Террор Бешеного

Виктор Доценко

Террор Бешеного

ВСЕМ МОИМ ДРУЗЬЯМ

ЖИВЫМ И ПОКИНУВШИМ ЭТУ ЗЕМЛЮ,

ПОСВЯЩАЕТСЯ...

Герои этого произведения, равно как

и ситуации, в которых они действуют,

плод авторской фантазии. Любые

совпадения с реальными персо

нажами и событиями случайны.

Предисловие

Уважаемый читатель! Если по предыдущим книгам этой серии Вам довелось познакомиться с Савелием Говорковым по кличке Бешеный, прошу простить Автора за короткое напоминание об основных событиях одиссеи нашего героя. Делается это для тех, кто впервые встречается в этой, ч е т ы р н а д ц а т о й, книге серии с главными персонажами повествования.

Итак, Говорков Савелий Кузьмич родился в шестьдесят пятом году. Трех лет от роду остался круглым сиротой. Детский дом, рабочее общежитие, армия, спецназ, война в Афганистане, несколько ранений... Был незаслуженно осужден, потом реабилитирован, по собственной воле вновь отправился в афганское пекло, получил еще одно тяжелое ранение, был спасен тибетскими монахами и в горах Тибета обрел своего Учителя, прошел обряд Посвящения...

Затем наступили суровые будни "мирной" жизни: борьба со злом, несправедливостью, коррупцией. Савелию дано много, но и спрос с него особый.

Обстоятельства сложились так, что Савелию Говоркову пришлось сделать пластическую операцию, сменить имя и фамилию. Теперь он - Сергей Мануйлов, невысокий, плотного телосложения блондин с тонкими чертами лица и пронзительно-голубыми глазами.

В предыдущей книге "Кремлевское дело Бешеного" рассказывалось о том, как первый Президент России вызывает к себе Савелия, которого помнил еще со дня церемонии вручения ему высшей награды России, и поручает ему ответственную миссию: не привлекая внимания, добыть документы, подтверждающие или опровергающие причастность своего ближайшего окружения, так называемой "семьи", к коррупции и к хищению огромных государственных средств, лежащих на тайных личных счетах в зарубежных банках. Добытые документы доставить лично ему. Для связи Президент предлагает заместителя начальника своей Службы безопасности Фадеева Виктора Илларионовича, единственного человека, которому он безоговорочно доверяет.

Не раздумывая, Савелий соглашается...

А в это время Тайный Орден масонов, вдобавок к "информационной войне", начинает в России кампанию террора. В ней Тайный Орден задумал использовать старого знакомого Савелия - Аркадия Сергеевича Рассказова, бывшего генерала КГБ, много лет назад оставшегося с приличной суммой денег за границей. Эту кандидатуру предложил на Великом Магистрате Ордена Десятый член Великого Магистрата - Тим Рот. Он поручает Рассказову с помощью чеченских террористов организовать террористические акты по всей России...

Савелию приходится отложить выполнение поручения Президента из-за страшной угрозы, нависшей над страной: во многих городах России прогремели взрывы жилых домов. Все попытки спецорганов выйти на след террористов проваливаются, и генерал Богомолов вызывает к себе Савелия. Именно ему он поручает ответственную миссию: найти и обезвредить террористов. Призвав на помощь знания, полученные от Учителя, Савелию удается вывести алгоритм возможных взрывов и сорвать планы Великого Ордена и чеченских террористов по нанесению жестоких террористических ударов по ключевым объектам России.

После возвращения в Москву Савелий поручает своему помощнику Константину Рокотову выяснить источник, поставляющий в СМИ довольно правдоподобную, хотя и однообразную, информацию о злоупотреблениях "семьи", призвав его на прощанье быть осторожным и в случае опасности "залечь на дно". Савелий отправляется в Лугано, где находится частный банк "Боггардо", в котором якобы имелись личные счета Президента, его родственников и некоторых приближенных к нему людей.

Прекрасно понимая, что задача для него одного почти непосильна, Савелий обращается за помощью к Христо Граничу, с которым его свела судьба во время рейда в Косово минувшей осенью.

Оказалось, Христо Гранич тоже прошел Посвящение и у них общий Учитель. И благодаря тем знаниям, что вложил в них Учитель, они буквально в считанные минуты стали близки, как родные братья.

В свое время Учитель пришел к выводу, что эти двое его учеников, объединившись в одну команду, станут несокрушимой и неуязвимой силой в борьбе со всемирным Злом...

Используя связи и знания Христо Гранича, Савелий получил документы, подтверждающие наличие колоссальных сумм на счетах ближайшего окружения Президента. Более того, существование этих счетов не было секретом и для Майкла Джеймса, бригадного генерала ФБР, давнего знакомца Савелия. Этот высокопоставленный американец был обязан ему своим спасением из лап российской мафии.

Савелию необходимо доставить найденные документы в Москву Президенту России. Он еще не знает, что встречу с Президентом придется отложить на неопределен

ное время: над столицей России нависла смертельная угроза.

Озлобившись, руководство Тайного Ордена принимает решение нанести удар в самое сердце России, организовав мощный взрыв вблизи Красной Площади, а именно в ГУМе.

Для выполнения этого страшного плана вновь призван Рассказов. И снова на его пути встает Савелий: отыскивает на безлюдном острове, приобретенном банкиром Велиховым, чтобы скрыться на нем в нужный момент. Рассказов согласен вернуть России приличную сумму масонских денег в обмен на свою жизнь, Савелий идет на этот обмен, но в последний момент, когда тайник с масонскими деньгами уже найден российскими спецорганами, Рассказов предпринимает попытку убить Савелия сильнодействующим ядом, укрытом в обручальном кольце, но яд достается ему самому...

До того, как отправиться на поиски Велихова и Рассказова, Савелий звонит Фадееву и рассказывает о добытых документах. Тот не без труда передает копии этих документов Президенту, который, ознакомившись с ними, вызывает всех замешанных к себе, зачитывает каждому сокрытые им суммы, называет тайную недвижимость за границей, после чего объявляет ультиматум своему коррумпированному окружению: либо те вернут России в двухнедельный срок все, что "наворовали-нахапали", либо он даст поручение Генеральной прокуратуре открыть на них дела, чтобы "вывести их на чистую воду".

Понимая, что попались с поличным, но не желая расставаться со своим богатством, они решают уничтожить оригиналы добытого на них компромата. Им удается вычислить того, кто открыл глаза Президенту. За Фадеевым устанавливается круглосуточная слежка, и все его телефонные разговоры прослушиваются. Вскоре они устанавливают личность Сергея Мануйлова, и на него объявляется охота.

Но зятю Президента этого недостаточно, и он уговаривает двух наиболее могущественных приближенных к Президенту людей физически устранить Президента при помощи медиков.

Ситуация была настолько критической, что в какой-то момент казалось, что никто уже не может спасти Президента от неминуемой смерти. Никто, кроме Савелия Говоркова по прозвищу Бешеный. Он раскрыл этот заговор и предотвратил гибель Президента, однако враги его сумели выкрутиться и отвести от себя подозрение: непосредственные исполнители были физически устранены, как и те, кто устранял исполнителей.

Тут пришла очередь Савелия. Вышло так, что вместо Савелия их наемники серьезно ранили Константина Рокотова. И Савелий решил отомстить за него. Понимая, что силы неравны, Бешеный обратился за помощью к своему давнему приятелю, авторитету криминального мира - Андрею Ростовскому. С помощью его друзей Савелий выясняет, кто непосредственный заказчик его устранения, и над "семьей" нависает смертельная опасность.

Первым дрогнул банкир Долонович, через банк которого проходили все сомнительные сделки "семьи". Недолго думая, он, заморозив все счета своих "соратников", скрылся в далекой жаркой стране, оставив вместо себя двойника. Уверенные в том, что Долонович решил присвоить их деньги, его бывшие коллеги отдают приказ убить неверного банкира.

Узнав о "своей смерти", Долонович пугается настолько, что звонит своим "соратникам", прикинувшись, что слыхом не слыхивал о покушении на свою жизнь.

И Долонович, и Велихов, постепенно теряя контроль над "семьей", понимают, что над ними сгущаются тучи правосудия и отчаянно тратят большие деньги, чтобы укрыться за депутатской неприкосновенностью.

Тем временем Президент, внимательно изучив документы, доставленные Савелием, и обсудив все со своим личным советником, после мучительных размышлений решает подать в отставку, назначив по Конституции вместо себя Владимира Путина.

Великий Магистр Тайного Ордена масонов, узнав о том, что многие планы Ордена сорваны одним и тем же человеком по прозвищу Бешеный, приказывает во что бы то ни стало захватить его и доставить живым.

А заканчивается роман "Кремлевское дело Бешеного" следующим...

Савелий чувствует непреодолимое желание отложить все дела и съездить в США к Розочке...

I

Рокотов-младший

Константин Рокотов по заданию Савелия весьма интенсивно поработал с материалами, связанными с президентской "семьей". В какой-то момент обратился даже к своей старой знакомой - Милене Богданович, хозяйке салона эротического массажа, с просьбой познакомить его с Березненко, а с помощью своего приятеля, Андрея Плешкова, имеющего задатки неплохого хакера, получил из сервера ФБР распечатку информации о "Кремльгейте". Константин очень гордился тем, что, по словам Бешеного, внес свою маленькую лепту и помог Президенту разобраться в некоторых, очень важных проблемах.

После того как первый Президент России сложил с себя полномочия, прошло несколько месяцев. Россия избрала нового Президента - Владимира Путина или, как сейчас все стали говорить, Владимира Владимировича. В эти месяцы дела Рокотова-младшего шли ни шатко ни валко. Константин скучал по работе, которую подкидывал ему Бешеный. Человек деятельный, он уставал от праздности, а потому брался даже за откровенно неинтересные дела. Однако однообразие этих дел настолько утомило его, что Костя ушел в загул. Нет, не в тот привычный русский загул с пьянками и гулянками, а в загул, если так можно выразиться, сугубо лирический.

Первой "жертвой" стала его давняя подруга Светлана - медсестра из военного госпиталя. Симпатичная блондинка двадцати трех лет, с кукольным личиком и точеной фигуркой, украшенной вполне осязаемой грудью. С ней он не виделся более полутора лет, и сейчас, когда на душе стало пасмурно и тошно, ему вдруг до чертиков захотелось повидаться с той, которая подарила ему в свое время немало приятных мгновений.

Он вдруг так все отчетливо вспомнил: ее нежные руки, прекрасные зеленые глаза, тихий томный голосочек, звучавший печальной любовью. Почему печальной? Да потому, что девушка всегда была уверена: их взаимоотношениям не суждено быть долгими. Светлана часто говорила, что Костик, к огромному ее сожалению, еще не подошел к той жизненной отметке, когда мужчине хочется создать свой дом, свою семью, иметь детей, то есть обрести семейный уют.

