Тайная любовь Копперфильда

36

– Впервые я увидела тебя, когда вы с братом приехали на день рождения к Олегу. Это было за городом… Шашлыки и все такое… Ты сразу обратил на меня внимание… Мы тогда много выпили, и ты повел меня в дом, там была такая комната, мансарда… Мы заперлись… Ты был моим первым мужчиной… Я влюбилась в тебя тогда. А утром проснулась и сбежала… Подумала, что если ты захочешь меня найти, то без труда сделаешь это хотя бы через Егора, твоего брата. Но ты не вспомнил обо мне. Не искал. Ты продолжал жить своей жизнью, быстро поднимался, набирал обороты… Я знала, что у тебя куча девушек, которые вешаются тебе на шею, что ты развлекаешься на дорогих курортах, что Ибица, куда ты ездишь со своим другом Вадимом Климовым, твое самое излюбленное место, которое ты позже, когда немного остепенился и обзавелся невестой в лице Лары Вдовиной, поменял на Ниццу. Между тем я жила своей жизнью, училась, работала, поближе познакомилась с Олегом Шумилиным, он сильно помог мне… Надо ли говорить, что я постоянно держала тебя в поле своего зрения и Олег и твой брат Егор мне невольно в этом помогали. Олег хотел, чтобы я была его девушкой, не знаю, любил ли он меня или просто я ему нравилась, а может, он просто восхищался мной как художницей… Я сделала так, чтобы он подумал, будто бы у меня с твоим братом роман. Егор, думаю, был бы только рад этому, но я никогда с ним не встречалась… А Олег – он не подлец, он не уводит девушек у своих друзей.

И вообще. Он очень хороший…

Надя сидела на постели, прикрывшись простыней, по-турецки, и рассказывала Денису свою историю. Сейчас, когда ей ничего не мешало рассказать ему всю правду, все пережитое ею уже не казалось почему-то глупым и нелепым. Напротив, сейчас, когда Денис был с ней, а это означало, что она добилась того, чего хотела, когда они принадлежали друг другу, она поняла, что все сделала правильно и что только таким, пусть и странным, способом ей удалось напомнить ему о себе. И о своей любви.

– Я была в полной уверенности, что Олег погиб, но обстоятельства его смерти были ужасными. Для меня. Об этом я узнала позже… Я и понятия не имела, что у Головина с Вдовиным имелся план, заключающийся в том, чтобы заманить Олега на дачу без охраны. Вероятно, каким-то образом узнали о его нежных чувствах ко мне, выкрали у меня из сумки телефон, я даже и не помню, где именно его потеряла, поскольку тот день был очень трудный и у меня было очень много разных дел… И отправили Олегу с моего телефона эсэмэску, в которой я якобы просила его приехать на дачу без охраны. Подразумевалось, что я хотела бы остаться с ним наедине, без посторонних… Олег, человек очень осторожный и до того не позволявший себе и шагу сделать без своих телохранителей, увидев мое сообщение, обрадовался, расслабился и поехал ко мне на свидание без ребят. Надо просто знать историю наших отношений, чтобы так сыграть на его чувствах ко мне. Вероятно, кто-то из приближенных к Головину людей знал об этом. И заманили его, подставив меня…

– Но зачем? Зачем им было убивать его? – спросил Денис, всеми силами пытающийся скрыть свою ревность.

– Говорю же, у них был план. Суров, как сейчас выяснилось, и еще двое из службы безопасности Головина приехали на дачу Олега с готовыми документами: генеральной доверенностью на ведение дел и правом подписи, плюс договоры на продажу недвижимости, каких-то производственных объектов, фирм, многочисленных ООО и прочее… Все было тщательно продумано – в случае, если Олега заставят поставить свои подписи на этих документах, все его активы будут рассортированы по многочисленным подставным фирмам и физическим лицам…

– Они заставили его это сделать?

