Темный Плохой Порочный

Глава 5

Лидия

Стэф застыла на месте, пока я собирала свои вещи в ее квартире.

— Ты не должна уезжать, по крайней мере, пока не найдешь приличного жилья.

— Спасибо.

— Ты ведь даже никогда не видела эту женщину, что если она какая-нибудь психопатка?

— Если она окажется психопаткой, я мгновенно вернусь на твой диван.

Она закатила глаза.

— Ага, если останешься в живых.

— Я уверена, Джеймс не предложил бы мне переехать, будь она чокнутой.

— Ага, ну, ты и его не особо-то знаешь. Может быть, для всех он и есть чокнутый. Знаешь, что говорили о Тэде Банди? Очаровательный, умный, привлекательный… Я уверена, что он тоже чертовски хорошо выглядел в костюме. (Примеч. Тэд Банди — американский серийный убийца, насильник, похититель людей и некрофил, действовавший в 1970-е годы).

—Тэд Банди не был главным техническим директором компании, в которой я работаю.

— Ну и что? Психи любят скрываться, будучи у всех на виду… Ты только посмотри, насколько он скрытен. Думаю, у него есть свои скелеты в шкафу. Может быть, он хранит головы женщин в своем холодильнике?

— Я тоже скрытная, но не держу женские головы в своем холодильнике.

— Просто береги себя, ладно?

— Только этим и занимаюсь.

Стэф крепко обняла меня, и мне вдруг не захотелось ее отпускать. Вот оно, моя новая жизнь действительно начинается. С чемоданом в руке, я отправляюсь в неизвестность, к таинственной Ребекке. Пункт назначения — Камден. Я расспрашивала Джеймса о ней, но, как обычно, он рассказал очень мало. Ребекка Хэйфилд. Совсем скоро ей будет тридцать и она довольно колоритная. Хорошая и серьезная, по-видимому, немного эксцентричная и достаточно умная, чтобы руководить бизнесом. Такая характеристика была довольно-таки неплохой. Я вспомнила свой сумасшедший энтузиазм после услышанного, и даже не потрудилась расспросить больше, уже пожимая его руку. От воспоминаний мои щеки покраснели, и я снова боролась с желанием ударить себя по лицу за такую глупость. На секунду я даже подумала, что он собирался поцеловать меня, когда подошел так близко в коридоре отеля. Конечно же, он не сделал этого. Идея была абсурдной, но именно в тот крошечный момент, когда наши тела почти соприкоснулись, дыхание замерло в моей груди. Слишком много вина, слишком много разговоров о сексе, чертовски неплохо в комплекте с таким мужчиной. Еще более абсурдным было осознание того, что в ту секунду, думаю, я хотела его. Никогда не думала, что могу так безумно захотеть кого-то, чтобы сходить с ума от нелепого желания трахаться с горячим незнакомцем в каком-нибудь гостиничном номере. Прошло всего несколько недель, черт побери. Недель. Не месяцев. Определенно, недостаточно долго, чтобы начать рассматривать возможность секса на одну ночь.

Я бы поговорила со Стэф об этом, чтобы такое нехарактерное для меня отчаяние покинуло мое тело. Она бы рассмеялась и показала мне большой палец, заявив, что случайный горячий трах будет чудесен в моем положении. Возможно, так и есть, но определенно не с Джеймсом Кларком. Я бы смогла попытаться избежать эмоциональности, но что насчет общей работы? Никогда, черт возьми. Отношения на работе влекут за собой проблемы, и я имею в виду, огромные НЕПРИЯТНОСТИ. Он просто сексуальный, вот и все. А я просто вошла в ряды всех тех женщин из Trial Run, поклоняющихся этому идеальному мужчине. Ничего страшного. Ты идиотка, Лидия Марш, раз влюбилась в Джеймса Кларка, как глупая школьница. Тем не менее, это хотя бы отгоняло любые мысли о Стюарте, что, безусловно, было огромным плюсом. Только этот факт должен был помочь мне пройти через всю эмоциональную пустоту, не добавляя еще больше шрамов в мою коллекцию.

