Супермалыши

Избушка на курьих ножках

Переночевав у болота, на следующее утро ребята еще долго продирались через бурелом, но под ногами уже не чавкала болотная жижа. Бурелом сменился лесом, а лес светлым сосновым бором. Запели птицы, запахло смолой. Первоклассники уселились на песчаном пригорке и расстелили самобранку. Наевшись, Пономарев мгновенно уснул. Как Федя не толкал его в бок, Пономарев только мычал. Анюта тоже раскисла и прислонилась к стволу сосны. Федя тревожился, время летело, а до Антона они все еще не добрались.

— Пойду разведаю, что и как, — сказал он.

— Я с тобой, — вызвалась Маша. Ира вызвалась покараулить уставших друзей. Чтобы скоротать время она играла в «города» с самобранкой, правда игра шла неровно. Ира знала современную географию, а скатерть только Лукоморье, и они все время препирались и спорили, кто из них прав.

— Ташкент, — говорила Ира.

— Тьмутакаракань, — радостно отзывалась скатерть.

— Выборг, — продолжала Ира.

— Горохово царство, — довольно говорила скатерть.

Оставив Иру и скатерть спорить о том, существует или нет загадочный Град Берендеев, Маша и Федя вышли из приветливого солнечного бора. Они пересекли луг и покрытые земляникой холмы и оказались возле покосившейся избушки. Возле избушки копошились черные и желтые цыплята, пахло свежим хлебом. Маленькие кривые окошки были до половины прикрыты белыми занавесками. На покосившееся выщербленное крыльцо вышла маленькая опрятная старушка в ситцевом платке в крапинку и с голубой миской в руках.

— Цып, цып-цып, — пропела она, и Маше вдруг показалось, что избушка слегка сдвинулась с места. Старушка выбросила крошки из миски цыплятам и уже обернулась было, чтобы идти в дом, но тут она заметила ребят. Она тут же отставила миску и замахала руками, приглашая Машу и Федю в дом. Ребята взглянули друг на друга и нерешительно подошли к крыльцу.

— Здравствуйте, здравствуйте, мои дорогие! — запричитала старушка, — Какие гости пожаловали, устали небось с дороги-то! Заходите в избу. Вот туточки руки мойте, полотенечком вытирайте.

— Спасибо, бабушка, — Федя вымыл руки и присел на лавку, — Извините, а как Вас…, — Федя замялся, — Звать-величать?

— Чего? — переспросила старушка.

— Как вас зовут, бабушка? — Маша вытирала о половик свои пыльные кроссовки.

— Да всяко кличут-то, — засуетилась старушка, — Все больше «Эй, бабка!» Яга меня зовут, Костяная Нога мое фамилие. Батюшка Леший был.

— Яга Алексеевна, значит, — рассудил Федя.

— Федя, — негромко проговорила Маша, — Некогда нам рассиживаться, идти пора.

— Да куда же вы? — всплеснула руками старушка, — Ведь и не обедали еще. У меня печка жарко натоплена.

— Федя, — Маша двинулась спиной к порогу, — Ты ногами покрепче упирайся, а я за ребятами!

— Да что ты, милая! — замахала на Машу Баба Яга, — Я ведь уж две сотни лет, как никого не ем. Еще как Иванушка меня в печь засадил, вот уж я там погрелась так погрелась, кабы не Змей Горыныч, так бы там совсем сгинула. Нет, голубушка, пирожки у меня в печке, пирожки! Федя замер на лавке.

— Так это Баба Яга, — выдохнул он. — Яга, Яга, — закивала головой старушка, — Сейчас, голубчик, сейчас я тебе молочка и пирожка… Я уж давно как перевоспиталася!

— Эй, — раздался снаружи недовольный голос Пономарева, — Вы чего там расселись? Маша вышла на крыльцо. — Кыш, — прикрикнул на цыплят Пономарев, и избушка тоже встрепенулась и отодвинулась подальше.

— Ты же спал, — удивилась Маша.

— Спал, — согласился Пономарев, — Только эти две красавицы чуть не подрались, — и он указал на стоящую рядом Иру со скатертью в руках, — Это они насчет Китеж-града поспорили. Анюта кивнула головой. — Так кричали, что всю округу распугали.

Баба Яга и Федя тоже вышли на крыльцо.

— Здравствуйте, — поздоровался Пономарев.

— Баба Яга — Вова Пономарев, Ира, Анюта, — представила ребят Маша. Пономарев поперхнулся.

— Проходите, проходите, — приглашала Баба Яга, — Я знаю, что вы товарища ищете, Антоном зовут. У Кащея он, а как же.

— А зачем он Кащею? — спросил Федя.

