Святой Марк Эфесский и Флорентийская Уния

Вмѣстѣ съ Императоромъ и иными представителями Православной Церкви на Соборѣ въ Италіи, св. Маркъ Ефесскій вернулся въ Константинополь 1-го февраля 1440 г. Не съ торжествомъ, не съ радостью возвращались греческіе представители изъ Флоренціи въ родной Константинополь. Они понимали, что volens — nolens они не сохранили Истину и предали Православную Вѣру за “чечевичную похлебку” папскихъ обѣщаній помощи Византіи. Современникъ Уніи, греческій историкъ Дука рисуетъ намъ такую картину встрѣчи ихъ населеніемъ Константинополя. Едва они сошли съ кораблей, ихъ стали спрашивать: “Какъ дѣла съ Соборомъ, побѣдили ли мы?” — Они же отвѣчали: “Продали мы вѣру нашу, промѣняли благочестіе на нечестіе; измѣнивъ Святымъ Дарамъ, стали азиматами-опрѣс- ночниками”. Такъ говорилъ Антоній Ираклійскій и всѣ прочіе. Народъ спрашивалъ ихъ: “Зачѣмъ вы подписали?” — “Изъ страха передъ франками”. — “Развѣ франки бичевали, заключали въ тюрьму?” — “Нѣтъ, но подписала наша правая рука — пусть ее отрубятъ. Исповѣдалъ языкъ нашъ — пусть его вырвутъ”. Настало тягостное молчаніе, службы не было, несмотря на Великій Постъ. Никто не хотѣлъ служить съ ними, отступниками ¹).

Не могло быть легко на душѣ и у Императора. Онъ былъ сыномъ Православной Церкви, живо интересовавшійся всѣми богословскими вопросами (можемъ вспомнить тутъ, что нѣкогда по его просьбѣ св. Маркъ Ефесскій написалъ цѣлый рядъ трактатовъ на богословскіе вопросы, поставленные ему Императоромъ), и не могъ онъ не чувствовать угрызенія совѣсти и глубокой печали, что поставилъ Православную Церковь въ такое унизительное положеніе передъ Римомъ, а этимъ и самого себя. Церковная оппозиція Уніи, выразившаяся въ томъ, что цѣлый рядъ іерарховъ, въ томъ числѣ и св. Маркъ Ефесскій, отказался принять патріаршее достоинство, зная, что съ этимъ связано и служеніе Уніи, глубокая подавленность и недовольство въ народѣ всѣмъ случившимся, могущее привести даже къ гражданской войнѣ (ибо Сиропулъ пишетъ, что братъ Императора — Димитрій настолько рѣзко отстаивалъ Православіе и противился въ этомъ отношеніи политикѣ Императора въ дѣлѣ Уніи, что была опасность гражданской войны въ странѣ ²), — все это не могло не печалить и не подавлять Императора, хотя бы онъ и оправдывалъ себя политическими соображеніями. Къ этому примѣшалось и глубокое личное горе, ибо не успѣлъ онъ сойти на берегъ, какъ ему сообщили о смерти его любимой жены; о послѣднемъ Сиропулъ сообщаетъ, что горе Императора продолжалось долго, на долгое время онъ заключился въ свои покои и въ теченіе трехъ мѣсяцевъ — февраль, мартъ и апрѣль, — оставилъ всѣ церковныя дѣла ³).

Всѣ участники Собора чувствовали на себѣ вину въ той или иной мѣрѣ. Единственнымъ чистымъ былъ отъ этого св. Маркъ Ефесскій. Іоаннъ Евгеникъ говоритъ о немъ такъ, въ связи съ событіями на Соборѣ въ Италіи: “Только онъ единственный явился и въ началѣ и въ серединѣ и даже до конца мечемъ обоюдуострымъ на беззаконныя и разбойническія плевелы въ благородномъ посѣвѣ священныхъ догматовъ Церкви” ⁴). Великій риторъ Мануилъ, со своей стороны, приведши въ своемъ сочиненіи цѣлый рядъ неправославныхъ воззрѣній, высказанныхъ нѣкоторыми участниками Флорентійскаго Собора, говоритъ затѣмъ: “Не такъ блаженнѣйшій Маркъ, чистая обитель Всесвятаго Духа, сердцемъ и устами провозглашавшій всѣмъ солнцевидное и богопреданное христіанское благочестіе и Православіе; не такъ онъ! Ничего подобнаго не дѣлалъ онъ, ни питалъ въ сердцѣ, ни оказался въ чемъ непотребномъ относительно точности и правоты догматовъ... Тогда какъ всѣ, можно сказать, обратили тылъ противникамъ и увлекли за собой христолюбиваго царя, онъ предъ царями и властителями, истинно сказать, съ открытой головой возвѣщалъ истину и никоимъ образомъ не допускалъ ошибочно внесенную въ Сѵмволѣ прибавку; но мужественно борясь съ нападавшими и неуклонно идя по слѣдамъ святыхъ и богоугодныхъ Отцевъ, свѣтильниковъ Церкви Христовой, открыто всѣмъ проповѣдывалъ единое Начало въ неизмѣнной и пребожественной Троицѣ, то есть Отца, отъ Котораго Сынъ рожденно, а Всесвятый Духъ исходно, какъ отъ одной причины, возсіяли ... Имъ то (т. е. святымъ Отцамъ) прямо и неуклонно послѣдуя, и священнѣйшій Маркъ по уму, сердцу и непорочнымъ устамъ явно показался свѣтильникомъ на тверди Церкви Христовой, изливающимъ для всѣхъ божественные лучи истиннаго ученія. Онъ былъ устами дышущими благодатію и огневиднымъ языкомъ Всесвятаго Духа, Котораго Божественная Благодать, найдя его душу чистою и непорочною, почила на ней и чрезъ него раскрыла истину вѣрующимъ во всѣхъ концахъ вселенной; потому что мѵро вмѣщаютъ въ чистый сосудъ. Итакъ, вотъ, свѣтло подвизавшись въ Италіи и славно явившись неодолимымъ въ общественныхъ разсужденіяхъ, въ наставленіяхъ и собесѣдованіяхъ, и истину, какъ сказано, наилучшимъ образомъ подтвердивши и посрамивши святокупцевъ, снова возвращается вмѣстѣ съ приснопамятнымъ царемъ въ царствующій градъ” ⁵). Іоаннъ Евгеникъ свидѣтельствуетъ, что слава о св. Маркѣ, какъ борцѣ за Православіе, предварила его возвращеніе въ Константинополь; разсказавъ о всей той непосильной борьбѣ, которую Святитель одинъ велъ за Истину, и помянувъ о всѣхъ тѣхъ невзгодахъ, которыя ему пришлось вынести за свою непреклонность въ стояніи за Православіе, Іоаннъ Евгеникъ продолжаетъ: “По Божественному Промыслу онъ чудеснымъ образомъ избѣжалъ опасности, и свѣтлый свѣтло вернулся и былъ сохраненъ для отечества, встрѣченный всеобщимъ восхищеніемъ и уваженіемъ” ⁶).

Ревнители Православія, гдѣ бы они не находились, духовно объединились вокругъ св. Марка, и онъ сталъ духовнымъ вождемъ ихъ. Но не сильные міра сего объединились вокругъ него. Епископатъ, возглавляемый патріархомъ Митрофаномъ, а потомъ патріархомъ Григоріемъ Маммой, — былъ въ рукахъ Уніатовъ; мы не слышимъ ни одного имени епископа среди сторонниковъ св. Марка Ефесскаго, ни одного высокопоставленнаго лица, будь то при дворѣ Императора или патріарха. Но воинство св. Марка — многочисленно: это — монахи, прежде всего, монахи Аѳона, это — пресвитеры, часто сельскіе и неизвѣстные, о которыхъ въ источникахъ говорится “нѣкій пресвитеръ”, это — діаконы, это — малые міра сего. Мнѣ хочется здѣсь привести одинъ разсказъ о мужествѣ одного діакона, который открыто передъ Императоромъ и всѣми явилъ свое лицо исповѣдника Церкви. Это было еще во Флоренціи, послѣ того, какъ была подписана Унія и Императоръ приказалъ внести имя Папы въ диптихъ для богослужебнаго поминовенія. Одинъ діаконъ, по имени Филиппъ, нечаянно повредилъ глазъ злѣйшему уніату — протосингелу (вѣроятно Григорію Маммѣ), на что тотъ съ яростью сталъ обвинять его въ томъ, что онъ сдѣлалъ это нарочно, хотя діаконъ и увѣрялъ его, что несчастье произошло случайно, и затѣмъ съ печалью прибавилъ: “Но ты-то, Владыко, самъ себѣ сознательно исторгъ душевное твое око”, этимъ говоря о его предательствѣ дѣла Православія. На что, охваченный неописуемымъ гнѣвомъ, протосингелъ закричалъ: “Сему васъ научилъ бѣснующійся Ефесянинъ, чтобы вы оскорбляли насъ! Такого рода богословію учитъ васъ Ефесянинъ!” Филиппъ отвѣтилъ на это: “Маркъ Ефесскій — святѣйшій мужъ, высочайшій учитель и верхъ богослововъ, слова котораго вы не воспринимаете, и не достойны даже учениками его быть; но вы говорите, что онъ — бѣснующійся, именно такъ, какъ іудеи нѣкогда говорили Спасителю нашему, терпѣнію Котораго подражаетъ Маркъ Ефесскій” ⁷). Этотъ же діаконъ Филиппъ и въ дальнѣйшемъ былъ зилотомъ Православія.

Итакъ, — возвратимся къ нашему повѣствованію, — слава и любовь къ св. Марку продолжали возрастать изо дня на день, въ то время какъ недовѣріе и ненависть къ отступникамъ отъ Православія изо дня на день увеличивались. Профессоръ Острогорскій въ своей исторіи Византіи пишетъ: “Рѣшенія, принятыя на Соборѣ во Флоренціи, не имѣли никакого значенія. Византійскій народъ былъ противъ постановленій Феррары и Флоренціи со страстнымъ фанатизмомъ, и въ то время какъ всѣ увѣщанія сторонниковъ Уніи игнорировались, пламенныя проповѣди Марка Евгеника вездѣ находили восторженный откликъ” ⁸). Подъ вліяніемъ св. Марка многіе изъ подписавшихъ Унію съ ужасомъ отрекались отъ нея. Какъ намъ сообщаетъ Великій Риторъ Мануилъ, подъ вліяніемъ словъ св. Марка и Императоръ впослѣдствіи созналъ свою ошибку; но особенно благодатно было вліяніе св. Марка на Георгія Схоларія ⁹), о чемъ подробно будемъ говорить въ послѣдней главѣ нашего труда. Аѳонъ, всегда бывшій твердыней Православія, считаетъ св. Марка своимъ, какъ и Святитель считаетъ его своимъ и желаетъ на Аѳонѣ и жизнь свою закончить. И словомъ и посланіями, между тѣмъ, св. Маркъ пламенно борется за Истину Православія. Проповѣди его не дошли до насъ, но зато дошли нѣсколько его посланій, которыя свидѣтельствуютъ о той святой ревности о Православіи, которой дышалъ Святитель, а также свидѣтельствуютъ о той напряженной атмосферѣ, въ которой происходила его борьба за Православіе.

Современникъ св. Марка, страстный уніатъ Іосифъ, епископъ Меѳонскій, такъ пишетъ о дѣятельности св. Марка послѣ возвращенія въ Константинополь: “Вернувшись въ Константинополь, онъ потрясъ и привелъ въ полное замѣшательство Восточную Церковь писаніями и рѣчами, направленными противъ постановленій (Флорентійскаго) Собора” ¹⁰). Римо-католическій историкъ А. Vogt такъ говоритъ о разрушительной для Флорентійской Уніи работѣ св. Марка Ефесскаго: “Этотъ человѣкъ, умный, культурный, обладающій краснорѣчіемъ, былъ, къ сожалѣнію, мало лояльнымъ (дѣлу Уніи), и если результаты Собора не оказались такими, какъ на это разсчитывали съ той и съ другой изъ сторонъ, это долженствуетъ во многомъ приписать его непримиримости (intransigeance) и предразудку” ¹¹).

Источники о жизни св. Марка Ефесскаго, и безъ того скудные, даютъ весьма скудныя свѣдѣнія о его жизни послѣ возвращенія изъ Италіи. Согласно имъ, мы узнаемъ, что св. Маркъ не долго пробылъ въ столицѣ и уже 15-го мая, тайно отъ Императора, покинулъ Константинополь и отправился въ Ефесъ, который находился подъ турками. Дату отъѣзда св. Марка изъ Константинополя сообщаетъ намъ Сиропулъ въ своей исторіи ¹²).

У св. Марка были двѣ вѣскія причины для отъѣзда изъ Константинополя: безконечно трудная духовная атмосфера въ Константинополѣ, понуждавшая Святителя покинуть столицу, и — пастырская любовь къ своей Ефесской паствѣ. Въ Константинополѣ господствовали уніаты. Императоръ оффиціально поддерживалъ Унію и при его дворѣ всегда находился тотъ или иной представитель Ватикана, слѣдящій, чтобы Унія проводилась въ жизнь, и ставящій въ зависимость отъ этого реализацію обѣщаній Папы Императору, данныхъ ему во Флоренціи. Новоизбранный патріархъ Константинопольскій Митрофанъ, бывшій до того митрополитомъ Кизическимъ, хотя и не принадлежалъ къ числу крайнихъ сторонниковъ Уніи, однако, и по своему положенію и по расположенію души поддерживалъ Унію и притѣснялъ святителя Марка, о чемъ онъ говоритъ въ своемъ письмѣ къ іеромонаху Ѳеофану, на Евбейскомъ островѣ. Вся церковная власть была въ рукахъ уніатовъ. Противники Уніи, которые несомнѣнно были и въ столицѣ, однако, были робки и не могли и не смѣли ничѣмъ проявить себя, а были и такіе, которые ради выгодъ являли себя приверженцами Уніи, или же, въ лучшемъ случаѣ, молчали и не проявляли себя враждебно къ Уніи. Въ Константинополѣ св. Маркъ оказался такимъ же, если и не еще болѣе, одинокимъ борцомъ за Православіе, какъ это было въ Италіи; и онъ чувствовалъ, что, находясь въ Константинополѣ, онъ не имѣетъ возможности объединить вокругъ себя ревнителей Православія и вести борьбу въ болѣе широкихъ размѣрахъ. Съ другой стороны, горячая любовь къ своей паствѣ въ Ефесѣ, находившейся теперь подъ турками, обездоленной и страдающей, не имущей пастыря, толкала св. Марка покинуть политическую безопасность Константинополя и попытаться пробраться въ Ефесъ. Въ этомъ былъ верхъ пастырской жертвенной любви, на которую мало кто способенъ. Изъ исторіи мы знаемъ, что нѣкоторые іерархи, паства которыхъ находилась подъ турками, въ то время какъ они сами находились въ предѣлахъ Византіи, глубоко сострадая своей паствѣ, направляли ей рядъ окружныхъ посланій, предлагая ей примѣры, взятые изъ Св. Писанія ¹³). Пастырская любовь св. Марка пошла гораздо далѣе сего.