– Они избивали его страшно, долго… Он понимал, что они приехали его убивать… Все трое были в масках… трусы… Он все подписал. Но и после этого его снова били. Они оставили его, истекающего кровью, с пробитой головой, умирать… А я ничего, ничего не знала! Не знала, что спустя какое-то время на дачу приехали его ребята, нашли Олега, сразу же позвонили в клинику «Мюнхен-Харлахинг», где он лечился раньше и где его могли бы принять сразу же… Собрали все наличные, которые только нашлись в его офисе, дома, и на самолете отправили в Германию… Все разрушилось в один день… В офисе Олега появились какие-то незнакомые люди, на основании документов, свидетельствующих о том, что фирма продана, поувольняли сотрудников… Это был настоящий хаос! Мы все были уверены, что Олега убили… Я сама ездила на дачу, видела то место, где его избивали… А потом еще выловили этот труп в реке… Сейчас-то я знаю, что все это было сделано нарочно, для того чтобы Олега считали погибшим, чтобы все уже успокоились… Нашли труп бомжа в морге, выкупили его, бросили в реку, а потом выловили… Попросили Олю Франк и еще одного человека опознать в трупе Олега…

– Как Олегу удалось переправиться в Германию, пусть и на частном самолете?

– По чужим документам. К тому же он тогда больше походил на кусок мяса, как мне потом рассказывал Андрей, его телохранитель…

– А ты ничего не знала?

– Ничего. Они знали о существовании эсэмэски, думали, что я с ними заодно… Им, то есть Олегу, понадобилось время, чтобы убедиться в том, что я не имею к этому, можно сказать, убийству никакого отношения.

– И что было потом?

– Я была уверена, что Олег мертв… После того как он исчез, у меня тоже начались неприятности – кто-то поджег мою мастерскую… Я задолжала кучу денег соседям… К матери я обращаться не могла – мы с ней стали совсем чужими… Все это время мне помогала Мария Григорьевна… А потом, спустя год, меня нашел один человек, Никита, который приехал из Германии, от Олега специально для того, чтобы рассказать, что тот жив, что хочет меня увидеть… И я полетела в Мюнхен. Все было как во сне… Эта встреча, Олег с шитым-перешитым лицом, похудевший, но живой, живой… Он сказал мне, что они подозревали меня, но потом, узнав, как тяжело я жила этот год, как почти нищенствовала, поняли, что я здесь ни при чем…

– Я не понял…

– Дело в том, что когда-то давно, когда мы с Олегом были в Швейцарии, он помог мне там открыть счет. Мы положили туда тысячу долларов. Он еще тогда сказал, что вот, мол, Надюха, станешь известной художницей, станешь зарабатывать деньги, будешь хранить их в этом банке… Я лично восприняла тогда все это как шутку, как что-то несерьезное… Мы просто дурачились!

– А что вы вдвоем делали в Швейцарии?

– Олег пригласил… Я-то не знала, что это была не просто прогулка по Цюриху. Что после того, как я уеду, он переведет на мой счет, который мы с ним открывали вместе, свои деньги. Он подстраховался таким образом. А в это время в Москве все те, кто пытался убить Олега, Головин и Вдовин, разместили часть украденных у него денег на счетах Аркадия Тришкина! Как выяснилось позже, Тришкин довольно часто оказывал им подобные услуги, ставил свою подпись на финансовых документах Головина, принимая участие в его денежных операциях, являясь владельцем многочисленных фирм-однодневок… Тришкин жил на эти деньги, а все, кто его знал, были уверены, что он зарабатывает на корпоративах…

Когда Олег окончательно поправился, первое, что он сделал, это пригласил к себе Крымова и поручил ему вернуть все свои деньги. Крымов работал несколько месяцев над тем, чтобы вычислить, куда же делись деньги Олега, чтобы найти людей, при помощи которых Головин с Вдовиным, эта сладкая парочка, спрятали все то, что некогда принадлежало Шумилину. И вот тогда всплыло имя – Аркадий Тришкин. Крымов был в шоке от того, как неразумно Головин распорядился этими деньгами. Понятно было, что они потеряли покой после того, как решились на такое дерзкое преступление… Им проще и безопаснее было привлечь к этому делу Тришкина, чем светиться самим.

