Тайный враг

Глава 22 Воля Аида.

Любимое детище Аида, созданное из мрака и пламени, неслось навстречу беглецам, оглашая своды подземелья рычанием ужаса, проникающего в сердца, и педализирующего волю, любого, кто его слышал.

Три огромные головы с оскаленными, в желании скорее порвать соперника белоснежными клыками, на фоне огненных пастей, клубились неизбежностью мучительной смерти срывающегося черной мглой под напором ветра бешеного бега. Спасения от такого нет. Само окончание бытия приближалось огромными прыжками гипнотизируя ужасом свою жертву взглядом кровавых глаз.

Кто назвал это создание собакой, или не понимал, о чем говорил, или лжец. Ничего общего с этим милым домашним животным оно не имело. Три вытянутые крысиные головы, с прижатыми к оголённым черепам короткими, кошачьими ушами, два ряда острых как бритвы клыков в бордовых огненных пастях, плюющихся ядом змеиных языков. Коротконогое тело таксы, покрытое черной антрацитовой рыбьей чешуей, и подрагивающий нервным ожиданием неминуемой поживы хвост.

Вот такое жуткое создание, защищало переправу через священные воды Стикса, и на данный момент оно было нацелено на внезапно появившихся гостей, намереваясь напугать, порвать, уничтожить, но не допустить проникновения чужаков на охраняемую территорию.

Непроизвольная дрожь прокатилась по телу волной ужаса, пытаясь парализовать волю, но Федогран справился с чувствами, и сбросил кожную куртку, с предмета, который держал в руках. Голова Горгоны, распахнув в последний раз глаза, обожгла взглядом летящего в ее направлении Цербера, и закрыла веки, теперь уже окончательно и навсегда. Верная воительница Персефоны выиграла свой последний бой, но только помогла не своей хозяйке, а тем, кого должна была до этого убить. Трёхголовое дитя Аида застыло в полете, и рухнуло бессознательной тушей к ногам героев.

- Я тебя не намочил? – На плече Федограна неожиданно громко заговорил шишок. – Первый раз вижу такое чудище. Если и намочил немного, то не вижу в этом ничего предосудительного. Имею полное право с испугу.

- Надо его к столбу оттащить и там приковать. – Не стал отвечать на глупую шутку парень, отбрасывая в сторону ненужную больше голову Горгоны.

— Это мы запросто. – Вышли вперед минотавр и присоединившийся к нему Бер. – Куда его нести? – Легко закинул Крепыш тушу монстра на плече.

- Может помочь. – Медведь завистливо посмотрел на человека-быка. Тот отрицательно мотнул головой и пошел к столбу на берегу реки, на который указал Федогран.

Рекой правда этот ужас назвать можно было с большой натяжкой. Черная туча мрака, плескающаяся о желтый, песчаный берег. Она несла мрачное ничто в пене облаков на гребнях вздымающихся бурунами волн, текло куда-то в неизвестность бесконечности, омывая огненные скалы, вздымающиеся из пучины загробного мира, клыками гигантского, пышущего жаром зверя.

Цербера намертво примотали к причальному столбу, теми же цепями, какими видимо крепилась до этого лодка, перевозящая души мертвых, которой на данный момент не было, и сели на берегу ждать возвращения хозяина этого жуткого места.

Времени прошло совсем немного, когда сквозь дымку стелящегося над волнами тумана, стоя во весь рост и не шевелясь, медленно выплыла черная фигура. Ни единого движения не было заметно, ни единого звука не доносилось до слуха. Только двигающееся в их направление утлое суденышко с грозным богом смерти на борту, с копьем на плече, и горящими злобой глазами, приближалось все более и более увеличиваясь в размерах и обрастая деталями.

Стройный, высокий, с вьющимися черными волосами до самых плеч, перехваченных двумя переплетенными, живыми змеями в районе лба, с горящими, кровавыми глазами и капающей ядовитой слюной с острых клыков.

Нахмуренные, сведенные в гневе брови, прямой нос с раздутыми ноздрями, и сжатые в злости тонкие губы над квадратным подбородком. Весь вид Аида не обещал нарушителям спокойствия ничего хорошего.