Но обратимся къ имѣющимся у насъ источникамъ, прежде чѣмъ продолжимъ жизнеописаніе св. Марка Ефесскаго. Іоаннъ Евгеникъ въ своемъ синаксарѣ сообщаетъ намъ слѣдующее: “Нѣсколько времени пробывъ въ Константинополѣ, онъ (св. Маркъ) отплылъ къ своей паствѣ, уклоняясь отъ молвы, чтобы своихъ чадъ — христіанъ, находящихся среди нечестивыхъ, какъ бы среди волковъ, покрывать, какъ добрый пастырь, полагающій душу за овцы, и Истиннаго и Перваго Пастыря подражатель”. Въ своемъ письмѣ, къ вышепомянутому іеромонаху Ѳеофану, св. Маркъ пишетъ: “Знай, что сразу послѣ того, какъ мы прибыли въ Константинополь, когда на патріаршій престолъ восшелъ одинъ изъ подписавшихъ (Унію), латинствующихъ и причинявшій намъ огорченія, я по нуждѣ отправился въ мою Церковь (т. е. въ Ефесъ)” ¹⁴).

Св. Маркъ, прибывши въ Ефесъ, всецѣло отдался трудамъ въ своей разоренной Епархіи, обходя церкви и утверждая ихъ, обращая заблудшихъ отъ вѣры, рукополагая священниковъ, предстательствуя передъ властями за обездоленныхъ. Всѣ эти труды были весьма тяжки для Святителя, болѣзнь котораго значительно ухудшилась. Іоаннъ Евгеникъ такъ намъ говоритъ объ этомъ періодѣ жизни св. Марка въ продолженіе своего разсказа о мотивахъ отъѣзда Святителя изъ Константинополя: “Дѣятельно обходя повсюду удѣлъ великаго Іоанна Евангелиста и Богослова, и дѣлая это длительными періодами и съ трудами и тяжестями, будучи боленъ тѣломъ, посѣщая пострадавшіе священные храмы, особенно же созидая храмъ митрополіи съ прилежащими къ нему постройками, рукополагая священниковъ, помогая терпящимъ неправду — будь то по причинѣ гоненія, или искушенія со стороны нечестивыхъ, — защищая вдовъ и сиротъ, постыждая, запрещая, утѣшая, увѣщевая, обращая, укрѣпляя, онъ былъ, по божественному Апостолу, для всѣхъ вся”.

Далѣе синаксарь Іоанна Евгеника сообщаетъ, что поскольку Святитель достаточно принесъ себя въ жертву дѣламъ паствы, а его всегдашнимъ устремленіемъ было пребываніе въ вожделѣнномъ для него молчаніи, то — “онъ задумалъ съ Востока перейти на другую сторону (Егейскаго Моря), къ Святой Горѣ Аѳонской, чтобы тамъ въ уединенномъ мѣстѣ закончить остатокъ своей жизни”. Но была и иная причина, почему св. Маркъ счелъ нужнымъ оставить Ефесъ; объ этомъ онъ говоритъ въ своемъ письмѣ къ іеромонаху Ѳеофану: “Тамъ (въ Ефесѣ) я не нашелъ никакого успокоенія и тяжко переболѣлъ, и бѣдствуя отъ нечестивыхъ и подвергаясь напастямъ по той причинѣ, что я не имѣлъ мандата отъ (ихъ) властей, я ушелъ оттуда съ намѣреніемъ отправиться на Святую Гору” ¹⁵). Далѣе синаксарь Іоанна Евгеника сообщаетъ намъ, что когда корабль, везшій Святителя, присталъ къ острову Лимносу, одному изъ тѣхъ немногихъ острововъ, еще находившихся во владѣніи Византіи, онъ былъ опознанъ властями и, согласно имѣвшемуся уже распоряженію Императора, былъ арестованъ и заключенъ въ крѣпость. Заключеніе, въ которомъ св. Маркъ пробылъ 2 года, было весьма тяжкимъ для него, ибо онъ страдалъ отъ жестокаго климата, многочисленныхъ болѣзней и лишеній, а также отъ случившагося нападенія на островъ турецкаго флота. Говоря о заключеніи св. Марка, Іоаннъ Евгеникъ пишетъ: “Здѣсь кто бы не почудился достойно, или не призналъ великодушіе и выдержку въ бѣдствіяхъ, которыя онъ показалъ, страдая въ сожженномъ солнцемъ мѣстѣ и борясь съ лишеніемъ въ самомъ необходимомъ и измученный громоздящимися одна на другую болѣзнями, или терпя въ тяжкомъ заточеніи ,въ то время какъ флотъ нечестивыхъ исмаильтянъ окружалъ островъ и подвергалъ разрушенію, и просто — показалъ терпѣніе въ теченіе двухъ лѣтъ въ такихъ бѣдствіяхъ”. Что касается упоминанія объ осадѣ острова турецкимъ флотомъ, то болѣе подробный синаксарь Іоанна Евгеника, напечатанный S. Petrides, прибавляетъ, что жители острова Лимноса свое неожиданное спасеніе отъ осаждавшаго островъ турецкаго флота приписывали молитвамъ Святителя Марка, ибо ихъ спасеніе началось отъ того мѣста (крѣпости Мундросъ), гдѣ Святитель пребывалъ въ заточеніи ¹⁶).

Въ посланіи къ игумену Ватопедскаго Монастыря на Аѳонѣ, написанномъ въ концѣ 1440 г. или вначалѣ 1441, св. Маркъ пишетъ о маленькомъ, но для него большомъ утѣшеніи, которое онъ обрѣлъ въ своихъ тягостяхъ, именно: — находившіеся проѣздомъ нѣсколько Аѳонскихъ братій старались утѣшить и подкрѣпить св. Марка, насколько это было въ ихъ возможностяхъ. Это, повидимому, былъ единственный свѣтлый моментъ въ жизни св. Марка во время изгнанія на Лимносѣ. Онъ такъ объ этомъ пишетъ въ помянутомъ посланіи: “Большое утѣшеніе мы обрѣли отъ находившихся здѣсь братій вашихъ, честнѣйшаго екклисіарха и великаго эконома и прочихъ, которыхъ мы видѣли какъ одушевленные образы вашей любви и благочестія, ибо они оказывали намъ гостепріимство и успокаивали и подкрѣпляли. Да дастъ имъ Господь достойныя награды за ихъ трудъ и любовь!” ^І7).

Но и терпя столько бѣдствій, Святитель пламенѣлъ борьбой за Православіе. И личнымъ увѣщаніемъ, а еще больше чрезъ свои посланія, которыя написаны во время его заточенія, онъ увѣщеваетъ православныхъ твердо держаться Православія и радуется, видя твердость въ вѣрѣ. Объ этомъ мы читаемъ въ его письмѣ къ помянутому іеромонаху Ѳеофану: “Итакъ, пересѣкши море на Галлиполь и проходя мимо Лимноса, я былъ тамъ арестованъ и задержанъ по приказу Императора. Но слово Божіе и сила Истины не могутъ быть связаны, но еще сильнѣе текутъ и процвѣтаютъ, и многіе изъ братій, ободрившись моимъ изгнаніемъ, поражаютъ порицаніями беззаконниковъ и насильниковъ Православной Вѣры и отеческихъ порядковъ и изгоняютъ ихъ отовсюду какъ соръ, ни сослужить имъ не допускаютъ, ни вообще поминать, какъ христіанъ” ¹⁸). Св. Маркъ зналъ, что на крови Мучениковъ строится Церковь, и былъ готовъ отдать свою жизнь ради укрѣпленія Истины. Въ одномъ изъ своихъ посланій онъ писалъ: “Если бы не было гоненія, ни мученики не просіяли бы, ни исповѣдники не воспріяли бы вѣнецъ побѣды отъ Христа и своими подвигами не укрѣпили бы и не возвеселили бы Православную Церковь” ¹⁹). Такъ онъ писалъ, а своей жизнью подписывалъ это!

Какъ мы уже сказали, Святитель пробылъ въ заточеніи 2 года, отъ августа 1440 г. до августа (или октября) 1442 г. Онъ былъ освобожденъ по распоряженію Императора въ день памяти свв. Седми Ефесскихъ Отроковъ, которыхъ онъ благодаритъ въ своемъ стихотвореніи по этому случаю. Память ихъ празднуется 4-го августа и 22-го октября, такъ что въ соотвѣтствіи съ этимъ надо опредѣлять и дату освобожденія св. Марка изъ заточенія.

Эпиграмма эта святителя Марка впервые была напечатана Попадопулосъ-Керамевсомъ въ “΄Ανέκδοτα 'Ελληνικά”, Константинополь 1884 г. стр. 102-3, а затѣмъ монсиньеромъ Луи Пти въ “Revne de l´Orient chrétien”, Парижъ 1923 г. стр. 414-5. Эпиграмма эта гласитъ:

Св. Маркъ рѣшилъ отправиться на Аѳонъ, какъ пишетъ Іоаннъ Евгеникъ въ своемъ синаксарѣ, но поскольку никакъ не удавалось ему пристать къ Аѳону, то онъ съ трудомъ вернулся въ Константинополь, гдѣ и прожилъ свои послѣдніе два года жизни, ибо Божій Промыслъ судилъ ему быть борцомъ за Православіе до послѣдняго его издыханія.

Говоря о жизни св. Марка по возвращеніи изъ Италіи, Георгій Схоларій весьма кратко и въ туманныхъ выраженіяхъ поминаетъ и вышеприведенныя событія. Онъ такъ говоритъ о Святителѣ Маркѣ: “Онъ ознаменовалъ себя какъ іерей; онъ проявилъ себя тверже адаманта въ борьбѣ противу измѣненій въ вѣрѣ... Онъ постоянно радѣлъ о своей паствѣ и притомъ въ самое трудное время; и даже въ свободныя минуты не вкушалъ сладкаго отдохновенія, борясь противъ разныхъ искушеній злыхъ духовъ, но еще чаще противу козней человѣческихъ, перенося все терпѣливо и слѣдуя примѣру святыхъ Отцевъ. Онъ претерпѣлъ бы больше страданія, если бъ не простерло ему руку помощи сердоболіе Монарха, который болѣе другихъ дивился добродѣтели и мудрости этого святаго мужа” ²⁰). Такимъ образомъ, Георгій Схоларій говоритъ о борьбѣ св. Марка за Православіе, о его дѣятельности въ Ефесѣ, о его болѣзни (“искушенія злыхъ духовъ”) и людскихъ козняхъ, и кончаетъ упоминаніемъ о томъ, что Императоръ “простеръ ему руку помощи”, т. е. какъ намъ думается, — распорядился освободить Святителя и предоставить ему возможность ѣхать куда онъ желаетъ.

Посланія св. Марка, изъ которыхъ всѣ, кромѣ одного посланія къ іеромонаху Ѳеофану на Имврійскій островъ, принадлежатъ этому 2-лѣтнему періоду жизни Святителя въ Ефесѣ и въ заточеніи (или ссылкѣ) на Лимносѣ, служатъ богатымъ матеріаломъ, показывающимъ намъ величіе души этого неустрашимаго борца за Вѣру.

Быть можетъ, было больше посланій св. Марка, но они или не сохранились или же еще не найдены. Два посланія его напечатаны въ 160 т. греч. сер. Патрологіи Миня. Тамъ же помѣщенъ и отрывокъ письма св. Марка къ Императору Іоанну Палеологу. Въ “Патрологіи Оріенталисъ” монсиньеръ Луи Пти помѣстилъ 7 писемъ св. Марка Ефесскаго и одно — Георгія Схоларія къ св. Марку, которыя мы всѣ и приведемъ здѣсь въ предложенномъ имъ порядкѣ, дѣлая переводъ съ его изданія. Каждое посланіе будетъ предварено нами краткимъ предисловіемъ.

Посланія эти — слѣдующія:

1. Окружное Посланіе (Epistola encyclica).

2. Посланіе къ Георгію Схоларію и отвѣтъ его св. Марку.

3. Посланіе къ нѣкоему пресвитеру Георгію въ Метонѣ.

4. Посланіе къ Константинопольскому Патріарху.

5. Посланіе къ Настоятелю Ватопедскаго Монастыря.

6. Посланіе къ іеромонаху Ѳеофану на Евбейскомъ островѣ.

7. Посланіе къ іеромонаху Ѳеофану на Имврійскомъ островѣ.

8. Отрывокъ изъ посланія къ Императору Іоанну Палеологу.

________

1. Окружное Посланіе св. Марка Ефесскаго противъ греколатинянъ и постановленій Флорентійскаго Собора.

Своимъ первымъ долгомъ св. Маркъ Ефесскій счелъ необходимымъ направить всѣмъ православнымъ свое окружное посланіе, въ которомъ онъ предостерегаетъ вѣрныхъ противъ ухищреній со стороны уніатовъ (греко-католиковъ) и призываетъ ихъ твердо держаться Православной Вѣры и ни въ коемъ случаѣ не входить въ общеніе съ отступниками отъ Православія.

Судя по содержанію посланія, невозможно точно опредѣлить, когда оно было написано. Намъ думается, что это посланіе должно было быть направлено ко всѣмъ православнымъ христіанамъ еще до времени изгнанія св. Марка на островѣ Лимносѣ. Во-первыхъ, оно тѣсно связано по своему содержанію съ другимъ догматическимъ сочиненіемъ св. Марка — “Исповѣданіемъ Вѣры”, которое было написано св. Маркомъ еще во время Флорентійскаго Собора и которое должно было стать достояніемъ вѣрныхъ, несомнѣнно, до періода заключенія св. Марка. Весьма возможно, что св. Маркъ послалъ свое Окружное Посланіе немедленно послѣ того, какъ узналъ о промульгаціи Уніи въ Константинополѣ новоизбраннымъ Патріархомъ Митрофаномъ, а это происходило въ іюнѣ и іюлѣ 1440 г., въ то время какъ св. Маркъ былъ уже въ Ефесѣ. Промульгація или торжественное опубликованіе Уніи въ Константинополѣ, несомнѣнно, вызвало необходимость противостать ей немедленно, именно — въ отвѣтъ на Окружное Посланіе новаго Патріарха, возвѣщающее о заключеніи Уніи съ Римомъ, — направить свое Окружное Посланіе, въ которомъ явить истинное лицо Уніи и предостеречь вѣрныхъ противъ ухищреній уніатовъ. Мы знаемъ, что св. Маркъ не терялъ времени, когда надо было постоять за Православную Вѣру, о чемъ свидѣтельствуютъ многіе его трактаты, которые мы приводили выше, и которые возникали сразу же, когда была нужда. Наконецъ, гнѣвъ Императора на Марка Ефесскаго и распоряженіе властямъ арестовать его и двухлѣтнее заточеніе (или ссылку) на Лимносѣ можно объяснить именно недовольствомъ Императора за его активную и опасную для дѣла Уніи борьбу противъ постановленій Флорентійскаго Собора; между тѣмъ какъ эта борьба могла выразиться не иначе, какъ въ формѣ распространенія посланій св. Марка, въ которыхъ Святитель призывалъ всѣхъ вѣрныхъ не принимать Уніи. До какой степени такого рода сочиненія св. Марка были опасны для дѣла Уніи, можно видѣть изъ того, что немедленно въ отвѣтъ на Окружное Посланіе св. Марка послѣдовало “опроверженіе” (refutatio) его посланія, со стороны протосингела Григорія Маммы, о которомъ мы уже нс разъ упоминали и которому принадлежитъ также “опроверженіе” “Исповѣданія Вѣры” св. Марка Ефесскаго. И то и другое “refutationes” напечатаны J. Hеrgenroefher’омъ въ 160 томѣ греческой серіи Патрологіи Миня. Несомнѣнно, есть внутренняя связь между “Исповѣданіемъ Вѣры”, “Изложеніемъ исторіи Флорентійскаго Собора и своего участія на немъ” и “Окружнымъ Посланіемъ” св. Марка, которыя и надо относить къ одному періоду времени, поставивъ “Исповѣданіе Вѣры”, конечно, раньше прочихъ двухъ, но всѣ ихъ вмѣстѣ отнести къ періоду до заключенія св. Марка на Лимносѣ.

