Тени в апельсиновой роще

Глава 6

Мими разбудила его на рассвете, ища мужниной ласки, но Аль Хаджи ждал телефонного звонка из Нью-Йорка, назначенного на шесть утра, и уже в пять отправился в свой кабинет.

Мими все утро пребывала не в духе. В десять она решила съездить за покупками. Аль Хаджи не стал спорить, чтобы вконец не испортить ей настроение, и позволил жене поехать в город на его «мерседесе» с шофером. Он даже вышел проводить ее и, стараясь приободрить Мими, намекнул, что вечером будет с ней обходительнее.

Проводив жену, он вернулся в свой кабинет, намереваясь сделать ряд важных звонков. Прежде всего он набрал номер «своего человека», служащего в таможенном отделении Международного аэропорта. Секретарша ответила, что Майк Мзее отлучился выпить кофе. Что-нибудь ему передать? Да, пожалуйста, звонил такой-то...

Затем Аль Хаджи связался с Курией.

— Мне надо тебя немедленно видеть, — сказал он в трубку,

— Прямо сейчас? — неуверенно переспросил Курия.

— Вот именно! — сухо подтвердил Аль Хаджи.

— Но у меня нет транспорта. Моя машина в ремонте...

— Я пошлю за тобой вертолет! — И Аль Хаджи повесил трубку.

Поговорив в шесть утра с Артуро Спинелли, Аль Хаджи заметно помрачнел. Люди в Гонконге не желают ждать. Счастливчик Джо сердится, а семейный совет клана Делори требует заменить Аль Хаджи кем-то другим. Артуро не преминул сообщить, что, по общему мнению, Аль Хаджи позорит честь Семьи в глазах гонконгских клиентов. Что же он, Аль Хаджи, намерен в связи со всем этим предпринять?

Аль Хаджи раскурил сигару и задумался. «Я им покажу, отправлю им столько слоновой кости, что они в ней утонут!»

Настало время расширить сферу действий, распространить их на заповедники Танзании. А может быть, и Замбии? Нет, Замбия слишком далеко отсюда, трудно будет осуществлять контроль. Скорее уж Уганда. Оттуда слоновую кость вывезти контрабандой не сложнее, чем кофе. Можно использовать ту же сеть агентов. Надо потолковать на этот счет с Хамади.

Из окна кабинета видна была зеленая лужайка, окаймленная стройными деревьями. Когда дом построили, зелени вокруг не было — один лишь колючий кустарник торчал из каменистой почвы.

Деньги Делори превратили окружающую местность из диких зарослей в ухоженную, цветущую плантацию. Ежегодно отсюда везли в Европу тонны апельсинов. Но доход от них составлял лишь малую часть денег, которые стекались в руки Аль Хаджи.

Аль Хаджи вел дела семьи Делори весьма искусно. Он знал, что его жизнь в руках мафии. Стоит Счастливчику Джо позвонить в два-три места, и Аль Хаджи не сносить головы, в лучшем случае придется сидеть в тюрьме до самой смерти. И Аль Хаджи забрался в такую даль, чтобы удрать от своего прошлого. В Кению он прибыл кружным путем через всю Африку, покрыв много тысяч миль по воздуху, по морю и суше; ему все время приходилось петлять, чтобы сбить с толку преследователей из ФБР; три раза он менял имя; но агенты шли за ним по пятам, и от него потребовалась огромная выдержка и множество хитроумных уловок, чтобы провести американских блюстителей закона. В конце концов он добрался до Найроби. В память о долгом хождении по мукам через неприветливый континент — родину его предков, он поменял имя на Аль Хаджи, что на арабском и местном языке суахили означает «паломник, побывавший в Мекке». Он стал своим человеком в местном преступном мире, купил себе настоящий кенийский паспорт и женился на Мими, простой и скромной женщине родом из Момбасы.

Когда Аль Хаджи уверился, что ФБР окончательно потеряло его из виду, он снова вступил в контакт с Джузеппе Делори и получил необходимые средства на проведение первой операции в Восточно-Африканском регионе.

