Те, Кто Живут Давно. Рэдмаунт и Охотник

Глава 10

Глава 10.

Вторая половина двадцать первого века. Две тысячи шестьдесят *** год. Единое государство. Североамериканский Метрополис…

Они спустились вместе по лестнице, Арман предложил подвезти Теда на службу. Он отказался, и на прощание Эмер напомнил о встрече в аэропорту.

На браслете-коммуникаторе было семь пропущенных вызовов. При входе в участок, у стойки дежурного Тед увидел Тоцкого и ещё трёх полицейских, они что-то смотрели на телефоне одного из них и бурно обсуждали.

– Миша, что у вас там? – вежливо улыбнулся он.

– Да улёт, Тед, правда, но на другом краю земли! Я вот только что тебя вспоминал, как охотника на монстров! Влад, покажи ему тот ролик из новостей?

Коп протянул смартфон. И детектив включил видео с пляшущими размытыми кадрами: «…Фермер вёл уединённый образ жизни, а после развода с женой окончательно замкнулся в себе, так о нём говорят соседи. Неудивительно, что пана Маккинли не хватились за это время. По словам экспертов, инцидент произошёл девять-десять дней назад. Его тело не было обнаружено. Полиция предполагает, что фермер оборонялся от хищника, одолел его, но получил тяжёлое ранение и отправился за помощью, ведь его машину тоже пока не нашли. К сожалению, мы не можем продемонстрировать вам ужасающие кадры, снятые очевидцами. Но: Комментарий следователя – «это самое крупное дикое животное, которое мне доводилось видеть в жизни!» Округа в панике, население вооружается и укрепляет жилища на случай, если медведь был не единственным!..».

Невозможно обознаться, ведь всего три года назад Тед был на крыльце этого самого дома!

– Жесть! – кивнул Рэдмаунт и пошёл дальше по коридору, он чувствовал жуткую слабость, его чуть шатнуло в сторону. Зашёл в туалет, долго умывался холодной водой, потом достал телефон и белоснежную с золотом визитку.

– Да?

– В Польше убит Маккинли. В новостях сказали, девять-десять дней назад.

– Хорошо. Я выясню подробности, – Эмер ничем не выдал волнения.

Тед вышел и буквально в дверях столкнулся с дежурным смены из диспетчерской.

– Рэдмаунт, где тебя носит? Шеф обыскался! У нас МБР, тебя спрашивали раз пять!

– Дай угадаю! Ли?

– Наверное, такая стройняшка азиатка! Суровая, жуть! Бегает, всех достаёт! Как собака борзая! – ухмыльнулся коп. – А что, знаешь её?

– Пересекались, – Тед задумался.

Если международное бюро расследований опять в деле, значит, замутили что-то серьёзное. Он в собственном кабинете, в отделе убийств, нашёл агента Ли. Поймал себя на забавной мысли, что Арману кресло было маловато, а Лара в нём просто утонула. Её короткая стрижка была такой же строгой, как и три года назад, тёмно-вишнёвый пиджак и чёрные кожаные брюки отлично сочетались с чёрными волосами, белой прозрачной кожей и яркой помадой на маленьких губах. Такая женственная, и такая холодная.

– Здравствуй, Тед. Рада, что ты ещё жив. Хотя выглядишь херово! – кивнула она.

– Здравствуй, Лара. Зачем ты меня искала. Почему МБР снова тут?

– Из-за неопознанных трупов с множеством ножевых ранений. У вас явно психопат объявился.

– Пока всего три тела…

– Нет, Тед. Три их было позавчера. А сегодня их уже семь! Выбор жертв не имеет закономерностей, между убитыми нет связи. Тип ранений говорит об одном и том же оружии. Но я хотела обсудить с тобой предпоследний труп.

– Что с ним не так?

– На нём двадцать семь ножевых…

– Господи! – зажмурился Тед.

– Но смертельное только одно.

– Что?

– Пошли, спустимся в морг. Тело у медэкспертов, коронеры сами обалдели. Заценишь ювелирную работу!

Ли поднялась и решительно зашагала из кабинета. До корпуса по соседству Рэдмаунт шёл рядом, стараясь попасть в ногу и не отстать от маленькой стремительной женщины. Они спустились в цокольный этаж. Ли толкнула распашные двери отдела и окликнула патологоанатома, получила карту и выписку. Прошли в холодный зал, дежурный выкатил накрытое тело. Теда замутило от запахов дезинфицирующих растворов и бальзамирующих составов.

