Таиланд, сезон дождей

Источник жизни

Рис для жителя Таиланда значит больше, чем для северянина хлеб. Если таиландец хочет сказать: «Я хочу есть», он говорит: «Хью као», то есть «я хочу риса». Утром и вечером, в праздник и будни таиландец ест приготовленный на пару рис. Под этой культурой из 10,3 млн. га обрабатываемой земли занято 6,6 млн. га, или 12 процентов всего земельного фонда страны. И хотя урожаи невысоки— 16 центнеров с гектара, — Таиланд производит 11–12 млн. т неочищенного зерна в год. Страна ежегодно вывозит 1,5–1,8 млн. т риса за границу.

Сельское хозяйство Таиланда низкотоварное, маломеханизированное. Крупное помещичье землевладение сочетается с мелким раздробленным землепользованием. Крестьяне-бедняки владеют лишь десятой частью земли, хотя они составляют более двух пятых сельского населения. 26 процентов земельных угодий сосредоточено в руках деревенской верхушки — помещиков и кулаков.

Сейчас среди зерновых культур земного шара рис занимает первое место по урожайности и валовому сбору и второе — по площади посевов. Общая мировая площадь под рисом превышает 80 млн. га, из них свыше 90 процентов приходится на страны Азии. Ученые считают, что спрос на рис в Азии превышает его сборы. Поэтому все зерно практически идет на удовлетворение внутренних потребностей стран-производителей. Экспортируется обычно менее двадцатой части собранного риса. Эта часть и является «путешественником», заполняющим трюмы океанских сухогрузов. Зачастую отказывая себе, аграрные страны — производители риса вывозят его за границу, чтобы на вырученную валюту приобретать машины, технику и необходимое оборудование для развития собственной экономики. К таким странам относится и Таиланд.

В знаменитом бангкокском храме перед огромным изваянием золотого Будды весом 5,5 т на жертвенном столике стоит округлое фарфоровое блюдо. Оно до краев заполнено чистым, как хрусталики льда, рисом. Прихожане бросают на блюдо монетки. Рис и деньги — олицетворение достатка. В поездке по Таиланду нам часто приходилось посещать буддийские монастыри, и почти в каждом мы находили чаши с жертвенным рисом. Рис — антипод голода, рис — это счастье, о котором мечтают здесь люди.

Рис — основа благосостояния

Рис составляет около трети экспорта Таиланда. Стало быть, общие размеры валютных поступлений страны во многом зависят от конъюнктуры мирового рынка риса. Об этом у нас зашел однажды разговор с таиландскими рисоторговцами. Господин Хонгладатон, за плечами которого был двадцатилетний опыт бизнесмена, рассказывал:

— В начале шестидесятых годов мы готовились продать крупную партию риса Индии. И вдруг получаем сообщение, что США уже сбыли в Индию рис по демпинговым ценам. Тогда правительство Таиланда заявило американцам протест. Соединенным Штатам ничего не оставалось, как официально заверить Таиланд в том, что подобные случаи не повторятся. Однако через несколько месяцев они вновь нарушили слово, продав партию зерна Сингапуру, который издавна считается нашим рисовым рынком.

— Эти маневры наших союзников вполне понятны. Они решили продемонстрировать силу, как бы предупреждая: если вы откажетесь предоставить нам землю под базы, мы вас задушим экономически. Я далек от полити-ки, но подобная тактика в отношениях между государствами, мягко выражаясь, постыдна.

Хонгладатон порылся в своей пухлой кожаной папке и извлек вырезку из какой-то газеты.

— Вот факты последнего времени. Слушайте. — И он стал читать: — «Заместитель министра экономики Таиланда Ампорн Чинтаканон заявил, что США являются непосредственным конкурентом Таиланда на европейском рынке. США обладают огромным преимуществом перед Таиландом, так как меньше тратят средств за перевозку риса в Европу. Преимущества США особенно видны на лондонском рынке, где американский рис продается в среднем на один фунт дешевле за тонну, чем таиландский».

— Вот вам точка зрения вполне официального лица, — пояснил наш собеседник. — Теперь, когда Таиланд фактически на короткой привязи у Соединенных Штатов, когда янки в мундирах сидят здесь, как у себя в Детройте или Мичигане, Вашингтон отодвинул чувства «дружбы» на второй план, а барыши — на первый.

