Тень Техно

Часть 1 Кольцо Титана — Глава 1. Чужая игра

Район Малый Кавказ. Кольцо Титана

Пошла вторая неделя после того, как федералы, извинившись за досадную задержку, выпустили меня из своей служебной гостиницы. Консул Алексеев, который занимался поиском виновных с катастрофой на Энее, так и не смог, по понятным причинам, добиться моего согласия на ментоскопирование. А судебные инки не одобрили запрос на принудительную процедуру.

И ему пришлось меня отпустить — все эти подробности я узнал из официально доведённого до меня отчёта о расследовании с резолюцией о моей полной непричастности к делу. Кроме того, мне была вручена благодарность от имени Генерального совета народных представителей СФЧ за предоставленные улики — речь шла о добыче с Норге. Я ведь передал им самый ценный наш трофей — загадочный и зловещий генератор, вызвавший локальный зомби-апокалипсис.

Авила тоже получила необходимые бумаги и улетела на Фебу — вторую и последнюю колонию СФЧ в системе Сатурна. Там размещалась база снабжения Дальних сил СФЧ, и туда же был доставлен взятый на буксир Рычагов. А я поселился в Малом Кавказе, одном из тихих районов Кольца — он располагался на границе секторов федерации и корпорантов.

Я выбрал это место давно, ещё находясь в гостинице федералов. Здесь власть СФЧ была уже чисто номинальной, и Далькорп тоже не был хозяином. Мне требовались именно такие условия, чтобы окончательно разобраться в своём будущем. И сделать это без постороннего вмешательства.

Почему я не полетел с Авилой? Не захотел больше искушать судьбу и соваться в осиные гнёзда федералов. А на Фебе было именно что осиное гнездо — там находилась военная станция. В итоге мы решили, что Авила возьмёт меня на борт чуть позже.

Было ещё одно важное обстоятельство — я искал спокойствия и возможности свободно, не опасаясь чужого внимания, разобраться в произошедших событиях. Именно тут, в вольной зоне Малого Кавказа, я получил эту возможность.

За прошедшие с момента освобождения две недели я привык к этому месту. Каждый день я проводил много времени в тихой кофейне на шестой виа, потягивал из большой чашки марсиано, читал и размышлял. А бывало, что требовал себе пару рюмок старки. Находясь под опекой федералов, я опасался пользоваться их сетями связи для изучения элементарных сведений о мире будущего. Поэтому плотно занялся новой учёбой только здесь.

Я часами сидел в кофейне и читал… Читал и думал.

Начал я с того, что собрал всю доступную информацию о феномене пси. Технология существовала уже около ста лет, а широкое распространение получила лет шестьдесят назад и мгновенно изменила человечество — когда я узнал подробности, то сначала пришёл в очередной футур-шок.

Сложно было не прийти.

Ведь все люди с пси уже фактически не являлись биологическими хомо сапиенс. Первой мыслью было: бросить всё, и бежать куда-нибудь в Облако Оорта, или искать мифическую тёмную Землю-Тейю, где ещё жили обычные люди, но потом я вспомнил, что сам такой. И спастись смогу, только путём нового переселения сознания из этого тела. В общем, пришлось успокоиться за бутылкой старки.

Пси, в головах людей, являлась биологической надстройкой над нейро, информационной системой сопряжения техники с человеком предыдущего поколения. Именно так — с человеком предыдущего поколения.

Собственно говоря, с внешним миром пси взаимодействовало посредством протоколов нейро, используя их как физический и транспортный канал. В будущем homo sapiense novus, в течение многих лет выращивался ДНК-компьютер, который прорастал связями сквозь головной и спинной мозг, напрямую соединяясь с нашим сознанием, становясь его частью.

Нет, думать за человека пси не могла, объём связей был недостаточен, основной функцией была максимально плотная интеграция сознания с внешней пси-сетью, которая строилась на инках последнего поколения и локальных пси-координаторах. Люди с пси получали широчайшие возможности мыслесвязи и получения любой информации, находящейся во внешних базах данных, а также способности напрямую использовать мощности инков для решения сложных интеллектуальных задач, при этом всё это воспринималось ими максимально естественно, словно часть себя.

«Технологическая сингулярность», — подумал я, размышляя о том, что узнал.

Пси не было распространено на сто процентов среди человечества. И не было до конца единым — самый большой кластер пси был в СФЧ, среди граждан федерации пси-интегрированных было около пятидесяти процентов. Второй, независимый кластер пси был создан в ОЦП. В своё время на Венере немало потрудились, чтобы обзавестись этими технологиями, и сейчас там работали свои фабрики-репликаторы инициирующих капсул с зародышами ДНК-сетей.

