Святой Марк Эфесский и Флорентийская Уния

Источники для исторіи Флорентійскаго Собора весьма немногочисленны. Дѣянія Ферраро-Флорентійскаго Собора, которыя велись на латинскомъ и греческомъ языкѣ, утеряны. Анонимное изложеніе исторіи переговоровъ между греками и латинянами на этомъ Соборѣ, написанное на греческомъ языкѣ, съ краткими выдержками изъ Дѣяній Собора, которое С. J. Hefele ¹), Th. Erommann ²), J. Gill ³) и др. справедливо приписываютъ Дороѳею, Митрополиту Мителенскому, помѣщаются у Манси ⁴) и Хардуина ⁵). Извѣстная реконструкція этихъ дѣяній была напечатана недавно въ 2 томахъ (исторія источниковъ и само помянутое изложеніе на греческомъ и латинскомъ языкахъ) J. Gill-омъ подъ названіемъ: “Quae supersunt Actorum Graecorum Concilii Florentini”. Roma 1953. ⁶).

Второй источникъ для исторіи Флорентійской Уніи это — исторія ея, переданная Дороѳеемъ, Митрополитомъ Мителенскимъ. Поскольку авторъ ея былъ ревностнымъ уніатомъ, за свой трудъ получившимъ денежное вознагражденіе отъ Папы, этотъ источникъ не всегда безпристрастенъ, что даже до нѣкоторой степени относится и къ вышепомянутому первому источнику. Эта исторія помѣщена у Хардуина ⁷). но не имѣется у Манси.

Третій основной источникъ, быть можетъ наиболѣе важный, это — изложеніе исторіи Флорентійскаго Собора, сдѣланное греческимъ діакономъ Сильвестромъ Сиропуломъ, великимъ екклисіархомъ храмъ св. Софіи въ Константинополѣ. Эта исторія была издана англійскимъ богословомъ Робертомъ Creyghton въ сопровожденіи латинскаго перевода подъ названіемъ: “Vera Historia unionis non verae inter Grecos et Latinos: sive Concilii Florentini exactissima narratio, Graece scripta per Sylvestrum Sguropulum Magnum Ecclesiarcham etc.” (т. e. “Истинная исторія неистинной Уніи между греками и латинянами, или точнѣйшее изложеніе исторіи Флорентійскаго Собора, написанное по гречески Сильвестромъ Сгуропуломъ”. Гага 1660 г. ⁸). Эта исторія, написанная противникомъ Уніи, участникомъ Собора, занимавшимъ высокій административный постъ въ Церкви, который вопреки своей совѣсти, долженъ былъ подписаться подъ Актомъ Уніи, со своей стороны не всегда безпристрастна. Для исторіи дѣятельности св. Марка Ефесскаго этотъ источникъ весьма цѣненъ.

Наиболѣе извѣстный трудъ по критическому обзору имѣющихся источниковъ для исторіи Флорентійской Уніи принадлежитъ Th. Frommann-y ⁹) и Gill-y ¹⁰).

Необходимо упомянуть и объ источникахъ второстепеннаго значенія для исторіи Флорентійской Уніи. Это, прежде всего, краткая исторія Флорентійскаго Собора, принадлежащая Андрею де Санкта Кроче (Andreas de Sancta-Cruce)¹¹.

Краткое изложеніе исторіи Флорентійской Уніи или же отдѣльные эпизоды находимъ также у Симеона Суздальскаго, Іоанна Евгеника и Великаго Ритора Мануила въ ихъ сочиненіяхъ, которыя мы часто приводили въ первой главѣ нашего труда ¹²).

Какъ на источникъ для исторіи Флорентійской Уніи, какъ бы на краткое резюмэ, можемъ указать на автобіографическое сочиненіе св. Марка Ефесскаго: “Изложеніе Святѣйшаго Митрополита Ефесскаго о томъ, какимъ образомъ онъ принялъ архіерейское достоинство, и разъясненіе о Соборѣ бывшемъ во Флоренціи” ^І3).

Также можемъ указать и на синаксарь Флорентійскому Собору, принадлежащій ревностному уніату, противнику св. Марка Ефесскаго, Іосифу, епископу Меѳонскому ¹⁴).

Что касается литературы о Флорентійскомъ Соборѣ, то, надо сказать, она весьма не велика ¹⁵). О Флорентійскомъ Соборѣ можно найти обычно весьма немного въ историческихъ сочиненіяхъ о Византіи ¹⁶).

Итакъ, на основаніи приведенныхъ источниковъ и тѣхъ источниковъ о жизни св. Марка Ефесскаго, которые мы привели въ первой главѣ сего труда, мы можемъ составить достаточно детальную картину происходившихъ Соборовъ во Флоренціи и въ Феррарѣ. Къ сожалѣнію, объемъ книги не даетъ намъ возможность приводить выдержки изъ Дѣяній Собора (источникъ, указанный нами какъ первый), и намъ приходится, лишь за немногимъ исключеніемъ, когда эти выдержки все же будутъ приводиться, представить читателю рѣчи ораторовъ какъ греческихъ, такъ и латинскихъ въ пересказѣ.