Другой наш знакомый, Калоп Фонг, добавил:

— В 1966 году мы вывезли и продали 1 460 тысяч тонн риса на общую сумму около 200 миллионов долларов. Если бы американцы не ставили нам палки в колеса, эта сумма оказалась бы значительно больше.

Основной рисоводческий район Таиланда — Бангкокская равнина включая дельту реки Чао-Прайи и ее притоки. На эти земли приходится около 40 процентов всех посевов риса. В Таиланде, как и во многих других странах Азии, выращивается два вида риса: суходольный на увлажненных почвах и поливной, который любит стоячую воду. И тот и другой вид имеет два сорта: клейкий и неклейкий. Жители северных районов страны, а также Кората производят клейкий рис; на Бангкокской равнине, вдоль юго-восточного побережья и на полуострове крестьяне культивируют неклейкий рис. Он главным образом потребляется внутри страны. Вегетационный период различных видов риса колеблется от 90 до 180 дней. На кислых глинистых почвах полуострова крестьяне получают хорошую солому, но плохой рис. Рисоводы делят засоленные почвы на три категории: горькие, соленые и прокисшие. Опытные земледельцы могут по вкусу определить пригодность воды на своем участке. Но обычно используют для этой цели сок бетеля. Красную жвачку бетеля сплевывают в воду на поле. Если красная окраска сохранится, вода пригодна для посадки риса; если жвачка чернеет, следовательно, почва «прокисшая», и высадку рассады задерживают.

Бангкокская равнина… Дождливый сезон поднял на ноги жителей всех деревушек. Второй час мы едем вдоль «моря» бурой воды, разделенной дамбами на квадратики полей. Поля начинаются возле самых домиков, высоко поднятых на бамбуковых сваях над землей. Вдоль всей деревни проходят каналы. К ним обращены открытые помосты-веранды многих хижин. С лестниц жилищ к каналам протянуты длинные жерди. Они похожи на российские колодезные журавли с противовесом. Только на концах этих слег подвешены ковшеобразные сетки. В шутку их называют домашним экскаватором. Под вечер, когда на клонге утихает движение лодок, обитатели хижины опускают сетку в воду канала, чтобы часа через два выбрать ее наполненной мелкой рыбешкой, креветками, улитками. Эти даровые продукты служат неплохой приправой к плошке риса.

Дождливый сезон — начало полевых работ, период ожидания будущего урожая. На поля выходят все от мала до велика. Начинаются полевые работы — праздник первой борозды. На показательной ферме близ Бангкока его открыл сам министр земледелия. За позолоченным плугом он трижды обошел поле и потом большими пригоршнями разбросал по нему семена. Зрители в ажиотаже старались подобрать хоть одно зернышко, которое должно, по поверью, принести счастье.

…В деревушке, куда мы приехали, праздник был в самом разгаре. В деревянную соху впрягли двух водяных буйволов. Рога неповоротливых животных были расцвечены яркими лентами. За сохой медленно и важно не шел, а плыл буддийский монах в оранжевой тоге. За ним след в след двигались четыре девочки. Каждая несла коромысло с корзинками, полными различного зерна. Монах в проложенную бороздку горсть за горстью бросает семена. Но вот и конец поля. Девочки опускают на землю коромысла и ставят перед буйволом семь корзин. Теперь все зависит от того, к какой корзинке потянется животное. Если он выберет, например, корзинку с семенами кукурузы, перемешанной с мелко нарезанной травой, — жди высокого урожая. Если обнюхает корзинку с рисом — половина урожая погибнет от половодья. Во все эти приметы крестьяне верят свято. Вот почему огромная толпа, забившая всю дамбу, буквально замерла, после того как корзинки были расставлены перед меланхоличным буйволом. И надо было видеть ликующие лица стариков, женщин, детей, когда буйвол опустил свои рога над кукурузным зерном! Все бросились на поле собирать «счастливые» семена. Люди обнимали друг друга, кругом слышались поздравления, смех, возгласы восторга.

За торжествами обычно начинаются трудовые будни. Пахота, боронование, сев, пересадка рассады. Забот полон рот. В деревне рисоводы имеют по три-четыре рая собственной земли. Что такое рай, нам объяснил крестьянин, по имени Комхом:

— Рай — это двадцать на двадцать ва. А один ва — это две вытянутых руки.