Марихуана и слоновая кость были не единственными товарами, которыми промышлял Аль Хаджи на благо семьи Делори. Созданная им организация бойко торговала контрабандными танзанийскими бриллиантами и множеством других вещей, которые по тем или иным причинам были запрещены к ввозу из одной африканской страны в соседнюю. Его подручные перегоняли краденые автомобили через границу, доставляли беспошлинный текстиль, торговали из-под полы огнестрельным оружием. В Найроби, где коррупция стала прямо-таки образом жизни, Эл пустился в незаконную спекуляцию недвижимостью.

В годы правления президента Иди Амина контрабанда угандийского кофе стала самым доходным рэкетом во всей Восточной Африке. Аль Хаджи лично руководил переправкой тысяч тонн кофе, действуя от имени семьи Делори, но и себя не обижал. Он заработал миллион долларов наличными; Счастливчик Джо лучился от счастья. Аль Хаджи добился уважения всех членов клана Делори; они оценили его деловитость, его умение, как выразился Спинелли, «не размазывать дерьмо по столу».

Но в последнее время отношения с нью-йоркскими боссами заметно испортились. Все началось с того, что Аль Хаджи не удалось придумать безопасный способ доставки в Штаты ста килограммов героина, поступивших из Таиланда в Момбасу. Эту сотню килограммов «марафета» накрыли в Монровии, откуда их предполагалось отправить морем во Флориду. То, что Аль Хаджи удалось чудом — он провез героин по суше на расстояние шести тысяч миль через территорию десяти африканских стран, — нисколько не смягчило нью-йоркскую семейку. На этом деле они потеряли не одну тысячу долларов.

Теперь еще неувязка со слоновой костью, предназначавшейся для Гонконга. Аль Хаджи заверил, что отправит двадцать тонн бивней в подпольные синдикаты Гонконга через Индийский океан. Но до сих пор ему удалось раздобыть лишь четвертую часть обещанной партии. Два снаряженных им отряда браконьеров были истреблены охраной заповедников, а вся добытая ими слоновая кость конфискована.

Счастливчик Джо точно с цепи сорвался. Аль Хаджи сознавал, что может вмиг распрощаться с «Апельсиновой усадьбой» и отправиться кормить рыб на дно Гудзона. Он был уверен, что вопреки тому, что говорил Артуро, Рикардо прислали сюда с единственной целью не спускать с него глаз.

Сквозь огромные окна кабинета он видел, как Рикардо бесцельно вышагивает взад-вперед по лужайке, время от времени останавливаясь и пристально разглядывая причудливые африканские растения, свезенные сюда со всех концов континента. Точно вся его черная родина пришла в гости к хозяину плантации. Рикардо гладил шершавую кору дерева басуто или же шутливо боксировал с усыпанным яркими цветами кустом из Дагомеи. Но внезапно настроение у него портилось, и тогда он чертыхался без причины, гонялся за птичками, целился в де-ревья разряженным револьвером.

На столе у Аль Хаджи зазвонил телефон, он не сразу поднял трубку. Беда в том, думал Аль Хаджи, что Рикардо томится от скуки. Ему охота сходить в киношку, ему нужна женщина. Но Аль Хаджи не мог положиться на Рикардо — стоит его отпустить, и он обязательно влипнет в какую-нибудь историю; власти сразу обратят внимание на то, что он таскает оружие, не зарегистрированное в полиции, и что документы у него фальшивые. Им не составит труда докопаться, кто он такой на самом деле — беглый преступник, разыскиваемый Интерполом.

— Алло, — хмуро рявкнул он в телефонную трубку.

— Эл, — послышался голос на другом конце провода, — это Майк.

— Привет, Майк. Как поживаешь, брат?

— У меня все о'кэй, Эл, — ответил Майк. — Весь в делах, как обычно.

— Вот и хорошо, — похвалил Аль Хаджи. — Прежде всего дела.