Несмотря на то что она была много моложе его, ее чисто природная мудрость не обманула: в какой-то момент ему захотелось чего-то нового, неизведанного, и он, придравшись то ли к нечаянно сказанному слову, то ли к жесту, психанул и, не слушая никаких оправданий, хлопнул дверью и был таков. Свиданья были без любви - разлука стала без печали. Так он чувствовал тогда.

Хотя прошло более полутора лет, самоуверенный Костик не сомневался, что ее любовь к нему была столь сильна, что стоит ему объявиться, как Светлана тут же бросится ему на шею - и все снова наладится и пойдет своим чередом. В надежде он позвонил ей на работу. Но там ответили, что она в длительном отпуске. Несколько удивленный: Светлана всегда старалась брать отпуск в августе или, на крайний случай, в сентябре, Костик позвонил домой. Трубку подняла сама Светлана.

- Да, вас слушают, - раздался ее тихий, нежный голосок, и у Костика ностальгически защемило сердце.

- Здравствуй, милый Светик-самоцветик! - с волнением произнес он, назвав ее так, как называл в минуты нежности.

- Здравствуй, Костик!

Ему показалось, ее нисколько не удивил его неожиданный звонок, и это неприятно кольнуло, но более всего его задело то, что Светлана не проявила никаких эмоций: как говорится, ни радости, ни злости - спокойное безразличие.

- Ты все еще обижаешься на меня? - с некоторой грустью произнес Константин.

- Нет... - коротко ответила Света и добавила: - За что я должна на тебя обижаться? Если помнишь, я всегда тебе говорила, что рано или поздно ты меня оставишь... - Ее голос был спокойным и ровным.

- Мы можем встретиться? - с надеждой спросил Константин.

- Зачем? - без каких-либо эмоций спросила девушка.

- Очень хочется тебя увидеть, милый Светик... так хочется, что даже дрожь в коленях, - многозначительно произнес он с интонацией, от которой она раньше просто визжала от восторга.

- Вряд ли тебе понравится то, что ты увидишь, - чуть заметно усмехнулась Светлана.

- Господи, как ты можешь так говорить! - искренне воскликнул Костик и не без пафоса добавил: - Девочка моя, ты для меня желанна в любом виде!

- Смотри, я предупреждала... - после небольшой паузы согласилась она. Когда и где?

- Сейчас можешь?

- Хорошо, где?

- Выходи через двадцать пять минут: я заеду за тобой!

- Лучше через сорок! - поправила Света.

- Через тридцать пять... - игриво возразил он.

Костик был действительно рад, что вновь слышит ту самую Светлану, с которой был по-настоящему счастлив. Они очень часто играли в эту игру и, договариваясь о свидании, торговались за каждую минуту.

- Хорошо, через тридцать пять минут... - покорно сдалась девушка, и Константин мгновенно ощутил, что его "милый Светик" сильно изменилась.

- У тебя что-то случилось? - встревоженно спросил он.

- Нет, У МЕНЯ все в порядке!

- А с папой-мамой?

- И с ними все слава богу! Ты не волнуйся, со мной действительно все в порядке! До встречи!

- До встречи!

Константин услышал короткие гудки и долго держал трубку возле уха, словно ожидал, что сейчас короткие гудки исчезнут и он вновь услышит милый голос. Потом положил трубку на аппарат. И тут понял, ЧТО встревожило его: в ее голосе он не ощутил никакого чувства к себе, а только пустоту, точнее, не пустоту, а безразличие. Может, он ошибается или все гораздо проще и дело в каких-то личных бедах, о которых она не захотела говорить по телефону.

Терзаясь догадками и волнуясь, как при первом свидании, Константин надел свой лучший костюм, сел в подаренный Бешеным "Форд-Скорпио" и резво устремился на встречу с любимой. По дороге купил роскошный букет алых роз - самых любимых ее цветов (Светлана была влюблена в российскую примадонну, а от ее "Миллиона алых роз" приходила просто в неописуемый восторг и однажды вскользь бросила со всей серьезностью: "Если когда-нибудь появится парень, который рассыплет передо мной миллион алых роз и попросит выйти за него замуж, я точно не устою...") - и подъехал к ее подъезду на три минуты раньше.

Подхватив розы, Костик вышел из машины, расправил роскошную упаковку букета и устремил взор в сторону подъезда. Он был похож на богатого красавца жениха из бразильских сериалов. Его ярко-синий костюм, подчеркнутый алыми розами, хорошо сидел на стройной фигуре и весьма эффектно смотрелся на фоне перламутрово-серебристого "Форда-Скорпио".

Константин непривычно волновался, словно мальчишка перед экзаменом. И наконец он увидел ЕЕ и устремился ей навстречу, но, сделав пару шагов, остановился как вкопанный. Словно при замедленной киносъемке, у Константина медленно отвисла челюсть и синхронно с челюстью опустился букет алых роз.

Нет, Светлану не поразила оспа, она не стала инвалидом и выглядела, как никогда, прекрасно и очень женственно. Ее счастливое лицо, покрытое забавными веснушками, было удивительно чувственным и прекрасным, каким бывает прекрасно лицо женщины в пору, когда она готовится стать матерью.

К этому повороту событий он совсем не был готов. В глазах Кости застыла такая растерянность, что девушка виновато проговорила:

- Я же предупреждала тебя... - Она вздохнула и ласково провела рукой по своему огромному животу.

- Восьмой месяц? - выдавил из себя Константин, чтобы хоть как-то скрыть откуда-то появившийся стыд: "Тоже мне, хвост распушил - стоит поманить пальчиком, и она у ваших ног... Получил?"

- Девятый уже... Еще неделька, и мы появимся на свет! - Вторая фраза была предназначена уже не ему, а еще не появившемуся на свет младенцу: именно так разговаривают будущие матери со своими еще не рожденными детьми, когда они счастливы, самодовольны и самодостаточны. - Кажется, ты удивлен? - Она улыбнулась с хитринкой в глазах: именно такой реакции ей и хотелось.

- Не то слово! - Константин все еще никак не мог прийти в себя. - Почему сразу не сказала? - В его голосе чувствовалась обида.

- А ты бы поверил?

- Честно говоря - нет! - признался он.

- Значит, я неплохо тебя знаю... Решила, сам увидишь, и отпадет необходимость что-либо доказывать...

- Я его знаю?

- Знаешь... - Она улыбнулась и с нежностью произнесла: - Это Славик Мордвинцев...

- Мордвинцев?!! - невольно воскликнул Костик.

Он готов был услышать любую фамилию, только не эту. Собственно, Мордвинцев был шапочным знакомым Рокотова: случай свел их на одной вечеринке, и Мордвинцев проявил к нему навязчивый интерес. Константин сам однажды познакомил его со Светланой, и они втроем провели несколько вечеров, но парень этот показался ему нудноватым, и Рокотов постепенно отдалился от него.

В нем Константин никогда не видел соперника: небольшого роста, с довольно нескладной фигурой, да и внешность у него была, мягко сказать, совершенно неприметной.

Короче говоря, новость, сообщенная Светланой, не только выбила его из колеи, но и неприятно задела.

- Помнишь, я говорила тебе про миллион алых роз? - словно подслушав мысли Костика, спросила Светлана.

- Конечно. Ты хочешь сказать...

- Полгода я мучилась, переживая нашу с тобой разлуку, и вдруг встречаю Славика... Разговорились, нашли общие темы, он стал каждый день встречать меня, провожать, читать стихи, а девять месяцев назад выхожу я из госпиталя и вижу дорогу, усыпанную до ворот алыми розами, а перед воротами стоит Славик, и когда я подошла к нему, он опустился передо мной на колени и попросил моей руки. Это было так романтично!

- Миллион алых роз? - язвительно заметил Костик.

- Миллион вряд ли, но для того чтобы засыпать двор перед госпиталем розами, Славик продал свою "девятку", - ответила Света, совсем не среагировав на его колкость. - Короче говоря, я не устояла перед таким удивительным жестом: мы поженились, и я нисколько не жалею о своем шаге.

- Ты так быстро сумела забыть меня? - Костик даже не пытался скрыть обиду.

- Не только не сумела, но даже и не пыталась этого делать... - просто призналась девушка. - Я честно сказала об этом Славику, он меня понял и нисколько к тебе не ревнует. Ты - мое прекрасное прошлое, и я вовсе не собираюсь от него отказываться, но, как поется в песне: "Прекрасное далеко, не будь ко мне жестоко"... - красивым голосом пропела Светлана и неожиданно ласково провела ладонью по его щеке. - Не переживай, Костик: ты же сам отлично знал, что у нас не могло быть с тобой общего будущего. Ты хороший, добрый и нежный, но еще не созрел для семейного уюта, а когда созреешь, обязательно найдешь свою половинку и будешь по-настоящему счастлив, с грустью, но безо всякого сожаления вспоминая наши чувства, наши удивительные встречи. Это же было прекрасно, не правда ли? - Она не ждала ответа, а поэтому тут же перевела разговор: - Знаешь, у тебя улучшился вкус в одежде и у тебя просто классная машина! Впрочем, я никогда и не сомневалась, что ты можешь добиться всего, чего захочешь. Кстати, у нас будет мальчик, и знаешь, как мы решили его назвать?

Костик вопросительно взглянул в ее глаза, но ничего не сказал, в нем все еще таилась обида.

- Александром. - Она сделала паузу, в упор глядя ему в глаза, потом добавила: - В честь моего деда.

- Хорошее имя, - безразличным тоном заметил он и не без ехидства бросил: Это, конечно же, твое желание.

- Ничего подобного, - спокойно возразила она. - Во-первых, Славик настолько меня любит, что предугадывает мои желания, а во-вторых, Славик просто добрый человек, он даже о тебе не сказал ни одного дурного слова.

- Это тебе, - протянул Костик букет, словно только что его заметив, но на самом деле ему тоже захотелось сменить тему разговора. - Счастья тебе и удачи во всем!

- Спасибо. - Светлана взяла цветы и чмокнула Костика в щеку. - И тебе счастья, Костик!

- Прощай...

- Лучше до свидания, - улыбнулась она, отвечая на его рукопожатие, потом прошла несколько шагов и повернулась к нему, уверенная, что он все еще смотрит ей вслед, как и оказалось на самом деле. - Не грусти, Костик, - усмехнулась она и тихо добавила: - Я обманула тебя: мы со Славиком решили назвать нашего сына Константином! - и после этих слов уже больше ни разу не обернулась, растворившись в темноте подъезда.

Рокотов стоял как оплеванный и ощущал внутри себя такую пустоту, словно только что похоронил очень близкого человека. Ему казалось, что он упустил что-то очень важное для себя и вернуть этого уже никогда не сможет. Машинально открыв дверцу автомашины, Константин так же машинально запустил двигатель. Он ехал, не задумываясь куда и зачем. А мысли постоянно уносили его в то, не так уж и далекое, время, когда он был счастлив со Светой.

Вот они гуляют в парке, как дети радуются, бегая друг за дружкой, катаются на лодке, визжат от восторга на крутых горках, прозванных почему-то "американскими", а вот уже они в его небольшой квартирке. Смотрят по телевизору какую-то слюняво-слащавую мелодраму и спорят до посинения: Света уверяет, что виновата героиня, не распознавшая предательство подруги, а он убежден, что если и винить кого-то, то только безвольного Рикардо, запутавшегося "в двух соснах".

