Танцующие тени

24

Из офиса Ник уехал, не дожидаясь конца рабочего дня. Все равно сосредоточиться на работе не удавалось. И теперь он расхаживал по своему домашнему кабинету, словно зверь в клетке.

Куда пропала Саманта?

Впрочем, Ник прекрасно понимал, почему два дня назад она предпочла сбежать. Черт побери, не это удивительно — стоит удивляться тому, что она так долго продержалась!

Нику так до сих пор и не удалось привыкнуть к тому, что у него есть сестра. Близкий человек, судьба которого ему не безразлична. Никогда прежде ему не приходилось о ком-то заботиться; по совести сказать, он просто не понимал, что теперь делать. Бросаться на поиски Саманты? Или сидеть тихо, ничего не предпринимать, позволить ей спокойно вернуться к своей жизни?

Да, пожалуй, так будет лучше всего. Для них обоих. Чем меньше их связывает, тем лучше. И без того Саманта еще не раз пожалеет, что вообще услышала имя Мерритта.

Зазвонил телефон. Ник не стал снимать трубку уходя из офиса, он попросил секретаршу не давать никому его домашний номер, добавив, что не хочет, чтобы его беспокоили.

После третьего звонка включился автоответчик.

— Ник, это Виктор, — послышался голос дяди. — Возьми трубку. Я знаю, что ты дома.

Черт бы его побрал!

— Здравствуй, Виктор.

— Завещание огласят в пятницу. Адвокат хочет, чтобы ты при этом присутствовал. Вместе с Самантой Кэрролл и ее матерью.

— Саманта уехала. И я не стану просить ее вернуться. Особенно после всего, что здесь случилось.

— А мать?

— Что — мать?

— Девочка не говорила тебе, где она?

— Нет. Да я, признаться, и не спрашивал. А что, твои люди этого не знают?

Виктор помолчал.

— Не знают. Но надо срочно это выяснить.

— Послушай, присутствие всех родственников при чтении завещания вовсе не обязательно.

— Но Трейси… твоя мать должна там быть.

— Объясни, зачем она тебе, — холодно сказал Ник. Он прекрасно понимал: судьба Трейси — или Пэтси, или как там ее зовут — Виктора волнует в последнюю очередь.

— Судя по всему, она скрылась.

— Неудивительно. После всего, что произошло с ее дочерью, я бы на ее месте тоже постарался получше спрятаться.

— Я же тебе говорил: к тому, что случилось с Самантой, я не имею никакого отношения!

— Извини, что-то не верится.

— Кстати, о Саманте. Тебе не кажется, что Маклин мог настроить ее против нас?

— Думаю, такое вполне возможно.

— И тебя это не пугает?

— Нисколько.

— Ты бы по-другому запел, если бы знал, за что Маклин нас так ненавидит! — как бы про себя пробормотал Виктор.

— И за что же?

— Ну, это давняя история. Не знаю, стоит ли…

— Виктор, не тяни. Я не Джордж, со мной такие игры не проходят. Хочешь что-то сказать — не виляй, говори напрямик.

— Не по телефону. При личной встрече.

— Хорошо. В парке. — Ник знал, что Виктор поймет, что за место имеется в виду.

— В полдень.

— Договорились, — ответил Ник и повесил трубку. Как и его дядя, в разговоре он взвешивал каждое слово: оба не сомневались, что домашний телефон Ника прослушивается.

К тому, что случилось с Самантой, я не имею никакого отношения.

Скорее всего, врет.

Ник кое-что заподозрил уже после первого покушения. А после второго совершенно уверился: враг — кто бы он ни был — хочет не убить Саманту, а напугать. Однако он затеял опасную игру: даже если наемный стрелок целился мимо, случайная пуля могла срикошетить от асфальта и убить Саманту. Неудивительно, что она сбежала из Бостона! Пожалуй, он на ее месте поступил бы так же. Если за Самантой действительно охотился Виктор, он наверняка полагал, что ее будет легко запугать. Виктор вообще недооценивал женщин, считал их всех трусливыми дурехами — хотя, кажется, общение с племянницей Анной могло бы излечить его от этого заблуждения.

К несчастью для дядюшки, выяснилось, что Саманта Кэрролл (она же Николь Мерритта) — женщина отважная. К тому же неглупая и независимая. И честная. Ее не соблазнило богатство отца: напротив, сама мысль о деньгах, добытых, как она считала, преступным путем, вызывала у нее отвращение.

Но этого Виктору не понять никогда.