Комхом арендует около 25 раев у помещика. Помещик богатый. У него восемь тысяч раев угодий. За аренду приходится выплачивать четвертую часть урожая. Рисорушка принадлежит другому помещику. Ему также приходится платить натурой. Ну и, конечно, прошлогодние долги, налоги.

— Для семьи остается не более двух пятых урожая, — говорит Комхом. — Полгода можно протянуть, не больше. Потом снова на поклон к помещику или ростовщику. Если получишь в долг из расчета 15 процентов до следующего урожая, хорошо. А то и все 20 процентов потребуют.

— Приходится голодать?

Крестьянин мнется, отводит глаза в сторону.

— В общем нет, не приходится. В нашем крае много рыбы, креветок, держим свинью, одного буйвола. Когда особенно худо, едим необрушенный рис.

— Удобрений хватает?

— Что вы, что вы! — Он искренне удивлен таким вопросом.

— Если бы имели удобрения, собирали бы по два урожая в год. С удобрениями плохо, дорого. А земля требует отдыха. В соседней деревне крестьяне купили моторчик — воду качать на поля. А у нас и того нет.

Он помолчал и добавил:

— Если бы вся земля принадлежала мне — другое дело. Я бы за ней ходил, как за ребенком. А то ведь знать не знаешь, какой участок в будущем году помещик сдаст в аренду. Все здесь чужое…

Нередки случаи, когда крестьянин не может расплатиться с ростовщиком всю свою жизнь. Долги передаются по наследству от отца к сыну, от сына к внукам.

На празднике первой борозды мы видели бритоголового буддийского священника. Он высокочтимое лицо в деревне. Без участия монаха здесь не обходится ни одно событие. Однако пройти за плугом на торжествах — это еще не значит внести свой вклад в создание общественного продукта. А между тем четвертьмиллионная армия служителей культа Таиланда должна же чем-то питаться. И вот на плечи крестьянина ложится еще одно бремя по содержанию 26 тыс. буддийских монастырей со всеми их обитателями.

Даже по официальным данным, меньше половины всех крестьянских хозяйств имеет небольшие излишки риса для продажи. На вырученные деньги надо купить соль, мыло, спички, растительное масло, керосин, то есть самые необходимые товары. Система землепользования не стимулирует крестьян к улучшению угодий, а стало быть и к повышению урожаев. По урожайности риса Таиланд занимает одно из последних мест среди стран, специализирующихся на экспорте этой культуры.

Высадив рассаду скороспелого риса в июле, крестьяне могут приступать к уборке в октябре, когда заканчивается дождливый сезон. Мы побывали в той же деревне, когда крестьяне уже готовились снимать урожай… В светло-желтые тона окрашены поля. С севера тянет прохладой, температура снизилась до 24–25 градусов. По каналам в разных направлениях движутся лодки. Гребцы, стоя на корме, ловко работают одним веслом. В лодках фрукты, мешки с рисом, солома. Каналы, как и в старину, остаются главными транспортными магистралями. Железнодорожных путей мало. Не случайно выходящая на тайском языке газета «Дейли ньюс» призывает правительство увеличить число железнодорожных веток в рисопроизводящие районы.

Урожай вся деревня вышла убирать вместе. Всюду видны согнувшиеся фигуры мужчин-жнецов в широкополых тростниковых шляпах. Серповидными ножами они ловко срезают стебли созревшего злака, связывают их в снопы. Женщины складывают снопы в лодки и переправляют на ток. Ток имеют почти в каждом хозяйстве. Снопы развязывают и рассыпают по ровной земляной площадке. Привязанные к столбу буйволы топчут ногами стебли, выбивая зерно. И снова лодки везут рис по каналам к рисорушкам.

Сельскохозяйственный год заканчивается праздником качелей. На высокой перекладине возле тока укрепляют качели и четырехметровый столб с корзинкой на его вершине. Парни, одетые в костюмы «покровителя бога дождя», раскачиваясь, пытаются схватить корзину, в которой насыпаны рис и медные монетки. Если им это удается, следующий год будет урожайным. Праздник качелей заканчивается веселыми танцами, угощениями. Особенно грациозен танец «Плен йои». Его исполняют под аккомпанемент таиландского сигарообразного барабана клонг-яо, кастаньет, цимбал и бамбуковых трещоток. «Быстрый ритм клонг-яо заставляет двигаться даже ноги стариков», — шутят крестьяне. Две шеренги парней и девушек выстраиваются друг против друга. Девушки сначала робко, а потом все настойчивее протягивают своим партнерам расшитые национальным орнаментом шарфы. Когда шарф коснется плеча юноши, он принимает вызов и начинает отбивать ритм ногами. Девушки задевают песню. Ритм немного ослабевает. Запевала старается изо всех сил. От него не отстают все танцующие.

