Театр абсурда

Глава 13

Гермиона

Зайдя в свою квартиру, я села на пол прямо в коридоре. Меня немного трясло, и я не могла справиться с навалившимися на меня чувствами и мыслями. То, что я боялась предстоящего разговора с Северусом, это мягко сказано. В очередной раз этот разговор не состоялся, и сей факт вызвал во мне много противоречивых чувств, главной составляющей которых была истерика.

Попросив на днях Драко рассказать мне об этом человеке, я услышала много интересного, но единственное, что меня заинтересовало было то, что долгих отношений Снейп не признавал. Хотя то, что между нами происходило, с трудом можно назвать этими самыми отношениями. И, видимо, его такое положение дел не устраивает, раз он несколько раз пытался завести этот разговор.

Что мне самой нужно — я не знаю. Знаю только, что хочу, чтобы человек, с которым я чувствую себя защищенной маленькой девочкой, был рядом. Хочу знать, что он есть и что я могу прийти и взвалить на его плечи все свои проблемы и заботы. Ну, может не все, но хотя бы часть. И знать, что эти самые плечи не согнутся, выдержат. Хочу быть слабой. Хоть иногда. Хочу хотя бы иногда приходить туда, где я кому-то нужна. Слушать человека и переживать вместе с ним. Быть кому-то небезразличной. Как только я представляю, что эти непонятные, висящие буквально на волосинке «отношения» могут закончиться, во мне поднимается немотивированная паника.

Просидела я на полу достаточно долго, прежде чем заметила, что в квартире я нахожусь одна. Невилл уехал в Лондон к жене, а Гарри с Лавандой, наверное, ушли куда-то в гости. С Рождеством тебя, Гермиона.

Ко мне подошел Живоглот и начал тереться о мои ноги. Родной мой, только ты никогда меня не оставишь. Я взяла кошака на руки и, встав с пола, легла на диван, не раздеваясь. Как была в вечернем платье, так и улеглась.

Пролежала я довольно долго. Действительно, поговорить просто необходимо. Так больше продолжаться не может. Пора уже расставить все точки над i. И взять себя в руки не помешало бы.

Целый час я внушала себе, что убегать уже просто глупо. Плюнув на все мысли, я решила позвонить Северусу и спросить, что у них там происходит. Открыв сумочку, я начала искать свой смартфон. В очередной раз перерывая содержимое, я вспомнила, что Снейп не отдал мне телефон. Я усмехнулась. Вот и повод встретиться завтра и, наконец, поговорить.

Я переоделась и решила лечь спать. Чтобы разрушить тишину пустого дома из недр сумки был извлечен плеер, который я включаю крайне редко. Вставив в уши наушники, я легла и сразу уснула под мелодичные звуки рок-баллад.

Разбудил меня бесцеремонно включенный свет. Разлепив глаза, я увидела забавную картину: висящий на плече какого-то парня Поттер и, стоящая позади них Лаванда. Прижав свою ношу к стене, парень, не сказав ни слова, вышел из квартиры. Я встала с дивана и подошла к Гарри, который был пьян просто до умопомрачительного состояния.

— Гарри, слышишь меня? — я помахала перед Поттером рукой. Лаванда прошла внутрь и села прямо посреди комнаты. Похоже, помогать нужно не только мужской половине этого семейства.

— Угу, — кивнул парень и начал съезжать по стене. Я его подхватила и, прилагая довольно много усилий, вернула в изначальное положение.

— Раздеться сам можешь? — я придерживала парня за плечи, пытаясь не рассмеяться. Я никогда не видела, чтобы Гарри пил. А тут человек не просто выпил, а напился в хлам.

Поттер тем временем перевел взгляд на меня и не слишком уверенно кивнул. Я отпустила Гарри, и он, аккуратно сползая по стеночке, в конечном итоге лег прямо у стены. Осмотрев полудохлое тело, я посмотрела на Лаванду:

— Лаванда! Иди и помогай раздевать своего мужа. Чего ты там расселась? — девушка встала и подошла ко мне, скептически оглядывая Гарри. Вдвоем мы начали освобождать его от обуви и верхней одежды.

— Я его завтра убью, — сквозь стиснутые зубы процедила она.

— Где вы так? — не знаю как ей, а мне было действительно смешно.

— К Поттерам ходили.

— Его так родители ушатали что ли? — я прыснула.