– С какой стати они вообще так обошлись с Шумилиным? Что он им такого сделал, чтобы они решили его не только разорить, но убить, уничтожить физически?!

– Олег был их конкурентом. Вел себя по отношению к ним дерзко, вызывающе, демонстрировал им свое неуважение… Он их открыто презирал за то, что они сколотили начальный капитал, прибегнув к рейдерскому захвату кирпичного завода, принадлежавшего его хорошему знакомому…

– Понятно. Что было потом, когда они выяснили, что шумилинские деньги находятся на счетах Тришкина?

– Аркадия нужно было вывезти в Швейцарию. Но как это можно сделать? Поиграть на его чувствах, желаниях… Он же актер. Это я предложила им этот план – заманить Аркашу предложением сниматься в кино. В Ницце живет Изабель Рош, ее муж спонсирует гавриловский театр, а сама Изабель – натура творческая, находящаяся в постоянном поиске… Словом, я придумала, как будто бы это Изабель Рош предлагает Тришкину сниматься в ее новом проекте, в фильме, и что Гаврилов об этом пусть пока не знает… Для этого ему нужно тайно улизнуть из театра, приехать в Ниццу, придумать предлог… Понятное дело, что человеком, озвучившим это феноменальное предложение, была я. Я сама нашла его в театре, мы поговорили, я ему все объяснила. Он был счастлив и все то время, что оставалось до отъезда, посматривал на своих коллег свысока… Надо ли говорить, как радовалась я сама возможности оказаться в этом благословенном городе, в Ницце, где, я это отлично знала, в это же самое время находился ты. У меня появилась возможность каким-то образом приблизиться к тебе, увидеть, как ты отдыхаешь и, главное, с кем. Я была уверена, что раз ты отправился туда без невесты, без Ларисы…

– Стоп. Лариса. Зачем ты познакомилась с ней?

– Это несколько другая история, развивающаяся параллельно основной. Это история про Сырова. О том, как по плану Крымова я должна была познакомиться с Ларисой. Во-первых, я должна была быть тем человеком, который время от времени будет находиться в квартире дочери Вдовина, который причастен к преступлению против Олега. Во-вторых, через меня она должна была познакомиться с Сыровым, который, в свою очередь, был нанят Крымовым, знавшим его еще по делу Егора, для того чтобы стать орудием мести Олега. Знакомство с Сыровым мне тоже устроили довольно оригинальным способом – он часто менял евро в банкомате на Цветном, его там кинули на бабки, а я, человек, на глазах которого все это произошло, потом утешала его… Так вот, все эти знакомства – мое с Сыровым, Сырова с Ларисой и Сырова с ее отцом – должны были выглядеть естественными, как бы случайными. Думаю, у меня это получилось… К тому же мне действительно в ту пору было поручено иллюстрировать роман Диккенса, а у Ларисы сломался компьютер (понятное дело, не без моего участия). Когда же в Москву приехал ее отец, Михаил Вдовин, то я приложила руку и к тому, чтобы немного подпортить и его ноутбук. Понятное дело, что он стал искать мастера, и Лариса тотчас предложила ему Сырова… Оставалось только намекнуть Вдовину, что Саша – не простой мастер, что он многое умеет… Я рассказала об этом Ларисе, она – отцу. Я придумала легенду о том, как Саша взломал систему безопасности одной известной в Москве фирмы и что ему цены нет… А потом, когда по плану Крымова надо было столкнуть лбами Вдовина и Головина…

– Каким образом?

