Тайны столичных предместий

Глава XXI

В которой инспектор констатирует, что следствие зашло в тупик, зато доктор Смит – обнадеживает.

— Третий Морской эрл, джентльмены, — мистер Крагг удивленно воззрился на нас. — Отчего вас это интересует?

Наше появление отвлекло первого сюрвейвера флота от обсуждения каких-то чертежей, которое он вел с отцом Игнацием, однако сэр Долий попытался скрыть свое недовольство этим вторжением.

— Мистер Крагг, святой отец, — инспектор глубоко вздохнул, словно перед прыжком в холодную воду. — У нас есть основания полагать, что убийца мисс Макмилан был лишь орудием, а истинные причины смерти бедной девушки куда глубже и загадочнее.

— Что вы имеете в виду, мистер Вильк? — требовательным тоном вопросил адмиралтейский чиновник.

— Мы, — окружной околоточный кивнул в нашу с констеблем сторону, — предполагаем заговор против Короны. И у нас есть все основания для таких подозрений.

— Помилосердствуйте, — воскликнул Крагг. — Фартингдейл это кто угодно, — нарцисс и самовлюбленный болван, хлыщ, зануда, скупец, изрядный мерзавец и прохвост, бездарь, надменная, простите, скотина, быть может, — но никак не предатель! Нет, я категорически отказываюсь в это верить!

Первый сюрвейвер сложил руки на груди и с вызовом вскинул подбородок.

— Помилуйте, а разве его лично кто-то обвиняет, — поспешил вмешаться я, покуда нас не выпроводили несолоно хлебавши. — Вы, сэр Долий, слышали, чтобы инспектор или же я обвиняли эрла в чем-то подобном?

— Нет, но, — смешался мистер Крагг. — Я совсем запутался. Если полиция ни в чем его не подозревает, то зачем вам, господа, знать, имел ли он представление о нашем мексиканском предприятии?

— Ну, ваше превосходительство, это же лежит на поверхности. Вам прекрасно известно, что сэр Найджел человек, прямо скажем, не самого грандиозного ума, и место свое получил лишь благодаря происхождению и удачному браку.

— Никак не могу спорить с очевидным, но и не вижу с этим обстоятельством связи, — пожал плечами первый сюрвейвер.

— У каждого высокопоставленного чиновника есть множество заместителей, секретарей, дворецкий наконец, начальник канцелярии, и особо много у таких людей подобных помощников, если они относятся к своей должности как к синекуре, верно? — спросил я.

— Ах вот вы к чему, мистер О'Хара, — пробормотал сэр Долий. — Нет, господа. Информация о создаваемом кумпанстве проходит под строжайшим грифом секретности и количество лиц, которым известно о нем строго ограничено. Даже Фартингдейл бы не мог…

Тут он запнулся и сморщился, словно в рот ему попало нечто неимоверно кислое.

— Хотя – нет, он-то как раз, конечно мог… Мог бы, господа, кабы был поставлен в известность. Однако его не уведомляли о мексиканских делах, я в этом абсолютно точно уверен. Это больше по части МИДа проект.

— Простите мое невежество, мистер Крагг, — вопросительным тоном произнес мистер Вильк, — но разве не Третий Морской эрл отвечает за конструирование и строительство кораблей, и разве не будут находящиеся в его ответственности чертежи, в том числе, паем в кумпанство со стороны Его Величества?

— Ну, полноте, никакое это не невежество, инспектор, — сэр Долий чуть улыбнулся. — Просто не так уж много людей разбирается в хитросплетениях межминистерской кухни, и то что вы не из их числа… Да нужно ли это вам? Разумеется, чертежи будут переданы в качестве взноса, но только тогда, когда придет время. Государь напишет рескрипт, направит его Фартингдейлу, тот, соответственно, отпишет мне его на исполнение и все. Я, как понимаете, дело затягивать не стану.

— Вот, кстати, про вас, сэр. Вы ведь относитесь к ведомству эрла Фартингдейла…

— Совершенно верно, мистер Вильк, — первый сюрвейвер благодушно кивнул. — И я догадываюсь, что вы желаете узнать. Нет, мою поездку в Комарин никто с мексиканским прожектом связать не может. Официально я тут изучаю блиндированные поезда береговой обороны, которые, как понимаете, тоже будут относиться к флоту Его Величества, и возможности их дальнейшего усовершенствования. Собственно, я скоро уже должен буду вернуться в Дубровлин – срок моего сюда командирования истекает на днях. Ну и если я из поездки привезу эскизы броненосца новой, более прогрессивной концепции, которую мне подсказал отец Игнаций, так ругать за это никто не станет.