В независимых государствах Земли охват пси был минимален, в пределах десяти процентов. Их элиты, пытаясь балансировать между двумя полюсами силы, и не имея своих наработок по репликации капсул, пользовались обоими источниками пси-технологий — закупая необходимое и в федерации, и у небесников.

А здесь, в Далеко-Далёком, охват пси-интеграции составлял около тридцати-тридцати пяти процентов, при этом, так же как и в независимых государствах Земли, использовались технологии федералов и небесников.

Счастье длилось недолго.

Моё размеренное существование, в котором я пытался постичь свой дзен и выбрать путь, было грубо прервано. Вчера, в этой же кофейне, за мой столик присел пожилой улыбчивый китаец в дорогом гражданском моно, с маленьким значком-символом СФЧ на груди — такие тут часто носили федеральные служащие высоких рангов.

— Уважаемый господин Никитин, меня зовут Ма Юлун, генерал Ма, — сказал он, глядя мне в глаза.

— Я слушаю вас, господин генерал, — ответил я, мысленно выругавшись.

«Не успел я дождаться прибытия Авилы!»

— Господин Никитин, мы чрезвычайно благодарны вам за переданные образцы, и хотели бы продолжить продуктивное и взаимовыгодное сотрудничество. Ваша семья давно тесно связана с СФЧ тысячами связей, и мы надеемся продолжить традицию.

— Я отошёл от семейных дел, вы же знаете.

— О, конечно, мне это известно. Это именно я принял решение сообщить вам данные о роли вашего родственника Луция Вара в событиях на Жемчуге-3. Но вы же наверняка понимаете, что Луций Вар ещё не вся ваша семья.

— Ещё бы я не понимал. Господин генерал, вы меня извините, но дела семьи — это дела семьи, и, несмотря на всю вашу помощь, я не буду с вами ничего обсуждать про наши расклады, — я сделал высокомерное лицо, достойное истинного Никитина, хотя, если честно, для меня главным было свалить от этих самых Никитиных подальше, пока не раскусили.

— Нет, нет! — Ма сделал отрицающий жест. — Нам этого не требуется. Но мы хотели бы, чтобы дружественно настроенный к нам Никитин занял в семье достойное место. Ваш старший, господин Юний оценит ваши новые связи, будьте уверены. Более того, я думаю что он уже заметил тот факт, что наша боевая группа выступила вашим охранением. Юний уважает силу и изворотливость.

— Всё-таки говорите прямо, господин генерал, — я пристально посмотрел на него.

— Вы же хотите улететь, господин Никитин? Я прошу вас этого не делать. Вернитесь в семью, до блока штаб-квартиры Далькорпа тут рукой подать. А я обеспечу вам почётный эскорт, который убережёт от возможных неприятностей со стороны Авла.

Я задумался:

«Да, этот Авл отец Луция, получается — они мои враги. Точнее, были врагами или соперниками настоящего Тита. Но мне-то что до них?»

Федерал, между тем продолжил, перейдя на пси:

/ Ψ: Почётный эскорт, как знак внимания и силы. Юний оценит ваши таланты находить друзей./ — В голове пролетело его послание.

/ Правильный выбор… Не сомневайся…/ — Фоном прошла в голове мысль, а я, даже не понял что это было — сам подумал или по пси пришло? Но это точно не от федерала.

— Я должен подумать, давайте встретимся через пару дней, господин генерал, — наконец ответил я ему.

— Хорошо, господин Никитин, послезавтра я снова буду здесь, уютное место, мне понравилось, — он обвёл окружающее нас пространство руками и встал из-за стола.

/ Ψ: Кстати, а в каком ведомстве вы служите, господин генерал?/— — Я послал сообщение ему вслед.

/ Ψ: Дипломатический корпус, господин Никитин. До свидания./

/ Ψ: До свидания./

Зал Семейного Совета. Штаб-квартира Далькорпа. Кольцо Титана

Юний Никитин, человек номер один в списке золотой тысячи Далеко-Далёкого, внимательным взглядом окинул длинный стол. За большой каменной трапецией сидели члены Семейного Совета Никитиных.

Сам Юний занимал центральное место, находившееся в трёхметровом основании трапециевидного монолита. Слева и справа от него, вдаль уходили девятиметровые боковые грани — столешница была узкой и вытянутой. Иначе говоря, стол имел форму клина с обкатанными, закруглёнными краями. Он был сделан из редчайшего цельного куска астероидного опала. Иссиня-чёрную, полированную как зеркало, поверхность, причудливо пересекали яркие красно-сине-жёлтые жилы, а дополнительный шарм придавали сверкающие звёзды алмазных вкраплений.