Кромѣ того, въ Окружномъ Посланіи находимъ мысль, выраженную почти тѣми же словами и въ сопровожденіи тѣхъ же сравненій о недопустимости компромиссовъ въ дѣлахъ вѣры, что и въ посланіи св. Марка къ Георгію Схоларію, которое было написано изъ Ефеса, какъ это явствуетъ изъ заглавія посланія Георгія Схоларія къ св. Марку.

Такимъ образомъ, на основаніи вышесказаннаго, мы полагаемъ, что Окружное Посланіе св. Марка Ефесскаго было написано имъ въ іюлѣ 1440 г.

Это Окружное Посланіе св. Марка, несмотря на то, что оно принадлежитъ прошлому времени и относится къ прошедшимъ событіямъ, однако, и теперь не потеряло своего значенія, такъ какъ съ кристаллической ясностью рисуетъ намъ опасность Уніи, заключенной на основаніи компромисса въ догматахъ и принципахъ Церкви.

Сохранилось это сочиненіе св. Марка въ рядѣ рукописей: Parisinus 1218, fol. 498-502. Parisin. 1286, fol. 184-190. Ambros. 899, fol. 143-8. Monacens. 145, fol. 195. Monacens. 256, fol. 281-287. Paria. 1191, fol. 29. Paria. 1295, fol. 156-9. Parisin. 1327, fol. 244. Parisin. Suppi. graec. 619. fol. 95.

Помѣщено оно также въ 160 т. греч. сер. Патрологіи Миня. Имѣется и еще нѣсколько изданій. Напечатано оно и у Авраама Норова ²¹).

Монсиньеръ Луи Пти, съ изданія котораго мы и дѣлаемъ нашъ переводъ, приводитъ Окружное Посланіе св. Марка на основаніи первой приведенной нами рукописи, въ 17-мъ томѣ “Патрологіи Оріенталисъ”, стр. 460-4.

ВСѢМЪ НАХОДЯЩИМСЯ НА МАТЕРИКѢ И НА ОСТРОВАХЪ ПРАВОСЛАВНЫМЪ ХРИСТІАНАМЪ — МАРКЪ, ЕПИСКОПЪ ЕФЕССКОЙ МИТРОПОЛІИ, — РАДОВАТИСЯ О ХРИСТѢ!

1. Плѣнившіе насъ злымъ плѣненіемъ и пожелавшіе отвести въ Вавилонъ латинскихъ обрядовъ и догматовъ, конечно, не смогли привести это въ конечное исполненіе, сразу же увидѣвъ, что на это мало шансовъ, да и просто — невозможно, но гдѣ-то остановившись на серединѣ, какъ сами, такъ и тѣ, которые послѣдовали за ними, они—ни тѣмъ, чѣмъ были, уже не остались, ни иными не стали: ибо, покинувъ Іерусалимъ—который, воистинну, былъ какъ бы “Видѣніемъ мира” ²²) и Гору Сіонъ—утвержденную и непоколебимую вѣру, но (съ другой стороны) не въ состояніи и не желая стать и наименоваться Вавилонянами, они назвали себя посему, какъ будто бы и справедливо, “греко-латинянами”, а въ народѣ называются “латинствующими”. Итакъ, эти половинчатые люди, подобные миѳическимъ центаврамъ, вмѣстѣ съ латинянами исповѣдуютъ, что Духъ Святый исходитъ отъ Сына, и имѣютъ Сына Виновникомъ Его бытія [ибо эти слова заключаются въ ихъ Соборномъ Опредѣленіи (Актѣ) Уніи], а вмѣстѣ съ нами исповѣдуютъ, что Онъ исходитъ отъ Отца; и вмѣстѣ съ ними говорятъ, что прибавленіе въ Сѵмволѣ было сдѣлано законно и благословенно, а вмѣстѣ съ нами — не допускаютъ, чтобы оно произносилось (въ Сѵмволѣ) (между тѣмъ, кто бы сталъ уклоняться отъ того, что — законно и благословенно?!); и вмѣстѣ съ ними говорятъ, что безквасный хлѣбъ — Тѣло Христово, а вмѣстѣ съ нами — не дерзаютъ его принимать. Развѣ не достаточно — сего, чтобы явить ихъ духъ, и что не въ поискахъ Истины, которую, имѣя въ рукахъ, они предали, они сошлись съ латинянами, но изъ желанія обогатиться и заключить не истинную, но ложную Унію.

2. Но надлежитъ разсмотрѣть, какимъ образомъ они объединились съ ними: ибо все то, что объединяется съ чѣмъ-то инымъ, конечно, объединяется посредствомъ чего-то средняго между ними. Итакъ, они задумали объединиться съ ними посредствомъ сужденія относительно Святаго Духа, вмѣстѣ съ ними выражая мнѣніе, что Онъ и отъ Сына имѣетъ бытіе; но все остальное у нихъ — различно, и ничего у нихъ нѣтъ ни средняго ни общаго, и по прежнему произносятся два различныхъ другъ отъ друга Сѵмвола, какъ это и было до того; совершаются также различныя и несогласующіяся другь съ другомъ Литургіи: одна чрезъ квасный хлѣбъ, другая — чрезъ безквасный хлѣбъ; различны — и крещенія: одно совершается чрезъ троекратное погруженіе, другое — чрезъ поливаніе сверху на голову, и одно — нуждается въ мѵрѣ, другое — совершенно не имѣетъ въ немъ нужды; и всѣ обряды во всемъ — различны и не согласуются другъ съ другомъ, то же — и посты и церковныя послѣдованія и иное что подобное. Какое же это единство, когда нѣтъ очевиднаго и яснаго знака его?! И какимъ образомъ они объединились съ ними — желая и свое сохранить (ибо въ этомъ-то они были единодушны) и въ то же время не послѣдуя преданіямъ Отцевъ?

3. Но каково “мудрое” сужденіе ихъ? — “Никогда” — говорятъ они, — “Греческая Церковь не говорила, что Духъ Святый исходитъ только отъ Отца, но говорила просто — отъ Отца исходитъ, такъ что она не исключаетъ участіе Сына въ исхожденіи Святаго Духа. Поэтому (говорятъ они) и раньше и теперь — мы представляемъ единство. Увы, какое безуміе! Увы, какое ослѣпленіе! Если Греческая Церковь, пріявъ отъ Самого Христа и священныхъ Апостоловъ и отъ свв. Отцевъ на Соборахъ, говорила, что Духъ исходитъ отъ Отца, но никогда не говорила (ибо ни отъ кого сего не пріяла), что Духъ Святый исходитъ отъ Сына, то что иное это уже означаетъ, какъ не то, что она утверждала, что Духъ Святый исходитъ только отъ Отца. Ибо если не отъ Сына, очевидно, что только отъ Отца. Знаешь же, что говорится и относительно Рожденія? “Отъ Отца—говорится—рожденна прежде всѣхъ вѣкъ”. Развѣ кто-нибудь прибавляетъ здѣсь “только отъ Отца”? Но не иное что, какъ именно это мы и разумѣемъ и, если бываетъ нужда, выражаемъ: ибо мы научены, что не отъ иного кого, какъ только отъ Отца раждается Сынъ. Поэтому и Іоаннъ Дамаскинъ отъ лица всей Церкви и всѣхъ христіанъ говоритъ: “Мы не говоримъ, что Духъ Святый — отъ Сына” ²³). Если же мы не говоримъ, что Духъ — также и отъ Сына, то очевидно, что этимъ говоримъ, что Духъ — только отъ Отца; поэтому и немного выше онъ говоритъ: “Сына не именуемъ Виновникомъ” ²⁴), а въ слѣдующей главѣ: — “Единый Виновникъ — Отецъ” ²⁵).

4. Что еще? — “Никогда”, — говорятъ они — “мы не считали латинянъ еретиками, но только схизматиками”. — Но это-то они взяли отъ тѣхъ самихъ (т. е. латинянъ), ибо тѣ, не имѣя въ чемъ обвинить насъ за наше догматическое ученіе (ή δόξα), называютъ насъ схизматиками за то, что мы уклонились отъ покорности имъ, которую должны имѣть, какъ тѣмъ думается. Но пусть будетъ разсмотрѣно: будетъ ли справедливымъ и намъ оказать тѣмъ любезность и ничего не ставить имъ въ вину относительно Вѣры. — Причину для раскола они дали, открыто сдѣлавъ прибавленіе (Filioque), которое до того говорили въ тайнѣ; мы же откололись отъ нихъ первые, лучше же сказать, отдѣлили ихъ и отсѣкли отъ общаго Тѣла Церкви. Почему? — скажи мнѣ. — Потому ли, что они имѣютъ правую Вѣру или православно сдѣлали прибавленіе (въ Сѵмволѣ)? — Но кто бы такъ сталъ говорить, развѣ ужъ весьма поврежденный въ головѣ. — Но потому (мы откололись отъ нихъ), что они имѣютъ нелѣпое и нечестивое сужденіе и нежданно-негаданно сдѣлали прибавленіе. Итакъ, мы отвратились отъ нихъ, какъ отъ еретиковъ, и поэтому отмежевались отъ нихъ. Что же еще нужно? — Вѣдь благочестивые законы говорятъ такъ: “Является еретикомъ и подлежитъ законамъ противъ еретиковъ, тотъ, кто хотя бы и немногимъ отклоняется отъ Православной Вѣры” ²⁶). Если же латиняне ничѣмъ не отклоняются отъ правой Вѣры, то, повидимому, мы напрасно ихъ отсѣкаемъ; но если они совершенно отклонились, и то въ отношеніи богословія о Святомъ Духѣ, хула въ отношеніи Котораго — величайшая изъ всѣхъ опасностей, то ясно — что они еретики, и мы отсѣкаемъ ихъ какъ еретиковъ. Почему же и мѵромъ мы помазываемъ ихъ, которые отъ нихъ приходятъ къ намъ? — Не ясно ли — какъ еретиковъ? Ибо 7-й канонъ Второго Вселенскаго Собора говоритъ: “Присоединяющихся къ Православію, и къ части спасаемыхъ изъ еретиковъ пріемлемъ по слѣдующему чиноположенію и обычаю. Аріанъ, македоніанъ, савватіанъ, новаціанъ, именующихъ себя чистыми и лучшими, четыредесятодневниковъ, или тетрадитовъ, и аполлинаристовъ, когда они даютъ рукописанія и проклинаютъ всякую ересь, не мудрствующую, какъ мудрствуетъ святая Божія Каѳолическая и Апостольская Церковъ, пріемлемъ, запечатлѣвая, то есть помазуя святымъ мѵромъ во-первыхъ чело, потомъ очи, и ноздри, и уста, и уши, и запечатлѣвая ихъ, глаголемъ: печать дара Духа Святаго”. Видишь ли, къ кому причисляемъ мы тѣхъ, которые приходятъ отъ латинянъ? Если же всѣ тѣ (помянутые въ канонѣ) являются еретиками, то ясно, что и — эти (т. е. латиняне). Что же и мудрѣйшій Патріархъ Антіохійскій Ѳеодоръ Вальсамонъ въ отвѣтахъ Марку, Святѣйшему Патріарху Александрійскому, пишетъ о семъ? — “Плѣнные латиняне и иные, приходя въ Каѳолическія наши церкви, просятъ причастія Божественныхъ Святынь. Мы желаемъ знать: допустимо ли это? — (Отвѣтъ:) “Иже нѣсть со Мною, на Мя есть: и иже не собираетъ со Мною, расточаетъ” ²⁷). Поскольку много лѣтъ тому назадъ знаменитый удѣлъ Западной Церкви, именно — Римскій, былъ отдѣленъ отъ общенія съ прочими четырьмя Святѣйшими Патріархами, отступивъ въ обычаи и догматы чуждые Каѳолической Церкви и православнымъ (по этой-то причинѣ Папа не былъ удостоенъ общаго возношенія именъ Патріарховъ въ Божественныхъ священнодѣйствіяхъ), то не должно латинскій родъ освящать чрезъ Божественные и пречистые Дары (подаемые) изъ руки священнической, если сначала онъ (латинянинъ) не положитъ отступить отъ латинскихъ догматовъ и обычаевъ, и будетъ оглашенъ и причисленъ къ православнымъ” ²⁸). Слышалъ ли, что они уклонились не только въ обычаи, но и въ догматы, чуждые православнымъ (а то, что чуждо православнымъ, конечно, — еретическое ученіе), и что, по канонамъ, они должны быть оглашены и присоединены къ Православію? Если же надлежитъ огласить, то, ясно, что — и мѵромъ помазать. Откуда же они внезапно представились намъ православными, тѣ, которые въ теченіе столькаго времени и по сужденію таковыхъ великихъ Отцевъ и Учителей считались еретиками? Кто ихъ такъ легко “сдѣлалъ” православными? — Золото, если пожелаешь признать правду, и твоя жажда наживы; лучше же сказать — не ихъ сдѣлала православными, а тебя сдѣлала подобнымъ имъ и отвела въ удѣлъ еретиковъ.

