Супермен III

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

По всей стране на бензоколонках было написано: «Полбака в одни руки».

Американцы, всегда готовые к таким тяготам, терпеливо выстраивались у каждой бензоколонки в очереди на целую милю.

— Ну, двигайся же ты, косой! Двигайся!

— Я двигаюсь, отстань!

Спокойно, терпеливо они продвигались дюйм за дюймом, радиаторы закипали, иногда взрывались, моторы перегорали, но добрый народ Америки относился к этому легко.

— Я сейчас как двину тебе, вот что я сделаю, дерьмо!

— Да-а, ты двинешь, а кто еще?

— У меня тут еще шесть парней, вот кто еще!

Бамперы ломались, в решетках появлялись дыры, драки становились все чаше. В кафе «Обед у Джо» возле бензоколонки Джо только покачивал головой, когда водители, стоявшие в очереди, вламывались к нему, чтобы выпить кофе с его твердыми, как камень, пирожками.

— Видывал я дефицит, но такого как сейчас — никогда!

Он бросил на тарелку пирожок и нацедил чашку своего знаменитого варева, на вкус напоминавшего тормозную жидкость.

— Пожалуйста… хорошо… Кто следующий?

— Два пирожка и кофе, — сказал Гас Горман, усевшись на угловой стул у стойки. Его «Феррари» был на улице, сорок пятый в очереди.

Джо бросил на тарелку пирожок и посмотрел в окно на длинную извивающуюся очередь.

— Все-таки происходит что-то непонятное. Не станете же вы меня уверять, что нефти вообще нет?

— По-моему, немного есть — в этом кофе, — сказал Гас. — Как вы думаете, можно его слить в мой бак?

— Следующий… Что поделаешь… — говорил Джо, наклонясь над стойкой. — Здесь всегда кто-то богатеет, а кто-то страдает.

Гас посмотрел вокруг, на всех людей, которым он доставил столько неприятностей, таких же простых людей, как он, желающих добраться из пункта А в пункт Б по своим делам.

— Что же я сделал с этими людьми? — спросил он себя. — И ради чего?

Он взглянул на свой «Феррари», стоявший уже сорок четвертым. Ради дурацкой спортивной машины, которой он пользовался от силы пятнадцать раз? Ради пары носорожьих туфель? Со мной происходит что-то очень плохое…

— Включи ящик, Джо, — сказал водитель грузовика.

Джо за стойкой включил телевизор, и на экране появилось искаженное изображение диктора.

— Представитель Пограничной Службы заявил сегодня, что волнение на морях должно задержать пролившуюся нефть по крайней мере на две недели, прежде чем она достигнет течения Нантукет. Какая часть восточного побережья после этого примет на себя главный удар нефтяного потока, пока неизвестно.

— Вот вам ваша нефть, — сказал Джо, сердито выключая экран.

Дверь кафе открылась, и вбежала женщина, истерически размахивая шапкой.

— Помогите! Кто-нибудь, помогите! Вызовите полицию! Моего мужа избили! Вызовите «Скорую помощь»!

За ней вошел мужчина, прижимая к лицу носовой платок.

— Все в порядке, Дотти, они только… сломали мне нос…

Джо снова покачал головой и посмотрел на Гаса Гормана:

— Сегодня это третий… А ночью еще хуже…

— Со мной решительно происходит что-то дурное, — подумал Гас.

— Радуйся, Гас, — сказал Росс Уэбстер. — У меня для тебя хорошие новости. Как мы договорились, твой суперкомпьютер строится.

— Да? Как он выглядит?

— Это уникальная технология. Гас. Мы называем это неограниченной мощностью. Он может все.

Росс Уэбстер весело ходил взад и вперед по своему кабинету, подсчитывая свои доходы. Но потом на его лицо медленно набежала тень тревоги, когда он задумался о другой стороне дела:

— Такая могучая машина будет иметь могучих врагов, людей, которые захотят ее разрушить.

— Никто не сможет справиться с моей машиной, — сказал Гас, идя за Уэбстером.

— Я… я…

Йо-йо снова закрутились у него в голове. Он взглянул на Уэбстера:

— Я построю самозащиту. Любая атака вызовет контратаку. И противник будет стерт с лица земли.

— Любой противник?

— Какую бы вещь вы ни сделали, у нее есть слабое место. Но… — Гас начал писать каракули на промокашке Уэбстера. — Можете идти на пари: в любом сражении вы выиграете.

Великий инженерный ум Гаса уже крутился, как йо-йо, продумывая детали. Он включил свет и пошел по коридору к компьютерам, а Росс Уэбстер смотрел ему вслед, в восхищении от того, что обладает таким ученым идиотом.

В своей кухне в Смоллвилле Лина Ланг говорила по телефону.

— Нет, я не смогу пойти с тобой сегодня вечером. И завтра я тоже занята.

На другом конце провода, в баре, Брэд Уилсон улыбался своему отражению в зеркале; он был необыкновенно развязен с женщинами, особенно если учесть, что никто не хотел иметь с ним дела.

— Ты занята? И что же ты делаешь?

— Я думаю кое о чем, — сказала Лина.

— Тебе следует больше ценить меня, — сказал Уилсон. — Кто еще есть у тебя в Смоллвилле?