Каждая песня имеет конец. Расходятся по домам крестьяне. Сегодня их амбары полнятся зерном. Тот, кто собрал риса побольше, может быть, сумеет купить новую лодку, подремонтировать жилье, сменить уже сгнившую от солнца и пота рубашку. Других заботят долги. Завтра в деревню придут кредиторы, ростовщики, перекупщики. Они повезут зерно в город, продадут его транспортным компаниям. Потом рис погрузят в трюмы океанских лайнеров, и он навсегда покинет взрастившую его землю…

Традиционное уважение к старшим

Таиландская деревня вполне автономна. Каждая деревня имеет старосту, который обычно избирается не из числа наиболее уважаемых крестьян, а, как правило, по его материальному положению. Выборы старосты должны быть одобрены районным начальством. Но это чистая формальность, которую мало кто соблюдает.

Староста сохраняет свой пост до самой смерти или до того времени, когда уже не может по возрасту руководить селом. Староста должен быть состоятельным, поскольку на него возлагается обязанность встречать начальство, проявлять к нему знаки внимания, гостеприимство и, что также важно, делать личные пожертвования на местный буддийский храм. Староста деревни советуется с равными себе по материальному цензу крестьянами, принимая решения вместе с ними.

Ослушаться старосту в деревне — значит нарушить основу основ деревенской жизни. Староста контролирует подачу воды на поля, ведает вопросами строительства новых клонгов, планирует и обсуждает с крестьянами план предстоящего сева или собирает сведения о снятом урожае. Он ведет учет поголовья скота, для чего раз в год заставляет крестьян сгонять на площадь перед храмом всю живность. Никто не имеет права заколоть свинью, зарезать курицу без разрешения старосты. Через него идут отчисления на деревенский храм. Он решает все вопросы, связанные с кремацией покойников, и выступает полномочным представителем в делах, касающихся спорных проблем с соседней деревней. И наконец, без старосты не могут быть наложены взыскания ни на подростков, ни на взрослых. В дни тайского Нового года все жители деревни обязаны нанести старосте визит вежливости, по возможности сделать подношения. А ведь в тайской деревне бывает от пятидесяти до двухсот домов!

Тайские семьи обычно небольшие: в среднем пять человек. Младший сын или дочь остается вместе с родителями; старшая дочь, выйдя замуж, некоторое время тоже живет с матерью и отцом. Лишь с появлением первого ребенка она поселяется отдельно, но, как правило, в той же деревне, ей выделяется клочок земли наравне со старшими братьями. А бывает и так, что выделять нечего.

В сельской местности браки обычно заключаются между парами, находящимися в близком или далеком родстве, что дает право считать жителей той или иной деревни родственниками. Может быть, именно этим объясняется тот факт, что в тайской деревне царит атмосфера относительного спокойствия, лишь изредка нарушаемая перебранками между богатыми и бедными семьями.

Дети окружаются неизменной заботой родителей. Однако с самого раннего возраста деревенскому ребенку предоставляется большая самостоятельность. Ребенок должен следовать примеру родителей и во всем им подражать. Взрослые дети могут быть наказаны за шалости словом или в редких случаях физически.

С малолетства ребенок усваивает уважение к старшим. Родители учат складывать ладони сына или дочери вместе, прикладывать их ко лбу, чтобы выразить этим уважение монаху; учат ребенка прикладывать ладони к лицу в знак уважения к родителям или вообще старшим. Этот ритуал соблюдается всю жизнь.

В дальнейшем ребенку прививают необходимость проявлять знаки внимания властям, учат, что превыше всего на земле король и королевская семья. Таец никогда не считает себя равным среди равных. Каждый по отношению к другому либо младший, либо старший. Никто не имеет права обращаться к человеку, не упомянув занимаемый им пост. До недавнего времени ни один младший чин государственного учреждения не мог обратиться к вышестоящему начальнику по телефону: это считалось неприличным. Подчиненный должен лицезреть своего начальника и обращаться к нему с вопросом или просьбой лично. Но кто из забитых, неграмотных крестьян рискнет обратиться, скажем, лично к губернатору провинции, чтобы обжаловать неблаговидный поступок помещика или ростовщика?! Кто из них может выступить против непомерных налогов военно-полицейского государства и требовать проведения земельной реформы?!