5. “Но если бы мы измыслили”, говорятъ они, “нѣкую середину (компромиссъ) между догматами, то благодаря сему и съ ними (латинянами) соединились бы и наше дѣло прекрасно сдѣлали бы, отнюдь не принуждаемые говорить нѣчто помимо того, что соотвѣтствуетъ обычаю и передано (Отцами)”. — Это-то какъ разъ то, что многихъ издавна обмануло и убѣдило слѣдовать за тѣми, которые отвели ихъ къ крутому наклону нечестія; ибо повѣривъ, что есть нѣкая середина между двумя ученіями, которая можетъ примирить извѣстныя противорѣчія, они подверглись опасности. Но хотя, быть можетъ, и возможно найти извѣстное среднее сужденіе между двумя мнѣніями, которое бы въ равной мѣрѣ выражало и то и другое; однако для противоположныхъ мнѣній объ одномъ и томъ же предметѣ — невозможно найти среднее сужденіе. Если же это не такъ, то есть нѣкая середина между правдой и кривдой, утвержденіемъ и отрицаніемъ. Но это, конечно, не такъ: ибо въ данномъ случаѣ можетъ быть только или подтвержденіе или отрицаніе. Итакъ, если истиненъ латинскій догматъ, что Духъ Святый исходитъ и отъ Сына, то тогда ложенъ нашъ, говорящій, что Духъ Святый исходитъ только отъ Отца (а вѣдь это-то и было причиной того, что мы отдѣлились отъ нихъ); если же истиненъ — нашъ, то, несомнѣнно, тогда ложенъ — ихъ. Какая же можетъ быть середина между тѣмъ и другимъ сужденіемъ?! — Никакой не можетъ, быть, развѣ лишь какое-нибудь сужденіе, подходящее и къ тому и къ другому, какъ сапогъ (ό κόϑορνος), годный и на ту и на другую ногу. Итакъ, оно ли объединитъ насъ? И что намъ останется дѣлать, когда будемъ другъ друга подвергать строгому изслѣдованію ради сравненія мышленій и сужденій (каждой изъ сторонъ)? Или же, быть можетъ, и тѣхъ и другихъ, противоположно другъ другу мыслящихъ, вмѣстѣ назвать намъ православными? Мнѣ, конечно, это не представляется такъ, это — дѣло твоего ума, который смѣшиваешь и легко все переименовываешь. Желаешь ли научиться отъ Григорія Богослова, что онъ самъ пишетъ о серединѣ: — “Образъ, видимый на всѣ стороны для всѣхъ мимо проходящихъ, сапогъ на обѣ ноги, вѣяніе при всякомъ вѣтрѣ (Сир. 5, 11), основывающій свои права на новописанномъ злоухищреніи и на клеветѣ противъ истины — ибо слова “подобенъ, по Писаніямъ”, — по внѣшности православныя, служили приманкой, покрывающей уду нечестія” ²⁹). Итакъ, это тогда (писалъ онъ) объ измышленіи “середины” (компромисса). О самомъ же соборѣ, измыслившемъ ее, еще. такъ онъ говоритъ: “То ли Халанскій столбъ, благовременно раздѣлившій языки (о, если бы раздѣлилъ и ихъ языки; потому что согласіе у нихъ на зло) — то ли Каіафино соборище, на которомъ осуждается Христосъ, — или какъ иначе назвать сей соборъ, все извратившій и приведшій въ замѣшательство. Онъ разрушилъ древнее и благочестивое исповѣданіе Троицы, подкопавъ и какъ бы стѣнобитными орудіями потрясши Единосущіе, а вмѣстѣ отверзъ дверь нечестію чрезъ середину написаннаго и говореннаго — “Мудри быша еже творити злая, благо же творити не познаша (Іер. 4, 22 )” ³⁰). Этого намъ достаточно о серединѣ, ибо онъ въ достаточной мѣрѣ показалъ, что серединѣ совершенно нѣтъ мѣста, и что искать нѣчто подобное нечестиво и чуждо Церкви.

6 Но какъ намъ относиться, скажетъ кто, къ тѣмъ умѣреннымъ греко-латинянамъ, которые, держась середины, нѣчто изъ латинскихъ обрядовъ и догматовъ открыто одобряютъ, иное же, хотя и одобряютъ, но сами не приняли бы, а иное — вовсе не одобряютъ? — Надо бѣжать отъ нихъ, какъ бѣгутъ отъ змѣи, какъ отъ тѣхъ самыхъ (т. е. латинянъ), или, быть можетъ, и гораздо худшихъ, чѣмъ они, — какъ отъ христопродавцевъ и христокупцевъ. Ибо они, какъ говоритъ Апостолъ, “непщующіе пріобрѣтеніе быти благочестіе” ³¹), о которыхъ онъ присовокупляетъ, говоря: “Отступай отъ таковыхъ” ³²); ибо они перебѣгаютъ къ тѣмъ (т. е. къ латинянамъ) не для того, чтобы научиться (чему-нибудь отъ нихъ), но — чтобы получить. “Кое общеніе свѣту ко тьмѣ? Кое же согласіе Христови съ веліаромъ? или кая часть вѣрну съ невѣрнымъ?” ³³) Мы, вотъ, вмѣстѣ съ Дамаскиномъ и всѣми Отцами, не говоримъ, что Духъ происходитъ отъ Сына ³⁴); а они — вмѣстѣ съ латинянами говорятъ, что Духъ происходитъ отъ Сына. И мы, вотъ, вмѣстѣ съ божественнымъ Діонисіемъ говоримъ, что Отецъ — единый Источникъ преестественнаго Божества ³⁵); а они вмѣстѣ съ латинянами говорятъ, что и Сынъ — Источникъ Святаго Духа, очевидно, что этимъ исключая Духа изъ Божества. И мы, вотъ, вмѣстѣ съ Григоріемъ Богословомъ, различаемъ Отца отъ Сына понятіемъ свойства быть Виновникомъ ³⁶); а они вмѣстѣ съ латинянами, соединяютъ Ихъ въ одно понятіемъ свойства быть Виновникомъ. И мы, вотъ, вмѣстѣ съ преподобнымъ Максимомъ и римлянами того времени и Западными Отцами, “не дѣлаемъ Сына Виною Духа” ³⁷); а они, въ Соборномъ Опредѣленіи (Актѣ Уніи) (Здѣсь непереводимая игра словъ. См. примѣчаніе 38.) возвѣщаютъ Сына — “по-гречески — Виною, по-латински же — Началомъ” — Духа. И мы, вотъ, вмѣстѣ съ философомъ и мученикомъ Іустиномъ утверждаемъ — “Какъ Сынъ — отъ Отца, такъ и Духъ — отъ Отца” ³⁹); а они, вмѣстѣ съ латинянами, говорятъ, что Сынъ происходитъ отъ Отца непосредственно, а Духъ посредственно отъ Отца. И мы, вотъ вмѣстѣ съ Дамаскиномъ и всѣми Отцами исповѣдуемъ, что намъ — неизвѣстно, въ чемъ заключается различіе между рожденіемъ и исхожденіемъ ⁴⁰); а они вмѣстѣ съ Ѳомою (Аквинатомъ) и латинянами говорятъ, что различіе заключается въ томъ, что рожденіе происходитъ непосредственно, а исхожденіе — посредственно. И мы, вотъ, утверждаемъ, согласно Отцамъ, что воля и энергія несотвореннаго и Божественнаго естества — несотворенны; а они, вмѣстѣ съ латинянами и Ѳомой, говорятъ, что воля — тождественна съ естествомъ, а Божественная энергія — тварна, и то будетъ ли оно названа Божествомъ, или Божественнымъ и невещественнымъ Свѣтомъ, или — Духомъ Святымъ, или — чѣмъ-нибудь инымъ такого рода; и такимъ-то образомъ эти низкія твари “чтутъ” сотворенное Божество и сотворенный Божественный Свѣтъ и сотвореннаго Духа Святаго. И мы, вотъ, говоримъ, что ни Святые не воспринимаютъ еще уготованное имъ Царство и неизреченныя блага, ни грѣшники еще не посланы въ геенну, но и тѣ и другіе каждые ожидаютъ свой удѣлъ, который будетъ воспринятъ въ будущемъ вѣкѣ послѣ воскресенія и суда; а они, вмѣстѣ съ латинянами, желаютъ, чтобы они сразу же послѣ смерти восприняли согласно заслугамъ, а промежуточнымъ, т. е. тѣмъ, которые скончались въ покаяніи, создавая, они даруютъ очистительный огонь, (который не тождественъ съ гееннскимъ), дабы, какъ они говорятъ, очистивъ имъ души послѣ смерти, и они вмѣстѣ съ праведниками наслаждались въ Царствѣ (Небесномъ); это же заключается и въ ихъ Соборномъ Опредѣленіи (Актѣ Уніи). И мы, вотъ, послушествуя заповѣдающихъ Апостоловъ, отвращаемся отъ іудейскаго безкваснаго хлѣба; а они, въ томъ же Актѣ Уніи, возвѣщаютъ, что то, что священнодѣйствуется латинянами, является Тѣломъ Христовымъ. И мы, вотъ, говоримъ, что прибавленіе въ Сѵмволѣ возникло беззаконно и противозаконно и противно Отцамъ; а они утверждаютъ, что оно — законно и благословенно; до такой степени они мало знаютъ согласоваться съ Истиной и съ самими собой! Для насъ Папа представляется какъ одинъ изъ Патріарховъ, и то — если бы онъ былъ православнымъ, а они съ большею важностью объявляютъ его — Викаріемъ Христа, Отцемъ и Учителемъ всѣхъ христіанъ. Да будутъ они счастливѣе Отца, впрочемъ же, подобны ему: ибо и онъ не очень благоденствуетъ, имѣя антипапу, причиняющаго достаточно непріятностей; и они не рады подражать Отцу и Учителю.

7. Итакъ, братіе, бѣгите отъ нихъ и отъ общенія съ ними; ибо они — “лживи апостоли, дѣлатели нечестивіи, преобразующеся во Апостолы Христовы. И не дивно: самъ бо сатана преобразуется во Ангела Свѣта: не веліе убо, аще и служителіе его преобразуются яко служители правды, имже кончина будетъ по дѣломъ ихъ” ⁴¹). И еще въ иномъ мѣстѣ о нихъ этотъ же Апостолъ говоритъ: “Таковіи бо Господеви нашему Іисусу не работаютъ, но своему чреву: иже благими словесы и благословеніемъ прельщаютъ сердца незлобивыхъ. Твердое убо основаніе стоитъ, имущее печать сію” ⁴²). И въ другомъ мѣстѣ: “Блюдитеся отъ псовъ, блюдитеся отъ злыхъ дѣлателей, блюдитеся отъ сѣченія” ⁴³). И затѣмъ, въ иномъ мѣстѣ: “И аще мы, или Ангелъ съ небесе благовѣститъ вамъ паче, еже благовѣстихомъ вамъ, анаѳема да будетъ” ⁴⁴). Видите ли сказанное пророчески, что — “если и Ангелъ съ небесъ” — дабы кто не приводилъ въ свое оправданіе особо высокое положеніе. И возлюбленный Ученикъ говоритъ такъ: “Аще кто приходитъ къ вамъ и сего ученія не приноситъ, не пріемлите его въ домъ и радоватися ему не глаголите: глаголяй бо ему радоватися сообщается дѣломъ его злымъ” ⁴⁵). Итакъ, поскольку это — то, что было заповѣдано вамъ Святыми Апостолами, — стойте, крѣпко держитесь преданій, которыя приняли, какъ писанныхъ, такъ и устныхъ, дабы не лишиться вамъ своей крѣпости, если станете отведенными заблужденіемъ беззаконныхъ. Богъ же — все могущій, да сотворитъ и ихъ познать свое заблужденіе, и насъ, освободивъ отъ нихъ, какъ отъ злыхъ плевеловъ, да соберетъ въ Свои житницы, какъ чистую и годную пшеницу, во Христѣ Іисусѣ Господѣ нашемъ, Которому подобаетъ всякая слава, честь и поклоненіе со Безначальнымъ Его Отцемъ и Всесвятымъ и Благимъ и Животворящимъ Его Духомъ, нынѣ и присно и во вѣки вѣковъ. Аминь”.

_______

2. Посланіе св. Марка Ефесскаго къ Георгію Схоларію и отвѣтъ послѣдняго св. Марку.

а) Посланіе св. Марка Ефесскаго къ Георгію Схоларію, когда обнаружилось, что тотъ считаетъ, что возможно сдѣлать нѣкое соглашеніе съ латинянами.

Изъ отдѣльныхъ посланій св. Марка, несомнѣнно, это посланіе является наиболѣе интереснымъ. Написано оно было изъ Ефеса, какъ явствуетъ изъ надписанія отвѣтнаго посланія Георгія Схоларія.

Поводъ для написанія этого посланія былъ слѣдующій. Георгій Схоларій, какъ мы видѣли въ изложеніи исторіи Флорентійскаго Собора, оффиціально поддерживалъ дѣло Уніи, несомнѣнно, изъ лояльности къ волѣ Императора, постъ секретаря котораго онъ занималъ. Когда св. Маркъ пламенно боролся противъ Уніи, онъ не выступалъ ни противъ ни за св. Марка, а сохранялъ нейтральность. Эту нерѣшительность онъ потомъ поставитъ себѣ въ тяжкую вину. Однако, св. Маркъ зналъ, что Георгій Схоларій — его духовное чадо и ученикъ — вѣренъ Православію, и когда тотъ просилъ у него прощенія за свою нерѣшительность и указывалъ доводы для сего, Святитель не только прощалъ его, но даже и оправдывалъ. Но этому должны были быть границы и конецъ. И вдругъ, находясь въ Ефесѣ, св. Маркъ услышалъ, что Георгій Схоларій открыто и публично выступаетъ за Унію. Глубоко огорченный и разстроенный этимъ, онъ направляетъ ему письмо, которое съ большими перипетіями попадаетъ ему въ руки.

Съ глубокой вѣрою и любовію къ человѣку написано это посланіе Святителя, и если оно и насъ волнуетъ, читающихъ его спустя 500 лѣтъ отъ времени его написанія, то нетрудно заключить, какое благодатное воздѣйствіе оно имѣло на Георгія Схоларія, душу святую и благородную!

Это посланіе содержится въ рядѣ рукописей (Atheniens. 652, fol. 10-11. Ambrosian. 653, fol. 2-3. Ambrosian. 899, fol. 142-3. Parisinus 1218, fol. 125-7. Paris. 1295, fol. 19-20. Scolariensis Y. III., fol. 3-4. Paris. 1267. Paris. 1310, fol. 39-40. Paris. 1327, fol. 246-8. Lanrentianus 13, plut. 74, fol. 296. Mosquensis 493. fol. 75).

Это посланіе св. Марка Георгію Схоларію было напечатано и въ изданіи L. Allatii въ “Contra Creyghtonum” въ 1695 г. и J. Hergenroetber’омъ въ 160 т. греч. сер. Патрологіи Миня, и, наконецъ, согласно Парижской рукописи 1218, фол. 125-7, оно было напечатано Mgr. L. Petit въ 17-мъ томѣ “Патрологіи Оріенталисъ”, стр. 460-4, съ изданія котораго и дѣлается нашъ переводъ на русскій языкъ.

ВСЕСВЯЩЕННЪЙШАГО МИТРОПОЛИТА КИРЪ МАРКА ЕВГЕНИКА ПОСЛАНІЕ КЪ СХОЛАРІЮ. СХОЛАРІЮ — ЕФЕССКІЙ.

I. Славнѣйшій, мудрѣйшій, ученѣйшій и возлюбленный для меня братъ и по духу сынъ, киръ Георгій, молю Бога здравствовать тебѣ душею и тѣломъ и чтобы тебѣ во всемъ было хорошо; милостію Его и я достаточно здравствую тѣломъ.

