Тайны Колдовского мира: Магический камень

Глава 7

Мерет — события в Лормте

(утро 7 дня, Месяц Ледяного Дракона / Луна Ножа)

Пока мы с трудом поднимались обратно на верхние этажи Лормта, я сгибалась под двойным бременем: физического истощения от хождения по бесконечным коридорам и лестницам и постоянных усилий, необходимых, чтобы сдержать страх и отвращение, готовые выплеснуться наружу. Рядом со мной, буквально на расстоянии вытянутой руки, шел ализонец…

Нет, Морфью тоже принадлежал к этой отвратительной расе, но, едва увидев его, я поняла, что в душе он совершенно иной, нежели его хищные соплеменники. Как и наставница Гверса, Морфью был истинным ученым. Последние несколько лет он полностью посвятил себя изучению родословных. В Лормт было доставлено множество документов из собрания Остбора, старого эсткарпца, славившегося своим знанием родословных; он умер за несколько месяцев до Сдвига. Как сказал Морфью, леди Нолар была ученицей Остбора; поселившись в Лормте, она оказывала неоценимую помощь в разборе свитков своего бывшего учителя. После того как в результате Сдвига обнажились тайные подвалы Лормта, обнаружилось немало новых, ранее неизвестных записей, Я как раз начала работать вместе с Морфью и Нолар над частью архивов Лормта, относившейся к Долинам, когда наше спокойствие нарушило странное появление ализонца.

Я убеждала себя, что молодой ализонский барон в дни вторжения мог быть лишь ребенком. Неразумно было возлагать на Казариана личную ответственность за все страдания, которым подверглась я и остальные жители Долин.., и тем не менее он был ализонским бароном, то есть нашим заклятым врагом. Во мне боролись чувства отвращения и горячего любопытства. Он должен был что-то знать о моем обручальном камне, ибо в моих видениях камень этот висел на шее врага его семьи. Я поняла, что надо побороть естественную ненависть и попытаться узнать все, что можно, у Казариана из Рода Кревонеля.., если он, в свою очередь, снизойдет до разговора со мной.

Наконец, мы расположились в кабинете Оуэна, и Дюратан подал нам подогретый эль, который мы с благодарностью приняли. Казариан явно не торопился касаться своего кубка, пока мы не отпили из своих.

Магические орудия для предсказаний, которые достали Дюратан и Джонджа, вызвали у Казариана открытое неприятие. Видимо, он не выносил ничего, что относил к «колдовству». После нарочитой паузы он потребовал от нас ответа, станет ли Лормт защищаться от Темных Магов, которым, по слухам, принадлежала часть Эскора, таинственной страны за горами вдоль восточных границ Эсткарпа.

Когда Дюратан в резкой форме спросил" предупреждает ли нас барон или угрожает нам, я решила, что пора вмешаться, пока гнев, пусть и оправданный, не вылился в настоящую драку. Я стукнула посохом о пол, и, к моей радости, все взгляды тут же обратились ко мне. Оуэн прочитал вслух мои слова: "Хватит вопросов.

Пришла пора давать ответы".

Губы Морфью искривились в ехидной улыбке.

— Уважаемая госпожа, — начал он, — как любезно с твоей стороны, что ты повернула наш разговор в нужное русло. Каждая сторона, участвующая в разговоре, обладает сведениями, которые желает получить другая.

Молодой человек… — Морфью пристально посмотрел на ализонца и спросил по-эсткарпски:

— Я не ошибусь, если скажу, что ты понимаешь большую часть моих слов? Время нашей беседы можно сократить вдвое, если мне не придется повторять каждую фразу на обоих языках.

Ализонец улыбнулся — неприятная гримаса обнажила его острые звериные зубы.