На станции «Истон» я перешла на другую ветку и вскоре уже подъезжала к Камден-Таун. Нервы были на пределе, и осознание того, что я собиралась переехать к незнакомке, эхом отдавалось в моем животе. Сделав несколько глубоких вдохов, я вышла в морозный солнечный день и почувствовала на себе пристальный взгляд Джеймса. Он стоял на тротуаре, как всегда идеальный в своем черном двубортном пальто, будто сшитом специально для него. Я могла бы предположить, что он только что вышел из офиса, если бы не темные джинсы, завершающие его образ. Узкие, облегающие, будто вторая кожа, и демонстрирующие его восхитительные икроножные мышцы. Улыбаясь, я подошла к нему.

— Привет. Спасибо, что встретил меня.

— Позволь мне забрать его, — Джеймс поднял мой чемодан, как будто он совсем ничего не весит. Я последовала за ним, стараясь поспевать за его быстрым темпом, когда он пересек улицу с магазинами и направился в сторону канала. Он остановился возле тату-салона с огромными окнами, потянул меня в углубление в стене и указал на яркую фиолетовую дверь.

— Ребекка живет здесь. На самом деле все намного лучше, чем выглядит.

— Все прекрасно, — сказала я, прижимаясь к нему ближе, когда толпа туристов чуть не столкнула меня с пути.

— Уверена, что хочешь этого?

— Почему нет?

Он избегал моего взгляда.

— Я знаю Ребекку довольно давно. Она смешная, преданная, и знает, когда нужно сдержаться, но также она…

— Колоритная, я поняла, — улыбнулась я, — я могу справиться с колоритом.

— Она очень колоритная, и большинство из этих цветов могут быть оттенками черного… — Джеймс наклонился ко мне и его губы оказались прямо возле моего уха. Его дыхание щекотало кожу, и не только там, где он прикасался ко мне, — …или оттенки серого. Ты увидишь, что я имею в виду, просто не руби с плеча. Она действительно хорошая.

— Оттенки серого?

Он сверкнул своей идеальной улыбкой, а затем нажал на кнопку звонка.

— Поднимайтесь, — прозвучал голос из интеркома. После этого послышался щелчок замка, и Джеймс открыл дверь, приглашая меня внутрь. Узкий холл привел к такой же узкой лестнице, где наверху виднелась красная массивная дверь. Она распахнулась прежде, чем мы успели даже шагнуть на ступеньки, и из нее вышла та самая женщина, Ребекка, чтобы поприветствовать нас. Колоритная — было преуменьшением.

— Ну, привет… — промурлыкала она. Ее голос был соблазнительно хриплым, почти роскошным. Пока я поднималась по лестнице, мой взгляд блуждал по всему ее телу, от ног до головы. На ней были ботфорты из телячьей кожи… черные леггинсы с разрезами… и облегающая черная футболка со странным красным принтом… «Плохие девочки делают это лучше». На шее такое огромное количество подвесок, что не сосчитать… бисер, блестки, шипы… а потом я перевела взгляд на ее лицо… красивое, в форме полумесяца, с большими темными глазами, обрамленными слишком длинными ресницами. Ее губы были накрашены темно-бордовой помадой, глаза подведены черным… и пирсинг — на губе, на носу и в брови. Брови скорее не натуральные, у них идеальная, по-злодейски изогнутая форма, смягченная завитками ее черных волос, спадающих на лоб. Когда я, наконец, поднялась наверх, она протянула руку. Красные ногти, много колец и татуировки… просто взрыв цвета, и насколько я могла видеть… звезды, птицы, цветы, все вместе. — Я Бекс, рада встрече.

— Лидия, — улыбнулась я. Она быстро обняла меня и поцеловала в обе щеки, не касаясь губами, а после поприветствовала Джеймса, который стоял за мной.

