Тайна «Кукабурры»

16. ПРЕСТУПНИК?

— Ну, проклятый Вест, — рявкнул Барринг. — Что не ожидал меня увидеть, жандарм?

Роджер спокойно и даже вежливо ответил:

— Напротив, Барринг, я очень надеялся на эту встречу.

— Только не ври.

— Я не терял надежды на встречу, — повторил Роджер. — С того момента, как я увидел тебя в окно. Кто тебе сказал, что я остановился в «Вентворсе»?

— Воробьи, — огрызнулся Барринг. — Они же передадут Шоу сообщение о твоей смерти.

— Ну, это будет очень-очень нескоро, — сказал Роджер. Он засунул руку в карман пиджака. Барринг не спускал с него глаз. Роджер вытащил пачку сигарет и спички, закурил и положил сигареты и спички обратно. Рука его коснулась гладкой кожи, покрывавшей свинчатку. — Вот что, Барринг. Ву Хонг сказал нам, сколько ты заплатил ему за убийство, которое не произошло. Если хочешь, чтобы твои подручные работали лучше, надо платить им больше. Тебе ведь хорошо платят.

— И заплатят еще больше за то, что я тебя прикончу. — Барринг по-прежнему держал руку в кармане.

— Если убьешь меня, за тобой будет охотиться каждый полицейский в Австралии и Англии, — сказал Роджер. — Ты и так здорово влип. Не делай себе хуже.

— А ты не из робкого десятка.

— Мне бояться некого, — ответил Роджер нетерпеливо. — У полицейских нервы крепкие. Почему бы тебе не воспользоваться представившейся возможностью?

Барринг молчал, но лицо его выражало недоумение. Он тяжело дышал. У него были темно-карие глаза и толстые губы. Эти губы и широкий приплюснутый нос говорили о примеси индейской крови, Роджеру показалось, что этот человек чем-то напомнил ему Смита.

Роджер вынул изо рта сигарету.

— Может быть, это твой последний шанс, — сказал он.

— Смотри сам.

Роджер повернулся.

— Не двигайся! — приказал Барринг. Роджер снова посмотрел на него.

— Вбей это в свою тупую башку. Ты меня не испугаешь, и я уйду, когда захочу. Если ты пустишь в ход нож, который держишь в кармане, ты подпишешь свой смертный приговор.

Он ожидал, что тот скажет: «И твой тоже», но Барринг молчал.

— Подумай. Ты еще можешь спасти свою шкуру.

— О своей шкуре я позабочусь сам, — сказал Барринг, недоумевая еще больше. — Почему ты не говоришь, что задумал, Вест?

— Признайся во всем, назови людей, на которых ты работаешь, дай нам против них показания. Это наверняка облегчит твою судьбу.

— Ты думаешь, что знаешь многое!

— Меня никто не собирается вешать, — ответил Роджер.

Барринг нахмурился. Роджер пожал плечами.

— Никто не вешал твоего брата Поля, но тем не менее он мертв.

Глаза Барринга сверкнули.

— Вы, гады проклятые, довели его до этого.

— Нет, не мы, — отрезал Роджер. — Насколько нам известно, он сам покончил с собой. Разве он не знал, что было в ампуле, которую проглотил?

— Знал, — сказал уверенно Барринг. — Он знал, и я тоже. А ты, полисмен, не знаешь того, о чем, как ты думаешь, тебе известно. Я могу тебе кое-что рассказать. Компания «Голубой флаг» прикончила мою семью. Они убили мою мать и чуть было не убили отца. Это банда паршивых воров и убийц, и я рассчитаюсь с ними, у них не останется ни одного парохода.

— Потопить двадцать семь кораблей — это слишком много.

— Двадцать семь, пятьдесят семь, сто семь — какая разница. Я тебе говорю, что у компании «Голубой флаг» не останется ни одного корабля. — Барринг стал вытаскивать руку из кармана. — Мне все равно, убить тебя или нет. Но если бы не ты, Поль остался бы жив. И если бы не ты, мне не нужно было бы скрываться. Вот поэтому я и собираюсь отправить тебя к Полю. Понял? Никто не может безнаказанно убить Барринга. Когда эти свиньи из «Голубого флага» обманули компанию Барринга, они влипли в такое дело, что никогда из него не выпутаются. До тех пор пока на свете останется хоть один Барринг, компания «Голубой флаг»…

Роджер снова повернулся, держа правую руку в кармане. Краем глаза он увидел, как сверкнул нож Барринга, Роджер упал на землю, прижавшись всем телом к мостовой. «Кинет Барринг нож или ударит?» Сбитый с толку маневром Роджера, Барринг прыгнул вперед. Роджер видел только его ноги и не знал, куда направлено острие ножа. Он повернулся и ударил Барринга по ногам, тот взвыл от боли, потом метнулся в сторону, все еще держа в руке нож.