— И я так считаю, — согласился Майк.

— Послушай, — голос Аль Хаджи стал еще слаще, еще вкрадчивее. — Почему бы тебе с Аминой не заехать ко мне сюда в конце недели, пропустили бы стаканчик-другой. Ну скажем, в субботу?..

— Да мы с удовольствием, — принял приглашение Майк. — А в какое время?

— Как обычно. Давай к обеду.

— О'кэй! — откликнулся Майк.

— Вот и прекрасно! — заворковал Аль Хаджи. — Буду ждать. Уверен, что и Мими обрадуется. Они с твоей женой легко находят общий язык.

— Верно, — без особого энтузиазма процедил в трубку Майк.

Последовала напряженная пауза. Майк знал, что сейчас услышит очередную просьбу оказать какую-то услугу, и надеялся, что речь пойдет не о чем-нибудь слишком уж серьезном. Он удостаивался чести быть званым в гости к Аль Хаджи, лишь когда от него что-то требовалось. Дело зашло так далеко, что он уже ни в чем не мог отказать этому американскому громиле. Аль Хаджи дал Майку денег взаймы на покупку простор-ного дома в фешенебельном столичном пригороде Парклендс. Затем как бы между прочим за стаканом виски американец освободил Майка от уплаты долга и таким образом подарил ему дом. Ну разве можно сказать «нет» такому добросердечному человеку?

— Майк, — приступил к делу Аль Хаджи. — Послушай, Майк, не мог бы ты оказать мне небольшую услугу?

— Конечно, Эл, — ответил Майк. — Скажи, что от меня требуется?

— У меня возникла в общем-то пустяковая проблема. Сам знаешь, наступило время опрыскивать апельсиновые деревья. у меня под ними около ста акров. Их надо регулярно обрабатывать так же, как кофе. Иначе может погибнуть весь урожай.

— Понятно.

— Ну вот, — продолжал Аль Хаджи. — Как назло, все насосы вышли. из строя, в Найроби запасных частей к ним не сыщешь. Пришлось заказывать на заводе в Югославии. Заказ только что прибыл в Международный аэропорт. Мне эти запчасти срочно нужны, механики уже здесь, но не могут приступить к ремонту. Завтра во что бы то ни стало надо начать опрыскивание. Мог бы ты устроить так, чтобы ящики с оборудованием прошли таможенный досмотр сегодня до обеда?

— Ничего нет проще, Эл! — с облегчением воскликнул Майк. — Заминки не будет.

— И еще одно, Майк, — добавил Аль Хаджи после недолгой паузы. — Запчасти эти особые. Я не уверен, что они разрешены к ввозу. Так уж проследи, Майк, чтобы ящики никто не открывал. Ты понимаешь, что я имею в виду?

Майк помолчал. «Так и знал, — думал он, — дело нечисто».

— Конечно, Эл, — заговорил он уже с меньшим энтузиазмом. —Я все понял.

— На тебя можно положиться, — Аль Хаджи рассмеялся громко, дружелюбно; его смех оказывал прямо-таки магическое действие на собеседников. — Сейчас пошлю за ними людей. Ящики, насколько мне известно, на складе номер десять. Итак, до субботы — ждем вас к обеду.

— До встречи, — буркнул Майк.

— Огромное тебе спасибо, Майк. Пока!

— Пока! — Майк повесил трубку. «Настанет день, — думал он, — и я сброшу с себя это ярмо!»

— Мне скучно! — заявил Рикардо с порога.

Аль Хаджи не слышал, как итальянец вошел в кабинет. — Я велел тебе стучаться, прежде чем входить сюда, — рассердился Аль Хаджи. — Сколько раз тебе повторять!

Рикардо пожал плечами и огромным кулаком постучал по распахнутой створке двери.

— Что тебе нужно? — сухо спросил Аль Хаджи, — Не можешь и дня обойтись без бабы?

— Не могу, — признался Рикардо.