— Рада видеть тебя, занимающимся физическим трудом. Тебе следует использовать эти мышцы для чего-то полезного.

— Следи за языком, — сказал он. — Ты заставляла меня использовать их много раз.

Она повернулась ко мне.

— Джеймс уже перевозил всю мою мебель раз пять.

— Семь, — возразил он.

— Что сказать? Я люблю разнообразие.

Она пригласила нас внутрь, и я увидела компактную, но идеальную гостиную свободной планировки. Место безупречное, но немного эксцентричное: резкие линии, черная мебель и красные стены. Она проделала прекрасную работу, создавая дизайн этой квартиры. Все сочеталось: от блестящей красной кухонной мебели до картин на стенах. Это место было воздушным и легким, но с определенной схожестью с будуаром. Мне понравилось, и с облегчением я поняла, что смогу ужиться в этом пространстве, даже полюбить его. Джеймс расположился в гостиной, пока Ребекка проводила для меня экскурсию по апартаментам, завершив ее моей комнатой. Она отличалась от остальной части квартиры: абсолютно нейтральная, со сливочного цвета ковром и соответствующими ему стенами цвета магнолии. Двуспальная кровать из кованого железа выглядела прекрасно в сочетании с лиловым постельным бельем и мебелью из светлого дерева. В комнате был шкаф для одежды, комод, небольшой письменный стол и книжная полка. Идеально. Я не могла перестать улыбаться, в основном, от облегчения.

— Нравится? — спросила Ребекка, укладывая подушки на моей кровати.

— Очень, спасибо!

— Постельное белье чистое, но если ты хочешь использовать свое, нет проблем. Это твоя комната, делай с ней все, что хочешь.

— Все идеально, спасибо.

Джеймс занес мой чемодан, положив его на пол возле шкафа, и осмотрел комнату, будто никогда не видел ее раньше. Вот тогда я и ощутила слабый запах свежей краски.

Он улыбнулся Ребекке.

— Я все сделал, мне пора идти.

Она приподняла бровь.

— Не останешься на чашку чая?

— У меня загруженный день.

Бекс показала ему язык.

— Тогда вали, уверена, что у нас все будет прекрасно и без тебя.

— Не сомневаюсь, — сказал он.

Я последовала за ним вниз к входной двери, отставая из-за его быстрых шагов.

— Спасибо, Джеймс, за все.

— Пожалуйста.

Я наблюдала за ним, пока он не скрылся из виду. Он даже не оглянулся. Прежде чем вернуться наверх, я глубоко вздохнула, убедившись, что для встречи с новой соседкой моя улыбка на месте. Ребекка уже поставила чайник. Он был алого цвета, как и все остальное на кухне.

— Чай или кофе? — спросила она, подняв обе банки.

— Кофе, пожалуйста, черный, два сахара.

— Не обращай внимания на Джеймса, он всегда исчезает.

— Я так и поняла.

— Он хороший, правда, не обращай внимания на то, во что он заставил тебя поверить, — улыбнулась она, протягивая мне кружку.

Бекс уселась на диван, а я решила еще раз осмотреть комнату. Коллаж из фото говорил о том, что она выступала на каком-то мероприятии, вся в блестках и перьях, и при всем этом выглядела удивительно.

— Я участвую в бурлеске, — сказала она, проследив за моим взглядом, — хотя и не так часто теперь. Слишком много всего происходит.

— Ты выглядишь великолепно!

— Удивительно, что могут сделать с тобой немного блеска и блесток.

Я вгляделась пристальнее в фотографии на стене, хотя их можно назвать скорее картинами, и увидела надпись «РХ» в уголках картин.

— Твои?

— Конечно. Я редко рисую, но это случается.

— Они удивительные, — я застыла, любуясь одной из картин, на которой была изображена женщина в корсете, постукивающая хлыстом по бедру — суровая, стильная и чертовски сексуальная. Я улыбнулась, вспоминая слова Джеймса об оттенках серого. — То есть, писать картины твое не основное занятие?

