Танковая буря

Глава 10

Шубин прошел две сотни метров – и вдруг насторожился и замер. Ему почудилось впереди какое-то движение. Все его чувства обострились до предела. Он вглядывался в темноту впереди – и вот различил в этой темноте какое-то движение. Там кто-то был, кто-то двигался ему навстречу. Зверь это или человек? Зверей он совершенно не боялся – никакие волки или кабаны его не волновали. Нет, бояться следовало только людей.

Шубин присел и так, крадучись, стал придвигаться к стене из камыша. Теперь он был уверен, что навстречу ему идут люди. Конечно, это могли быть советские разведчики 51-й армии. Но он знал, что эта армия, державшая оборону возле Курмоярской, сильно потрепана в боях, проходивших в ноябре. И командование армией думает сейчас только об обороне, о том, как сдержать армию Манштейна. Нет, не станут командиры частей 51-й армии никого высылать в разведку! Значит, это немцы. И они не просто так ходят по берегу Дона. Они ищут его, Шубина, ищут неуловимого лжеинспектора, который у них под носом собирал сведения о формирующейся группе армий «Дон».

Двигаясь предельно тихо, Шубин достиг стены из камыша. Еще несколько шагов – и он скроется в камышах, и немцы его никогда там не найдут. Но именно в этот момент его, видимо, заметили. Впереди, где до этого Глеб смутно различал какое-то движение, вспыхнул яркий огонь, осветивший и снег, и камыши, и самого Шубина. И тут же застучали сразу несколько автоматов.

Капитан упал на землю и быстро пополз к камышам. Еще не хватало, чтобы его ранили здесь, когда спасение было так близко! Ранение почти наверняка означало смерть. Раненый, он не сможет быстро двигаться, и враги рано или поздно его найдут.

Он вжался в землю, почти слился с ней. К счастью, здесь была небольшая складка местности, и пули врагов не могли его достигнуть. Ага, вот и камыши! Шубин вполз в них, поднялся и углубился в заросли камыша метров на десять. А потом резко повернул вправо, навстречу врагам. Он не собирался бежать, прятаться – он собирался принять бой.

Теперь вопрос стоял так: кто кого перехитрит. Шубин представлял, как сейчас будут действовать немцы. Они тоже войдут в камыши, растянутся цепью по всей ширине зарослей камыша и начнут прочесывать эти заросли, двигаясь по берегу Дона. В то же время другая группа – человека два-три – будет двигаться по открытому пространству, не давая разведчику возможности покинуть свое укрытие. То есть они заставят его отступать все дальше вниз, назад к Котельниково. Единственный для него шанс обмануть врагов, прорваться – это попробовать прокрасться вдоль дальнего края зарослей. Вряд ли кто-то из немцев пойдет прямо по льду реки: лед сейчас тонкий, можно провалиться. Может быть, у него получится прорваться…

Так он думал. И, как позже выяснилось, снова ошибся. У врагов имелся в запасе козырь.

Но сначала все шло так, как и предполагал разведчик. Немцы продвигались через камыши, оттесняя разведчика назад. При этом они непрерывно вели огонь. Камыши не давали врагам увидеть Шубина, но не могли его защитить. Поэтому разведчику приходилось передвигаться в согнутом положении, почти ползком. Пока что пули пролетали мимо, но это был вопрос везения: сейчас мимо, а через минуту прилетит пуля, предназначенная тебе.

Сам Шубин пока что не стрелял: выстрелами он выдал бы себя, и на этом месте сразу бы сосредоточился вражеский огонь. Он отодвигался от наступавших, пятился на юг – и при этом подбирался к тому месту, где заросли камыша кончались и дальше расстилалась только белая поверхность реки. Надо найти кусок зарослей погуще, спрятаться там и ждать, пока облава его минует.

И в этот момент все вдруг изменилось. Прямо перед Шубиным вспыхнуло пламя. Но это была не автоматная очередь – это был длинный язык пламени из немецкого огнемета. Вот какой козырь припасли против разведчика его враги! До этого Шубину только однажды доводилось сталкиваться с немецкими огнеметами. Это было в 1941-м, под Смоленском. И он знал, какое это страшное, опасное оружие. Особенно оно было опасно для человека, находящегося в зарослях камыша, где негде укрыться. Стало ясно, что немцы хотят не просто убить разведчика – они хотят сжечь его живым.