Покинувъ въ концѣ ноября 1437 г. Константинополь, греки прибыли въ Венецію только 8-го февраля 1438 г. Прибыли они на корабляхъ и на средства Папы. Въ Венеціи они были приняты съ величайшимъ почетомъ Дожемъ, венеціанской знатью и населеніемъ города, которыя всячески хотѣли показать грекамъ свое радушіе. Сиропулъ (какъ и другіе источники) передаетъ намъ детали торжествъ встрѣчи, но все же передъ тѣмъ говоритъ, съ какими опасностями и трудностями греки встрѣчались на своемъ пути въ Италію и подъ какими бурями пришлось плыть; онъ этимъ какъ бы хочетъ сказать, что и сама природа была противъ того дѣла, на которое плыли греки въ Италію.

Встрѣтить греческихъ гостей Папа со своей стороны послалъ своего высокаго представителя — Таргвини, который привѣтствовалъ грековъ отъ лица Папы, а черезъ нѣсколько дней передалъ Императору и Патріарху значительную сумму, превышавшую просимую греками, на покрытіе ихъ расходовъ по пребыванію въ Венеціи.

Сиропулъ разсказываетъ, что греки были въ нерѣшительности, куда имъ отправиться для переговоровъ объ Уніи: въ Феррару ли, куда ихъ приглашалъ Папа, или въ Базель, куда ихъ звали Отцы Базельскаго Собора, не признававшіе Папу Евгенія IV; между тѣмъ, какъ венеціанскія власти старались задержать грековъ въ Венеціи, предлагая, чтобы въ этомъ же городѣ и Соборъ состоялся. Только вторичная крупная сумма денегъ, посланная Папой, рѣшила вопросъ въ томъ смыслѣ, что греки рѣшили вести переговоры съ Папой и отправиться въ Феррару. Hefele ¹⁷) оспариваетъ истинность утвержденія Сиропула и при этомъ ссылается на рапорты Таргвини, встрѣчавшаго грековъ въ Венеціи, который сообщаетъ папѣ Евгенію о томъ, что греки весьма расположены къ Папѣ и что самъ Императоръ Іоаннъ Палеологъ 25-го февраля направилъ письмо Отцамъ Базельскаго Собора, приглашая ихъ самихъ прибыть въ Феррару на Соборъ для заключенія Уніи. 28-го февраля греки отбыли изъ Венеціи и 4-го марта прибыли въ Феррару. Императоръ немедленно отправился сдѣлать визитъ папѣ Евгенію IV, и былъ принятъ Папой и его окруженіемъ не только съ торжественностью, но и весьма дружественно и радушно. Патріархъ Константинопольскій Іосифъ прибылъ въ Феррару только 7-го марта. Онъ безпокоился о томъ, чтобы не уронить достоинства ни своего, ни своего клира; такъ, въ отношеніи Папы онъ говорилъ: — “Если Папа старше меня возрастомъ, я его почту какъ отца; если равнаго возраста со мной, я буду съ нимъ обращаться какъ братъ съ братомъ; если же онъ моложе меня, я его сочту за сына”. Будучи извѣщенъ, что греческіе клирики не знаютъ, какимъ образомъ должно происходить ихъ взаимное привѣтствіе съ Папой, Папа извѣстилъ ихъ, что это оставляется на ихъ усмотрѣніе. Взаимное привѣтствіе между греческимъ духовенствомъ и Папой состояло въ томъ, что Папа обмѣнялся цѣлованіемъ съ Патріархомъ, въ то время, какъ другіе греческіе епископы, обмѣнявшись лобзаніемъ съ Папой, послѣ сего поцѣловали его руку. Послѣ того, какъ пріемъ греческихъ представителей былъ запротоколированъ, греки были размѣщены въ отведенныхъ для нихъ помѣщеніяхъ. Папа разрѣшилъ имъ совершать бо- служенія согласно обычаю Православной Церкви, а спустя 4 дня выразилъ Императору желаніе, чтобы переговоры объ Уніи начались немедленно. Но греки выразили желаніе, чтобы на Соборъ были приглашены не только епископы, но и западные государи. Ибо войти съ послѣдними въ соглашеніе и заключить съ ними военный союзъ и было основной цѣлью пріѣзда Императора въ Италію, какъ объ этомъ мы говорили выше. Несмотря на доводы Папы, что это невозможно изъ-за личной вражды и нестроеній, которыя были въ то время между Западными Государями, однако, кончилось тѣмъ что онъ написалъ имъ приглашенія прибыть на Соборъ въ Феррару. Затѣмъ, греки, слѣдуя древнему обычаю на Востокѣ, что Императоръ являлся предсѣдателемъ Вселенскихъ Соборовъ, выразили желаніе, чтобы Императоръ Іоаннъ и въ данномъ случаѣ явился предсѣдателемъ Собора въ Феррарѣ. Латиняне, не возражая въ принципѣ, нашли извѣстный компромиссъ въ свою пользу. Именно, троны и сидѣнія въ Феррарскомъ соборѣ, гдѣ должно было состояться открытіе Собора (или лучше сказать открытіе переговоровъ между православными и латинянами по вопросу Уніи) были поставлены по слѣдующему плану: со стороны, гдѣ покоилось Евангеліе, помѣщались латиняне; со стороны, гдѣ покоился Апостолъ, — греческіе представители. Престолъ Папы стоялъ на самомъ высшемъ мѣстѣ; непосредственно подъ нимъ стоялъ тронъ для Императора Германскаго, который пустовалъ, такъ какъ въ это время онъ не былъ уже въ живыхъ. На уровнѣ престола Германскаго Императора и такимъ же образомъ украшенный, стоялъ престолъ для Императора Іоанна Палеолога. Тронъ для Патріарха Константинопольскаго, хотя и былъ украшенъ такимъ же образомъ, какъ и престолъ Папы, однако въ соотвѣтствіи съ престоломъ Папы, стоялъ ниже. Затѣмъ, на болѣе низкихъ мѣстахъ были, со стороны латинянъ, сидѣнія для кардиналовъ и латинскаго епископата, а со стороны грековъ — для православныхъ епископовъ и иныхъ высокихъ церковныхъ сановниковъ. Сиропулъ сообщаетъ намъ, что къ этому времени Папа пересталъ давать грекамъ деньги на руки, взявъ на себя ихъ содержаніе, что и огорчило и связывало грековъ.