После отмены крепостного права в Таиланде в 1899 году аграрная реформа так и не была проведена. В результате этого в руках помещиков, дворцовой аристократии, ростовщиков и прочих деревенских богатеев сосредоточились большие массивы наиболее плодородной земли. В деревне, как мы уже говорили, процветает издольщина. И этот процесс концентрации земельной собственности на одном полюсе продолжается. Крупные лендлорды живут в городах на ренту, раз или два в год наезжая в свои угодья для инспекции.

Прогрессивная общественность Таиланда выступает за проведение аграрной реформы. В печати высказываются отдельные предложения по этому вопросу. В частности, представляет интерес статья доктора Саонг Чучарта, опубликованная в журнале «Бангкок бэнк мансли ревью». Он подчеркивает, что наряду с созданием Земельного банка для финансирования долгосрочных кредитов необходимо снизить рыночную цену на землю, довести ее до такого уровня, когда рисовод сможет ее купить. «И во-вторых, — заключает автор, — любая аграрная реформа в Таиланде должна непременно включать в себя определенную степень экспроприации земли».

Таиландские рыбаки

Рыба в пищевом рационе таиландского населения составляет весьма важное дополнение к рису — основному продукту питания. В среднем в Таиланде ежегодно вылавливают свыше 400 тыс. т рыбы для продажи. Из них более 300 тыс. т приходится на морской улов. Около 30 тыс. т рыбы Таиланд продает Малайзии.

Большой интерес представляют некоторые виды местных пресноводных рыб. Например, анабас лазящая, которая может обитать как в воде, так и на суше. В сухой сезон эта рыба зарывается в пл высохших водоемов или устраивается на берегу под деревьями. В реках Таиланда насчитывается 75 видов карпа. Пресноводные рыбы составляют важное подспорье в питании населения глубинных районов страны.

Богат рыбой Сиамский залив, где мелководная прибрежная зона позволяет вести лов самыми примитивными методами. Основное промысловое значение имеют скумбрия и сельдь. Их косяки приходят в залив в дождливый сезон, тогда начинается самый интенсивный лов. В морях, окружающих Таиланд, встречаются также барракуда, тунец, рыба-пила и акула. Промысел акул опасен, но за акульи плавники, считающиеся здесь деликатесом, хорошо платят хозяева китайских ресторанов.

…Однажды на берегу Сиамского залива мы познакомились с потомственным рыбаком Тином. Он занимался промысловым ловом, сбывая рыбу перекупщикам, которые отвозили ее в рестораны и лавки Бангкока. В детстве Тин провел несколько месяцев в монастыре, но монах из него не получился. Он любил морской простор, свободную, не стесненную монастырскими стенами жизнь. Тин верил в амулет, предохраняющий от несчастий, разрисовывал свое тело татуировкой, которая, по поверью, должна выполнять ту же роль.

С разрешения хозяина мы поселились на несколько дней в доме Тина, чтобы поближе познакомиться с бытом таиландских рыбаков.

…Тин начал рыбачить еще мальчишкой, сразу же после выхода из монастыря. Первое время помогал отцу, присматривался, перенимал опыт. Прошел на практике полный курс этой тяжелой науки. В Сиамском заливе вместе с отцом ставили ловушки — кольцеобразный забор из стволов ареновой пальмы. По утрам рыбаки закрывают вход в такую ловушку и сетью с лодок выбирают все, что успело за ночь и предыдущий день войти в загон. Потом они стали уходить в море на лов кошельковым неводом или сетями возле коралловых рифов. Эти виды лова особенно популярны среди опытных промысловиков. Тин помнит, как лет пятнадцать назад все рыбаки поселка еще ходили в море под парусами. Сейчас многие обзавелись небольшими моторными судами, хотя у каждого в кормовой части на всякий случай хранится парус.

— Посудите сами, — говорит Тин, — сегодня мой мотор отказал перед выходом на лов, а случись такое в открытом море! — Он- разводит руками и качает головой. — Одна надежда остается на ветер…

Третий день Тин возился с мотором. Разбирал и собирал старенький двигатель, установленный на лодке еще отцом. Тин слыл хорошим рыбаком, но технических навыков не имел. Окончательно убедившись, что завести двигатель не удастся, он послал сынишку за мастером — шофером Чайя.