Мерзлый, обледеневший камыш горел плохо, совсем не как сухая листва или солома. Но все же горел. Вот новый язык огня пронзил стену камыша как раз в том месте, где Шубин думал найти укрытие. Хорошо, что он не успел залечь! Разведчик сделал еще шаг назад и еще один… Теперь в зарослях стало светлее, враги могли в любую минуту его разглядеть. И тогда ему конец: его если не расстреляют, то сожгут.

Надо было что-то делать. Но что? Спрятаться в камыше не удастся, это ясно. Выйти на лед? Но там он будет представлять собой отличную мишень. Значит, оставалось одно: вернуться в поле и пробиваться к дороге, используя складки местности. А там, на дороге, видно будет, что делать.

И разведчик повернул направо и решительно двинулся в сторону дороги. Он по-прежнему не стрелял, не желая привлекать к себе внимания. И ему все еще везло: враги его пока не замечали. Ни один язык огня его не коснулся. Пули свистели неподалеку, но ни одна в него не попала.

На ходу Шубин расстегнул скатку из немецкой шинели и сбросил ее. Был соблазн выбросить и вещмешок, но было жалко оставлять врагам рацию.

Еще одна перебежка, и еще… Глеб выглянул в поле из стены камыша. И прямо рядом с собой увидел двоих немцев, карауливших беглеца на открытом пространстве. И враги тоже увидели его. Теперь все решала скорость реакции и меткость. И то и другое оказались на стороне Шубина. Он выстрелил первый – послал короткую очередь из автомата. Одного немца сразу отбросило, он рухнул на землю. Второй согнулся, крикнул от боли, но оружие не выпустил. Он выстрелил в разведчика длинной очередью. Шубин кинулся в сторону, перекатился по земле. Пули вонзались в землю совсем рядом, но в него ни одна не попала.

Перекатившись в очередной раз, Глеб поймал врага в прицел и снова выстрелил. И снова попал. Огонь прекратился, враг лежал неподвижно. Разведчик немедленно вскочил и бросился к шоссе. Тут же за его спиной грянули выстрелы. Теперь вела огонь основная группа, которая охотилась за ним в камышах. И вновь Шубину пришлось броситься на землю, тут же сменить позицию и вести ответный огонь.

Он выпустил две короткие очереди, заставив врагов залечь, после чего вскочил и снова поспешил к трассе. Так он миновал бугор между трассой и рекой. Теперь пули пролетали у него над головой – враги не могли его достать, пока сами не уйдут от реки. В его распоряжении было несколько минут, пока враги его не видели. Следовало использовать это время с наибольшей пользой. И он побежал к трассе с удвоенной скоростью.

Теперь он уже хорошо видел дорогу. До нее оставалось метров сто пятьдесят, не больше. Но что ему даст дорога? Конечно, машину! Любую машину, если только в ней не сидит взвод автоматчиков. Хотя в том положении, в котором он находился, он был готов атаковать и роту. Все равно терять было больше нечего. Но на дороге не было видно ни одной машины – хоть влево смотри, хоть вправо. Впрочем, машины, идущие слева, со стороны Абганерово, его не интересовали – зачем ему возвращаться в Котельниково? Ему нужна была машина, идущая с юга.

И такая машина появилась! Она шла открыто, с включенными фарами – видимо, водитель был уверен, что русские штурмовики сегодня летать не будут. Это был обычный грузовик, и он приближался. Шубин изо всех сил побежал к дороге.

Грузовик сначала шел с прежней скоростью, потом немного притормозил – как видно, водитель заметил бежавшего к дороге человека и не знал, как на это реагировать. Вряд ли немец, сидевший за рулем, мог предположить, что к дороге спешит русский разведчик или тем более партизан – здесь, в междуречье Волги и Дона, сроду никаких партизан не было, условия для их деятельности были неподходящие. Возможно, водитель решил, что это спешит немецкий или румынский солдат, по какой-то причине отставший от своей части. Но затем, когда Шубин подбежал уже близко, водитель вдруг передумал его ждать и нажал на газ. И это тоже было понятно: как видно, он разглядел грязный ватник бегущего и сообразил, что немецкие солдаты ватников не носят.

Да, немец нажал на газ, но поздно: Шубин был уже возле самой дороги. Он сделал еще два отчаянных шага, похожих на прыжки, и когда задний борт грузовика поравнялся с ним, прыгнул изо всех сил – и повис, уцепившись за борт. Водитель гнал машину изо всех сил, грузовик нещадно подбрасывало на кочках, но Шубин держался крепко. Мысленно он даже хвалил водителя за такое поведение – ведь с каждой минутой они уезжали все дальше от облавы, выбирались из зоны обстрела.