Наспорившись до хрипоты, они, под звон бокалов с шампанским, заключают перемирие и начинают раздевать друг друга, пытаясь добраться до двуспальной кровати, но всякий раз не успевают и валятся на пушистый болгарский ковер подарок Рокотова-старшего в день получения Константином диплома о высшем образовании - и начинают терзать друг друга до полного изнеможения, пока кто-то из них не вскочит на ноги и не бросится под холодный душ, дабы охладить разгоряченное тело. Однако расставание длится какие-то минуты, после чего оставшийся на ковре партнер, собравшись с силами, бросается вдогонку, и вскоре любовные игры продолжаются уже под сильными струями воды...

Да, в свое время ему чудилось, что его чувства к Светлане остыли, - все реже и реже происходили у них сладострастные всплески нежности и любви. Притупилась острота, не так сильно тянуло к ней. Казалось, все чувства ушли, и он постепенно пришел к выводу, что нужно расставаться. И расстался... Но почему, Господи, почему же так больно на душе? Почему так сильно ноет сердце? Откуда такое ощущение, что он сделал какую-то страшную ошибку? Появилось желание завалиться в какой-нибудь кабак и нализаться до полного одурения, чтобы не чувствовать этой боли, избавиться от этих назойливых видений столь недавнего прошлого...

Трудно сказать, чем бы закончился для него этот день, если бы Константин не увидел голосующую на обочине дороги женскую фигуру. Что-то в ней показалось ему знакомым, и он лихо, визжа скатами, затормозил прямо перед женщиной, едва не сбив ее с ног.

- Вы что, молодой человек, с ума сошли! - Испугавшись, женщина даже отпрыгнула в сторону и с трудом удержалась на ногах, но уже в следующее мгновение ее рассерженное лицо расплылось в улыбке. - Барсик, ты?

Константин не ошибся: это оказалась Милена Богданович. Последний раз они виделись незадолго до того, как Константин попал в больницу после автокатастрофы, которую ему устроили, приняв за Савелия Говоркова.

- Какая у тебя шикарная тачка! Давно мы с тобой не виделись. Прихватишь с собой, а то с моей что-то случилось. - Она кивнула в сторону ярко-зеленого "Порше".

- А с машиной как?

- За час ничего с ней не случится, а потом мой водитель ее заберет.

- Конечно, садись. Подвезу, куда надо!

Милена уселась рядом с ним.

- У меня всегда так: только сама сяду за руль, обязательно что-нибудь с машиной да случится!.. - затараторила она, но, заметив его состояние, сама себя оборвала на полуслове. - Что с тобой, Барсик? Что-то случилось? У тебя такое странное лицо...

- Странное?

- Ну, да, словно опрокинутое. Словно ты с похорон едешь.

- Почти угадала, - криво усмехнулся Константин.

- Старую любовь встретил? - догадливо проговорила Милена.

Он молча пожал плечами.

- Думал, что времени много и она никуда не денется, а когда наконец собрался повидаться, то увидел такую же красивую и желанную, но уже недоступную. - В ее голосе была такая участливая грусть, словно она только что сама пережила все это. - Ну что, так все и было?

- Откуда...

- Откуда я так все точно расписала? Несколько лет назад испытала нечто подобное. Встречалась с очень красивым, сильным парнем, несколько раз он предлагал мне стать его женой, а я все тянула и тянула, а потом уехала на несколько месяцев за границу. А когда вернулась, он был уже счастливо женат на моей лучшей подруге, которая вскоре родила ему прекрасную Мальвину.

Милена поведала свою историю просто, без надрыва и сожаления, она рассказывала ее как бы для себя, чтобы лишний раз окунуться в то далекое прошлое и проверить, не забыто ли там что-то и не хочется ли ей туда вернуться.

- Трудно было?

- Выжила, как видишь! - с иронией воскликнула она, но тут же взгляд стал серьезным. - Честно говоря, едва не покончила с собой!

- И что помогло?

- Работа и... друзья.

Костик задумался: с работой почти никак, с друзьями... Кроме Савелия, ему и назвать-то другом, в принципе, некого. Как же ему сейчас не хватает Савелия! Собственно говоря, это единственный человек, с которым он мог бы поделиться своей бедой, поплакаться в жилетку. Но... Савелий уезжает завтра в Америку. Уезжает, судя по его сияющим счастьем глазам, к любимому человеку. Ему нужно собраться, накупить подарков, попрощаться с близкими. Он и так ему благодарен за то, что Савелий о нем не забывает: вчера позвонил, они встретились, посидели за "рюмкой чая". Нет, не может он быть такой свиньей, чтобы нагружать его в этот важный момент своими проблемами. Нужно уметь щадить своего друга, избавлять его от лишних переживаний. Он должен сам справиться со своей бедой.

- А если ни того и ни другого! - с горечью спросил Константин.

- Как тебе не стыдно, Барсик! - с обидой произнесла девушка. - Ты же знаешь, как я к тебе отношусь.

- Извини, тебя я не имел в виду. - Он смутился.

- То-то же! Ты сейчас чем занят?

- Собственно, я должен был встретиться... - неуверенно начал Константин, и Милена решительно его перебила:

- Короче говоря, ничем. В таком случае едем ко мне!

- Куда к тебе?

- Как куда? Конечно же, в салон. Нужно же тебе расслабиться по полной? Помассироваться, попариться, кровь дурную согнать... Мужик же ты, в конце концов!

- А ты?

- А я пока немного поработаю. А вот когда мои девочки с тобой позанимаются как следует, тогда наступит и мой черед. - Она игриво подмигнула.

- Если от меня что-нибудь останется.

- Ничего, мне хватит... - Милена положила руку ему на бедро и многозначительно прошептала: - Я так соскучилась по тебе, мой Барсик.

Ее глаза говорили так много, а на душе Константина было так тяжко, что уговаривать его не пришлось, и он, как заправский одесский биндюжник, залихватски воскликнул:

- Но, милые вороные, застоявшиеся!

Уверен, что любой читающий эти строки, даже и не обладающий богатой фантазией, без особого труда догадается, сколь насыщена была программа Костика в салоне "У мадам Милены". А потому не будем детально расписывать эти похождения и остановимся только на том, что сопутствовало его развлечениям.

Пока Константин предавался утехам с девочками, не догадываясь, что его разыскивает собственный отец, Милена действительно занималась делами, не забывая, однако, и о "своем Барсике". Она нисколько не подыгрывала ему, когда упомянула о своей личной трагедии. Прошло уже достаточно много лет, а боль от утраты любимого человека все еще саднила, напоминала о себе, хотя, к счастью, все реже и реже. В такие минуты Милена уединялась, отключала все телефоны и банально напивалась едва ли не до бесчувствия. Именно поэтому, а еще и потому, что ей нравился Константин, она весьма близко приняла к сердцу происшедшее с ним. Ощутила его боль как свою.

Милена помнила, что творилось тогда с ней самой, знала, что если бы не работа и внимание друзей, она вряд ли бы так легко справилась с той ситуацией. Понимала она и то, что психологически женщина более подготовлена к жизненным невзгодам. Это заложено самой матушкой-природой генетически для защиты жизнеспособности продолжательницы рода человеческого. Именно поэтому женщина более стойка, более приспособлена к жизненным невзгодам, нежели мужчина.

Ученые уже давно заметили, что сама природа приходит на помощь Человечеству и не дает ему погибнуть. Во время войн рождается намного больше мальчиков, чтобы восполнить число погибших отцов, дедов и братьев. А в мирное время увеличивается число новорожденных девочек, чтобы как можно быстрее восстановить общую численность населения.

Милена понимала, что Константину сейчас очень плохо, а к тому же отсутствие работы еще больше усугубляет ситуацию. Во что бы то ни стало его нужно отвлечь от назойливых мыслей о прошлом, о том, как ему было хорошо с этой девушкой и почему с ним так несправедливо поступила жизнь. Конечно, она с гораздо большим удовольствием сама бы занялась с ним и сумела бы отвлечь его от тяжелых размышлений, а потом? Потом, когда настанет перенасыщение друг другом? Тогда-то и нужна работа, работа и еще раз работа! Именно поэтому Милена, усмирив минутное чувство ревности, отправила его к своим девочкам, а сама, разрешая текущие проблемы, усиленно искала интересную работу для Константина.

Если долго мучиться, что-нибудь получится.

Где-то около одиннадцати часов вечера Милена решила позвонить своей давней приятельнице, с которой уже не общалась более месяца. Они познакомились несколько лет назад. В то время Милена только-только приступала к созданию своего салона и у нее ощущался дефицит хорошеньких девочек. Кто-то вывел ее на частное брачное агентство с многозначительным названием "У любви все возрасты", занимающееся не только сватовством, но подготовкой фотомоделей.

Но более всего позабавило Милену то, что хозяйка этого агентства носила фамилию Грицацуева, а по имени была Лолита. Лолита Грицацуева! Каково! При ближайшем знакомстве выяснилось, что на самом деле ее звали Клавдия Самсонова. Этакая крестьянская дородная девица тридцати двух лет от роду, приехавшая на заре горбачевской перестройки в Москву из Днепропетровска. В руках легкий чемоданчик, за пазухой четыреста пятьдесят рублей, а в голове огромное желание покорить столицу. Уже через пару лет, поменяв пару мужей и заведя двух дочерей, она сумела открыть небольшой магазин одежды секонд-хенд, доставляемой из Турции, а еще через год обзавелась и собственной фирмой.

Позднее, когда они сблизились, Милена уговаривала Лолиту заменить строчку из арии на отличное название "Агентство мадам Грицацуевой". Когда же та отказалась, Милена, чуть изменив, применила его в своей фирме.

Года два назад Милена познакомила Лолиту с одним из своих старых клиентов, занимавшимся международными перевозками. Вполне преуспевающий бизнесмен, приятной наружности, представительный, пятидесяти трех лет, которому до безобразия не везло в семейной жизни: шесть раз пытался он создать семью и всякий раз довольно быстро понимал, что вновь ошибся. Чтобы усмирить свою плоть, он два-три раза в неделю "нырял" в салон Милены и часто изливал ей свою "бытово-неустроенную душу". Как-то Милена со смехом посоветовала ему обратиться в агентство Лолиты, пообещав личную рекомендацию.

Ну сказала и сказала и тут же забыла. Она забыла, а у него эта идея всерьез засела в голове. И он столь часто напоминал ей об обещании, что однажды она не выдержала, позвонила Лолите, все рассказала и попросила о встрече втроем. Встреча закончилась совсем не так, как задумывал каждый из них: ближе к двенадцати часам ночи Алексей извинился, вышел из-за стола и вернулся через полчаса с огромным букетом белоснежных орхидей, которые бросил перед Лолитой, опустился на них на колени и попросил выйти за него замуж. Милена готова была уже рассмеяться забавной шутке, как вдруг Лолита, неожиданно смутившись, вполне серьезно ответила согласием.