— Вроде того, — улыбнулась она, — я работаю внизу.

— Ты татуировщик? — я подошла к другой картине. Она была меньше, но более сложной. Какое-то мифическое животное, написанное крупными и резкими мазками, с головой дракона, переходящей в тело льва. Это была странная картина, темная и жесткая, но невероятно красивая. Я не могла отвести от ее глаз.

— Химера, — объяснила Ребекка, — одно тело, два зверя. Ее мне заказали в качестве дизайна тату.

— Очень красиво. Тату на спине?

— На груди, хотя хвост пересекает ребра и доходит до позвоночника.

Я попыталась представить человека, которому бы подошла подобная татуировка, кому-то вроде Ребекки, кому-то такому же необычному. Я присела рядом с ней.

— Мне нравится, как ты здесь все обустроила, очень круто.

— Правда? — удивленно спросила она.

— Честно, потрясающе сделано, очень стильно.

— Хозяйка дает мне волю, поэтому если у тебя появятся какие-то супер крутые идеи в плане интерьера, дай мне знать.

— Тебе определенно повезло с хозяйкой.

— Ага, она моя бывшая. Ей принадлежит тату-салон внизу, так что, технически, она еще и мой босс. Что означает особое отношение ко мне. Не думаю, что Джеймс сказал тебе, что я лесбиянка и что-то вроде би. Это проблема? Обещаю, что не буду приставать к тебе ночью.

— Никаких проблем.

— Прекрасно, — сказала она. — Значит, ты работаешь с Джеймсом? Бьюсь об заклад, это весело, его замашки перфекциониста сводят меня с ума даже в лучшие времена.

— Он такой себе надсмотрщик. Хотя это и хорошо… он хорош.

Она улыбнулась мне, ярко и тепло.

— Знаешь, ты можешь спросить. Должно быть, ты думаешь об этом.

— Прости?

— Как мы познакомились. Джеймс и я, мы не очень-то похожи.

Я усмехнулась.

— Вы, кажется, совершенно разные люди.

— Я ходила в школу с его женой, знала ее с пятилетнего возраста. Как-то она пришла ко мне, чтобы сделать тату на лодыжке, и с тех пор мы начали общаться. Мы с моей бывшей девушкой Джез часто отдыхали с ними, ходили на двойные свидания. Потом они расстались, а вскоре и мы с Джез. Но Джеймс и я до сих пор поддерживаем связь.

— Он упоминал о своей жене.

Бекс приподняла брови.

— Впервые, обычно он не говорит о ней.

— Он сказал не так уж много, только то, что ее звали Рэйчел и что она была неверна.

— Ну, о ней можно написать целую книгу. В любом случае, хватит разговоров о Джеймсе Кларке, — она подняла свой бокал. — Добро пожаловать, Лидия! За нас и за наш статус новообретенных соседей!

Я была рада такому тосту. Честно говоря, я была чертовски счастлива находиться здесь.

Джеймс

Сидя напротив меня за столом, Бекс надула губы.

— Ну, и почему я здесь?

— Я хотел провести обеденный перерыв вместе со своим лучшим другом. Это разрешено, не так ли?

— Ага, разрешено. И я уверена, что это никак не связано с тем, что у меня появилась новая соседка по квартире.

— Совсем не связано.

— Конечно. Итак, как жизнь в мире Джеймса?

Я улыбнулся.

— Итак, как обстоят дела с Лидией, Ребекка?

— Хорошо, — сказала она, закуривая сигарету. Я плотнее закутался в пальто, поднимая воротник, чтобы скрыться от ветра. Принесли наш кофе, и я потягивал свой, пока Ребекка делала глубокие затяжки, выпуская дым в мою сторону. Я бы предпочел сидеть внутри, подальше от холода и прохожих, но за никотиновую зависимость Ребекки приходится расплачиваться.