Лина повесила трубку, а Брэд Уилсон продолжал тупо смотреть на телефон. Он не мог постичь, что женщина способна отключиться, когда он говорит с ней по телефону.

— Плохо соединяют… Этому оператору надо дать в морду.

Он снова бросил монетку и набрал номер. Ведь женщины в его руках как воск…

— Вы набрали неверный номер, — сказала Лина, — и перестаньте мне звонить.

Она опять повесила трубку, а Брэд Уилсон выпустил свою из рук. Она так и качалась на шнуре, пока он шел к стойке. Соседний пьяница, допивавший свой эль, повернул к нему опухшее лицо:

— Уже налакался, приятель?

— Конечно, — сказал Уилсон, — я всегда налакавшись.

— Это правда, — сказал его собутыльник, усаживаясь прочнее на стуле, который, как он заметил, имел тенденцию валиться набок и сбрасывать его на пол. Он сдвинулся на край и слегка покачался, чтоб восстановить равновесие.

— Я тебя задерживаю, парень, — пробормотал он, подавшись вперед на стоявшую рядом вешалку и вместе с ней оказываясь на полу.

Смоллвилльская Молния поднял его на ноги, и они вместе доплелись до дверей, как и многие другие смоллвилльцы, уже ошалевшие от скуки в этот вечер в своем добром старом городе.

Кроме Лины Ланг, которая не могла больше этого выносить. Она позвонила во все офисы «Дейли Плэнет» в Столице. Когда не ответил и тот телефон, который стоял на столе Кларка Кента, она сделала следующий шаг.

— Аэропорт? Какие рейсы в Столицу будут у вас завтра?

Конечно, и в Столице люди изнемогали от скуки и для поправки отправлялись вечером в свои бары. Среди них, что весьма примечательно, находился и Супермен.

Стальной Человек, который, как всем было известно, никогда не пил больше стакана вина за обедом, а к концу его иной раз бренди, сидел теперь в «Столичном отдыхе» и пил, как обыкновенный пьянчужка.

Его костюм из зеленого стал черным и блестел, как мрачный костюм вампира. Лицо его было угрожающим, и ближайшие к нему посетители бара оставались рядом только потому, что были слишком пьяны. Все остальные держались на расстоянии от него, даже сам хозяин.

— Еще одну! — рявкнул Супермен и проглотил новую порцию, едва она оказалась перед ним. Чтобы криптонянин напился, нужно много земного пойла, но он шел сюда за этим с решительным и глупым выражением на лице. Если бы сидевший рядом с ним не уткнулся уже носом в свою тарелку с арахисом, он мигом сбежал бы.

Супермен смотрел на свою тарелку. Он набрал горсть орехов и бросил их в бутылки, стоявшие за стойкой бара. Орехи, как очередь из автомата, разбили бутылки и зеркало.

Супермен захохотал, потом поймал свое отражение в оставшемся осколке зеркала: его прежнее благородное лицо было теперь искаженным и чужим. Рассердившись, он выпустил из глаз два жарких луча, и зеркало расплавилось. Исчезло и отражение.

— Он готов, — сказала женщина, стоявшая в дверях.

— Теперь никто не будет доверять этому придурку, — сказал кто-то рядом с ней.

— Чего вам здесь надо? — Супермен отбросил свой стул, и дверь тут же освободилась. Он шагнул к ней, угрожающе надвинув свой черный капюшон.

Выйдя на улицу, он увидел, что на него смотрят Лина и Рики Ланг.

— Супермен! — закричал мальчик, вне себя от радости при виде своего кумира.

— Осторожно, мальчуган, — сказал прохожий, один из многих наблюдавших за зрелищем перерождения Супермена.

Супермен глянул на Рики и пошел прочь, как будто этот мальчик никогда не был в его объятиях и вообще что-то значил для него.

— Супермен! — кричал Рики, идя за ним. — Это я, Рики! Рики из Смоллвилля!

— Не подходи к нему близко, сынок, — сказал голос из толпы. — Он опасен.

— Супермен, — сказал Рики дрогнувшим голосом, — скажи им, что ты никогда никому не делал плохого!

Супермен обернулся, и в его глазах, казалось, на миг блеснула искра понимания. Но этот миг прошел, и он двинулся дальше по улице. Люди расступились перед ним.

Лина Ланг положила руку на плечо Рики.

— Рики, он изменился.

— Нет, — сказал мальчик. — Должно быть, он болен.

Он отбежал от матери и бросился догонять Супермена.

— Супермен, пожалуйста, стань лучше!

Стальной Человек опять заколебался и повернулся, но снова волчье выражение вернулось на его лицо — такое беспощадное и холодное, как будто он никогда не летел с этим ребенком, не вливал в него силу и способности. Вокруг него были только чуждые ему, враждебные и насмешливые существа.

— Ты услышишь меня, Супермен, не правда ли? — звал Рики, следуя за ним по улице.

— Он не слышит тебя, Рики, — сказала Лина Ланг.

— Слышит! У него суперслух! Супермен, я знаю — с тобой все будет в порядке! Это просто временный срыв. Ты снова будешь великим! Ты сможешь это сделать!

Глаза мальчика были полны слез, но глаза Супермена блестели, как холодные угли, как глаза хищной птицы. Он поднялся в воздух и улетел, оставив внизу испуганную и потрясенную толпу.