И теперь Ник не знал, что делать. Саманта уехала из Бостона — что ж, этого он и хотел. Лучше ей держаться подальше от клана Мерритта и не совать нос в дела семьи. Из этого не выйдет ничего, кроме неприятностей, — и для нее, и для всех остальных.

И все же Ник беспокоился о сестре. Хуже того — с удивлением понимал, что по ней скучает. Саманта заполнила в его жизни пустоту, о существовании которой Ник до сих пор не подозревал. Тридцать пять лет он прожил, не впуская к себе в душу никого — даже отца, который, хоть по-своему и любил его, постоянно старался переделать сына по своей мерке.

Ник взглянул на часы. Пора идти. Настало время узнать правду. Сегодня он выяснит, почему Виктор так жаждет найти женщину, пропавшую более тридцати лет назад.

В жаркий полуденный час на дорожках парка почти не было людей, если не считать пары-тройки мамаш с детишками. У киоска, продающего хот-доги, Ника уже поджидал Виктор.

За последние дни дядя, казалось, постарел на несколько лет. Неудивительно: после смерти Пола власть над кланом перешла к нему — по крайней мере, до оглашения завещания. Но к такой ответственности Виктор оказался явно не готов. Слишком долго он пробыл на вторых ролях: ему не хватало силы и самоуверенности брата, его знания людей, он не умел заставить ни уважать себя, ни хотя бы бояться.

Однако, вглядевшись в лицо Виктора, Ник понял: дело не только в этом. Временного главу семейства мучала какая-то неотступная тревога.

Что ж, настало время задать вопросы и получить на них ответы. Сегодня Ник выяснит, что произошло тридцать лет назад и какую роль сыграл в этой таинственной истории сам Виктор.

Но сперва он спросит о Маклине. Если у агента ФБР есть личные причины ненавидеть семью Мерритта — это прямо касается не только самого Ника, но и Саманты. Ник уже знал, что Маклин взял отпуск и последовал за ней в Колорадо как частное лицо — вопреки прямому приказу своего начальника.

Что он задумал? И чем это обернется для Саманты?

— Ты обещал рассказать, почему Маклин так жаждет засадить нас всех за решетку.

— Все федералы только об этом и мечтают.

— Но он — больше всех.

Виктор плотно сжал губы.

— Ты действительно хочешь это знать?

— Да нет, просто так, от скуки интересуюсь.

Помолчав, Виктор вздохнул и начал рассказ:

— Дело в том, что наш с Полом отец организовал убийство его матери. Она работала официанткой в ресторане, где он часто бывал, и однажды подслушала разговор, который ей слышать не следовало.

— И Маклин об этом знает?

— Разумеется. Черт побери, ее убили у него на глазах! — И Виктор пробормотал что-то насчет идиота-киллера, который не догадался пристрелить и мальчишку.

— Как он узнал, что убийство организовали Мерритты?

— Мать сама ему сказала. Что за ней охотится мафия и что теперь им придется бежать из города. Но убежать они не успели. Когда мать погибла, мальчишка все рассказал в полиции. Даже опознал одного из стрелков Но других улик не было, и дело рассыпалось, а парень попал в приют. Всего четыре года назад мы узнали, что агент Маклин из ФБР — это он и есть.

— А его начальство об этом знает?

— Разумеется, нет, черт побери! И незачем им знать. Еще не хватало, чтобы они возобновили расследование!

— Сколько ему тогда было?

Виктор пожал плечами:

— Лет восемь-девять.

— Почему же я ничего не знал?

— Твой отец… он считал, что не стоит тебе об этом рассказывать.

— Виктор, это дело прямо меня касается. Маклин едва не уничтожил мой бизнес. Если бы я знал, почему…

— Как полагаешь, твоя сестра об этом знает? — ухмыльнулся вдруг Виктор. — По моим сведениям, вчера он был у нее дома. И… гм… провел с ней какое-то время. Интересно, впустила бы она его в дом, если бы знала, что ее дедушка прикончил его мамашу?

Ник чертыхнулся вполголоса.

— И все-таки я не понимаю… Как удалось моей матери избежать такой же смерти?

— Твой отец заключил с ней сделку.

— Они поделили детей? Он забрал меня, а мою сестру оставил ей? Но что ему помешало убить ее и забрать обоих?

— Трейси кое-что взяла с собой, — неохотно признался Виктор.

— Что-то такое, что могло повредить старику?

— Да.

— И остальным?

Виктор промолчал.

— Расскажи мне о ней, — потребовал Ник.

— Она с самого начала была среди нас белой вороной, — начал Виктор. — Мой отец сразу понял, что ей нельзя доверять. Следил за ней, боялся, что она побежит с доносом к федералам. Но эта стерва сумела его перехитрить. Когда она сбежала, мы решили, что для всех будет лучше считать ее мертвой.

