Таверна «Ведьмино Зеркало»

— Нет, мэм. Всё верно.

Я поставила чашку и села прямее.

— Я последняя из первоначального рода, рожденная от волка по отцовской линии и ведьмы по материнской.

Склонив голову набок, она пригвоздила меня взглядом, в её тёмном взгляде заплясали красные искорки.

— Это так?

— Да. Уверена, что Джордж поручился бы за меня, если бы это было необходимо.

Выдохнув, она выглянула в окно.

— Джордж ушёл со своим… другом.

Это была пауза между «своим» и «другом», которая стала последней каплей. Я встала, не обращая внимания на драконов.

— Мы должны сейчас уходить.

Потому что к чёрту её и её неодобрительную паузу.

Клайв встал и взял меня за руку.

— Я верю, что ты права. Добрый вечер, дамы.

Коко тоже встала, потянувшись к моей руке.

— Ты неправильно поняла. У бабушки нет терпения ни к кому из нас, если мы не производим на свет детёнышей драконов.

Когда я снова перевела взгляд на матриарха, черты её лица были напряжены, но подбородок высоко поднят.

— Мы вымираем, и я этого не потерплю!

Я понимала этот страх, но…

— Вы будете умирать медленнее, если будете вести себя как полная задница?

Я услышала глубокий вздох Коко и почувствовала веселье Клайва.

Красный вспыхнул в её взгляде, и я могла бы поклясться, что из её ноздрей вырвались струйки дыма, но она не атаковала. Повернувшись к окну, она, казалось, наблюдала за белыми барашками, мчащимися к берегу в залитом лунным светом океане.

— Садитесь, — всё ещё не глядя на нас, она добавила: — Я люблю своего внука, и я не позволю, чтобы это подвергалось сомнению. Я просто тоже хотела бы иметь правнуков.

— Возможно, вы их получите.

Желание Джорджа иметь детей было его желанием — разделённым или нет.

— Я не люблю неопределённости, — она снова повернулась к нам. — Достаточно. Садитесь.

«Твоё решение».

«Давай дадим ей ещё один шанс. Если она продолжит вести себя как задница, мы сваливаем отсюда».

Мы вернулись на свои места, и она снова взялась за свой чай.

— Наличие тёти, контролируемой демоном, не объясняет, почему творение Коко исчезло.

Она сделала глоток, пригвоздив меня взглядом хищника.

— Она овладела другом, у которого есть талант к огню. Он делал всё возможное, чтобы бороться с ней, но при этом держал мою шею в своей хватке, когда пламя побежало по его руке. Позже мы поняли, что колье исчезло. Мы предполагаем, что оно было расплавлено.

Бенвейр никак не отреагировала.

— Почему тогда ты не покрыта ожогами?

— Я была, но, как упоминал ранее Клайв, правильные связи могут быть весьма полезны.

Я понятия не имела, правильно ли я всё делаю, мы-могущественны-но-нам-нужна-ваша-помощь. Если я сильно ошибусь, я рассчитывала, что Клайв прошепчет что-нибудь мне на ухо.

— Твоя связь с твоим… другом Клайвом?

Она была мастером паузы. На этот раз всё дело было в том, что я была мелким золотоискателем.

— Её женихом Клайвом, — поправил он, вызвав ещё одно медленное моргание. — И я всего лишь один из многих влиятельных друзей, которым нравится Сэм.

Бенвейр несколько мгновений смотрела в свой чай. Когда она сделала глоток, её взгляд вернулся ко мне.

— Я не одобряю, когда мужчина платит долги, которые берёт на себя женщина. Одолжу я тебе эту семейную реликвию или нет, будет зависеть от того, что ты сможешь сделать в обмен, а не он, — она щелкнула пальцами в направлении Клайва. — Мне не нужен оборотень. На какие таланты ты можешь претендовать как ведьма?

«Должна ли я сказать ей правду?»

«Я верю, что это безопасно. Но не упоминай о бессмертных».

— Я некромант.

Она поставила чашку и вышла из комнаты.

— Не отставай, дитя.

ГЛАВА 26

В которой драконий юмор теряется для Сэм

Я взглянула на Коко, которая кивнула и махнула мне рукой, чтобы я следовала за её бабушкой. Мы все вышли в фойе, и нашли Бенвейр в конце коридора, стоящей у зеркала в раме. Как только она увидела нас, она положила руку на зеркало, и стенная панель скользнула в сторону, открывая лифт. Двери открылись, и она вошла внутрь, а мы последовали за ней.

— Я отведу тебя в склеп. Мой супруг умер много лет назад. К сожалению, он унёс с собой в могилу местонахождение важного документа. Найди его, и ты сможешь одолжить моё сокровище.

— Я попробую. Духи часто не задерживаются на этой стороне, — на её свирепый взгляд я добавила: — Но если он рядом, я могу с ним поговорить.

Дверь открылась, и мы оказались глубоко под землёй в тёмном туннеле, вырубленном в скале и освещённом факелами. Кто знал, что у драконов есть свои собственные катакомбы? Она провела нас до конца туннеля, в огромную каменную комнату. В центре высвечивались свёрнутые кости дракона. Два факела у входа мерцали над костями, создавая впечатление движения.

— Ддрайг, я привела кое-кого, чтобы поговорить с тобой.

Бенвейр протянула руку, позволяя мне войти.

Один только череп был больше меня. Однако я подошла к нему, села на пол и прислонилась лбом к его челюсти. Закрыв глаза, я поискала в своём сознании мёртвых. Драконы, как и другие бессмертные, проявлялись в виде чёрной пустоты, но у них было слабое красное остаточное изображение.

Здесь, внизу, было только два мёртвых дракона. Вероятно, в Старом Свете существовала родовая катакомба, в которой хранились все остальные.

Ддрайг?

Огонь вспыхнул за моими веками, и его массивные челюсти, наполненные острыми, как бритва зубами, набросились на меня, чуть не оторвав мне голову.

Я оторвалась от земли, кувыркнулась в воздухе и упала в двух с половиной метрах от головы. Обнажив когти и челюсть с волчьими зубами, я заметила Клайва, стоящего передо мной, пригнувшегося для битвы. Кости дракона лежали неподвижно. Смех звенел у меня в ушах.

— Что, чёрт возьми, это было?

Когда я заметила, что Бенвейр изучает меня слишком заинтересованно, я втянула когти и изменила форму своего лица.

Клайв стоял прямо, держа меня за спиной.

— Что случилось?

— Глупый дракон пытался поджечь меня и съесть!

Я ожидала ужаса, может быть, извинений. Нет. Обе женщины начали неудержимо смеяться. Коко согнулась в талии, тяжело дыша, в то время как Бенвейр вытирала слёзы с её глаз.

— Я скучала по тебе, Ддрайг, — наконец сказала Бенвейр.

«Как поживает моя Королева Аст?» — его голос был глубоким, хриплым рокотом в моём сознании.

— Он спросил, как поживает его королева, но я, наверное, неправильно расслышала последнее слово. У него довольно сильная картавость.

Глаза Бенвейр загорелись, когда Коко объяснила.

— Ты правильно расслышала. Аст по-валлийски означает «сука».

«Почему у меня в склепе волк и кровосос?»

— Я некромант, и у твоей супруги есть к тебе вопрос.

Похлопав Клайва по плечу, я заставила его отойти в сторону. Старый дракон хотел подшутить надо мной. У него больше не было возможности причинить мне боль.

«Да, что скажешь ты, Бенвейр?»

— Он хочет знать, в чём вопрос.

Мне не нужно было быть близко, чтобы услышать его, поэтому мы с Клайвом отошли в сторону пещеры, в то время как Бенвейр двинулась вперёд. Она прижалась щекой к черепу и прошептала что-то, чего я не могла расслышать даже в комнате с каменными стенами.

«Скажи ей, что он у меня в столе, в потайном отделении. Когти на правой ножке. Нажми первую третью, первую третью. Скажи ей правду, или я сожгу тебя в твоих снах».

— Что это с вами двумя? Почему вы всегда начинаете с угроз?

— Экономит время, — сказали Бенвейр и Ддрайг в унисон.

— Неважно. Он сказал, что это у него в столе, в потайном отделении.

Они оба были настоящими ублюдками, но от осознания того, как сильно они скучали друг по другу, у меня защемило сердце.

— Коко, отведи их в офис. Если она найдёт это, одолжи ей сокровище. Если нет, вышвырни их вон.

Бенвейр не пошевелилась.

Мы оставили её одну и вернулись к лифту.

Как только дверь закрылась, Коко сказала:

— Мне очень жаль. Я знаю, что бабушка может быть очень жесткой.

— Она оплакивает свою пару, — сказал Клайв, беря меня за руку. — Выживание часто зависит от того, чтобы сначала кусаться, а потом задавать вопросы.

Двери лифта открылись почти сразу же, как закрылись. Мы ещё не были на уровне земли.

— Кабинет дедушки находится здесь, внизу.

Коко повела нас по устланному ковром коридору, стены которого были оштукатурены в том же дымчато-сером цвете, что и на первом этаже. Светильники, которые казались древними, но использовали электричество, свисали с высокого потолка.

В конце коридора была толстая деревянная дверь. Коко повернула ручку, и дверь бесшумно открылась. Она включила свет, и мы все уставились на массивный письменный стол.

— Он сидел за этим в своей драконьей форме?

Коко рассмеялась.

— Дедушка был очень крупным мужчиной, даже выше и шире Джорджа.

Она протянула руку, приглашая меня принять участие.

— Хорошо, он сказал, что когти на правой ножке стола.

Я подошла к креслу и отодвинула его в сторону. Ножки стола были вырезаны так, чтобы напоминать лапы дракона.

— Твой дедушка был правшой или левшой?

— Правшой, — сказала Коко.

— Просто хотела убедиться. Он сказал «правая ножка».

Присев на корточки, я изучила когти у основания лапы. Клайв и Коко наблюдали, как я нажимаю на когти в том порядке, в каком он сказал. Когда я закончила, то услышала тихий щелчок.

Клайв присел на корточки рядом со мной, провёл рукой по ноге, нащупывая зацепку.

— Понял, — сказал он.

Часть ноги, вырезанная как мышцы и сухожилия, выдвинулась вперёд, открывая впадину в центре. Клайв сунул руку внутрь и вытащил свёрнутый документ. Даже не взглянув на него, он протянул его Коко.

Коко разложила его на столе. Это был своего рода поступок. Она глубоко вздохнула.

— Да. Это то, что нам нужно.

Свернув его обратно, она крепко сжала его и вывела нас из комнаты.

— Бабушка разрешила мне одолжить тебе кулон. Что ж, — добавила она, нажимая кнопку вызова лифта, — раньше это не было подвеской, но теперь это так.

Мы вернулись в гостиную, и Коко оставила документ на каминной полке и взяла кожаную шкатулку. Она открыла её и показала нам содержимое. Это была вырезанная из чёрного камня голова дракона с рубиновыми глазами-кабошонами. Мастерство было поразительным. Дракон был настолько реалистичен, что я почти ожидала, что он начнёт дышать огнём.

— Это обсидиан, который лучше всего защищает от колдовства. Это также камень, который находится в нашем распоряжении на протяжении веков, поэтому он наполнен магией поколений драконов. Я добавила немного, чтобы защитить твой разум конкретно от твоей тёти, и поместила его на заколдованную цепочку, на случай, если тебе понадобится перевоплотиться.

Когда она попыталась надеть его мне на шею, я отступила назад.

— Я не могу. Что, если я его потеряю или сломаю? Я никогда себе этого не прощу, и твоя бабушка будет иметь полное право сжечь меня заживо. И это вызовет войну между драконами и вампирами или, по крайней мере, одним очень взбешённым вампиром. Нет. Я не могу этого вынести. Я придумаю что-нибудь ещё.

— Надень.

Бенвейр появилась в дверях и направилась прямо к документу, свернутому на каминной полке. Как и Коко, она прочитала его и вздохнула. Когда я продолжала колебаться, она пригвоздила меня своим драконьим взглядом.

— Недавно ты стала мне полезна. Не умирай, — приказала она, выходя из комнаты с документом в руке.

Клайв положил руку мне на спину и подтолкнул меня вперёд.

— Я видел своё будущее. Надень этот чёртов кулон.

Зная, что он прав, я наклонилась. Коко закрепила его у меня на шее, плоский обсидиановый диск лёг ниже выемки у основания моего горла.

— Он тёплый.

— Драконы, — Коко пожала плечами. — Нам нравится жара.

Мы с Клайвом поблагодарили её и ушли. Ночной воздух утратил свою прохладу. Либо Эбигейл продолжала следить за моей температурой, либо у меня теперь был личный обогреватель. Я была почти уверена, что всё дело было в последнем.

Как только мы вернулись в закрытую машину, Клайв наклонился и поцеловал меня.

— Молодец, ты.

Заведя двигатель, он снова опустил верх, включил передачу и вывез нас из района, прежде чем снова заговорил:

— Теперь у тебя есть союзники-драконы, а не внуки, которые имеют мало влияния. Великая дама считает тебя полезной.

Он сжал моё колено, прежде чем свернул на бульвар Линкольна.

Клайв включил тихую блюзовую музыку, и мы поехали по дороге. У меня был неприятный момент, когда он пересёк мост Золотые ворота, огни мигали, когда мы проезжали под ними. В последний раз, когда я была на этом мосту, я была парализована в кузове грузовика с тремя волками, одержимыми желанием пытать и убивать меня.

Клайв взял мою руку и поцеловал её, без сомнения, уловив мои мысли. Положив мою руку себе на бедро, он переключил передачу, когда мы съехали с моста и умчались в темноту. Мы проехали через туннель, а затем проехали через Саусалито, великолепный маленький городок на берегу залива, заполненный магазинами и ресторанами на воде. В воскресный день столики на открытом воздухе и близлежащие пешеходные дорожки были переполнены туристами.

Телефон Клайва загорелся, на экране высветилось имя Лиан. Он нажал на телефон, отклоняя вызов.

— У нас ведь не будет ещё одного врага, который будет охотиться за нами, верно?

Он взглянул на меня и покачал головой.

— Я всё ещё слишком зол, чтобы говорить с ней. Возможно, через несколько лет я приму её звонок. Рассел поговорил с ней. Она вернулась в Нью-Йорк. Она понимает, что, хоть я решил не предавать её истинной смерти, я решил вычеркнуть её из своей жизни. Если она когда-нибудь снова поднимет на тебя руку, ничто не помешает мне снести ей голову.

— Мне жаль.

— Ни в чём из этого нет твоей вины. Ну же, давай забудем о ней.

