Супермалыши

В ступе

Ступа ровно летела над землей. Пономарев вел ее не высоко, но и не слишком низко, ловко огибая кроны высоких деревьев.

— Не хочу слишком высоко забираться, — пояснил он, — Если над деревьями полетим, нас с земли хорошо видно будет. Или тогда уж надо совсем под облака.

— Не надо под облака, — прохныкала Анюта. Она сидела в ступе, крепко зажмурившись. Федя развернул карту. — Держи к северу больше.

— Есть, — ответил Пономарев и легким движением метлы поправил курс. — А план-то какой? — поинтересовался он, — До Кащея мы долетим, а дальше что. На голову ему в ступе упадем?

— Не надо падать, — Анюта зажмурилась еще крепче.

— Анна, не хнычь, — сказал Пономарев, — Лучше погляди, красота кругом какая.

— Нет, спасибо, — отказалась Анюта, — Мне красоты на земле хватает. Ты лучше вперед смотри и ступу не раскачивай, пилот. Пономарев ухмыльнулся.

— План, — задумался Федя, — Плана нет. Что мы про Кащея знаем? Что он Бессмертный, но что смерть его где-то запрятана.

— Да, — припомнила Маша, — Смерть в иголке, иголка в яйце, яйцо в утке, утка еще где-то, и сундук там какой-то тоже был. Федя, но нам это зачем, нам же только Антона надо вызволить.

— Да, — согласился Федя, — А этот изверг пусть тут и дальше справки выдает, у кого чего украл, кого погубил. Маша промолчала.

— Ладно, — Федя почесал кончик носа свернутой в рулон картой, — На месте разберемся. Между тем, лес остался позади, и ступа летела на бескрайними зелеными полями.

— Придется повыше забираться, — озабоченно сказал Пономарев. Федя выглянул за край ступы. Внизу суетились маленькие как муравьи человечки.

— Крестьянство, — догадался Пономарев, — Это их значит Кащей угнетает.

— Яга говорила, что он в основном царей да богатырей разоряет, — возразила Ира.

— Ага, — согласился Пономарев, — Они сами тут на полях трудятся, а народ у них в избах сидит, чай пьет.

— Начальником хорошо быть, — сказал Маша — У мамы на работе начальник был, мама всю ночь сидит, отчет пишет, а он его потом в министерство шлет со своей подписью. Его потом еще повысили за хорошую работу.

Пономарев сильно махнул метлой вверх и вниз, и ступа начала набирать высоту. — Все хорошо, — сказал он, — Только не нравятся мне вот эти тучки на горизонте. Небо потемнело. С севера заклубились в сторону ребят темные облака, стали видны всполохи. — Гроза, — нахмурился Пономарев, — Прямо на грозу идем. Федя, далеко еще?

— Порядком, — Федя поднял глаза от карты. Становилось все темнее, и послышался далекий рокот грома.

— Садимся, — решил Пономарев, — А иначе до Кащея мы не долетим. Все за? Никто не возражал; ступа плавно опустилась у ближайшей рощицы.

Едва ступа коснулась земли, начался ливень. Ребята укрылись под большой елкой. Пономарев втащил за собой ступу и бережно укрыл ее еловой лапой. Стало совсем темно. Гроза бушевала над рощей, огромные всполохи разрывали небо. Маша поежилась. Дети сидели, прижавшись друг к другу.

— Как же мы к Кащею попадем, — вслух подумал Федя.

— Попасть попадем, как Антона выручать будем? — Маша оглядела друзей.

— Разведка нужна, — предложил Пономарев, разворачивая карту, — Царство Кащеево вот оно. Подлетим поближе, а там я в разведку пойду.

— Нет, неожиданно сказала Ира. — В разведку я пойду. А если что, так мол, за грибами, за ягодами пошла да и заблудилась.

— За какими ягодами? — мрачно поинтересовался Пономарев.

— За земляникой, — не уступила Ира, — Вон ее сколько. Мне Алена платок подарила, я надену его и пойду.

— Верно, — согласился Федя, — У тебя, Вова, на лбу написано, что ты шпион.

— Я не знаю, что у кого на лбу, — пробурчал Пономарев, — А только я поблизости буду, на всякий случай.

— Мы все будем рядом, — сказала Маша, — Вот только кроссовки у тебя, Ира, для местной девочки совсем неподходящие.

— Погоди, — Федя схватился за свой рюкзачок и вытащил оттуда данные ему Еленой Прекрасной старые башмаки.

— Ага, — Ира взяла один башмак и надела его на ногу, — Они же сорокового размера. Ой! Башмак вдруг сьежился и стал Ире прямо по ноге. Ира надела второй, встала и тут же исчезла.

— Ира! — закричала Маша.

— Я тут! — донесся Ирин голос откуда-то издалека.

— Вон она! — с облегчением воскликнула Анюта, указывая рукой в поле.

Ира брела по мокрому полю, держа башмаки в руках. Она дошла до ребят, бросила башмаки на землю и уселась рядом.

— Ничего себе ботиночки, — сказала она, отдуваясь. — Они меня аж на ту сторону поля унесли.

— Скороходы! — обрадовался Федя, — Здорово, пригодится.

— Я лучше босиком пойду, — Ира потерла наколотые ноги, — А то в этих тапочках к Кащею залетишь и моргнуть не успеешь.

Пономарев напялил башмаки и слегка подпрыгнул. — Опа, — раздался его голос с верхушки самой высокой березы, — Они еще и скоропрыги-и-и!

— А ты слезать оттуда как будешь? — прокричал Федя, задрав голову наверх, и едва успел отскочить в сторону, так как Пономарев едва не упал ему на голову. Он довольно сильно ударился о землю, но поднялся на ноги очень довольный.

— Спокойно, — сказал Пономарев, — Надо только силу скока рассчитывать. Он подпрыгнул снова и оказался на нижней ветке березы. Так он упражнялся еще часа два, прыгая вверх вниз и бегая вокруг рощицы. Наконец он совсем уморился и присел под дерево отдохнуть. Гроза прошла, гром еще рокотал где-то вдали, но уже обогрело землю ласковое солнышко, и на душе у ребят повеселело.

— Ну, Кащей, погоди! — сказал Пономарев, подложил под голову куртку и тут же уснул. Маша тоже зевнула, прикрывая рот ладошкой.

— Федя, — позвала она.

— Что? — сонно откликнулся мальчик. — Федя, а чего Яга так за веретенце схватилась? Зачем оно ей?

— Не знаю, — пробормотал Федя и закрыл глаза.