– Идём. Так. Сначала его оглушили сильно. Судя по отметинам на руках и ногах, мужчина был связан на протяжении как минимум восьми часов. Одежда сложена рядом с трупом. Развязали его после смерти. Ценности и деньги не тронуты. Не местный. Европейский паспорт на кармане. О’Лири. Смерть от последнего удара в сердце. Оружие то же, что и в других эпизодах.

– Как фамилия? – споткнулся Тед, почувствовав, что под ним качнулся пол.

– О’Лири. Подожди здесь, я заключение заберу!

Рэдмаунт медленно развернул клеёнку, ноги у него стали ватными, и он, пошатнувшись, облокотился о металлический стол, чтобы не упасть. Это был Тревор! Напоминающий застывшую восковую копию самого себя. Так странно было видеть его неподвижным и безмолвным! Многочисленные порезы чернели на белой холодной коже, красные полосы на запястьях. Тед почувствовал, что может упасть в обморок, такого с ним давно не было.

Но теперь он ещё лучше понимал родственников тех, чьи убийства он раскрывал, или не смог раскрыть. Он ощущал давящую пустоту от потери человека, который не был к нему равнодушен, по-своему был добр и внимателен, стал близким за эти несколько лет. И пусть бы Тревор снова ругался и ссорился с ним, отпускал едкие замечания и подшучивал, но был бы живым! Горло перехватило, Рэдмаунт коснулся ледяного гладкого лба и прошептал: «Скорейшего пробуждения, бро!».

– Тед. Дать воды? Ты бледный такой. Давно в анатомичке не был? – Ли протянула ему минералку. – Ну как? Лучше? Какие мысли?

– Я… Я думаю, что эта жертва отличается от остальных. Не только потому, что его раздели, и связали, – собрался с силами Тед. Как тяжело думать о своём друге, как о трупе. – Оружие то же, но характер ранений совсем другой. Я бы предположил, что убийца действует не один, или это тело из другой серии. Это не просто убийство, это была пытка. Прежде, чем прикончить одним единственным ударом, его несколько часов истязали, ранения не смертельны, потеря крови и шок докончили бы дело нескоро. Посмотри, рассечены сухожилия, он не мог двигать ни руками, ни ногами. Думаю, он сказал всё, что от него добивались. Прости, мне, правда, нехорошо, Лара, я пойду. Завтра обсудим это дело…

Тед вышел на улицу, за домами почти не был виден догорающий закат. Рэдмаунт некоторое время глубоко дышал, и снова набрал номер Эмера:

– Охотник убил Тревора.

– Вы видели тело, детектив?

– Да, только что. Ножевые ранения. Он пытал О’Лири несколько часов.

– Оставайтесь на месте. Я пришлю за вами машину. Вы можете не дойти до дома. Ждите.

В отеле в аэропорту Рэдмаунта встретили и проводили в номер те же громадные секьюрити. Сдержанно роскошная обстановка располагала к отдыху: белоснежные стены, мягкий диван красно-фиолетового цвета, три глубоких кресла, стойка мини-бара с двумя высокими стульями, на белом полу пушистый лиловый ковёр, тяжёлые чёрно-фиолетовые шторы, не пропускающие свет.

Эмер как раз говорил Теду, что они должны получить в ближайшее время разрешение на вылет, когда его охранник со странным застывшим лицом заглянул в зал, впуская посетителя.

– Арми! – с радостной улыбкой и широко распахнутыми объятиями Реми шагнул в апартаменты. Через плечо у него была небольшая дорожная сумка.

– Не прикасайся ко мне! – брезгливо отстранился Эмер!

– У! Злюка! – юноша капризно выпятил губы, сделав глазки.

– Что ты тут делаешь? – поморщился тот.

– Слышал, что надо свалить с континента, решил, что в твоём бизнес-джете найдётся и для меня место! – Реми плюхнулся в кресло, оставив игривую улыбку, и бросив на пол свой багаж.

– Я вообще изначально никого не собирался увозить!

– Да ладно? А я уверен, что в твоих планах спасти для неё двух пассий вместо одной, и получить чуть более щедрую награду за такую доброту, совершенно тебе не свойственную, между прочим! – Реми хитро прищурился.

– Оставь, пожалуйста. Твоя болтовня действует мне на нервы!

– У меня есть полицейские информаторы. Я знаю, что Джеймс и один из О’Лири уже мертвы. И, естественно, не хочу быть следующим! – Де Ла Рю вытянул длинные ноги, и устало прикрыл глаза. – Когда вылетаем?

– А я всё пытаюсь сложить логический пазл, все эти его действия. Зачем ему убивать вас? Вы же всё равно потом проснётесь, или как это там. И опять всё заново? В чём смысл? – обратил на себя внимание Рэдмаунт.