— Ремус. Пока за столом сидели, Гарри нормальный был. Потом их какой-то гоблин на горку потащил кататься. Когда пришли — оба были вот в таком вот состоянии, — она со злостью кинула ботинки Гарри в угол. Я нагнулась к нему:

— Гарри, слышишь меня? — сосед открыл глаза и снова кивнул. Потом заплетающимся языком выдавил из себя:

— Мне нужно в туалет.

— Ну раз нужно, то иди! — Поттер начал предпринимать неуверенные попытки принять вертикальное положение. В четыре руки мы с Лавандой кое-как поставили его на ноги. — Ты сам дойдешь?

— Да, — довольно внятно проговорил Гарри и сбросил мою руку со своего плеча. Я не стала сопротивляться его самостоятельным порывам и немного отодвинулась от «царя горы». Попытавшись сделать хотя бы шаг, он вцепился в мою руку мертвой хваткой. — Куда, бля...

Я, сгибаясь от хохота, потихоньку повела бедного парня в туалет. Он вошел в комнатку и закрыл за собой дверь.

Вернувшись на кухню, я увидела Лаванду, которая смотрела в пустоту грустными глазами.

— Да ты чего? — я подошла к ней и положила руки ей на плечи.

— Это же надо так?! — всплеснула руками девушка, стараясь не разреветься.

— Да все нормально, — я улыбнулась и села рядом с ней. — Со всеми такое бывает. Я тебя уверяю: завтра он проснется и очень сильно пожалеет, что начал свой нелегкий путь в страну Алкоголизма с такой большой дозы. — Лаванда слабо улыбнулась, затем встала и подошла к холодильнику, из которого достала бутылку с шампанским.

— А ты почему дома? Ты ушла же раньше нас. Причем довольно старательно собиралась, — легким движением руки она открыла бутылку и начала разливать содержимое по двум заранее поставленным на стол бокалам.

— Немного не срослось, — я взяла один бокал и немного отпила из него.

— Неужели поругались?

— Нет. Ты даже не спрашиваешь с кем? — я усмехнулась.

— А что у тебя есть кто-то еще? — она рассмеялась. — Да о вас со Снейпом только немой в Хогвартсе не говорит.

— Ну да. Глупо как-то надеяться на то, что никто в это не верит. У них ЧП какое-то, всех в больницу выдернули.

— Ну, тогда становится понятно, почему Сириуса на вечеринке не было, — негромко проговорила она.

Из недр ванной комнаты, судя по звукам, начал выползать Поттер. Взяв бокалы, мы пошли понаблюдать за его дальнейшими телодвижениями.

Довольно бодренько (для его состояния, разумеется), Гарри прошел расстояние, отделяющее туалет от моего дивана и рухнул на него, как подкошенный. От такой наглости я на долю секунды потеряла дар речи.

Поттер, согнувшись в позе эмбриона, очень проникновенно застонал. Я поняла, что в данный момент ему чертовски плохо и решила принести тазик. На всякий случай, так сказать.

Поставив этот самый тазик на пол возле головного края дивана, я попыталась развернуть Гарри в направлении емкости. Он всячески этому сопротивлялся и демонстративно, как мне показалось, повернулся лицом в противоположную сторону. Я прекратила свои попытки и решила как-то разъяснить свои намерения хотя бы в устной форме, просто-напросто закричав:

— Поттер! Если соберешься блевать, то блюй в таз!

Парень открыл глаза, перевел на меня мутный взгляд, и в этот самый момент его вырвало на мою подушку.

Лаванда, непечатно выругавшись, подбежала с тряпкой к дивану и практически пинками развернула своего мужа на другой бок. Увидев перед собой тазик, бедный парень наклонил голову вниз, и его начало полоскать уже в нужном направлении. Выдернув подушку, Лаванда скептически её осмотрела. Потом вздохнула и швырнула её в сторону коридора. Да, вряд ли теперь ей кто-нибудь воспользуется.

Кипя праведным гневом, миссис Поттер кинулась на кухню. Я поспешила за ней следом, а то еще возьмет ножик и прирежет своего муженька, впервые так нелепо проколовшегося.

Лаванда металась по кухне и пыталась, видимо, выбрать что-нибудь потяжелее. Я не выдержала и рассмеялась. Она остановилась и пристально на меня посмотрела.

— Почему ты смеешься, а?

— А что мне, плакать, что ли? — я снова рассмеялась. — Да наплюй ты на него, завтра отомстишь за веселую ночку.