Свернув на запад, Клайв покинул шоссе 101 и поехал по шоссе 1, по прибрежному маршруту. Было уже за полночь, и дорога была пуста. Белые барашки разбивались в океане, устремляясь к берегу, чтобы обрушиться на скалы и омыть пляжи. Высокая трава по обе стороны пустынной дороги колыхалась взад и вперёд на ветру. И над всем этим растущая луна серебрила пейзаж. Ещё несколько дней, пока она не наполнится, но даже сейчас желание освободить волка было сильным.

Он съехал на обочину и повернулся ко мне.

— Не хотела бы ты сесть за руль?

Испытывая головокружение от этой мысли, я изучала то, что, без сомнения, было смехотворно дорогим спортивным автомобилем.

— Ты уверен?

— Единственный способ научиться это практиковаться.

— Да!

Я выскочила со своей стороны и встретила его перед машиной

Он улыбнулся моему очевидному восторгу.

— Твои глаза посветлели, в них больше волчьего золота, чем зелёного Сэм.

— Скоро, — сказала я, когда мы забрались обратно. — Хотя теперь у меня есть два кулона, за которыми нужно следить. Хорошо, что я одинокий волк. Можешь себе представить, как захихикают другие члены стаи, если я появлюсь на лунной пробежке в украшениях?

Клайв рассмеялся, и моё сердце забилось сильнее. Ничто в мире не заставляло меня чувствовать себя лучше или правильнее, чем смех Клайва. Это был маленький момент радости. Тысячелетие сражений, смертей, интриг и предательств измотало Клайва. Он был могущественным, внушающим страх и Магистром Города. Чего он не имел, по словам Рассела, так это счастья. Рассел боялся, что Клайв теряет то, что осталось от его человечности. Он считал, что всё изменилось, когда я приехала в Сан-Франциско и Клайв начал интересоваться моим самочувствием.

Покрытый шрамами, избитый, напуганный маленький волк, которым я была, задел его за живое, поскольку я напомнила ему о его жестоко убитой младшей сестре. Между мной и Клайвом всё изменилось несколько месяцев назад, когда начались нападения. Больше не суровый вампир и книжный бармен, мы открылись и влюбились друг в друга. Возможно, моя тётя заслужила благодарность за это.

— Нет, — сказал он, уловив конец моих мыслей.

Двигатель всё ещё работал. Вспомнив всё, чему Дейв научил меня о вождении с ручным переключением передач, я включила передачу, нажала на газ, отпустила сцепление, и машина заглохла. Клайв ничего не сказал, глядя в лунную ночь, в то время как я завела машину и попробовала снова. На этот раз у меня всё получилось. Одна на пустынном шоссе, я летела по дороге в мгновение ока. Свобода.

— Сердцебиение примерно в четверти мили впереди.

Я сбавила газ и сбросила скорость до установленного предела.

— Удобный навык для избегания штрафов за превышение скорости.

— Не так ли?

Он ухмыльнулся.

Как только мы миновали чёрно-белую машину, припаркованную на боковой дороге, я снова нажала на газ, и мы полетели вниз по дороге. Когда мы подъезжали к Пойнт-Рейес, я увидела указатель на Дрейкс-Бей.

Указывая, я спросила:

— Наши Дрейки или другие?

— Хмм? О, наши. Они владели этим участком земли к западу от шоссе сотни лет. Официально это морская заповедная зона, большой, нетронутый лиман. Неофициально, это место, куда семья приезжает безлунными ночами, чтобы перевоплотиться и улететь за океан.

— Я бы с удовольствием на это посмотрела.

Представляя это, я была счастлива.

— Может быть, мы обсудим свадьбу?

Когда моя рука дрогнула на рычаге переключения передач, он положил свою сверху и сжал. Мы помчались по тёмной дороге в сторону Бодега-Бей.

ГЛАВА 27

Некоторые из страхов Сэм становятся известными

Нервы, страх, волнение, ужас — всё это пронеслось по моим венам при слове «свадьба».

— Э-э, конечно.

Ухмыляясь, он оглянулся. Что бы он ни увидел, это заставило его громко рассмеяться.

— Так же плохо, как всё это?

— Нет, конечно, нет. Это просто чересчур. Много внимания, сосредоточенности, пристального взгляда, картинок и… Я могла бы вызвать призрак священника или что-то в этом роде и заставить его обвенчать нас. Никому даже не нужно знать об этом.

Жизнь в незаметности плохо подготовила меня к жизни в центре внимания.

— Ты могла бы. Это вариант. Однако я очень, очень долго ждал, чтобы пожениться. Я хочу, чтобы мир знал, что я люблю тебя и привязан к тебе.

— Мне нравится эта часть. Тогда все эти твои смехотворно-великолепные бывшие будут знать, что нужно отлепиться.

Посмеиваясь, он провёл тыльной стороной ладони по моей щеке.

— Я не верю, что ты правильно употребляешь это слово.

— О, это правильно. Особенно когда они трутся о тебя и заканчивают с топором в лице.

— Потребуется церемония крови, — сказал он, наблюдая за мной. — Свадьбы прекрасны, но ничего не значат для моего вида. Церемония, древний ритуал, в котором соединяется наша кровь, является своего рода метафорой того, чтобы стать единым целым. Такое выполняется редко, так как доверие всегда является проблемой. Никогда не знаешь, когда сегодняшняя любовница станет завтрашним врагом.

Я оглянулась, пытаясь разглядеть прекрасного мужчину, которого любила всем сердцем. Моя пара.

— Значит ли это, что ты не можешь представить себе будущее, в котором я буду твоим врагом?

— Никогда. Если мы с тобой окажемся по разные стороны баррикад, я буду знать, что сильно ошибся и мне нужно переоценить ситуацию. Не то, чтобы ты идеальна….

— Эй.

— Но то, что ты сама собой являешься абсолютной лояльностью, неизменной добротой и щедростью в ущерб себе. Если мы с тобой окажемся по разные стороны баррикад, значит, одному из нас не хватило ключевой информации.

Мне это понравилось. Если мы и расходились во мнениях, то только потому, что не видели полной картины.

— Так, стоп. Ты сказал, объединённая кровь. У меня нет желания становиться вампиром. У меня и так уже смешанная кровь. Я не заинтересована в добавлении третьего штамма. Плюс, кровь вампира, вероятно, будет сволочью и попытается убить кровь ведьмы и волка.

— Я хочу, чтобы ты знала, что моя кровь довольно благородна. Это не сволочь, — сказал он со своим самым высокомерным, самым грубым английским акцентом.

Чем дальше мы уходили от ноктюрна и его обязанностей, тем проще и смешнее он становился.

— Отлично. Ты планируешь свадьбу. Я куплю платье.

— Сделано. Что касается твоих опасений по поводу того, что моя сволочная кровь пытается покорить твою, я не дам тебе столько, чтобы изменить химию твоего тела. Учитывая, как быстро мы оба исцеляемся, маловероятно, что смешается больше нескольких капель. Как я уже сказал, это церемониальность и это символ нашего союза.

— Хорошо

Я подумала о том, что я знала о свадьбах.

— Мне купить тебе кольцо?

Клайв поднял левую руку и мгновение изучал её.

— Мне бы этого хотелось.

— Мне удивить тебя или тебе самому выбрать?

— Я понятия не имею.

Под словами было счастье носить моё кольцо.

— Может быть, нам стоит сходить в ювелирный магазин?

Я была не в своей тарелке.

— Да. Нам нужно будет найти тихий вечер, когда на нас не нападут или не требуется посещение драконов, чтобы заглянуть в магазин.

Пока мы разговаривали, шоссе срезало вглубь берега. Мы миновали длинные зелёные полосы, перемежающиеся домами, низкими хозяйственными постройками, рестораном, позже галереей для дегустации вин. Я уже начала беспокоиться, что пропустила поворот на тёмной, пустынной дороге, когда она свернула к воде. Как только мы добрались до побережья, начали появляться предприятия: мотель, кафе, винодельня, пара сувенирных магазинов, магазин воздушных змеев. Я съехала на узкую обочину дороги.

— Мы должны поменяться местами, чтобы я могла отыскать её.

Мгновение спустя я снова оказалась на пассажирском сиденье. Я скучала по контролю, но в тот момент была счастлива отказаться от него. Мне нужно было найти вампира.

Ускоряясь на пустой дороге, Клайв спросил:

— Есть идеи, куда нам теперь ехать?

Я ничего не чувствовала.

— Может быть, сбавить скорость ещё больше и проехать из одного конца в другой, а затем попетлять вверх и вниз по улицам. Я увижу то, что увижу.

Закрыв глаза, я отбрасываю мысли о любви и браке, вместо этого сосредотачиваясь на ненависти и смерти.

Пока Клайв звонил Холлису, Альфе стаи Бодега-Бей, чтобы сообщить ему, что мы посещаем его территорию, я продолжала поиски. Открыв глаза, я откинулась на спинку сиденья и стала наблюдать, как мимо медленно проплывает тёмный, тихий город. Объехав крошечный городок, Клайв повторил наш путь по шоссе 1, снова свернув вглубь берега.

— Мы, что, сдаёмся?

Он погладил моё бедро.

— Вовсе нет. Просто даю тебе новую перспективу. Территория стаи находится в этом направлении. Она изолирована, что может сделать её хорошим местом, чтобы спрятаться.

Я только устроилась в нашей машине, как вдруг резко выпрямилась на своём сиденье.

— Святое дерьмо! Возвращайся!

Я указала на белое здание, обшитое вагонкой.

— Это здание школы из «Птиц». Я забыла, что фильм был снят здесь. Чёрт, он чертовски пугал меня в детстве. По сей день птицы выводят меня из себя.

Клайв остановился через дорогу от здания школы.

— Я понятия не имею, о чём ты говоришь.

— Хичкок? Птицы? Серьёзно? Нам придется посмотреть и фильм в ту тихую ночь, когда мы будем покупать кольца.

— Звучит идеально. Ты улавливаешь что-нибудь, кроме птиц?

Улавливаю ли я?

— Нет. Можно вернуться в город? Мне кажется, что это неправильное направление.

Закрыв глаза, я медленно вдохнула и выдохнула, пытаясь сосредоточиться, пока Клайв мчался обратно к заливу. И тут мне пришло в голову.

— Притормози, — сказала я, указывая на узкую полосу парковки, ведущую к пляжу.

Клайв сделал, как я просила. Запрыгнув на сиденье, я села на подголовник, желая, чтобы моё тело больше высовывалось из машины. Понятия не имею, почему. Снова закрыв глаза, я стала искать мёртвых, призывая к себе призраков. Мы были не в Колме, так что армия не прибыла. Вместо этого прибыли восемь призраков разной силы. Некоторые выглядели слишком бестелесными, чтобы сохранять разум. С ними была моя новая иллюзорная подруга Шарлотта.

— Ты хочешь сказать, что мне не нужно было вызывать всех? Подожди. Ты всегда рядом?

Это немного напугало меня. Мне не нужна была невидимая аудитория, когда я занималась личными делами.

«Нет. В основном я просто нахожусь в призрачном туманном месте, а потом ты зовёшь, и я здесь и в курсе дел». Она пожала прозрачными плечами, не зная, как объяснить свой тип жизни после смерти.

— Хорошо, так все, — сказала я собравшимся призракам. Я говорила вслух ради Клайва, но старалась говорить шепотом: — Мы ищем вампира, который околачивался здесь. Кто-нибудь видел что-нибудь необычное?

Дрожь осознания запела в моей крови.

— Кто что знает?

«Маленькая, что стоит позади. Она увидела что-то, что напугало её, поэтому она держалась подальше. Дай-ка я посмотрю, смогу ли я заставить её показать мне, где это было». Шарлотта и слабый дух пожилой женщины в выцветшем домашнем платье слились в туман. Что бы ни показала им старуха, это напугало их настолько, что семь призраков умчались в ночь. Я могла бы позвать их, но зачем?

«Это внизу, у воды. У подножия скалы есть узкий вход в пещеру, доступный только во время отлива. Она слышала, как там кричали. Когда она отправилась на разведку, то увидела нечто такое, что привело её в ужас».

Я передала эту информацию Клайву.

— Возможно, мне следует вернуться днём во время отлива, чтобы я могла провести расследование, пока она спит.

Мне нужно было бы проверить расписание приливов и отливов.

— Нет. Мы сделаем это вместе.

Клайв посмотрел вдоль побережья.

— Шарлотта знает, где находится пещера?

«Да, я думаю, да».

Она указала на скалистый выступ, который казался отделённым от утёса, своего рода скалистый каменный остров. Волны бились о скалы. В лучших условиях это было бы опасно. Теперь, когда бурлящий океан уверенно швырнёт нас на зазубренные скалы, это больше походило на самоубийственную миссию.

Клайв поехал вверх по побережью, подальше от старомодных витрин магазинов в центре Бодега-Бей, и свернул на служебную дорогу. Мы подъехали и, выйдя из машины, подошли к краю обрыва и уставились на шум прибоя внизу.

— Идеи?

У меня не было ни одной, что ни вела бы непосредственно к смерти.

— Одна или две. Не могла бы ты попросить Шарлотту провести расследование? Идеи бессмысленны, если того, что мы ищем, там нет.

Наклонив голову, Клайв присел на корточки, его лицо превратилось в сосредоточенную маску.

— Я что-то слышу.

— Шарлотта?

Тонкий туман рядом со мной обрёл форму.

— Не могла бы ты провести для нас небольшую разведку? Там внизу есть пещера? Есть ли в ней что-то такое, что может напугать мёртвых? Ну, знаешь, что-то в этом роде?

«Поняла». Она исчезла.

Опустившись рядом с Клайвом, я положила руку на его колено для равновесия. Ветер был такой сильный, что чуть ли не сбивал с ног.

— Что ты слышишь?

— Нерегулярное сердцебиение. Рычание.

— Как, чёрт возьми, ты можешь слышать это сквозь рёв океана и этот ветер?

Этот мужчина был неправдоподобен.

Ухмыляясь, он крепко поцеловал меня.

— Я думал, ты знаешь. Я необыкновенный.

Смеясь, я встала, потянув его за собой и используя как защиту от ветра.

— Не слышала такого.

Мгновение спустя я почувствовала возвращение Шарлотты, хотя и не могла её видеть.

— Шарлотта?

«Ты должна пойти и помочь ему», — высоким и испуганным голосом она прошептала мне на ухо.

— Кому?

«Волк. Он закован в серебряную цепь. Он не может исцеляться. Он весь в укусах. И с ним… с ним что-то неправильно». То, как она сказала «неправильно», заставило мою кожу головы покалывать.