– Перебив и перерезав нас, он пытается хотя бы на время снова стать для неё единственным. Каждый из нас мечтает об этом, но он-то действует совершенно аморально! Никакой этики, он нарушает все договоры и правила! И она бессильна перед этим чудовищем, вот, что ужаснее всего! – с пафосом вздохнул Эмер.

– Арми! Ты отравил близнецов в Неаполе в тысяча восемьсот пятьдесят втором! Вывез и сбросил тела в каменоломни! Расскажи-ка нам ещё о морали, дорогой! – Реми встал и подошёл к стойке бара налить воды.

– Да, я сделал это! Я ошибся, мы все ошибаемся! Но я-то раскаялся, искупил свою жестокость! Я не этот безумец, и не ровняй меня с ним! – Эмер повысил голос и отчаянно жестикулировал.

– Знаете, я, кажется, понял, почему вы так его опасаетесь, – Тед заговорил негромко и задумчиво.

– Потому что он опасный маньяк!

– Нет. Я думаю, она относится к нему иначе, выделяет из общего ряда. И, если б не считала себя обязанной вам жизнью, должной поддерживать своим вниманием, то осталась с ним, сделав свой окончательный выбор, – поднял глаза Рэдмаунт.

– Нет! Нет и нет! Это не так! – взвизгнул Эмер. – Только я всегда делал её жизнь лучше и красивее, заботился и обеспечивал как королеву! И хотите сказать, будь это в её власти, то она предпочла бы вместо меня психопата, который для развлечения может избить её, изрезать, изломать, изувечить любыми извращениями?! Ведь на ней всё так быстро заживает! Так?! – он раскраснелся от этой гневной тирады, его идеальное самообладание рассыпалось на глазах.

– Я… Я не… – Тед перевёл дыхание, прислушиваясь к бешеному сердцебиению и стараясь отогнать зрелище, вставшее перед глазами. – Я не знал, что их взаимоотношения настолько… Эээ… Сложные!

– Даже не представляете себе, насколько!

– Но я всё равно уверен, что он ценен для неё по-другому, может быть даже больше, чем вы все вместе взятые. Возможно это из-за чувства вины, – Рэдмаунту стало чуть легче дышать. – А возможно, он даёт что-то, что она недополучила от вас!

– У меня есть версия, но я не стану её озвучивать! – бесстыдно ухмыльнулся Де Ла Рю.

И тут Эмер подскочил к нему, с размаху ударил в лицо, сбив с ног, и, наклонившись, резкими отработанными движениями с яростью нанёс ещё три удара.

– Ты не защитил её, даже не пытался бороться, ты своими руками отдал её на растерзание этому монстру! – в бешенстве два раза пнув в живот лежачего, он бросился вон из комнаты, грохнув дверью.

Когда миновала эта внезапная вспышка, Рэдмаунт вышел из ступора, молча прошёл в душевую, намочил холодной водой полотенце и принёс его Реми. Тот сидел полу и со стоном мотал головой, пытаясь прийти в себя, охал, ощупывая разбитое лицо.

– Всё ещё считаешь нас семьёй, Тед? – обратилась к нему жуткая окровавленная усмешка.

– Та встреча с Охотником в Ванкувере не была для тебя единственной? Ведь так? – понял детектив.

Де Ла Рю медленно покачал головой, Тед подал ему руку и помог подняться с пола.

– Мне довелось повенчать их.

– Как?! – в шоке отшатнулся Тед.

– Слушай, я не солдат, и не воевал, как Эмер! – фыркнул Реми, поморщившись. – Я не дрался и не сражался никогда! Я бы всё равно ничего не смог сделать!

– Покажи мне!

– Нет, эти чудесные сны о прошлом могут вызывать только Елена и Арман. Я могу коротко, на словах, и без сильных образов.

– Ладно, рассказывай! – коп нетерпеливо толкнул его в кресло.

– Это было в конце восемнадцатого века, не помню год. Я служил Англиканской церкви. Получил маленький приход. В нашей истории я потерял жену в пожаре, а жених сестры пропал без вести. Эта достоверная легенда позволяла нам жить вдвоём под одной крышей на отшибе деревушки. Боже, это было прекрасно! Мы прожили там лет семь!

– А потом? – Рэдмаунту казалось, что он знает ответ.

– Потом? – Де Ла Рю неторопливо вынырнул из воспоминаний. – Раз в городе на празднике глава совета познакомил со своим гостем. Полковник, герой войны, потерявший руку, вознаграждённый за верность короне, видный мужчина, отличная партия. Я не знал, не узнал его…

– Как ты мог не узнать его!? Как мог забыть?