Она задумалась и кивнула.

Мы просидели на кухне еще минут пятнадцать, болтая о всяких мелочах, прежде чем пойти спать.

Я решила занять на время комнату Невилла, пока хозяин в отъезде. Удивительно, но я практически сразу отключилась.

Проснулась я от непонятного звука. Было ощущение, что в стену кто-то бьет молотком. Помотав головой, я села на кровать и спустя некоторое время сообразила, что это звуки музыки. Дверь в комнату открылась, на пороге стояла Лаванда в куртке и, посмотрев на меня каким-то растерянным взглядом, произнесла:

— Я к ним стучалась, только мне никто не открыл.

Не знаю почему, но на меня накатила злость. Быстро накинув на себя халат, я практически слетела вниз по лестнице и, надев тяжелые зимние сапоги, выбежала на лестничную площадку. Ах, они не открывают! Недолго думая, я начала долбиться в деревянную дверь ногой, рискуя просто заколотить её внутрь. Следом выбежала Лаванда и смотрела на меня округлившимися глазами. Совершенно не к месту я подумала о том, что нужно было воспользоваться приглашением Северуса и просто остаться ночевать у него. Дверь мне открыл какой-то незнакомый высокий черноволосый парень в два раза выше меня и шире раза в полтора.

— Вы охренели совсем? — сразу начала кричать я.

— А что, собственно, не так? — удивленно спросил парень.

— Что не так?! Вы глухой? Вы на часы смотрели, чтобы так громко музыку включать? — не сбавляя тона, продолжала я. Парень двинулся вперед видимо в надежде, что я уберу ногу, и он сможет закрыть дверь. Ага, размечтался.

— У вас днем тоже музыка громко играет и ничего, — прокричал он в ответ.

— Слышишь, урод! Ты день с ночью не перепутал, нет? — если судить по моему состоянию, еще немного, и я просто взорвусь.

— Вы что, сюда орать пришли?

— Да, я сюда орать пришла! — в поле зрения, наконец, появился рыжий хозяин квартиры и обратился ко мне.

— Успокойтесь. Вы пришли и сделали нам замечание. Мы сейчас сделаем музыку потише. Вас же это устраивает? — я уже открыла было рот, чтобы сообщить, что нет, не устраивает, но Лаванда, быстренько схватила меня под руку и потащила домой.

— Да-да. Устраивает, — напоследок проговорила она и закрыла за нами дверь. — Что на тебя нашло? — обратилась она ко мне.

— Не знаю, — равнодушно ответила я, скидывая с себя зимние сапоги.

— Ладно, — махнула она рукой и начала подниматься наверх. — Может, в одной комнате поспим? А то мне как-то одной неуютно.

Я кивнула и поднялась за ней следом. Интересно, эта сумасшедшая ночь когда-нибудь закончится?

Когда мы улеглись, и я уже пребывала в полудреме, снизу раздалось истошное мяуканье. Я сначала подумала, что это Живоглот, но когда кот ворвался в комнату с ошалелыми глазами, я поняла, что это Гарри издает какие-то странные звуки.

— Мяу! — раздавалось снизу. Лаванда повернулась ко мне и прошептала:

— Ему что, плохо?

— Мяу! А-а-а! Р-р-р!

— Нет, Лаванда, ему хорошо, — буркнула я.

— Уйдите от меня! Мяу! — продолжал надрываться Поттер.

— Может, «скорую» вызовем? — сквозь слезы прошептала девушка.

— Нет.

— Почему?

— Мы позориться не будем, — спокойно проговорила я.

— А если...

— Ничего с ним не случится! Давай спать.

— Мяу!

— А почему он мяукает?

— Откуда я знаю! Кота может зовет, — я плюхнулась на кровать и попыталась уснуть.

Сон не шел. Спустя час, я услышала звук хлопнувшей двери. Значит, только сейчас Северус вернулся домой. А ведь уже утро, точнее, уже почти день. С этими мыслями я, наконец, погрузилась в мир Морфея.

Проснулась я, судя по ощущениям, часа через три. Ощущения подтвердили часы, стоящие на прикроватной тумбочке. Лаванда все еще спала. Осторожно поднявшись, чтобы не разбудить её, я спустилась вниз. Поттер спал сном младенца, свернувшись в компактный комочек. Если конечно от младенцев может такой запах перегара исходить.