– Головину сообщили, что Вдовин собирается кинуть его на бабки… Что у него есть человек, хакер, который сможет снять деньги с его счетов… Головин и так знал о существовании Сырова, Вдовин ему сам рассказывал о нем… И тут вдруг эта информация. Головин решил перекупить Сырова. И получилось, что они оба наняли Сырова, чтобы тот опустошил их счета. Хотя на самом деле он выполнял задание Крымова, заключавшееся в том, чтобы все деньги со счетов Головина и Вдовина были переведены на счет Тришкина. А самого Тришкина надо было привезти в Швейцарию, где он должен был, в свою очередь, сделать переводы этих денег на другие, подставные шумилинские фирмы, и чтобы в конечном счете деньги вернулись Олегу.

– Но Сырова бес попутал, так?

– Да, он не смог удержаться и украл деньги, много денег… Часть положил на счет сестры, часть куда-то еще, я не знаю… Он понимал, что рано или поздно его убьют – люди Головина или Вдовина, что ему опасно оставаться в России. Ему нужна была долгосрочная гостевая виза, и одна знакомая Кати, Ольга Николаевна Иванова, которая живет в Деггендорфе, обещала выслать ему приглашение. И он ждал. Так-то мы договорились, что мы полетим в Ниццу с ним, Крымов сказал, что это отличная идея, поскольку тогда я всегда буду знать, где находится Сыров, услугами которого Крымов впоследствии собирался не раз воспользоваться. Но надо было претворять в жизнь наш план с Тришкиным, мы не могли уже ждать, и Сыров остался в Москве, ждать визу, а мы полетели с Аркашей в Ниццу… Если бы Саша полетел со мной ли, с нами ли, не знаю, он был бы жив… А так… Головин отправил Сурова, чтобы тот расправился с ним. Причем Суров должен был сделать это таким образом, чтобы убийство выглядело… как бы это сказать… бытовым, что ли… Как будто бы его убила женщина. Тем более они знали, что у Сырова есть девушка, Виолетта Конобеева… Может, это она, а может… Сам понимаешь, одно дело, когда человека убивает профессионал, и другое – когда его убивают молотком… Мотивы вырисовываются совсем разные. И уровень опасности Сырова как преступника сильно снижается…

– Да все понятно. И что дальше? Вы прилетели в Ниццу и?..

– Ну, во-первых, для Тришкина я была представительницей Изабель Рош, а потому Олег одел меня, как куклу, купил мне украшения, одежду, дал денег… Поселил нас с Аркашей в «Негреско»…

– А Земцова как там оказалась? Тоже случайно или это был план?

– Нет, она не имела к этому плану никакого отношения. Крымов сказал ей, что их вилла в Ницце в течение десяти дней будет занята, что к нему должны приехать какие-то важные клиенты и что им никто не должен мешать… Думаю, что так и было на самом деле. А поскольку ему надо было забронировать два номера в отеле – для меня и Тришкина, – то почему бы не поселить там же и жену? Вот так все и получилось.

– Но почему ты повсюду была с этим Тришкиным? Почему они не оставили тебя в покое?

Она посмотрела на Дениса долгим грустным взглядом.

– Понимаешь, эта история с Ниццей… В сущности, она была нужна только мне. Для Олега важно было заполучить Тришкина, как ты помнишь, в Цюрих, в банк… Я и хотела, чтобы Олег отправил меня в Ниццу одну. Но он сказал мне, что эта поездка, эта авантюра может быть для меня очень тяжелой. Что в первый же день я буду страшно разочарована… Что увижу тебя в обществе другой девушки и что буду страдать… Тогда же Олег и предложил мне в спутники безобидного Тришкина, человека, который смог бы подыграть мне, скажем, помочь мне прикинуться иностранкой… Словом, превратить все это в игру… Олег был уверен, что мне так будет легче справиться с волнением… Ты не представляешь себе, как я тогда нервничала! Позже, увидев тебя в обществе Земцовой, я поняла, как прав был Олег. Это после я узнала, что это жена Крымова и что между вами ничего нет и не может быть, но в первый день я чуть с ума не сошла от ревности. И присутствие Тришкина меня действительно как-то спасало, отвлекало… Еще эта игра в испанцев. Он научил меня нескольким словам, и мы с удовольствием разыгрывали тебя. Я ходила перед тобой вся увешанная золотом и брильянтами, загорелая (между прочим, мне приходилось каждое утро мазаться специальным кремом, имитируя загар), хотя мне жутко хотелось просто встать, подойти к тебе и обнять…

Денис приблизился к Наде, обнял ее, поцеловал.