Так он ехал несколько минут. Затем разведчик подтянулся – и оказался в кузове. Хвала небесам – здесь никого не было, только ящики. Как видно, водителю приказали срочно доставить на передовую какие-то боеприпасы. Шубин сбросил пару ящиков на пол – они мешали ему добраться до передней части кузова. Забравшись на оставшиеся ящики, он достал нож и распорол брезент кузова от края до края. Злой морозный ветер тут же ворвался в кузов и начал трепать разведчика, но тот даже не обратил на это внимания. Что ему ветер и холод, когда речь шла о его жизни?

Теперь надо было решить, как взять управление грузовиком в свои руки. Проще всего было поступить так же, как и в прошлый раз: спуститься на подножку кабины со стороны водителя, наставить на него ТТ и приказать уступить место. Способ был, можно сказать, отработанный, и Шубин уже было начал перелезать через борт, но тут выяснилось, что водитель этого грузовика был похрабрее и сообразительнее, чем предыдущий водитель, которого звали Франц. Заметив в зеркало разведчика, лезущего через борт, он внезапно нажал на тормоз. Грузовик резко остановился, и Шубина силой инерции едва не выбросило вперед, через борт. Не выбросило только потому, что он крепко держался обеими руками за борт. Он только крепко приложился головой о заднюю сторону кабины, так что аж в голове загудело. Не теряя времени, он бросился к другой стороне кузова, быстро перелез через борт и спрыгнул на подножку кабины со стороны пассажира (которого, к счастью, не было). Пистолет он достал заранее и теперь крепко держал его в руке. Рукояткой пистолета он выбил стекло кабины и приказал водителю:

– Тормози, гад! Тормози или пулю получишь!

Водитель – мордатый немолодой немец, обросший двухдневной щетиной, – раздумывал недолго. Да и что тут было особенно раздумывать, когда пистолетное дуло глядело ему прямо в лоб? Он нажал на тормоз, и машина замедлила ход. Шубин полез в кабину, чтобы перехватить управление грузовиком. Он еще не решил, что сделает с водителем – застрелит или просто выкинет вон. И в этот момент водитель внезапно резко нажал на газ, одновременно вывернув руль влево. Сила инерции отбросила разведчика вправо, дуло пистолета уже не смотрело водителю прямо в лоб. А именно этого немец и добивался. Он нажал на тормоз (ему нужно было освободить обе руки, а для этого надо было остановить машину) и тут же схватил Шубина одной рукой за правую руку, державшую пистолет, а левой рукой нанес ему удар, целясь в висок.

Разведчик успел лишь немного наклонить голову, так что удар пришелся ему не в висок, а в лоб. В глазах потемнело. Пистолет он удержал в руке, но стрелять прицельно не мог.

Несколько минут продолжалась борьба в кабине. Водитель оказался сильным противником. Наступило патовое положение: ни один из участников схватки не мог получить преимущества. При этом Шубин понимал, что время работает на его противника: в любой момент на дороге могли появиться немецкие машины, и тогда Глебу придется туго. Надо было срочно что-то сделать.

И Шубин нашел выход из создавшейся ситуации. Он обеими руками вцепился в немца, после чего резко откинулся назад – и упал из кабины на асфальт. Конечно, при падении он мог проломить себе голову или сломать позвоночник, но деваться было некуда – приходилось рисковать.

Он упал, ударившись о землю правым плечом и затылком. Его противник по инерции перелетел через него, руки, сжимавшие руки Шубина, разжались. Это было как раз то, чего добивался разведчик. Не вставая, он выстрелил во врага – раз и еще раз. Второй выстрел попал в цель. Немца отбросило в сторону. Он попытался подняться, но Шубин выстрелил в третий раз – и этот выстрел оказался смертельным.

Голова гудела, перед глазами плавали темные круги. Но Шубину некогда было прислушиваться к своим ощущениям. Он вскочил и залез в кабину грузовика. Ему все еще сопутствовала удача: на дороге не было ни одной машины. То есть со стороны Абганерово не было. А вот сзади, откуда прибыл Шубин, слышался нараставший звук моторов нескольких машин и стрекот мотоциклов. Это группа немцев, участвовавшая в облаве на него, добралась до своих машин, разобралась, что случилось, и была готова начать погоню. Следовало действовать быстро.

