Свора

1987 Суббота, 11 июля

— Почему я не могла пойти с тобой на пресс-конференцию? — жаловалась Сибил. — Мне кажется, ты иногда стыдишься меня.

— Перестань.

— Это правда. Я никогда не участвую в том, что важно для тебя.

— Это не так.

— Приведи пример, — добивалась она.

— Вспомни благотворительный прием «Песни для бедных»? Я взял тебя с собой.

— Туда наехала куча народу.

— Но это было важное событие.

— Знаю. И там ты меня бросил. Я чувствовала себя одной из… — она с трудом выдавила из себя — малолеток-супершлюх!

— Да ладно, — Крис погладил волосы Сибил. — Никто тебя не примет за такую.

И тут она сделала новый выпад, надеясь разозлить его:

— Дел Делгардо принял.

— Принял?

— Он думал, что я шлюха из числа поклонниц. Это так унизительно.

Ее слова задели Криса за живое:

— Когда?

— Как раз, когда шла запись.

— И что этот негодяй сделал?

— Начал приставать… Ты же знаешь.

«Сибил явно старается завести меня. Зачем поддаваться?»

— Тебе показалось, — сказал он.

— Крис, — обиженно ответила она. — Я знаю, когда ко мне пристает мужчина. Он пригласил меня на вечеринку к себе в дом, словно я дешевая шлюха и только жду, чтобы меня заметили. Когда я сказала, что пришла с тобой, он рассмеялся.

— Неужели?

— А какое тебе дело?

— Я сейчас думаю о более серьезных вещах.

— О чем?

— Как скорее выступить и к черту убраться отсюда.

Приближалось начало приема, суматоха нарастала. Повара готовили сотни аппетитных закусок и орали на официантов. Столы застелили розовыми скатертями, расставили серебряные приборы и хрустальные рюмки. Официанты заканчивали оформление букета и находили подходящие места для бледно-фиолетовых подсвечников.

Вскоре приедут гости. Прежде чем сесть за ужин, они соберутся на теннисных кортах, чтобы выпить коктейли и попробовать деликатесы.

— Эй ты, — один из поваров позвал Максвелла и щелкнул пальцами. — Отнеси этот поднос Бобби Манделле в гостевой дом. И быстро.

— А где это? — тупо спросил Максвелл, хотя прекрасно знал, где он находится.

— Спроси кого-нибудь другого, — заорал повар. — Ты что, не видишь, я занят!

Максвелл взял поднос. На тарелке был простой омлет и порция жареной картошки. Держа поднос на одной руке, он намеренно пошел в неправильном направлении. Тут же вмешался охранник.

— Куда идешь?

— Заказ Бобби Манделлы.

— Минутку, — охранник посмотрел на специальную карту. — Дом для гостей. Садись в машину для гольфа, едь по главной дороге мимо бассейна, и ты не ошибешься.

— Спасибо, — сказал Максвелл, думая, что средство передвижения ему как раз кстати. Он поставил поднос на пассажирское сиденье, а сам сел за руль. Это последнее поручение, которое он выполняет.

Труди хотелось расспросить Рафаэллу, но она не посмела. Ведь они не подруги. Рафаэлла — звезда, а Труди просто рекламный агент. Но у них есть нечто общее — ненависть к Маркусу Ситроэну.

Труди отдала бы все, чтобы узнать правду. Она проработала пять лет в «Блю кадиллак» и слышала много странных историй о своем боссе. Может, Рафаэлла просветит ее?

— Вы давно знаете Маркуса Ситроэна? — спросила она по дороге с пресс-конференции. Этот вопрос стоило задать.

Рафаэлла проигнорировала ее слова и сказала:

— Вы довольны, как все прошло?

— Отлично. Особенно, если принять во внимание то, что вы были не готовы, — ответила Труди. — Вы здорово расправились с этой английской стервой Синди Лу, не помню точно ее имени.

— Спасибо. Я уже с ней сталкивалась. Нет смысла отвечать на ее вопросы. Она заранее знает, что напишет.

— Мне сказали, что она достала Криса Феникса. Вы его знаете?

Невинный вопрос. Знает ли она его? Нет, Рафаэлла этого человека не знает, но имеет от него сына. Боже! Как тяжело хранить этот секрет. Она никогда и никому не открылась.

Интересно, как они встретятся сегодня? Рафаэлла вздрогнула.

— Я голодна, — сказала она. — Мы можем что-нибудь поесть?

У Рафаэллы была неприятная привычка не отвечать прямо на вопросы, но Труди уже начала привыкать к ней:

— Здесь? Вы шутите! Мы получим все, что захотим.

— Какого черта вы так задержались? — добивался Спид, левая сторона лица подергивалась от нервного тика.

Адвокат холодно посмотрел на него. Без таких клиентов он мог бы обойтись. Нужно взять с него огромную плату.