– А я все думал: и что только эта красивая девушка нашла в этом уроде?

– Аркаша все ждал появления Изабель, ждал момента подписания документов, а я делала вид, что и сама ожидаю ее, что она должна откуда-то там вернуться… Потом, буквально на следующий день нашего пребывания в Ницце, я сказала, что нас ждут в Цюрихе, что там с ним заключат контракт и выплатят аванс. И что фильм тоже будут снимать в Швейцарии. Аркаша все просил почитать сценарий, хотел узнать, о чем будет фильм. Но потом, когда я сказала ему об авансе, эта тема перестала его особо интересовать. Главным, как я поняла, для него в тот момент была уверенность в том, что он заработает. И мы с Аркашей вылетели в Цюрих. Там нас поджидал Крымов. Он заготовил документы на русском и французском – «контракт» на участие в фильме актера Аркадия Тришкина, а также еще толстую пачку банковских документов на переводы денег, где требовалось лишь поставить его подпись. Аркадий и не знал, что подписывает. К тому же ему буквально в первые полчаса выплатили аванс в пять тысяч евро. Для него это уже было гарантией того, что он заключает серьезный контракт, поэтому он подписывал документы, даже не глядя… Он был счастлив. Следующей частью плана было дождаться пакета документов из Бухареста…

– Откуда? Из Бухареста?

– Олег понимал, что Тришкин сделал свое дело, что ему теперь нельзя возвращаться в Москву, поэтому они с Крымовым решили поселить Аркадия года на два в Румынии, в маленькой тихой стране, где у Крымова были свои люди. Надо было подождать пару дней, чтобы из Румынии пришли документы на Аркадия – паспорт, рабочая виза. Формально он должен был работать на текстильной фабрике, и это дало бы ему право проживать в Бухаресте длительное время. Во всяком случае, его не бросали на произвол судьбы, ему дали шанс спрятаться, выжить.

– Но вы оба как-то очень быстро покинули Ниццу… Как раз тогда, когда Юля помогла мне выяснить ваши настоящие имена.

– Да. Случилось непредвиденное. Вернувшись в Ниццу, мы должны были дождаться этих документов, предполагалось, что на это у нас уйдет пара дней. Аркадий почему-то сильно нервничал, постоянно спрашивал меня, почему ему не дали сценарий, когда начнутся съемки… Мне тогда было очень трудно. Он знал, что ты мне нравишься, и поначалу ему нравилась эта игра – следить за тобой, дурачиться, разговаривать на испанском и разыгрывать скандальную парочку… Надо сказать, он не особо интересовался, кто ты и почему мы за тобой следим. Ему нравилось, что он оказался в Ницце, что у него есть деньги, что он живет в роскошном отеле, что у него на носу съемки… Это было для него важным. А то, что я влюблена в какого-то русского, его мало волновало.

– И что случилось?