— Что тут, происходит? — раздался чей-то голос.

Роджер еще раз перевернулся, вскочил, держа в руках свинчатку. Огромный человек в серо-голубой форме бежал к ним по аллее с револьвером в руке. Барринг кинул в полицейского нож, но тот увернулся, тогда Барринг побежал прочь.

— Держите его! — крикнул Роджер. — Это Маркус Барринг. Держите его!

Полицейский опешил, будто испугался того, что услыхал. Драгоценные секунды были упущены, и Барринг скрылся.

— Я Вест, — сказал Роджер, все еще тяжело дыша. — Идите, надо арестовать его.

Полицейский побежал дальше. Роджер прислонился к столбу, с трудом переводя дыхание. Он понял; полицейский спас ему жизнь, но помешал поймать Барринга. По крайней мере он поговорил с Маркусом Баррингом и узнал из этого разговора очень многое.

Послышались чьи-то шаги. Неожиданно отчетливо и громко прозвучал выстрел. Значит, все-таки Барринга могут еще схватить. Роджер услышал крики, топот множества ног и, как ему показалось, всплеск воды. Если Барринг прыгнул в залив, вряд ли ему удастся уйти.

Торопливо подошел еще один полицейский. Роджер выпрямился, полицейский его узнал. Роджер понял, что теперь он в безопасности.

— Вы комиссар Вест?

— Да. Покажите мне, что там происходит.

— Заварушка около дока компании «Голубой флаг», — сказал полицейский. — Пожалуйста, сюда, сэр.

Они побежали: полицейский впереди, за ним Роджер…

И вот они уже у того места, откуда хорошо просматривается весь залив с десятками пароходов и сотнями небольших суденышек.

Через десять минут Роджеру сообщили, что Барринг скрылся.

— Ты понимаешь, что, если б я решился встретиться с ним, я бы обязательно тебе позвонил, — сказал сердито Люк Шоу; он сидел в большом и просторном кабинете.

— Побереги свое красноречие до совещания, — сказал Роджер.

Плевал я на совещание. Если с тобой произойдет что-нибудь на австралийской земле, нам никогда этого не простят.

— Перед смертью постараюсь оставить записку, что вы ни в чем не виноваты, — ответил Роджер. — Надо повысить в чине того полицейского, который слышал мой разговор с Баррингом. Он спас твою репутацию и мою жизнь.

— Почему, черт побери, ты не позвонил мне?

— Я думал, что ты установил слежку за Баррингом.

— Я бы послал дюжину людей… — Шоу не договорил, голос его стал спокойнее. — Но видимо, в твоем птичьем мозгу родилась какая-то мыслишка? Интересно, что?

— Я хотел предоставить Баррингу возможность признаться со всем.

— Рассказать о собственном брате?

— Нет, о своих хозяевах, — спокойно сказал Роджер. — Возможно, он в этом лично заинтересован, но ему платят так же, как платили его брату.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду? — недоумевал Шоу.

— То же, что и ты. Иначе бы ты не захотел предупредить все двадцать семь судов компании «Голубой флаг».

Шоу склонил набок голову и улыбнулся.

— Ты уверен, что я вожу тебя за нос, не договаривая чего-то? Конечно же, братья Барринги не могут справиться со всей компанией «Голубой флаг». Один пароход, ну даже два, но все суда — это не по зубам даже такой семье, как Барринги.

Роджер кивнул.

— Как ты думаешь, кто стоит за этим? — спросил Шоу.

— Понятия не имею. Знаю только, что за этим кроется громадное состояние. Здесь замешаны очень большие деньги. Кроме того, эти люди, видимо, доведены до отчаяния — убивать любой ценой, как бы ни был велик риск. А кровная месть здесь ни при чем. Уничтожение руководства компании «Голубой флаг», нападение в темноте и все остальное было бы понятно. Но произошло убийство пассажиров «Кукабурры» — нечто неожиданное, непредвиденное, значительное. На кровную месть это не похоже.

