Тайна «Кукабурры»

20. РАДОСТЬ СМЕНЯЕТСЯ ОТЧАЯНИЕМ

Все еще стоя у стола, Мортимер Флэг пристально смотрел на Роджера. Роджеру показалось, что директор уже знал о результатах обыска, а сейчас только и ждет момента, чтобы поиздеваться на этот счет. Роджер, плюнув на гордость, сказал:

— Все суда доложили, что все в порядке, не так ли?

— Вот именно. Прямо зло берет, что ни одно из них не взорвалось, — мрачно пошутил Шоу, — Я решил предупредить тебя: братья Флэг уже знают об этом. Ты, конечно, понимаешь, что сейчас не стоит на них нажимать. Извини, что я впутал тебя в эту историю, Красавчик.

Роджер искренне рассмеялся.

— Дай Бог, чтобы это была самая большая неприятность в моей жизни. Увидимся, — он положил трубку, улыбнувшись Мортимеру Флэгу, — На ваших судах все в порядке, — сказал он.

Глаза Мортимера загорелись.

— Это прекрасно! (Итак, он ничего не знал, отметил про себя Роджер.) Я же говорил вам, вы попадете впросак. — Он поднял трубку, но, прежде чем он заговорил, дверь позади Роджера распахнулась и в комнату влетел Раймонд Флэг. Оглянувшись, Роджер увидел сияющие глаза и победоносный вид председателя правления. За ним семенил улыбающийся от восторга Грэгори Флэг.

— Ничего не найдено! — гаркнул Раймонд.

— Боже, какое счастье! — воскликнул Грэгори. Роджер встал так, чтобы ни к кому из них не быть спиной. Он ожидал, что Флэги будут злорадствовать, но вместо этого увидел неподдельную радость, а это уже примечательно для людей, которые абсолютно уверены в том, что у компании — «Голубой флаг» не могут возникнуть какие-то осложнения.

— Удивлены, комиссар? — спросил Раймонд. — Но это же естественно. Мы-то знали, что вы ошибаетесь, однако вы настаивали, и мы тоже невольно забеспокоились. Это огромное облегчение.

— Даже если оно и огорчило комиссара Веста, — ядовито заметил Мортимер.

— Если у вас создалось впечатление, что мне хотелось видеть один из ваших пароходов на дне моря, со всем экипажем и пассажирами, значит, я вел себя неправильно, — сказал Роджер. — Возможно, это рассеяло ваши опасения, но мои остались при мне. Я хочу поймать убийцу. Я должен добраться до тех богачей, которые стоят за ним, и должен узнать, почему были совершены убийства, почему Ланселот Смит предупредил меня о том, что любое из ваших судов может быть потоплено и…

— Я же говорил вам, что Смит страдал навязчивыми идеями, — прервал его Раймонд.

— Вы думаете, что по этой же причине Маркус Барринг позвонил комиссару Шоу и сказал, что «Кукабурра» никогда не пришвартуется в сиднейской гавани? — спросил Роджер.

— Я не верю… — начал было Грэгори, но замолчал.

— Что?! — ахнул Мортимер.

— Когда это было? — спросил Раймонд Флэг.

В мгновение настроение их резко изменилось. Радость исчезла, ее сменила тревога, даже испуг. Они встали рядом по одну сторону стола Мортимера, а Роджер, повернувшись спиной к двери, стоял по другую.

— Именно поэтому я настаивал на обыске, — сказал Роджер. Все молчали, и в этом молчании отчетливо прозвучал вопрос, который он все время хотел задать этим людям.

— Мне сообщили, что кое-кто в Пекине захотел приобрести компанию «Голубой флаг» и пытается вынудить вас продать компанию. Точно так же, как когда-то вы заставили сделать это Баррингов. На вас действительно оказывают такое давление? — Никто ему не ответил, и он продолжал: — Дело в том, что жертва, принесенная Ланселотом Смитом и Полем Баррингом, весьма смахивает на Политический фанатизм. У вас есть какие-либо основания считать, что Смит был связан с Китаем?

— Бог мой! — сказал Грэгори Флэг.

Мортимер пересек кабинет и плюхнулся в мягкое кресло у окна.

Раймонд остался у письменного стола, бледный, по внешне спокойный. Казалось, прошла вечность, прежде чем он смог собраться с мыслями и заговорить.

— Да, — бесстрастно начал он.

Голос Роджера, поддавшегося напряжению момента, стал хриплым.

— Вы уверены в этом?

— Да.

— Знали ли вы, что он замешан в заговоре против компании?

— Мы опасались этого, — ответил Раймонд.

— Почему?