Соборъ по вопросу Уніи былъ торжественно открытъ въ соборномъ храмѣ Феррары 9-го апрѣля 1438 г. Патріархъ Константинопольскій по болѣзни не присутствовалъ на открытіи. Была ли болѣзнь Патріарха дѣйствительной или же дипломатическаго характера, какъ это утверждаетъ Сиропулъ, — трудно сказать. Съ одной стороны, извѣстно, что Патріархъ часто болѣлъ во время Собора и умеръ во время Собора; съ другой же стороны, мы знаемъ, какъ Патріархъ ревниво относился къ достоинству своего сана, и быть можетъ, въ томъ фактѣ, что его престолъ былъ поставленъ ниже престола Папы, онъ увидѣлъ извѣстную обиду, почему и уклонился отъ личнаго присутствія на открытіи Собора. Однако, хотя онъ и отсутствовалъ на открытіи Собора, было прочитано его посланіе, въ которомъ, офиціально говоря объ открытіи Собора, затѣмъ онъ говоритъ, что если какой-либо Государь или представитель Церкви не пожелаетъ ни придти на Соборъ, ни послать своего исповѣданія (την ομολογίαν) или представителя, или не пожелаетъ признать постановленій сего Собора, то будетъ подлежать отлученію отъ Церкви ¹⁸). Послѣ сего была прочитана на латинскомъ и греческомъ языкѣ булла папы Евгенія IV, въ которой онъ возвѣщаетъ міру о прибытіи грековъ и торжествѣ открытія переговоровъ объ Уніи въ Феррарѣ. Какъ сообщаютъ намъ дѣянія Собора (выдержки изъ Дѣяній, лучше сказать), открытіе происходило при торжественной обстановкѣ и все духовенство было въ облаченіяхъ. Папа торжественно возгласилъ: “Benedictus”, послѣ чего были пропѣты священные гимны.

Послѣ открытія Собора наступилъ періодъ бездѣйствія.

