Свидание с ангелом

Глава 12

— Ты заметил, что папа остановил Энди и Рича, когда те пошли за нами?

Рейф посмотрел на Нину, сидевшую рядом с ним в его машине. Она выглядела такой хрупкой и юной, ее глаза чуть покраснели от слез, на лице совсем не было макияжа.

— Да, заметил.

— Все будет хорошо, правда? — пробормотала она дрожащим голосом.

Рейф дотянулся до ее пальцев и легонько сжал их, а затем снова положил руку на руль:

— Конечно, все будет хорошо.

Она откинулась на спинку кожаного сиденья:

— Мне очень жаль, что тебе пришлось это услышать.

— Нина, мне не пришлось, я этого захотел сам, — поправил он. — И, думаю, тебе пора прекращать постоянно извиняться. Передо мной. Перед отцом. Да перед кем угодно. Тебе не за что просить прощения. — Он снова посмотрел на нее. — Ты понимаешь, как я восхищаюсь тобой сейчас?

Рейф ею восхищался?

Это, конечно, не взаимная любовь, на которую Нина так надеялась, но из уст загадочного Рейфа Д’Анджело это звучало как истинная похвала.

— Как мило, — тихо ответила она.

— Мило? — сухо переспросил он.

— Очень мило. — Она шутливо подняла бровь; сейчас Нина была счастливее, чем когда-либо. Все недопонимания исчезли, все сказано между ней и ее отцом.

Еще важнее было то, что она с Рейфом. С любимым мужчиной. И эта любовь стала еще крепче, еще сильнее за прошедший час, ведь он поддержал ее.

На его идеальной формы губах появилась улыбка.

— Первый раз со мной такое: я говорю женщине, что восхищаюсь ею, а она отвечает: «Как это мило».

— Потом я сказала, что это очень мило, — непринужденно добавила Нина, отчаянно стараясь не искать скрытый смысл в словах Рейфа. Она вовсе не хотела смущать Рейфа или смущаться самой. — Мне кажется, восхищение обычно испытываешь к пахнущим тальком незамужним тетушкам, нет?

Он нахмурился:

— У меня нет незамужних тетушек.

— Вот почему ты никогда никому не говорил о своем восхищении, — кивнула Нина. — А куда мы едем? — Она сменила тему разговора, чтобы избежать недопонимания. Или излишних надежд.

Рейф был не против того, что Нина намеренно вела непринужденную беседу.

Да, несколько минут назад он получил одобрение Дмитрия, но ждать чего-либо от Нины еще слишком рано. Довольно того, что они нравятся друг другу, этого-то она никогда не пыталась отрицать. Он чувствовал, что сейчас Нине не нужно от него большего: она лишь хотела наслаждаться спокойствием.

— В самый лучший ресторан Нью-Йорка, — непринужденно ответил Рейф.

— А меня пустят в такой одежде? — Она неуверенно окинула взглядом свой деловой костюм, в котором пришла утром в его офис.

— Вообще-то я планировал отвезти тебя ко мне домой. Как считаешь, тебя туда пустят в такой одежде? — тихо спросил он.

Нина залилась краской, вспомнив, что в последний раз, когда она была у Рейфа, одежды на ней и вовсе не было.

— Не знала, что ты умеешь готовить.

— Я и не умею, — совершенно спокойно ответил он. — Будем есть фрукты и сыр, но то, как мы будем их есть, и сделает мой дом лучшим рестораном в городе.

Лицо Нины горело.

— Не хочешь меня просветить?

— Ох, я хочу сделать с тобой столько всего, — заверил ее Рейф, заезжая на частную подземную парковку под домом. Притормозив, он посмотрел на нее. — Сначала я сниму с тебя всю одежду. Затем уложу тебя в постель и подам обед на отдельных частях твоего нежного тела. А потом буду пробовать, облизывать, посасывать каждый сладкий кусочек.

— Рейф! — прошептала Нина, ее сердце бешено колотилось от того, что он ей описывал.

Он протянул руку, вынул заколку из ее волос, и ее кудри рассыпались по плечам и спине.

— Это слишком? — хриплым голосом спросил он.

Слишком мало! Когда дело касалось Рейфа, Нине всегда было мало.

— А я могу съесть свой обед точно так же?

Он приподнял бровь:

— Ты хочешь этого?

— Еще как, — нетерпеливо прошептала она.

Рейф кивнул.

— Я изголодался по тебе, — тихо пробормотал он, не сводя с нее взгляда своих потрясающих золотистых глаз. — А ты?

Нина провела языком по влажным губам:

— Я голодная как волк.

— Слава богу! — радостно простонал Рейф, выбрался из машины, подошел к дверце пассажирского сиденья и открыл ее для Нины. Затем он крепко взял Нину за локоть, и они направились по парковке в сторону лифта.

Не успели двери кабины закрыться за ними, как Рейф обнял Нину и поцеловал ее. Крепко, страстно, и все равно он никак не мог насытиться этим поцелуем. Продолжая жадно целоваться, они вошли в его квартиру. Там они поспешили сбросить с себя одежду, кое-как добрались до спальни Рейфа и совершенно голые рухнули на кровать.

— Вот и пообедали, — пробормотала Нина, теребя пальцами влажные волоски на его груди и животе, пока они лежали обнявшись на шелковых простынях.

— Нина, мы еще пообедаем, — тихо заверил ее Рейф; его волосы растрепались, он подпер голову локтем и посмотрел на нее, любуясь блеском удовлетворения в ее глазах, румянцем на щеках, ее пухлыми сочными губками и шелковистыми непослушными волосами. — Я просто… Я очень хотел тебя и не мог ждать, — признался он.

Нина широко распахнула глаза.