А через неделю Милена была свидетельницей со стороны невесты. Около года назад у них родился мальчик, и видеться подружки стали очень редко, созваниваясь в основном по праздникам.

Милену удивило то, что Лолита не пригласила и даже не позвонила в годовщину их свадьбы. Закрутившись, она и сама пропустила эту дату, но сейчас вдруг вспомнила и набрала их номер. Трубку подняла сама Лолита.

- Привет, подружка! Ты куда пропала? Не звонишь, не приглашаешь на годовщину. Забыла, что ли? - весело выпалила Милена.

- Ой, подружка! - буквально завопила в голос Лолита. - Ой, родненькая!

- Лолита, ты что, Клавка какая, что ли? Чего воешь? Господи, что случилось-то? - Ее причитания настолько взволновали Милену, что даже голос задрожал. - С Алексеем что-то? - предположила она.

- Ой, сыночек мой родненький! Ой, Васенька мой! Ой, кровинушка моя!

- Господи, что с сыном?! Да скажи ты толком! Что случилось? - Милена зло матюгнулась. - Выпей воды.

В трубке было слышно, как забулькала вода, и вскоре вновь раздался голос Лолиты: на этот раз, продолжая постоянно всхлипывать, она рассказала, что два дня назад у нее украли ребенка.

- Как украли? Кто украл? Где? - В голове Милены не укладывалось, что милого Васька, ее крестника, мог кто-то украсть. - Ты можешь спокойно и по порядку все рассказать?

- Господи, да как же я могу быть спокойной? - вновь взвыла Лолита.

- Послушай, твою мать, я не из любопытства тебя спрашиваю: может, помочь смогу, - обозлилась Милена. - Возьми себя в руки!

- Хорошо... - Лолита смачно высморкалась, снова побулькала водой и уже спокойнее начала рассказывать: - Пришла я с Васенькой в детскую поликлинику на консультацию, врачиха внимательно осмотрела его, все размеры сняла, кое-какие советы дала, похвалила, какой он здоровенький да ладненький... - Лолита снова всхлипнула. - Потом я вышла, уложила его в коляску, хотела уже ехать, а тут мне сказали, что я забыла у врача какую-то справку, я вернулась в кабинет, а когда через три минуты вышла... - Она вновь зарыдала. - Вышла... ой, мамочки!.. вышла, коляска стоит, а Васеньки нет. Господи, и не было-то меня минуты три, не больше. Спрашиваю - никто ничего не видел, никто ничего не знает. Я - в милицию!

- И что там?

- А что там? Выслали наряд, походили, поспрашивали - ничего. Говорят будем искать. Ой, мамочка моя родная!..

- Завтра с утра будешь дома?

- Конечно, буду! Я ж у телефона должна сидеть: вдруг позвонят похитители, выкуп потребуют или еще что.

- Ладно, часов в десять приеду! Жди!

- Чем ты мне сможешь помочь? - горестно запричитала Лолита, не в силах совладать со своим горем.

- Я - только состраданием, но тот, кто приедет со мной, настоящий профессиональный сыщик. Поверь, он - лучший в своем деле! Если кто и найдет твоего сынишку, то только он!

- Господи, подруга, да я на него, как на Бога, буду молиться! Спасибо, Миленочка, ты вселила в меня надежду.

- Спасибо скажешь, когда он Васеньку найдет. Держись и не раскисай.

Положив трубку, Милена пошла в комнату отдыха, где после "сексуальных битв", перемежавшихся сауной и массажами, крепким сном спал Костик, отдыхая перед "финальной схваткой" с Миленой. Он спал на спине, широко раскинув крепкие руки. Его сон был спокойным и умиротворенным. Белоснежная шелковая простыня сбилась в сторону и едва-едва прикрывала его мужские прелести. Рядом с ним почивала молоденькая блондинка - Людмила, совсем недавно вступившая в их команду.

Стараясь не разбудить Константина, Милена чуть притронулась к плечу девушки, и та сразу открыла глаза. Увидев хозяйку, она тут же привстала, хотела что-то сказать, но Милена, прикрыв пальчиком ей рот, жестом приказала ей выйти. Осторожно, чтобы не потревожить сон бывшего партнера, девица легко соскользнула с широченного "полигона" и быстро выскользнула за дверь...

А в это время у входа в салон остановился небольшой японский джип, в котором сидело трое изрядно подвыпивших парней. Один из них, бритоголовый, лет двадцати пяти, ткнув пальцем в сторону вывески, грязно ругнулся и громко хохотнул:

- Глянь, бля, парни: "У мадам Милены", "массажный салон, услуги для тела и для души: удовлетворим любую вашу фантазию". Может, потискаем кого? Как вы?

И тот, что сидел рядом с ним: упитанный здоровячок с желтыми от курева зубами, и худосочный брюнет, с рваным шрамом, пересекавшим его правую щеку, расположившийся сзади, довольно и одобрительно захохотали.

- А че, я не прочь покуролесить с какой-нибудь цыпочкой, - заметил первый и плотоядно захихикал.

- Да и я за то, чтобы впендюрить какой-никакой "мадам" по самое не могу! Гы-гы-гы! - осклабился худосочный.

Громко хлопнув дверцами машины и продолжая шумно обсуждать тему сексуальных пристрастий, они двинулись ко входу. Милена держала приличную команду охранников, и в любой час их в салоне было не менее трех человек. Как на грех, минут за пять до появления этой шумной компании двое решили сходить за сигаретами, благо клиентов было мало и вечер был тихим, не предвещавшим никаких сюрпризов. Да к тому же оставшийся на месте третий охранник забыл запереть за ними дверь, и когда увидел в видеомонитор подгулявшую троицу, было поздно: те уже входили в салон.

Охранник вышел к ним навстречу.

- Что вы хотите? - не очень дружелюбно спросил он.

- Полюбезнее, приятель, - набычился бритоголовый. - Хотим пару баксов потратить в вашем салоне. - Он захохотал.

- Так что давай, покажи-ка нам картотеку своих цыпочек: очень уж хочется помассироваться, - ехидно усмехнувшись, подхватил худосочный.

- И побыстрее! - добавил здоровячок.

- Извините, но вы несколько опоздали: мы принимаем заказы до двадцати трех, - так что приходите завтра или в другой день. - Охранник с трудом старался быть вежливым, а его рука покоилась на "демократизаторе", как в свое время некий остряк обозвал резиновую милицейскую дубинку.

- Ты че, земляк, городишь? - вспылил бритоголовый. - Какое может быть расписание в борделе? Гони-ка сюда телок и пошевели булками!

- У нас не бордель, а массажный салон! - Охранник все еще пытался сдерживаться. - Так что попрошу вас выйти и поискать другое место для удовлетворения своих потребностей!

- Ты че, бля, в натуре, не понял, что ли? - Худосочный растопырил пальцы веером и двинулся на него. - Научить тебя вежливости с хорошими парнями?

В выражении его лица было столько хамства, что охранник понял: с этими посетителями по-мирному договориться не удастся. Но он еще раз попытался образумить неугомонного "храбреца".

- Не советую, парень, - процедил он сквозь зубы.

Но тот, разгоряченный алкоголем и уверенный, что за его спиной ощутимая поддержка приятелей, уже ничего не желая слушать, тупо двигался вперед. И когда их разделяло не более полуметра, вскинул кулак, чтобы нанести удар в голову охранника. Однако тот был начеку и, быстро выхватив из петли резиновую палку, резко опустил ее на плечо дебошира. По всему было видно, что охранник отлично знает, что делает и куда бьет: рука худосочного плетью повисла вдоль тела.

- А-а! - взвыл от боли тот. - Ты че, сука, оборзел совсем, что ли? Ну, козел, держись! - Он неожиданно резко выкинул из-под себя правую ногу, но, на счастье охранника, попал ему не в промежность, а в бедро.

Тут уж, матюгаясь во всю глотку, на помощь худосочному бросились и его дружки. Вдребезги разлетелась красивая ваза с искусственными цветами, опрокинулся журнальный столик. Скорее всего, охраннику, несмотря на милицейский опыт, пришлось бы несладко, если бы к нему на помощь не выскочил Константин. Услышав шум и грязный мат, он сразу проснулся. Вернулась из душа и Милена.

- Может, сходить и помочь охране? - предложил он.

- Не стоит: ребята опытные - разберутся.

В этот момент к ним заглянула одна из девушек и испуганно выпалила:

- Миленочка, там трое бугаев на Михаила налетели!

- А где остальные охранники? - сердито спросила она.

- Наверное, вышли куда-то...

Не слушая далее, Константин натянул на себя брюки, надел на босу ногу туфли и бросился на шум.

Он подоспел вовремя: бритоголовый крепко обхватил охранника Мишу сзади, а его дружок - плотный парень - охаживал его корпус кулаками, ко всему прочему худой выхватил нож с явным намерением пустить его в ход. Чисто машинально Костик отметил и рваный шрам на его щеке, и то, что одна его рука как-то странно болталась плетью.

Не мешкая ни секунды, Константин подлетел к нему и резко пнул его в локоть. Худосочный взвыл от боли и выронил нож. И вторая его рука тоже повисла плетью. Не обращая на него внимания, Константин подскочил к тому, что удерживал охранника сзади, и нанес ему ощутимый удар по обоим ушам. Этому приему его научил Савелий, заметив, что нет ни одного человека, который смог бы спокойно вынести эту боль. Удар был таким сильным, что бритоголовому показалось, у него лопнули барабанные перепонки и глаза выскочили из орбит.

Освободившись из объятий, охранник отбил очередной удар крепыша и съездил ему локтем в лицо. Тот коротко ойкнул, обхватил лицо руками и хотел вновь броситься на обидчика, но тут заметил, что его ладони покрылись кровью.

Понимая, что перевес уже не на их стороне, окровавленный здоровячок крикнул:

- Пацаны, мотаем отсюда! - и первым кинулся к выходу.

Уговаривать приятелей не было нужды: они и сами поняли, что потерпели полное поражение. Обгоняя друг друга, они сыпанули к спасительным дверям, но худосочный, задержавшись, зло бросил на прощанье:

- Еще встретимся, паскуда.

Константин сделал шаг в его сторону, и того словно ветром сдуло: через секунды их светлый джип, взвизгнув шинами, рванулся с места.

- Почему ты остался один? - недовольно спросила Милена охранника.

Михаил угрюмо опустил голову, хотел что-то ответить, но не успел: вернулись его коллеги. Заметив разбитую вазу, перевернутый столик и кровь на лице Михаила, они сразу все поняли и стали виновато и молчаливо переминаться с ноги на ногу.

- И где же вы были, друзья-приятели? - со злой усмешкой поинтересовалась Милена.

- За сигаретами вышли, хозяйка, - ответил один.

- И всего-то на пять минут, - оправдываясь, добавил второй.

- А пока вы гуляли, Мишку едва ножом не пырнули! Вот этим! - Она хотела поднять его с пола, но ее остановил Константин:

- Не трогай!