— Насколько неправильно?

«Помоги ему. Или убей его. Просто сделай так, чтобы это прекратилось. Пожалуйста».

Я передала её отчёт Клайву.

— Где находится пещера? — спросил он.

Шарлотта показала.

— На дальней стороне скалы, лицом к открытому океану.

Как, чёрт возьми, мы пересечём эту расщелину между скалой и выступом? Это должно стать падением с высоты сорока пяти метров на острые, зазубренные, заострённые выступы и бурлящий океан. И перепрыгнуть мы не могли, так как вход находился в более двухстах метрах от края обрыва.

Я всё ещё размышляла о том, чтобы вернуться на пляж и поплавать, когда Клайв поднял меня и развернул так, чтобы я оказалась у него на спине. Он вернулся к машине, а затем побежал к краю обрыва. Крепко держась, я закрыла глаза, почувствовав, как мы поднимаемся в воздух. После того, что казалось слишком долгим падением, мы вздрогнули. Ноги Клайва ударились о камень.

Охваченная ужасом, я не двигалась.

— Ты дрожишь?

Неохотно я соскользнула вниз, так что мои собственные ноги оказались на вершине неровной скалы. Порывы ветра отважно пытались сдуть меня со скалы. Наклонившись навстречу штормовому ветру, я попыталась отговорить себя от страха высоты. Мы ещё даже не дошли до самого сложного, а я уже была парализована. Так не пойдёт.

— Прости, любимая. Я не понимал. Присядь здесь. Я пойду, проверю, что там и вернусь.

— Нет. Я в порядке. Я в порядке, — я обхватила его руку своей. — Показывай дорогу.

Мы пересекли вершину неровной скалы. Когда мы добрались до дальнего края, у меня начался сильный приступ головокружения, голова закружилась, а желудок опустился. Всё, что я могла видеть, это моё собственное разбитое тело на камнях внизу. Я накренилась вперёд, потеряв равновесие, когда перемена ветра отбросила меня назад, чуть не сбив со скалы.

Клайв посмотрел через край, и я боролась с желанием схватить и утащить его обратно.

— Я не вижу пещеры. Вход может быть под водой.

Он повернулся, посмотрел на меня, а затем заключил меня в свои объятия.

— Я могу отнести тебя обратно к машине и сделать это сам.

— Я справлюсь.

— Я никогда не видел, чтобы кто-то с сердцебиением был таким бледным. Тебе позволено бояться, Сэм.

— Я остаюсь. Каков план?

В данный момент мой мозг не работал. Клайв был сам по себе, с точки зрения плана.

— Ты уверена?

— Я уверена.

— Тогда отойди назад. Держись крепче и закрой глаза. Я держу тебя.

Он обхватил моё лицо ладонями и поцеловал меня.

— Я не позволю тебе упасть.

Он закинул меня на спину. Хорошо, что ему не нужно было дышать, потому что я мёртвой хваткой вцепилась ему в шею. Зажмурив глаза, я наклонила голову и уткнулась носом в кожу его шеи. Его запах никогда не переставал успокаивать. Моя голова и желудок дёрнулись в противоположных направлениях, когда я почувствовала, как Клайв сиганул с края скалы.

Руки Клайва двигались вверх и вниз, пока он спускался по каменной стене. Если бы я не окаменела, то была бы впечатлена. Ветер рвал меня, пытаясь разлучить нас, но мои руки были сомкнуты вокруг него. Ему повезёт, если я отпущу его через час. Когда морские брызги ударили мне в затылок, я поняла, что мы приближаемся к океану.

— Я всё ещё не вижу пещеры. Когда мы доберёмся до дна, я найду край, за который ты сможешь уцепиться, пока я буду погружаться в воду. Как только я найду вход, я вернусь и заберу тебя.

Умм.

Раньше, чем я была готова, Клайв снял мои руки со своей шеи и направил мои руки к значительному выступу на скале.

— Подожди. Я не задержусь надолго.

Оттолкнувшись от скалы, он упал в бушующий внизу океан.

ГЛАВА 28

Было ли это милосердием?

Запах мокрого камня и морской соли заполнил мои ноздри. Недовольная собой, я открыла глаза и уставилась на воду, стекающую по тёмно-серой скале в нескольких сантиметрах от моего лица. Собравшись с духом, я осмелилась взглянуть вниз и увидела, как огромная волна обрушилась на скалы шестью метрами ниже.

Клайв так и не появился. Разве он не должен был всплыть на поверхность? Как давно он погрузился под воду? Страх морочил мне голову. Несколько секунд? Минут? Нашёл ли он пещеру? Был насажен на камень под пенящейся поверхностью? Сражался ли он сейчас с Летицией?

Я попыталась найти его в своём сознании, но не смогла. Страх буквально ослеплял меня. Мне пришлось смириться с этим. Как долго его не было? Партнёры должны держаться вместе. Один не должен был прятаться, пока другой делал всю работу. Серьёзно, должно быть, прошло уже полчаса или, может быть, пять минут. Трудно сказать.

Направляя своего внутреннего сержанта по строевой подготовке, я довольно громко и злобно заругала себя в голове, а затем начала двигать своими чертовыми руками. Уступ за уступом я медленно спускалась по склону скалы. Когда морская вода начала плескаться у моих ног, я поняла, что была близка.

Сделав глубокий вдох, я спрыгнула в океан и тут же ударилась о скалу. Держась руками за край выступа, я смогла защититься от ещё одной травмы головы, одновременно погружаясь всё дальше под воду.

Открыв глаза, я почувствовала укол солёной воды, но также увидела тёмное открытое пространство справа от себя. Надеясь, что в пещере есть воздух, потому что мои лёгкие вот-вот разорвутся, я подождала, пока поднимется волна, а затем нырнула вниз, борясь с притяжением океана, и поплыла к входу в пещеру.

Выскочив из воды мгновение спустя, я стала ловить ртом воздух и ждала, пока мои глаза привыкнут к темноте. Пещера казалась пустой. Дерьмо. Было ли тут две пещеры? А затем тихий воздух разорвал рык. Я поплыла к краю скалы, чувствуя запах крови и оборотня.

Выбравшись из воды, я подошла к телу, прикованному цепью к скале. Он был почти неузнаваем как мужчина. Тело разорвано и разодрано, покрыто следами укусов вампира. Когда я опустилась рядом с ним на колени, его глаза распахнулись.

— Убей меня. Пожалуйста.

В его глазах вспыхивали красные огоньки, как иногда бывало у Клайва, когда он злился.

Цепи были слишком толстыми, чтобы я могла их разорвать. Джордж, возможно, и смог бы сделать это со своей огромной драконьей силой, но не я. Когда я двинулась, чтобы проверить болты в скале, он скорчился и зарычал, звук отражался от стен. Я отползла назад, чтобы проверить его, и увидела длинные, заострённые клыки, скользящие по его губам.

Шипя, он потянул за цепи, отчаянно пытаясь напасть на меня. С замиранием сердца я поняла, что она сделала. Я подошла к его голове, положила руки ему на виски и нырнула внутрь. Боль. Жгучая, мучительная боль. Она питалась им, держала его закованным в серебряные цепи, чтобы он не мог исцелиться, а затем заставила его измениться. Он не знал, как долго его держали в плену, но этого было достаточно, чтобы потерять счёт дням.

Она превращала его в своего питомца-нежить, давая ему ровно столько своей крови, чтобы начать превращение, но удерживая то, что ему было нужно, чтобы утолить мучительную жажду. Его разум превратился в бушующий поток боли.

— Тсс.

Я прижалась лбом к его лбу, пытаясь успокоить вампира и волка. Он непрестанно огрызался, отчаянно желая покормиться от меня. Я подумывала о том, чтобы предложить свою кровь, но этого никогда не будет достаточно. Она кропотливо создала машину для убийства, оружие, которое использовала в своей войне с Клайвом. Она собиралась выпустить это бедное создание на свободу и позволить ему проложить убийственный путь к ноктюрну. Клайв был бы так отвлечён, имея дело с немёртвым оборотнем, что не заметил бы её выпада.

Я могла видеть всё это в его запутанном сознании, что она говорила и делала с ним. Его нельзя было освободить таким, каким он был. В прошлом мне удавалось манипулировать вампирами. Возможно…

Разматывая нить моей магии, я представила, как опускаю её вокруг той части его сознания, которая говорила с моей, части немёртвого вампира. Собрав её поближе, закольцовывая свою магию вблизи и вокруг, я попыталась вырвать его из него. Его сердце заколотилось и остановилось. Я ослабила хватку, и всё началось снова, неуверенно.

— Убей меня, — его хриплые слова эхом отозвались в тёмной пещере.

Я не позволяла себе думать об этом, не усомнилась в следующем шаге. Выпустив когти, я провела ими по его горлу, взяв его за голову и отправив его дух на другую сторону.

Клайв вынырнул из воды через несколько минут.

— Слава богам! Я думал, ты упала в океан, и тебя смыло, — присев передо мной на корточки, он наклонил мою голову. — У тебя идёт кровь.

Он поцеловал её, чтобы остановить поток.

— Ах, это. Я ударилась вон о те камни.

Он проследил за моим взглядом и посмотрел на мои окровавленные руки.

— Что…

Затем он посмотрел налево и увидел, что оборотень, которого мы пришли спасать, остался без головы, благодаря мне.

— Ты избавила его от страданий, Сэм. Это была доброта, милосердие.

— Доброта? Нет, я не думаю, что это была доброта с моей стороны. Я дала ему то, что он просил, потому что не смогла исправить то, что она с ним сделала. Я пыталась извлечь вампира, но это убило бы его, сделав именно тем, кем он не хотел быть. Посмотри, как он разложился уже. Она медленно мучила его, изменяя сантиметр за сантиметром.

Я отыскала взгляд его серых глаз в темноте.

— Почему? То есть, я знаю, что она хотела домашнего монстра, но зачем его вытаскивать?

Я чувствовала пустоту внутри.

— Думаю, по двум причинам. Одна из них заключалась в том, чтобы свести его с ума. Чтобы в его нападках не было бы никакой логики, и не было бы никакого способа вывести его на неё. Второе — это только предположение. Ты сказала, что не можешь найти её в своей голове. Возможно, она была слишком далеко. Также возможно, что питание исключительно волком испортило её сигнатуру.

— Такое случается?

Он взял меня за руку и оттащил от мёртвого волка.

— Были эксперименты, ходили такие слухи. Рассел объяснил тебе, что у Лафитта была теория о том, как пить из ведьм и экстрасенсов, чтобы впитать их таланты. Я не знаю, возможно ли это, но слухи всё равно продолжают циркулировать.

— Давай, — он потянул меня к кромке воды. — Давай поговорим в другом месте. Больше никаких скал для тебя. Вместо этого мы поплывем к берегу. Плыви быстро и сильно, все время прямо, а затем поворачивай к пляжу, чтобы избежать камней, — положив руку мне на щеку, он вытер мои слёзы. — Готова?

Кивнув, я сделала глубокий вдох и нырнула обратно в океан. Клайв остался рядом со мной, когда мы нырнули под каменный выступ пещеры и поплыли прочь от скал. Когда мне пришлось вынырнуть на поверхность, чтобы перевести дух, он обхватил меня руками за шею и бросился сквозь воду.

Как только мы коснулись песка, я вспомнила о времени.

— Сколько до восхода солнца?

— Мы справимся, — он взял меня за руку. — Пойдём за машиной, и я расскажу тебе, что ты пропустила.

Только когда мы вышли на дорогу, я заметила, что Клайв был босиком.

— Как насчёт того, чтобы на этот раз я подвезла тебя на спине?

— Я так не думаю.

Остановившись, я потянула его за руку.

— Значит, всё это односторонне, да? Только ты можешь мне помогать?

— Сэм, я люблю тебя, но мне не нужна твоя помощь.

Он попытался подтолкнуть меня вперёд, но я не поддалась.

— Обочины дорог всегда усеяны стеклом.

— Я выживу.

Когда я осталась неподвижной, он вздохнул.

— Если бы мы побежали, то уже были бы у машины.

— Если бы ты перестал быть вампи-мужчиной-ребёнком и прокатился верхом, мы бы уже были у машины.

— Это слово.

Сверкая глазами, он наклонился и прикусил мою нижнюю губу.

— Как бы это вообще сработало? Я выше тебя.

— Просто залезай и перестань быть странным.

Как только он оказался у меня на спине, его руки обвились вокруг моей шеи, я подтянула его ноги по обе стороны от себя и побежала вверх по склону. Мои кроссовки влажно скрипели, но меньше чем через минуту мы вернулись к машине, и ноги Клайва были не порезаны.

Я отвезла нас домой, так как ехать без обуви было опасно. По крайней мере, таков был мой аргумент. Клайв довольно легко отказался от своего символического протеста. Он был мил со мной и знал, что я снова хочу сесть за руль. Однако на этот раз разговор был не столько о построении планов на будущее, сколько о том, как справиться с настоящим. Разговоры о свадьбах и кольцах были заменены разговорами о Летиции.

— Когда я заплыл в пещеру, её запах был слишком сильным, чтобы её там не было. Я знал, что её не было в воде, поэтому осмотрел заднюю часть пещеры и обнаружил узкую расщелину в стене. Я попытался проследить и застрял.

Я схватила его за предплечье.

— Я висела на скале, в то время как ты застрял в скале?

— В свою защиту скажу, что она миниатюрная женщина. Как бы то ни было, в конце концов, я справился.

— Подожди. Ты застрял и вместо того, чтобы выбраться, протиснулся вперёд?

Я была почти уверена, что у меня перехватило дыхание, когда я поворачивала на дороге на слишком высокой скорости. Заставив себя успокоиться и замедлиться, я сказала:

— Мы собираемся пожениться. Тебе нужно начать спрашивать себя: «Будет ли Сэм довольна этим?» И ответ, чёрт возьми, «нет, она не будет!»

Он похлопал меня по колену, и я ударила его кулаком в бедро.

— Я в полном порядке. Как бы то ни было, проход вёл в гораздо меньшую пещеру. Я последовал за ней в воду, но слишком надолго застрял в проходе. Я потерял её.

— У кого-нибудь из нас есть телефон, который не был просто уничтожен в воде?

Он вытащил свой из промежутка между сиденьями.

— Я достал его из кармана перед тем, как мы отправились исследовать подводные пещеры. Я предполагал, что ты сделала то же самое.

— Ну, разве ты не умный?

Это был совершенно новый телефон. Чёрт. Я пыталась оставаться на хорошем счету у Нормы.

— Ты можешь набрать Холлиса для меня?