— Придется раскошеливаться за ремонт, — вздохнул Тин.

Не прошло и десяти минут, как парнишка вернулся домой вместе с Чайя. Шофер не взял за ремонт движка ни одного бата. Больше того, он обещал к вечеру привезти из Бангкока льда, чтобы набить им трюм лодки, где иногда по два-три дня хранится улов. Без льда выходить на промысел тоже можно, но тогда надо торопиться к берегу, чтобы рыба не успела испортиться. С запасом льда проще. Можно и два и три дня находиться в открытом море.

Чайя работал на одном из предприятий столицы по производству льда. Он возил лед из Бангкока на побережье Сиамского залива, где работало несколько рыбоконсервных заводов и находились холодильники для хранения свежей рыбы. Шофер не забывал своих друзей-рыбаков, которые в ответ снабжали его всем, чем богато море.

Чайя сам никогда не выходил на лов в море. Лишь иногда по воскресеньям он отправлялся с ребятишками селения на равнину, где с тех времен, когда строили шоссейную дорогу, осталось много больших и маленьких карьеров. В дождливый сезон все выемки заполнялись водой. А когда вода начинала спадать, в иле всегда можно было наловить немного пресноводной рыбы. Попадался даже карп. Чайя запасался цилиндрическими, плетенными из бамбука корзинами без дна и крышки. Нижняя часть корзины заканчивается острыми бамбуковыми зубьями. Стоит такую снасть погрузить в мутную жижу, как вместе с илом в ловушку попадается рыба. Потом корзину вытаскивают, жидкая грязь выливается, а рыба застревает на острых зубьях.

…В доме Тина несколько женщин: жена, ее сестры, мать Тина, две племянницы. Он единственный кормилец. Во всех помещениях дома поддерживается идеальная чистота. Перед лестницей выдолбленное в большом плоском камне корыто с водой для омовения ног: все обитатели Дома не имеют обуви. Нам же приходилось каждый раз снимать ботинки и оставаться в носках. Тиковый пол натерт воском до блеска. На стене, обращенной к заливу, фотографии всех дальних и близких родственников Тина. Хозяин гордится этой галереей. Здесь же портреты короля и королевы Таиланда, вырезанные из какого-то иллюстрированного издания.

В правом углу центральной комнаты домашний алтарь. Возле фигурки сидящего Будды живые цветы, курительные свечи; в горшочке с сухим песком несколько монеток. Соседняя комната считается спальней. Там разложены тростниковые циновки. Над каждой циновкой марлевый полог — защита от москитов. Большую часть дня семья проводит на широкой, открытой всем ветрам террасе. Здесь едят, отдыхают, шьют, чинят снасти. Под домом Тин держит кур, хранит сети, заготавливает сушеную рыбу. Здесь же в жестяном бидоне масло для моторчика, бензин в канистрах.

До смерти отца Тин частенько вечерами посещал кабачок. Он любил слушать рассказы бывалых рыбаков, охотно присоединялся к компании, в которой кто-нибудь умел читать газету. Листок читали вслух до самой последней строчки. Потом бережно сворачивали и отдавали хозяину, который относил газету аптекарю — одному из не? многих грамотных жителей рыбацкого поселка. Аптекарь получал газету по почте из Бангкока и очень этим гордился.

Иногда Тин оставался допоздна в кабачке. Он не спеша ел рис с капи — смесью рыбной пасты с экстрактом, полученным из таиландского чайного листа, рассматривай цветные картинки из журналов, которые-служили единственным украшением бамбуковых стен заведения. Здесь все знали друг друга, никто не был лишним. Даже стол, грубо сколоченный стол, ножки которого стояли в глиняных горшках с едко пахнувшим порошком ДДТ, казался милым и давним знакомым. На столе всегда лежали конфеты, подслащенные фрукты. И хозяин, зная повадки муравьев, раз в месяц скрупулезно подсыпал свежий ДДТ в горшочки.

Когда в доме не было денег, Тин мог попросить пачку сигарет, спички или чай в долг. Хозяин никогда не отказывал. Но после смерти отца Тин забыл дорогу под старый развесистый баньян, где по вечерам светились лампадки кабачка. Он замкнулся в себе и все дни, не занятые ловом, занимался домашними делами: подправлял снасти, таскал на коромысле питьевую воду из колодца и заливал ее в двухсотлитровые джа, стоявшие под полом хижины, частенько играл с сыном.