— Выкладывай, Джеймс, чего ты хочешь? Это, должно быть, убивает тебя — взять выходной от тренажерного зала.

— Я твой друг, мне любопытно, как у тебя дела. Прошли недели, думаю, у тебя должны быть какие-то новости.

— Ты не интересовался у нее?

— Мы работаем вместе, наши разговоры, как правило, не выходят за рамки рабочих моментов.

— Я уверена, это только твой выбор. Ты хочешь ее, верно? — ухмыльнулась она.

Я почувствовал нарастающее раздражение, и желание встряхнуть Ребекку за ее интуитивные маленькие плечи запульсировало в висках.

— Она моя коллега, что делает ее отвратительно непривлекательной и вне досягаемости.

— Я не виню тебя. Кстати, она милая. Забавная… умная… сексуальная, как ад.

— Я не заметил.

— Ох, прошу тебя. Отвали со своим дерьмом, Джеймс, — она наклонилась над столом, все еще выдыхая на меня свой дым. — Ты мог бы приехать, ну, знаешь, как нормальный человек, а не тащить меня через весь город, чтобы поиграться в частного детектива.

— Ты испытываешь мое терпение, Ребекка. Как я уже сказал, я хотел увидеться.

— Мы могли увидеться прошлой ночью. Люди спрашивали о тебе… когда ты отшлепаешь пару кисок, заставишь кого-то плакать… ты перестал напоминать большого плохого Маску. Кстати, где ты был?

— Занят.

— И когда ты вернешься?

— Когда почувствую, что пора.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты уже засадил какой-то тугой киске? Слава Богу!

Я встретил ее взгляд, без слов передавая свое раздражение.

— Она больше не страдает?

— Лидия? Кажется, уже нет, но сложно сказать наверняка. Она почти такая же скрытная, как и ты.

— Никаких признаков примирения?

— Сомневаюсь. Исходя из того, что я слышала, он похож на рыдающего мудака. Она может найти себе кого-то получше.

— Тогда, кажется, она останется у тебя, — странная смесь ужаса и облегчения захлестнула меня. Все внутренности будто перекрутились.

— Можем на это надеяться. Я определенно скучала бы по ее задорной маленькой попке по утрам, — она поймала меня в пучину своих развратных глаз, лукаво улыбаясь. — Она замечательная, Джеймс, действительно прекрасная.

Я вздохнул.

— Так ты будешь говорить или нет? Я мог бы еще успеть заскочить в тренажерный зал…

— Дай подумать… Лидия Марш… двадцать три года, зеленые глаза, задорная маленькая попка… руководитель проектов в Trial Run Software Group, ты, должно быть, слышал о них? — я многозначительно посмотрел на часы. — Ну ладно! — засмеялась она. — Ее бывший — придурок, консервативен до крайности, и я удивлена, что это не она трахалась со всеми вокруг. Девушка, должно быть, чертовски святая. Не слышала, чтобы он звонил, но знаю, что оббивал пороги квартиры ее подруги. Это, кстати, ее единственная подруга и она первоклассная идиотка. За это время она приходила один раз и только расстроила Лидию еще больше.

— Семья?

— Единственный ребенок. Как я поняла, никакого папочки.

— Мама?

— А вот здесь целая история. Я слышала только обрывки. Ее мать — настоящая кровопийца.

— Продолжай…

— Я чертовски уверена, что она все время пьяна, а еще больше уверена, что Лидия всегда ее выручает.

— Как?

— Деньги… поддержка… и, конечно, выслушивает ее. Она пытается быть жесткой, но, на самом деле, наша Лидия довольно мягкий человек. Ах да, она даже не рассказала своей матери о разрыве. Я слышала, как она пообещала передать «привет» прекрасному Стюарту Добсону.

— Не похоже, что они близки.

— Определенно, односторонние отношения. Уфф, от жертв у меня мурашки по коже. Говорю тебе, Джеймс, она прошла через крупное дерьмо. Подозреваю, что заскоки матери вывернули Лидию наизнанку. У нее есть шрамы, Джеймс. Она резала себя.