— Здесь тебе не бордель!

— Я поеду в город.

— Это невозможно, — отрезал Аль Хаджи. Оба уставились друг на друга.

— Ты слышал, что говорил Артур, — напомнил Аль Хаджи. — Я должен ограждать тебя от всяких неприятностей.

Снаружи донесся стрекот вертолета, летавшего в город за Курией.

— Я хочу позвонить Счастливчику Джо, — потребовал Рикардо. Сегодня себе на завтрак он снова заказал лазанью.

— Попозже, — отмахнулся Аль Хаджи, выпроваживая его из кабинета. — Сейчас я занят.

Рикардо прислонился к дверному косяку, не сводя своих карих глаз с хозяина.

— Тебе-то хорошо говорить, — протянул он. — У самого жена под боком. А мне как быть? Кухарка — старая ведьма, и она меня ненавидит. Даже поболтать не с кем.

— Я бы на твоем месте беседовал с деревьями.

Курия стремительно вошел в дом и остановился у дверей кабинета. Рикардо повернулся и удивленно посмотрел на него. Некоторое время оба стояли на пороге, меряя друг друга взглядами. Они были примерно одного роста, одинаково сложены, оба носили револьверы. Ни один, ни другой не обмолвился и словом. Поводив по Курии взглядом с головы до ног, Рикардо отступил в сторону, пропуская его в кабинет.

— Садись, — сказал Аль Хаджи.

Курия сел. Было видно, что бессловесное столкновение с Рикардо вывело его из себя.

— Во-первых, — начал Аль Хаджи, — должен тебе сказать, что я недоволен тем, как ты справляешься с делами. Вчера ты принес жалкие гроши. Что с тобой стряслось, приятель? Раньше ты за неделю добывал больше, чем теперь за месяц.

— Кое-какие предприятия переезжают, — принялся оправдываться Курия.

— А ты их не отпускай! — рявкнул Аль Хаджи.

— Постараемся.

— Побольше активности, — наставлял Аль Хаджи. — Я не могу ждать. Подходит срок различных платежей, и если ты не соберешь солидный куш, то и сам останешься без денег в конце месяца.

— Сделаю все, что могу, — пообещал Курия.

— И то, что не можешь! — прикрикнул Аль Хаджи. — Мои коллеги в разных странах начинают думать, что мы здесь только умеем проваливать разные дела. Необходимо доказать, что это не так, понял?

Курия кивнул.

— Поезжай в международный аэропорт, — голос Аль Хаджи немного помягчел. — Таможенный склад номер десять. Спросишь Майка Мзее, передашь ему эти бумаги. Он даст тебе кое-какой груз, доставишь его сюда.

Курия спрятал накладные и пошел к двери.

— Возьми «ренджровер»! — крикнул ему вслед Аль Хаджи.

Отослав Курию, Аль Хаджи написал длинное письмо Хамади, иному из своих подручных, действующих в Национальном парке Восточное Цаво. Он достал из ящика письменного стола пачку бумажных денег и вместе с письмом запечатал их в большом конверте из плотной лощеной бумаги.

Десять минут спустя, прихватив Рикардо, он сел в кабину вертолета, и они полетели проверить, как идет опрыскиванье плантаций. У Хаджи было три специальных установки на тракторной тяге. С воздуха казалось, будто между длинными рядами зеленых апельсиновых деревьев ползают плюющие белой пеной жуки. Вертолет приземлился, и Аль Хаджи провел целый час, беседуя с управляющим и осматривая эту часть своих владений.

— Хочешь поводить трактор? — спросил Аль Хаджи у Рикардо, когда вертолет поднялся и взял курс на юг, чтобы облететь вторую половину плантации.

— Нет, — односложно ответил Рикардо.

— Ты как будто жаловался на скуку, — напомнил Аль Хаджи, попыхивая сигарой.

— Жаловался, — подтвердил Рикардо.

— Мог бы порыбачить, — Эл указал на блеснувшую внизу реку.