Папа настойчиво предлагалъ, чтобы была образована комиссія, составленная изъ представителей обѣихъ Церквей, которой было бы поручено выяснить пункты расхожденія между двумя Церквами, изслѣдовать ихъ и намѣтить пути къ заключенію Уніи. Послѣ извѣстнаго отлагательства такая комиссія была выбрана. Со стороны грековъ въ этой комиссіи участвовали: Маркъ, митрополитъ Ефесскій, Виссаріонъ, митрополитъ Никейскій, затѣмъ еще три епископа, великій хартофилаксъ Вальсамонъ, великій екклисіархъ храма св. Софіи Сиропулъ (историкъ Флорентійскаго Собора), двое игуменовъ и одинъ іеромонахъ. Къ этому числу Императоръ еще прибавилъ свѣтскаго вельможу М. Ягариса. Изъ числа этихъ представителей только двое были уполномочены публично выступать въ дискуссіяхъ съ латинянами: св. Маркъ Ефесскій и Виссаріонъ Никейскій. Изъ этихъ двухъ важнѣйшихъ представителей, славящихся своей ученостью, какъ видно, св. Маркъ Ефесскій занималъ первенствующее положеніе. Это можно заключить изъ того, что онъ всегда выступаетъ первый, и первый принимаетъ на себя вопросы для диспута. Впрочемъ, это можно заключить и изъ словъ самого св. Марка и Великаго Ритора Мануили. Такъ, св. Маркъ говоритъ: “Будучи подвигнутъ быть во главѣ диспута, я...” ¹⁹). Великій Риторъ Мануилъ говоритъ: “Царь вмѣстѣ съ нѣкоторыми близкими себѣ и избранными взялъ съ собой (въ Италію) и помянутаго блаженнаго Марка, котораго уже тамъ, когда состоялся Соборъ, прилично поставилъ своимъ экзархомъ: потому что, такъ какъ съ той и другой стороны были избраны шесть совопросниковъ, онъ назначенъ былъ экзархомъ нашихъ” ²⁰). Кромѣ того въ Дѣяніяхъ Собора, гдѣ говорится о комиссіи, составленной изъ грековъ для веденія богословскихъ разсужденій съ латинянами, читаемъ: “Первый — тотъ мудрѣйшій Киръ Маркъ Евгеникъ и Митрополитъ Ефесскій” ²¹). А въ своей рѣчи въ началѣ дѣятельности Собора въ Феррарѣ, Виссаріонъ митрополитъ Никейскій отзывается о св. Маркѣ Ефесскомъ, какъ о “священномъ и блаженнѣйшемъ экзархѣ сего священнаго собранія, воистинну, мудрѣйшемъ и высочайшемъ богословѣ, семъ Ефесскомъ святителѣ и нашемъ учителѣ” ²²).

Представителями латинянъ были кардиналъ Іуліанъ Цезарини, опытный и тонкій дипломатъ, отличавшійся большой образованностью и краснорѣчіемъ, кардиналъ Николай Альбергати, хоть и уступавшій въ нѣкоторомъ отношеніи кардиналу Іуліану, однако также принадлежащій къ цвѣту Ватиканской дипломатіи того времени, Андрей, архіепископъ Родосскій, начитанный и свѣдущій богословъ, но больше бравшій многорѣчивостью, чѣмъ глубиною разсудительности, Іоаннъ де Торквемада, знаменитый испанскій богословъ, несомнѣнно болѣе глубокій, чѣмъ Андрей Родосскій, и шесть иныхъ представителей Папы. Къ комиссіи были приставлены переводчики и секретари. Протоколы (дѣянія) должны были вестись на греческомъ и латинскомъ языкахъ. Какъ мы сказали въ началѣ этой главы, эти Дѣянія — утеряны.

Истинными главами, однако, были со стороны латинянъ — папа Евгеній IV, человѣкъ исключительной силы воли и политичности, умѣвшій проводить свои планы, если не возможно лаской, то насиліемъ. Это былъ человѣкъ одинъ изъ сильнѣйшихъ на престолѣ апостола Петра въ исторіи папства. Со стороны грековъ — главой былъ Императоръ Іоаннъ Палеологъ, который часто руководилъ преніями, часто самъ присутствуя и выражая свое мнѣніе. На Унію онъ смотрѣлъ, какъ мы говорили, съ точки зрѣнія политической. Онъ желалъ, чтобы Унія была заключена на какихъ-то общихъ выраженіяхъ. Церковная сторона дѣла стояла для него на второмъ мѣстѣ. Но когда обнаружилась острота положенія, онъ (не безъ внутренней борьбы) рѣшилъ пожертвовать истиной Православія ради интересовъ Византіи. Болѣе подробно о лицѣ Императора Іоанна въ дѣлѣ Уніи будетъ нами сказано при дальнѣйшемъ изложеніи исторіи Флорентійской Уніи.

Прежде чѣмъ мы перейдемъ къ изложенію исторіи обсужденія богословскихъ вопросовъ, именно пунктовъ догматическаго характера, бывшихъ предметомъ раздѣленія между Православной и Римо-Католической Церквами, намъ умѣстно привести здѣсь весьма цѣнный памятникъ, именно — слово св. Марка Ефесскаго папѣ Евгенію IV, которое принадлежитъ именно этому періоду.