– Вернувшись в Ниццу, на следующий день он на набережной встретил, ты не поверишь, Изабель Рош! Он бросился к ней со словами благодарности, чуть ли не руки ей целовал, говорил, что Гаврилов не в курсе… Она плохо знает русский, но все поняла – что произошла какая-то ошибка и что она не собирается снимать фильм и уж тем более не приглашала Аркадия на роль… Она просто убила Аркашу. Она почти сбежала от него, от нас… Мы же были вместе. Тогда он повернулся ко мне и посмотрел на меня так, что я чуть не провалилась со стыда… Я сказала, что должна ему все объяснить. Мы вернулись в номер, я позвонила Крымову, он приехал и все объяснил ему на пальцах. Что он влип, причем по-крупному, и что ему нельзя возвращаться в Москву. Он обозвал нас мошенниками, сказал, что поверил мне, что я гадина последняя… По-всякому меня обзывал. Крымов сказал ему, что он только что подписал документы, по которым огромная сумма денег Головина и Вдовина, находящаяся на номерном счете Аркадия, переведена на другой счет, что он оказался замешанным в крупной финансовой афере, в преступлении, которое пахнет кровью… Что деньги, которые лежали на его счету, были добыты путем убийства их прежнего владельца… Но Аркаша ничего не слышал. Он кричал, что мы подонки, мерзавцы, что он прямо сейчас улетает в Москву и обратится в полицию… Крымов пытался остановить его, хотел урезонить… Аркаша еще и выпил к тому же, разнервничался… И надо же было как раз в этот момент раздаться звонку из Москвы! Аркашу приглашали выступить на какой-то вечеринке. И это сработало! Аркаша, как загипнотизированный, бросился укладывать вещи. Как же – ему предлагали работу! Понимая, что никаких съемок не будет и что полученные им пять тысяч евро – это плата за то, что он снова подписывал какие-то документы, он тогда хотел только одного – как можно скорее вернуться в Москву. В тот момент она казалась ему самым надежным прибежищем…

– Он вернулся, и его сразу же убили, – вздохнул Денис.

– Конечно! Головин, я думаю, сам встретился с ним и спросил, что он делал в Ницце. Аркаша, с которым Головин работал несколько лет, не скрываясь, рассказал и про поездку в Цюрих, сказал, что его втянули в какую-то игру… Рассказал, думаю, про подписанные документы. Я немного изучила Аркашу. Думаю, что именно так он себя и повел. Он бесконечно доверял Головину, впрочем, как и Головин – ему… Но разве можно было простить ему такое? К тому же, оставаясь на свободе, он был бы опасен еще и тем, что Крымов рассказал ему о причастности Головина к убийству Олега Шумилина. И Головин отправил Сурова избавиться от ставшего уже ненужным Аркаши. Убил Суров его обыкновенной отбивалкой для мяса, отбивалку подкинул в гримерку Веронике Портер. Мол, пусть следствие разбирается, за что та убила своего любовничка… Как видишь, и здесь орудие преступления указывало на то, что убийца – далеко не профессионал, что убили Аркашу за что угодно (из ревности ли, во время скандала), но только не за то, что тот умудрился подарить несколько миллионов долларов своего благодетеля неизвестным людям…

Когда я вернулась в Москву, все, что произошло со мной, показалось мне чудовищным, нелепейшим фарсом… Однако когда ты приехал ко мне первый раз и начал задавать мне вопросы, не была ли я в Ницце, понятное дело, что я не могла раскрыться сразу же, во всем признаться. Я собиралась томить тебя недолго, ровно столько, сколько потребуется для того, чтобы понять, что ты заранее прощаешь мне эту выходку, этот розыгрыш, называй как хочешь. И Мария Григорьевна, которой я предусмотрительно отвезла все свои вещи, в которых была в Ницце, сочувствовала мне и переживала. Несколько раз приходила ко мне, чтобы поддержать. Хотя я строго-настрого запретила ей делать это, я не хотела, чтобы ты увидел ее здесь… В сущности, все это должно было закончиться без осложнений… Даже если бы ты не приехал ко мне, если бы я не зацепила тебя там, в Ницце, все равно это было не смертельно… Сколько лет я жила этой встречей, подождала бы еще… Но тут я узнаю о смерти Саши, а потом и Аркаши… Я понимаю, что первой подозреваемой буду, конечно, я. И для меня было важным, чтобы ты, главное, чтобы ты поверил мне. Я знала, что Олег, который теперь живет под фамилией Штейман и является гражданином Швейцарии, собирается в Москву, он позвонил мне и сказал, что я должна немедленно покинуть Москву. Что меня арестуют. Что здесь становится очень опасно. Я сказала, что подумаю. И как раз в этот день ко мне приехали люди Головина, начали расспрашивать меня, что я знаю о поездке Тришкина в Цюрих, кто с нами был, кто заставил его подписать документы. Я поняла, что меня могут убить… Я испугалась. Сказала, что ничего не знаю! Что мне просто заплатили, чтобы я сопроводила Аркашу в Ниццу! Что я – такая же, как и он, что у меня нет денег, что долги, поэтому я и согласилась… Они ударили меня несколько раз, и я потеряла сознание. Думаю, мне поверили, раз оставили в живых…