Какъ радостью ты исполнялъ насъ, когда держался праваго ученія и благочестиваго и отеческаго мышленія и былъ поборникомъ Истины, осужденной неправедными судьями, такъ (нынѣ), напротивъ, печалію и скорбію мы были исполнены, услышавъ, что ты снова перемѣнилъ мнѣніе и противоположное и мыслишь и говоришь и съ дурными “икономами” (т. е. оппортунистами)⁴⁶ стремишься къ компромиссамъ и соглашательству. Развѣ это хорошо и достойно души философа? — А я уже думалъ исплесть тебѣ похвалу и хотѣлъ привести великаго Григорія, нареченнаго по Богословію, который, восхваляя нѣкоего философа Ирона, противоставшаго заблужденію аріанъ, говоритъ, что “имѣя доблественное тѣло, истерзанное бичами, онъ былъ брошенъ въ изгнаніе” ⁴⁷). Ты, не испытавъ на опытѣ ничего болѣзненнаго, какъ думаю, (только) устрашившись или соблазнившись обѣщаніемъ даровъ и почестей, такъ легко сразу предалъ Истину! “Кто дастъ главѣ моей воду, и глазамъ моимъ источникъ слезъ”! ⁴⁸) и я оплачу “дщерь Сіона” — говорю — душу философа, сдуваемую и относимую вѣтромъ, какъ “прахъ отъ гумна лѣтня” ⁴⁹).

II. Но, быть можетъ, ты скажешь, что сдѣланное измѣненіе не превратилось въ противоположное (мнѣніе), но мы ищемъ нѣчто среднее и соглашеніе. — Никогда, о человѣкъ, то, что относится къ Церкви (τά έκκλησιαστικά) не исправляется чрезъ компромиссы: нѣтъ ничего средняго между Истиной и ложью, но какъ находящійся внѣ свѣта, по необходимости, будетъ во мракѣ, такъ и немного отступившій отъ Истины, предоставленъ подлежать лжи, если будемъ говорить правду; и хотя возможно сказать, что между свѣтомъ и тьмой есть середина — называемая вечерними и утренними сумерками, однако, между Истиной и ложью, какъ бы кто ни старался, не выдумаетъ нѣчто среднее. Послушай, какъ великій въ Богословіи Григорій “восхваляетъ” соборъ, изыскивавшій нѣчто среднее: “То ли Халанскій столбъ, благовременно раздѣлившій языки (о, если бы раздѣлилъ и ихъ языки; потому что согласіе у нихъ на зло), то ли Каіафино соборище, на которомъ осуждается Христосъ, — или какъ иначе назвать сей соборъ, все извратившій и приведшій въ замѣшательство. Онъ разрушилъ древнее и благочестивое исповѣданіе Троицы, подкопавъ и какъ бы стѣнобитными орудіями потрясши Единосущіе, а вмѣстѣ отверзъ двери нечестію, черезъ посредство написаннаго. Мудри бы- ша еже творити злая, благо же творити не познаша” (Евр. 4, 22) ⁵⁰. Развѣ это нс соотвѣтствуетъ и нынѣшнему нашему Собору? И вообще, скажу я, если бы онъ и имѣлъ желаніе найти нѣчто среднее и равенство, ему ставили препятствія содержатели Собора ⁵¹). Поэтому ясно, какъ тѣмъ было угодно, онъ изрыгалъ хулу, лучше же сказать, какъ сказалъ пророкъ: “Яйца аспидска разбиша и поставъ паучинный ткутъ” (Ис. 59, 5); и, дѣйствительно, паутина была соткана и названа “Соборное Опредѣленіе” (Актъ Уніи). Итакъ, да не обольстятъ насъ, прибѣгая теперь къ компромиссамъ и равенству, ибо это — Каіафинъ синедріонъ, и до сихъ поръ заключенная ими Унія объемлетъ мракомъ Церковь.

III. Доколѣ, о, несчастный, благородство и честь твоей души будешь ты погружать въ лишенныя всякой цѣнности вещи?! До какихъ поръ — сны, и когда серьезно отнесешься къ Истинѣ?! — Бѣги изъ Египта безъ оглядки; бѣги изъ Содома и Гоморры; спасайся въ гору, чтобы не быть захваченнымъ вмѣстѣ съ другими. Но, возобладало ли тобою тщеславіе и ложное богатство и изящныя и разукрашенныя тоги (χλανιδίοκια) и прочее, на чемъ зиждется благополучіе этого міра? — Увы, философъ — съ такимъ чуждымъ философу міровоззрѣніемъ! — Посмотри на тѣхъ, которые прежде тебя въ подобной извѣстности почитались; завтра и самъ ты сойдешь въ преисподнюю, все оставивъ на землѣ; но съ великой строгостью будетъ потребованъ отъ тебя отчетъ въ поступкахъ твоей жизни; какъ и лжеименный Соборъ долженъ будетъ отвѣтить за кровь убитыхъ душъ, соблазнившихся касательно таинства Вѣры, принявшихъ недопустимое и непрощаемое душамъ кощунство на Святаго Духа, и дерзнувшихъ къ двумъ Началамъ относить Его бытіе, вовлеченныхъ въ незаконные и смѣхотворные латинскіе обряды, привлекшихъ на свои головы проклятія и анаѳемы за новшества въ вѣрѣ.

IV. Но заключенная ими Унія послужитъ для утвержденія и пользы народа? — О, “совершенно ясно”! Не видишь ли, какъ бѣгутъ враги Креста, и какъ нашъ одинъ гонитъ тысячу, а двое — ликвидируютъ десять тысячъ? — Но мы видимъ совершенно противоположное. Если не Господь созиждетъ государство, всуе трудишася зиждущіе; если не Господь сохранитъ нашъ градъ, всуе бодрствовали стрегущіе его на золотники Папы. Но довольно было сказано! — Всецѣло измѣни свое расположеніе ради Господа; оставь мертвымъ погребать своихъ мертвецевъ; оставь кесарево кесарю; воздай Богу сотворенную и украшенную Имъ душу; подумай, какихъ великихъ вещей ты являешься должникомъ Ему: воздаждь долги. О, молю, любимѣйшій и мудрѣйшій, дай мнѣ возрадоваться о тебѣ; дай мнѣ вознести славу Богу, Который да сохранитъ тебя свыше отъ всякаго печальнаго обстоянія!

† Смиренный Митрополитъ Ефесскій и всей Асіи Маркъ.

б) Отвѣтъ Георгія Схоларія на посланіе св. Марка Ефесскаго.

Получивъ посланіе св. Марка, Георгій Схоларій былъ глубоко огорченъ. Онъ спѣшитъ въ отвѣтномъ письмѣ завѣрить св. Марка, что онъ не является сторонникомъ Уніи, но, въ то же время, онъ не считаетъ нужнымъ въ настоящій моментъ выступать противъ Уніи и полагаетъ, что самое правильное въ настоящемъ положеніи это — хранить молчаніе. Если же настанетъ время для подвига, тогда-то онъ будетъ готовъ выступить въ защиту Православія, а теперь, поскольку никакого гоненія на Православіе нѣтъ, это совершенно не нужно и только лишь осложнитъ положеніе.

Такимъ образомъ, Георгій Схоларій, не сознавая этого, шелъ по пути внутренняго компромисса и сдѣлки со своей совѣстью. Тотъ офиціальный и внѣшній компромиссъ, который онъ, по своему положенію, являлъ на Соборѣ во Флоренціи, постепенно перешелъ во внутреній компромиссъ, становясь его міровоззрѣніемъ, и главное — онъ не сознавалъ уже пагубности сего пути. — Нѣтъ теперь нужды выступать и проявлять себя; онъ и не сторонникъ Уніи и не отступникъ отъ Православія; онъ и не выступаетъ за Унію и не порицаетъ, но — “хранитъ молчаніе” и находится въ сторонѣ, соблюдая нейтральность. Если же придетъ время, когда Православіе будетъ явно гонимо, тогда-то онъ выступитъ за Вѣру. Быть можетъ, къ этому примѣшивалось и то чувство, что борьба съ Уніей, съ мѣрами Императора, съ политикой Византіи, явится нелояльностью и государственнымъ преступленіемъ, которое онъ не желалъ совершать. Оправдываетъ Георгій Схоларій и принципъ изыскиванія компромисса (середины) и въ этомъ не согласенъ со св. Маркомъ. — Впослѣдствіи, у смертнаго одра св. Марка, Георгій Схоларій объявитъ, что онъ былъ не правъ: ибо требовалась борьба за Православіе, горѣніе, жертвованіе всѣмъ, отдача всего себя дѣлу Православія, а молчаніе, дипломатическая нейтральность — это уже было предательствомъ Православія. Осознаетъ Георгій Схоларій и другія свои ошибки, именно — свою дѣятельность на Флорентійскомъ Соборѣ, и публично осудитъ себя въ надгробномъ словѣ св. Марку. Но въ этомъ отвѣтномъ посланіи его Святителю мы этого еще не находимъ, ибо въ то время въ немъ былъ еще слишкомъ силенъ духъ дипломата, царедворца, секретаря Василевса, хотя послѣднія слова его посланія дышатъ той мужественной твердостью, которую онъ явить позднѣе, когда Георгій Схоларій станетъ монахомъ (а потомъ и Патріархомъ Константинопольскимъ) Геннадіемъ.

Посланіе это сохранилось только въ нѣсколькихъ рукописяхъ: Parisinus 2135, fol. 99-105. Iberorum monasterii 388, fol. 1. Laurentianus 13, plut. 74, fol 289-292.

Mgr. Louis Petit опубликовалъ его въ 17-мъ томѣ “Патрологіа Оріенталисъ”,стр. 464-70, согласно рукописи Laurentianus 13, plut. 74, 13, fol. 289-292.

Мы считаемъ, что полностью приводить весь текстъ письма Георгія Схоларія не представляетъ смысла. Оно, быть можетъ, интересно для біографа Георгія Схоларія, но для нашей работы ничего существеннаго не дастъ и лежитъ внѣ сферы нашей непосредственной задачи. Поэтому мы приведемъ его частично въ изложеніи, частично же въ непосредственныхъ выдержкахъ, тамъ гдѣ это — болѣе существенно.

Отвѣтное посланіе Георгія Схоларія св. Марку Ефесскому носить слѣдующее наименованіе въ рукописи: “Ефесскому Киръ Марку Евгенику (отвѣтъ) на то посланіе, которое тотъ ему послалъ изъ Ефеса, когда тайно бѣжалъ изъ Константинополя въ Ефесъ, опасаясь вражды къ себѣ царствующихъ за то, что не раздѣлялъ и не одобрялъ опредѣленій и постановленій, вынесенныхъ на Флорентійскомъ Соборѣ относительно исхожденія Святаго Духа”.

Свое посланіе св. Марку Ефесскому Георгій Схоларій адресуетъ такъ: “Всесвященнѣйшему Митрополиту Ефеса и пречестнѣйшему Экзарху всей Асіи, и мнѣ о Господѣ божественнѣйшему, святѣйшему Отцу и Владыкѣ, самому лучшему и мудрѣйшему изъ людей”.

Во-первыхъ, Георгій Схоларій пишетъ, что посланіе Святителя пришло къ нему съ большимъ запозданіемъ, пройдя чрезъ руки многихъ лицъ, враждебно относящихся и къ нему самому и къ св. Марку. Рвеніе о вѣрѣ, которое имѣетъ Святитель, и похвалы, которыя заключались въ письмѣ по его адресу, стали предметомъ шутки и злой ироніи для многихъ; посему Георгій Схоларій жалуется на наивность Номофилакса (т. е. Іоанна Евгеника, брата св. Марка Ефесскаго), который, принявши отъ Марка посланіе для передачи ему, не счелъ нужнымъ сдѣлать это надлежащимъ и тактичнымъ образомъ. Далѣе Георгій Схоларій пишетъ, что не смотря на все это, письмо св. Марка принесло ему большую радость. Онъ говоритъ, что ему извѣстны рвеніе о вѣрѣ и ученость Святителя, передъ которыми онъ преклоняется; единственное, что онъ ставитъ въ упрекъ ему, это то, что онъ принялъ на вѣру тѣ клеветы, которыя распространяли про Георгія Схоларія его недоброжелатели, хотя, какъ онъ говоритъ, Святитель видѣлъ много проявленнаго Схоларіемъ такого, что онъ могъ бы противоставить враждебнымъ для него слухамъ.