- Поняла, - догадалась Милена. - Его благодарите: все могло очень печально кончиться! Вы что, не могли взять сигарет у наших соседей?

- Вы же знаете, какие у них наценки, - тихо проговорил один из них. Никакой зарплаты не хватит.

- Значит, запасайтесь по дороге на работу. Это же не шутки, черт возьми! Милена всерьез рассердилась.

- Простите нас, хозяйка! Больше такое не повторится! - попросил за всех Михаил, вытирая платком с лица кровь.

- Надеюсь. Пошли, Барсик! - Она повернулась и пошла в комнату отдыха.

Константин было двинулся за ней, но Михаил придержал его за руку.

- Спасибо тебе, Костик! - искренне поблагодарил он. - Если бы не ты... Он покачал головой.

- Да чего там, - неожиданно смутился Константин. - Рад был помочь! Полиэтиленовый пакет найдется?

- Для чего?

- Завернуть нож.

Когда он вошел в комнату отдыха, Милена с восхищением воскликнула:

- Как здорово ты с ними разобрался! - потом тихо добавила: - Я так испугалась за тебя, милый.

- Пустяки! - отмахнулся Константин, а потом добавил: - Честно говоря, я тоже напугался. - Он положил на стол пакет с ножом, обнял ее и прижал к себе.

- Погоди, Барсик, я не успела привести себя в порядок.

Милена чмокнула его в щеку, после чего направилась в ванную комнату, скинула с себя розовое платье от Версаче, растерла кожу телесным шампунем и с огромным удовольствием подставила свое красивое тело под нежные струйки теплой воды.

Через пятнадцать минут вода выполнила свою задачу: накопленная за день усталость, усугубленная нервным потрясением, прошла, и Милена снова стала бодрой и полной новых сил. Насухо протерев тело, Милена намазала его питательными благовониями и, в предвкушении сладострастных ощущений, достала из холодильника бутылку французского шампанского, прихватила коробку шоколадных конфет и пару бокалов, затем медленно вышла из ванной.

Пока она приводила себя в форму, Константин заснул. Милена медленно подошла к нему. Мерно гудел климат-контроль: температура в комнате была очень комфортной. Присев рядом со "своим Барсиком" и поставив на пол шампанское, бокалы, коробку конфет, Милена несколько минут смотрела на его красивое лицо, по которому изредка пробегала легкая тень.

Осторожно, стараясь не разбудить, она взялась за край простыни, и вскоре шелковая ткань, соскользнув с его сильного тела, обнажила его достоинство, представшее перед ней во всей своей первозданной красоте. Насладившись зрелищем этой мужской красоты, Милена, неожиданно для себя самой, почувствовала легкое возбуждение и левой рукой машинально принялась ласкать свою девочку. Достигнув апогея, Милена потянулась другой рукой к его мирно лежащей плоти, и ее пальчики, едва прикасаясь, пробежались по ней, словно по клавиатуре. Несмотря на легкость прикосновений, его плоть чуть вздрогнула, замерла на мгновение, будто прислушиваясь к новому ощущению, и постепенно начала твердеть и набираться сил.

Дыхание Милены все учащалось и учащалось, розовые сосочки на упругой красивой груди набухли и нетерпеливо подрагивали, словно удивляясь, что их никто не ласкает. Константин все еще безмятежно спал, хотя его плоть, вздыбившаяся во всей своей красе, притягивала к себе взгляд девушки. Не в силах более сдерживать охватившую ее страсть, Милена приподняла свою девочку над манящей плотью Константина и принялась медленно всасывать ее в свои горящие недра...

Неизвестно, сколько раз каждый из них взлетал в эту ночь в поднебесье, достигая пика своего желания, да и кто считает. В краткие перерывы между любовными схватками они поглощали шампанское и разговаривали о каких-то пустяках. Милена специально умалчивала о беде, случившейся с ее подругой. Ей хотелось, чтобы мозг Константина как можно дольше пребывал в покое, а его нервы пришли в норму. Где-то около четырех часов утра они погрузились в царство Морфея и проснулись в восемь от трезвона будильника, предусмотрительно поставленного Миленой.

После обычных утренних процедур они плотно позавтракали (Милена все заказала в уютном ресторанчике, расположенном в этом же здании), и только потом Милена спросила:

- Ну, как ты, Барсик?

- Просто отлично! - искренне ответил он. - Хоть сейчас в открытый бой!

- Вот и хорошо, милый. Тебе сейчас очень понадобятся не только физические и нравственные силы, но и полное напряжение твоей умнейшей головушки.

- Начало весьма обнадеживающее, - с улыбкой произнес Константин и все же напрягся: достаточно изучив Милену, он сразу понял, что что-то случилось. - Я в полном твоем распоряжении! Куда бежать? Кого искать?

- Ты попал в точку! - Ее голос был печально-тревожным. - Похищен годовалый сын моей подруги.

- Когда?

- Несколько дней назад.

- А тебе когда стало известно?

- Поздно вечером: ты уже спал.

- И ты только сейчас мне сообщаешь это? - недовольно буркнул Константин.

- Хотела, чтобы ты немного пришел в себя.

- Щадила, значит? - Он резко встал со стула и начал ходить по комнате.

- Так ты берешься за это дело?

- А ты как думаешь?

- Подробности нужны?

- Только от первоисточника. Поехали! - Тут у него промелькнуло, что сейчас ему очень не хватает Савелия. Как не вовремя он отбыл в Нью-Йорк...

Константину и в голову не могло прийти, что его старший друг и учитель не только еще не вылетел из Москвы, а над его головой нависла реальная грозная опасность - и в тот момент, когда Константин предавался плотским утехам, Савелий с огромным трудом избежал этой опасности, но сам нуждался в экстренной помощи...

Пути Господни неисповедимы!

Всевышний, спаси и сохрани Савелия от всех невзгод и несчастий! Ведь и сам ты столько выстрадал!..

II

Охота на Бешеного открыта

Когда Савелий открыл глаза, то с огромным изумлением обнаружил, что вместо салона воздушного лайнера, который должен был нести его к любимой Розочке и вроде бы даже нес, он находится в каком-то незнакомом месте. Несколько минут он пытался вспомнить, каким образом очутился здесь. Последние недели были столь перенасыщены и физически, и психологически, что произошел своеобразный "перегрев всей системы жизнеобеспечения" и организм, даже такой могучий, как у Савелия, дал сбой.

Постепенно ему удалось восстановить события последних дней. Вспомнил и свой странный сон, в котором видел Розочку с младенцем на руках, восстановил в памяти и телефонный разговор с Розочкой, и то, как он, после разговора с ней, бросился оформлять визу в Америку и покупать билет в Нью-Йорк. Видимо, его мозг был столь перегружен, а желание увидеть Розочку столь велико, что кажущееся он выдал за происходящее. Но почему его мозг так реально зафиксировал его полет к Розочке? Не настолько же он сдвинулся, чтобы не суметь отличить реальное от воображаемого?

Заметив рядом с диваном-кроватью аккуратно сложенную одежду, Савелий машинально сунул руку во внутренний карман куртки и вытащил оттуда заграничный паспорт с американской визой и билет в Нью-Йорк. С удовлетворением отметил, что билет с открытой датой вылета, а месячная виза действительна со дня момента прибытия в Америку.

Выходит, все происходило в действительности, но почему же тогда у него впечатление, что он уже вылетал в Нью-Йорк? Если он вылетел, то почему в паспорте нет печати паспортного контроля в Шереметьево? Если вылетал не в Америку, то куда? И если вылетал, то почему вернулся? Что заставило отложить поездку к Розочке? Как и почему он оказался здесь, в незнакомом месте? Какое сейчас число? Какой месяц? Год? У него было такое странное ощущение, что его память кем-то изрядно подчищена. Но кем? И для чего?

Пока Савелий пытается восстановить свою память, вернемся на некоторое время назад...

Начальник оперативного Управления спецсвязи ФСБ полковник Осташков доложил генералу Богомолову, что кто-то из сотрудников несанкционированно "ныряет" в закрытую базу данных, код к которой имеется у очень ограниченного числа лиц. После некоторых размышлений Константин Иванович приказал ему не поднимать шумиху, а попытаться незаметно подловить этого "умельца", после чего доложить лично ему. Кроме того, как можно скорее придумать схему, по которой можно будет четко выяснить, что стоит за этим: простодушное любопытство или зловещий умысел и работа на противника. Также определить, давно ли этот "умелец" пользуется данной закрытой базой. Проследить его каналы связи, выяснить, на кого он работает, и только потом они вместе примут решение, что с ним дальше делать: перевербовать, заставить работать двойным агентом, тайно использовать для дезинформации или просто убрать.

Полковник Осташков был крепкого телосложения, под два метра ростом, с небольшой проседью на висках, и походил скорее на боевика, чем на опытного сотрудника оперативно-розыскной работы в компьютерном мире, которым увлекался еще со времени учебы в Военной академии. Не было ни одного сервера, который он не мог бы вскрыть. С его способностями где-нибудь на Западе он давно бы стал мультимиллионером, но он был настоящим патриотом нашей Родины и все свои силы и знания отдавал ей во благо.

Обнаружив, что некто проник в закрытую базу данных, Вольдемар Максимович в буквальном смысле взбесился от подобной наглости, но потом, тщательно все взвесив, пришел к выводу, что совсем посторонний этого сделать не мог, а значит, особо волноваться пока рановато. Но на всякий случай поменял коды. Однако, когда и новые коды были вскрыты этим "некто", полковник обеспокоился не на шутку. Именно тогда он и доложил обо всем Богомолову.

Зная Осташкова не первый год, Константин Иванович не стал его особо распекать, но пожурил за то, что полковник не сразу доложил о происшествии.

После выволочки генерала, никого не привлекая, полковник Осташков лично взялся за дело. Он четко расставил скрытые ловушки и принялся ждать. К счастью, ждать пришлось недолго: через три дня Осташков не только установил личность этого "некто", но и перехватил текст послания, а чуть позднее точно выяснил адрес его получателя. То, что имя предателя - Василий Аполлинарьевич Колокольников, весьма удивило его. Колокольников не был случайным человеком в органах: окончил Институт международных отношений, был послан в школу военных переводчиков, параллельно окончил спецкурсы дипкурьеров, отлично проявил себя в Косово, был рекомендован в сотрудники отдела спецсвязи ФСБ, все задания и поручения всегда исполнял четко и в срок.

Что заставило молодого парня - ему еще и тридцати не исполнилось - стать предателем своей страны? Если это преступление и огорошило Осташкова, то адрес получателя ввел его в настоящий шок.

Несмотря на вполне безобидное название сайта: "Поклонники Христа", наиболее продвинутым в Интернете давно было известно, что под этой неприметной вывеской скрывается могущественный Орден масонов.

Поручив своему самому доверенному помощнику взять под негласный, но неусыпный контроль старшего лейтенанта Колокольникова, полковник Осташков позвонил полковнику Рокотову, попросил доложить генералу о получении важных материалов, и через несколько секунд помощник генерала сообщил ему, что Богомолов попросил немедленно прибыть к нему.