Даже с опущенным верхом мы могли бы слышать друг друга по громкой связи.

— Что?

Я вздрогнула от его сердитого рычания, слишком поздно вспомнив, что весь остальной мир спал ночью.

— Это Сэм Куинн. Я не знаю, помнишь ли ты…

— Да, я знаю, кто ты и почему ты на телефоне этого кровососа.

Отвращение было ощутимым. Он был ворчливым, но добрым, когда мы встретились несколько месяцев назад. Конечно, это было до того, как между мной и Клайвом что-то произошло.

Клайв успокаивающе погладил меня по бедру.

— Верно. Я звоню, чтобы спросить, не пропадали ли у вас какие-либо волки.

Я услышала имя во всём этом рычащем хаосе в его голове. Я была почти уверена, что это имя пропавшего волка, но это мог быть кто-то, о ком он думал.

— Зачем?

«Можно ли рассказать ему о Летиции?»

«Поскольку она ударила по одному из его стаи, я думаю, мы должны это сделать».

— Есть вампир, который создаёт ужасные проблемы…

— Они кровососы. Зло приходит вместе с территорией.

— Слушай, придурок, я обращаюсь к тебе, чтобы дать информацию. Как насчёт того, чтобы ты перестал бичевать мою невесту?

Когда я увидела, как приподнялся уголок рта Клайва, нервы в моём животе успокоились.

— Невеста? — я почувствовала его рычание по телефону. — Просто скажи мне, что тебе нужно сказать мне, чтобы я мог снова заснуть.

— Вампирша по имени Летиция, миниатюрная блондинка, взяла волка и держала его в плену в пещере в Бодега-Б…

— Что! — я услышала грохот на заднем плане. — О чём, чёрт возьми, ты говоришь? Кто у неё есть? И где?

— Просто позволь мне рассказать, хорошо? Мы приехали в Бодега-Бей, потому что у нас были причины думать, что она может прятаться здесь.

— Какие причины? — выплюнул он.

— Перестань перебивать, и не твоё дело. Если ты собираешься быть мудаком насчёт вампиров, мне не нужно передавать никаких вампирских секретов, — или моих секретов. — Мы приехали и начали поиски. Мы получили информацию, что она пряталась в пещере.

— Пещера? Что за чёртова пещера?

— Ты действительно не умеешь затыкаться. Немного к северу от города есть скальный выступ, примерно метров тридцать.

Я повернулась к Клайву, и он кивнул.

— В тридцати метрах от края обрыва. На дальней стороне скалы есть пещера, которая находится под водой, кроме как во время отлива.

— Я знаю, что ты имеешь в виду.

— Хорошо. Мы отправились на разведку и нашли волка, закованного в серебряную цепь, — я услышала шипение в трубке. — Он был покрыт следами укусов, которые не могли зажить из-за серебра.

— Грёбаная сука!

— Это даже не самое худшее. Она пыталась превратить его в вампира, кормила его ровно настолько, чтобы он бездумно страдал от боли.

Я чуть не свернула с дороги при звуке его страдальческого воя. Далёкие завывания ответили ему.

— Кто у неё? — его голос был неузнаваем.

Вероятно, он был очень близок к превращению.

— Был. Клайв спугнул её. Я осталась с… кажется, его звали Роб. Она превратила его в безмозглую зомби-машину для убийства с силой волка. Я забрала его голову, чтобы она не смогла вернуть его обратно.

В трубке раздался жалобный вой, а затем связь отключилась.

— Возможно, я только что добавила стаю волков, одержимых желанием убить меня, но я должна была сказать ему.

— Ему нужно было знать. Если его неуместный гнев направлен на тебя, мы с этим разберёмся.

Кивнув, я выдохнула дыхание, которое задерживала. Он был прав. Мы бы с этим справимся. Тот тихий вечер с покупками колец и просмотром фильмов казался далёким, как никогда.

ГЛАВА 29

M + Г

Мы добрались домой примерно за час до восхода солнца. Вампиры были шокированы, по-вампирски сдержанно, увидев нас обоих мокрыми, а Клайва вдобавок и босым. Мои кроссовки громко скрипели по мраморному полу. Мы с Клайвом сразу поднялись наверх, чтобы принять душ и переодеться.

Я держалась за Клайва в горячих брызгах, представив, как тот бедняга корчился и огрызался, отчаянно желая убить, пока я не перерезала ему шею. Желудок скрутило, я зарылась лицом в своего суженого. Он держал меня, почти также крепко, как я держала его.

В конце концов, он начал расплетать мои волосы, жёсткие от солёной воды, а затем вымыл их шампунем. Мы всячески заботились друг о друге, прежде чем улеглись в постель. С брифингом придётся подождать до завтра.

— Я люблю тебя, — сказал Клайв, обнимая меня.

— Я знаю.

Ухмыльнувшись, я почти сразу отключилась.

* * *

Я проснулась в середине дня, обнимая Клайва. Его запах помогал мне заснуть. Уставившись в темноту, я, наконец, заставила себя подумать о том, чего я избегала. Дейв. Я убила его? Неужели я изгнала его в какое-то другое царство? Что я натворила, и как мы могли бы вернуть его? Его подружка Мэгги определённо убьёт меня на этот раз.

Голод, в итоге, вытащил меня из постели. Я оделась и отправилась на поиски еды. Пока я рылась в холодильнике, вошла Норма.

Она тихо пискнула.

— О, я тебя не услышала, — она остановилась в дверях. — Я пришла, приготовить ещё чая, но могу вернуться позже.

Как и в прошлый раз, её верх и низ не совпадали. На ней была накрахмаленная белая рубашка, блейзер винного цвета и жемчужные украшения. Её лицо было идеально накрашено, а тёмные кудри блестели. Внизу на ней были штаны для йоги и тапочки. Если возникнет необходимость в видеоконференции, она была готова. В остальном ей было комфортно.

— Не говори глупостей. Ты голодна? Кажется, у нас сегодня что-то вроде кальцоне.

Надеюсь, что они были наполнены мясом.

— Нет, спасибо. Я уже пообедала. Знаешь, если ты хочешь оставить мне список продуктов, которые тебе нравятся, я могу убедиться, что у нас есть всё необходимое.

Норма наполнила чайник и поставила его на плиту.

— Правда? Не просто готовая к нагреву дребедень, а что угодно?

Вампиры были так возмущены моим существованием, что я считала, что мне повезло, что я не была отравлена. В доме и так было достаточно напряжения. Я не собиралась поднимать шум из-за еды.

— Это было бы фантастически. О, боже мой, у меня от этого беспричинно кружится голова. Всё что угодно?

Норма достала из шкафа пакетики с чаем.

— Не хочешь ли чашечку?

— Да, пожалуйста.

— Это апельсиновое пекоэ.

Она держала второй пакетик чая над второй кружкой.

— Звучит заманчиво.

Кивнув, она бросила его в кружку.

— Мисс, что тебе нужно понять, так это то, что ты невеста Хозяина. Мне были даны очень конкретные инструкции. Всё, что угодно, и я действительно имею в виду всё, что ты хочешь, ты получишь.

Чёрт.

— И, если бы я хотела добавить карусель на задний дворик?

— Я бы позвонила подрядчикам.

Я распаковала кальцоне и нашла противень, чтобы приготовить их.

— Теперь, когда ты стала моим новым лучшим другом в доме, я надеюсь, что никто не будет осуждать — по крайней мере, вслух — за то, что я съела оба кальцоне.

Я сунула поднос в духовку и взяла дымящуюся кружку, которую она мне предложила.

Смеясь, она взяла свою кружку и обхватила её руками. Бедняжка говорила, что ей всегда было холодно в доме.

— Никакого осуждения, только гнев и ревность из-за худых девушек, которые могут есть всё, что захотят.

— В таком случае, первое в моём списке требований состоит в том, чтобы ты повысила температуру в этом заведении. Есть ли способ хотя бы сделать первый этаж теплее?

Кивнув, Норма помешала свой чай.

— Ты хороший человек, мисс Куинн. Пойду, посмотрю, что могу с этим сделать.

— Идеально.

Пока готовился мой обед, я нашла бумагу и ручку и начала писать свой очень длинный список желаний. Это было великолепно. Я добавила телефон в конец списка, стесняясь сказать ей, что мне нужен ещё один.

«Я собираюсь на пробежку».

Клайв не ответил, но я была уверена, что он меня услышал.

Я размышляла, пока ела. Летиция и Эбигейл атаковали одновременно. Для них не имело бы смысла быть связанными, но они определённо использовали в своих интересах отвлекающие факторы другого. С Эбигейл нужно было разобраться раз и навсегда. Она и так причинила слишком много вреда. Неужели я уничтожила Дейва, пытаясь отбиться от неё? Мой очень полный желудок опустился. Он должен был быть в порядке. Я не смогу жить ни с какой другой возможностью.

Мне нужен был гримуар Марты. Она сказала, что там есть что-то, что поможет мне победить Эбигейл. Это был семейный гримуар Кори. Я хотела его, даже если это означало встретиться лицом к лицу с Галадриэль и её мечом. Если повезёт, её там не будет, и я смогу проскользнуть внутрь и уйти без её ведома.

Пробежка была приятной. Когда я жила и работала в «Убиенной Овечке», мои ночные пробежки после закрытия были постоянными. С тех пор как мир перевернулся с ног на голову, я не могла проводить их так же регулярно. Я скучала по своему книжному магазину и бару. Мне надо было избавиться от Эбигейл, чтобы вернуть свою жизнь без угрозы для моих друзей.

Солнце уже садилось, когда я пробегала мимо витрины неработающего магазина памятников. Проскользнув через обереги на боковых воротах, я прошла мимо брошенных инструментов за магазином и вошла во двор таверны «Ведьмино Зеркало». Пусто.

Сначала я отправилась на могилу Марты, сорвав веточку глицинии с ветви, свисающей с гигантских корней дерева, отделяющих земной мир от Волшебного. Положив цветы у надгробия, я опустилась на колени и положила руку на мох, жалея, что у меня не было больше времени с ней. Прохладный ветерок скользнул по моей шее сзади.

В постоянных сумерках было тихо. Откроет ли Галадриэль бар снова? Может быть, она вернулась в мир фейри. Дверь в бар была не заперта. Внутри было темно: ни верхнего света, ни огня в камине. Я провела рукой вверх и вниз по стене в поисках выключателя. Ничего.

Зеркало на стене излучало слабое серебряное сияние. Не желая привлекать внимание фейри, я отвела глаза. В помещении всё ещё царил беспорядок, так что никто ещё не удосужился прибраться. Я бы осталась и сделала сама, если бы не боялась столкнуться с Галадриэль.

Я направилась прямо в заднюю комнату Марты. Запах крови ударил в нос ещё до того, как я вошла. Кровь Марты всё ещё была на полу. Обойдя пятна, я подошла к стене с фотографиями. Марта сказала, что оставила гримуар позади Гэд. Она угасала, но я расслышала достаточно. Это могло означать что угодно, но это была моя первая мысль.

Она привыкла сидеть в этой уютной маленькой комнате, пить чай и смотреть на эти фотографии, вспоминая свою жизнь. Большинство фотографий были сбиты со стены и разбиты на полу. Осталось несколько, в том числе большая посередине. Это была фотография гораздо более молодой Марты, обнимающей Галадриэль, стоящей перед «Ведьминым Зеркалом».

Ощупывая края рамы, я попыталась найти задвижку. Она была прочно прикреплена к стене, а не висела на маленьком гвозде, как все остальные изображения. Я попробовала использовать заклинание, которому научила меня Лидия для открытия вещей. Не сработало. Я провела острым когтем по краям рамы, пытаясь прорезать печать. Ничего.

Марта хотела, чтобы у меня был гримуар, который она спрятала от всех остальных. Если он был спрятан где-то, доступ к нему могла получить только я…

— Шарлотта!

Шарлотта возникла рядом со мной, оглядываясь по сторонам. «Где мы находимся?»

— Бар фейри. Мне нужно достать книгу, которая, как я полагаю, спрятана за этой фотографией. Не могла бы ты посмотреть, есть ли там сзади отсек?

Она скользнула сквозь стену и через мгновение вернулась.

«Да. За рамой есть стенной сейф, и в нём лежит старая книга».

Идеально. Но как мне её получить?

— Ты видишь там что-нибудь, что помогло бы нам открыть сейф?

Шарлотта исчезла на минуту, а потом вернулась.

«В книге есть пометка. Её почерк трудно разобрать, но думаю, что там написано: потяни за правый угол, затем нажми кнопку внизу».

Вверху справа? Нижний правый угол? Я держала левую руку на одном уровне с нижней частью рамки, пока возилась с правыми углами. Выскочила маленькая кнопка. Я нажала на неё, и рамка открылась, открыв клавиатуру.

— Есть ещё какие-нибудь указания в этой записке?

Шарлотта снова исчезла. Я не могла её видеть, но я слышала её.

«Да. Тут написано, что нажми кнопку-решетку, а затем 13 + 7, а затем снова решетку».

Я последовала её указаниям и затаила дыхание. Ключи загорелись зелёным, и сейф открылся.

— Как ты это сделала?

Я обернулась и увидела Галадриэль в дверном проёме. Её меч не был обнажен, что вселило в меня надежду.

— Марта пришла ко мне, когда умерла…

— Была убита, — решительно сказала она.

— Да. Она велела мне достать семейный гримуар, сказав, что он спрятан за Гэд.

Пожав плечами, я указала на стену, на которой когда-то была целая жизнь с приключениями.

— Это было первое место, о котором я подумала. Шарлотта, призрак, который сейчас с нами, она заглянула в сейф и прочитала записку, которую оставила мне Марта.

Галадриэль оттолкнула меня с дороги и открыла дверцу. Схватив записку, она внимательно изучила сообщение, а затем перевернула её, ища что-нибудь ещё. Её плечи опустились, когда она подала мне лист бумаги. Протянув руку, она схватила гримуар в потрескавшейся коже и передала его тоже.

Как только большая книга была извлечена из маленького сейфа, там остался конверт. Галадриэль нырнула за ним, прочитала подпись на передней части, прижала его к груди и вышла.

— Спасибо, Шарлотта. Теперь я в порядке. Поскольку Галадриэль, похоже, не собирается убивать меня, я собираюсь прибраться здесь.

«Хорошо».

Я почувствовала, как она исчезает. Обычно я этого не чувствовала. Должно быть, всё потому, что я была чересчур близка к мёртвым. Марта поселилась здесь, потому что именно здесь она была самой могущественной, и это натолкнуло меня на мысль.