— И для властей?

— Да, и для них тоже.

— Судя по тому, что я слышал о дедушке, он редко мирился с поражением. Должно быть, у нее была очень серьезная страховка.

Виктор молчал.

— Виктор, что это было?

— Не знаю.

— Что-то не верится. О делах семьи ты знаешь все.

— Этого — не знаю.

— Ну хорошо, — отступил Ник. — Расскажи мне о матери. Что она за человек?

— Разве она тебе не рассказывала?

— Сестра? Да, ее версию я выслушал. Теперь хочу выслушать твою.

— Трейси была настоящая стерва, — глядя в сторону, процедил Виктор. — На вид — этакий ангелочек, а на самом деле змея. Никто и подумать не мог, что она выкинет такую штуку. Эх, напрасно Пол…

— Напрасно — что?

— Напрасно он ее отпустил, вот и все, — криво усмехнулся Виктор. — Да и вообще, напрасно на ней женился.

— Он не раз говорил мне, что любил ее, — задумчиво заметил Ник. — И, кажется, это правда. Если бы не любил, неужели женился бы против воли отца?

— Любил, как же! Это сестричка тебе наболтала? Ты ей верь больше! Женился он, потому что хотел затащить ее в койку! Она заморочила ему голову, а ложиться в постель до свадьбы отказывалась — тактика известная! Нет, ему от Трейси нужен был только секс. А ей от богатого жениха — только деньги. И дочка у нее такая же: строит из себя святую невинность, а сама только и думает, как бы отхватить кус от нашего пирога!

— Вот как? — тусклым голосом произнес Ник. Его охватило бешенство, захотелось схватить дядюшку за ворот и тряхнуть как следует, чтобы он заткнулся. — Я уже спрашивал, не ты ли организовал покушения на жизнь Саманты. Теперь спрошу еще раз.

Виктор упрямо молчал.

— Виктор, я ведь могу и сам выяснить. Ты знаешь, что могу.

— Ну ладно. Стрельба у твоего дома — моих рук дело. Но убирать ее у меня и в мыслях не было — только напугать, чтобы убралась из Бостона. Сам знаешь, что такое мокрое дело. Копы на уши встают. Расследование, допросы, обыски… Нам сейчас такая канитель ни к чему.

— Ты знаешь, зачем старик вызвал ее сюда?

— Не знаю, — признался Виктор, и на этот раз Ник ему поверил. — Пол говорил мне о ней несколько недель назад. Сказал, что нашел ее. Нашел их обеих. Но я понятия не имел, что он послал за ней.

— Может, решил Джорджа попугать? — предположил Ник.

— Джордж и вправду испугался. Только он дуралей. Твой отец никогда бы не оставил серьезное дело женщине.

— Тогда зачем она ему понадобилась?

Виктор покачал головой.

— Он сказал только, что хочет поговорить с ней и с Трейси. Может, боялся, что Трейси будет претендовать на часть наследства? Не знаю.

— Она так и не развелась с отцом?

— Насколько мне известно, нет.

Ник нахмурился. Он все еще не мог привыкнуть к мысли, что теперь у него есть мать. Живая мать. Слишком поздно. Как он мечтал о матери, когда был ребенком, как молился, чтобы добрый господь воскресил ее из мертвых! Но этого не случилось, и Ник понял, что вера и молитвы — не для семьи Мерритта.

— Я не хочу, чтобы с ней что-то случилось, — медленно проговорил он.

— С которой из них?

— С обеими. С моей сестрой и моей матерью. Поклянись, что не причинишь им вреда.

— Какое тебе дело до этой стервы?! Трейси бросила тебя. Бросила твоего отца, отняла у него дочь! Это разбило ему сердце.

— А что, у него было сердце? — язвительно поинтересовался Ник.

— Он любил тебя, хоть ты в это и не веришь.

— Тогда почему не мог оставить меня в покое?

— Он считал, что никто, кроме тебя, не сможет закончить его дело. Перевести наш бизнес в законное русло.

— Да, так он говорил, — усмехнулся Ник. — Десять лет твердил, что хочет примириться с законом, а на деле все осталось по-прежнему.

— Сам знаешь, такие вопросы в одночасье не решаются. Есть партнеры, которые не позволяют нам выйти из бизнеса. Есть другие «семьи»… Но в тебя он верил. Верил, что ты сможешь всех переиграть.

— Если прежде меня не прикончат, — сухо заметил Ник. — Знаешь, мое нынешнее положение мне как-то симпатичнее.