Несмотря на то что в приемной сидело несколько человек, полковник Рокотов, увидев Осташкова, тут же кивнул на дверь кабинета:

- Константин Иванович ждет вас.

Постучавшись для порядка во внутреннюю дверь кабинета и услышав короткое "войдите", Осташков вошел, плотно прикрыл за собой дверь и по-военному четко начал докладывать:

- Товарищ генерал, полковник Осташков...

- Оставьте, Вольдемар Максимович, - нетерпеливо остановил Богомолов. Присаживайтесь, - указал он на стул против себя и, как только полковник занял место, спросил с улыбкой: - Неужели так быстро удалось выловить нашего "умельца"?

- Уже не нашего, к сожалению, - тяжело вздохнул полковник.

- Вот как? - Улыбка стерлась с лица, словно ее и не было. - Предатель все-таки... - как бы про себя отметил генерал, лицо его помрачнело и стало выглядеть старше. - Ладно, рассказывайте, что его интересовало в нашей базе и кому он передал эти сведения. Но сначала поделитесь: кто этот сукин сын?

- Василий Аполлинарьевич Колокольников, двадцать восемь лет, старший лейтенант, сотрудник моего Управления спецсвязи ФСБ.

- Если мне не изменяет память, его отец известный историк-славист, у которого были какие-то проблемы с нашими органами?

- Так точно, Константин Иванович! Аполлинарий Геннадьевич Колокольников выдающийся знаток южнославянских языков, один из крупнейших специалистов истории народов Балкан. По нашим данным, он познакомился с Тимом Ротом на презентации своей книги в Белграде. Позднее, когда некоторые ученые из Российской Академии наук подвергли его труды обструкции и его книги перестали печататься в России, именно Тим Рот - член Тайного Ордена масонов помог ему издаваться на Западе. Кроме этого факта, за Колокольниковым-старшим ничего порочащего более не обнаружено! Патриот России, радеющий за сохранение родного языка...

- Так вот откуда ноги растут! Но сынок-то, а? Каков мерзавец! - не удержался Богомолов.

- Сейчас невозможно установить, нырял ли Колокольников-младший в нашу базу за месяц до этого, но за последний месяц он трижды побывал там и последний раз сегодня, полчаса назад.

- Что его интересовало? Кто-то из сотрудников?

- К счастью, нет. Он слил информацию на не работающего у нас, по крайней мере официально. - Полковник поморщился. - Если вы хотите, то я попытаюсь сделать для вас особый поиск и предоставить вам полную информацию на этого человека.

- Как его имя?

- Ой, простите, товарищ генерал! Это некий Сергей Мануйлов. Если нужно...

- Не нужно! - чуть резче, чем обычно, оборвал его генерал, с большим трудом удержавшись от более откровенного проявления нахлынувших эмоций. - Кто получатель?

- Как ни странно, именно масонский Орден, Константин Иванович.

- Вот как? - У генерала непроизвольно сжалась рука в кулак. - Удалось расшифровать послание?

- Обижаете, Константин Иванович! - усмехнулся Осташков. - Зачитать?

- Читайте, - бросил генерал, но тут же отменил свое решение: - Хотя нет, оставьте текст мне и можете быть свободны...

- Что делать с этим Колокольниковым?

- То, что вы уже наверняка сделали: не выпускайте его из поля зрения ни на секунду. Но ни в коем случае он не должен этого заметить. Поставьте на его разработку самых толковых ребят. Обо всех несуразностях с его стороны докладывать мне немедленно! В любое время дня и ночи.

- Слушаюсь! Разрешите спросить?

- Спрашивайте.

- Судя по вашей реакции, этого Мануйлова вы знаете лично?

- Да, знаю... И что?

- Небольшая инициатива в его отношении возможна?

- Небольшая и негласная - да, - чуть улыбнулся Богомолов и решительно добавил: - Этот человек мне очень дорог, полковник. Очень! А потому его безопасность возлагаю на вашу личную ответственность.

- Понял, Константин Иванович! Разрешите идти?

- Идите.

Богомолов с полковником Осташковым вместе работали уже немало лет и понимали друг друга с полуслова. После этого короткого диалога полковник и сам отлично догадался, что в его задачу входит еще и безопасность этого Мануйлова и он обязательно должен послать несколько человек на его поиски и профилактическую защиту. В свою очередь Константин Иванович был уверен, что Осташков сделает все возможное, чтобы обезопасить Савелия от любой неожиданности, тем более от грозящей ему опасности.

Едва полковник закрыл за собой дверь, Богомолов взял в руки листок:

"Сообщение для ТР. Лично и строго конфиденциально. Отвечаю на ваш запрос. Интересующий Вас Сергей Мануйлов в служебных списках ФСБ не числится. Круглый сирота. Тридцати пяти лет. Холост. Получил спецназовское обучение. Воевал в Афганистане. Был дважды ранен. Имеет боевые награды. Отлично владеет рукопашными боевыми искусствами. Великолепно знает английский язык. Носит устойчивое прозвище Бешеный. Обладает холодным умом трезвого аналитика самого высокого класса. Участник косовских событий. Принимал участие в захвате аэродрома в Приштине. Кроме того, активно занимался расследованием террористических актов, произошедших в различных городах России. В настоящее время проживает на Фрунзенской набережной, дом такой-то, квартира такая-то.

По самым последним данным, Мануйлов оформляет американскую визу в Нью-Йорк.

С уважением ССС".

"ТР - это, конечно же, Тим Рот, - ухмыльнулся Богомолов. - Никак ты не уймешься! Интересно, чем же ты завлек нашего Колокольникова? Деньгами, сладкой жизнью или шантажом каким? А ты, сын такого уважаемого человека? Чем тебя прельстил этот международный проходимец?"

Видно, Савелий здорово навредил Ордену, если Тим Рот пошел на такой риск, как сдача своего агента. Не такой же Тим Рот болван, чтобы не понимать, что вычислить Колокольникова после входа в засекреченную базу данных ФСБ - дело каких-нибудь дней. Здесь может быть два варианта: либо Колокольников исчерпал себя, что маловероятно - иметь своего агента в спецсвязи ФСБ - мечта любой западной разведки, не говоря уже об Ордене масонов, - либо Колокольникова-младшего решено вывезти из страны и использовать его знания. А вот этого никак нельзя допустить.

Вот и выходит, что использовать его в качестве двойного агента никак не удастся. И, к большому сожалению, остается только одно: тихонечко арестовать и попытаться выжать из него все, что ему известно, и как можно скорее. А потом, если полученные сведения будут красноречиво раскрывать происки Ордена, раздуть международный скандал и выслать из страны несколько самых ретивых сотрудников Тайного Ордена.

С этим, пожалуй, все ясно. Теперь что касается Савушки. Генерал быстро набрал домашний номер - никто не ответил, набрал номер мобильного телефона Савелия. Бесстрастный женский голос с компьютера сообщил, что "абонент находится вне зоны досягаемости", и предложил перезвонить несколько позднее. Необходимо срочно найти Савелия. Во-первых, чтобы убедить его не лететь в Нью-Йорк: наверняка люди Ордена знают о его планах и будут ждать его в аэропорту Кеннеди. Во-вторых, чтобы посоветовать: ни в коем случае не появляться на своей квартире. В-третьих, чтобы уговорить его на время исчезнуть из Москвы.

Богомолов с сомнением покачал головой. Зная характер Савелия, он понимал, что все три его пожелания идут вразрез с намерениями самого Савелия: не зря же он обратился лично к нему за помощью, чтобы срочно получить визу, сославшись на какие-то личные дела в Нью-Йорке. А время сейчас работает против Савелия: через пару-тройку часов люди Ордена обязательно его обнаружат. И перед ними у подчиненных Осташкова есть слишком небольшое преимущество. Но...

Допустим, они найдут его раньше, чем люди Ордена, а Савелий никого из них не знает, и потому неизвестно, как себя поведет. А посылать Воронова или того же самого Костю Рокотова - нет времени: пока тех найдут, пока они выйдут на Савелия... Нет, это слишком рискованно: неизвестно, какое задание дано людям Ордена. Его могут похитить, а могут и просто физически устранить. И не дай бог, Савелий, получив визу, купит билет на сегодняшний рейс.

Нет, здесь нужно придумать нечто неординарное, чтобы выиграть время. Но что? Неожиданно генерал ласково пригладил седые волосы на голове.

- А мозги-то еще работают! - самодовольно воскликнул он. Нажав кнопку селектора, Богомолов сказал: - Михаил Никифорович, зайдите-ка ко мне.

- К вам люди, - напомнил помощник.

- Извинись и переназначь на завтра, - строго приказал генерал.

Связь была громкой, и все присутствующие в приемной слышали слова Богомолова. Помощник развел руками:

- Извините, вы все слышали... Вика, запиши товарищей и назначь время, удобное для каждого.

- Хорошо, Михаил Никифорович, - отозвалась секретарша - высокая стройная брюнетка и, подхватив со стола помощника журнал посетителей, предложила подходить к ней по одному.

- Слушаю вас, Константин Иванович, - проговорил полковник Рокотов, войдя в кабинет, но, увидев нахмуренное лицо шефа, тут же спросил: - Что-то случилось?

- Крестнику моему беда грозит. - Богомолов протянул помощнику шифровку Колокольникова.

- И кто этот подонок, скрывающийся под "ССС"? - спросил Рокотов-старший, быстро пробежав глазами текст. - Вычислили?

- Разумеется. - Генерал вопросительно посмотрел на него.

- Думаю, его нужно брать, и как можно быстрее, - задумчиво проговорил полковник.

- Поясни.

- Сотрудники аналитического отдела Ордена весьма серьезные и опытные, им ясно, что рано или поздно мы вычислим их агента, а значит, они посчитали его отыгранной картой и могут устранить в любой момент...

- А если не посчитали?

- Если нет, то тем более нужно брать его, и как можно скорее, пока они его не вывезли к себе.

Генерал самодовольно улыбнулся: вот что значит окружать себя грамотными сотрудниками.

- А как же с Савелием?

- Времени, как я понимаю, у нас нет или есть все-таки?

- Скажем так, почти нет.

- Во-первых, завтра Савелий не должен лететь в Нью-Йорк, - решительно взмахнул рукой полковник.

- Почему завтра? - удивился Богомолов.

- Когда я ему вручал визу, он обрадовался и сказал, что быстренько соберется и во вторник улетит.

- Уже легче, - заметил Константин Иванович. - Никак не могу с ним связаться: ни домашний, ни мобильный не отвечает.

- Дома его сейчас нет, а мобильный на подзарядке, - спокойно сообщил полковник.

- Откуда знаешь? - недоверчиво спросил генерал.

- С час назад звонил, советовался со мной.

- Советовался?

- Хотел с вами, но вы же были заняты...

- Да, помню: ох и надоедливый мужик этот полковник, язви его в душу... О чем же он советовался?

- О подарках для знакомых и для Майкла в том числе. Он сейчас по магазинам шныряет.