— Это она тебе так сказала?

— Ей и не нужно. Я узнаю их за километр.

— Где они?

— Те, что я видела, на руках — аккуратные порезы от запястья к локтю. Они довольно слабые, определенно старые, но все же. Ты бы не заметил, если бы не знал, что ищешь, но, знаешь, кожа — это моя тема.

— Интригующе.

— В любом случае, в плане соседства она пример для подражания. Чистая, аккуратная и прекрасно воспитана. Она пьет слишком много кофе и живет в своем ноутбуке, проверяя проклятую работу круглыми сутками. Можешь что-нибудь с этим сделать? Ей нужна жизнь. И секс. Горячий, грязный, пылкий, отвратительный чертов секс, чтобы немного расслабиться. Она записала себя в старушки раньше времени. Может быть, ты и с ним сможешь ей помочь?

— Я даже не собираюсь отвечать на это.

— Говори, что хочешь. Если ты не хочешь, я сделаю это сама, посмотрим, есть ли в ней что-нибудь бисексуальное, — усмехнулась она. — Я сдерживалась, но раз ты не заинтересован…

— Не заинтересован.

— Как хочешь.

— Валяй, Ребекка. Надеюсь, она сладкая на вкус.

— Кстати, она сабмиссив.

Ее глаза испытывали меня, выжидая реакции. Я не дал ей ни одной, просто продолжал потягивать кофе и рассматривать улицу. Я слишком близок к тому, чтобы что-то предпринять, так чертовски близок. Только мысль об этих любопытных глазах заставила мои кулаки сжаться.

— Откуда ты знаешь? То, что она режет себя, не значит, что она сабмиссив, Ребекка, не всегда.

— Я в этой игре уже достаточно долго, чтобы знать, когда кто-то нуждается в твердой руке.

— Это нихера не значит.

Она захихикала, и ее резкий смех заставил всех вокруг повернуть головы в нашу сторону. Я стиснул зубы.

— Как-то ночью она последовала за мной ко мне в комнату и увидела мой личный набор орудий для пыток. Видел бы ты ее лицо, Джеймс, наполовину извиняющееся, наполовину зачарованное. Думаю, больше всего ее заинтересовали розги.

— Ты меня разыгрываешь.

— Ага, но только насчет розг. По моему скромному опыту я знаю только два вида фанатиков контроля. Таких, как ты, с желанием править всем миром и всеми в нем, и таких, как она. Фанатик контроля по необходимости, а не по природе. Она не рождена с этим, Джеймс, уж поверь мне. Что-то ожесточило ее, черт, вероятно, она выросла намного раньше, чем должна была. Кроме того, она режет себя, то есть боль — это для нее. Бьюсь об заклад, под этой оболочкой находится маленькая порочная девочка, которая только и ждет, чтобы кто-то разорвал эту оболочку и собрал ее по кусочкам.

Она сделала паузу в своем маленьком монологе, пытаясь поймать мой взгляд.

— Ты бы хотел посмотреть на ее шрамы, не так ли?

— Нет, — солгал я.

— Ну что ж. Я подумала, что она в твоем вкусе. Никогда не встречала кого-то столь подходящего для тебя. Твоего типа.

— И каков же мой тип, Ребекка? Просвети меня.

— Глаза… такие же зеленые, как у Катреи, — я, должно быть, побледнел, глядя на нее, будто на призрака. — Я знаю тебя, Джеймс. Я видела тебя пьяным, я слышала тебя пьяным, когда ты был уже не способен сохранять эту маску. Кроме того, Рэйчел рассказала мне пару лет назад, оплакивая тот факт, что ее глаза голубые, а не зеленые.

— Рэйчел должна была держать свой рот на замке, как и свою киску. Катрея здесь ни при чем.

— Раз ты так говоришь, хорошо. Именно поэтому ты предложил ей переехать?