— Я приехал как можно скорее.

— Не дурите, вы слишком медлили.

— Я здесь. Вас выпустили. Разве этого не достаточно?

— Проклятые адвокаты! — тихо пробормотал Спид, когда они оба выходили из полицейского участка.

Репетиция прошла. Бобби отразил нападки прессы и теперь просто хотел отдохнуть перед концертом.

— Сара, — сказал он. — Я хотел бы побыть один. Ты не против?

— Конечно, нет, — весело ответила она, хотя чувствовала другое. Девушка не любила, когда Бобби замыкался в себе. Она бы предпочла проводить в его компании двадцать четыре часа в сутки. Почему он этого не хочет?

— Мне вернуться через час? — спросила она.

— Да.

— Может, подождать, пока принесут омлет?

— Справлюсь сам.

— У двери стоит маленький столик, на нем ваза с цветами. Будь осторожен…

— Я сказал, что справлюсь сам, — прервал Бобби, обозленный ее чрезмерной опекой.

— Знаю, знаю.

— Тогда убирайся к черту, — шутливо произнес Бобби. Но Сара отлично знала его и поэтому поспешила удалиться.

Наступила тишина. Значит, она ушла. Необязательно разговаривать, чтобы Бобби ощущал присутствие людей. Он слышал их дыхание.

Манделла встал и руками исследовал комнату. Когда-то Сара предложила ему для этого палку.

— Никогда! — со злостью ответил он.

Бобби также отказался и от собаки-поводыря, но совсем не потому, что не любил животных. Он хотел сам отвечать за себя и в помощи не нуждался.

В дверь постучали. Наверное, принесли еду.

— Входите, — сказал он и на ощупь добрался до кушетки.

Он сначала почувствовал аромат ее духов, резких, чувственных, а потом запах Новы Ситроэн.

Запах.

Бобби не сомневался, что Нова появится, как только он отошлет Сару.

— Привет, Нова, — тихо сказал он.

— Как тебя зовут, милая?

Появление мужчин в имении развлекало Вики. Несколько недель она видела только садовников-мексиканцев, да нескольких гомосексуалистов, которые работали в доме, да Тома и его огромных весельчаков-охранников. Теперь здесь кишело безработными актерами, манекенщиками и им подобными, которые в свободное время работали официантами. Такие симпатичные парни. И бармен тоже ничего.

Не будь она на службе — можно было бы отлично развлечься.

— Какое тебе дело до моего имени, морячок? — флиртовала она с пристававшим официантом. У него был светлый вихор и тело, которое прекрасно бы смотрелось в хорошем костюме. — Делай то, что тебе положено.

— Может, позже… — подмигнул он.

— Никогда, — коротко ответила она.

— Попытка не пытка.

Наверное, Вики все же выглядела неплохо, несмотря на форму. Во всяком случае, Том считал, что она — вторая Мэрилин Монро.

Вики пошла к главному дому, где ее ждала миссис Айвоз, экономка.

— Иди в дом для гостей, — приказала она. — И оставайся там. Если кому-нибудь что-нибудь понадобится, постарайся услужить. Хочу предупредить, что миссис Ситроэн выгонит любого, кто будет сегодня лодырничать. Это официально, понятно?

Вики вздернула голову:

— Да, мадам. Я уверена, что хорошо работаю!

Маркус Ситроэн мог казаться самим очарованием, когда было нужно. Мягкие манеры, высокий интеллект, отличный вкус и деньги. Большинство женщин находили его привлекательным, хотя Маркуса трудно было назвать красавцем в традиционном смысле. Он напоминал арабского шейха с лысой яйцевидной головой, темной кожей и маслянистыми глазами.

Но больше всего привлекала его власть. Ситроэн излучал ее, притягивая людей как магнит, особенно женщин. Он привык к тому, что те всегда подчинялись его воле. Как Шарлин. Она нуждалась в нем, чтобы сделать карьеру. И с самого начала приняла правила игры. Маркус сделал ее звездой и сдержал свое обещание. Нельзя сказать, что он просто использовал ее.

Рафаэлла — нечто другое. Она бросала ему вызов. И Маркус не мог дождаться, когда сломает ее.

Нова тоже всегда понимала правила игры, причем значительно лучше, чем другие. Жена стала его близнецом в женском обличье. Именно поэтому они так прочно связаны и сексуально, и в любом другом смысле.

Маркус всегда считал, что незаменимых женщин нет. Если они правильно играли свои роли, он не гнал их от себя. Но стоило провиниться — и Маркус немедленно избавлялся от ненужного балласта.

За прожитые вместе годы Нова несколько раз подводила его, но никогда не переступала черту дозволенного.

Сегодня день испытаний. Маркус хотел удостовериться, пошел ли урок ей на пользу.

Он должен быть абсолютно уверен.