Темный горец

Глава 8

Мужчина действительно никогда не пытался её соблазнить, решила Хло на следующее утро, спускаясь по лестнице и налетев прямо на него, когда он выходил из ванной комнаты на нижнем этаже у подъёма лестницы.

Соблазн был здесь: один только взгляд на него в одном лишь полотенце.

Возвышающиеся две сотни фунтов с лишним сплошных мускул, залитых сияющей золотистой кожей, с греховно маленьким полотенцем вокруг бёдер. Скульптурный торс, рифлёные мышцы пресса. Небольшая царапина от пореза от их вчерашней стычки. Тёмная шелковистая дорожка волос, исчезающая под мягкой белой тканью.

Мокрый. Крохотные бисеринки воды, мерцающие на его коже. Густые чёрные волосы, откинутые с его лица за спину и спадающие спутанной массой до пояса.

И она знала, что если она скажет только слово, он вытянет это потрясающее тело на ней сверху во всю длину и…

Хло издала тихий хлюпающий звук, словно воздух вырывался из неё. «Доб'утро», выдавила она.

«Madainn mhath, милая», проурчал он в ответ на гаэльском, придерживая её за локти. «Надеюсь, ты хорошо спала без уз?»

Он, может, и не связал её, но спал за её дверью. Он слышала, как он перемещался поблизости. «Да», сказала она, чуть задыхаясь.

Мужчина был слишком красив, чтобы женщина могла чувствовать душевное спокойствие рядом с ним.

Он смотрел на неё долгие минуты. «У нас много дел перед отъездом», сказал он, отпуская её руки. Мне нужно лишь пару минут, чтобы одеться».

Он обошёл её и поднялся по лестнице. Она повернулась, ошеломлённо глядя на него во все глаза. Он даже не попытался поцеловать её, подумала она, рассердившись на него за это, и раздражённая тем, что сердилась на него за то, что он лишил её поцелуя. О, небо, мужчина наполнял её невозможным дуализмом. Она приняла решение не поддаваться соблазну, и всё же наслаждалась его обольщением. Он заставлял её чувствовать себя невероятно женственной и ожившей.

Ну, дела, думала она, глядя на него. С каждым шагом, что он делал, поднимаясь по лестнице, мускулы на его ногах играли силой. Безупречные икры, твёрдые, как скала, бёдра. Крепкий зад. Отменная талия, плавно расширяющаяся к мускулистым плечам. С телом сплошь из мышц, он был мощью в несколько худощавой и жилистой манере. Время тянулась как во сне, пока она смотрела на него.

«О!», внезапно задохнулась она, застыв от шока.

Он это действительно сделал?

Боже! Как же ей выбросить этот его образ из головы?

Наверху лестницы проклятый мужчина сбросил своё полотенце!

Когда ступал на последнюю ступеньку. Ноги слегка расставлены. Позволяя ей мельком увидеть… о!

Она всё ещё пыталась вдохнуть, и ей это не слишком хорошо удавалось, когда она услышала тихий, хриплый и очень самодовольный смех.

Бесстыдный бабник!

Дэйгис ушёл, когда Хло пошла в душ. Или он уходил или присоединялся к ней, а она ещё не была готова позволить ему то, в чём он нуждался. Благоразумней было бы не представлять, как он заходит в душ позади неё, берёт её скользкое, влажное тело в свои руки, заполучая в ладони эти изумительные обнажённые груди. Он овладеет ею в Шотландии в ближайшее время, и там своими любящими руками он потребует её всю целиком.

Она позволила бы ему поцеловать себя, он видел это в расширенных зрачках её глаз, в смягчении этого сочного, нежного, как лепестки, рта.

Но много ещё чего надо было сделать перед их отъездом, и опытный любовник знал, что бывали моменты, когда усилить предвкушение было намного соблазнительней, чем удовлетворить его. Таким образом, с чуть вызывающей отчуждённостью, он воздержался от поцелуев, которых мог потребовать и вместо этого показал ей то, в чём она себе отказывала. То, что она могла бы иметь, скажи она только слово. Его целиком, его ненасытное желание, его нужду, его выносливость, его решимость доставить ей удовольствие так, как не сможет сделать ни один мужчина. Раба, который исполнит её любое чувственное желание. Он знал, она видела тяжесть яичек между его ног и толстую головку его плоти чуть ниже них, когда он ступал на последнюю ступеньку.