…С первыми проблесками зари Тин уходит теперь на лов, а возвращается часов в пять. После этого он отдает рыбу перекупщику, подсчитывает выручку и прячет часть денег «на черный день» в шкатулку из тика. Оставшиеся баты идут на хозяйство, которое ведет мать Тина. На свою судьбу Тин не жалуется, хотя средства на существование достаются ему не легким трудом.

Дважды мы ходили с Тином на лов скумбрии и могли по достоинству оценить его сноровку, силу и отличные качества морехода.

На прощание Тин подарил нам чучело морского ежа, которое мы храним теперь в Москве…

«Плачущие» деревья

Рабочий день сборщиков каучукового сока — латекса — начинается задолго до рассвета. В четыре часа утра в рабочем поселке плантации появляется первый огонек, на глиняных печурках женщины готовят скудный завтрак.

Быстро покончив с рисовой похлебкой, сборщик каучукового сока (таппер) берет орудия труда — ведро и кривой, остро заточенный нож — и отправляется на плантацию. Сбор латекса всегда приходится на утренние часы, когда дерево наиболее интенсивно выделяет густой, липкий сок. Сделав в коре узкие кольцеобразные надсечки, таппер укрепляет под ними плошки. В них стекает латекс. К полудню рабочий снова обходит плантацию, сливая сок из плошек в ведерко — примерно по 150 г с каждого дерева. Кропотлив, тяжел труд под густыми кронами каучуконосов. Влажная земля парит, воздух насыщен дурманящим запахом латекса. А конца рабочего дня не видно. Надо еще заполнить белой вязкой массой большие чаны. Вечером грузовики отвезут их на коптильню. Там в латекс добавят кислоту, и он из «сметаны» превратится в «творог». Творожистую массу прокатают между большими железными вальками и получат длинные белые «простыни». Другие рабочие разрежут их и развесят на проволочные каркасы в коптильнях. От дыма листы каучука обретут коричневый цвет. Такой каучук называется «смоук шит». Его можно упаковывать в кипы и отправлять за границу.

А таппер? Он поздно вечером вернется в свой поселок. Зайдет к китайцу — хозяину лавки, возьмет каких-нибудь продуктов и распишется в книге. Случается, что в день зарплаты рабочий каучуковой плантации только ставит свою подпись рядом с фамилией — все деньги получает за него хозяин лавки.

Первые плантации каучуконосов появились на земле Таиланда в 1908 году. А к 1930 годам разведение «плачущих» деревьев стало основным занятием населения южных провинций. После окончания второй мировой войны мировые цены на каучук значительно выросли, что явилось стимулом для расширения плантаций каучуконосов. Хозяева зарабатывали большие деньги. Бангкокский порт с трудом «переваривал» поток копченого каучука. И это несмотря на то, что таиландский каучук сильно уступает по качеству малайзийскому.

Сейчас под каучуконосами в Таиланде занято около 1,2 млн. акров земли. В среднем размеры плантаций не превышают 20 акров, а 54 процента — не более 8 акров. Урожайность низка — 400 фунтов с акра (в Малайзии 1 тыс. фунтов) и лишь кое-где доходит до 3 тыс. По производству натурального каучука Таиланд занимает третье место в мире. Страна ежегодно может выбросить на рынок более 200 тыс. т каучука.

Чтобы повысить производство этой важной товарной культуры, правительство в 1960 году приняло специальный закон, по которому владельцу плантаций выдается до 1500 бат на каждый акр для работ по посадке молодых гевей. Однако эта мера не везде может быть осуществима. Что значит для бедного плантатора произвести замену хотя бы половины деревьев? На деньги, полученные от правительства, он может купить саженцы, но пока они дадут первый урожай, надо ждать семь-восемь лет. За это время плантатор может разориться. Только состоятельным хозяевам под силу проведение реплантации. Нам приходилось слышать много рассказов о разорившихся плантаторах. Они уходят в город в поисках работы, продав за бесценок низкоурожайные гевеи более состоятельному владельцу.

Есть на полуострове плантации, принадлежащие иностранному капиталу. Однако иностранный капитал контролирует не более 1 процента каучуковых плантаций страны.

В производстве каучука участвует до 180 тыс. рабочих, многие из которых нанимаются посезонно.