– Они могли тебя убить…

– Они не знали, что Олег жив, им такое и в голову бы не пришло. Они знали лишь то, что мы вместе с Тришкиным летели в самолете, что были в Ницце вместе… Это нетрудно проверить, если в службе безопасности работают профессионалы. А для Вдовина я была подругой его дочери, которая рисовала ее портрет… Возможно, это и спасло меня. Хотя думаю, что они просто поверили в то, что я ничего не знаю… И что я, как и Аркаша, оказалась лишь винтиком в неизвестной нам афере…

– Они не поинтересовались, зачем кому-то понадобилось нанимать тебя, чтобы ты сопровождала Тришкина?

– Спросили. Я сказала, что сыграла роль богатой девушки, которая влюбилась в Тришкина и предложила ему прокатиться в Ниццу. Что надо же было Тришкина каким-то образом, мотивированно туда отправить…

– Да уж. Удивительная история.

– Ее не было бы, если бы два мерзавца, Головин и Вдовин, не возомнили себя хозяевами этой жизни. Им ничего не стоило отнять у кого-то там завод, присвоить капитал, уничтожить конкурента физически… Они и Сурова-то кормили с рук, прощая ему его пьянство, понимая, что только руками человека, из которого война вычерпала все человеческое, они смогут решать все свои тайные проблемы. Работали грубо, нагло, отчаянно. Думаю, что и до тебя, Денис, добрались бы, если бы ты не встречался с его дочерью.

– Надя!

Она усмехнулась.

– Мне даже жаль ее… Представляешь, ее лучшая подруга, оказывается, была любовницей Вдовина, собиралась за него замуж… И ни слова ей не сказала, держала ее за дурочку. Уверена, что она делала все возможное, чтобы сократить ее расходы. Я знаю такую породу людей… Я же встречалась с ней несколько раз у Ларисы дома, такая, знаешь, пай-девочка. Аккуратненькая, прилизанная, смотрит честными глазами… Лариса не знала даже, что Лена время от времени бывала в Лондоне, у ее отца, что она в курсе всех его дел. А еще эта Лена терроризировала Ларису звонками как будто бы от соперницы, давила ей на психику… Заплатила какой-то женщине, чтобы та звонила ей, угрожала…

– А ты откуда все это знаешь? – спросил Денис, которому было неприятно упоминание о Ларисе. Ему было стыдно и неловко перед Надей за эту связь, ему не хотелось бы, чтобы она воспринимала его как несерьезного человека. Хотя, с другой стороны, рассказанная ею история свидетельствовала о самой Наде тоже как о человеке непредсказуемом, склонном к авантюризму, способном на самые неожиданные, эпатажные поступки. Но если он заранее простил ее за все те преступления, в которых ее изначально обвинял Левин, то что говорить сейчас, когда он понимал, что Надя на самом деле оказалась в центре очень опасных, попахивающих решеткой и кровью событий.