Лучше если она ознакомится с его телом сейчас, постепенно.

Он улыбнулся, когда такси пришло к полной остановке в плотном движении транспорта, вспомнив её нежный, судорожный вздох. Осознание того, что к ней никогда раньше не прикасался другой мужчина, воспламеняло его. Он сглотнул, у него пересохло во рту от предвкушения.

Она дала ему список вещей, в которых нуждалась, и сказала ему, что её паспорт был в её шкатулке с драгоценностями. Она сказала да. Она согласилась поехать с ним. Ему не нравилась мысль о том, чтобы удерживать её силой.

Возможно, он всё ещё не заманил её в свою постель, но ему удалось заманить её в свою жизнь бесчисленными другими способами, которые незримыми, шелковыми путами привязывали её к нему, в то время как он вовлекал её всё глубже в свой мир.

Он помешался на ней, такого у него никогда раньше не было ни с одной другой женщиной. Ему хотелось рассказать ей больше о своей истории. Он прощупывал почву прошлым вечером, выяснял её мнение, пытаясь определить, как много информации она способна была воспринять. Он ни разу не размышлял над тем, чтобы рассказать женщине хоть что-то о себе - и уж точно не той, с которой ещё не спал - но возможность того, что женщина, как Хло, знающая, кем он был и, тем не менее, сделавшая выбор быть его женщиной, заставляла кровь гореть огнём в его венах. Часть его хотела затолкать свою реальность ей прямо в глотку, заставляя её принять его, не предлагая никаких оправданий. Но мудрая его часть, тот мужчина, которым он когда-то был, предостерегала его от такой жестокости.

Медленно. Ему было необходимо соблюдать предельную осторожность и осмотрительность, если он надеялся достигнуть своей цели.

Поздно прошлым вечером, наблюдая, как она трепещет в нерешительности какой артефакт выбрать, он осознал с неожиданно поразившей его ясностью, что не просто её тело он хотел в своей постели, но её всю целиком, безоговорочно отдающуюся ему. Он хотел этого так же сильно, как хотел избавиться от зла внутри себя, словно эти два желания каким-то образом переплетались между собой. И зверь внутри него чувствовал её убийственную для него слабость: Хло была девушкой, которую мужчина, завоевавший её сердце, мог завлечь в свои сети, удерживая её там всю жизнь. Его стратегия больше не была простым обольщением; он боролся за саму её суть, за источник её жизненной силы.

Такая женщина, как она, и доверит тебе своё сердце? насмехалась над ним его честь. Ты потерял свою голову так же как и душу?

"Haud yer wheesht", прорычал он тихо.

Водитель такси глянул в зеркало заднего вида. «Э-э, что?»

«Я не вам говорил».

И если тебе удастся как-то завоевать её, что тогда ты с ней будешь делать? издевалась его честь. Пообещаешь ей будущее?

«Не пытайся обокрасть меня», проскрежетал Дэйгис. «Это всё, что у меня есть». С её приходом в его жизнь, настоящее имело для него больше значимости, чем то, что было когда-то давно. Он был мужчиной, который преуспел в выживании с той поры, как стал тёмным, только благодаря тому, что боролся за каждый час.

Пожав плечами таксисту, который глядел на него с очевидным беспокойством, он порылся в карманах, ещё раз проверяя, чтобы убедиться, что список и ключ были на месте.

Ключа не было. Вспоминая, он осознал, что оставил его на кухонной стойке.

Хотя никто не мог сравниться с ним в искусстве взлома и проникновения, он делал это только в случаях крайней необходимости. И никогда в разгаре дня.

Он бросил нетерпеливый взгляд на движение транспорта позади себя. К тому времени, как таксист развернётся в этом бардаке, он сможет, по всей вероятности, вернуться в пентхаус пешком.

Он просунул оплату проезда через щель и вышел в дождь.

Хло побрила ноги одной из бритв Дэйгиса (старательно игнорируя наглый голосок, который вызвался абсолютно добровольно высказать своё мнение, что девочка не нуждалась в бритье, когда на улице было так холодно, если только она не планировала по какой-то причине снять свои трусики), потом вышла из душа и втёрла смягчающий лосьон.

Она вышла в спальню, натянула трусики и бюстгальтер, потом упаковала некоторые вещи в багажную сумку, которую он выделил для неё, за то время, пока лосьон впитывался в её кожу.