После очистки крови и стекла, извлечения фотографий из разбитых рамок и оставления их Галадриэль, исправления того, что не было сломано, и перетаскивания сломанного в зону за магазином памятников, я решила проверить свою теорию. Я уже некоторое время пыталась найти Летицию в своей голове, но не могла. Может быть, здесь, где мои силы были бы на пике, я могла бы.

Я села на стол во внутреннем дворе, закрыла глаза в нежных сумерках и поискала холодные зелёные точки, обозначающие вампира. Моя голова была заполнена туманными формами призраков, но я отогнала их в сторону и поискала в основном мёртвых.

Перенасыщение в ноктюрне пульсировало. Я нашла Клайва, обняла его и подумала: «Я люблю тебя».

«Слава богу. Где ты? Ты сказала, что просто собираешься на пробежку».

«Да. К «Зеркалу Ведьмы». Мне нужен гримуар, чтобы сразиться с Эбигейл».

«Я уже в пути».

«Нет нужды. Я в порядке».

«Нет, если Галадриэль найдёт тебя».

«Она нашла. В сейфе, который я открыла, было сообщение для неё от Марты. Она взяла его и ушла».

«Ещё…»

«Тебе решать. Я могу побежать домой, когда закончу, или я могу увидеть тебя раньше. Беспроигрышный вариант для меня».

«Я еду».

«Если мои глаза закрыты, я пытаюсь что-то сделать. Просто оставь меня в покое».

Проверив все точки в ноктюрне, на случай, если она пряталась прямо у нас под носом, я отправилась дальше в поисках чего-нибудь. Я нашла нескольких вампиров Клайва в городе, но не Летицию.

Если бы она попыталась найти другого оборотня, ближайшей стаей была бы старая стая моей семьи в горах Санта-Крус. Нет. Я не видела никаких вампиров в горах, но в городе Санта-Крус был ноктюрн. Я проверила каждого из этих вампиров, и ни один из них не был Летицией. Как же она пряталась от меня?

Расстроенная, я положила гримуар на колени и начала перелистывать страницы. Я хотела остановиться и изучить каждое заклинание, но с этим придётся подождать. Наконец, на последней странице от руки были написаны заметки для меня по некромантии. От первого из них у меня оцепенели все конечности.

Сэм, колдовское стекло, которое я тебе дала, защитит тебя от боли. Но за это приходится платить. Оно защитит тебя, но также притупит твои силы. Мне никогда не требовался сильный удар сразу, поэтому я смогла оставить магический дисбаланс в колдовском стекле. Мне очень жаль это говорить, но для тебя всё будет по-другому. Прежде чем ты попытаешься сразиться с Эбигейл, тебе понадобится вся сила, вся магия внутри тебя. Тебе нужно исправить дисбаланс. Я думаю — пойми, я не знаю наверняка — что тебе нужно будет втянуть этот огненный шар боли вокруг твоей шеи и позволить ему уравновесить чашу весов, чтобы сделать твою магию такой яркой, острой и правдивой, какой она должна быть. Я с ужасом осознаю, что, извлекая боль из колдовского стекла, ты возьмёшь на себя десятилетия моей боли, которая также хранится в шаре. Если ты выживешь, ты станешь сильнее, но… вместо этого ты можешь взять эту книгу, защитить её и убежать. Я всё ещё ищу другой путь.

ГЛАВА 30

Почему боль должна так сильно ранить?

Но ей нужен был мощный удар. Когда Эбигейл напала, у неё не было магического предмета, который был ей нужен, чтобы сражаться изо всех сил. Она была неполноценной, потому что уже отдала его мне.

Мне нужно было найти Летицию, и мне нужно было сразиться с Эбигейл. Выбора не было. Я не собиралась убегать, больше не собиралась. Я делала это слишком долго. Я цеплялась за Клайва и за эту жизнь, несмотря ни на что. «И это что», к сожалению, было, по-видимому, миром боли.

Нет. Я не давала себе времени испугаться. Это должно было быть сделано, и чем раньше, тем лучше. Я страдала от ужасных головных болей и слепоты до того, как у меня появилось колдовское стекло, и я могла сделать это снова. Я отложила гримуар в сторону и встала со стола. Я понятия не имела, что произойдёт, но лежать на каменных плитах и мхе казалось предпочтительнее, чем падать с высоты четырёх полутора метров. Зачем усугублять травму?

Ладно, к чёрту это. Давай. Замедляя дыхание, я представила свою магию, похожую на нить, свёрнутую в моей груди. Обернув нить вокруг колдовского стекла, я начала вытаскивать магическую плату из маленького стеклянного шара. Огонь медленно распространялся по моим конечностям. Стиснув зубы, я заставила себя не закричать.

Марта сказала, что я могу направить платёж. Это не обязательно должна была быть слепота. Открыв глаза, я уставилась на пурпурное небо над головой и направила платёж в другое место. Я не хотела снова оказаться в ловушке в темноте, не так, как раньше… Когда я услышала высокий пронзительный звук, который издавала, я поняла, что это не сработает. Мне пришлось широко открыть шлюзы. Я не могла осуществлять это понемногу за раз. Боль будет слишком сильной, и я остановлюсь, хотела я того или нет. Стоит это сделать как с пластырем, всё сразу.

И в один миг шрамы, покрывающие моё тело, были охвачены огнём, а голова оказалась зажата в тисках. Все мысли исчезли, осталась только ужасная, бесконечная боль. Откинувшись назад, оторвавшись от земли, я кричала, кричала и кричала, пока моя кровь кипела, а кожа потрескивала. Медленная, непрерывная, адская пытка.

«Сэм!»

А потом я забилась в тёмное место, одинокая и холодная. Мне нужно было уйти, поспать.

— Сэм! Где это? Где болит?

Бедный Клайв. В его голосе звучало отчаяние. Чёрный кокон, окутывающий меня, приглушал его голос, и это было хорошо. Я не хотела, чтобы ему было больно, но я не могла вернуться туда.

— Что ты с ней сделала?

— Я ничего не делала, вампир.

Это было мило. Может быть, Клайв и Галадриэль могли бы стать друзьями. Ему нужен был друг. Я растворялась в прохладных глубинах небытия.

— Посмотри на это.

— Её сердце замедляется. Меня не волнует эта чёртова книга. Сэм, ты меня слышишь?

«Читай».

Я буду скучать по нему. Так сильно. Моя пара. Моя любовь. О, это было хорошо. Крики, наконец, прекратились.

— Клянусь всеми святыми, если ты умрёшь, я верну тебя обратно!

Нет. Я не хотела быть одной из этих чёртовых стервозной вампирш. Мне даже чёрный цвет не нравился.

— Я серьёзно, Сэм! Ты возвращаешься прямо сейчас. У меня есть причина знать, как долго длится вечность. Я отказываюсь жить без тебя.

Я хотела прикоснуться к нему, почувствовать его, но это означало бы впустить и боль тоже. Я не думала, что смогу это сделать. Должно быть только столько, сколько один человек вынужден вынести.

«Иди, дорогая. Пришло время возвращаться. Мне жаль, что тебе пришлось пережить также мою боль». Слова Марты донеслись с прохладным ветерком, пахнущим глицинией и мхом. «Давай же. Почувствуй его руку на своём лице, его лоб напротив твоего. Не разбивай оба ваших сердца. Следуй за ним обратно. Он ждёт».

«Это больно».

«Я знаю, дитя моё. Вот так ты узнаёшь, что ты жива. У тебя все ещё есть работа и рука, за которую надо держаться. Не сдавайся сейчас».

Я пробиралась обратно сквозь боль, каждое нервное окончание горело от муки, но я почувствовала руку Клайва на своём лице, фантомную боль.

— Она возвращается.

— Откуда ты знаешь?

— Крики становятся громче.

— Я не слышу…

Глаза распахнулись, я ахнула, а затем свернулась калачиком и затряслась. Клайв пытался унять мою боль, но она едва достигала берегов.

Две прохладные руки легли мне на плечо и бедро.

— Не жди, что я сделаю это снова. Я ненавижу фейри.

Пламя погасло, и боль покинула моё тело.

«Это моя Гэд. Скажи ей, что я люблю её. Всегда так было. Всегда буду».

С содроганием, остатки этого рассеялись. Я открыла глаза и увидела бледную, дрожащую Галадриэль. Она неуверенно поднялась на ноги, направилась к двери бара и зеркалу за ней. Клайв помог мне сесть, его руки были нежны, когда он притянул меня в свои объятия.

— Галадриэль?

Она остановилась у двери, не оглядываясь.

— Спасибо.

Я услышала порывистый вздох, и она шагнула в затемнённое «Ведьмино Зеркало».

— Марта также говорит, что любит тебя. Всегда так было. Всегда будет.

Единственным ответом был звук рыдания, прежде чем я почувствовала, как она перешла из этого царства в сердце Волшебной страны.

Клайв прижал меня к себе и покачал. Я прижалась носом к его шее и вдохнула, его запах успокаивал меня. Через некоторое время я поняла, что улавливаю случайные мысли, не те, которыми он делился со мной, а те, с которыми боролся.

Откинувшись назад, я посмотрела ему в глаза и сказала:

— Я серьёзно. Я своими глазами видела, что делает смешение крови вампира и оборотня. Я не хочу быть вампиром.

Кончиками пальцев он прошёлся по линиям моего лица.

— Я знаю, — наконец сказал он. — Хотя сомневаюсь, что смог бы остановиться.

Встав, я протянула ему руку и помогла подняться на ноги.

— Ты достаточно силён. У тебя больше самообладания, чем у двадцати вампиров. Ты знаешь, что я этого не хочу, поэтому ты этого не сделаешь.

— Боюсь, ты веришь в меня больше, чем я в себя.

Клайв выглядел смущённым, когда я подняла гримуар и снова взобралась на стол.

— Галадриэль избавила от боли. Я хочу снова попытаться найти Летицию.

— Ты уверена?

— Вот где моя сила сильнее всего.

Я закрыла глаза и медленно задышала. Когда я почувствовала, что Клайв сел и положил голову мне на колено, я улыбнулась, запустив пальцы в его волосы.

Вау. Хорошо. Это сработало. Призраки были яснее, не расплывчатый смутный туман, а отдельные дымчатые формы. Зелёные точки теперь казались маяками. Я не могла почувствовать это раньше, поэтому я проигнорировала все светящиеся вспышки и вместо этого поискала слабую сигнатуру вампира.

— Нашла её.

Он сжал мою икру.

— Конечно. Я в тебе не сомневался.

— Она… — я рассмеялась. — Она живёт по соседству со Стефо и её сёстрами.

— И они не заметили вампира по соседству?

— В их защиту могу сказать, что они много пьют и дерутся. Шшш, я собираюсь попытаться прочитать её.

Обернувшись вокруг её вампирского разума, я нашла слабое место и проскользнула внутрь. Когда пронзила боль, я ахнула, а потом Клайв успокоил её. У меня получалось всё лучше, но всё равно казалось, что я иду по минному полю.

Посетив воспоминания о том, как она питалась этим бедным оборотнем, я приготовилась к ужасу и вместо этого нашла Клайва. Он был намного моложе, может быть, подростком. Сердце Летиции бешено колотилось. Она сидела на лошади и была в ужасе. Мать ругала её за страх, посылала в деревню с поручением, заставляла ездить верхом на строптивом гнедом отца. Лошадь несколько раз пыталась укусить её. Она ненавидела это.

Она потеряла контроль и закричала, когда лошадь понеслась вниз по тропинке, стремглав направившись к скалистому выступу скал. Она знала, что она собирается сбросить её, знала это всем своим существом. И тут из-за деревьев вышел красивый молодой человек, бросил косу и побежал им наперерез.

Он встал прямо перед двигающейся лошадью, протянул руку и крикнул: «Хо!» Лошадь дрогнула по его команде, замедлилась, пританцовывая то в одну, то в другую сторону. Молодой Клайв шагнул вперёд и взял поводья, что-то тихо бормоча взволнованной лошади.

Как только лошадь, наконец, успокоилась и выдохнула, Клайв наклонился и прижался щекой к лошади. Он кивнул пораженной Летиции, уставившейся на него широко раскрытыми глазами.

— Всё в порядке, мисс?

— Я ненавижу эту лошадь, — пропищала она.

— Да, и я рискну предположить, что она это знает.

Он похлопал лошадь по шее.

— Она немного великовата для вас. Ваши родители знают, что вы взяли этого зверя?

— Меня послали в деревню.

Всё ещё в ужасе от лошади, на которой она ехала, Летиция смотрела только на Клайва.

— Что ж, тогда это к счастью. Я сам направлялся туда. Я пойду с вами обоими.

Летиция оглянулась на опушку леса, где его брошенная коса блестела на солнце, и с благодарностью притворилась, что поверила ему.

Воспоминание потемнело, и я двинулась вперёд, соскальзывая в другое.

Клайв теперь был старше. Молодым человеком. Он управлял плугом, запряженным волами. Его туника свисала с талии, пот блестел на напряжённых мышцах. Не то чтобы я не наслаждалась видом, но почему я была здесь? Оглядевшись, я обнаружила Летицию, съёжившуюся за деревьями на краю поля, которое вспахивал Клайв.

Она тоже была старше, возможно, среднего подросткового возраста. На её лице виднелись следы недавнего избиения, покрасневшая щека, подбитые глаза.

Девушка, моложе Клайва, подошла к нему с какой-то сумкой в руках. Она осторожно ступала по бороздам в почве. Увидев её, он позвал волов и остановился, задрав тунику и вытирая пот со лба.

— Пожалуйста, позволь мне помочь тебе. Теперь, когда папы нет, это слишком много для одного.

Она протянула ему мешочек, и он перевернул его, жадно выпив, а затем вылил немного себе на голову.

Возвращая его обратно, он сказал:

— Нет, Элсвит. Если у нас будет хороший сезон, возможно, мы сможем поправить дело.

— По крайней мере, отдохни от этого солнца. Обед готов.

Клайв поднял глаза, отмечая солнце в небе.

— В конце борозды я поем и дам волам отдохнуть. Мне нужно закончить поле до наступления темноты, если мы питаем хоть какую-то надежду собрать урожай вовремя.

— Да.

Элсвит выглядела грустной, когда повернулась, чтобы уйти.

— Эй, ты собрала ягоды для меня? Я мечтал о них с мёдом.

Обернувшись, она улыбнулась.

— Тебе просто придётся подождать и увидеть, не так ли? Горшок очень ароматный. Это достаточно наполнит твой желудок. Что касается ягод…

Она повернулась обратно к маленькой приземистой хижине, пружинисто ступая.