Она сидела рядом с ним сейчас, обнаженная, так соблазнительно слегка прикрытая простыней, и даже ее тонкая рука, которой она нервно играла своими густыми, длинными блестящими волосами, спускавшимися почти до талии, казалась ему верхом совершенства. Это неудивительно, что в нее был влюблен его брат Егор и до сих пор не терял надежды сделать ее своей женой Олег Шумилин…

– Откуда я это знаю? Ты удивишься, но мы встречались с Ларисой буквально вчера вечером… Я только вернулась от Олега, как она позвонила мне и, рыдая в трубку, попросила о встрече.

– Это я рассказал ей о нас с тобой…

– Знаешь, эта тема, как мне показалось, интересует ее сейчас меньше всего. Она много чего рассказала мне интересного… Представь, ее отца задержали, Елена после откровенного разговора с ней сразу же дистанцировалась от нее, и так получилось, что Лариса осталась одна. Без средств к существованию, без перспектив, без поддержки… у нее настоящая паника!

– И что она хотела от тебя?

– Она попросила меня найти ей работу. Непыльную, хорошо оплачиваемую. Она считает, что у меня есть связи, что я, как она выразилась, харизматичный человек, у меня наверняка много друзей, которые могли бы мне помочь в этом вопросе… Она выглядела очень подавленной, плакала и постоянно отхлебывала из фляжки, думаю, виски… Она вообще неравнодушна к этому напитку. Еще она сказала, что не злится на меня за то, что я увела у нее жениха… Словом, ее сильно прижало. Не представляю только, чем я могу ей помочь.

– Левин не звонил?

– Звонил. Сказал, что хотел бы со мной встретиться, чтобы кое-что уточнить. Я знаю, что у него был Олег. Вряд ли он разговаривал с ним вот так же, рассказывая все подробно и системно, как я рассказала тебе сейчас. Но то, что Левин оценил этот его жест, уверена на все сто процентов. И вообще я недооценила Левина, это же он Сурова вычислил. Хороший мужик… Настоящий. Денис, – позвала она, видя, что тот задумался. – Ау, ты слышишь меня?

Ревность распирала Дениса. Фигура таинственного Олега Шумилина, который долгое время опекал красавицу Надю, следил за ее жизнью, даже находясь в Германии, который потом сделал ей предложение руки и сердца… Он не верил в то, что между ними не было отношений, что она ни разу не уступила ему. Что мешало ей, не связанной ни с кем никакими обязательствами, быть его девушкой? Неужели она все эти годы любила только его одного – Дениса Дунаева? Мужчину, своего первого мужчину, который ни разу за эти годы не вспомнил о ней, который жил в свое удовольствие, купаясь в нежности других женщин? Разве такое вообще возможно? И чем он заслужил такое счастье?

Он обнял ее так крепко, что она застонала.

– Скажи, там, на Ибице… Там случайно была не ты? – Он смотрел на нее и видел Габриэль. Время закрутилось в обратную сторону, замелькали кадры его прошлой жизни, ветер памяти взъерошил чувства, от такого обилия воспоминаний, картинок, звуков, цветных пятен и музыки закружилась голова. Ему показалось даже, что он сквозь сладкую муть знакомых мелодий услышал совсем близко от себя приятный, с хрипотцой голос Габи. «Mi amor», «no Fly Away», «vas a volver?»… Моя любовь… не улетай… ты же вернешься?!

Чудесная, сказочная девушка…

Надя прижалась к нему, он почувствовал ее слезы на своей груди.

– Нет. Я никогда не была на Ибице… никогда, – прошептала она, глотая слезы и одновременно улыбаясь. – И никогда Олег не давал мне денег, чтобы я учила испанский и чтобы я поехала туда вслед за тобой… И никогда он не придумывал мне имя… Габриэль… Габи… Да, кстати, ты помнишь этот сумасшедший трек, который мы слушали с тобой в ту ночь… Gui Borrato… – Она вдруг отпрянула от него, схватила за плечи, всматриваясь в его лицо. Щеки ее разрумянились, глаза заблестели. – Ну, Денис, Gui Borrato, ты помнишь эту мелодию? Вспомнил?

И она, смешно сложив розовые губы, принялась насвистывать…