Эта рѣчь св. Марка Ефесскаго имѣетъ слѣдующее происхожденіе: прибывъ въ Италію, греческіе делегаты были приглашаемы на банкеты, устраиваемые въ ихъ честь важнѣйшими представителями Западной Церкви. На этихъ банкетахъ происходило какъ бы взаимное присматриваніе для будущихъ преній и борьбы. Обычно на этихъ банкетахъ происходилъ разговоръ на философскія темы, какъ это было въ обычаѣ того времени. Сиропулъ разсказываетъ, что на одномъ изъ такихъ банкетовъ, данномъ кардиналомъ Іуліаномъ Цезарини въ честь святителя Марка Ефесскаго, его брата номофилакса Іоанна Евгеника и Дороѳея Мителенскаго, кардиналъ предложилъ св. Марку сказать Папѣ рѣчь отъ лица грековъ, въ которой выразить надежду на благополучный исходъ дѣятельности Собора. Св. Маркъ Ефесскій на мгновеніе былъ въ нерѣшительности, но потомъ согласился. Это-то и есть то слово, которое мы помѣщаемъ ниже. Составивъ это слово, св. Маркъ передалъ его въ письменномъ видѣ кардиналу Іуліану, который немедленно отправился къ Императору Іоанну и показалъ ему его. Оно вызвало реакцію не только со стороны Ватикана, но и Императора, который боялся какой-бы то ни было несогласованности дѣйствій между греческими представителями, а кромѣ того Императоръ вообще не желалъ, чтобы между православными и латинянами поднимались вопросы о наличіи догматическихъ несогласій между ними. Онъ даже желалъ предать св. Марка на судъ Сѵноду, но по ходатайству нѣкоторыхъ лицъ, въ частности Виссаріона Никейскаго, рѣшилъ это дѣло оставить безъ послѣдствій ²³ ).

Слово св. Марка папѣ Евгенію свидѣтельствуетъ, что утвержденіе, будто св. Маркъ Ефесскій былъ врагомъ Уніи даже прежде, чѣмъ переговоры между православными и римо-католиками могли начаться, и что онъ поставилъ себѣ цѣлью саботировать переговоры, является совершенно безпочвеннымъ. Наоборотъ, св. Маркъ Ефесскій пламенно желалъ единства Церкви, вѣрилъ въ возможность Уніи, искалъ единенія съ латинянами, но единенія истиннаго, основаннаго на единствѣ вѣры и древней богослужебной практики. Но эта рѣчь важна и въ томъ смыслѣ, что св. Маркъ счелъ нужнымъ сразу же поставить Папу въ извѣстность, что православные іерархи прибыли въ Италію не для подписанія капитуляціи и не для продажи Православія ради выгоды своего Государства, но что они прибыли — какъ на Вселенскій Соборъ, для утвержденія истиннаго ученія. Кромѣ того, св. Маркъ открыто далъ понять, что чистота Православія должна быть сохранена, и что переговоры могутъ окончиться неуспѣхомъ, если Римъ не пойдетъ на извѣстныя уступки, отказавшись отъ тѣхъ новшествъ, неизвѣстныхъ древней Церкви, которыя были введены въ догматику и богослужебную практику Западной Церкви, и являлись причиной раскола между двумя Церквами. Далѣе св. Маркъ указалъ на то, что объединеніе всѣхъ христіанъ противъ общаго врага Христіанства — турокъ — было бы одинаково необходимо, какъ для Византіи, такъ и для Запада.

Помимо всего этого, этотъ памятникъ является глубоко человѣчнымъ и волнующимъ, когда представляешь себѣ, что на Флорентійскомъ Соборѣ въ послѣдній разъ встрѣтились представители Восточной и Западной Церквей для обсужденія возстановленія прежняго единства Церкви, и когда достичь это единство еще было такъ возможно!

Св. Маркъ обращается къ сердцу Папы, указывая ему на любовь, на тѣ усилія, какихъ стоило старымъ и больнымъ іерархамъ Православной Церкви совершить трудное путешествіе и собраться въ гостепріимномъ домѣ Папы. Онъ призываетъ Папу обнять ихъ, чадъ его, которыя такъ долго были въ разъединеніи, и нынѣ пришли къ нему. Затѣмъ, онъ обращается къ разсудку Папы, говоря о той взаимной помощи и взаимной пользѣ въ борьбѣ съ общимъ врагомъ Христіанства, которыя могутъ быть достигнуты благодаря единенію Церквей. Онъ говоритъ, что тѣ препятствія, которыя лежатъ на пути къ единенію, Папѣ ничего не стоитъ повелѣть убрать и этимъ исцѣлить рану Раскола. Наконецъ, онъ обращается къ волѣ Папы, предлагая ему совершить доброе дѣло соединенія Церквей, говоря, что это будетъ его личная добродѣтель и что вѣнецъ ему уже исплетенъ, который онъ, Папа, не пожелаетъ отвергнуть.

Начинается это святоотеческое слово какъ бы съ вѣрой въ успѣхъ переговоровъ; затѣмъ слѣдуетъ молитва Спасителю о благополучномъ результатѣ работы Собора, но постепено духовнымъ очамъ Святителя открывается, что его чаянія не оправдаются, что злой обычай раскола восторжествуетъ, и слово его кончается, или лучше сказать — обрывается, въ тонѣ отчаянія.