- А мобильник с ним?

- Ну, в машине заряжается. - Полковник взглянул на часы. - Через час пятнадцать будет перезванивать.

- Очень хорошо! - обрадовался Богомолов, но тут же вновь нахмурился. - А ты уверен, что он к тому времени не окажется дома?

- Нет, не уверен, - честно признался помощник.

- В таком случае постоянно набирай его номер: ему ни в коем случае нельзя появляться в своей квартире.

- Это как пить дать. Может, я Костика направлю к нему, так, на всякий случай, а пока сам звонить буду?

- Вообще-то туда уже посланы люди Осташкова.

- Вы думаете, он их послушает?

- Ты прав, посылай! - Мысленно генерал удивился тому, что Михаил Никифорович почти до буквы повторил все его собственные опасения.

- Так я пошел?

- Ты еще здесь? - с шутливой грозностью бросил Богомолов.

Теперь, когда оперативная машина запущена, оставалось только ждать и уповать на профессионализм своих сотрудников и, конечно же, на Божью помощь.

А в это время Тим Рот - Десятый член Великого Магистрата Ордена масонов, находился не в самом лучшем расположении духа. У него было состояние, похожее на то, что наступает после принятия внушительной дозы галоперидола, которым пичкают в российских дурдомах: хочется посидеть - садишься, а сидеть не можешь - хочется ходить, начинаешь ходить, но и это не можешь - хочется стоять, останавливаешься, и здесь ловушка. Короче говоря, сплошная маета и ломка.

Получив приказ Великого Магистра захватить и доставить Бешеного пред светлые очи Его Святейшества, Тим Рот, лихо "взяв под козырек", как ни странно, впал в долгие размышления после получения материалов, заказанных им из святая святых Тайного Ордена - оперативно-аналитического отдела Великого Магистрата. Этот отдел напрямую подчинялся Великому Магистру и даже финансово был подотчетен только ему. Никто, кроме начальника этого отдела и Великого Магистра, даже близко не мог назвать количество агентов, разбросанных по всему миру и работавших на Тайный Орден. А сколько было таких, которые ни сном ни духом не ведали, что работают на какую-то тайную организацию? Короче говоря, на получение информации денег в Тайном Ордене не жалели, справедливо полагая, что тот, кто владеет информацией, - владеет ситуацией.

Кстати, главный штаб информационно-аналитического отдела Тайного Ордена располагался во внушительном одиннадцатиэтажном здании в Нью-Йорке. Все мировое сообщество было поделено на десять территориальных округов: Центральный, Западный, Юго-западный, Восточный, Южный, Северный и тому подобные. Округа делились на районы, районы - на страны. Структура отдела соответствовала структуре самого Ордена. Отдел был разбит на десять подотделов, отвечающих за территориальные округа. Подотдел занимал целый этаж. В свою очередь, подотдел имел несколько десятков секторов, отвечающих за районы. Все эти структуры оснащались по последнему слову техники не только компьютерной, подслушивающей, подсматривающей, но даже и спутниковой аппаратурой.

Каждый сектор, получая в свой компьютерный "мозговой" Центр информацию из своего района, тщательно анализировал ее, вычленял по степени важности, отсеивал ненужный мусор, отправлял в память второстепенную информацию, а самое важное переправлял в "мозговой" Центр своего подотдела, который, в свою очередь, проделывал такую же работу, но уже на своем уровне и самое важное пересылал в основной компьютерный мозг отдела, шифр которого был известен лишь самому разработчику и начальнику отдела. Этот шифр менялся не реже двух-трех раз в неделю.

Административное руководство отдела располагалось на последнем, одиннадцатом, этаже: имело не только специальный лифт, в секунды доставлявший с первого этажа, но и собственную вертолетную площадку, обслуживаемую круглосуточно двумя дежурными вертолетами.

Внимательно изучив достаточно внушительное досье на Бешеного, по крупицам собранное агентами информационно-аналитического отдела Великого Ордена, Тим Рот пришел к выводу, что с этим Бешеным не все так просто, как ему казалось, и он явно погорячился, пообещав быстренько доставить Бешеного Великому Магистру Ордена живым и невредимым.

Из пухлого досье Тим Рот узнал, что на Бешеного было столько покушений, что и пальцев на обеих руках не хватит, чтобы все их перечислить. Но каждый раз ему каким-то чудом удавалось не только избегать смертельной опасности, но и наказывать своих обидчиков: если и не на месте, то по ходу времени наверняка. А "почитателей" Бешеного, желавших его смерти, было столько, что казалось, на него ополчился весь мир.

Кого только среди них не было: российский криминальный мир и европейская мафия, японская Якудза и китайская Триада, итало-американская коза ностра и новоявленные финансовые воротилы России. К немалому удивлению, Тим Рот обнаружил, что даже Великий Орден масонов уже не впервые занимается Бешеным. В какой-то миг по телу Тима Рота пробежал холодок: не хотелось бы нажить в Бешеном личного врага! Во всяком случае, ошибиться с таким человеком, как Бешеный, равносильно подписанию себе смертного приговора.

Тим Рот был весьма озадачен, натолкнувшись на досье двух разных людей: Савелия Говоркова и Сергея Мануйлова. Показалось, что первое досье прихвачено случайно, однако он не стал его возвращать исключительно по собственной лености. Более того, "для разогрева" сначала быстренько пролистал именно досье на Савелия Говоркова, благо оно было намного тоньше. А когда он приступил к изучению досье Сергея Мануйлова, особенно при чтении выводов агентов, у него появилось странное ощущение, будто речь идет о том же человеке, что и в досье Савелия Говоркова. Тим Рот вернулся к первому досье и на этот раз отнесся к нему повнимательнее.

Чем дальше он читал, тем больше ему казалось, что это один и тот же человек. Интересно, почему никто из аналитиков Ордена не пришел к этому выводу? Это же так очевидно: характер, привычки, отличное владение восточными единоборствами и просто лихое абсолютное владение любым видом оружия, великолепное знание английского языка. И уж совсем очевидна "любовь" и того и другого к Рассказову. Кстати, а где он? Почему так долго не выходит на связь? В данной ситуации его помощь была бы как нельзя кстати.

Не совпадало одно, но самое существенное обстоятельство: их портретное изображение. Конечно, он сам намекнул Великому Магистру о возможностях пластической хирургии, однако... Тим Рот глубоко вздохнул и поморщился словно от зубной боли. Он подпер руками подбородок и ушел в глубокую задумчивость с явным намерением не вставать с места до тех пор, пока в голову не придет что-нибудь путное.

Неожиданно к нему постучали. Сначала Тим Рот не хотел отзываться: очень не любил отрываться, когда уходил в свои размышления, но когда стук настойчиво повторился, он встал и открыл дверь кабинета.

- Ну, что еще? - недовольно спросил он, увидев начальника шифровального отдела.

- Вот, на ваше имя из Москвы, от ССС. - Сотрудник протянул листок с текстом.

Быстро пробежав его, Тим Рот сразу превратился в собаку-ищейку, напавшую на след зверя: ноздри раздулись, глаза заблестели.

- Пошли к тебе: нужно срочно послать распоряжение моим людям в Москве.

В шифровке сообщалось о том самом человеке, о котором он и размышлял уже несколько дней. Информация была наиважнейшей: во-первых, было установлено место его проживания, во-вторых, было известно, что он уже получил американскую визу и приобрел билет Москва - Нью-Йорк с открытой датой. Нужно срочно послать группу захвата: нельзя терять ни минуты! А также решить с Колокольниковым. После того как он дважды подряд влез в базу данных ФСБ, его вычислят в ближайшие же дни. А потому Колокольникова нужно срочно переправлять на Запад: он еще может принести пользу Ордену, и не только Ордену, но и ему, Тиму Роту, лично.

Оставим его наедине с его проблемами и вернемся в Москву...

Понакупив подарков для Розочки, ее тетки - Зинаиды Александровны Панфиловой, ее мужу и Майклу, Савелий возвращался к себе домой на Фрунзенскую, не подозревая, что там его уже ждут боевики Тима Рота. Вполне возможно, что мысли о близкой встрече с любимой Розочкой настолько отвлекли его, что притупили чувство бдительности и постоянной готовности к отпору любому бросившему ему вызов.

К тому же последний разговор с Розочкой был настолько странным, что Савелий все возвращался и возвращался к нему. Он никак не мог понять, что его насторожило: то ли чудная интонация, то ли сам голос Розочки изменился. Но что-то было явно не так.

Подъехав к своему дому, Савелий остановился, вынул ключ зажигания, открыл дверцу и уже хотел выйти, как его взгляд упал на трубку мобильного телефона. Он до сих пор был подключен к зарядному устройству.

"Странно: ни одного телефонного звонка за последние пару часов", подумалось ему.

Взяв трубку, он увидел, что она просто отключена. Включив ее, Савелий вышел из машины, проверил двери и нажал кнопку сигнализации и тут услышал звонок мобильника.

- Да, слушаю!

- Привет! У тебя что, телефон не работал?

- Нет, случайно отключен был, а что? - Савелий узнал голос Рокотова-старшего: тот был явно взволнован.

- Ты где?

- Перед домом, а что, что-то случилось? - насторожился Савелий: волнение Рокотова передалось и ему.

- Есть очень обоснованное подозрение, что тебе...

В этот момент Савелий почувствовал, что его в плечо жалит пчела, он уже хотел смахнуть ее, но тут в мозгу промелькнуло: как могла его ужалить пчела, если на нем кожаная куртка?

Последней мыслью, посетившей его голову, перед тем как он потерял сознание, была мысль о том, что почему-то он не слышит голоса помощника Богомолова.

Сознание Савелия не зафиксировало, как трубка мобильника выскользнула из его ослабевшей руки, он упал на асфальт и уже ничего более не ощущал.

Не успело его тело коснуться асфальта, как к нему уже подбежали невесть откуда взявшиеся трое упитанных парней лет тридцати. Они были одеты в белые халаты и очень стремились походить на работников "Скорой помощи", тем более машина с соответствующей надписью следовала за ними. У этих "работников" было явное намерение прихватить безвольное тело Савелия с собой. Что они и сделали без помех... А если бы какой-то прохожий и обратил на это внимание, то кто стал бы возражать против того, чтобы упавшему человеку оказали медицинскую помощь?

Через несколько секунд "скорая помощь" сорвалась с места, а рядом с машиной Савелия остановился "Ниссан-Патрол", в салоне которого сидело четверо парней плотного телосложения. Один из них вышел, подошел к машине Савелия, сел за руль и принялся обыскивать салон.

Видно, парни, сидевшие в "Ниссан-Патрол", решили размяться, а может, и помочь приятелю: они вышли и направились к нему. Именно тут и объявилась спецгруппа ФСБ, посланная полковником Осташковым. Еще издалека увидев машину своего подопечного, но не зная его в лицо, они подумали, что за рулем сидит сам Сергей Мануйлов и ему грозит опасность от тех подозрительных типов, что направлялись к нему.