— Правда?

— Правда, — признался он. — Я был слишком нетерпелив, да? — Он нежно убрал влажные волосы с ее виска.

— Вовсе нет, — потупилась Нина. — А я?

— Вовсе нет, — тихо повторил Рейф. — Нина… — Он не договорил, неуверенно закусив нижнюю губу.

— Да? — с любопытством спросила она. Тот Рейф, которого она знала, всегда был во всем уверен, всегда точно знал, что он делает и почему поступает так, а не иначе.

Он глубоко вздохнул:

— Я дал себе слово, что не сделаю этого сегодня, ведь с тебя достаточно потрясений за один день…

В животе у Нины все сжалось от напряжения, она подняла глаза и пристально посмотрела на него, спрашивая себя: не оттого ли он так страстно занимался с ней любовью, что для него это конец их отношений?

Если так, она примет его решение, ведь она не хочет, чтобы Рейф чувствовал себя виноватым. Этим утром он был таким сильным и добрым. Он слушал и не судил, когда ее отец рассказывал о событиях прошлого, и полностью поддержал ее. Нина чувствовала себя обязанной достойно уйти из его жизни, если он того пожелает.

— Ты больше не хочешь видеть меня? — сказала она как ни в чем не бывало.

— Что? — Его глаза потемнели и стали цвета жидкого золота, на скулах заиграли желваки, ноздри раздулись, а губы сжались в тонкую плотную линию.

— Все в порядке, Рейф! — Она нежно коснулась его груди. Нина хотела быть сильной. У нее еще будет время на то, чтобы горевать. Ведь ее сердце уже разбивалось на части при мысли о том, что в скором времени она расстанется с Рейфом. — Я знала, что так и будет, ведь ты не строишь долгих отношений. Тебе не нужны сложности, — с грустью добавила она. — А моя жизнь, видимо, состоит лишь из череды сложностей.

Рейф угрюмо смотрел на нее.

— Ты больше не хочешь быть со мной?

— Это ты больше не хочешь быть со мной! — в сердцах воскликнула она.

— Я этого не говорил, — огрызнулся Рейф.

— Но… — Нина смутилась. — Прозвучало именно так.

— Ничего подобного! — Рейф отбросил простыню и встал с кровати. Забыв о том, что на нем нет одежды, он принялся мерить комнату шагами, запустив ладони в свои густые черные волосы. — Как же все это не вовремя, — сердито пробормотал он.

— Что — все? — Его поведение совершенно озадачило Нину.

Рейф нетерпеливо покачал головой:

— Ты расстроена, это совершенно естественно. Тебя шокировало то, что ты узнала.

— Рейф, я в порядке, — ласково сказала Нина. — Поверь мне!

Рейф остановился довольно далеко от кровати и вопросительно посмотрел на нее.

— Честно говоря, сейчас мне лучше, чем когда-либо, — добавила Нина, отбрасывая простыню и вставая с кровати. — Теперь, когда я узнала правду, всю правду. Разве ты не видишь, Рейф, впервые за все эти годы я чувствую себя свободной?

— Свободной для чего? — вкрадчиво спросил Рейф, изо всех сил стараясь не любоваться красотой обнаженного тела Нины. Но у него не получилось. Страсть снова взяла верх над разумом. Нина безумно возбуждала его. И только она.

— Для жизни. Для любви, — тихо добавила она.

У Рейфа перехватило дыхание, когда он увидел, как Нина проводит розовым язычком по нижней губе, как бы в предвкушении.

Он не понял, как он в шаге от нее, не касаясь, но страстно ее желал. Боже, как же он хотел обнять ее и снова заняться с ней любовью, держать в своих руках, в своей постели, пока она не пообещает никогда не оставлять его.

Он сглотнул.

— Я влюблен в тебя, Нина. — Он сказал слова, которые, как он думал, никогда не сорвутся с его губ. Но именно их ему сейчас отчаянно хотелось сказать Нине. — Я люблю тебя! — Произнести это во второй раз оказалось проще. — Я люблю тебя, Нина Палитова, — пробормотал он, обнимая ее и прижимая к себе. — Нина, я люблю, люблю тебя. Я люблю тебя! — Рейф почти кричал от радости, заявляя о своей любви снова и снова, зная, что ему никогда не надоест говорить ей об этом.

Нина подняла на Рейфа глаза, боясь поверить ему, боясь поверить своим ушам, ведь лишь минуту назад она думала, что он скажет ей «прощай».

— Я тоже люблю тебя, — прошептала она. — Я тоже люблю тебя, Рейф! — Нина положила руки ему на грудь и почувствовала, как бешено колотится его сердце.

Рейф крепче обнял ее.

— Выходи за меня, Нина, — потребовал он. — Выходи за меня!

Она, не мигая, смотрела на него:

— Рафаэль Д’Анджело не знает, что такое любовь и брак.

— Раньше не знал, — поправил он ее, — до тебя. Но ты должна знать, на меньшее с тобой я не согласен. — Рейф еще крепче прижал ее к себе. — Я хочу быть с тобой всегда, Нина. Я хочу, чтобы ты стала моей женой, матерью моих детей. Боже, только подумаю о том, какой ты станешь, когда будешь носить моего ребенка! Я хочу прожить с тобой всю жизнь. Хочу просыпаться с тобой каждое утро, хочу, чтобы у меня была возможность говорить тебе, как сильно я люблю, по сто раз на дню!

— Да, Рейф, конечно же я выйду за тебя! — Нина обхватила его за талию. — Я так люблю тебя! Так люблю, Рейф!

Она подняла к нему лицо, и он страстно впился в ее губы.

И весь мир перестал существовать, когда они погрузились в пучину любви, что связала их.