— Хотя и похвалят навряд ли, — иронично добавил падре О'Йола.

Я бросил взгляд на чертежи, расстеленные на столе, и что-то показалось мне в них непривычным и неправильным. Я, конечно, разбираюсь в военных кораблях и их конструировании примерно настолько же, насколько свинья смыслит в апельсинах, но на чертеже определенно чего-то не хватало. Чего-то, что есть на каждом корабле, привычного, того, на что обычно не обращаешь внимания… Несколько долгих секунд, пока Айвен Вильк выражал благодарность за помощь, я вглядывался в рисунок, пока меня не осенило.

— Мистер Крагг, падре, а вы что же, собираетесь строить корабль без носовой фигуры, — спросил я.

На лице первого сюрвейвера появилась плохо скрытая досада от того, что кто-то увидал чертежи, и, вполне возможно, даже понял их с О'Йола замысел.

— Да, мистер О'Хара, — сухо ответил он. — Это совершенно бессмысленная и дорогостоящая безделушка, не несущая никаких функций, кроме праздного украшательства.

— Ну, вы, джентльмены, дело ваше, да только моряки – народ весьма консервативный, особенно в том, что касается флотских традиций, — пожал плечами я. — И таким их попранием могут оказаться весьма недовольны.

— Но что же делать, сын мой, — спросил священник. — Ведь эти фигуры денег стоят, и немалых, а почти после каждого сражения их приходится менять. Неужто традиции нельзя изменить, если они вредят государственной казне?

— Можно, но с большим трудом, — хмурясь произнес сэр Долий. — Как ни прискорбно, но юноша прав – отсутствие украшения на штевне станет не последней, но первой из трудностей при утверждении концепции такого корабля.

— Тогда, раз уж мистер О'Хара обратил на проблему внимание, за что мы должны быть искренне ему благодарны, — промолвил отец Игнаций, — быть может он сможет предложить ее разрешение?

Взгляды всех присутствующих устремились на меня.

— А что же, — в задумчивости ответил я. — Художник я или нет? Вот мистер Крагг сейчас как раз замечательную идею высказал.

— Когда же это я успел, — удивился он.

— Когда говорили о носовом украшении, мистер Крагг. Украшении, понимаете?

— Честно говоря – не совсем, — ответил первый сюрвейвер. — А если уж говорить полностью откровенно, то не понимаю совсем.

— Ну как же так, господа? Украшение – это ведь вовсе не обязательно фигура. Это может быть и что-то другое, не столь ценное, но красивое и заметное.

— Ну-ка, ну-ка, продолжайте, — неподдельно заинтересовался сэр Долий. — Например это может быть?..

— Барельеф, — выпалил я, но глядя на вытягивающиеся лица конструкторов-корабелов поспешил добавить: – Не в прямом смысле этого слова, разумеется. Форштевень броненосца можно украсить накладным рельефным изображением из полированного золотистого металла, бронзы например. Есть носовое украшение? Есть. Значит традиция соблюдена.

— А в этом что-то, определенно, есть, — произнес отец Игнаций. — Может быть – якорь? Моряки часто наносят их себе в качестве татуировки.

— Боже упаси, это будет равносильно тому, чтобы назвать корабль… к примеру, «Беда», — возразил мистер Крагг. — Якорь на штевне, да моряки со своими суевериями наверняка решат, что именно по его вине ход падает, а не оттого, что пора машины проверить.

— Быть может, — инспектор постучал по изображению арфы на своем полицейском значке, — государственный символ?

— Это лучше, — согласился сэр Долий. — Но, увы, тоже не подходит. Арфа не симметрична и поскольку частично будет уходить на один борт, а частично – на другой, смотреться это будет весьма… странно. Вы согласны, мистер О'Хара?

— Безусловно, — ответил я. — Мистер Крагг, скажите, а ведь основная база нашего флота не в Дубровлине, а в Корке, я верно помню?

— Совершенно верно, — согласился тот. — Сэр Уэзерби Суонн, в бытность свою его мэром, даже подавал в этой связи прошение на высочайшее имя о перемене морского флага на древний флаг Манстера.[34] Многие на флоте его поддержали.

— Значит, мы с губернатором Тринидада мыслим одинаково, да и флотским идея понравится, — взяв в руку карандаш я, на чистом листе бумаги, нарисовал три короны, но не треугольником, как они расположены на гербе Манстера, а вертикально в ряд, одну над другой. — Что скажете, джентльмены?

В комнате повисла тишина, которую, после некоторого раздумья, нарушил сэр Долий.

— Идеально, — огласил свой вердикт он.

