Тень в камне

ХАЙЛЕНД-ПАРК

Совещание началось в час дня в помещении фирмы «Джонс — Селеска» в Гарлэнде. По просьбе Ноэль они ушли с него в три тридцать («Нет, вы меня нисколько не обремените»). И она снова забрала этого сексуального парня к себе домой. Как она могла удержаться от того, чтобы броситься ему на шею, она так и не поняла, но пока что их отношения не выходили за рамки чисто деловых. Хотя в его изумительных глазах читалось страстное желание.

У себя дома в Северном Далласе она некоторое время продолжала задавать чисто деловые вопросы, а Джо отвечал ясно и коротко, последовательно описывая все стадии жизни молодого Юки.

Ноэль хотела заполучить любую документацию. Она сообщила Джозефу, что ей удалось раздобыть в полиции и прокуратуре на предмет представления суду и чего недоставало. Как бы это помогло Биллу, если бы она смогла хоть что-то отыскать — какие-нибудь остатки приютской документации.

— Они погибли в большом пожаре, и, как я догадываюсь, Билл вам об этом сказал, — мягко напомнил он.

— Да. Как насчет приемных родителей, которые вас воспитывали? Когда они умерли?

И он снова шаг за шагом терпеливо водил ее по всему лабиринту, когда, и как, и кто. И картина в общем вырисовывалась безрадостная: куда-то сгинули и соседи, и близкие родственники, все родные приемных родителей, и по странному совпадению, все сотрудники ныне не существующего агентства по социальному обслуживанию населения. Одни скончались, следы других затерялись. Это было, как заметила Ноэль, большой неудачей.

— Будто ваше личное прошлое стерто с лица земли.

— Рок, — сокрушенно признал он. — Не знаю, сможете ли вы понять чувства одиночества и отчуждения, которые вас охватывают, когда вы лишаетесь своих корней, как это было у нас с братом. Конечно, просто серия совпадений. Хотя у нас, как у большинства людей, не было большого круга родных, все равно остро чувствуешь потерю. Особенно горько лишиться семьи, отчего дома. Потеря близкого родственника, любимого человека...

Пока он говорил, она почувствовала, что ее снова тянет к нему. Что она подпадает под волшебные чары, создаваемые его тонкими манерами, чувствительностью, теплым, ласковым голосом. Его голос убаюкивал и обещал море нежности и любви. Ноэль пришлось собраться с силами, чтобы сосредоточиться на деле.

Ее несколько удивил его острый интерес к тому, как она собирается вести защиту Юки, причем не поверхностный, а углубленный, с учетом всех хитросплетений закона, и в какой-то момент она даже спросила, не собирается ли он в будущем преподавать право. У него была манера вдруг ни с того ни с сего ошарашивать ее конкретно направленными вопросами, и она была рада, что хорошо знала свое дело. Джозеф оказался сообразительным и начитанным человеком. Он начал рассматривать возможности, открывающиеся в случае признания Юки невменяемым, на что Ноэль тут же отреагировала:

— Это такая область, где даже полиция сильно дезинформирована. А в отношении Юки вопрос очень сложный и спорный. Понимаете, не всегда бывает так, что человек, признанный невменяемым, не несет ответственности за содеянное. Когда в суде рассматривается дело, подобное этому, то присяжных просят принять решение "на основании злого умысла". Был ли у подсудимого злой умысел в момент совершения преступления? А ты, защитник, ты выкладываешь заключение психиатров, предъявляешь по очереди своих свидетелей и должен убедить этих мужчин и женщин из состава суда, что невменяемость твоего подзащитного носит правовойхарактер, а не медицинский.Это не одно и то же, и большинство людей не...

В этот момент он осторожно прикоснулся к ней рукой. Она вздрогнула. И если поначалу движения его были медленны, то непосредственно к делу он приступил без всякой раскачки. Джо совершал свои действия, не нуждаясь в ухаживании, без лишних взглядов, слов или жестов, а она просто наклонила голову, отвела глаза, чуть повернулась и сделалась такой доступной и уязвимой. Эта уязвимость будоражила его, и он, двигаясь рядом с ней, сосредоточился на том, что доставляло ему удовольствие. А ей казалось вполне естественным, что рука этого страстного и красивого незнакомца скользит вверх по ее бедру, обнажая великолепные длинные загорелые ноги.

Слегка флиртуя, она глядит в его горящие глаза и чувствует как он возится с ее одеждой. И вот уже оба полушария обнажены, и соски жаждут ласки и стоят торчком в ожидании. Но вместо этого он берет обе груди в свои ладони и, даже не поцеловав, наклоняет голову и скользит языком вниз по ее груди. Горячий язык облизывает ее груди и соски, и все вокруг, и скользит дальше вниз по соблазнительно вылепленному животу туда, к дразнящему изгибу бедер. Она что-то говорит, но никто из них не слышит. Он вытаскивает член из брюк и скользит языком теперь уже снизу вверх. Он весь мокрый. Она тоже. Он ладонью растирает влагу по ее телу, потом она чувствует, как он заполняет ее всю. Их губы сливаются, они двигаются в такт друг другу, и «Боже!» — бормочет она. И хочет еще и еще. В ушах грохочут барабаны. И оба в тесном жарком объятии разряжаются взрывом неумолимой дикой страсти.

Этот неумолкающий голос, вибрирующий, напоминающий церковный орган... О Господи, орган, ода, рокочущий, и шепчущий, и рассказывающий ей о вещах, которыми он желал бы заняться. А сладость его комплиментов! Он говорит, как с трудом удержался от того, чтобы прикоснуться к ней во время их последней встречи, а когда она шла рядом с ним, спаянная скользкая сладострастность ее великолепных, бесконечно длинных ног и покачивающихся ягодиц слала ему воздушные поцелуи. И это не что иное, как прорыв связи, новшество в области слуха и чувств. Он шепнул ей: «ноги женщины говорят» и объяснил значение слова, выраженное движением ноги. Она знает это слово. Это широко распространенное слово в английском разговорном языке. Приглашение пообедать. Ее ноги зазывали: «Съешь меня!»А поскольку она — его настоящая королева, оказывающая милость своему придворному шуту, он обязан выполнять все ее желания.

Так Ноэль и Джозеф провели всю вторую половину дня. На полу в гостиной. Чистый, грубый, трусливый, замечательный, животный секс. Потом он заключает ее в объятия, целует, потом этот дух захватывающий мужчина снова входит в нее, и оба, забыв обо всем, отдаются своему чувству, потом, выжатый и опустошенный, он лежит на спине, его некогда мощный розовый с голубыми прожилками вен инструмент разрушения теперь увял и обессиленно распластался по бедру. А рядом женщина свернулась калачиком и тяжело дышит открытым ртом. Пара лошадей после долгой скачки, по их телам струится пот. Насладившиеся, довольные, ничего не стыдящиеся, какое-то время они лежат обнявшись и решают, что делать дальше. Прежде чем они погрузятся в сон, добрых четыре-пять секунд их занимает эта сложная задача. Лежа в объятиях друг друга в сгущающихся сумерках, они засыпают крепким сном без сновидений.