, а внимание гостей по- прежнему привлекало изображение старой королевы. Было от чего прийти в ярость! И дочь все более отчужденно относилась к матери. Быстро растаяло облачко фрейлин, вившихся около стареющей королевы, никто не звал ее на праздничные балы, и наконец, даже появление ее где-либо, кроме отведенных покоев, вызывало оскорбительные взгляды и вопросы…

Тем временем сердце молодой Анны не находило покоя. Однажды под предлогом реставрации она велела снять портрет старой королевы и убрать подальше. Но и это не принесло ей удовлетворения. В досаде на художников она решила сама заняться живописью. Как ни удивительно, но с первых же шагов у нее обнаружился талант. В короткое время она сумела овладеть кистью настолько, что работы ее мало чем отличались от работ ее наставников. Но стоило ей взяться за автопортрет, как что-то начинало ей мешать, и ее старания не венчались успехом. Решив, что в портрете старой королевы заключена какая-то тайна, она велела принести его. Смущенные слуги сообщили, что, выполняя ее волю, они отдали полотно реставратору.

— Так возьмите у него портрет! — последовал приказ.

— Ваше величество, он унес портрет из дворца, сказав, что это — ваше желание, и мы не знаем, где он теперь находится, — лепетали испуганные слуги.

— Может, старая королева облегчит вашу задачу? — предположил один из стражей, приставленных следить за ней. — С тех пор как портрет унесли, она очень переменилась. Прежде она была печальна и проводила ночи без сна. Теперь она смеется, с кем-то разговаривает, а порой даже танцует!

— Немыслимо, — проговорила королева Анна. — Вероятно, она сходит с ума от старости, к ней нужно пригласить докторов.

Она сама отправилась в покои матери и… невольно протерла глаза. Старая королева встретила ее улыбкой! Нет, старость ее никуда не девалась, но душевная радость светилась в глазах, и в них угадывалась та же красота, что наполняла портрет. Бросив взгляд в зеркало, где отразились они обе, дочь опустила голову. Ее лицо, искаженное досадой и удивлением, рядом с красотой матери, спокойной и величественной, ставило ее в ряд служанок старой королевы Анны.

— Как вы себя чувствуете, ваше величество? — спросила озадаченная дочь.

— Прекрасно, Анна, я стала видеть чудесные сны, которые заменяют мне жизнь!

Королева промолчала и, не простившись, вернулась к себе. С грустной усмешкой остановилась она перед мольбертом и посмотрела на себя в старинное итальянское зеркало. Что-то шевельнулось в глубине его, словно по поверхности осеннего озера пробежала рябь.

Анна закрыла глаза, а когда вновь открыла их, пред ней оказался странный человек, опирающийся на хрустальную трость. Лицо его можно было разом счесть и молодым и очень старым. Глаза казались неподвижными, как будто не видели. Седые волосы выбивались из-под широкополой шляпы.

— Кто вы? — испуганно спросила королева.

— Я реставратор, — ответил незнакомец, не кланяясь и не снимая шляпы.

Анна хотела сурово напомнить ему об этикете, но вдруг заметила, что ее комната словно озарилась неведомым светом. День был пасмурный, но внезапно солнечные лучи упали на стены. Они струились не из окна, а со старой картины, где был изображен закат на море. Другие вещи тоже словно мгновенно обновились и наполнились красотой в присутствии незнакомца.

— Вы, верно, недурной мастер, если вас чувствуют картины! — в замешательстве произнесла Анна. — Не могли бы вы создать мой портрет?

— Я не беру кисти в руки, — ответил он, — но готов помочь вам, если вы сами возьметесь за дело.

Его глухой голос внушал какой-то страх и уважение. Королева не смела ему приказывать, но была готова подчиниться. Спустя какое-то время Анна обнаружила себя в старинной мансарде со множеством комнат. Реставратор обещал показать ей живое зеркало, которое поможет ей написать собственный портрет таким, каким она хочет его видеть.

Глубокой ночью реставратор зажег свечи. На зов хозяина вошли музыканты, и заиграла тихая музыка. Взяв Анну за руку, мастер подвел ее к пустой золоченой раме:

— Загляните в нее!

Анна просунула голову внутрь и вдруг увидела череду рам, ограждающих пустоту. Пламя тонкой свечи, как звездочка, появилось вдали и стало приближаться. Перед Анной оказалось изображение молодой женщины. Оно так напоминало портрет старой королевы! Анна покачала головой и попыталась улыбнуться, Отражение ответило ей тем же и вдруг… легко двинулось по залу в причудливом танце. Что за волшебство таилось в нем — оно словно рождало чудесные пейзажи вокруг себя! густые леса, прекрасные сады с распускающимися цветами, озера, реки, моря, горы… Все появлялось и исчезало в зыбком тумане. То громче, то тише, то медленнее, то быстрее звучала музыка, и смеющаяся девушка кружилась в волшебном танце. Ее фантазии воплощались вокруг нее. Ночь за ночью приходила очарованная Анна в мансарду реставратора и, торопливо хватаясь за краски, пыталась изобразить красавицу. Сердце ее радостно билось, она верила, что это воздушное создание является ею самой, той самой счастливой девочкой, какой она была когда-то в детстве, а потом потеряла себя и забыла.

И вот наконец Анна создала то, что хотела, портрет был написан и вывешен в тронном зале. Королева устроила прием и ждала оценки своему труду. Праздничный бал должен был начаться после того, как с портрета снимут занавес. Анна подала знак Гости взглянули на произведение.

— О, ваше величество изволили вернуть портрет старой королевы? — улыбаясь спрашивали придворные. — Поверьте, ваше величество, мы оценили вашу шутку.

Загремела музыка, и толпа устремилась танцевать. Одна пара осталась перед Анной. С удивлением она увидела свою мать. Она стояла, опираясь на руку реставратора.

— Мы уходим, Анна, и пришли проститься.

— Куда?.. — пролепетала дочь.

— В те сновидения, которые ты видела.

— Но ведь это — ваше прошлое! — воскликнула Анна.

— Оно было и твоим настоящим, — ответила старая королева.

— Оно еще окажется чьим-то будущим, — добавил реставратор. И они ушли, а Гармония и Красота вновь вернулись в королевство.