— Что же, — произнес инспектор, когда мы покинули изобретателей, — хоть какой-то толк, пусть и не для расследования, из этого визита вышел. Однако, можно считать что версия с герметичным обществом отпала.

— Герметическим, — поправил его я.

— Да, — кивнул Вильк. — С ним тоже.

— К тому же, шкипер, — подал голос констебль О'Лонган, — она все одно не объясняла, зачем ночью в склеп пошел мистер Стампеде. При всем моем уважении.

— Верно, Саймус. Не объясняет. И дорого бы я дал, чтобы он пришел в себя и начал говорить, — на последних словах, произнесенных внешне спокойно, кулаки окружного околоточного непроизвольно сжались. — Версия мистера О'Хара о виновности Мармадьюка тоже этого не объясняет…

— Ну почему, — я пожал плечами. — Это ведь мы считаем, что мексиканец точно знал, куда и для чего идет.

— Полагаете, — инспектор резко повернулся ко мне, — он заблуждался и шел по ложному следу?

— Отчего и нет? По легендам туаты существа мудрые, но не всезнающие и не безошибочные, — ответил я.

— Резонно… — Айвен Вильк немного помолчал, а затем горестно вздохнул. — Что же, по всему выходит, что ваше предположение, мистер О'Хара, является единственно правдоподобным. Только у Мармадьюка была возможность посетить склеп, а потом вернуться незамеченным и убить мисс Дарлу. Однако мотивы его остаются для меня загадкой.

— Только ли у него, — усомнился я.

— Теоретически еще у Мэлрауни, — инспектор пожал плечами. — Но тогда выходит, что он поднялся на вершину донжона по веревке или веревочной лестнице, поскольку в коридоре был дворецкий, затем ему следовало бы дождаться, когда уйдет Мармадьюк – навряд ли он в тот момент осматривал зубцы на предмет прячущихся убийц, — затем отвязать ее и спустится, разминувшись со Стампеде, после чего пулей лететь в кухню.

— Не, шкипер, — отрицательно помотал головой О'Лонган, глядя в свой блокнот. — До кухни он никак не успел бы, да и никто из слуг не говорил, что Мэлрауни выглядел запыхавшимся.

После этих слов констебля все мы замолчали на какое-то время. Ноги сами вынесли нас в залу, по этому времени пустую.

— Давайте попробуем рассмотреть остальные версии, — устало произнес мистер Вильк, присаживаясь в кресло у камина, и подбросил в едва тлеющие угли несколько поленец потоньше. — Какие у нас еще имеются варианты?

Он взял мех и начал раздувать пламя.

— А иных и не имеется, — я взял кочергу и сдвинул дрова поближе друг к другу. — Если не рассматривать варианта с действиями двух или более лиц. — Но тут у нас опять Мармадьюк выходит причастным, поскольку передать на вершину башни известие о том, что девицу Макмилан следует убивать было никак невозможно не миновав его. Для этого, конечно, ее следовало еще и обогнать – иного способа подать знак сообщнику на донжоне нет.

— Ой ли, сэр, — высказал сомнение Саймус. — Установить между зубцами колокольчик какой, да протянуть от него нитку к окошку или какому там балкону, всего-то и делов.

— Например к тому, на котором находился эсквайр Вайт, м, — пламя занялось, дрова весело затрещали, и инспектор, отложив мех, закинул в камин еще несколько поленьев. — Он-то про подземный ход наверняка должен был знать.

— И мистикой увлекался, а мисс Дарла – медиум, — добавил я. — Рано выбрасывать из числа подозреваемых общество Гермеса Трисмегиста, верно?

— Верно. И потом сообщник эсквайра решил избавиться от него. Мертвые не болтают. Но вот зачем Стампеде в склеп с серебряными пулями пошел?..

— Господа, вы меня извините, я человек простой, — смущенно вклинился в наш диалог О'Лонган. — Что на счет пуль, так мистер Стампеде может всегда такие в револьвере держит – мы же не знаем. Но вот эти идеи насчет заговоров, мудрёно оно как-то.

— Вы тоже полагаете, что убийца Мармадьюк, Саймус? — устало спросил Вильк.

— Убийца? Нет, шкипер. Разве что соучастник. Я ведь вот что подумал, господа – а ну как он своего хозяина… ну, того… покрывает, — констебль выглядел окончательно смущенным. — Сэр Филтиарн, он замечательный старикан, конечно, и в Комарине его все очень даже уважают и любят, но вы же сам учили, шкипер – коли уж подозревать, так всех без исключения. А кому как не хозяину замка было бы проще всех эдакий кунштюк провернуть? Конечно, сам-то он мараться бы не стал, да и вовсе в момент падения девицы был рядом с мистером О'Хара, но отдать распоряжение… Местные-то, они ж за него в огонь и в воду пойдут, особливо Мармадьюк с Мэлрауни. Дворецкий, он-то уже староват, а старший лакей едва-едва четвертый десяток разменял.