Затѣмъ, Георгій Схоларій говоритъ о томъ, что онъ никогда не отступалъ отъ Истины и надѣется, что и въ будущемъ не отступитъ, и Господь сохранитъ его отъ заблужденія. “Если же нѣкоторые и теперь и ранѣе, дѣлая неправильный выводъ изъ нашихъ словъ, становятся пристрастными толкователями и судьями, по невѣжеству ли, или по зависти, — я прощаю обиду, хотя и весьма скорблю, и молю Подателя излить всѣ блага и вѣдѣніе и добродѣтель въ души братьевъ”. Далѣе онъ пишетъ, что при создавшемся положеніи единственнымъ врачевствомъ будетъ совершенно устраниться ему отъ публичной жизни и философскихъ преній, которыя ни къ чему не приводятъ, согласно изреченію, находящемуся у Аристофана: “Не убѣдишь, хотя бы и, дѣйствительно, убѣдилъ”. Попутно онъ говоритъ, что св. Маркъ напрасно подозрѣваетъ его въ жаждѣ къ богатству и славѣ, которой у него нѣтъ, и говоритъ о своихъ планахъ на будущее и о цѣли своего изученія философіи; цѣль эта — не исканіе славы, а желаніе — помочь, посовѣтовать и наставить обращающихся къ нему, а окончательное желаніе — оставить міръ, оставивъ кесарю кесарево и мертвымъ погребать своихъ мертвецовъ. Далѣе онъ высказываетъ свои взгляды на свое положеніе и отношеніе свое къ уніатамъ, говоря о томъ компромиссѣ, который онъ считалъ оправданнымъ. “Я буду идти путемъ мира со всѣми, и этотъ путь приведетъ меня къ тому, что я ни съ кѣмъ не буду имѣть треній, что одобритъ и Богъ, Который усвоилъ Себѣ наименованіе “Мира”. Далѣе, оправдываясь въ своемъ молчаніи, т. е. въ томъ, что онъ не ведетъ открыто борьбу за Православіе, какъ это дѣлалъ св. Маркъ, онъ пишетъ: “Если бы, дѣйствительно, были когда борьба и позорище и было бы опасно умалчивать дѣла Истины и умалчивающій о нихъ подвергался бы (душевной) опасности и постыдно отвергалъ вѣнцы исповѣдничества и былъ бы камнемъ преткновенія для ближняго, то тогда бы я, отнюдь, не сидѣлъ въ бездѣйствіи, не говоря ничего, но съ открытымъ лицомъ и исполненный ревности и радости возвѣщалъ бы смѣло Истину и не предпочелъ бы Ей ни обѣщанную славу, ни подарки, или иное что подобнаго рода, и не обратился бы, по любви къ жизни, въ бѣгство, но оставаясь и борясь за истинные догматы, подвергъ бы себя тому, что пришлось бы перетерпѣть, ибо тогда была бы необходимость, и молчать — постыдно, а вѣщать (Истину) было бы причиной вѣнцевъ. Но до сихъ поръ нѣтъ ничего такого, но, какъ бы играющіе въ игру, мы обращаемся съ божественными понятіями, каждый движимый какимъ случится случаемъ, а не изслѣдуя божественное со страхомъ; посему я считаю, что молчаніе является наилучшимъ изъ всѣхъ выводовъ”. Далѣе онъ говоритъ, что нѣкоторыя лица извращали его слова и злоумышленно выводили изъ нихъ нѣкій двойственный и различный отъ дѣйствительнаго смыслъ. “И знаю”, говоритъ онъ, “что я не долженъ давать отчетъ въ такого рода соблазнѣ: ибо самъ я ничего не говорилъ дурно, но это случилось отъ того, что дурно истолковали.” Но этимъ не надо смущаться, ибо и Самъ Господь сказалъ, что Онъ пришелъ принести мечъ на землю, а возносясь плотію даровалъ людямъ миръ. Такъ что слѣдуетъ знать, что прежде чѣмъ наступитъ миръ, должны имѣть мѣсто война, раздѣленіе и смѣшеніе. Наконецъ, въ послѣднемъ отдѣлѣ своего письма, Георгій Схоларій повторяетъ, что таковы его убѣжденія, и онъ увѣренъ, что никому онъ не далъ повода для соблазна; онъ говоритъ, что его молчаніе не должно вызывать безпокойство у св. Марка, ибо тотъ боялся тамъ, гдѣ нѣтъ основанія для страха. Далѣе онъ говоритъ о самомъ принципѣ “середины” т. е. компромисса въ догматическомъ ученіи, который такъ рѣшительно отвергалъ св. Маркъ. Георгій Схоларій не согласенъ со Святителемъ въ этомъ вопросѣ. Но прежде чѣмъ высказаться по этому поводу, онъ говоритъ, чтобы Святитель не безпокоился о его душевномъ состояніи, ибо онъ не намѣренъ имѣть дѣла ни съ крайностями, ни съ серединами, ибо, уйдя въ самого себя, онъ не намѣренъ, если не явится крайней необходимости, ни съ кѣмъ обсуждать сей вопросъ. Однако, само по себѣ изысканіе “середины”, отнюдь, не неправильно, такъ напр. по св. Григорію Богослову, истинная вѣра находится между Іудействомъ и Еллинствомъ, т. е. между Единобожіемъ и многобожіемъ; или же — Православное ученіе является серединой между крайностями, представляемыми Савелліанствомъ и Аріанствомъ; и, затѣмъ, говоритъ такъ: “Ибо если между Истиной и ложью, какъ ты говоришь, никакой нѣтъ середины (хотя и такое утвержденіе встрѣчаетъ много трудностей и оспариваній между всѣми свѣдущими въ этихъ вещахъ), однако, если два сужденія, когда дѣло идетъ объ утвержденіи Истины, были бы оба ложны и противуположны другъ другу, то какъ истинное сужденіе, несомнѣнно, справедливо должно было бы быть принято то, которое будетъ посерединѣ между ними. Итакъ, не потому, что я бѣгу отъ (самого принципа) “середины”, но ради соблюденія молчанія, я не имѣю дѣла съ “серединой”. Кончаетъ свое онъ письмо утвержденіемъ, что если когда либо онъ увидитъ, что пришло время разрѣшить законъ молчанія, принятый имъ, тогда-то онъ выступитъ, хотя бы это вызвало неудовольствіе будь то самого Марка, или Папы, или иное что пришлось бы ему выстрадать за это.

3. Посланіе св. Марка Ефесскаго къ нѣкоему пресвитеру Метонскому, по имени Георгію, противъ обрядовъ Римской Церкви.

Письмо это было написано св. Маркомъ или въ 1440 г. или въ 1441 г., по всей вѣроятности, на островѣ Лимносѣ. Поводъ для этого посланія слѣдующій: одинъ пресвитеръ, по имени Георгій, написалъ св. Марку, что латиняне порицаютъ православныхъ за совершеніе Литургіи на квасномъ хлѣбѣ, за преклоненіе главы передъ еще неосвященными Дарами, выносимыми во время Великаго Входа, и за иное. Св. Маркъ, который былъ исключительнымъ знатокомъ богослуженій и которому принадлежатъ и трактаты на литургическіе вопросы и литургическія произведенія, не замедлилъ дать исчерпывающій и авторитетный отвѣтъ для помощи пресвитеру. Въ концѣ своего посланія, Святитель напоминаетъ пресвитеру Георгію ни въ коемъ случаѣ не имѣть литургическаго общенія съ уніатами и не принимать никакихъ “новшествъ профанаціи”.

Андрей, римо-католическій архіепископъ Родосскій, какъ извѣстно, одинъ изъ главнѣйшихъ оппонентовъ православнымъ на Флорентійскомъ Соборѣ, не замедлилъ написать опроверженіе на это посланіе св. Марка, посланіе, которое стало достояніемъ всѣхъ православныхъ, а не только частнымъ письмомъ къ пресвитеру Георгію. Эта “Confutatio”, написанная въ формѣ діалога и направленная къ гражданамъ Метонскимъ, еще не издана.

Это посланіе св. Марка сохранилось въ рядѣ рукописей:

Atheniænsis 652, fol. 8-9. Mediolanensis Ambrosianus 653 f. 6-7. Parisinus 1218 fol. 454-455. Ottobonianus 418 f. 219-20. Matritensi 77 fol. 326. Oxoniensi-Laudiano 73, fol. 76. Romano-Angelico 57 (A. 4. 1) fol. 133-5.

Монсиньеръ Луи Пти приводитъ текстъ согласно Парижской рукописи 1218 фол. 454-455, на стран. 470-4 17-го тома “Патрологіа Оріенталисъ”, съ изданія котораго и дѣлаемъ настоящій переводъ на русскій языкъ.

ТОГО ЖЕ (МАРКА МИТРОПОЛИТА) ЕФЕССКАГО ПОСЛАНІЕ, ПОСЛАННОЕ КЪ НѢКОЕМУ ПРЕСВИТЕРУ ВЪ МЕТОНІИ, ПО ИМЕНИ ГЕОРГІЮ.

I. Честнѣйшій Пресвитере и намъ во Христѣ возлюбленнѣйшій братъ, Киръ Георгій, молюсь Богу, чтобы здравствовала твоя святыня и чтобы тебѣ во всемъ было хорошо; по Его милости и я достаточно здоровъ тѣломъ.

Получивъ твое письмо, я исполнился нестерпимой печалью, узнавъ изъ него, что священнодѣйствующіе по іудейски безквасную Жертву и присѣдящіе сѣни Закона, дерзаютъ порицать насъ и упрекать за совершаемую нами практику въ священной Литургіи; они не знаютъ, несчастные, какъ бы ослѣпленные дымомъ, что все то, что совершается нами и вошло въ обыкновеніе, мы имѣемъ въ написанныхъ свидѣтельствахъ и что мы во всемъ послѣдуемъ священнымъ Учителямъ и древнимъ апостольскимъ преданіямъ. Ибо богоносецъ и исповѣдникъ Максимъ въ толкованіи Божественной Литургіи, озаглавленномъ — “Что сѵмволизируетъ то, что положено святой Церковью совершать на Божественной Вечери” ⁵²), въ главѣ, озаглавленной: “Что сѵмволизируетъ первый Входъ на святой Литургіи”, такъ говоритъ: “Первый Входъ архіерея въ святую церковь въ теченіе Священной Вечери само наименованіе учитъ понимать какъ образъ и подобіе Перваго Пришествія въ этотъ міръ, чрезъ воспріятіе плоти, Сына Божія и Спасителя нашего Іисуса Христа, благодаря которому порабощенное тлѣніемъ и проданное по своей волѣ смерти, по причинѣ грѣха, и тиранически владѣемое діаволомъ человѣческое естество, освободивъ и искупивъ, и весь долгъ за него воздавъ, какъ бы Должникъ, Тотъ, Кто непороченъ и безгрѣшенъ, — Онъ снова возвелъ къ древней благодати, давъ Себя Самого цѣну за насъ и взамѣнъ за наши пагуботворныя страсти давъ Свою животворящую Страсть, какъ врачевство и спасеніе всего міра. Послѣ сего Пришествія, восшествіе (Господа Христа) на небеса и пренебесный тронъ и конечное возстановленіе сѵмволически представляется входомъ архіерея въ алтарь и восшествіемъ на святительскій тронъ” ⁵³).

II. Это, вотъ, Святой говоритъ о Первомъ Входѣ. О Второмъ же Входѣ, который также называется и “Великимъ”, онъ такъ говоритъ въ главѣ, носящей заглавіе: “Что обозначаетъ Входъ Святыхъ Таинъ” ⁵⁴): “Входъ святыхъ и Честныхъ Даровъ является введеніемъ и началомъ будущаго на небесахъ новаго откровенія о домостроительствѣ Божіемъ въ отношеніи насъ и откровеніемъ таинства нашего спасенія, сущаго въ наиглубочайшихъ таинницахъ божественной тайны. Ибо Богъ и Слово говоритъ Своимъ Ученикамъ: “Не имамъ пити отнынѣ отъ сего плода лознаго, до дне того, егда е пію съ вами ново во Царствіи Отца Моего” ⁵⁵). Слышишь ли, какъ этотъ Учитель и прежде освященія называетъ Святыя и Честныя Тайны Божественными Дарами? — И это — естественно! Ибо царь называется царемъ и до вѣнчанія на царство; и особенно же тогда — когда шествуетъ на вѣнчаніе на царство дориносимый и окруженный честью; царемъ именуется и олицетвореніемъ царства и почитается и пріемлетъ поклоненіе. И мы говоримъ, Божественныя Тайны сохраняютъ образъ и подобіе, прежде чѣмъ пресуществятся въ Тѣло и Кровь Владычни. Отсюда и Василій Великій въ Священной Литургіи называетъ ихъ — “вмѣстообразная”: “Предлагающе”, говоритъ онъ, “вмѣстообразная честнаго Тѣла и Крови Христа Твоего”. Что же нелѣпое мы дѣлаемъ, если съ честью предпосылаемъ ихъ, которые уже посвящены Богу и очищены и стали Жертвой и Дарами, приносимыми для совершенія (освященія) чрезъ наитіе Святаго Духа? Но “оцѣждающіе комары, вельблуды же пожирающіе” ⁵⁶), быть можетъ, станутъ насъ порицать и относительно святыхъ иконъ, что мы кланяемся имъ, хотя онѣ не самые первообразы, но только изображенія ихъ, ибо и нѣчто такое (ставить намъ въ вину) было бы достойно ихъ безумія. И кто это говорятъ? — Тѣ, которые презрѣли все церковное преданіе; которые не различаютъ святое отъ профанаціи: ибо гдѣ у нихъ святительскій тронъ, на который восходитъ архіерей? — Пусть они прочтутъ слова преподобнаго Максима и постыдятся; пусть увидятъ, кто больше слѣдуетъ ему и его словамъ: мы или они? И хотя этотъ просвѣтитель, поборствуя за Истину и Православную Вѣру, прошелъ всю вселенную и большую часть времени провелъ на Западѣ, въ Римѣ и Африкѣ, однако, онъ говорилъ не иное что, какъ только то, что соблюдалось во всей Церкви и всѣми христіанами. Но эти фальсификаторы и новаторы вѣры испортили также и измѣнили церковные обычаи. Да и нисколько не удивительно, когда и само естество они испортили, вмѣсто мужчинъ являя себя женщинами и лишая достопочтенный санъ мужескаго облика. Поэтому и при священнодѣйствіи они имѣютъ сопредстоящихъ женщинъ, ибо и сами они имѣютъ видъ женщинъ; и многіе изъ мірянъ, когда пожелаютъ, садятся; и сами они послѣ причащенія, обмывая таинственную Чашу, выливаютъ на землю, и на (священную) Трапезу ихъ наступаютъ, какъ хотятъ. Такъ они знаютъ “почитать” свои святыни! Еще же и насъ порицаютъ! О, безуміе! О, ослѣпленіе!

III. Ты достаточно уже имѣешь изъ сказаннаго мудрымъ въ божественныхъ вещахъ Максимомъ, говорящимъ, что Первый Входъ означаетъ Первое Пришествіе Владыки въ міръ, почему до сего момента и поются пророческія пѣснопѣнія, а затѣмъ читаются апостольскія и евангельскія слова. Второй же Входъ и Великій образно представляетъ Второе Пришествіе Господа, когда Онъ, снова придя на землю, чтобы судить живыхъ и мертвыхъ, достойныхъ возьметъ съ Собою въ пренебесную область, гдѣ непрестанно будетъ съ ними, открывая имъ болѣе совершенныя и божественныя вещи, согласно реченному: “Егда е пію съ вами ново во Царствіи Отца Моего” ⁵⁷). Быть можетъ, кто-нибудь скажетъ, что имѣется и иное значеніе, именно: “Великій Входъ сѵмволизируетъ погребеніе Спасителя нашего, когда, бывъ мертвымъ, Онъ былъ несомъ Іосифомъ и Никодимомъ на погребеніе; послѣ того, какъ прошло немного времени, Онъ воскресъ и весь міръ обратилъ къ Своему познанію. Подобно сему и здѣсь, несомый священный Хлѣбъ, еще не освященный и какъ бы мертвый, немного спустя, дѣйствіемъ Животворящаго Духа дѣлается живымъ и пресуществляется въ Самое Животворящее Тѣло.

IV. Это — малое изъ многаго, я написалъ тебѣ ради низложенія ихъ безстыдства. Но знай, что Соборное Опредѣленіе (Актъ Уніи) лже-Собора, особенно же, безумное новшество, какъ и слѣдовало, никѣмъ отнюдь не было принято. Но и тѣ, которые заключили Унію и подписали — ненавидимы всѣми, какъ находящіеся подъ проклятіемъ и предатели Истины, и здѣсь никто еще съ ними не сослужилъ. Богъ же, вся могущій, да домостроительствуетъ то, что — къ пользѣ, и да исправитъ Церковь Свою которую искупилъ Своею Кровію. Сохрани добрый залогъ Вѣры, совершенно отвращаясь отъ новшествъ профанаціи.

Ефесскій Маркъ.

4. Посланіе св. Марка Ефесскаго Константинопольскому Патріарху.

Престарѣлый Константинопольскій патріархъ Іосифъ умеръ во время Собора во Флоренціи. Папа Евгеній IV настаивалъ, чтобы новый Патріархъ былъ выбранъ тамъ же, чтобы имѣть полный контроль надъ назначеніемъ новаго Константинопольскаго патріарха. Но греческіе іерархи, уже достаточно раздосадованные своими уступками и сдѣлками со своей совѣстью, впервые рѣшительно отклонили требованіе Ватикана, сославшись на обычай, что Константинопольскій патріархъ долженъ быть выбранъ и интронизированъ въ своемъ патріархатѣ. По прибытіи въ Константинополь, однако, этотъ вопросъ не такъ было легко уладить. Императоръ предложилъ мѣсто патріарха сначала Антонію, Митрополиту Ираклійскому, затѣмъ св. Марку Ефесскому, но оба іерарха рѣшительно уклонились отъ предлагаемой имъ должности, зная, что патріаршее служеніе, при сложившихся обстоятельствахъ, означаетъ служеніе Уніи и проведеніе ея въ жизнь. Это достоинство принялъ митрополитъ Кизическій Митрофанъ, уже глубокій старецъ. Хотя онъ и принадлежалъ къ числу подписавшихъ Унію, однако, никогда не выдѣлялся на Соборѣ во Флоренціи, какъ сторонникъ Уніи. Правда, его служеніе на посту патріарха Константинопольскаго омрачилось тѣмъ, что при немъ въ концѣ іюня или началѣ іюля 1440 г. происходила промульгація (торжественное обнародованіе) Уніи. Вскорѣ, однако, онъ оставилъ престолъ.