Когда до берега оставалось пару метров, бог атаковал вставших при его приближении гостей Тартара. Молча, быстро, без всякого предупреждения. Скинул с плеча копье и метнул с его конца сгусток мрака. Не ожидавший ничего подобного Федогран едва успел выхватить меч и отразить нападение, отбив сгусток словно мяч бейсбольной битой, тот отлетел в сторону и упал в реку, зашипев клубами серого пара. Клинок в руках богатыря вспыхнул огненной яростью Ярило, и засверкал молниями гнева Перуна.

Уже направивший копье для новой атаки Аид, внезапно остановился, и опустил оружие. Он не шевелился, застыв черным изваянием, и не произнося ни единого слова внимательно рассматривал дерзкого человека, и его странный меч, посмевших сопротивляться одному из верховных правителей пантеона, плавно переводя задумчивый взгляд с клинка на парня и обратно.

- Кто ты смертный? – Голос бога зазвучал глухим шелестом смерти отразившись прямо от пространства зловещим эхом, пробежавшим по нервам неприятным ознобом. – У тебя оружие с силой моих старых врагов, на тебе кольчуга, выкованная в кузнице моих друзей, в горниле Олимпа, на тебе шлем с незнакомой черной силой и плащ, богини, которая меня едва не убила в последней войне. Странное сочетание божественных артефактов, собранных вместе на букашке, недостойной даже смотреть в сторону вершителей судеб. – Он поднял руку и направил указательный палец, с перстнем в виде черепа, в сторону Федограна. – Так кто же ты, воин?

Внутренним чутьем Федогран понял, что опасность миновала, и пока Аид не удовлетворит свое любопытство, нападать не будет.

- Я тот, кто идет по своей судьбе, помимо желания, ведомый волей случая и желаниями богов. Кто я такой, тебе знать необязательно, это не только моя тайна, но для чего я здесь постараюсь объяснить.

Наверняка, ты заметил, что теряешь силу, дарованную тебе когда-то создателем. – Аид непроизвольно кивнул, соглашаясь, и легкое недоумение скользнуло тенью по его лицу, но он тут же взял себя в руки, вновь изобразив изваяние, однако его растерянность и любопытство не скрылось от внимательного взгляда Федограна. – Вижу, что я прав. Силы тают, а причин ты не знаешь. Наши боги нашли разгадку. Виной скрижаль Рода, создателя этого мира. Ее захватили силы, мечтающие о власти. Им наплевать на старые устои и правила. Они не признают ничего кроме своего гипертрофированного эго. Так вот, я тут, чтобы освободить скрижаль, и вернуть правду и честь в этот мир. Чтобы сила, питающая пространство, вновь потекла, наполнив вселенную заветами создателя. – Он замолчал, и внимательно посмотрел в глаза бога.

- Однако… – После долгих раздумий ответил тот. – Не слишком ли велика ноша на плечах обычного смертного? Я бы назвал тебя лжецом, но артефакты, которыми ты владеешь, заставляют задуматься и поверить, хотя бы в часть сказанного. – Он подплыл ближе и величественно сошел на берег, нависнув над путешественниками. – Так что-же привело тебя, освободитель скрижалей, и друг моих врагов и родственников одновременно, в мои владения. – Усмехнулся он, показывая тем самым, что не особенно верит словам богатыря. - И что заставило напасть, и обидеть моего пса?

- Мы бы не тронули Цербера, если бы он не бросился на нас. – Ответил усмешкой Федогран богу. – И тут мы не по своей воле. А как мы сюда попали, стоит спросить у твоей жены, уже давно ненавидящих всех мужчин, и мстящей им за обиды, нанесенные кстати, тобой, владыка царства мертвых.

- Чтооо... – Взревел Аид, полыхнув огнем в глазах. – Как ты смеешь обвинять богиню в грехе мести, недостойный червяк. Она выше чувств присущих смертным, она над ними.

Но Федограна трудно было смутить гневом небожителя, опыт подобного общения у него был большой. Он развернулся, быстро поднял голову Горгоны и протянул с усмешкой Аиду, сунув практически под нос:

- А это, по-твоему, я нашел, собирая грибы в твоих подземельях. Или скажешь не знаешь, что это такое? Твоя Персефона, взяла целый народ Амазонок в заложники своей ненависти, и не дает им жить, создавая о прекрасных девушках впечатления в мире, как о кровожадных и жестоких стервах. Нас обманом и снотворным зельем пленили и приковали к стенам поземного зала, где мойры начали вытягивать из нас души, наматывая их себе на клубки пытаясь довести до безумия. Чудо помогло освободиться. Раскрывать детали не буду, кто его, вас богов знает, как вы отнесетесь к подобным сведениям, не хватало мне еще быть причиной ссор. Это все, что я готов рассказать, а ты услышать. Больше мне поведать нечего. Отпускай нас назад в мир под солнцем, у нас есть дела более важные чем разборки между жителями Олимпа. – Он швырнул голову под ноги Аида, и очнувшийся в этот момент Цербер залаял, перекликаясь между головами, как это делают его земные побратимы, гуляя стаей, и начал рваться на цепи, пытаясь схватить ее, клыками. – Не нравится она ему, усмехнулся Федогран.

- Ждите здесь – Буркнул Аид и запрыгнув в лодку, умчался, растворившись в мареве бесконечной смерти.

- Не знаю даже, восхищаться тобой или ненавидеть. – Заговорил Одиссей, рассматривая Федограна выпученными от ужаса глазами. – Так разговаривать с богом, не посмел бы ни один смертный.

- А он не один. – Встрял как обычно в разговор шишок. – У него есть братья. – И засмеялся довольный собой.

- Ага. – Закачал головой Бер. – Мы всегда плечом к плечу. Всегда поможем. Да и не впервой нам с богами биться.

- Давайте просто посидим и отдохнем. – Вздохнул устало Федогран. – Кто его знает, что нам дальше уготовано. Устал я что-то, да и вы я думаю тоже.

Ждать пришлось долго. Многие даже начали посапывать тревожным сном, а минотавр за это время успел подружиться с Цербером возясь с ним на манер борца сумо, вызывая зависть у Бера, и несколько раз даже пытался отвязать пса, но был остановлен гневным окриком шишка, к которому искренне привязался, считая чуть ли не старшим братом, и во всем слушаясь. Вул, как всегда, был на чеку, и точил о камень меч, что-то недовольно бубня себе под нос, изредка посматривая недоверчивым взглядом на реку.

Раскрасневшийся и злой Аид появился неожиданно, материализовавшись из мрака все в той же лодке, бесшумно скользящей по гребням волн. Неторопливо приблизившись, он сошел, немного нервно на берег, кивнул Федограну, и без всяких предисловий сообщил:

- Амазонки отныне свободны в своем праве выбора нитей жизни, никто не посмеет вмешиваться. Так же Персефона приносит свои извинения героям, за доставленные неприятности, и в знак примирения дарит им свое благословение. Вы будете немедленно отправлены назад. – Он стукнул древком копья о землю, и все исчезли, кроме Федограна. – Садись воин, я ненадолго оставил тебя в своих владениях, чтобы поговорить. – Он вновь стукнул копьем и появились два резных каменных стула. На один из них сел он сам, а на другой, вставший напротив, пригласил устраиваться богатыря. – Расскажи все, что знаешь о скрижали, о потоках силы и про врагов, мешающих ее выходу в наш мир. – Он небрежно коснулся наконечником копья цепей, сковывающих пса, и они с лязгом упали в песок, освободив Цербера, который тут же прыгнул к хозяину и сев рядом, заскулил, и опустил головы тому на колени.

Федогран посчитал что скрывать от богов Олимпа сведения о врагах, нет никаких причин, и более того, надеялся в лице местных небожителей обрести союзников в борьбе с Чернобогом, поэтому рассказал все, без утайки, кроме, разве что о своем появлении умолчал, ни к чему это знать, и делу никак не поможет.

Аид слушал внимательно, изредка задавая уточняющие вопросы, и по мере рассказа, все более и более хмурил лоб, и в конце концов встал и нервно забегал по берегу туда обратно, покрывшись черными языками тумана, окутывающими тело. Верная собака снова заскулила, вжав головы в плечи, почувствовав настроение, и злобно посмотрела на Федограна, посчитав его источником гнева хозяина.

- Теперь все встает на свои места. – Наконец, после долгих раздумий произнес бог. – И слабость, все более и более накатывающая на жителей пантеона, и жадность, и злоба, наполняющая наш мир, как зараза, быстро распространяющаяся между людей. Я вынесу этот вопрос на обсуждение, на ближайшем совете небожителей Олимпа, и смею заверить, ты найдешь в нас верных союзников. Мало того. Я хочу встретиться с Перуном. Если уж недолюбливающие друг друга до этого бог грома и Морена объединились в борьбе, то и нам пора прекратить с ним ненавидеть друг друга. Война давно закончилась. Передай ему при встрече, что Аид желает поговорить. – Он сел, на стул и внимательно посмотрел в глаза Федограна. – Ты уверен, что сможешь победить?