Первымъ издателемъ этого слова св. Марка, печатаемаго ниже, былъ Каллистъ Blastos, который справедливо придавалъ ему большое значеніе ²⁴). Потомъ это слово помѣстилъ среди документовъ, относящихся къ Флорентійской Уніи, Mgr. Louis Petit въ 17-мъ томѣ “Патрологіи Оріенталисъ” стр. 336-41. Наконецъ, J. Gill помѣстилъ это слово (греческій текстъ и латинскій переводъ) въ своемъ трудѣ: “Quae supersunt Actorum Grecorum Concilii Florentini”.

Сохранилось это слово также и въ нѣсколькихъ рукописяхъ (Cod. Ambrosianus 653, fol. 9-11. Parisinus 2075, fol. 327-333. Paris. 423, fol. 7. Paris. 429, fol. 1-5. Athons Liberorum 248, fol. 591).

Переводъ на русскій языкъ дѣлаемъ съ вышепомянутаго изданія Mgr. Petit.

БЛАЖЕННѢЙШЕМУ ПАПѢ ВЕТХАГО РИМА МАРКЪ, ЕПИСКОПЪ СОБРАНІЯ ВѢРНЫХЪ ВО ЕФЕСѢ.

1. Сегодня — предначатокъ всемірной радости! Сегодня духовные лучи солнца мира предвосходятъ для всей вселенной. Сегодня члены Тѣла Господня, ранѣе раздѣленные и разсѣченные въ теченіе многихъ вѣковъ, спѣшатъ къ взаимному единенію! И не страждетъ Глава — Христосъ Богъ — быть надъ раздѣленнымъ Тѣломъ, и Любовь не желаетъ совершенно отъять отъ насъ узы любви! Поэтому Онъ побудилъ тебя, Первенствующаго среди священнослужителей Его, пригласить насъ сюда, и подвигнулъ благочестивѣйшаго нашего Императора послушаться тебя, а также сотворилъ нашего Пастыря и Патріарха забыть старость и долговременное недомоганіе, а насъ — пастырей (находящихся) подъ нимъ, отовсюду собралъ и сотворилъ отважиться на долгій путь, и море и прочія бѣдствія. О, развѣ не очевидно, что это произошло силою и судомъ Божіимъ и что результатъ (τό πέρας) также будетъ хорошимъ и богоугоднымъ, какъ уже напередъ намѣчается? Итакъ, Святѣйшій Отецъ, прими чадъ твоихъ, издалека съ Востока приходящихъ: обними ихъ, бывшихъ въ раздѣленіи въ теченіе долгаго времени; уврачуй смутившихся ²⁵). Всякій терній и причину преткновенія, угрожающіе дѣлу мира, повели убрать изъ среды; скажи и самъ твоимъ Ангеламъ, какъ подражатель Бога: “Путь сотворите людемъ Моимъ, и каменіе, еже на пути, размещите” (Ис. 62, 10). До какихъ поръ мы, Того же Христа и той же вѣры, будемъ другъ друга поражать и разсѣцать?! Доколѣ мы, почитатели Той же Троицы, будемъ другъ друга угрызать и снѣдать, пока другъ друга не истребимъ (Гал. 5, 15) и дадимъ возможность внѣшнимъ врагамъ уничтожить насъ?! Да не будетъ сего, Христе Царю, и да не побѣдитъ Твою благость множество нашихъ грѣховъ, но какъ въ прежнія времена, когда Ты видѣлъ возвышающееся и весьма распространяющееся зло, Ты Самъ и чрезъ Твоихъ Апостоловъ остановилъ его теченіе впередъ, и всѣхъ обратилъ къ Твоему познанію, такъ и нынѣ, чрезъ Твоихъ служителей, которые ничего не ставятъ выше Твоей любви, соедини насъ въ отношеніи другъ друга и въ отношеніи Тебя Самого, и сотвори, чтобы исполнилась та молитва, которую въ то время, когда Ты шелъ на Страсти, говорилъ, молясь: “Даждь имъ да едино будутъ, якоже и Мы едино есмы” (Іоан. 17, 11, 21). Зриши, Господи, раздѣленіе наше — какъ оно печально, и какъ по самоволію и дерзости “къ угожденію плоти” (Гал. 5, 13) мы злоупотребили свободой и стали рабами грѣха и совершенно плотію, а нынѣ отданы врагамъ Креста Твоего въ расхищеніе и рабство, и “яко овцы заколенія вмѣнихомся” (Ис. 43, 22. Рим. 8, 36). Умилосердись, Господи! Вонми, Господи! Заступи ны, Господи! То, что нѣкогда было объявлено, какъ подлежащее разсмотрѣнію Вселенскаго Собора, то сегодня мы исполнили, и отъ себя внесли все; даруй же и Твое, для завершенія того, что мы предприняли: ибо Тебѣ это возможно, если Ты пожелаешь только, и желаніе Твое является (уже) — исполненіемъ на дѣлѣ. Скажи и намъ, какъ раньше чрезъ Пророка Твоего: “Азъ съ вами есмь, и Духъ Мой настоитъ посредѣ васъ” (Агг. 2, 5, 6). Итакъ, если Ты будешь присутствовать, все прочее будетъ легко и гладко.