Мотор завелся, разведчик нажал на газ и поехал в сторону станции Курмоярская. Здесь он надеялся встретить наши войска. Правда, он пока не знал, как будет пересекать линию фронта. Ведь ясно, что это не удастся сделать на машине. Нет, здесь не та ситуация, что была три недели назад южнее Сталинграда, в приволжской степи, где он мог пересекать линию фронта с румынами то на мотоцикле, то в машине. Здесь вблизи линии фронта дорога наверняка заминирована, на ней стоят бетонные надолбы – не проедешь. Вряд ли можно проехать и по степи – ведь здесь линия фронта, скорее всего, без разрывов. И местность здесь другая: сплошные балки и буераки, грузовик не пройдет. Нет, переходить он будет на своих двоих. Вот только надо постараться подъехать поближе, а потом затеряться среди этих балок и буераков.

Так он размышлял, давя на газ. Время близилось к утру, но светать еще не начинало. «Сегодня до конца дня мне нужно попасть к своим, – напомнил себе Шубин. – Надо детально рассказать о немецких силах на этом направлении, о планах фашистов – насколько мне удалось о них узнать». Поспать этой ночью Глебу так и не удалось, даже отдохнуть толком не получилось, но он не жалел об этом. Лишь бы выбраться к своим! Уж там он отоспится…

Время от времени он поглядывал в зеркало рядом с шоферской дверцей. И вот он заметил в зеркале блеснувший сзади огонек. Он блеснул раз, другой и стал разгораться все сильнее. А еще разведчик услышал звук мотора. Это был мотор мотоцикла. И это, конечно, была погоня. Немцы ехали значительно быстрее его, они догоняли грузовик.

Шубин нажал на газ, почти вдавил педаль акселератора в пол. По его расчетам, до Курмоярской оставалось километров семь. Он рассчитывал проехать еще километров пять-шесть, а затем бросить грузовик и уходить снова к Дону, в камыши. Но сначала следовало оторваться от погони.

Однако сделать это ему пока не удавалось. Он ехал на предельной скорости автомобиля, быстрее не получалось. Грузовик мотало из стороны в сторону, Шубин с трудом удерживал руль. Но все равно мотоциклы ехали быстрее, они приближались. «Сейчас они в меня палить начнут, – подумал разведчик. – Ну и пусть палят. В кузове полно ящиков, они вроде щита. Так что мне ничего не угрожает. А когда вы подъедете поближе, я тоже могу пострелять. Посмотрим, у кого это лучше получится».

Однако вскоре выяснилось, что немцы не собираются стрелять по кабине водителя. Сзади застрочил пулемет, и тут же Шубин почувствовал, как грузовик резко вильнул, едва не свалившись в кювет. А когда он с трудом выровнял автомобиль, то почувствовал, что тот пошел намного медленнее. Тогда он понял, что произошло: немцы прострелили задние колеса грузовика, и сейчас он ехал на дисках. Сейчас немцы его догонят, раскокают ему зеркала, чтобы он ничего не видел, а потом расстреляют в упор. А может, подождут, пока приблизится грузовик с основными силами немцев. Вот он, уже неподалеку. Нет, ждать было никак нельзя.

Шубин положил рядом автомат, чтобы было легче его схватить, перекинул через плечо вещмешок. Мотоциклы были уже совсем рядом. Все, пора!

Он резко нажал на тормоз, грузовик остановился. Мотоциклисты не успели вовремя среагировать на этот маневр и по инерции проскочили вперед на несколько метров. В ту же секунду Шубин выскочил из кабины и вскинул автомат. Одной очередью он прошил и стрелка, сидевшего в коляске, и водителя мотоцикла. Мотоцикл проехал еще несколько метров и свалился в кювет. А разведчик кинулся назад. Он хотел обогнуть грузовик и напасть на немцев, сидевших на втором мотоцикле, используя грузовик в качестве прикрытия.

Однако его враги не собирались ждать, когда на них нападут. Оба немца успели соскочить с мотоцикла и разделиться. Один из них ждал Шубина с восточной стороны грузовика. И, едва разведчик высунулся из-за машины, прямо перед его лицом просвистели пули. Он просто чудом избежал смерти! А когда Глеб отшатнулся и спрятался за грузовиком, за его спиной хрустнул под чьей-то ногой камень. Разведчик стремительно обернулся, но не успел ничего сделать: на его голову обрушился удар страшной силы, от которого Шубин полетел на землю. И тут он получил еще один удар, от которого потерял сознание.