— Ей нужна была комната, а тебе соседка. Конец истории.

— Ты ненавидишь тот факт, что я знаю тебя так хорошо, не так ли? Признай, ты просто терпеть это не можешь.

Я подозвал официанта и попросил счет. Ребекка не казалась удивленной, просто забрала пачку сигарет со стола и собралась уходить.

— Вы испытываете мое терпение, Госпожа Рэйвен, но я могу справиться с этим. Останься, тебе следует пообедать из-за этой внезапной встречи, — я вручил ей двадцать баксов и поцеловал в лоб, перед тем как уйти.

Она склонила голову и лукаво приподняла бровь.

— Я не шучу, Джеймс. Если ты не хочешь, то я заберу ее себе.

— Желаю удачи. Надеюсь, она станет твоей новой сучкой, правда надеюсь. Лидия с Карой в комплекте — должно быть идеально для тебя.

— Не я это сказала.

— Увидимся позже, Ребекка.

Она развернулась на стуле, чтобы посмотреть, как я перехожу дорогу.

— Когда?

Я практически почувствовал, как она закатила глаза из-за того, что я не ответил.

Я пытался сфокусироваться на Фрэнке, пока он продолжал болтать о планах на следующий месяц. Но видел я только Лидию Марш. Она сидела недалеко от меня, зажатая между несколькими девушками из администрации. Я хотел не обращать внимания на то, какую дрожь в моем теле вызывает она, одетая в это узкое лиловое платье. В комнате стало напряженно. Лидия сидела пятой справа от меня, а ребята из отдела продаж стояли над ней. Я поймал их взгляды, направленные на ее декольте.

Концентрируясь, Лидия Марш прикусила губу. Я заметил это ее жест еще пару недель назад и с того момента обращал внимание каждый гребаный раз. Ее маленький напряженный ротик мучил меня каждый день. Сейчас она прикусила кончик ручки, и мое настроение резко ухудшилось.

— …как вы знаете, Джеймс и Лидия проделали невероятную работу на первой стадии проекта «УХМ», теперь мы сможем досрочно закрыть его за пару недель. Они уже порекомендовали нас «Сэлмонс», крупной юридической компании в Уорике.

Конечно же, я уже слышал об этом. Я оглядел комнату, довольствуясь поздравительными улыбками всех вокруг. Мой взгляд вернулся к Лидии, ее блестящие глаза сияли от гордости, когда она взглянула на меня. Я просто кивнул, разрушив ее иллюзии, и она моментально вернулась к своим заметкам.

— …Стивен Брайант поедет в «Сэлмонс» через неделю или две, чтобы представить им первый демонстрационный образец. Дай Бог, к концу года у нас появится еще один топовый клиент.

Я был словно опьянен.

Мои яйца потяжелели, словно налились свинцом, болезненно моля о животном сексе. Я жаждал соленого привкуса слез, льющихся из глаз разрушенной женщины, и ее тугое полностью в моем распоряжении маленькое влагалище. Кстати, она сабмиссив. Иди нахер, Ребекка, просто иди нахер. Бьюсь об заклад, под этой оболочкой находится маленькая порочная девочка.

— … хочешь что-нибудь добавить, Джеймс?

Все в комнате смотрели на меня, а я безучастно глядел на Фрэнка. Он улыбался своей тупой гребаной улыбкой, ожидая, когда же я присоединюсь к его поздравительному любовному фестивалю.

— Ты уже сказал все за меня, Фрэнк.

— Отлично, ну, если больше нечего обсуждать… — рабочая неделя закончилась, впереди выходные. — Увидимся в понедельник!

Пока все выходили из комнаты, как послушные солдатики, я оставался на месте. Вытянув ноги под столом, я пытался хоть как-то облегчить боль в паху. Не помогло.