Многие считали астероидные опалы отражением самой сути космоса. Юнию же, с годами, трапециевидно-округлая, окатанная форма стола всё больше напоминала галечные пляжи земного Кавказа, где он так любил бывать в молодости.

Стол Совета уже почти сто пятьдесят лет олицетворял власть семьи Никитиных в Далеко Далёком. Восемьдесят лет назад он был перенесён на кольцо Титана со старой семейной станции, тоже вращавшейся вокруг жёлтого спутника Сатурна. Старая станция Никитиных не была заброшена и сейчас — её ремонтируемый остов можно было наблюдать в большом обзорном иллюминаторе, который протянулся во всю стену зала.

Да, здесь был настоящий иллюминатор, панорамное огромное окно в космос из цельного кристалла искусственного алмаза протянулось на пятьдесят метров — во всю длину зала Совета.

Никитины могли себе такое позволить. Более того, Никитины могли позволить себе почти всё.

А Юний, обладая властью равной власти земных монархов, был первым среди них. Да собственно он и был фактическим монархом — Далькорп была независимой корпорацией и имела собственную юрисдикцию. Единственное желание, которое Юний всё более страстно с годами желал, но не имел возможности осуществить — это ещё раз побывать на любимых галечных пляжах Чёрного моря.

Государь не может бросить своих подданных.

Юний смотрел через панорамный иллюминатор на величественный Титан, экономическую основу благосостояния рода, и вспоминал прошлое. Он пытался зацепиться мыслями за почти исчезнувшие воспоминания молодости, но никак не получалось — упрямый мозг постоянно возвращался к текущим проблемам.

Спустя какое-то время, в попытках вспомнить солнечный галечный пляж, он уже почти был готов принять истину Единых и их отношение к воспоминаниям…

«Проклятье…» — патриарх встряхнулся и вернулся к рабочим вопросам.

— Деций, что с твоим сыном?

Наконец, патриарх сосредоточился на делах и прервал долго длившуюся паузу. Которую он специально выдерживал, после обсуждения предыдущего вопроса.

Деций Никитин, сидящий по левую руку от Юния на пятом по счёту месте, встряхнулся и посмотрел на старшего в семье.

— Дядя Юний, после того как Тит попал на борт Сунь Цзы к Абдулаеву, новых сведений долго не было. А на днях мне доложили, что его видели в федеральном секторе кольца Титана. Наши возможности наблюдения там ограничены — я послал людей проверить.

— Тит здесь? — Юний сделал вид что удивлён, хотя уже знал о произошедшем. — Интересно, что ты ему скажешь, Авл? Когда он придёт домой?

Юний пристально посмотрел на другого своего племянника, Авла Никитина, отца Луция Вара.

Авл сначала замялся под тяжёлым взглядом, в последнее время дядюшка ему перестал благоволить, а потом ответил:

— Принесу извинения за произошедшее недоразумение. Однако сделанного уже не изменить, да и неразумно отменять принятые решения.

— Что верно, то верно. Твой сын, Луций Вар уже вступил в должность управляющего на Макемаке. Справляется хорошо, я доволен. Уладил оставшиеся после проделок Тита разногласия с ниграми на поверхности и с Едиными.

Авл расправил плечи, и, с торжеством в глазах посмотрел на Деция. Деций же молча кивнул ему в ответ и обозначил ладонями овации. А Юний продолжал излагать свою мысль.

— Только какого чёрта он устроил на Жемчуге-3? Зачем ему было посылать убийц к Титу? Мы длительное время не имели достоверной информации об этом происшествии, да и сейчас не имеем. Авл! — Юний снова упёрся своим знаменитым тяжёлым взглядом в глаза отца Луция.

— Да, дядя?

— Станция Жемчуг-3 практически в руках Единых, это всем известно. Луций решает вопросы мирного сосуществования с ними на Макемаке и одновременно с этим на Жемчуге пытаются убить Тита. Всё это крайне подозрительно! Луций ничего не признаёт и от всего открещивается, но я не верю в такие совпадения. Ты меня понял?

Слова патриарха рода Никитиных лязгнули как металл, а из глаз повеяло чем-то нехорошим.

— Дядя, я поговорю с сыном. И принесу извинения Титу. — Авл повернулся к троюродному брату, — Деций, прошу меня простить. Я готов компенсировать допущенную оплошность.

Деций благосклонно кивнул.

— Договоримся отдельно. Ты главное с сыном беседу проведи.

— Вот и славно, — голос Юния слегка потеплел. — Что у нас там следующее? Говорят, небесники устроили у нас под боком какую-то возню? Или это опять Денье шалят?