Новый патріархъ не оказалъ поддержки св. Марку и даже, можно думать, преслѣдовалъ его въ самомъ же началѣ своего патріаршаго служенія. Объ этомъ можно судить изъ посланія св. Марка къ іеромонаху Ѳеофану на Евбейскомъ островѣ, въ которомъ св. Маркъ пишетъ: “Пусть тебѣ будетъ извѣстно, что сразу послѣ того, какъ мы прибыли въ Константинополь, когда на патріаршій престолъ восшелъ одинъ изъ подписавшихъ Унію латинствующихъ и причинявшій намъ огорченія, я по нуждѣ отправился въ мою Церковь (т. е. въ Ефесъ)”.

Трудно сказать, когда было написано это посланіе св. Марка новому патріарху. Поводъ для написанія его былъ слѣдующій: д о св. Марка дошла вѣсть, что новоизбранный патріархъ, который, какъ св. Маркъ зналъ, хотя и былъ изъ числа тѣхъ, которые подписали Унію, однако, не принадлежалъ къ числу крайнихъ сторонниковъ ея, неожиданно явилъ свое лицо какъ ревнитель Православія и за это терпитъ репрессіи. Былъ ли это слухъ ложный, или, дѣйствительно, новоизбранный патріархъ проявилъ мужество, которое быстро было подавлено, — св. Маркъ немедленно пишетъ ему письмо, въ которомъ выражаетъ свою поддержку его исповѣдничеству, но не трудно видѣть, что тутъ же заключается и элементъ увѣщанія къ исповѣдничеству.

Во всякомъ случаѣ, это должно было произойти до промульгаціи Уніи патріархомъ Митрофаномъ (іюнь-іюль 1440 г.) или до того, какъ вѣсть о семъ событіи достигла до св. Марка. Вѣроятно, мѣсто написанія сего посланія — Ефесъ.

Сохранилось это посланіе только въ одной рукописи: Vindobonensis theol. gr. 203 fol. 34-6, которую S. Lampros издалъ въ “Παλαιολόγεια καϊ Πελοποννησιακά” (Аѳины 1912). Mgr. L. Petit помѣстилъ текстъ сего посланія, согласно помянутой рукописи, въ 17-мъ томѣ “Patrologia Orientalis”, стр. 475-6, съ изданія котораго и дѣлается настоящій переводъ на русскій языкъ.

МАРКЪ — ВСЕЛЕНСКОМУ (ПАТРІАРХУ).

Святѣйшій мой Владыко и Вселенскій Патріархъ, желаю о Бозѣ здравствовать твоей великой святынѣ въ радостномъ тѣлесномъ и видимомъ здравіи въ Господѣ всегда; и самъ я, по милости Божіей, достаточно здравствую.

О томъ, что случилось у васъ, мы услышали, и не мало опечалились; тѣмъ не менѣе, мы благодаримъ и весьма славимъ человѣколюбиваго Бога, укрѣпившаго тебя въ настоящемъ исповѣдничествѣ, и еще и еще молимся, дабы Онъ явилъ тебя еще болѣе крѣпкимъ въ ежедневныхъ искушеніяхъ и непоколебимымъ, дабы мы всѣ, ревнители Православной Вѣры, имѣли тебя якоремъ и убѣжищемъ и прибѣжищемъ. И, если бѣдствіе пройдетъ, — ты будешь блаженнѣйшимъ во всемъ и достойнымъ похвалы; если же допуститъ Богъ по судамъ извѣстнымъ Ему, что зло усилится, то ты будешь еще болѣе доблестнымъ и мудрымъ по причинѣ страданія; какъ раскаленное желѣзо, водою охлажденное, такъ (и ты) ежедневными бѣдствіями закаленный. Ибо ничто до такой степени не побѣждаетъ гонителя, какъ ревность страждущаго. Да не явимся болѣе робкими, чѣмъ тѣ знаменитые Седмь Отроковъ, я говорю о Маккавеяхъ, которые, когда вопросъ шелъ только о свиномъ мясѣ, перенесши всевозможныя страданія, воспріяли вѣнецъ подвига; но скажемъ и мы съ ними: “Что это? — Если не умремъ теперь: то развѣ вообще не умремъ? Развѣ не воздадимъ должнаго природѣ? Лучше обратимъ въ даръ, что надобно уступить по необходимости: перехитримъ смерть; всѣмъ общее обратимъ въ свою собственность, и цѣною смерти купимъ жизнь. Ни одинъ изъ насъ да не будетъ любителемъ жизни и робокъ. Да отчается тиранъ въ отношеніи другихъ; и первый да будетъ путемъ для другихъ, а послѣдній — печатью подвига” ⁵⁹). И если бы не было гоненія, ни мученики не просіяли бы, ни исповѣдники не восприняли бы вѣнцовъ побѣды отъ Христа и своими подвигами не укрѣпили бы и не возвеселили бы Каѳолическую и Православную Церковь”. Подобаетъ бо и ереси быти”, согласно божественному Апостолу, “да искусни явлени бываютъ” (I Кор. 11, 19)⁶⁰. Уразумѣемъ это, и такимъ образомъ будемъ бороться, совершенно и сами будемъ совершать ихъ подвигъ, и унаслѣдуемъ ихъ славу и въ радость Господа внидемъ ⁶¹), не устрашаясь ничего, ничего не постыждаясь: ни внѣшнихъ враговъ, ни между нами (находящихся) псевдо-христіанъ, ни враговъ Духа. И будемъ исповѣдывать до послѣдняго издыханія съ великимъ дерзновеніемъ благой залогъ святыхъ Отцевъ: исповѣданіе, извѣстное намъ съ дѣтства, которое мы впервые произносили и съ которымъ, въ концѣ, отойдемъ отсюда, унося, если не иное что, такъ — Православіе!

5. Посланіе св. Марка Ефесскаго къ Настоятелю Ватопедскаго Монастыря.

Всей душею св. Маркъ желалъ закончить свои дни на св. Аѳонской Горѣ. Онъ чувствовалъ, что, окруженный ревнителями Православія, какъ и онъ, въ молчаніи и подвигѣ, онъ бы нашелъ душевное успокоеніе послѣ интригъ при Дворѣ, милостей и немилостей власть имущихъ и упадка въ церковной іерархіи и церковной жизни въ столицѣ, гдѣ господствовали Уніаты. И въ Ефесѣ, гдѣ Святитель много потрудился, онъ не нашелъ душевнаго успокоенія, терпя непріятности и напасти другого рода. Поэтому, пробывъ извѣстное время въ Ефесѣ, онъ рѣшаетъ осуществить свое давнѣйшее желаніе и удалиться на Аѳонъ. Но, какъ извѣстно, этому не суждено было случиться. На пути на Аѳонъ онъ былъ арестованъ на островѣ Лимносѣ, гдѣ и пробылъ въ самыхъ тяжкихъ условіяхъ въ двухлѣтнемъ заточеніи. Послѣ освобожденія Святитель снова пытается достичь Аѳона, но это ему не удалось, и ему приходится вернуться въ Константинополь, гдѣ онъ и жизнь свою закончилъ. Итакъ, тѣлесно Святителю не было суждено быть на Аѳонѣ, но духовно онъ тамъ и донынѣ. При жизни онъ былъ любимъ и почитаемъ аѳонскими монахами, и нынѣ онъ какъ бы съ ними.

Такъ, запрестольный образъ въ Соборѣ св. Пантелеимоновской Обители — образъ Святителя Марка Ефесскаго. Въ обителяхъ на Аѳонѣ хранятся рукописи съ твореніями св. Марка, тамъ же хранились и рукописи, въ которыхъ находится служба св. Марку.

Помѣщаемое ниже посланіе св. Марка Настоятелю Ватопедскаго Монастыря, какъ можно судить по содержанію его, написано во 2-й половинѣ 1440 г. или въ началѣ 1441 г. на островѣ Лимносѣ, гдѣ Святитель пребывалъ въ изгнаніи. Св. Маркъ пишетъ о своемъ горячемъ желаніи быть на Аѳонѣ, о томъ, что, по ухищренію діавола, ему не удалось это осуществить; затѣмъ онъ пишетъ о томъ, что нашелъ большую поддержку отъ аѳонской братіи, съ которой видѣлся на островѣ Лимносѣ, и надѣется, что все же онъ еще прибудетъ къ нимъ на Аѳонъ; учитъ онъ нерушимо сохранять Православную Вѣру — “не имущую ни въ чемъ ни малѣйшаго недостатка”. Но и на Аѳонѣ есть своя бѣда, именно: при вѣрности Православію, однако тамъ возникаетъ взаимное подозрѣніе между братіями въ невѣрности Православію и часто слишкомъ строгое отношеніе къ поколебавшимся. Своимъ посланіемъ св. Маркъ врачуетъ тамошнія раны.

Это посланіе сохранилось въ рукописи Scorialensis III. Y. 7. а также было издано S. Lampros въ “Παλαιολόγεια καί Πελοπννησιακά” Афины 1912 г. Монсиньеръ Луи Пти помѣстилъ его въ 17-мъ томѣ “Патрологіа Оріенталисъ”, стр. 477-9, съ изданія котораго, какъ и доселѣ, дѣлается настоящій переводъ на русскій языкъ.

КИРЪ МАРКА ЕФЕССКАГО ЕВГЕНИКА.

I. Преподобнѣйшій въ священномонасѣхъ и игумене честной и священной Ватопедской Обители на Святой Горѣ, молю Бога, чтобы и тѣлесно здравствовала твоя великая Святыня, на утвержденіе и подкрѣпленіе и пользу пасомыхъ тобою душъ, и на веселіе и радость нашу. До сихъ поръ и мы живемъ по милости Божіей, ради твоихъ святыхъ молитвъ.

Бывъ на пути къ вамъ, я чувствовалъ себя восходящимъ какъ бы на самое небо, ожидая быть въ общеніи съ людьми, которые, находясь въ тѣлѣ, подражаютъ ангельскому жительству; съ людьми — являющими въ мірѣ любомудріе выше мира; съ людьми — непрестанно имѣющими во устахъ хвалы Богу, и которые, имѣя въ испытанныхъ рукахъ обоюдоострые мечи — созерцаніе и дѣла — устремляются противъ страстей. Но ниспадшій съ небесъ Денница, который всегда завидуетъ намъ, воспрепятствовалъ нашему пути туда. Но ничего нѣтъ удивительнаго въ томъ, если онъ воспрепятствовалъ намъ, неключимымъ и не имущимъ въ себѣ ничего добраго, когда, вотъ, блаженному Павлу, Солнцу Вселенной, онъ сдѣлалъ то же самое. Ибо онъ говоритъ: “Многажды хотѣхомъ пріити къ вамъ, и единою и дважды, и возбрани намъ сатана” ⁶²). Итакъ, если даже ему онъ воспрепятствовалъ, то достоитъ съ любовію принять то, что — угодно Богу; но все же въ надеждѣ мы мысленно представляемъ себѣ васъ, и ввѣряемъ вашимъ молитвамъ, что, быть можетъ, увидимъ ваши желанныя и честныя лица, а быть можетъ, и будемъ обитать съ вами все время, если такъ будетъ угодно Богу. Но если приключится иное что, противное нашей волѣ, достоитъ и за сіе благодарить Бога. Ибо и “не у до крове стахомъ, противъ грѣха подвизающеся” ⁶³). Большое же утѣшеніе мы обрѣли отъ находившихся здѣсь братій вашихъ, честнѣйшаго екклисіарха и великаго эконома и прочихъ, которыхъ мы видѣли какъ одушевленные образы вашей любви и благочестія, ибо они оказывали намъ гостепріимство и успокаивали и подкрѣпляли. Да дастъ имъ Господь достойныя награды за ихъ трудъ и любовь!

II. “Молю же вы, именемъ Господа нашего Іисуса Христа, да тожде глаголете вси, и да не будутъ въ васъ распри” ⁶⁴) — для того, чтобы истинную и преданную Отцами Вѣру нашу сохранить какъ добрый залогъ, ничего не прибавляя и ничего не убавляя; ибо доселѣ мы имѣли Вѣру ни въ чемъ не имущую недостатка, и не нуждаемся въ Соборѣ или Актѣ Уніи для того, чтобы научиться чему-нибудь болѣе новому, мы, — которые являемся сынами и учениками Вселенскихъ Соборовъ и на нихъ и послѣ нихъ просіявшихъ Отцевъ. Это — хвала наша, Вѣра наша, доброе наслѣдіе Отцевъ нашихъ. Съ нею мы надѣемся Богу предстать и воспріять отпущеніе согрѣшеній; а безъ нея не знаю, какая праведность освободитъ насъ отъ вѣчнаго мученія. Покушающійся же, чтобы мы отбросили ее и ввели иную, болѣе новую вѣру, хотя бы онъ былъ и Ангелъ съ небесъ ⁶⁵), да будетъ анаѳема, и да исчезнетъ всякая память о немъ передъ Богомъ и предъ людьми. Пусть никто не властвуетъ въ вѣрѣ нашей — ни царь, ни архіерей, ни лже- Соборъ, ни иной кто, но только — единый Богъ, Который и Самъ и чрезъ Своихъ Учениковъ передалъ намъ ее. “Молю вы”, говоритъ божественный Апостолъ, “блюдитеся отъ творящихъ распри и раздоры, кромѣ ученія, емуже вы научистеся, и уклонитеся отъ нихъ. Таковіи бо Господеви нашему Іисусу Христу не работаютъ, но своему чреву: иже благими словесы и благословеніемъ прельщаютъ сердца незлобивыхъ ⁶⁶). Твердое убо основаніе Божіе стоитъ, имущее печать сію” ⁶⁷).

III. Итакъ, братіе, бѣгите отъ латинскихъ новшествъ и вносителей и вкоренителей ихъ, и любовію связанные другъ съ другомъ, единое тѣло и единый духъ, “единодушни, единомудрствующе” ⁶⁸) соберитесь въ единую Главу нашу — Христа. Ибо несправедливо бы было снова по холодному подозрѣнію безконечно имѣть вражду къ братіямъ и “ревность имѣть не по разуму” ⁶⁹), дабы не приключилось намъ, подъ предлогомъ ревности о вѣрѣ, возбуждать между собой вражду и свары; ибо безъ наличія любви къ братіямъ правая вѣра никому не поможетъ. Но вы, преподобные отцы и братія, имѣете и будете имѣть и то и другое, и я вамъ немного напомнилъ о семъ по долгу любви, и съ этими добродѣтелями вы предстанете Владыкѣ, сіяя какъ солнце въ Царствіи Отца вашего. Молитесь и за меня, дабы остатокъ жизни мнѣ провести по волѣ Божіей, чтобы возмочь мнѣ, сохранивъ твердо до конца доброе исповѣданіе, въ удѣлѣ тѣхъ людей, которые угодили Богу, обрѣсти нѣкое послѣднее мѣсто.