Ухмыляясь, Клайв позвал волов и снова принялся за тяжёлую работу. Летиция вздохнула, наблюдая за ним.

И воспоминание потемнело. Пытаясь проследить за синаптическими импульсами, я прыгнула в другое воспоминание по тому же нейронному пути.

— Мертвы! — мать Летиции, Алдит, завизжала. — Они мертвы!

Летиция забилась в угол, счастливая, что жестокие мужчины, которые на повседневной основе избивали её, исчезли.

— Это был тот лжец, который обвинил твоего отца и братьев в том, что они связались с его шлюхой-сестрой. Я знаю, что это был он. Ферма заброшена. Вероятно, это он сделал. Обвинил твоего бедного отца в его собственных порочных поступках.

— Он…

Добрый. Она хотела сказать «добрый», но сдержалась, увидев выражение глаз матери.

— Он что?

Прищурив глаза, её мать ждала ответ.

— Ушел. Уже почти год.

Летиция пальцами теребила края фартука.

— И откуда ты это знаешь?

Алдит посмотрела на свою дочь по-другому, как будто только что осознала, что она действительно может что-то знать.

— Я время от времени видела его в городе. После того, как его сестра умерла, а мать заболела.

— Откуда ты можешь что-то знать о нём? Их ферма находится в нескольких милях отсюда.

Расчёт замедлил её слова.

— Сплетни. Ройс положила на него глаз.

Летиция пожала плечами, надеясь, что мать снова начнёт её игнорировать.

— Шлюха, — выплюнула она, прежде чем начала расхаживать по комнате. — Я знаю, что это был он. Он пожалеет, что не держал свой лживый рот на замке, когда я с ним закончу.

ГЛАВА 31

Начинается тысячелетняя вендетта

Вспоминание Летиции померкло, а затем меня втолкнули в следующее. Тело горит от мучительной боли, лёгкие как камень, нечем дышать, комната залита красным.

Не я. Я отделила себя от источника боли. Летиция корчится на полу спальни. Её мать с красными искорками в холодных, мёртвых глазах стояла в дверях, а старый краснолицый мужчина, который, казалось, был в шоке, был зажат в её стальной хватке.

— Наконец-то, — сказала она, прежде чем швырнула мужчину через всю комнату.

Летиция прыгнула и вгрызлась в него во время кормления.

— Теперь мы обе вдовы, — сказала Алдит, уходя.

Воспоминание потемнело, а затем замерцало, как катушка старого фильма. Моя голова ужасно раскалывалась, когда я погрузилась в новое воспоминание. Оно было недавним. Клайв и Рассел выглядели так же, как и сейчас, в той же одежде. Клайв вошёл в дверь, и его встретил Рассел. Вход был пуст, если не считать их двоих. Однако Летиция должна была быть поблизости, чтобы я была здесь.

— И как поживает наш местный оборотень в эти дни, сир?

Уголок рта Рассела приподнялся.

— Забавно, — сказал Клайв, направляясь в кабинет.

— Какая была тема для обсуждения сегодня вечером?

Рассел последовал за Клайвом по коридору.

Клайв остановился и прислонился к дверному косяку, засунув руки в карманы. Выражение его лица смягчилось, когда он покачал головой.

— Она была очень зла из-за детской книжки.

— Детской книжки?

— Да. Что-то о срубленном дереве, чтобы эгоистичный мальчишка мог получить всё, что хотел. А потом — эта часть, казалось, взбесила её больше всего — дереву пришлось провести остаток своей обрезанной жизни с ним, сидящим на нём.

— Дерево было разделено по половой принадлежности?

Клайв пожал плечами, ухмыляясь своему другу.

— Я понятия не имею. Однако я точно знаю, что мальчик был засранцем. Она совершенно ясно высказалась по этому поводу.

Рассел усмехнулся.

— Я уверен, что она права.

— Как и я уверен, что так оно и есть.

— Если я могу предложить, сир, возможно, в следующий раз вам следует присоединиться к разговору.

Глаза Клайва загорелись юмором.

— Ну и зачем мне это делать?

На мгновение погрузившись в раздумья, выражение его лица стало мрачным.

— Молчаливый и угрожающий — это больше по мне. Ну же, расскажи мне, что я пропустил.

Дверь кабинета плотно закрылась за Расселом. Я оглядела холл, пытаясь найти Летицию. Мгновение спустя я увидела глаз, выглядывающий из салона напротив. Дверь не могла быть приоткрыта больше чем на сантиметр или два, но сердце явно было разбито.

Я предположила, что это ответило на наш вопрос «почему сейчас». После столетий надежд и тоски по её единственной настоящей любви он бросил вызов логике и влюбился в книжного ботаника-оборотня.

Я вынырнула из воспоминаний Летиции, измученная. Клайв ждал, всё ещё сидя передо мной, всё ещё держа руку на моей лодыжке. Было странно видеть его сейчас, такого лощеного и утончённого, и вспоминать его тогда, потеющего в полях. Однако в любом случае одно было правдой. Он был хорошим мужчиной.

Я поцеловала его, а затем слезла со стола.

— Пойдём. Объясню в машине.

Я хотела как можно скорее лечь в мягкую постель.

Держа гримуар на коленях, я откинулась на спинку сиденья и позволила прохладному ночному воздуху окутать меня. Я отогнала воспоминание о боли и сосредоточилась на холоде, который чувствовала, на том, как выбившиеся волосы хлестали меня по лицу, Клайв был раздет и работал в поле.

— Это несправедливо, — сонно сказала я.

— Что такое?

— Ты. У тебя никогда не было трудного возраста. Двенадцать? Очаровательный, искренний. Двадцать? Святое дерьмо. Я буду фантазировать об этом ещё долгие годы. Нежить? Великолепный. Следовательно, ipso facto¹⁴, несправедливо.

К счастью — в данном случае — у меня не было детских фотографий. Отсутствие фотографий из класса средней школы означало, что я не могла показать ему, как должна выглядеть неуклюжая юность.

— Как… Летиция знала меня при жизни?

— Ага. Она была сильно влюблена. Серьёзно. Вплоть до того, что я-отказываюсь-убить-его-мама-не-вопрос-как-много-ты-мучаешь-и-бранишь-меня-даже-если-ты-обратишь-меня-в-вампира-я-не-хочу-делать-это, вот так серьёзно.

Я не могла винить её. Я сама была безнадёжно влюблена в него.

— А потом она сказала «да».

Он выехал с автострады, петляя по тёмным улицам на обратном пути в Пасифик-Хайтс.

— В её защиту скажу, что она говорила «нет» почти тысячелетие.

— Вот оно что.

Я передала всё, что видела, а потом мы сидели в тишине, каждый погрязнув в свои мысли.

— Я её не помню, — наконец, сказал он.

— А с чего должен то? Это было сотни жизней назад. Зная тебя и видя тебя её глазами, я также знаю, что доброта к незнакомцу не была для тебя чем-то необычным. Ты не отметил её или её спасение, потому что приоритеты на стороне сострадания укоренились в тебе.

Он оглянулся, нахмурив брови.

— Я не герой, Сэм. Скажи мне, что ты это понимаешь. Я потерял счёт количеству людей, которых убил. Я потерял счёт столетия назад. Стефо сказала тебе об этом в Новом Орлеане. Я прожил так долго, потому что всегда ставил себя на первое место. Всегда. Угрозы устраняются немедленно, чтобы позже не стать ещё большими угрозами. Бессердечный ублюдок, я полагаю, так она назвала меня. Она не ошиблась.

Переключив передачу, он проехал через ворота, которые распахнул один из его вампиров.

— Думаешь, я стал магистром вампиров, будучи милым и плюшевым?

Я рассмеялась. Я ничего не могла с этим поделать.

— Я знаю, кто ты. Ты можешь быть безжалостным, расчётливым, смертоносным и всем прочим, но ты сдерживаешь это умом и порядочностью. Ты не Сен-Жермен или Лафитт, даже не Кадмаэль или Лиан.

Он въехал в гараж и заглушил двигатель.

— Что это значит?

— Ты не потерял свою человечность.

Отстегнув ремень, я вышла из родстера, прижимая гримуар к груди.

Клайв обошёл машину спереди, взял мою свободную руку и поцеловал её.

— Я чувствую крайнее затруднение в том, чтобы напомнить тебе, что я потерял его тысячелетие назад.

— Нет. Мёртвый это не значит безмозглый или бессердечный. В твоём случае это избавило от повседневных забот о посадке и сборе урожая, о засранцах-хозяевах и оплате аренды. Когда весь этот шум и драма утихнут, останется только то, что является правдой. И что правда, так это то, что ты хороший мужчина. Боялись, да, но и любили. Рассел и Годфри охотно встают между тобой и опасностью, не из чувства долга, а из любви и уважения. Посмотри на всех других магистров, которые звонили тебе, вызывались посмотреть за твоим ноктюрном, пока мы ездили в Новый Орлеан. Этого не происходит, потому что ты такой страшный. Это происходит потому, что они восхищаются тобой и знают, что ты предложишь свою помощь, если они попадут в беду.

Покачав головой, он наклонился и крепко поцеловал меня.

— Как бы ты сказала, «парень, я тебя одурачила». Пойдём, давай приведём тебя в порядок и уложим в постель.

Когда мы вошли в дверь в холл, Рассел уже ждал нас.

— Она права, сир.

— Тебя никто не спрашивал, — Клайв похлопал Рассела по плечу, проходя мимо. — Есть что сообщить?

— Ничего, мой сеньор.

Рассел последовал за нами по длинному коридору.

«Сир» и «сеньор» могли означать только одно: нас слушали.

— Я скоро спущусь, и тогда мы начнём нашу стратегию. Сэм нашла, где прячется Летиция.

— Спасибо, мисс Куинн. Мы в долгу.

Это было что-то вроде театра для ноктюрна. Очевидно, Клайв и Рассел пытались заставить вампиров оценить меня по достоинству. Я могла бы сказать им, что это никогда не сработает, но было мило, что они попытались.

После долгого тёплого душа — сейчас я не могла выносить жару — я посмотрела в зеркало и увидела ярко-белую прядь в своих волосах. Начиная с моего правого виска, она была шириной в два с половиной сантиметра и спускалась прямо к кончикам. Марта сказала мне, что я могу перенаправить платёж. Это не обязательно должна была быть слепота.

Сегодня вечером, когда я впитала боль из колдовского стекла, а затем прошпионила за Летицией, я выбрала другую оплату. Я не помню, чтобы сознательно решила избавиться от пигмента в своих волосах. Впрочем, я всегда думала, что «невеста Франкенштейна» — это круто, так что кто знает? Я высушила волосы феном, надела пижаму, вошла в нашу комнату и обнаружила Клайва, сидящего на краю кровати.

— Что ты здесь делаешь?

Не то чтобы я не была рада его видеть.

— Я живу здесь.

Он встал и притянул меня в свои объятия.

— Я дал Расселу и Годфри краткий обзор. Я отвлёкся, сосредоточившись на твоём сердцебиении, — пробормотал он, целуя меня в шею. — Ты напугала меня ранее, — он повалил нас на кровать. — Я этого не потерплю. Звук твоего следующего сердцебиения не может быть самой важной вещью в моей жизни.

— Простофиля, — промурлыкала я. — Тут ты сплоховал.

Я осыпала его лицо лёгкими поцелуями.

Он носом задел моё горло, мою челюсть, а затем потёрся щекой о мою щёку. Запустив палец в седые волосы, он изучал их.

— Мне нравится.

Я пожала плечами, чувствуя себя неловко.

— Я перенаправила платёж, чтобы не ослепнуть сегодня вечером.

— Умно. Я думал, это, — сказал он, проводя волосами по губам, — из-за колдовского стекла, — он вздохнул, а затем поцеловал меня. — Что мне с тобой делать?

— Лучше надень на это кольцо.

Опираясь на предплечья, он изучал меня.

— Я бы сделал это прямо сейчас, но викария может отпугнуть наш секс.

— Я не верю, что мы сейчас трахаемся. Я почти уверена, что знала бы.

— Дорогая, я только начинаю.

В мгновение ока он снял с нас одежду.

— Видишь? — сказал он, уткнувшись носом в мою грудь. — Это может поставить беднягу в неловкое положение, — осыпая поцелуями моё тело, он добавил: — И это.

Когда он устроился у меня между ног, его язык и клыки вырвали из меня крик, он сказал:

— Честно говоря, я даже не уверен, что это законно.

Тяжело дыша и хихикая, я подняла его и перевернула нас, заткнув ему рот своим собственным ртом. Я поднялась, уловив его стон. Он провёл руками от моих бёдер к груди, перекатывая и пощипывая мои соски, пока я скакала на нём.

— Подумай о том, как бы он покраснел прямо сейчас, пытаясь вспомнить своих дорогих возлюбленных.

— Клайв.

— Прости, дорогая.

Он перевернул нас обратно, руками скользнул под мои ноги, чтобы держать их раздвинутыми для него. Отпустив шутку, он показал мне, что именно сверхъестественная сила, скорость и мастерство могут сделать с человеком.

Истощённая, вибрирующая, с мышцами, похожими на желе, я прильнула к нему.

— Я согласна.

Вытащив клыки из изгиба моей шеи, он поцеловал меня в шею.

— Как и я.

* * *

Я проснулась оттого, что большой палец Клайва скользил взад-вперёд по моему животу.

Улыбаясь, я прижалась к нему.

— Я люблю зиму.

Он скользнул рукой вверх по моему телу, прежде чем остановился на груди. Прильнув губами к моей шее, он сказал:

— Что мы будем делать со всеми этими длинными ночами?

— Ничего, — сказала я, выбираясь из постели, — пока я не почищу зубы.

Клайв последовал за мной для самой эротичной чистки зубов в моей жизни.

Много позже мы вымылись, оделись и спустились вниз.

Подождите. Этого не могло быть. Я знала этот голос!

С криком я помчалась по коридору, перепрыгнула через балюстраду и спрыгнула вниз через узкий промежуток между лестницами и галереями. За две секунды, которые потребовались, чтобы упасть, я оставила свой желудок на третьем этаже и прокляла свой собственный идиотизм, но я должна была добраться до него как можно быстрее. Со мной всё было бы в порядке, но Дейв схватил меня в воздухе и поднял над плиткой.

— Какого хрена? — зарычал он.

Я бросила один взгляд в эти чёрные, как у акулы, глаза и разразилась слезами. Я обняла его и зарыдала ему в плечо, не в силах произнести ни слова.

— Чёрт возьми, Сэм. Мы уже говорили о плаче.

Он отпустил меня, без сомнения, надеясь, что я упаду на пол, но я никак не могла перестать обнимать его.