За окнами снова загромыхало – похоже, где-то неподалеку на землю обрушился целый каскад молний.

— Понимаю, — кивнул инспектор. — Я тоже думал об этом.

Услыхав такое известие я, признаться, опешил.

— Но тут, знаете ли, вот какое дело, Саймус – незачем было графу такую трагедию разыгрывать, он поступил бы проще.

— Простите, что вы имеете в виду? — я с трудом преодолел недоумение от прошлого высказывания мистера Вилька, а тут он опять меня огорошил.

— Ну представьте себя на его месте, — инспектор кинул в огонь еще пару поленьев. — Вам нужно убрать человека, и у вас есть пара верных людей, готовых ради вас на убийство. Приближается серьезная буря – что бы вы стали делать?

— Право – не знаю, — признался я.

— В замке много темных углов, где девушку, незаметно для остальных, можно просто тихонечко придушить, шума при том не поднимая. Затем бросили бы ее в мешке с грузом в болото, и поминай как звали.

— Но ее бы хватились!

— Да, но буря бы к этому времени уже началась. А за то время, что она длится, тело бы засосало в трясину так, что никто и никогда бы ее не нашел. Так что версию с виновностью сэра Филтиарна я отмел практически моментально.

— Если бы все преступления совершались только по оптимальному сценарию, — проворчал я.

Впрочем, сделал я это уже сугубо из упрямства – Вильк мою теорию раскритиковал, так отчего я должен себя ограничивать в подобных действиях?

— Ну уж кто-кто, а граф-то себе этот сценарий обеспечить мог, — парировал инспектор. — Даже пойди что не так, если бы ему и лично пришлось свернуть девушке шею, — старик вполне еще физически крепок и на такое способен, — он бы припрятал тело до ночи у себя. Кто бы стал искать пропавшую в его покоях?

— Да, вы правы, — вынужден был согласиться я.

В этот момент в зале появился дворецкий с подносом в руках.

— Господа, я заметил, что вы беседуете и взял на себя смелость приготовить вам чай, — произнес он.

— Спасибо, Мармадьюк, — улыбнулся мистер Вильк.

— Не за что, инспектор. Это мой долг, — ответил домоправитель эрла, и вручил ему исходящую паром чашку.

— Вы знаете, нам все не дает покоя вопрос: как сэр Филтиарн мог вас не заметить тогда в коридоре, — может быть, я и не мастер вести допросы, но кто-то когда-то должен же был его об этом спросить.

— В этом нет ничего удивительного, мистер О'Хара, — дворецкий вручил следующую чашку мне. — Я еще только собирался снимать плафон с лампы в конце коридора, ни один светильник еще не горел, а граф сразу проследовал к подъемнику, который как раз был на хозяйском этаже. Естественно, что он не увидел меня в тени.

— Да, этот замок полон самых причудливых теней, — произнес мистер Вильк. — Сегодня вышел от сэра Филтиарна и увидал у двери сэра Ивара тень женщины. Подумал было уже, что дух мисс Дарлы ко мне явился, а оказалось просто одна из ламп в коридоре слегка прерывисто мерцает.

— Я сей же час заменю элемент накаливания – старый, видимо перегорает, — кивнул Лехланн. — Не желаете чего-то еще, господа?

— Нет, Мармадьюк, спасибо, — ответил инспектор. — Не будем портить себе аппетит до ужина.

О'Лонган проводил удаляющегося дворецкого долгим взглядом.

— Мы его арестовывать не будем, шкипер, — спросил он.

— Нет, — покачал головой Вильк. — Что мы можем ему вменить? То, что граф его не разглядел? Доказательств вины дворецкого у нас нет – имеется лишь теоретическая возможность, что он мог успеть от склепа до площадки донжона, а этого для предъявления обвинения мало. Да даже если он и виновен, а я в это не верю, то от нас никуда не денется.

— Вы так уверены, что он не скроется, — усомнился я.

— Не те его лета, чтобы начинать все где-то заново, не имея и фартинга за душой.

— Ну, у него наверняка есть сбережения, — я позволил себе не согласиться.

— Есть, — согласился окружной околоточный. — Однако, если помните, Саймус узнал, что воспользоваться он ими может лишь с согласия супруги, так что тайком, в ночь, он не сбежит, а если они с Сарой будут снимать со счета значимую сумму… Банк находится рядом с участком, управляющего я попрошу меня о таком уведомить.