– Эй! Жаба Тед! Ты не помнишь, с кем и о чём разговаривал месяц назад, а от меня требуешь держать в памяти несколько веков?!

– Ладно, прости! Но я думал, что это всё-таки важное воспоминание.

– Меня не было с ними в Пруссии! Елена управляет нашей памятью, и этого она мне не показывала…. Я видел, как она смотрит на него. Думал, просто опять увлеклась смертным. А потом он в письме попросил руки моей сестры. Какая ирония, целый спектакль! Она призналась мне в последний момент, я был в панике, предлагал сбежать. Но она хотела быть с ним, я видел. Я поженил их в нашем храме, – Реми прижимал холодное полотенце к кровоподтёкам. – Навестил их потом в городе один раз. Её муж вернулся к ужину, светская беседа ни о чём. Меня оставили ночевать. Но он чётко дал понять, что лучше бы мне уехать пораньше, и не тревожить больше их своими визитами. А ночью… Комнаты рядом, и…

– Что ты слышал, Реми?

– Знаешь, когда вы столько лет провели вместе, ты уж точно отличишь, кричит ли твоя женщина от боли или от счастья…

– И?

Тед ждал, борясь с желанием встряхнуть этого грёбаного телепата за шиворот как котёнка. Де Ла Рю опустил глаза и застыл на несколько секунд, уставившись на ковёр с пятнами его крови.

– Реми?!

– Что между ними ни происходило бы тогда, это не было против её воли! – вскинул он узкий подбородок и скривил разбитые губы. – Он никогда не сможет причинить ей вред. Что бы ни думал об этом Эмер! А Елена в каждом из нас любит и монстра, и ангела!

– Но это как Красавица и Чудовище!

– Тогда он – красавица! – хмыкнул Де Ла Рю.

– В смысле? – растерялся Тед.

– Суди сам. Он может искалечить её тело, но не делает этого, а она могла бы не обгладывать живьём его душу, но поступает так! Кто из них больше страдает, кого мучает эта страсть, от которой нельзя сбежать?! А?? Вот! И я не знаю…

– Чем всё закончилось тогда?

– Я переехал в Лондон и потерял её из виду на несколько лет. Сначала ещё получал письма, она уверяла меня, что всё хорошо, что муж не обижает её. Наверное, надеялась хотя бы на время успокоить и усмирить его.… Позже мы узнали, что Охотник зарезал жену из ревности. Я не знаю, как это произошло…

– У меня от вас крыша едет! – Рэдмаунт схватился за голову. – Почему Арман избил тебя?

– В его картине мира никто не может быть лучше него хоть в чём-то!

– Безупречность во всём – его главная слабость. Это внешнее совершенство и привлекает Елену, и утомляет довольно быстро. Да я думаю, он и сам очень устаёт от себя идеального, вот и срывается, – кивнул Тед, вздохнув.

Реми внимательно смотрел на него, уголки быстро заживающих губ дрогнули.

– А ты хорош, детектив! Понимаю, чем ты её зацепил.

Хлопнула дверь. Арман энергично прошёл через комнату, как ни в чём не бывало, русые волосы приглажены, узел галстука идеален. В руках у него была льняная салфетка и небольшое ведёрко со льдом. Он молча завернул в ткань несколько тающих кубиков, потом опустился на одно колено у кресла, где сидел Де Ла Рю, хмуро глядевший исподлобья.

– На, возьми компресс! Прости, я… Я не хотел! Что мне сделать для тебя? – Эмер нежно приобнял Реми, целовал его локоны и гладил по щекам, заглядывая в глаза. – Прости! Возьми лёд! Прости! Не злись! Реми Оноре!

– Видишь, Тед, вот так уже больше тысячи лет! То фингал, то поцелуй! – сделал тот театральный жест, но ледяной свёрток всё-таки прижал к ушибам и синякам, которые уже побледнели.

– Улетайте вдвоём. Я останусь и найду его. Это моё дело. Думаю, пара пожизненных заключений в одиночной камере надолго отобьёт у него охоту к охоте, – неуклюже пошутил Рэдмаунт, решительно застёгивая куртку.

Они разом обернулись к нему:

– Детектив, ведь мы не знаем, что под пыткой сказал Тревор. Вы можете быть в большой опасности!

– Тед, если он на тебя выйдет, на куски порежет!

– Нет. С меня ему взять нечего. Так что разберусь как-нибудь. Теперь я буду охотиться, и его очередь уходить от погони.