— Мы знали, что он хотел, чтобы мы продали большую часть наших акций подставным лицам. Мы отказались. Когда были совершены эти преступления, мы поняли, что это попытка силой вынудить нас пойти на соглашение.

— Когда началось это давление?

— Полгода назад.

— После того, как затонула «Коала»?

— Да, — ответил Раймонд. — Дело в том…

— Раймонд, зачем все это, — сказал Мортимер. Побледневший, он вскочил с кресла, словно приготовясь к драке. — Нет необходимости в дальнейшем признании или заявлениях. Их было достаточно. Мы сделали все от нас зависящее. Давай оставим все как есть.

— Не так-то уж вы много сделали, предупредив капитанов ваших судов, к тому же вы знали, что одному или нескольким из них грозит опасность, — резко сказал Роджер.

— Мы прекрасно понимали, что, если вы решили предупредить капитанов, вы бы сделали это, хотим мы того или нет, — холодно заметил Мортимер. — Ваши действия, рассматривались бы просто как вмешательство полиции. Запрос же, поступивший от нас, показал, что реальная опасность существует. В этом не было необходимости. Мы не дураки, мистер Вест.

— Разве?

— Что вы хотите этим сказать, черт побери? — взорвался Грэгори Флэг.

— Вы напрасно думали, что я не знаю о том нажиме, который на вас оказывали, и поэтому молчали, не признавая существования опасности. Очевидно, впервые этот нажим вы почувствовали полгода назад, другими словами, через полтора года после потери «Коалы». И совершенно, ясно, что вас схватили за глотку, иначе бы вы так не перепугались. Я думаю, вас просто шантажировали.

— Я не желаю слушать всю эту галиматью! — закричал Мортимер. Он вскочил и подлетел к Роджеру, сжав свои пухлые кулачки. — Вы не имеете права клеветать…

— Да перестаньте, — разозлился Роджер. — Вам троим я буду говорить все как есть, и никто не обвинит меня в клевете. Если бы когда-нибудь это дело попало в суд, вы трое выступали бы против меня одного, поэтому я не собираюсь подавать на суд. Ведь потопление «Коалы» было махинацией со страховкой, не так ли?

— Ни слова! — вскрикнул Мортимер.

Братья молчали, потом Раймонд медленно повернулся и спросил:

— Кто еще так думает?

— Это неважно, — оборвал его Роджер. — «Кукабурре» угрожает опасность. И хотя она сообщила, что на корабле все в порядке, тем не менее она в опасности. Вы знаете это. Вы предполагали, что кое-что найдут на борту, поэтому вы так обрадовались, когда узнали, что ничего не найдено. Видно, «Кукабурра» — ваша вторая страховая афера. Она что, тоже должна была пойти ко дну со всеми пассажирами и командой, чтобы принести вам больше грязных денег? Никто не ответил, и он заорал:

— Это правда? Отвечайте, черт бы вас побрал! Отвечайте!

— Мы вам ничего не скажем, — процедил Мортимер, воцарилось молчание. Наконец Раймонд Флэг повернулся, взглянул Роджеру, прямо в лицо и сказал:

— Предотвратить это не в наших силах, Вест. Мы не знаем, что замышляет Маркус Барринг, мы понятия не имеем, каким способом он хочет привести в исполнение свой план. Мы ничего не можем поделать.

— Мы не знали, что он задумал! — пролепетал Мортимер. — Грэг, заставь Рэя замолчать. Заставь его замолчать.

Братья Флэг растерянно смотрели друг на друга.

— Не знаю, что вы замышляете, — сказал строго Роджер. — Но если умрет хоть один человек или кому-либо будут нанесены увечья, клянусь Богом, вы поплатитесь за это.

— Я же говорю, что мы не знаем, где найти Барринга! — сказал Раймонд.

— Он должен взорвать «Кукабурру» для вас?

— Ни слова! — завизжал Мортимер.

— Вы должны знать, что он задумал. Как он собирается это сделать? От злости голос Роджера сделался хриплым. Он вспомнил лица этих людей. Их радость и успокоение, когда выяснилось, что на кораблях ничего не найдено, все прояснили. Они ожидали, что бомба замедленного действия или что-либо в этом роде взорвет «Кукабурру» еще до того, как она войдет в сиднейский порт, а остальное их мало беспокоило. Если ему удастся припугнуть их посильнее, возможно, они скажут, что задумал Маркус Барринг.

Зазвонил телефон. Грэгори Флэг снял трубку, радуясь возможности разрядить эту гнетущую напряженность. Мортимер подошел к старшему кузену и протянул к нему руки, словно умоляя о чем-то. Сомнения не было: у всех троих на совести тяжелая вина, но теперь не это главное. Наказание придет позже, а сейчас необходимо любым способом предотвратить опасность.