— Ты сказал, что плохо говоришь по-ализонски из-за отсутствия практики, — ответил он по-эсткарпски, запинаясь, но вполне понятно. — Я тоже считаю, что мой эсткарпский плоховат. Если ты будешь говорить медленно и при необходимости мне помогать…

— Я так и думал, — сказал Морфью. — Итак, давайте попробуем выражаться как можно более просто и ясно, ради нашего же собственного удобства. Поскольку ты назвал нам свое имя, ты должен знать и имена моих товарищей. Это Оуэн, как я уже упоминал, — наш главный ученый. Рядом с ним — Дюратан, бывший страж границы, а теперь талантливый летописец; его супруга Нолар, целительница и ученая; Джонджа, наша местная Мудрая; и Мерет, недавно прибывшая сюда из Долин в надежде раскрыть тайны своей родословной.

Ализонец обвел всех пристальным взглядом, затем плавным движением коснулся знака своего Рода.

— Для меня большая честь пребывать в подобном обществе, — сказал он, — К вопросу об Эскоре, — пробормотал Оуэн. — Морфью, ты ведь недавно изучал наши архивы в поисках сведений, относящихся к Эскору?

— Да, мастер Оуэн. — Старый ученый потер руки — что, как я заметила, вошло у него в привычку: этот жест повторялся каждый раз, когда Морфью предоставлялась возможность поделиться плодами своих исследований. — Пять лет назад сюда прибыл Кемок Трегарт, он хотел побольше узнать о том, что происходит на востоке. Помогая ему, я обнаружил, что тысячу лет назад в Эскоре зловещие силы Тьмы одержали верх над силами Света. Спасаясь бегством, остатки Светлых с помощью магических заклинаний возвели горную стену, отгородившую Эскор от остального мира. Одновременно они заблокировали разум Древней Расы, запретив им обращать свой мысленный взор на восток.

Именно эти переселенцы стали предками Волшебниц Эсткарпа. Лишь после недавнего Сдвига — можно сказать, Второго Сдвига, — Древняя Раса вновь обрела способность мыслить о востоке и даже путешествовать туда.

Морфью задумчиво помолчал, затем продолжил:

— Я помню лишь один случай, касающийся столкновений с эскорскими магами в Эсткарпе. Сразу после Сдвига, во время путешествия далеко на юго-запад, Нолар пытался подчинить себе Темный маг, которого землетрясение освободило от связывавшего заклятия, наложенного на него со времен Первого Сдвига. К счастью, это единственное опасное эхо событий в древнем Эскоре было подавлено с помощью одной из Волшебниц.

Твои вопросы, однако, предполагают наличие некой угрозы именно теперь. Ты хочешь предупредить нас, что даже сейчас в Эскоре затевается нечто зловещее?

Казариан внимательно слушал, сидя неподвижно, только пальцы его ритмично вращали золотой перстень с печаткой на правой руке. Когда Морфью задал свой вопрос, Казариан положил обе руки на стол. Пальцы его были длинными и гибкими. Я наблюдала за ним, пока мы шли по коридорам, он двигался быстро и уверенно. Полагаю, он наверняка был смертельно опасным противником в схватке на мечах или ножах.

— Я не могу назвать тебе ни одного имени эскорских магов, — честно признался он, — но у меня есть основания считать, что определенная группировка в Ализоне собирается вступить в союз с силами Тьмы. Подозрения мои уходят корнями в те времена, когда двадцать с лишним лет назад Лорд-Барон Фаселлиан вступил в союз с колдерами, что привело к катастрофе для Ализона. Колдеры стремились захватить власть над Долинами — ценой крови наших воинов. Подговорив нас напасть на Долины, они бросили нас на произвол судьбы, перестав оказывать жизненно важную помощь, которую обещали нам. Задолго до того, как последний из наших воинов-Псов был окружен на побережье и уничтожен, стало ясно, что война проиграна. Лорды-Бароны Ализона не проигрывают войн, оставшись при этом в живых. Трон перешел к Малландору…