— Подумай, каким большим человеком ты станешь! Сколько людей будут ловить каждое твое слово!

— Ты же знаешь, я не стремлюсь к власти, как стремился отец. Я слишком хорошо знаю, что власть делает с людьми.

— Мальчик мой, к чему бежать от своей судьбы? Все знают: наследником должен стать ты. Это неизбежно.

Ник сжал губы. Виктор прав: слишком много людей видят в нем «наследного принца». И сам он, хотя всю жизнь пытался это отрицать, в глубине души всегда понимал: это его предназначение. От судьбы не уйдешь — как и от крови, текущей в его жилах.

Он — один из Мерриттов, и так будет всегда.

— Сам знаешь, Ник, больше некому.

— Есть еще Джордж и Анна.

Виктор поморщился.

— Кто станет подчиняться женщине?

— А Джордж?

— Джордж — идиот.

— Но старик заставил его стать адвокатом. Может быть, он хотел…

— Хотел убедить тебя, что ответственность за семью лежит на тебе. Хотел показать, что Джордж может привести нас только к катастрофе. Тебе известно, что он мечтает вернуться к торговле наркотиками?

— Без одобрения других членов семьи он этого не сделает.

— Какого одобрения, мальчик мой, о чем ты говоришь?! Да он пристрелит меня, едва заподозрит, что я стою у него на пути!

— Хорошо, пусть так. Но при чем здесь Саманта?

— Очевидно, Пол рассчитывал, что сможет ею руководить. Хотел использовать ее, чтобы вернуть тебя в семью.

— Кто устроил покушение на дороге? Джордж?

— Вряд ли. Маури говорит, что нет.

Маури, тихий незаметный человечек, не раз выполнял для «семьи» разные щекотливые поручения. Он был абсолютно предан Полу Мерритте. «Виктор прав, — подумал Ник. — Если бы Джордж попытался что-то сделать, то через Маури. И, конечно, от Виктора Маури не стал бы это скрывать».

— Я не хочу, чтобы с Самантой что-то случилось, — повторил Ник.

— Я вижу только один способ ее уберечь, — проговорил Виктор.

Ник понял, на что намекает дядюшка.

— Черт бы тебя побрал! — прорычал он. — Черт бы побрал вас с отцом вместе!

— Мы — твоя семья, Ник. От семьи не отрекаются.

— Да провалитесь вы все!

Он повернулся, готовый уйти, но Виктор положил ему руку на плечо.

— Ник, заставь ее вернуться на похороны. И присутствовать при оглашении завещания.

— Ты же хотел, чтобы она уехала!

— За последние два дня многое изменилось.

— Что именно?

Виктор покачал головой.

— Нам нужна твоя мать, — проворчал он. — Чертовски нужна, и срочно. Кто же мог подумать, что она возьмет и пропадет неизвестно куда!

— Может быть, ты слегка переусердствовал, когда запугивал ее дочь?

— Ерунда! Эта стерва знает, что мы не посмеем ее тронуть! В этой игре все козыри у нее. Но нам нужно с ней поговорить.

— Ты так и не объяснил, о чем.

— То, что она взяла с собой… та информация, что у нее есть, касается не только нас. Есть кое-кто еще. И этот кое-кто хочет быть уверен, что Трейси не заговорит.

— Ага, наконец-то я слышу правду! Значит, ты запугивал дочь, чтобы добраться до матери?

— Я никогда не стал бы причинять вред девчонке. В конце концов, она — тоже Мерритта.

— А как насчет меня? Я вполне мог погибнуть в автокатастрофе — не говоря уж о пуле.

— Я же сказал тебе, что не имею к этому отношения, — проворчал Виктор. — И, думаю, тот человек тоже целил в девчонку. Кто же знал, что тебе вздумается поиграть в героя?

— Иди к черту!

— Я никого убивать не собирался. Только напугать. Но этот человек — другое дело. Он хочет прикончить обеих, и мать, и дочь. И только ты можешь его остановить.

— Черт побери, Виктор, хватит играть со мной! Я давно вырос из таких игр. Выкладывай все, что знаешь.

— То, что забрала с собой Трейси, может погубить одного человека. Очень важную фигуру в нашем штате.

— И почему он забеспокоился только тридцать лет спустя?

— Потому что надеется скоро стать известным всей стране. И не может допустить, чтобы эта история выплыла наружу.

— Кто он?

— Этого я тебе сказать не могу. Извини, Ник, но ты свой выбор сделал сам. Если бы ты был одним из нас…

Несколько мгновений дядя и племянник молча смотрели друг на друга.

— А кто тебе сказал, что я — не один из вас? — произнес наконец Ник.