— Ну, как же, — развела руками Баба Яга, — Кащеюшка в наших краях главный богатей, каждый год к своим владениям прибавляет. То одного царя придушит, то другого, царство-то его и расширяется, а учет какой? Он уж и сам не знает, что его, что не его. Бывает, засадит какого-нибудь богатыря в темницу или оборотит в морока за то, что налоги не плочены, ан, а богатырские земли не его. Что тогда делать. Приходится ему тогда богатырские земли тоже воевать. Был у него один Домовой-казначей, да Кащей его под горячую руку в жабу обратил, тот и ускакал. Да и ходят к нему без конца за справками, мол, если Кащей уже с какого царя-государя налог берет, так чтоб другие не грабили. Вот он и сидит день-деньской, справки пишет, да печать шлепает. Подвернулась ему тут диковина заморская, самоучетная, самописная, а как ее запустить никто не знает. Вот мальчик-то ваш и пригодился.

— А как нам к Кащею пройти? — поинтересовался Пономарев, — Нам этот мальчик и самим нужен.

— Да что вы, мои хорошие, — замахала руками Баба Яга, — Куда вам к Кащею. Вон богатырь Федор Савраскин ходил, и тот теперь над болотом летает, народ пугает. Бросайте вы это гиблое дело, да домой ступайте. Кот вас обратно выпустит, я ему накажу.

— Нет, — покачала головой Маша, — Мы без Антона никуда не пойдем. Так что спасибо, Яга Алексеевна, но нам пора. Федя надел на плечо свой грязный школьный рюкзачок, и из него на землю выпало веретено. Баба Яга проворно подхватила его.

— Ох, какое веретенце, — глаза у нее заблестели, — Мне такое как раз надобно. Отдай ты мне его, Федя. Федя посмотрел на Бабу Ягу, — она старалась казаться спокойной, но ноги у нее так и приплясывали, и один глаз закосил куда-то в сторону. Федя осторожно, но твердо потянул веретено из старухиных рук.

— Давай меняться, — не уступала Баба Яга, — Я вам дорогу в Кащеево царство покажу и ступу дам. Ступа хоть и старая, но еще хоть-куда, живехонько до Кащея долетите. С ветерком.

— Спасибо, — Федя покрепче ухватился за веретено, — Уж мы сами как-нибудь.

— В пыль сотру, — зашипела баба Яга, но тут Маша, все это время остававшаяся настороже, перехватила ее руки, а Федя с силой втолкнул Ягу в избу и подпер дверь поленом. В это время из-за угла выкатилась ступа, а за ней Пономарев.

— Разбойники! — завопила баба Яга, прилипнув к окну, — Злодеи, со старой женщиной так обращаться. У меня давление, у меня радикулит! Баба Яга исчезла в глубине избушки.

— Это она сейчас окно разобьет, — догадался Пономарев, — Айда все в ступу!

Ребята влезли в ступу, каким-то образом уместившись в ней.

— Сейчас, сейчас, — приговаривал Пономарев, — Сейчас этот аппарат у нас полетит. Как же его запустить? Края ступы были совершенно гладкими и ровными. В эту же минуту раздался звон оконного стекла, и из окна вылетел табурет. — Опа, — сказал Пономарев, не испугавшись. Он выскочил из ступы и ухватил старую метлу, валявшуюся у крыльца. Баба Яга, кряхтя, забиралась на подоконник. Пономарев снова залез в ступу и два раза махнул метлой. Ступа завертелась на месте, поднялась в воздух и застыла.

— Ага! — закричала снизу Яга, — Недалеко улетели, красавчики, всех зажарю! Цыпа-цыпа-цыпа! Избушка заскрипела и начала подниматься вверх. Куриная нога раскладывалась словно рулетка, и старуха оказывалась все ближе и ближе к ребятам. Пономарев небрежно махнул метлой назад, и ступа плавно поплыла по воздуху.

— Хорошо продумано, — одобрил он и махнул еще раз.

— Изба, вперед! — прокричала баба Яга, и избушка на курьей ножке сдвинулась с места.

— А вот это зря, — пожалел Пономарев.

— Почему? — спросила Ира, дрожа от страха.

— Потому что я ее к березе привязал, — меланхолично сказал Пономарев, — Так на всякий случай.

Куриная нога подкосилась, и избушка со страшной скоростью устремилась к земле. Нога трижды обернулась вдоль своей оси, и баба Яга вылетела из окошка, как камень из рогатки.

— С таким ускорением и под таким углом, как раз в болото, — сказал довольный Пономарев. — И как у тебя, Вова, двойка по математике, — покачала головой Маша.

— Сам удивляюсь, — ответил ничуть не удивленный Пономарев и сильно но плавно повел метлой. Ступа мягко сдвинулась с места и полетела.