2. И это мнѣ, воистинну, было желательнымъ привести въ настоящихъ обстоятельствахъ. А теперь въ отношеніи тебя, Святѣйшій Отецъ, я сотворю слово. Что это, что такъ велика спорливость въ отношеніи того новшескаго прибавленія ²⁶), которое Тѣло Христово разсѣкло и раздѣлило, и тѣхъ, которые называются по Его имени, до такой степени раздѣлило въ міровоззрѣніи?! Сколь будетъ велико и длительно и недружественно презрѣніе къ братіямъ и отчужденіе отъ смущающихся?! Зачѣмъ обвиняемъ Отцевъ ²⁷), когда противно ихъ общимъ преданіямъ различное думаемъ и говоримъ?! Почему ихъ вѣру ²⁸) мы сдѣлали ущербленной, а нашу — какъ бы болѣе совершенную, вводимъ?! Почему противно Евангелію, которое восприняли, иное проповѣдуемъ Евангеліе! ²⁹) Какой злой демонъ позавидовалъ нашему согласію и единству?! Кто отъялъ отъ насъ братскую любовь, вводя различную Жертву ³⁰), которую незаконно приносить, ибо она не раздѣляется?! Развѣ это свойственно духу Апостоловъ и настроенности Отцевъ и братскому расположенію? или, напротивъ, (это — свойственно) нѣкоему странному, извращенному и обособленному духу, не видящему совершенно ничего страшнаго въ томъ, если всѣ погибнутъ?! Но я считаю того, кто ввелъ это раздѣленіе и “Свы- шеистканный Хитонъ Господняго Тѣла” разорвалъ, подлежащимъ большему наказанію, чѣмъ распинавшіе (Христа) и всѣ отъ вѣка нечестивцы и еретики. Но тебѣ предстоитъ противоположное, блаженнѣйшій Отецъ, если только пожелаешь разстоящаяся собрать и “средостѣніе вражды” (Еф. 2, 14) разрушить, и совершить дѣло божественнаго домостроительства. Начало сего ты самъ положилъ и возвеличился очевидной либеральностью и великими дарами; прославься также увѣнчать дѣло успѣхомъ; ибо ты не обрящешь иного болѣе благопріятнаго случая, нежели тотъ, который тебѣ Богъ даровалъ сегодня. “Возведи окрестъ очи твои и виждь” (Ис. 60, 4) старцевъ, достопочтенныхъ и священныхъ, уже весьма нуждающихся въ одрѣ и покоѣ, вставшихъ изъ своихъ предѣловъ и притекшихъ къ твоему совершенству; собравшихся только въ надеждѣ на Бога и по любви къ вамъ; виждь исплетенный вѣнецъ славы, который ты не отвергнешь возложить. Иной ранилъ, а ты — удержи рану; иной раздѣлилъ, а ты — собери; неправильно упорствовалъ иной въ дѣланіи зла, а ты — упорствуй исправить случившееся такъ, какъ будто его совершенно и не было. Я слышалъ одного ученаго изъ вашей среды, говорящаго благопріятное для дѣла мира и исправленія тѣхъ лицъ, которыя, имѣя неправильное понятіе о вѣрѣ, думали, что это прибавленіе (т. е. Filioque) было отъ самаго начала (въ Сѵмволѣ Вѣры). Поэтому ради икономіи пусть оно будетъ снова изъято для того, чтобы вамъ воспріять братьевъ, изъ-за раздѣленія съ которыми, вы, думается, всѣ должны страдать, если вы — не безчеловѣчны! Представь себѣ мысленно кровь христіанъ, которая проливается каждый день, и горькое рабство подъ варварами, и поношеніе Креста Христова, затѣмъ, ниспроверженіе Жертвенниковъ, разрушеніе молитвенныхъ домовъ, прекращеніе божественныхъ пѣснопѣній, захватъ Святыхъ Мѣстъ, разграбленіе священныхъ облаченій и утвари. Все это могло бы (благополучно) разрѣшиться, при Божественномъ содѣйствіи, благодаря нашему миру и согласію, если только пожелаете, отложивъ черствость и неподатливость, снизойти къ намъ, немощнымъ, и изъять изъ среды то, что насъ смущаетъ. “Аще брашно соблазняетъ брата моего”, говоритъ Апостолъ, “не имамъ ясти мяса во вѣки” (I Кор. 8, 13). Такъ и нынѣ, Святѣйшій Отецъ! Хорошо — квасный хлѣбъ, хорошо — и безквасный; но если безквасный хлѣбъ смущаетъ и считается хуже для Жертвы, и несовершеннымъ и мертвымъ, и въ Писаніи называется “хлѣбомъ беззаконія” (Притч. 4, 17 ср. I Кор. 5, 8), то почему же не воспринять квасный, и не отвергнуть безквасный? — “Яко единъ Хлѣбъ, едино Тѣло есмы мнози”, говоритъ Божественный Апостолъ, “вси бо отъ единаго Хлѣба причащаемся” (I Кор. 10, 17). Итакъ, когда мы не являемся участниками одного Хлѣба, то, очевидно, мы не — одно Тѣло, и не содуховны другъ ко другу, и не одно и то же воспринимаемъ устремленіе. “Молю вы”, говоритъ онъ же, “именемъ Господа нашего Іисуса Христа, да тожде глаголете вси, и да не будутъ въ васъ распри” (I Кор. 1, 10). Когда же мы не говоримъ одно, то не очевидно ли, сколь велико и неизлѣчимо въ насъ это раздѣленіе (даже) до сего дня! Гдѣ же мы не говоримъ “тожде”? — Не въ углахъ и нѣкіихъ закоулкахъ, и не въ частныхъ собраніяхъ, гдѣ это можетъ укрыться отъ многихъ, но въ явномъ Сѵмволѣ Вѣры, въ исповѣданіи при крещеніи, въ христіанскомъ знаменованіи. И если поддѣлывающій царскую монету достоинъ великаго наказанія, то измѣняющій общую печать Христіанскаго Исповѣданія какой отвѣтъ думаетъ дать, будучи повиннымъ отнюдь не въ меньшемъ преступленіи?