Она уезжала в Шотландию.

Она не могла в это поверить - как сильно изменилась её жизнь всего за пару дней. Как сильно, казалось, изменялась она. За четыре дня, если быть точной. Четыре дня назад она вошла в его пентхаус, а сегодня она готовилась лететь с ним через океан, не имея ни малейшего понятия о том, что могло произойти.

Она покачала головой, подумав о том, не потеряла ли она совсем свою голову. Она отказывалась взвешивать эту мысль чересчур настойчиво. Когда она думала об этом, ей всё казалось неправильным.

Но чувствовалось правильным.

Она уезжала, и будь что будет. Она не желала позволить ему уйти из своей жизни этим вечером - навсегда. Она тянулась к нему с той же неодолимой силой, как тянулась к артефактам. И логика ни черта не могла с этим поделать.

Она пробежалась в уме по последним деталям и решила, что должна отправить Тому сообщение. Он уже, наверное, сходил с ума от беспокойства, а если не получит от неё известия в течение ещё месяца, то поставит на уши всё отделение полиции. Но она не хотела разговаривать с ним по телефону, он будет задавать слишком много вопросов; а ответы не были вполне убедительными, даже для неё.

Электронная почта! То, что надо. Он могла послать ему короткое послание на компьютере, что был в кабинете.

Она бросила взгляд на часы. Дэйгис, должно быть, ушёл по крайней мере на час. Она быстро надела свои джинсы, натянула майку через голову и поспешила вниз, желая разобраться с этим окончательно и немедленно.

Что она скажет? Какую причину она могла бы предоставить ему?

Я встретила Галльское Приведение, и он не совсем преступник. На самом деле, он самый сексуальный, самый интригующий и самый умный мужчина, из всех, кого я когда-либо встречала, и он везёт меня в Шотландию, и он заплатил мне древними артефактами, чтобы я помогала ему переводить тексты, потому что думает, что он каким-то образом проклят.

Да. Точно. И это говорит женщина, которая вечно ругала Тома за его не совсем лилейно-белые моральные принципы. Даже если бы она сказала ему правду, он не поверил бы, что она была способна на такое. Она сама от себя такого не ожидала.

Она зашла в кабинет и отвлеклась на миг на артефакты, разбросанные вокруг. Она никогда не привыкнет к такому небрежному обращению с бесценными реликвиями. Зачерпнув пригоршню монет, она рассортировала их. Две были с выгравированными на них лошадями. Вернув другие на стол, она принялась удивлённо изучать эти две монеты. Древние европейские кельты гравировали на своих монетах лошадей. Лошади были высоко ценимыми существами, символизирующими богатство и свободу, достойными своей собственной богини, Ипоны, упоминание о которой сохранилось в надписях и статуях лучше, чем о другой богине, относящейся к раннему периоду.

«Нет», сказала она, фыркнув. «Не может быть, что они такие старые». Они были в таком великолепном состоянии, что выглядели так, словно их изготовили только пару лет назад.

Но тогда, размышляла она, дело обстояло так со всей его собственностью. Всё выглядело новым, как и было. Невозможно новым. Достаточно новым, чтобы она учитывала возможность того, что оно могло быть блестящей подделкой. Очень мало артефактов пережили века в таком безупречном состоянии. Без специальных средств для установления подлинности, ей оставалось только довериться своему мнению. А её мнение говорило - мысль, в которую невозможно было поверить - его артефакты были подлинными.

Неожиданное видение возникло у неё в голове: Дэйгис, облачённый полностью в одежду шотландских Горцев и регалии, с развевающимися волосами, с военными косами, сплетёнными на висках, размахивающий клеймором, тем, что висел над камином. Мужчина вызывал образ кельтского воина, словно переместился сюда из другого времени.

«Ты такая мечтательница, Зандерс», пожурила она себя. Тряхнув головой, чтобы разогнать свои причудливые мысли, она вернула монеты в кучу, и переключила своё внимание на близлежащую задачу. Она повернулась к компьютеру и притопывала нетерпеливо ногой, ожидая пока он загрузится. Когда он загудел и зажужжал, она бочком прошла в гостиную и бросила взгляд на автоответчик, покручивая прядь волнистых мокрых волос в пальцах. Телефон звонил много раз с тех пор, как он выключил звук.

Она взглянула на него. Было девять сообщений на нём.