Вздохнув, я вынесла тазик, вымыла и вернула под диван. Так, на всякий случай.

День прошел без особых происшествий. Поттер страдал от жесточайшего похмелья. Лаванда его воспитывала, тем самым усугубляя его страдания. Невилл позвонил и сообщил, что приедет следующим утром. К Северусу я не пошла — судя по тишине, царившей в его квартире, он отсыпался после безумной рождественской ночи.

На следующее утро я поднялась рано. Приняв душ и одевшись, отправилась к соседу забирать свой телефон. Так, во всяком случае, я сама себе говорила.

Северус открыл дверь сразу. Он был выбрит, а волосы были еще немного влажными, видимо, он недавно принимал душ. В голову пришла совершенно неуместная мысль о том, что женщинам в этом плане легче — феном высушился и все дела. Одет Снейп был в черные джинсы и светлую водолазку. На спинку стула был небрежно брошен пиджак. Наверное, он собирался уходить. Пару минут мужчина просто разглядывал меня. Затем протянул мне мой смартфон со словами:

— Возьми, там миллион пропущенных вызовов, — я во все глаза смотрела на него. Что, это все? «Возьми и уходи. А то я куда-то собрался» — это так понимать?

— Ты уходишь? — вырвалось у меня.

— Да. Вообще-то я хотел уходить вместе с тобой. Ты почему не одета? — Я уставилась на него и смотрела не мигая. Он что, думает, что я мысли могу читать?

— А куда мы идем?

— Не задавай глупых вопросов. На место придем, увидишь, — Северус резко провел рукой и слегка взлохматил свои все еще влажные коротко постриженные волосы.

Мне стало любопытно. Быстренько сбегав домой за курткой, я вернулась к нему. Тот стоял уже в прихожей и вертел в руках ключи от машины.

— Ты же сказал, что мы пойдем, — я усмехнулась.

— Я передумал. Пошли, — и он буквально вытолкал меня из своей квартиры.

Уже сидя в машине, я попыталась уточнить, куда мы все-таки едем. Северус был довольно напряжен, и, кажется, просто меня не услышал.

Тогда я решила просто высказать то, что накопилось в моей душе. Тем более, что, похоже, меня действительно не слушали:

— Я устала. Я не хочу быть терапевтом. Я больше не могу общаться с живыми людьми.

— Почему? С живыми то интереснее, — смотря на дорогу, равнодушно произнес Снейп.

— Не в нашем мире, — на меня накатила злость и отчаяние, которые тем больше начинали проявляться, чем дольше я работала. — Это отвратительно — быть врачом. Раньше врачевание было искусством, а сейчас что? Нас превратили в обслуживающий персонал. Мне иногда так и говорят: «Спуститесь в приемный покой и обслужите пациента». Нас приравняли к санитарам. Сейчас каждый пациент имеет медицинское образование в виде восьми сезонов «Хауса» и кучи других медицинских сериалов. Сами ставят себе диагнозы, а потом орут на всех углах, какая дура ведет прием. Вот и пускай лечат себя сами огурцами, мочой и прополисом! — я стукнула кулаком по подлокотнику. — Как можно нормально работать и любить этих самых людей, когда каждый спит и видит, как бы подать в суд на человека, старающегося спасти тебя или облегчить тебе жизнь! Я не могу так больше, правда. Самой большой моей ошибкой было идти в медицину.

— Не хочешь, не насилуй себя. Я завтра поговорю с Люциусом, он тебя к себе заберет, — оказывается, что меня все-таки слушали. Стать патологоанатомом не было верхом моих мечтаний, но вот патоморфологом... — Приехали, вылезай, — объявил Северус.

Мы остановились у здания магистрата. Северус вышел из машины, обошел её и, открыв дверь с моей стороны, просто выволок меня наружу. При этом он так и не сказал ни слова.

Зайдя в здание, Северус быстро пробежал глазами по списку различных подразделений. Затем, повернувшись ко мне, произнес:

— Пошли.

— Да подожди. Куда мы идем? — я попыталась затормозить, но мне это не потребовалось. Снейп сам остановился перед какой-то дверью и, не колеблясь, вошел, продолжая тащить меня за собой.

Сидевшая за столом женщина подняла голову и с удивлением посмотрела на нас. Северус подошел к столу и тихо произнес:

— Мы хотим пожениться. Прямо сейчас. Что нужно сделать?