— Хорошо, тогда давайте же рассмотрим версию с двумя убийцами. Где исполнитель преступления мог спрятаться от Мармадьюка я себе примерно представляю – вдоль вершины донжона идет небольшой парапет, и встать за зубцом на него, хотя и рискованно, но можно. Но кто это был? Кем могли быть эти двое? Вайт и?..

— Да черт его знает, — с неожиданной злостью произнес Вильк. — Практически любой из тех, у кого нет алиби.

Он помолчал.

— Простите. Барометр стремительно растет, завтра, похоже, распогодится и птички улетят, а у меня две высосанные из пальца версии и ни одного толкового подозреваемого.

— Получается… Мы зашли в тупик? — спросил я.

— Получается что так, — невесело ответил инспектор. — Умозрительных мотивов мы напридумывали массу, а настоящих зацепок нет ни одной.

Слово «фиаско», так и не высказанное вслух, ощутимо повисло в наступившей тишине.

«А ведь Вильку этого провала не простят, — с пугающей ясностью понял я. — Это до сего дня он считался джентльменом, принятым в домах Комарина, героем былого громкого расследования, но если смерть мисс Макмилан так и останется нераскрытой, ему сразу же вспомнят, что он только лишь сержант, и жизнь его в этом захолустье станет намного более тяжелой. Да и желающих получить должность начальника участка, пусть даже такого небольшого, но своего собственного, в столице наверняка преизрядно. А у него ребенок и жена, которых ему придется содержать на одно лишь сержантское жалование, без доплат. Да и повышение Саймуса в этом случае плакало горючими слезами».

— Господа, мы непременно разрешим эту загадку, — надеюсь тон, которым я произнес эти слова, не был преувеличенно бодрым.

— И какие загадки вы разгадываете на этот раз, господа, — раздался от дверей голос Роберта Смита. — Мистер О'Хара преступника ведь арестовал, разве не так?

— А, доктор… Мы полагаем, что Айртон вряд ли мог убить мисс Дарлу в одиночку, — отозвался инспектор.

— Вот как? — Смит придвинул еще одно кресло и тоже устроился у огня. — У него был сообщник? И Айртон что же, его покрывает?

— По крайней мере нам он имени соучастника не назвал, — ответил Вильк.

И ведь, что характерно, он как всегда не соврал ни слова! Надо будет взять у него пару уроков говорить правду так, чтобы не сказать из нее ни единого слова.

— Кстати, хотел вас спросить, — продолжил инспектор. — Не думаю, что вы могли это забыть мне сообщить, но мало ли, во всей этой суматохе? Под ногтями девицы Макмилан ведь ничего не было?

— Нет, мистер Вильк, если бы я обнаружил что-то, то сказать об этом не забыл бы даже если с небес начали падать огонь и сера, — язвительно отозвался доктор.

— Я, собственно, так и полагал, что не забыли бы, — кивнул окружной околоточный. — Значит, если леди Дарла и оказала сопротивление, то безуспешно, и осматривать кого-то на предмет ссадин и царапин бессмысленно. Ну а как ваш пациент?

— Лучше. Смею надеяться, что моими стараниями, — Смит самодовольно улыбнулся. — Он сегодня перед обедом дал реакцию на нюхательную соль.

— Простите, а вы его что, доктор, перед тем как кормить – солите, — удивился О'Лонган.

— Нюхательную соль, Саймус, — всплеснул руками доктор. — Ту, что дают от обморока – карбонат аммония с крепким нашатырным спиртом и скипидаром! Проверяю его реакцию перед тем как ставить кружку Эсмарха.

— Он же без чувств – как он из нее пьет, — продолжил недоумевать констебль.

— Пьет? — Смит усмехнулся. — Ну, не совсем…

И добрый доктор объяснил О'Лонгану, что это за медицинское приспособление такое, кружка Эсмарха, да как именно ее применяют. По мере рассказа глаза констебля все больше и больше ползли на лоб.

— Так это что же, выходит, вы его кормите через задницу?! — поразился Саймус.

— А иначе никак, — развел руками Смит. — Иначе просто умрет.

— Сдается мне, он предпочел бы смерть, — пробормотал констебль.

— Ну, метод лечения я ему раскрывать не намерен – хотя бы и ради собственной безопасности. Потому и даю сначала соль для проверки.

— На которую он начал реагировать, — уточнил инспектор.

— Да, — кивнул врач. — Сегодня слегка поморщился. Полагаю, что не позднее завтрашнего вечера мистер Стампеде придет в себя.