Сюрприз для оборотня

Марково

– Вообще-то отреагировали быстро, – сказал Оле-нев. – За пятнадцать минут до нашего сообщения в сторону квадрата четыре полетели вертушки.

– Значит, кто-то сообщил раньше, – кивнул Честных.

– Сразу в ФСБ, – усмехнулся Максимов. – Но кто мог знать об этом? Мы и то узнали от охотников. Хорошо, что у них связь есть. Кто-то пытается замести следы. В бою наверняка погибнут те, кто может очень многое сказать. Так что кто-то все это знал, а возможно, и спланировал.

– Ого, – покачал головой Честных, – куда тебя занесло!..

– А что? Вполне возможно, у этих гадов есть покровитель и там. Подумай сам, сколько раз мы пытались проверить суда во время погрузки, останавливали груженые, но ни разу ничего не нашли. И пограничники тоже. Однако товар от нас поступает в Питер и за рубеж. В частности в Японию. Согласись, кроме как водой, отправить большую партию товара очень и очень сложно. Авиация практически исключается. Но даже если кто-то использует частников, а таких сейчас в округе пять, до Питера никто не летал, да и дальше Магадана тоже.

– Магадан проверят, – сказал Оленев. – Там золото.

– Кстати, о золоте, – напомнил Честных. – Проверили информацию о караване?

– В том районе на учениях находились солдаты ВВ. Их задействовали, но они ничего не обнаружили, – сказал Максимов.

– И все? – усмехнулся Честных. – Но охотники видели людей и четырех лошадей около Омолона, уже на территории Чукотки. И кстати, вооруженных автоматами людей в камуфляже. До этого камуфляжей с автоматами не видел никто. Ходили байки о неких гвардейцах Оборотня, но это были лишь слухи. А тут их видят вживую. И убитый на Заречной – бывший спецназовец. Разборок здесь в таком масштабе не было давно.

– Я уверен – все это кто-то спланировал. А что касается перестрелки, уж не твой ли друг там воюет? – спросил Максимов.

– Я думал об этом, – хмуро признался Павел. – И считаю, что Альберт с Пицкевичем и есть цель тех, кто…

– Но охотники говорят о группах, – перебил его Оленев. – И с той стороны, и с другой – минимум по десять человек. Кроме того, еще стреляли на Гряде. Ты можешь узнать результат операции? – посмотрел он на Максимова.

– Да, – кивнул тот. – Мне сообщит один человек, когда все закончится.

– И узнай, кто именно отправил туда группы, – произнес Честных.

– Кто начал это, получит по крайней мере повышение и медаль, – усмехнулся Максимов. – А вот сведения о караване надо проверять самим.

– Проверят, – сказал Честных. – Во-первых, район не мой. Во-вторых, людей у меня для этого нет.

– Людей тебе дали, – напомнил Максимов.

– Молодняк я под пули посылать не стану. А самое главное, нет транспорта. Вертушка на честном слове держалась, отлетала она свое. Я, кстати, сообщал об этом в управление. И ни ответа, ни привета. Думаешь, я бы не полетел в четвертый квадрат?

– Понятно, – кивнул Максимов. – Тебя, похоже, держат на поводке и приглядывают за тем, чтоб поводок был не длинным. К тому же мы в нашем отделе до сего времени не знали случая, когда нашего сотрудника посылали бы в райотдел, не имея сведений о нарушениях…

– Как раз нарушения и есть, – усмехнулся Оленев.

– Но о них пока никто не знает, – рассмеялся Максимов, – и, надеюсь, не узнает. Я сразу понял: под тебя и Афанасия копают. Я, видит Бог, очень хотел бы ошибиться.

– Давно ты в Бога поверил? – улыбнулся Оленев.

– После Чечни, – серьезно отозвался Максимов. – Нас прижали… – Не договорив, он усмехнулся. – Впрочем, сейчас другой случай. Даже хуже. Не знаешь, кто стоит за тобой, потому как веришь всем, а тебе неожиданно сзади по башке или нож под лопатку… Мы должны найти его.