— Сдаюсь, — сказал он. — Конечно, это не кровная месть. Недаром же я сообщал тебе по телефону и в донесениях, что дело слишком сложное и распутать его нелегко. Но постарайся избежать ошибки, Красавчик. Барринги ненавидят компанию «Голубой флаг». И они пойдут на любой риск, лишь бы отомстить им. Возможно, что им кто-то платит, но они не просто наемные убийцы. Кроме всего прочего, это отвечает их собственным интересам. И когда Маркус Барринг говорит, что они будут мстить, пока у «Голубого флага» не останется ни одного парохода, он не шутит.

— Тут ты, пожалуй, прав.

— Пожалуй! Это как дважды два — четыре.

— Мне показалось, что, когда я предложил ему признаться во всем, он на мгновение задумался, — сказал Роджер. — Если бы нам удалось еще раз сделать ему это предложение, он мог бы согласиться. Люк, как ты думаешь, кто может стоять за ним?

— Кто-то хочет просто разорить компанию «Голубой флаг», — ответил Шоу. — Но что же получается, если мы исключим мотив мести?..

— Ну, договаривай.

— Захват, — сказал Шоу уверенно. — И не вздумай мне возражать. Те, кто хочет захватить компанию, пойдут на все, чтобы сбить стоимость акций, и сделают это открыто. Они не решатся на массовое убийство.

— Ну-ну, продолжай, — сказал Роджер.

— По поводу некоторых австралийских пароходных компаний ходят самые разные слухи, — сказал Шоу. — Говорят, что красный Китай хочет купить контрольный пакет акций. Китайские корабли не могут торговать свободно, им запрещено заходить во многие порты, и они не могут перевозить целый ряд грузов. В китайских доках почти не строят крупных судов — в основном все мелочь. Если верить слухам, то китайцы хотят установить финансовый контроль над компаниями, суда которых плавают под разными флагами. На Цейлоне и Дальнем Востоке у них ведутся большие горнорудные разработки, и они пробились еще в целый ряд мест. Мы не уверены, но думаем, что одна или две небольшие австралийские пароходные компании, имеющие связь с Гонконгом, контролируются китайцами. Компания «Голубой флаг» на шестьдесят процентов финансируется австралийским капиталом — в основном это капитал семьи Флэг, — а сорок процентов — это китайские деньги из Гонконга. В деловые и финансовые круги Гонконга проникает много подданных из КНР. Об этом мне сказал Фред Ходжес. Я тебе уже говорил, что он сейчас занимается гонконгским отделением компании «Голубой флаг», и я уверен, что он узнает там многое. Ты понимаешь, Красавчик?

— Понимаю, — ответил медленно Роджер.

— Ты как будто не очень-то в это веришь?

— Дай мне немного времени, — сказал Роджер. — Ты хочешь сказать, что китайское руководство безжалостно, когда оно добывает то, что ему необходимо, способно погубить массу народа, лишь бы овладеть контрольным пакетом. Ты это имеешь в виду?

— А ты не согласен?

— Почему же, вполне вероятно, — быстро согласился Роджер. — Но мне нужны существенные доказательства, что они решатся на это, не боясь возможного разоблачения.

— Они считают, что такая возможность исключена, возразил Шоу. — Если бы Барринги были коммунистами, это бы объясняло нам многое. Например, почему Поль Барринг и Ланселот Смит решили умереть, но не быть арестованными? Они боялись, что проболтаются, а для них дело было дороже собственной жизни.

Он умолк, Роджер тоже молчал. Потом Шоу продолжил:

— Так что же ты думаешь, Красавчик?

— Ты убежден в этом? — спросил Роджер. Шоу улыбнулся.

— Не совсем, но, мне кажется, это вполне правдоподобно. У тебя есть какой-нибудь веский аргумент против моей гипотезы?

— Нет.

— Ну тогда мы с тобой сработаемся, — сказал Шоу полушутя, полусерьезно. — Теперь ты понял, почему я хочу предупредить каждое судно? Практически все они, вернее, на всех пароходах команды, за исключением офицеров, на сто процентов состоят из китайцев. И то, что случилось с «Коалой», может произойти с любым из пароходов. Для члена экипажа легче всего взорвать судно.

— А заодно и себя? — возразил Роджер.