Дверь захлопнулась за работниками, оставляя в комнате только моего восхитительного проектного менеджера. Она подошла ближе, опираясь на мое плечо, чтобы отдать папку с файлами. На мгновение ее задорные сиськи коснулись меня, и мой член не пропустил этого, напрягаясь, скрытый лишь большим столом. Бледная выпуклость ее груди, словно зазывающая из ее V-образного декольте, определенно была предметом гордости. Две крошечные родинки виднелись на ней. Нет, соски определенно будут темно-розовыми, круглыми и спелыми, и такими чертовски податливыми. Клубничные кнопочки на сливочной коже.

— Я хотела отдать тебе это.

Ее аромат сбил меня с мысли… черешня. Она как дилетант нанесла духи на запястья и без сомнения растерла, но мой рот все равно наполнился слюной. Пульс участился, отдаваясь в висках… и в моем члене. Я боролся с желанием разорвать ткань на ее запястье и с горячей необходимостью пройтись языком по ее шрамам. Я заставил себя перевести взгляд на то, что она принесла.

— Управленческие этапы для «УХМ»? Уже? Нам не понадобятся они, по крайней мере, до второй фазы. Это неразумное использование времени, Лидия.

Она пронзила меня своим взглядом, полным обиды.

— Я занималась этим после работы, Джеймс. Сверхурочно. Мне бы хотелось узнать, что ты думаешь.

— Я ухожу через десять минут.

Она нервно улыбнулась, ее рот находился всего в нескольких сантиметрах от моего носа.

— Конечно, ну, нет никакой спешки.

— Тогда зачем давать это мне сейчас?

— Я просто, эм… Просто я была готова.

Я пролистал страницы. Она написала целый гребаный том.

— Я уделю этому время на следующей неделе.

— О, хорошо, — сказала она, и я смог уловить нотки разочарования.

— Ты ожидала, что я сделаю это прямо сейчас? У меня есть чем заняться в пятницу после пяти.

— Нет, не сейчас. Я просто подумала, что ты сможешь как-нибудь заехать. Увидеться с Бекс и со мной, и тогда бы мы смогли обсудить это. Может, на этих выходных?

— Я занят.

— Да, конечно, извини, что без предупреждения. Это просто мысль. Ты не приезжал, и я подумала, ты захочешь увидеться с ней, — она улыбнулась, чтобы хоть как-то смягчить свои слова.

— Я виделся с Ребеккой сегодня.

Она покраснела.

— Да? Извини, моя ошибка. Я не знала.

— С какой стати ты бы узнала об этом?

— Думаю, не узнала бы. Мы не особо разговариваем за пределами офиса. Думала, если ты заедешь, мы могли бы изменить это.

— Я не люблю болтать, Лидия, ни на работе, ни где-нибудь еще. Так что, здесь нечего менять.

— Мы разговаривали в Брайтоне…

— Да, мы говорили.

— … а потом ничего. Ты чувствуешь себя неловко?

Я рассматривал Лидию, бесстыдно упиваясь ее дискомфортом.

— С чего это мне должно быть неловко, Лидия?

— Не знаю.

— Думаешь, мне стыдно? Думаешь, я жалею о том, что спросил, доводил ли тебя до оргазма твой бывший?

— Нет… да… ты жалеешь? — она поправила выбившуюся прядь своих волос.

— Нет.

— Если я переступила черту, мне жаль.

— Тебе не за что извиняться, — черт, теперь мой член начал дергаться.

— Просто, в Брайтоне…

— Лидия, мы коллеги. Мы хорошо работаем в команде, верно?

— Да, замечательно. Мне, правда, нравится работать с тобой.

— Хорошо. Тогда все хорошо.

— Тогда нет никаких проблем, — ее возглас был слишком радостным, слишком фальшивым. — У меня не было возможности поблагодарить тебя за Ребекку. Она великолепная.

— Нет надобности в благодарности, — я закрыл ее папку, положив на кучу других, предназначенных для меня.

Она поняла намек и улыбнулась, отступая и закрывая за собой дверь.

И только после того, как она вышла, я взял ее документы и положил их в свой портфель, чтобы забрать домой.