Казариан замолчал, чтобы налить себе еще эля. Возмущению моему не было границ — обладай я голосом, я бы закричала. Я крепко, до боли, стиснула посох. Столь хладнокровно сложить с себя всю ответственность за те страдания, что Ализон причинил нашим Долинам! И тем не менее… Я никогда прежде не думала о том, как должен был реагировать Ализон, когда их союзники-колдеры столь подло их предали. Имея в своем распоряжении военный и торговый флот, Сулкар, которому мы вовек будем благодарны, опустошал побережье Ализона и перехватывал их корабли; противник же был лишен помощи со стороны колдеров. Внезапно мне стало понятно, что ализонская версия событий тех безумных лет как оправдывает ализонцев, так и призывает к мести за украденную у них победу. Когда Казариан продолжил свой рассказ, я заставила свои пальцы, сжимавшие посох, ослабить хватку.

— В Ализоне, однако, еще оставались проклятые колдеры, — продолжал Казариан. — Они выжидали, налаживая связи с частью баронов и пытаясь получить доступ к самому Лорду-Барону Малландору. Три года назад группировка, поддерживавшая колдеров, убедила Малландора, что нужно доставить в Ализон новые силы колдеров посредством Врат, открытых с помощью магии. Они предложили захватить в Эсткарпе несколько щенков Волшебниц и добиться от них заклинаний, необходимых для открытия Врат.

Джонджа столь яростно схватилась за свой кубок, что я испугалась за его сохранность.

— Мы слышали о том чудовищном набеге, — сказала она дрожащим голосом. — Для всех в Эсткарпе это был откровенный вызов.

Казариан спокойно кивнул.

— Я возражал против подобной тактики после первого же их предложения, — сказал он. — Плохо организованная операция с треском провалилась, погубив всех колдеров. Юные Волшебницы сбежали обратно в Эсткарп. Другая группировка, во главе с бароном Гурборианом, убеждала, что Ализон должен забыть о колдерах и прибегнуть к совершенно новой стратегии. Главный приспешник Гурбориана, Гратч из зловещего Горма, предложил расправиться с врагами с помощью иных, более близких союзников. Наведя справки, он отыскал нескольких магов в горах между Ализоном и Эскором.

Гурбориан поддержал план Гратча — связаться с силами Тьмы, все еще существующими в Эскоре, — утверждая, что если поставить Темных магов Эскора на службу Ализону, мы сможем захватить все земли к западу от гор — Эсткарп, Карстен, и дальше на юг.

— И что же получат Темные маги Эскора от подобного союза с Ализоном? — спросил Морфью, стиснув кулаки.

— Естественно, им будет предоставлен полный суверенитет над всеми землями к востоку от гор, — ответил Казариан.

Оуэн сдавленно фыркнул.

— Судя по всему, они уже считают себя полноправными хозяевами территорий, которые контролируют, — заявил он. — В тех краях живут и другие народы. Не могу поверить, что Темные маги дрожат от страха перед вторжением в их владения через горы с запада.

По описанному тобой плану Гурбориана Темные маги ничего не приобретут, кроме облеченного в позолоту слов уже существующего порядка вещей.

— Однако прошу учесть, — задумчиво заметил Морфью, — что для Эскора подобный союз, если итогом его станет уничтожение Эсткарпа, может рассматриваться как долгожданная, пусть и запоздалая месть Древней Расе за оскорбление, нанесенное много столетий назад.

За Первый Сдвиг, Я смотрела на Дюратана, строгое выражение лица которого за время беседы стало еще более суровым.

— Давайте на минуту задумаемся над другим вопросом, — обезоруживающе мягко произнес он. — Зачем ализонскому барону открыто сообщать о грозящей Эсткарпу опасности, о которой никто не подозревал?

Ализон наверняка был бы только рад падению Эсткарпа и вряд ли стал бы предупреждать заранее о любой угрозе.

Все, сидевшие за столом, внимательно наблюдали за Казарианом, ожидая его объяснений.