— Сразу видно, что ты не часто сталкивался с китайцами, — отрезал Шоу. — Большинство из них — настоящие маньяки. Они считают, что их семьям помогут, а смерть их не страшит. Они живут бок о бок со смертью. Прибавь к этому азиатский фанатизм — и ответ готов.

— Конечно, все возможно, — сказал Роджер, — по крайней мере в одном ты меня убедил.

— В чем?

— Каждое судно компании «Голубой флаг», где бы оно ни находилось, подвергается опасности.

Глаза Шоу загорелись.

— Значит, ты поддержишь меня, когда я потребую предупредить все пароходы?

— Да.

— Я знал, что на тебя можно рассчитывать. — Шоу громко хлопнул в ладоши. — Молодец, Красавчик. — И после небольшой паузы добавил: — Может быть, ты хотел бы сейчас поговорить с начальством?

— Давай сначала посмотрим, поддержат ли нас директора компании, — предложил Роджер.

— Ну, как хочешь, — согласился Шоу. Он открыл папку, лежавшую у него на столе. — Так, посмотрим. Ага, вот она. Сегодня в шесть утра «Кукабурра» взяла на борт лоцмана Грэйт Бэриера Рифа. Через четыре дня они будут в Сиднее. На борту все спокойно. Наши ребята из Куинс-ленда попросили лоцмана кое-что проверить. Все пассажиры, включая Пэрришей, в полном здравии.

— Это уже немало, — согласился Роджер.

— А вот телеграмма от твоего парня Кебла. Роджер выпрямился.

— В Туре, Франция, Сэмуэль Хэкит сделал предложение дамочке по имени Тереза Донэ.

— Отлично, черт побери!

— Ну это мне непонятно, — съязвил Шоу. — Но у меня возникла мысль, Красавчик.

— А именно?

— Эти убийства в Лондоне…

— Я слушаю тебя.

— Всех пассажиров, направлявшихся обратно в Австралию, убили, кроме Парришей. Может быть, это один из мотивов — убить их, чтобы быть уверенным, что они не вернутся сюда?

— Возможно, — тихо сказал Роджер. — Я как-то упустил это.

— Тогда супруги Пэрриш тоже в опасности, — сказал Шоу.

— А также и Дорин Моррисон, — заметил Роджер. И Лимм тоже. — Он наклонился вперед. — Что-нибудь известно о Лимме?

— Похоже, что он тот самый, за кого себя выдает, — ответил Шоу, вскрывая письмо. — «Фермер из Коуры, занимающийся разведением овец. Родился там же, получил в наследство ферму, из Австралии прежде никогда не выезжал». — Он ткнул бумагу Роджеру. — Вот описание, получениое нами из Коуры. Фотографию они пока еще не достали, но надеются получить ее к концу дня. В случае необходимости они пришлют ее сюда самолетом. Судя по этому описанию. Лимм, именно Лимм и никто иной, как ты считаешь?

— Я не уверен в этом, — возразил Роджер.

— Фотография по крайней мере рассеет все сомнения, — твердо сказал Шоу. — Что касается сестер Моррисон, то они действительно те, за кого себя выдают. Супруги Пэрриш тоже не вызывают сомнения, хотя мы смогли проследить жизнь отца Джека Пэрриша всего за пять лет. Он осел в Северном Куинсленде, сказав, что приехал из Южной Австралии, но никто не знает откуда. Старик Сэм Хэкит из Западной Австралии, живет где-то неподалеку от Брума. Десять лет назад у него умерла жена и он переехал в Перт. Ничего больше нам пока узнать не удалось, — повторил Шоу. — У него нет родственников, и он говорил соседям, что все его друзья умерли и поэтому он приехал на юг. Мы сейчас этим занимаемся, а ребята из Западной Австралии всегда были на высоте. Шелдон оказался тем, за кого себя выдавал: агент по страхованию, холостяк. У него жива лишь одна сестра, и никаких других близких родственников нет. Его деловые связи вне подозрений. Те немногие вещи, которые у него были, он сдал на хранение, и, судя по всему, его личность также не вызывает сомнений. Он занимался пароходными перевозками и страхованием. Работал на какого-то ростовщика с хорошей репутацией. Они выплатили ему кое-что за потерю «Коалы», но и другие агенты на этом пострадали.

— Итак, круг смыкается, — сказал Роджер.

— Однако и время, оставшееся до совещания, нас поджимает, — сказал Шоу. — Пойдем-ка съедим по бифштексу и отправимся совещаться.