Клайв провёл вверх и вниз по моей спине, успокаивая.

— Рад снова тебя видеть.

— Ты можешь что-нибудь с этим сделать?

Его раздражённое ворчание принесло радость в мою душу.

— Через минуту. Сэм была очень обеспокоена… больше, чем я предполагал… тем, что она убила тебя или отправила в параллельную вселенную, из которой ты никогда не вернёшься.

— Она так и сделала, — он похлопал меня по спине. — Хорошая работа. А теперь отпусти.

Качая головой у него на плече, я продолжала цепляться, как сумасшедшая обезьяна-паук.

— Возможно, нам следует перенести это обсуждение в мой кабинет.

Дейв вздохнул, а затем зашагал по коридору, изо всех сил стараясь не обращать внимания на вцепившегося в него оборотня.

Оказавшись в кабинете, Клайв оторвал меня от Дейва, а затем прижал к себе, усадив нас вместе на мою скамейку. Сделав глубокий вдох, я вытерла лицо и позволила этому впитаться. Он не был мёртв.

— Мне жаль.

Я указала на шрамы на его лице.

— Эх, — он пожал плечами. — Прости, что я пытался убить тебя.

Я махнула рукой, стирая его извинения.

— Ерунда.

Покачав головой, Клайв похлопал меня по ноге.

— Иди сюда, — позвал он.

Дверь кабинета открылась. Вошли Рассел и Годфри, а за ними вампир, имени которого я не знала, неся поднос с пивом, клюквенным соком и кубком крови.

Когда пока всё ещё безымянный вампир ушёл, Рассел занял стул рядом с Дейвом, а Годфри подвинул один из столов на другой стороне офиса. Прежде чем мы начали, я допила сок и схватила пустой бокал Клайва, отнеся их к мойке бара. Я нажала на планшет Клайва, чтобы включить музыку.

— Ты можешь рассказать нам, что произошло?

Клайву не нужно было место с высоким положением. Расслабившись на скамейке, держа мою руку в своей, он командовал комнатой.

— Чёрт, головные боли начались, как только Джордж забрал Оуэна. Она хороша. Отдаю ей должное. Я не понимал, что она делает, пока не стало слишком поздно, — он провёл рукой по своей лысой голове. — Боль была постоянной. Пульсация за глазами. Очень негативное дерьмо продолжало крутиться в моих мыслях. Мы с Мэгги поссорились, и она выгнала меня в ту ночь, когда я напал на тебя. И это только подлило масла в огонь.

— Мне так жаль! Я могу поговорить с ней за тебя. Объяснить, какая у меня тётя. Я…

— Я разговаривал с ней перед тем, как прийти сюда. Если тебе нужна банши, чтобы помочь расправиться с твоей тётей, она у тебя есть.

Дейв поднял свой стакан и допил пиво.

— Разве это неправильно, что мысль о банши, кричащей в ухо моей тёте, вызывает у меня тепло и головокружение?

Дейв ухмыльнулся.

— В любом случае, негативное дерьмо, носящееся здесь, — он постучал себя по лбу, — всё это было о тебе и о том, какая ты огромная грёбаная сволочь.

— Объяснимо, — сказал Годфри с серьёзным выражением лица, хотя я почувствовала юмор в сказанном.

Я попыталась мысленно ударить его между глаз. Когда он вздрогнул, Клайв поднял руку, и я дала ему пять.

— После того, как Мэгги выгнала меня, я понял, что ты была причиной всех моих проблем. Я хотел убить тебя. Отчасти я понимал, что это неправильно, поэтому я пошёл в бар, чтобы избежать встречи с тобой.

Он внимательно посмотрел на меня.

— Я думал, что обжёг тебя.

— Так и было, — голос Клайва был ледяным.

О, чёрт.

ГЛАВА 32

Небольшое объятие?

Я покачала головой и махнула рукой, пытаясь стереть обвинение в голосе Клайва. Мы не обвиняли жертв Эбигейл в том, что она заставляла их делать.

— Я получила много помощи. Видишь?

Я подняла голову, чтобы он мог видеть мою чистую шею.

— Я в порядке.

— Однако, — добавил Клайв, — это не обошлось без сильной боли у Сэм.

Я шлёпнула Клайва по руке.

— Прекрати. Ни в чём из этого Дейв не виноват. Ни в чём из этого. Если хочешь на кого-то злиться, злись на Эбигейл.

— О, да.

— Хорошо. Дейв боролся с ней. До самого конца я могла это видеть. Она подталкивала его убить меня, а он делал всё возможное, чтобы сдержать пламя, — я уставилась прямо ему в глаза. — Я знаю, как сильно ты боролся, чтобы защитить меня. И я здесь не безгрешна. Эти шрамы на твоём лице… из-за меня. Я так боялась, что убила тебя или отправила туда, откуда ты никогда не найдёшь дорогу обратно, — я положила руку на свой бурлящий, переполненный чувством вины живот. — Прости.

Он встал, покачал головой и начал расхаживать по комнате.

Рассел мгновение изучал Дейва, а затем повернулся к Клайву.

— Насколько мы уверены, что Эбигейл больше не в нём, не наблюдает за нами?

— Весьма, — сказал Дейв, остановившись и прислонившись к столу для совещаний. — Сэм отправила меня в Ад. Ты молодец за это. И когда кто-то пытается тебя убить, ты сопротивляешься так, как можешь. Ты думаешь, мне не насрать на это? — он указал на своё лицо. — Ты оказала мне услугу. Меньше случайных прохожих, которые останавливают меня на улице и задают вопросы.

Клайв окинул меня оценивающим взглядом, а затем повернулся к Дейву.

— Сэм отправила тебя в Ад?

— Да. Ничего страшного. Там меня знают.

Он подмигнул мне, что было совершенно не в характере Дейва. Большой болван пытался смягчить моё чувство вины. Затем снова…

Я встала и подошла к нему. Когда я стояла прямо перед ним, я потянула его за руки, которые были скрещены на груди, и положила его руки мне на шею.

— Что ты делаешь? — вскинув брови, он ждал.

— Ты подмигнул.

— Я так и сделал.

Я пристально посмотрела на него сверху вниз.

— Очень непохоже на тебя.

— А. Может быть, я не душу тебя, потому что она достаточно умна, чтобы знать, что если я ослаблю хватку на сантиметр, три вампира попытаются убить меня.

— Ей было бы всё равно, что с тобой случится, лишь бы она причинила мне боль.

— Хорошее замечание.

Он похлопал меня по плечу, развернул, а затем подтолкнул обратно к Клайву. Грубо.

— Тебе нужно попрактиковаться в этом заклинании. Оно отменное. В любом случае, поскольку я был там, и она всё ещё была у меня в голове, я смог отследить демона, с которым она работала.

Моя рука взлетела ко рту.

— Ты нашёл его?

— Да, — сказал он. — Она пробыла со мной всего секунду или две после того, как я спустился, но этого было достаточно, — он пожал широкими плечами. — Демон низшего уровня. Я уничтожил его. Потребуется вечность, чтобы перестроиться.

— Это замечательно, но разве она не могла найти другого? — спросил Рассел.

Кое-что пришло мне в голову, когда я заметила освободившееся место рядом с Расселом. Хищнику было неудобно иметь за спиной другого хищника. Я догадалась, что именно поэтому Дейв сейчас стоял на другой стороне комнаты.

— Она могла бы, но она не знает, что потеряла своего симбионта. Я попросил об услуге. Демон младшего уровня. Он будет следить и выполнять свою роль всеми способами, кроме одного. Он не позволит ей действовать против тебя. Когда придёт время, он отключит её, так что она будет работать одна без предупреждения.

От ухмылки, появившейся на лице Дейва, у меня по спине пробежал холодок.

Я подняла руку.

Приподняв одну бровь, он ждал, когда я заговорю.

— Знаю-знаю, ты сказал не обниматься, но я очень хочу обнять тебя прямо сейчас. Ты больше похож на «я-смирюсь-с-этим-но-мне-это-не-понравится», или это жесткое «я-выдерну-твои-руки-и-побью-тебя-ими-по голове»?

— Почему бы тебе вместо этого не обнять меня? Я считаю, что Дейв уже достаточно натерпелся.

Клайв раскрыл объятия, и я нырнула внутрь, обнимая его, едва не выжимая из него жизнь.

— Ты знаешь, что это значит? — спросила я, беря себя в руки. — Ситуация меняется. Возможно, у меня действительно есть шанс. Она потеряла своего демона, и мы только что добавили в свои друзья банши!

— Не забывай. Теперь ты ещё и друг драконов, — добавил Клайв, его глаза сияли, когда он посмотрел на меня.

— Что это? — прошептала я.

Он казался даже счастливее меня.

Он сжал моё колено.

— Чем больше людей на твоей стороне, тем дольше я смогу тебя удерживать.

— Ну, всё, — проворчал Дейв. — Когда вампиры начинают становиться мягкотелыми, это мой сигнал, чтобы уйти, — он поднял обе руки, отгоняя меня, когда я начала вставать. — Даже не думай об этом, — предупредил он и вышел.

— Я мысленно обнимаю тебя! — крикнула я, когда дверь захлопнулась.

— Итак, — сказал Годфри через мгновение, — теперь, когда мы разобрались с ситуацией Эбигейл, что мы будем делать с Летицией?

— Я могла бы позвонить Стефо и попросить её с сестрами понаблюдать за домом. Присмотреть за ней для нас, пока мы планируем? — я похлопала себя по карману и тут вспомнила. — Но перед этим мне нужно заменить свой телефон.

Клайв указал на стол и ухмыльнулся.

— Рассел уже купил тебе новый. Коробка в верхнем ящике.

— Я подобрал несколько дополнительных услуг, пока был там, — заверил меня Рассел со всей серьёзностью.

— О, конечно. Вы все издеваетесь.

— И, — прервал Клайв, — я говорил со Стефо прошлой ночью. Она сказала, что они будут следить за своей соседкой.

Он помолчал, нахмурив брови, а затем резко встал, Рассел и Годфри последовали за ним, когда он бросился к двери.

— Очевидно, они сейчас у нас в гостях, — отозвался Клайв.

Я догнала парней у входной двери. Стефо и её сёстры стояли по другую сторону закрытых ворот, в то время как вампиры на страже смотрели куда угодно, только не на них.

— Послушайте, вы, маленькие засранцы, если вы не поприветствуете нас переполненными чашами и танцующими мальчиками, мы сорвём эти ворота с петель и создадим сад клыкастых скульптур.

Стефо была в бешенстве, и её сёстры не отставали.

— Сфено, — позвал Клайв, пересекая двор, — Эвриала, Медуза, для нас большая честь, что вы пришли.

Вампиры уже открывали ворота, так что Клайву не нужно было останавливаться, чтобы наклониться к руке Стефо и поцеловать её. Он сделал то же самое и для её сестёр, воплощая собой образ прекрасного принца, оказывающего придворные знаки внимания.

— Пожалуйста, пойдёмте с нами.

Клайв предложил руку Сфено, которая взяла её, подмигнув мне. Рассел и Годфри предложили свои её сестрам, провожая их внутрь.

Поскольку библиотека находилась в полном раздрае, Клайв выбрал салон, оформленный в синих тонах. Я видела эту комнату, но не проводила в ней время. Тут было очень мило, всё в мягких акварельных тонах. Дамам предложили самим выбрать себе места, в то время как вампиры подошли к буфету, чтобы налить бокалы вина.

Женщины сели в кресла, оставив диван вампирам, что было таким забавным силовым ходом. Ухмыляясь, я села на середину дивана и вытянула руки вдоль верхней части подушек. Когда мужчины обернулись, последовало короткое колебание, прежде чем они раздали вино.

Клайв сел рядом со мной, в то время как Рассел и Годфри остались стоять у стойки бара, как винные стюарды. Безошибочно, Клайв потянулся через плечо, схватил меня за руку и потянул её вперёд, так что она обвилась вокруг него.

Стефо вздёрнула в мою сторону подбородком.

— Что с волосами?

— Ой, — я застенчиво коснулась пряди. — Пустяки, — под пристальным взглядом Стефо я добавила: — Я больше не теряю зрение.

Она кивнула.

— Хороший компромисс.

— Проехали.

Вошёл вампир с подносом изысканных закусок, которые он предложил нашим гостям — не мне, — а затем оставил поднос на кофейном столике.

— Спасибо за визит, — начал Клайв. — Вряд ли, я видел вас всех вместе с конца восемнадцатого века. Чикаго, не так ли?

Эвриала и Стефо уставились на свою сестру, в то время как Медуза, смеясь, откинула голову назад.

— Чёрт возьми, это было весело. Мы должны вернуться туда в следующий раз. Все, кто помнил бы нас, мертвы.

— Нет, — тон Эвриалы положил конец размышлениям Медузы. — Когда ты сжигаешь город дотла, ты оказываешь людям услугу, не возвращаясь.

— Послушай сюда мисс Благовоспитанность, — Медуза закатила глаза и схватила с подноса ещё одну закуску. — И мы встречались в Афинах много раз, — она взглянула на нас. — Руины говорят сами за себя.

Наклонившись вперёд, я схватила нечто похожее на копчёного лосося, огурец и что-то белое. Ммм, восхитительно.

— Что ты думаешь, Сэм? — спросила Сфено, когда я потянулась за другим.

— Действительно вкусно, — сказала я, отправляя это в рот.

Когда я подняла глаза, то поняла, что она пристально смотрит на Клайва.

— Я не могу не заметить твоего удивления при виде еды или того, что кровосос тебе ничего не предложил, — выражение её лица было грозным. — У нас уже был этот разговор в Новом Орлеане. Ты сказал, что справишься лучше.

— Нет, нет, я в порядке. Видишь? Джинсы сидят идеально. И его помощница предложила достать мне всё, что я захочу. Скоро здесь будет полностью оборудованная кухня.

— Скоро, — эхом отозвалась Сфено, не сводя глаз с Клайва.

— Итак, — сказала я, отчаянно пытаясь сменить тему. — Вы не видели Летицию по соседству?

Медуза подняла свой бокал, чтобы добавить вина, и Годфри наполнил все три бокала.

— Вампира? — Эвриала внимательно наблюдала за перепалкой между своей сестрой и Клайвом. — Мы её не видели. Дом кажется закрытым и пустым. Хотя Медуза уверена, что прошлой ночью слышала учащённое сердцебиение.

— Это было в два или три часа ночи, — Медуза подхватила эту историю. — Я пила на веранде, избегая этих двоих и слушая океан. Мне показалось, что я увидела движение в воде. Луна была яркой, но между домами растут деревья. Звук был такой, как будто что-то шлёпнулось на причал.