3. Итакъ, обдумай это. Нѣкогда мы полностью говорили тожде, и между нами не было раскола, и тогда мы, обѣ стороны, были въ согласіи съ Отцами; нынѣ, когда не говоримъ одно, какъ можемъ быть вмѣстѣ? Мы (православные) и теперь говоримъ то же самое, что и тогда, и согласуемся какъ въ отношеніи самихъ себя ³¹), такъ и Отцевъ, и нашихъ и вашихъ ³²), если пожелаете признать то, что — истинно. А вы, введши новшества, этимъ необходимо обнаруживаете, что находитесь въ разногласіи прежде всего въ отношеніи самихъ себя ³³), затѣмъ въ отношеніи общихъ Отцевъ и, наконецъ, по отношенію къ намъ. И почему бы намъ не возвратиться къ тому доброму согласію, которое явитъ насъ единоисповѣдными и въ отношеніи самихъ себя и другъ друга и Отцевъ, и расколъ упразднитъ, и соберетъ разстоящаяся и всякое доброе содѣлаетъ?

О, ради Самой Троицы, ради общей надежды, на которую и мы и вы полагаетесь, не допустите, чтобы мы ушли безъ плода и безъ успѣха! “По Христѣ молимъ, яко Богу молящу нами” (II Кор. 5, 20): не постыдите посланниковъ, не сведите на нѣтъ труды, не обезчестите молитвъ, сдѣлавъ ихъ безплодными; не исполните желаніе враговъ, не допустите общему врагу и супостату смѣяться надъ нами, какъ прежде; и не сотворите Бога и Духа Его Святаго оскорбиться. Взволнована каждая душа и каждый слухъ, ожидая вашего рѣшенія. Если пожелаете снизойти къ миру и изъять то, что вноситъ соблазнъ, то (вотъ уже) возвысилось христіанское дѣло; пало дѣло нечестивыхъ; устрашились ненавидящіе насъ и предъувѣдали свою собственную гибель. Если же (да не будетъ!) произойдетъ противное сему, и злой нравъ раздѣленія предвозобладаетъ надъ тѣмъ, что намъ — на пользу..., — то я больше не въ силахъ говорить далѣе и сокрушенъ страданіемъ! Богъ же, Единый все могущій, да возстановитъ Свою Церковь, Которую Своею Кровію искупилъ, и воля Его, какъ на небѣ, такъ да совершится и на землѣ, ибо Тому подобаетъ слава, честь и поклоненіе во вѣки вѣковъ. Аминь”

Примѣчаніе: По реконструкціи Дѣяній Флорентійскаго Собора Jos. Gill-омъ, вышеприведенная рѣчь Св. Марка Ефесскаго папѣ Евгенію IV была произнесена имъ при торжественной обстановкѣ въ Соборѣ въ Феррарѣ, въ то время какъ Папа сидѣлъ на престолѣ, окруженный своими сановниками, — «и когда всѣ сѣли по чину, за греками было сохранено открыть диспутъ, и когда настало великое молчаніе, такъ что и дыханія не было слышно.., Маркъ Ефесскій, обратившись къ собранію, съ великимъ дерзновеніемъ началъ говорить такъ... » за симъ слѣдуетъ сама рѣчь³⁴).