Я охренела не меньше чиновницы. Пока я хлопала глазами, женщина пыталась вразумить Северуса.

— Но это невозможно. Необходимо пройти определенную процедуру. Заполнить необходимую документацию. И потом существует срок ожидания...

— Вы меня не поняли, — перебил женщину Северус. — Мы хотим пожениться немедленно.

— Но,.. — женщина вдруг внимательно посмотрела на Северуса и улыбнулась. — Хорошо. Заплатите пошлину и приходите, я все оформлю.

Он кивнул и вышел. Я как будто очнулась и выскочила из кабинета вслед за ним.

— Подожди. Да подожди ты, — Северус остановился и посмотрел на меня. — Это... Это... Ты делаешь мне предложение?

— Нет. Разумеется, нет, — он выглядел слегка удивленным.

Я уставилась на него. Я чего-то не понимаю?

— Я никуда не пойду, пока ты не объяснишь мне, что мы здесь делаем? — я скрестила руки на груди, и смотрела на него, не отрывая взгляда.

— Мы женимся.

— Ты же только что сказал, что не делаешь мне предложение, но говоришь, что мы женимся?

— Гермиона, если я сделаю тебе предложение, то необходимо будет объявить о помолвке, пройти кучу формальностей, посещать вечеринки и приглашать гостей. Затем свадебное платье, торт, чудовищная подготовка к самой свадьбе, спор насчет цвета салфеток и пять репетиций. Мальчишник, девичник и, наконец, через пару месяцев, и это в лучшем случае, мы с тобой поженимся, чтобы через месяц, скорее всего, развестись. Ты этого хочешь? — я отрицательно помотала головой. — Поэтому я и говорю, что я не делаю тебе никакого предложения. Мы просто женимся. Но, если это тебя успокоит то, Гермиона, ты выйдешь за меня замуж? Говори быстрее свой положительный правильный ответ, нам еще нужно успеть заехать в риелторскую контору и вообще переделать кучу дел.

Я глупо моргала и пыталась уцепиться хоть за краешек его мыслей. В то время, пока я стояла в ступоре, Северус успел заплатить пошлину.

Вернувшись, он взял меня за руку.

— Ну что? Ты готова?

Я кивнула.

Спустя полчаса я стала замужней женщиной. Когда мы вышли на улицу, я задала вопрос, который почему-то за это утро стал для меня главным.

— Зачем нам к риелторам?

— А как ты думаешь? Наверное, чтобы пиццу заказать.

— Я серьезно.

— Гермиона, — он повернулся ко мне и улыбнулся. — Я не знаю как тебе, а мне осточертела квартира, в которой не делается ремонт, а у соседей разве что землетрясения еще не было. Поэтому я хочу, чтобы мы с тобой жили в доме. Уютном коттедже, отгороженном от всех соседей садом и забором.

— А еще мы заведем собаку, — я нервно хихикнула. Почему-то я все еще не осознавала, что моя жизнь как-то изменилась.

— Если хочешь, — он слегка пожал плечами.

— А с квартирой, что собираешься делать? — нет, мне действительно любопытно.

— Ты хочешь спросить, что МЫ собираемся сделать с квартирой? — Северус ухмыльнулся. — Давай взорвем её?

Я с минуту довольно серьезно рассматривала это предложение. Затем, улыбнувшись, покачала головой.

— Думаю, не стоит. Может, продадим?

— Нет. Пусть стоит. Наймем какую-нибудь фирму, пусть этот ремонт доделают, — он немного подумал. — Хотя нет, пусть так стоит. А когда наш ребенок вырастет...

— Ребенок? — непроизвольно вырвалось у меня.

— Гермиона, у людей, живущих в браке и регулярно занимающихся сексом, иногда появляются на свет дети, представляешь? — я не выдержала и хихикнула. Почему-то совершенно не хотелось думать, что я скажу родителям, как Северус будет объясняться с друзьями. Это будет позже, возможно завтра. А сейчас... Сейчас я вышла замуж. А мой муж тем временем продолжал. — Так вот, когда наш ребенок вырастет и достигнет совершеннолетия, мы, как все уважающие себя родители, вышвырнем его из дома. А так как мы его или её будем любить, то вышвырнем мы нашего ребенка не на улицу, а в эту квартиру. Пусть ремонт доделывает, шкафы таскает и канализацию чистит. Может быть, однажды к нему постучится симпатичная соседка или сосед и попросит помочь.