IV. Святымъ моимъ отцамъ и братіямъ, каждому въ отдѣльности, творю поклонъ; прежде всего, особенно, преподобнѣйшему про-игумену и духовному отцу Киръ Геннадію, котораго, въ частности, прошу также помолиться Богу въ его святыхъ молитвахъ о моей немощи. Да будутъ со мной ваши святыя молитвы!

† Ефесскій Маркъ.

6. Посланіе къ іеромонаху Ѳеофану на Евбейскомъ островѣ.

Изъ всѣхъ посланій св. Марка это посланіе больше всего представляетъ автобіографическихъ данныхъ. Св. Маркъ пишетъ о томъ, почему онъ отбылъ въ Ефесъ, о томъ, что случилось съ нимъ тамъ, какъ онъ былъ на пути на Аѳонъ и какъ былъ арестованъ на островѣ Лимносѣ. Имя уніатскаго митрополита, о которомъ говоритъ св. Маркъ, остается невыясненнымъ. Св. Маркъ пишетъ, чтобы православные ни въ коемъ случаѣ не служили съ принявшими Унію, и предсказываетъ, что, судя по всему тому, что происходитъ, Унія скоро совершенно исчезнетъ. Слова Святителя, какъ извѣстно, оправдались. Написано это посланіе, когда Святитель еще былъ въ изгнаніи. Датировано оно 16-мъ іюня; по всей вѣроятности, его надо относить къ 1441 г.

Посланіе это сохранилось въ рукописи Monacensis 256, fol. 279-280. Напечатано оно J. Hergenroether’омъ у Миня, 160 т. греч. сер. кол. 1096-1100. Монсиньеръ Луи Пти помѣщаетъ это посланіе, согласно вышепомянутой рукописи, въ 17-мъ томѣ “Патрологіа Оріенталисъ” стр. 480-2, съ изданія котораго сдѣланъ нашъ переводъ.

ПРЕПОДОБНѢЙШЕМУ ВЪ ІЕРОМОНАСЪХЪ И ДУХОВНЫХЪ ОТЦѢХЪ И МНѢ О ХРИСТѢ ВОЗЛЮБЛЕННѢЙШЕМУ И ЧЕСТНѢЙШЕМУ ВЛАДЫКѢ И БРАТУ, КИРЪ ѲЕОФАНУ ВЪ ЕВРИПЪ.

I. Преподобнѣйшій въ священномонасѣхъ и духовныхъ отцехъ, и мнѣ о Христѣ возлюбленнѣйшій и достопочтеннѣйшій Владыко и Брате, молю Бога, дабы и тѣлесно здравствовала твоя великая Святыня, молитвами которой, по милости Божіей, и я достаточно здравствую тѣлесно.

Пусть тебѣ будетъ извѣстно, что сразу послѣ того, какъ мы прибыли въ Константинополь, когда на патріаршій престолъ восшелъ одинъ изъ подписавшихъ Унію латинствующихъ и причинявшій намъ огорченія, я по нуждѣ отправился въ мою Церковь (т. е. Ефесъ). Но тамъ я не нашелъ никакого успокоенія и тяжко переболѣлъ, и бѣдствуя отъ нечестивыхъ и подвергаясь напастямъ по той причинѣ, что я не имѣлъ мандата отъ властей, я ушелъ оттуда съ намѣреніемъ отправиться на Святую Гору. Итакъ, пересѣкши море на Галлиполь и проходя мимо Лимноса, я былъ арестованъ тамъ и задержанъ по повелѣнію Императора. Но слово Божіе и сила Истины не могутъ быть связаны, но еще сильнѣе текутъ и процвѣтаютъ, и многіе изъ братій, ободрившись моимъ изгнаніемъ, поражаютъ порицаніями беззаконниковъ и насильниковъ Православной Вѣры и отеческихъ порядковъ и изгоняютъ ихъ отовсюду какъ соръ, ни сослужить имъ не допускаютъ, ни вообще поминать ихъ какъ христіанъ.

II. Я узналъ, что былъ рукоположенъ латинствующими въ митрополита Аѳинскаго нѣкій монахъ изъ Монемвасіи, который тамъ служитъ вмѣстѣ съ латинянами и незаконно рукополагаетъ кого бы только ни нашелъ. Поэтому прошу твою Святыню, чтобы, воспріявъ ревность о Бозѣ, какъ человѣкъ Божій и другъ Истины и святаго Исидора подлинный ученикъ, ты совѣтовалъ священникамъ Божіимъ — всѣми способами избѣгать общенія съ нимъ, и не сослужить ему, ни вообще поминать его, и считать его не архіереемъ, но волкомъ и наемникомъ, и вообще не служить въ латинскихъ церквахъ, дабы не пришелъ и на насъ гнѣвъ Божій, пришедшій на Константинополь, по причинѣ совершающихся тамъ беззаконій.

III. Знай же, что псевдо-Унія, благодатію и силою Божіей, вотъ-вотъ уже разсыпется и догматъ латинянъ вмѣсто того, чтобы укрѣпиться благодаря лже-Собору, чего они всегда пытались достигнуть, еще больше опроверженъ и совершенно отвергнутъ и вездѣ объявляется какъ кощунство и нечестіе; и тѣ, которые его санкціонировали, не смѣютъ о семъ и устъ открыть. Инока же вашего, наемника, а не пастыря, Монемвасійскаго безумца, получившаго отъ Императора настоятельство Продромомъ, его монахи и не поминаютъ (на богослуженіяхъ) вообще, и при кажденіи не кадятъ на него, какъ кадятъ на христіанъ, но имѣютъ его только для дѣлъ, какъ нѣкоего консула, и Императоръ, зная объ этомъ, ни одного слова не говоритъ, но и открыто говоритъ, что кается въ совершившемся и слагаетъ вину на покорившихся и подписавшихъ Унію. Итакъ, бѣгите и вы, братіе, отъ общенія съ тѣми, съ кѣмъ не должно его имѣть, и поминовенія тѣхъ, кого не достоитъ (литургически) поминать. Вотъ — я, грѣшный Маркъ, говорю вамъ, что тотъ, кто поминаетъ папу какъ православнаго архіерея обязанъ также и исполнять все латинское, вплоть до бритья бороды, и латинствующій будетъ осужденъ вмѣстѣ съ латинянами, и будетъ считаться нарушителемъ Вѣры.

Да будутъ твои святыя молитвы съ нами! † Благословенному князю Киръ Константину Контопетре и всѣмъ властямъ, оказавшимъ намъ гостепріимство — поклонъ и благословеніе отъ Бога.

† Ефесскій Маркъ. Іюня 16-го.

7. Посланіе св. Марка Ефесскаго къ іеромонаху Ѳеофану на Имврійскомъ островѣ.

Въ предисловіи этого посланія указаны поводъ и мѣсто его написанія. Одинъ ученый іеромонахъ съ Имврійскаго острова, по имени Ѳеофанъ, написалъ сочиненіе противъ латинскихъ воззрѣній — “Синтагму” (которая сохранилась въ двухъ рукописяхъ), которую направилъ св. Марку на просмотръ съ просьбой передать ее Императору, если св. Маркъ найдетъ это нужнымъ. Св. Маркъ, находившійся въ то время въ Константинополѣ, одобрилъ его сочиненіе и порадовался ревности о вѣрѣ ея автора, но не представилъ “Синтагмы” Императору, такъ какъ считалъ, что, во-первыхъ, теперь не время подвергать автора этого анти-латинскаго сочиненія явной опасности, а само сочиненіе подвергнуть издѣвательству, а во-вторыхъ, — по той причинѣ, что, какъ онъ пишетъ: “Теперь уже настала борьба не въ словахъ, а въ самыхъ вещахъ; время не словъ и доказательствъ... но долженствуетъ любящимъ Бога самыми дѣлами доблестно противиться и быть готовымъ перенести всѣ опасности за Благочестіе и не марать себя общеніемъ съ нечестивыми”. Т. е. иными словами, св. Маркъ не хотѣлъ подвергать помянутаго іеромонаха Ѳеофана ненужной опасности; жертвовать своимъ воиномъ безъ пользы для Церкви; а кромѣ того, на опытѣ убѣдившись, что диспуты съ латинянами ни къ чему не ведутъ, онъ не хотѣлъ подвергать автора “Синтагмы” горькому разочарованію.

Мѣсто написанія этого посланія — Константинополь, какъ это можно видѣть и изъ предисловія и изъ самого содержанія этого документа.

Что касается времени написанія, т. е. было ли оно написано въ маѣ 1440 г., во время пребыванія св. Марка въ Константинополѣ до отбытія въ Ефесъ, или же во время послѣднихъ двухъ лѣтъ жизни въ Константинополѣ въ 1443-4 гг. — не возможно установить. Ибо тщательное изслѣдованіе содержанія можетъ привести и къ тому и къ другому періоду пребыванія св. Марка въ Константинополѣ. Такъ что, подвергнувъ тщательному изслѣдованію “рго” и “contra” обоихъ предположеній, мы принуждены признать, что вопросъ времени написанія этого посланія остается открытымъ, хотя, какъ будто бы, больше вѣроятія, что оно принадлежитъ ко второму періоду пребыванія св. Марка въ Константинополѣ, когда Константинопольскимъ Патріархомъ былъ уже Григорій Мамма, страстный уніатъ и оппонентъ св. Марка Ефесскаго.

Это посланіе сохранилось въ рукописи Monacensis 256, fol. 155-156, а также было напечатано въ нѣкоторыхъ греческихъ изданіяхъ. Монсиньеръ Л. Пти, съ изданія котораго мы дѣлаемъ нашъ переводъ, помѣстилъ это посланіе св. Марка, въ 17-мъ томѣ “Патрологіа Оріенталисъ”, стр. 482-3.

(МАРКА) ЕФЕССКАГО — КЪ ѲЕОФАНУ.

Это сочиненіе (“Синтагма”) было послано честнѣйшимъ въ іеромонахахъ Киръ Ѳеофаномъ, жившимъ на Имврійскомъ островѣ, на Монависской горѣ, въ то время, когда святитель Ефесскій былъ въ Константинополѣ, дабы онъ, если найдетъ сочиненіе православнымъ, представилъ его Императору. Получивъ это сочиненіе, святой не только похвалилъ, но и отвѣтилъ ему слѣдующее:

I. Честнѣйшій во іеромонасѣхъ и мнѣ о Господѣ возлюбленнѣйшій и достопочтеннѣйшій Отче и Брате, молю Бога, дабы и тѣлесно здравствовала твоя Святыня, молитвами которой и я, по милости Божіей, достаточно здравствую тѣломъ.

Получивъ сочиненіе твоей Святыни, я возъимѣлъ не малое утѣшеніе въ подавляющихъ насъ печаляхъ: ибо тѣ, которые были почтены и возвеличены Церковью паче достоинства, обезчестили ее и сдѣлали безпомощной, смѣшавъ ее съ тѣми, которые съ давнихъ поръ отсѣкли себя и истлѣли и подлежатъ безчисленнымъ анаѳемамъ, и общеніемъ съ ними опорочили непорочную Невѣсту Христову. Ибо, не удовлетворившись тѣмъ, что заполучили ранѣе, они для того, чтобы утвердить внесенное ими новшество, выбрали себѣ Предстоятеля, лучше же сказать, — наемника, а не пастыря, волка, а не печальника о стадѣ, — котораго бы могли водить и направлять, и чрезъ него думаютъ внѣдрить въ души всѣхъ дурной догматъ латинствованія, а можетъ быть, и подвигнуть къ гоненіямъ на тѣхъ, которые боятся Господа, ибо никоимъ образомъ не допускаютъ общенія съ ними.

II. Когда мы были въ такомъ состояніи, намъ было доставлено писаніе твоей Святыни, которое доставило намъ большое утѣшеніе кристаллической ясностью твоего міровоззрѣнія, чистотою и искренностью твоего духа и общностью (съ нами) воззрѣнія, которыя подняли мою опустившую крылья душу. Но уже — борьба не въ словахъ, а въ самыхъ вещахъ; время не словъ и доказательствъ (ибо какъ это можно сдѣлать, когда судьи настолько испорчены?!), но любящимъ Бога долженствуетъ самыми дѣлами доблестно противиться и быть готовыми перенести всѣ опасности за Православіе (“Благочестіе”) и не марать себя общеніемъ съ нечестивыми. По этой-то причинѣ я счелъ несоотвѣтствующимъ передать Державному “Синтагму” твоей Святыни, и вообще — не безопаснымъ, могущимъ привести въ настоящее время не къ иному чему, кромѣ какъ подвергнуть насмѣшкамъ и издѣвательству со стороны немудро мудрыхъ и носимыхъ куда попало безпорядочнымъ и мрачнымъ духомъ. Ибо нынѣ, по причинѣ грѣховъ нашихъ, исполнилось написанное: “Поставлю юноши князи ихъ, и ругатели господствовати будутъ ими” ⁷⁰). Но Единый вся Могущій да исправитъ Церковь Свою и да утишитъ настоящую бурю, умилостившись твоими молитвами, которыя да будутъ всегда съ нами!

† Ефеса и всей Асіи Маркъ.

Честнѣйшему въ священномонасѣхъ и мнѣ о Господѣ возлюбленнѣйшему и достопочтеннѣйшему Отцу и Брату, Киръ Ѳеофану.

8. Отрывокъ изъ письма св. Марка Императору Іоанну Палеологу.

Этотъ отрывокъ изъ письма св. Марка Императору Іоанну Палеологу слишкомъ кратокъ, чтобы можно было заключить, когда, гдѣ и по какому поводу оно было написано Императору.

Помѣщено оно у Миня: Migne. Patrologiae Cursus Completus. Series Graeca. Tom. 160, col. 1104. съ изданія котораго и дѣлаемъ настоящій переводъ сего посланія на русскій языкъ.

Возможно, что оно написано уже въ послѣднее время жизни Святителя, когда онъ уже ясно чувствовалъ то небесное наслажденіе “будущихъ благъ”, которыя онъ уготовалъ себѣ своимъ исповѣдничествомъ и общей святостью жизни.

“Цвѣты имѣютъ въ себѣ очарованіе, но скорѣе слова проходятъ и увядаютъ, дабы, познавъ присущую имъ немощь и мимотечность, мы искали истинное и присное наслажденіе — блаженное, непрестающее, ненарушимое, — которое въ этомъ мірѣ душа испытываетъ въ Божественныхъ Словахъ, вскормляемая ими и всегда услаждающаяся въ размышленіяхъ о Господѣ, радующаяся же надеждою будущихъ благъ, а послѣ настоящей жизни улучающая желанное, радуясь во вѣки. Ибо говорится: “Гласъ радованія и спасенія въ скиніяхъ праведныхъ”.