Её рука парила над кнопкой воспроизведения несколько нерешительных минут. Она не испытывала чувства гордости за свою склонность совать нос куда не надо, но оправдала себя тем, что будучи грехом, этот не был высечен на скрижалях Десяти Главных. В конце концов, девушка имела право вооружить себя всей информацией, какой могла, разве не так?

И это не будет наивным и глупым.

Её палец сдвинулся на дюйм к кнопке воспроизведения. Не решаясь, она сдвинула его ещё чуть-чуть. Как только она была уже готова нажать на неё, телефон громко зазвенел, заставив её испуганно вскрикнуть. С бьющимся сердцем, она метнулась обратно в кабинет, чувствуя себя виновной и пойманной таинственным образом на месте преступления.

Потом, сердито засопев, она бросилась назад и включила звук.

Катрин снова. Знойноголосая и мурлыкающая. Кхе-кхе.

Нахмурившись, она выключила звук, решив, что на самом деле ей не стоит их слушать. Ей не нужно было лишнее напоминание того, что она была одной из многих.

Несколько минут спустя, она вошла в Интернет, вошла в свою учётную запись на Yahoo! И быстро набрала сообщение:

Том, моя тётя Ирен (Да простит её Бог, у неё не было ни одной) неожиданно заболела и мне пришлось уехать немедленно в Канзас. Мне очень жаль, что я не смогла связаться с тобой раньше, но она была в критическом состоянии, и я оставалась в больнице. Я не знаю точно, когда смогу вернуться. Это может затянуться на несколько недель или больше. Я скоро постараюсь тебе позвонить. Хло.

Как ловко она солгала, подумала она с удивлением. Она курила сигары, принимала взятки и лгала. Что с ней происходило?

Дэйгис МакКелтар, вот что.

Она перечитала его несколько раз, прежде чем кликнуть мышкой на 'отослать'. Она всё ещё смотрела на надпись “ваше сообщение было отослано“, чувствуя лёгкую дрожь оттого, что только что сделала, потому что ей казалось это таким решающим, когда услышала, как дверь открылась и закрылась.

Он уже вернулся!

Она кликнула по кнопке, что отключала компьютер, молясь, чтобы Интернет тоже отключился. Хотя ей не за что было чувствовать себя виноватой, она предпочла бы избежать возможных расспросов. Особенно после того, как почти прослушала его сообщения. Боже, он мог войти и застать её за этим! Как унизительно это было бы!

Сделав глубокий вздох, она сделала невинное выражение лица. «Что ты там уже делаешь?», окликнула она его, когда выходила из кабинета.

Затем открыла рот от удивления, испуганно вздрогнула, и резко замерла недалеко от двери кухни.

Мужчина, одетый в тёмный костюм, стоял в гостиной, разглядывая книги на кофейном столике. Среднего роста, гибкого телосложения, с короткими каштановыми волосами, он был хорошо одет и имел вполне приличный вид.

По всей видимости, не только ей захотелось зайти в незапертый пентхаус Дэйгиса. Ему действительно следовало бы начинать уже закрывать его, подумала она. Что если бы она всё ещё была в душе или, спустившись на нижний этаж в полотенце, обнаружила бы там незнакомца? Она бы до смерти напугалась.

Мужчина обернулся на её вздох. «Мне жаль, что я напугал вас, мэм», кротко он извинился. «Это мог быть Дэйгис МакКелтар?»

Британский акцент, отметила она. И странная татуировка на шее. Не совсем сочеталась со всем остальным в его виде. Он не казался тем типом людей, что носили татуировки.

«Я не слышала, как вы стучали», сказала Хло. Она не думала, что он вообще стучал. Возможно, друзья Дэйгиса этого и не делали. «Вы его друг?»

«Да. Я Джайлз Джонс», сказал он. «Он дома?»

«Сейчас нет, но я буду рада ему сказать, что вы заходили». Она смотрела на него с любопытством, никогда не дремлющим. Он был одним из друзей Дэйгиса. Что он мог рассказать ей о нём? «Вы его близкий друг?», выуживала она.

«Да». Он улыбнулся. «А кто же вы? Не могу поверить, что он не сказал мне о такой красивой женщине».

«Хло Зандерс».

«Ах, у него отменный вкус», мягко сказал Джайлз.

Она покраснела. «Спасибо».

«Куда он пошёл? Он скоро вернётся? Могу я подождать?»