— Ненавижу это занятие, — поморщился Рикардо.

Они летали еще часа три, но не сказали больше друг другу ни слова. Вернувшись домой, Аль Хаджи увидел, что Курия уже дожидается его, стоя подле припаркованного у подъезда «ренджровера». Завидев спускающийся вертолет, Курия распахнул багажник.

Аль Хаджи, разглядев два длинных ящика, остался доволен.

— Несите их в кабинет, — велел он.

Рикардо с неохотой помог Курии внести ящики в дом. Ящики были длиною в метр и полметра в ширину и высоту. На каждом через трафарет была намалевана головка опрыскивателя, адрес получателя: «Апельсиновая усадьба», Найроби» и адрес отправителя: «Завод сельскохозяйственных машин, Сараево, Югославия». Однако почтовые штемпели свидетельствовали, что ящики прибыли из Греции.

Аль Хаджи велел обоим мужчинам покинуть кабинет, затем вскрыл ящики отверткой. В каждом из них в пластиковых чехлах оказалось десять новеньких самозарядных ружей «Арма-лит-10» — точь-в-точь как у американских солдат во Вьетнаме. В ящиках лежали также запасные магазины и несколько тысяч патронов калибра 7.62 в водонепроницаемых коробках.

Аль Хаджи все пересчитал и снова уложил оружие в ящики. Одну винтовку вместе с коробкой патронов он запер в своем потайном сейфе. Затем снова навинтил на ящики крышки.

— Курия! — позвал он.

Тот сразу вошел в кабинет. Аль Хаджи подвел его к висящей на стене карте Восточной и Прибрежной провинций.

— Слушай внимательно, — сказал он. — Ты должен отвезти эти ящики вот сюда.

Он ткнул пальцем в тропу Кулалу — Дака Дима в десяти километрах к востоку от границы национального парка Цаво.

— Водоем Собасо, — продолжал он. — Отметь эту точку у себя в голове, потому что карты с собой брать нельзя. Видищь вот здесь можно срезать расстояние, от Маньяни через парк к горе Лали. Ты не должен, повторяю, не должен ехать по заповеднику с этим грузом. Если охрана тебя остановит и захочет досмотреть, тебе несдобровать. Надеюсь, ты уже догадался, что в этих ящиках.

Курия кивнул.

— Ну вот, — продолжал Аль Хаджи. — Это довольно дорогой товар, и он должен быть доставлен к месту назначения. Поезжай по Момбасскому шоссе до пересечения с дорогой на Макиннон. Вот здесь есть заброшенный проселок от Макиннона до Силалони. По нему через лес Гарибети попадешь в Кулалу. От Кулалу до водоема Собасо всего восемьдесят километров на север. Рассчитай так, чтобы быть на месте завтра к шести утра.

Аль Хаджи повернулся, чтобы разглядеть выражение лица Курии, — тот сохранял полную невозмутимость.

— Возьми «ренджровер», он как раз рассчитан на бездорожье. От Кулалу до Силало — плохой участок. На месте тебя будут ждать мои люди. Помни — ровно в шесть утра! Если опоздаешь хоть на полчаса, там уже никого не застанешь.

Аль Хаджи взял со стола запечатанный конверт.

— Среди них будет один по имени Хамади. Передашь ему этот конверт из рук в руки. Скажешь, что бивни должны быть в Момбасе не позднее, чем через сорок восемь часов. Я все это написал в письме, но ты повтори на словах. Я сам отправлюсь в Момбасу и буду ждать там.

Оба ящика были уложены в потайное отделение багажника, замаскированное ковриком.

— Шесть утра, — повторил Аль Хаджи.

Курия кивнул. Всю ночь придется просидеть за баранкой. Надо будет захватить с собой пару помощников. Он включил двигатель.

— И еще, Курия, — сказал Аль Хаджи, указывая на конверт, лежащий на переднем сиденье, — в конверте пятьдесят тысяч шиллингов. Так что поосторожней с ним.