- Нет. – Честно ответил тот. – Но я постараюсь все для этого сделать.

- Спасибо за честный ответ. Отправляйся к своим друзьям и продолжай путь. Помех в наших землях тебе не будет. - Он стукнул копьем и Федограна ослепило яркое полуденное солнце, легкие наполнились свежим воздухом с ароматами цветов, а слух пением птиц и радостными криками друзей. Он вернулся из царства мертвых. Спасся сам, спас друзей и освободил амазонок от проклятья. Было чем гордится, но почему-то это не радовало. Последний вопрос Аида: «Уверен ли он в победе?», — Как-то внезапно внес в душу смятение. «А если нет?», — То, что тогда? Он погибнет? Это-то как раз и понятно с этим он давно смирился, но что произойдет в этом случае с миром? Все, что он полюбил, все что ценит, все исчезнет. Скачущий сейчас от радости на плече шишок перестанет существовать по воле черного бога. Ягира с Чащуном уйдут за кромку, если и та, в конечном счете, не растает от неверия в нее людей, растворится в небытие. А боги? Такие живые, реальные, неравнодушные к просьбам верящих в них жителей. Что будет с ними? Они умрут? Тоже, как и кромка растают? Нет. Он не имеет права проиграть. Этот мир сделал ставку за свое существование на него, и он его не подведет. Зубами если надо вырвет победу, перегрызет поганое горло врага, но победит.

— Вот что ты за человек такой, Федогран? – Ткнул кулаком в плече друга Вул. – Все вернулись, а ты, как всегда, в своем репертуаре, заставил верного оборотня волноваться. Меня убьют не враги, меня убьет собственный брат, разорвав сердце.

- Если я не задушу его до этого в своих объятьях. – Бер обхватил руками так, что затрещали кости.

- Дурак! – Заколотил медведя по голове кулаками Шишок подпрыгивая на плече. – Отпусти не то и в правду раздавишь. Кто тогда нас домой поведет?

Федогран оглянулся. Вот оно то, ради чего стоит жить, и побеждать. Светящиеся неподдельной радостью лица названых братьев. Восхищенные аргонавты, уже похоронившие себя в подземельях Тартара и вновь вернувшиеся к жизни его стараниями. Амазонки, еще не осознавшие до конца произошедших с ними перемен, и высыпавшиеся молчаливой толпой, с зарождающимся в глазах восторгом, из домов встречать пропавших накануне гостей. Минотавр, застывший напротив Мирины и пожирающий глазами, раскрасневшуюся, не в силах сдержать пылающие в душе чувства взаимности, девушку. Прочь сомнения. Теперь он уверен, что победит. У него нет другого выхода.

Гуляли два дня, прерываясь только на сон. Пили, ели, танцевали, пели хором песни, падали пьяные в клумбы с цветами, поднимались и шли снова веселится. На каждом углу рассказывали о битве Федограна, победившего злобную Горгону, приукрашая иногда до абсурда подвиг, и восхваляли Афродиту, уверенные в том, что это она помогла освобождению героев. Пели гимны Аиду, его мудрости, поставившему на место свою злобную жену и вернувшему счастье амазонкам.

На третий день, с утра, начали собираться в дорогу. И тут всех удивил Крепыш. Он подошел к Федограну и сообщил, опустив глаза:

- Прости. Я не пойду с вами дальше. Я нашел тут свое счастье и остаюсь. Мирина согласилась стать моей женой.

— Вот всегда знал. – Воскликнул шишок. – Что все беды от женщин. А как же мед? Ведь ты мечтал попробовать?

- Ты приплывай в гости, и привози бочонок. – Улыбнулся минотавр. – Здесь всегда будут тебе рады. Вот я и попробую твоего хваленого напитка.

Вновь за бортом вздыхающее волнами, искрящееся на солнце море. Бесконечный, захватывающий душу восторгом простор. Впереди путеводная нить Ариадны, тонкой черточкой, чудодейственным образом появившаяся по курсу корабля. Наверняка Аид постарался. Вперед! Домой! К новым приключениям!