«Возможно, через час или около того. Могу я передать ему что-нибудь от вас?»

«Час?», отозвался он. «Вы уверены? Может, я могу подождать; может, он вернётся быстрее». Он вопросительно взглянул на неё.

Она покачала головой. «Боюсь, что нет, мистер Джонс. Он ушёл, чтобы приобрести некоторые вещи для меня; чуть позже мы уезжаем в Шотландию и…»

Она замолчала на полуслове, когда поведение мужчины внезапно изменилось.

Исчезла обезоруживающая улыбка. Исчез признательный взгляд.

Сменившись холодным, расчётливым выражением лица. И - казалось, её мозг отказывался воспринимать этот факт - у него в руке внезапно, совершенно сбивая с толку, оказался нож.

Она резко мотнула головой, неспособная осознать этот ненормальный поворот событий.

Со зловещим оскалом, он двинулся к ней.

Всё ещё пытаясь обрести некий смутный контроль над ситуацией, она глупо сказала. «Вы н-не его д-друг». О, вот так, разве нож уже не дал понять тебе это, Зандерс? резко она сказала себе молча. Держи себя в руках. Найди чёртово оружие. Она медленно отступала назад в кухню, боясь сделать резкое движение.

«Ещё нет», был странный ответ мужчины, когда он подходил к ней.

«Чего вы хотите? Если денег, то у него их полно. Уйма денег. И он охотно отдаст их вам. Есть ещё артефакты», лепетала она. Она была уже почти на месте. Там точно был где-то нож на кухонной стойке. «Стоимостью в целое состояние. Я помогу вам их запаковать. Здесь есть уйма вещей, которые вы можете взять. Я не буду стоять у вас на пути. Я обещаю, я только…»

«Я не за деньгами пришёл».

О, Боже. Дюжина ужасных сценариев, один хуже другого, пронеслись у неё в голове. Прикинувшись другом Дэйгиса, он легко её одурачил, выудив информацию о том, что ещё час она будет одна. Какой доверчивой она была! Ты можешь забрать девушку из Канзаса, но ты не можешь забрать Канзас у девушки, подумала она, с закипающей истерией внутри неё.

«О, только посмотрите на это! Я ошиблась временем! Он должен вернуться с минуты на минуту…»

Резкий взрыв смеха. «Милая попытка».

Когда он ринулся на неё, она бросилась назад, с приливом адреналина в крови. Руками, неуклюжими от страха, он яростно хватала предметы из ящиков стойки и кидала их в него. Термический кофейник отскочил от его плеча, разливая повсюду кофе; блок для разделывания мяса ударил его прямо в грудь. Судорожно перебирая руками позади себя, она хватала бокалы Баккара один за другим из мойки и швыряла их ему в голову. Он пригибался и увёртывался, и стакан за стаканом разбивался о стену позади него, дождём стекла проливаясь на пол.

Он шипел от бешенства и продолжал наступать.

Хватая ртом воздух, опасно приближаясь к гипервентиляции, Хло ощупью искала ещё какой-нибудь арсенал. Кастрюля, дуршлаг, какие-то ключи, таймер, сковородка, баночки со специями, ещё стаканы. Она нуждалась хоть в каком-нибудь долбанном оружии! Посреди этого проклятого музея, она несомненно сможет заполучить в руки один треклятый нож! Но её босые ноги продолжали скользить по кофе, пока она одновременно пыталась убежать от своего противника и не наступить на разбитое стекло.

В страхе оторвать свои глаза от него, она на ощупь вытягивала ящик за своей спиной и яростно обыскивала его: полотенца.

Следующий ящик: мешки для мусора и упаковки для продуктов Reynolds Wrap. Она бросила оба ящика в него.

Стекло хрустело под его туфлями, пока он продвигался вперёд, заставляя её пятиться к стойке.

Бутылка вина. Полная. Слава Богу. Она держала её за спиной и не двигалась.

Он сделал именно то, на что она надеялась. Лениво двинулся к ней, и она ударила его бутылкой по голове со всей мощью, на которую только была способна, заливая их обоих вином и осколками стекла.

Он схватил её за талию, когда стал падать, потянув её за собой. Она не могла справиться с его жёсткой силой мужчины, когда он бросил её на спину, подминая под себя.