— Слушаю, — сказал Грэгори Флэг, повысив голос. Кто? Да. Минуту. — Он протянул трубку Роджеру. — Это Шоу.

Роджер взял трубку и сказал как можно спокойней:

— Слушаю, Люк?

— Нам повезло, — сказал Шоу, едва сдерживая радость. — Этот психиатр наконец заставил Дорин Моррисон кое-что вспомнить. Она, рассказала о ссоре между Пэрси Шелдоном, страховым агентом из Аделаиды, и Полем Баррингом. Она не знает, что явилось причиной ссоры, но помнит кое-что из сказанного. Психиатр считает, что эти слова могут быть ключевыми. Слушаешь?

— Да, — сказал Роджер.

— Шелдон кричал: «Да, все они, именно все, будь ты проклят. Все они. Тебе не удастся выйти сухим из воды!»

Роджер достал карандаш и быстро записал своим особым шифром.

— Дальше?

— Поль Барринг холодно ответил: «ни ты, ни кто-либо другой не смогут помешать нам. Лучше ты и не пытайся».

— Продолжай, — напряженно сказал Роджер. — Он заметил, как остальные окружили его и пытаются прочитать, что он пишет.

— Шелдон закричал в отчаянии: «Ты меня не запугаешь. Слишком много людей знают об этом. И держи язык да зубами, понял?»

— Дальше? — сказал Роджер.

— Все. — Шоу казался огорченным тем, что больше ничего не было. — В это время кто-то подошел к ним, капитан или первый помощник, сказала Дорин, и они замолчали. Потом Шелдон и Поль Барринг встретились снова и пили вместе как ни в чем не бывало. Дорин говорит, что совершенно забыла об этом, пока психиатр не спросил ее, не помнит ли она какие-либо разговоры между другими людьми. И она все вспомнила. Ты понимаешь, что это значит? Слова Шелдона «все они» могли означать тех людей, которые впоследствии умерли. А слова Поля Барринга «и не пытайся помешать этому» могли означать угрозу убийства. Шелдон или те люди, которым он мог что-то рассказать, представляли опасность для Баррингов.

— А Шелдон ничего не говорил девушке? — спросил Роджер.

Разговаривая, он смотрел на лица стоящих перед ним мужчин. Лицо Мортимера было смертельно бледным, он раскрыл рот и, казалось, беззвучно произнес имя: «Шелдон».

— Она этого не помнит. Возможно, Шелдон врал, — продолжал Шоу. — Он мог сказать Полю Баррингу о том, что другие тоже знают, просто чтобы напугать Барринга. Если это так, если Барринг намеревался выполнить свой план — скажем, потопить «Кукабурру», — он мог убить их всех, чтобы быть уверенным, что ему никто не помешает.

— Таким образом, все убийства могут иметь прямую связь с заговором против «Кукабурры», — сказал Роджер. — Хорошо, Люк, спасибо. И конечно, нам понадобится точная запись всего, что говорил Шелдон.

— Что, что? — удивленно спросил Шоу.

— Я свяжусь с тобой, — сказал Роджер.

Он повесил трубку, не спуская глаз с трех директоров компании. Лица их были бледными, хотя Раймонд владел собой лучше других. Мортимер уже не пытался мешать ему говорить.

— Итак, Шелдон участвовал в этой страховой авантюре с «Коалой» и прекрасно знал о том, что ожидает «Кукабурру», — холодно сказал Роджер. — Поль и Маркус Барринги решили убить всех, кому Шелдон рассказывал об этом.

— Мы ничего не знали об их решении, — признался Раймонд Флэг. — У нас были основания подозревать, что в своей слепой ненависти к нашей компании Маркус Барринг попытается взорвать еще один корабль. Страховка тут ни при чем. И несмотря на результаты следствия, проведенного судом, мы, так же как и полиция, подозревали, что «Коала» явилась жертвой диверсии. Никаких доказательств не было. У нас были основания предполагать, что против «Кукабурры» тоже замышляется диверсия по той же причине, но мы ничего не могли поделать, вы приняли меры раньше нас. Мы не преступники. Если бы мы знали, как остановить этот злой замысел, мы бы давно рассказали вам об этом. Мы, так же как и вы, считали, что адская машина будет установлена на судне. Но если это не так…

Он замолчал.

Роджер схватил телефон и приказал:

— Соедините меня с комиссаром Шоу из полицейского управления. — Он поднес трубку к уху. — Если бомбы нет внутри, то она может быть снаружи. Ведь Маркус Барринг великолепно плавает под водой. Одной магнитной мины вполне достаточно, чтобы потопить «Кукабурру». Когда она приходит?

Как раз сейчас она принимает на борт лоцмана у входа в гавань, — ответил Раймонд.