Спустя два с половиной часа, заседание совета наконец-то закончилось, официальная атмосфера сменилась гулом голосов, собравшиеся вместе родственники начали что-то обсуждать, вставая из-за стола и разбиваясь на группы по интересам. Юний тоже поднялся и, поманив к себе Деция, направился к обзорному иллюминатору.

— Утром я связался с нашим хитрым другом.

— С генералом Ма?

— С ним. У твоего сына есть возможность отыграть потерянное, — негромко сказал он, глядя на космические виды.

С той стороны кристалла находился жёлтый край Титана, на фоне которого медленно летели росчерки корабельных двигателей.

— Я надеюсь на это, дядя. — ответил Деций.

— Мне были непонятны его последние действия, но теперь всё очевидно. Мальчик решил сработать в традиционном для Никитиных ключе, установить личные отношения с федералами.

— Да, дядя, я также думаю. Если бы не импульсивные поступки Луция, мы бы уже всё знали.

— Возможно. Но не факт, кроме друзей Тит обзавёлся и могущественными недругами с Венеры. Ты выяснил, кто дал заказ частникам?

— Пока нет. Нормандия и Атрид сейчас где-то на станциях в области Иксиона, корпоративного влияния мы там не имеем. Я послал туда несколько агентов, но когда они ещё доберутся…

Юний надолго замолчал, разглядывая космопейзаж за кристаллом иллюминатора, Деций почтительно ждал. С годами такие паузы в разговорах с Юнием становились всё чаще и всё дольше, старый разум патриарха, упрятанный в кибернетическую оболочку искусственного тела, регулярно требовал время для отдыха, но как и раньше оставался цепким и хищным. Иногда Деций думал, про то, как он сам будет воспринимать реальность, когда придёт его черёд расстаться с дряхлым телом старика, заменив его на тело киборга?

За их спиной остальные Никитины потихоньку расходились из зала, никто не смел без разрешения прервать разговор Юния с Децием — те немногие, из членов семьи, которым что-то ещё нужно было обсудить со старшим в неформальной обстановке, и кто в соответствии с существующим табелем о рангах в семье имел на это право, толклись у барного столика в глубине зала.

Никитины, как и многие другие властители людей, крепко держались традиций, в попытке сохранить своё человеческое начало — поэтому и совещания они предпочитали проводить в личном общении, решения на совете принимались только очно и только голосом, а необходимые данные всегда изучались на голоэкране, а не через пси.

Вездесущая пси не отключалась, а была отодвинута на дальний план сознания — сообщения фильтровались, проактивный режим поддержки блокировался, а весь пси-трафик сводился только к запросу справочных данных. Обычный пси-интегрированный гражданин в таких условиях испытывал бы изрядный дискомфорт, но среди глав семьи Никитиных обычных людей не было по определению.

Вот и сейчас, все, кто был в зале, по прежнему не имели пси-связи и общались между собой традиционным способом, тихо обсуждая свои вопросы в небольших междусобойчиках. Так бы и продолжилось, но внезапно и одновременно в их сознания ворвалось предупреждение:

/ Ψ:Тревога, немедленная эвакуация. Зал Совета атакован./

А далее, у всех выскочила схема наиболее лучшего пути к спасению. Если бы кто-то посторонний мог попасть в их разумы, и сравнить увиденное с видениями Тита Никитина, в тот момент, когда он спасался от нападавших в коридорах Жемчуга, то увидел бы похожую картинку.

Юний прервался на полуслове и взглянул в сторону выявленной угрозы — на пси-схеме показывалась точка в космическом пространстве, с ускорением приближающаяся к панорамному иллюминатору. Невооружённый человеческий глаз не смог бы увидеть быстро движущийся небольшой объект на расстоянии в сотню километров, но вооружённый пси разум смог распознать приближающуюся к Залу Совета торпеду.

«Как она проникла через охрану? И почему её не сбивают?» — это была последняя мысль Юния Никитина, главы корпорации Далькорп и некоронованного монарха множества колоний Далеко-Далёкого.

Бортовой бинк торпеды-носителя с плазменной боевой частью счёл дистанцию достаточной и инициировал подрыв упакованного в фокусирующую камеру ядерного заряда. Значительная доля энергии взрыва передалась наполнителю, размещённому в ориентированном по носу торпеды канале. Вещество наполнителя мгновенно превратилось в радиоактивную плазму, имеющую сверхмощный узконаправленный импульс. Устремлённые точно в панорамный иллюминатор, радиоактивное излучение и плазменный поток выжгли Зал Совета корпорации Далькорп и некоторое количество смежных помещений.

Значительная часть членов семейного совета семьи Никтиных, включая Юния и наиболее приближённых к нему родственников, оказалась в зоне поражения и мгновенно погибла.