Она уловила серебристый блеск в опасной близости от своего лица. Она ослабела на мгновенье, достаточное для того, чтобы заставить его удивиться, потом изогнулась и ударила коленом по его паху, а большими пальцами - в глаза, прошептав безмолвное спасибо Джону Стентону из Канзаса, который научил её “десяти грязным приёмам“, когда они встречались в средней школе.

«Оох, ты, чёртова сучка!» Пока он рефлексивно содрогался, Хло обрушилась на него с кулаками, отчаянно дёргаясь, чтобы выбраться из-под него.

Он ухватился рукой за её лодыжку. Она схватила осколок стекла, не обращая внимания на бесчисленные порезы и развернулась к нему, шипя и фыркая, как кошка.

И когда она резанула его руку, что была на её лодыжке, яростный триумф наполнил её. Она могла быть на полу, окровавленная и вся в слезах, но она не собиралась погибать, не устроив ему адской битвы.

Дэйгис вошёл в приёмную, размышляя над тем, могла ли Хло быть всё ещё в душе. Он усладил себя недолгим видением её, восхитительно обнажённой и влажной, с прекрасными волосами, спадающими по её спине. Положив руку на дверную ручку, он улыбнулся, и вздрогнул, когда услышал грохот, преследуемый проклятьями.

Распахнув дверь, он задохнулся, неверие и шок парализовали его на драгоценную минуту.

Хло - истекающая красной жидкостью, которую его мозг отказывался принимать за кровь - стояла в гостиной, повернувшись к кухне лицом, спиной к нему, сжимая клеймор, что ранее висел над камином, обеими руками, сильно плача и икая.

Мужчина вышел из кухни, устремив кровожадный взгляд на Хло и держа нож в руке.

Ни один из них не заметил его присутствия.

«Хло-девочка, назад», зашипел Дэйгис. Инстинктивно, он воспользовался Голосом Силы, смешав приказ с Друидским заклинанием принуждения, из страха, что она была слишком напугана, чтобы двигаться по своей воле.

Мужчина вздрогнул и увидел его, наконец, на его лице отразился шок… и что-то ещё, нечто такое, чему Дэйгис не мог дать точное определение. Выражение лица, которое для него не имело никакого смысла. Узнавание? Страх? Взгляд незваного гостя метался между дверью позади Дэйгиса и открытыми дверями, ведущими на скользкую от дождя террасу.

Рыча, Дэйгис начал подступать. Нет нужды в спешке, мужчине было некуда деваться. Хло отреагировала на его команду и отступила к камину, где стояла, крепко сжимая клеймор, бледная, как привидение.

Она всё ещё стояла. Это был хороший знак. Несомненно, красные пятна не могли все быть её кровью.

«Ты в порядке, девочка?» Дэйгис удерживал взгляд на злоумышленнике. Сила бушевала внутри него. Древняя сила, сила, которая не принадлежала ему, сила, которая была ненадёжной и кровожадной, которая подстрекала его уничтожить мужчину, воспользовавшись древними, запрещёнными проклятиями. Заставить его умереть медленной и ужасной смертью за то, что он осмелился коснуться его женщины.

Сжав руки в кулаки, Дэйгис старался изо всех сил закрыть свой разум от этой силы. Он был мужчиной, не древним злом. Тем более, что мужчины было достаточно, чтобы справиться с этим самому. Он знал - хотя не знал, откуда он это знал - что стоит ему воспользоваться тёмной силой внутри него, чтобы убить, и тем самым он подпишет себе приговор.

Иканье. «Ик, думаю да». Снова рыдание.

«Ты, сукин сын. Ты ранил мою женщину», зарычал Дэйгис, неумолимо продвигаясь вперёд, заставляя мужчину пятиться к террасе. Сорок три этажа над улицей.

Злоумышленник глянул мельком через плечо на низкую каменную стену, окружающую террасу, словно измеряя расстояние, потом посмотрел на Дэйгиса снова.

То, что он сделал потом, было столь странным и неожиданным, что Дэйгису не удалось вовремя среагировать, чтобы остановить его.

С глазами, пылающими фанатичным усердием, мужчина склонил голову. «Я могу послужить Драгарам смертью, если уж не удалось послужить жизнью».

Дэйгис всё ещё пытался воспринять тот факт, что он сказал “Драгары“, когда мужчина развернулся на пятках, запрыгнул на стену и нырнул ласточкой в небытие сорока трёх этажей.