— Океан ревел, — продолжила она, — но я уверена, что слышала шаги. Мне было интересно, поэтому я сосредоточилась на доме. Я уверена, что слышала, как закрылась дверь. Сердце бешено заколотилось, а затем остановилось. Это могло быть что угодно, кролик, пойманный ястребом. Не знаю, но ощущалось, будто звук доносится изнутри дома.

Мы немного помолчали, размышляя.

— Как ты думаешь, у неё есть приспешник, который приносит ей еду?

Но зачем кому-то так рисковать? Если нечто пришло из океана, питалась ли она сейчас фейри?

— Это ты нам скажи. Но сначала съешь побольше, — она пододвинула ко мне поднос.

— Ох.

Я взглянула на её сестёр. Мы говорили всем, что я могу читать вампиров? Горгонам, вероятно, было наплевать, но я всё равно чувствовала себя незащищённой.

— Теперь, кто подвергает её опасности? — сказал Клайв, и вся приветливость и юмор исчезли из его голоса.

Стефо коротко выдохнула и выругалась.

— Люди должны говорить мне, когда что-то становится секретом.

Она повернулась к своим сёстрам.

— То, что я вам говорила о ней, — сказала она, указывая на меня большим пальцем, — забудьте. Вся эта история с Новым Орлеаном. Забудьте об этом.

Сёстры оглядели меня с ног до головы, прежде чем Эвриала, наконец, кивнула и выпила своё вино. Медуза медлила дольше, но в итоге пожала плечами, как раздражённый подросток, допила вино и протянула пустой бокал Годфри.

Я не могла не заметить, что пожатие плечами не было согласием, но, вероятно, это было лучшее, что мы могли получить. Сняв кроссовки, я поджала ноги под себя, прислонилась к Клайву и закрыла глаза.

Набросив мысленную сеть на Сан-Франциско, я поискала Летицию. Бессмертные напротив меня зарегистрировались как чёрные точки с почти ультрафиолетовым ореолом, хотя я бы никогда им не сказала. Это была та информация, которая быстро убила бы меня.

Я перебрала вампиров в ноктюрне, тех, что были в городе, и посмотрела, где я видела её в последний раз. Её там больше не было. Как ей удалось сделать свою сигнатуру такой тусклой? Единственными людьми, которые знали, что я могу читать вампиров, были те, кто был в этой комнате, а также Дейв, Оуэн, Джордж и Мег.

Сёстры Стефо знали об этом всего день или два. Никто из остальных не предал бы меня. Откуда ей знать, что ей нужно прятаться от меня?

ГЛАВА 33

Панамо-Тихоокеанская международная выставка 1915 года

Открыв глаза, я повернулась к Клайву.

— Какая причина может быть у вампира для того, чтобы питаться другими сверхъестественными существами, а не людьми?

— Ты не смогла её найти?

Нахмурив брови, он на мгновение задумался.

— Возможно, она снова покинула этот район.

— Хм? Её сейчас нет дома. Я продолжу поиски. Однако я тут подумала. У неё нет возможности узнать, что я могу это сделать, так что питьё крови оборотня было сделано не для того, чтобы сбить меня с толку. Для чего она это делает?

Должна была быть причина, по которой она пустилась в такие сложности.

— Странность? Вкусовые предпочтения? — предложил первым Годфри. — Хотя, я не припомню, чтобы она пила что-либо, кроме крови в мешках или случайного человека, когда жила здесь.

— Сила, — добавил Рассел. — Я не впитал в себя никаких волчьих черт, но ваша кровь сделала меня сильнее, чем человеческая кровь, мисс Куинн, — глубокий, размеренный голос Рассела всегда фокусировал разговор.

Рука, державшая мою, дрогнула. Едва заметно, но я это почувствовала. Клайву не нравилось, когда ему напоминали, что Рассел когда-то питался от меня.

— Запах, — вызвалась Эвриала. Когда она заметила, что мы с вампирами уставились на неё, она указала на Клайва и сказала: — Твой запах отличается от их.

— Я не понимаю. Все вампиры пахнут по-разному, точно так же, как вы трое пахнете по-разному.

— Да? — Стефо наклонилась вперёд, внезапно заинтересовавшись. — Как она пахнет?

Она указала на Медузу.

Я глубоко вдохнула.

— Прямо сейчас она пахнет новой кожей, — я взглянула вниз и обнаружила ботинки без маркировки. — Извини, но кислый привкус алкоголя просачивается сквозь немытую кожу.

— Эй.

Медуза выглядела в равной степени возмущённой и смущённой.

— Мы сказали тебе привести себя в порядок, — Стефо кивнула мне. — Что ещё?

— Шампунь из цветов апельсина, лосьон с алоэ, лосось, который она только что съела, но теперь, когда я обратила внимание, ты права. У вас троих действительно есть общий скрытый запах.

— Змея? — догадалась Стефо.

— Да, — я повернулась к вампирам в комнате. — Но с этими парнями я ничего не получаю… ох.

Кивнув, Эвриала сказала:

— Он едва уловим, этот медный запах крови. Чем старше и свирепее вампир, тем сильнее вонь. Отполированные городские вампиры вроде вас троих? Это чувствуется едва.

Она наклонилась вперёд и взяла ещё одну закуску.

Глубоко дыша, я наполнила свои лёгкие мириадами ароматов в комнате. Она была права. Там была кровь, но её заглушали индивидуальные запахи, которые делали их теми, кем они были.

— От Клайва всегда пахло лимонами и свежим бельём, сушащимся на веревке для меня.

Я притянула его руку к своим губам для поцелуя. Сила, безопасность и дом.

— Мой.

— Это очень мило, но он тоже пахнет тобой, — сказала Эвриала. — Он пьёт из тебя. Они этого не делают. В его медном запахе есть намёк на мех.

— Серьёзно? — я держала руку Клайва в своей. — Это очаровательно. Эти парни сказали, что другие вампиры могут сказать, что мы вместе из-за наших запахов, но я думала, что они имели в виду из-за секса…

— Да, — перебил Годфри. — От тебя разит.

Горгоны кивнули, и моё лицо вспыхнуло.

— Как аукнется, так и откликнется, — проворчала Медуза.

— Возможно, — сказал Клайв, — мы могли бы вернуться к теории Эвриалы о том, почему Летиция пьёт кровь сверхъестественных существ.

Эвриала допила свой бокал и снова подняла его. Такими темпами у Годфри будет работа на полный рабочий день. Он открыл ещё одну бутылку и снова наполнил бокалы.

— Если этот вампир не знает, на что способна Сэм, тогда она прячется от тебя, — сказала она Клайву. — Она когда-нибудь видела, как ты выслеживаешь по запаху?

— Нет, я… — он умолк, чтобы подумать. — Я сомневаюсь.

— 1915? — предложил Рассел.

Клайв покачал головой.

— Откуда ей об этом знать? Это было местное и не имело к нам никакого отношения.

Годфри наполнил бокалы, а затем поставил три открытые бутылки на кофейный столик.

— Дамы, моя смена закончилась. Я оставлю это здесь для вашего следующего обслуживания, — с ухмылкой он опустился на диван рядом со мной. — Все слышали о том трюке, который ты выкинул.

Закатив глаза, Годфри толкнул меня локтем.

— Твой жених там помог человеческой полиции выследить педофила-убийцу, который похищал детей с Панамо-Тихоокеанской выставки.

— Всемирная выставка в Сан-Франциско? Ты был… верно. Конечно, ты был здесь. Я никогда не привыкну к тому, как долго вы, парни, живёте. Никогда.

— Мы, милая, а не вы, парни. Как бы то ни было, дети пропадали без вести, вокруг царил такой хаос. Люди приезжали со всей страны, — продолжил Годфри.

— А откуда тебе знать? Ты не жил с нами в тот период, — сказал Клайв.

— Моя точка зрения. Я был в Уэльсе, — он снова толкнул меня локтем. — Теперь есть хорошая история. Спроси меня об этом как-нибудь в другой раз. В любом случае, я находился в чёртовом Уэльсе и слышал об этом, так что ты должен понимать, что все остальные тоже слышали.

— Кто-нибудь, расскажите уже мне эту историю. Что случилось в 1915 году?

Меня окружали шесть человек, у которых было больше жизненных историй, чем я могла себе представить, и я хотела услышать их все.

Рассел поднялся.

— Я был здесь, так что могу это рассказать.

Он пододвинул стул и сел, пока сёстры наполняли свои бокалы.

— Панамо-Тихоокеанская выставка длилась почти год. За это время город посетило около двадцати миллионов человек. Я никогда не видел ничего подобного.

— Я видела только картинки, — перебила я. — Побывать здесь и испытать это, — я покачала головой. — Дворец изящных искусств находится на всех моих беговых маршрутах. Это волшебно. Увидеть все дворцы, всю экспозицию… Разум по праву ошеломлён.

— Я чувствовал то же самое, мисс Куинн. Я провёл много ночей, бродя по закрытым экспозициям. Это было, — он остановился, чтобы подумать, — до и после, удивительно особое переживание.

Он задумчиво покачал головой.

— Хотел бы я, чтобы вы это видели. У меня такое чувство, что вы были бы рядом со мной, прогуливаясь по коридорам, такая же очарованная, как и я.

— Как сказал Годфри, — продолжил он, — люди приезжали отовсюду. Транспорт и связь были такими, какими они были тогда, путешественники отсутствовали дома неделями, иногда месяцами. К тому времени, когда кто-то понял, что люди пропали без вести, было уже слишком поздно проводить расследование.

— Подожди. Это как Генри Холмс¹⁵ и Всемирная выставка в Чикаго.

Кивнув, он сказал:

— Точно. В тот период тут была благодатная почва для серийных убийц. И карманники, и насильники, и мошенники.

— И вампиры, — вмешался Годфри.

— Само собой, — согласился Клайв.

Рассел продолжил:

— В отличие от случаев, когда пропадают взрослые, исчезновение детей сразу же замечается.

Я подтянула колени к груди.

— Сколько детей исчезло?

— Мы приходили по вечерам, чтобы покормиться, — сказал Клайв. — Солнце зашло, и семьи собирались в местах встреч, чтобы вернуться в свои дома. Мы видели, как родители выкрикивали имена детей, но чаще всего ребёнок приходил, запыхавшийся от бега сквозь поток других посетителей. Однако мы всё ещё были там, когда отчаявшиеся семьи долго смотрели в ночь.

— Нет. Большинство из нас поели и ушли. Я остался, чтобы пройтись по экспозиции. Ты остался, чтобы убедиться, что дети найдены, — Рассел похлопал по подлокотнику дивана рядом с Клайвом. — Не потребовалось много времени, чтобы понять, что мы имели дело с человеком-хищником. Первого ребёнка нашли в разорванной одежде и с синяками на шее. Клайв нашёл его тело, брошенное за Дворцом садоводства. К сожалению, Клайв не мог вернуть ребёнка семье или соответствующим властям. Он не мог вмешаться в расследование. Тогда, как и сейчас, мы делали всё возможное, чтобы остаться незамеченными.

— Что случилось с ребёнком? — мой голос был тихим и испуганным. Даже я это слышала.

Я кое-что знала о том, через что прошёл этот ребёнок, и мне было ненавистно думать о таком юном…

Рассел не ответил на мой вопрос. Ему и не нужно было этого делать. Вместо этого он сказал:

— Клайв ждал с телом, оставаясь вне поля зрения, мысленно воздействуя на человеческие власти, чтобы они смотрели в правильном месте.

— Не все из них. За ночь до этого я питался от офицера. Обычно связь не сохраняется, как только мы уходим, но я попробовал. В конце концов, он вышел из-за угла здания, увидел ребёнка и начал дуть в свисток. Беднягу так трясло, что он с трудом засунул свисток в рот.

Клайв положил руку мне на колено.

— Это сводило с ума. Дети исчезали днём. Я находил тела, но не мог поймать убийцу до того, как он причинил им боль. Я не мог помешать этому случиться.

Когда он сжал моё колено, я прильнула к нему.

— Но он заметил кое-что в их запахах, — сказал Годфри. — Что возвращает нас к сути рассказа. Дети были покрыты миллионом запахов всех мест, где они побывали в тот день и за несколько дней до этого, так как люди тогда не купались ежедневно, — он взглянул на Медузу, — или сейчас, — добавил он с ухмылкой, стараясь отвести глаза. — А ещё от всех них исходил запах сладких яблок.

— Немногие из них были бы рассудительны, — Клайв взял на себя повествование. — По всей экспозиции были разбросаны тележки с едой, и имело смысл, что они будут пахнуть выставочной едой, но все они? Нет.

— Я искал. Я не смог найти убийцу, но мне пришлось дождаться наступления темноты. Однажды вечером я наконец-то нашёл нужную тележку, хотя в ней сидел не тот человек. Я чувствовал его запах, человека, который оставлял свой запах на каждом мёртвом ребёнке, но я не мог его найти.

Рассел снова взялся за эту историю:

— Расстроенный, он написал письмо начальнику полиции… подсунул его под входную дверь, сообщив тем самым, что знает, кто убивает детей. Он дал им описание тележки, сказал, что этот человек работает только во второй половине дня, — Рассел повернулся к Клайву. — Полагаю, ты также указал типы помады и лосьона после бритья, которые он использовал. Это заняло два дня…

— И ещё один мёртвый ребёнок, — вмешался Клайв.

— Но они поймали его. Однако, как ни странно, он не дожил до суда. Он был найден мёртвым в своей камере, обескровленным. Какое-то время это было настоящей загадкой.

Я поцеловала Клайва в щёку, и он обнял меня. Эти бедные дети. Это было сто лет назад, но моё сердце болело за них, за их последние минуты страха и боли.

— И ты полагаешь, — сказал Клайв Годфри, — что Летиция не только слышала эту историю, но и теперь пытается запутать свой запах, чтобы сбить меня с толку?

— Имеет смысл, — ответил Годфри. — Она, наверное, думает, что именно так ты нашёл её в той пещере на побережье. Я бы предположил, что прямо сейчас она испытывает настоящую паранойю по поводу твоих способностей к отслеживанию.

— Мы готовы помочь вам найти её, — сказала Эвриала.

Вампиры выглядели удивлёнными предложением, но я поймала взгляд Стефо и ухмыльнулась.

— Хорошо, — признала она. — Нам скучно, и мы не можем больше ни минуты находиться в обществе друг друга. Дайте нам что-нибудь весёлое, пожалуйста.

Стефо допила вино и со стуком поставила бокал — к счастью, не разбив его — готовая идти.