Последовал короткий приказ старшего группы, и они взяли в кольцо машину своего "объекта" и "Ниссан-Патрол" с подозрительными личностями: из трех черных "Волг" выскочила дюжина крепких парней в камуфляжной форме. У каждого был небольшой автомат в десантном варианте.

- Руки за голову! Лечь на землю! Не шевелиться! - последовали резкие приказы старших групп.

Их действия были четкими, продуманными и не раз отработанными. В считанные секунды шедшие к машине Савелия благополучно лежали на земле с руками, застегнутыми за спиной наручниками.

Все произошло столь неожиданно, что ни один из них даже не попытался оказать хоть какое-то сопротивление, хотя при обыске у каждого было найдено автоматическое оружие.

Помощник Осташкова капитан Пехлеванов, старший группы захвата, подошел к "Савелию":

- Как вы? С вами все в порядке?

- Да, спасибо! - не очень уверенно ответил тот.

В этот момент капитан заметил трубку мобильного телефона, валявшуюся на асфальте рядом с машиной Савелия, он поднял ее и, услышав чей-то голос, поднес к уху. Из трубки доносились взволнованные восклицания Рокотова:

- Алло! Алло! Отвечай! Что случилось?!

- Это кто говорит? - после некоторого замешательства поинтересовался помощник Осташкова.

- А ты кто? - насторожился Рокотов.

- Я первый спросил! - совсем по-детски возразил тот.

- Пехлеванов, ты, что ли? - неуверенно спросил Михаил Никифорович, узнав голос капитана.

- Так точно! А вы кто?

- Полковник Рокотов! Что с Мануйловым?

- Все в полном порядке: рядом со мной, в своей машине сидит, успокаивающе ответил капитан.

- А что там был за шум? Почему он перестал отвечать? - удивленно спросил Рокотов.

- Это мы задержали группу нападавших. А почему он перестал отвечать, не знаю, товарищ полковник... - растерялся капитан, впервые взглянув на сидящего за рулем внимательно.

К его удивлению, он никак не соответствовал описанию их "объекта". Это был грузноватый мужчина, да к тому же не подходил и по возрасту: ему было явно за сорок.

- Дай-ка трубку Мануйлову, - услышал он голос Рокотова.

- Минуту, товарищ полковник. - и как можно любезнее спросил своего визави: - Можно попросить ваши документы?

- Конечно! - весело ответил тот и полез во внутренний карман пиджака.

Что-то не понравилось капитану в его тоне, суетливых движениях, в бегающих глазах: он выхватил пистолет и приставил к виску мужчины.

- Руки на руль! - скомандовал он. - И без резких движений!

- Я что-то не пойму... - попытался возразить тот.

- Выполнять! - Он сильно ткнул дулом его голову.

Тот нехотя положил руки на руль.

- А теперь медленно выйти из машины и руки за голову!

Почувствовав неладное, на помощь капитану подскочили двое сотрудников. Обыскав задержанного, они обнаружили у него какой-то странный пистолет, заряженный необычными патронами. Как потом было выявлено специалистами ФСБ, эти патроны несли в себе сильнодействующий препарат, который в доли секунды вырубает человека на довольно длительное время.

- Товарищ полковник, неувязочка вышла, - виновато проговорил в трубку капитан.

- В чем дело? Где Мануйлов?

- Нет его.

- Как нет? А кто же рядом с тобой сидит в машине? - съехидничал полковник.

- Судя по всему, один из нападавших, - виновато вздохнул Пехлеванов.

- Ничего не понимаю! На кого нападавших-то, если Мануйлова нет?

- Мы подъехали в тот момент, когда к его машине направлялась какая-то подозрительная группа, мы их и задержали: у каждого оружие. Я думал, что за рулем сидит Мануйлов, ан нет.

- Плохо, совсем плохо, - огорченно проговорил Рокотов. - Видно, его захватили раньше их дружки, а эти остались обыскать машину.

- Что делать с задержанными? Какие будут приказания?

- Задержанных доставь к полковнику Осташкову! - распорядился полковник. Попробуйте вытрясти из них, куда отвезли Мануйлова.

- Слушаюсь! А с его машиной что делать?

- Машину Мануйлова - ко мне! - Почему-то Рокотову подумалось, что лучше не оставлять машину Савелия возле его дома.

Закончив разговор, Рокотов набрал номер и вызвал кого-то в приемную Богомолова, после чего вошел в кабинет шефа и доложил о происшествии.

- Плохо, совсем плохо, - повторил генерал слова помощника. - Мысли есть?

- Догадки... в основном догадки, Константин Иванович.

- Поделись.

- Думаю, наша группа опоздала совсем на чуть-чуть, - задумчиво проговорил Рокотов, потом хлопнул себя по лбу. - Как же я раньше... Можно, товарищ генерал? - спросил он, кивнув в сторону телефона.

- Конечно!

Полковник быстро набрал номер:

- Пехлеванов? Это полковник Рокотов.

- Слушаю вас, товарищ полковник.

- Когда вы подъехали к месту происшествия, вы не заметили других машин, стоящих или отъезжающих?

- Ни стоящих, ни отъезжавших не было, товарищ полковник! - бодро ответил тот, но тут же добавил: - Хотя, нет... была одна машина.

- Какая?

- "Скорая помощь".

- Что она делала? Стояла или отъезжала?

- Она ехала, - не очень уверенно ответил тот, потом, чуть подумав, виновато признался: - Да, она ехала нам навстречу. - На этот раз голос звучал твердо.

- Капитан, вы же опытный оперативник! Как же вы могли допустить такую ошибку?

- Виноват, товарищ полковник! Мне как-то и в голову не пришло, что "скорая" может быть связана с нашим объектом. - Его голос был таким виноватым, что Рокотову не захотелось сыпать соль на рану.

- Ладно. Хотя бы номер-то осел в памяти?

- Частично. - Капитан виновато вздохнул.

- Хоть что-то. Срочно организуйте поиск.

- Есть!

- Ну? - вопросительно буркнул Богомолов, когда тот положил трубку.

Помощник поведал ему полученные новости.

- Какие соображения?

- Вы помните о необычном оружии, найденном у одного из боевиков?

- Думаешь, что это оружие и "скорая" не случайное совпадение?

- Почти уверен.

- Как думаешь, там не яд?

- Вряд ли, Константин Иванович! Если бы они хотели его убрать, то, скорее всего, действовали бы наверняка, как говорится, с контрольным выстрелом. Зачем с собой труп прихватывать? Скорее всего, выполняли приказ о похищении, а потому - транквилизатор какой, снотворное или наркотик...

- Допустим, вы правы, сунули его в машину и куда-нибудь сейчас везут.

- Здесь, мне кажется, только один путь: за границу.

- Как раз в этом случае путей до ядреной матери, - поморщился Богомолов. Хоть в ближнее зарубежье, хоть в дальнее!

- Может быть, стоит кинуть клич по всем аэропортам и железнодорожным вокзалам?

- И подвергнуть его жизнь опасности? Вряд ли они так легко отдадут его живым. А избавиться от него, неподвижного, в доли секунды: ткнул шприцем с ядом и... Нет, здесь что-то более тонкое нужно придумать.

III

Угон самолета

Богомолов со своим помощником были не так уж и далеки от истины, перебирая варианты возможных действий похитителей Савелия. У этой группы боевиков, созданной лично Тимом Ротом еще в те годы, когда он беспрепятственно находился в России, для переброски человека за границу было отработано несколько почти беспроигрышных ходов.

В свое время сам Савелий Говорков использовал один из них, вывозя из Чечни Мушмакаева: человека приводят в бессознательное состояние и выдают за тяжелобольного, которому требуется срочная операция за границей, оформляются соответствующие медицинские документы, сопровождаемые подлинным заграничным паспортом с визой, - и "гуляй, Вася"!

С Савелием было и того проще: и паспорт, и виза имелись. Оставалось только одно: "уговорить клиента". В полученной ориентировке было открытым текстом сказано, что Сергей Мануйлов очень опасен и ни на какие уговоры не поддастся, а потому его можно переправить за границу, только отключив сознание. В практике этой группы отрабатывались и подобные случаи. Ее руководитель Кирилл Донатович Косаковский, подчиняющийся напрямую лишь Тиму Роту, не сомневался, что выполнит приказ без особых усилий. Косаковский, в прошлом полковник-медик, был уволен из армии "за сексуальные домогательства к младшему медицинскому персоналу".

И он еще легко отделался: все могло закончиться тюрьмой, ибо эти "домогательства" давно уже переросли в откровенные насилия, которых было гораздо больше, чем пальцев на руках и ногах. Тогда-то и встал на его пути Тим Рот, который через доверенных людей подкинул "на бедность" не только следственной группе, но и почти всем пострадавшим.

Когда дело спустилось на тормозах, а Косаковский отделался легким испугом, Тим Рот пристроил его в Министерство здравоохранения, причем в международный отдел. У Тима Рота всегда были очень перспективные планы, и он просто так никогда и ничего не делал: пришел час и для Косаковского. Долг, как известно, платежом красен. Тим Рот доходчиво объяснил ему, что от него требуется, и тот с готовностью согласился. И вскоре доказал свою преданность и полезность Ордену, в результате чего ему было доверено возглавить довольно значительную по численности группу многоцелевого назначения.

Когда ему сообщили о провале группы "чистильщиков", Косаковский сразу понял, что задача очень осложнилась и перебросить "объект" прямым путем до места назначения никто не даст. Он знал, что "стукач" Ордена находится под угрозой, а это означает, что, скорее всего, российским службам известен и адресат. Потому наверняка будут тщательно проверяться все пассажиры лайнеров американского направления. К счастью, у них имеются и другие пути переброски людей, например через Балканы. Правда, воспользоваться документами "объекта" в сложившейся ситуации не удастся, но достать новые - проблем никаких.

Теперь, при осложнившейся ситуации, нельзя терять ни минуты. Российские спецслужбы наверняка возьмут под контроль все аэропорты и вокзалы в ближайшие часы, и тогда нужно будет прятать "объект" до тех пор, пока все не успокоится. Кроме того, в полученной ориентировке особенно подчеркивается, что их "объект" слишком опасен, чтобы дожидаться, пока, не дай бог, закончится действие "хитрой смеси", как назвал ее сам изобретатель. Увы, эта смесь относительно безопасна для жизни человека, только единожды выключая его сознание на шестьдесят часов в зависимости от сопротивляемости организма: во второй раз, если не сделать недельный перерыв, моментально наступает смерть.

Взвесив все "за" и "против", Косаковский приказал ехать в Шереметьево и посадить "больного" на рейс Москва - Будапешт: все необходимые документы их человек передаст прямо в аэропорту: благо имелись заготовленные бланки паспортов с нужными визами и неподдельными печатями, а сделать фотографию и наклеить ее не составляло никакого труда...

Косаковский сидел как на иголках до того момента, пока ему не сообщили, что самолет с "больным" взял курс на Венгрию... Вздохнув с облегчением, он послал телеграмму по условленному адресу: через некоторое время телеграмму прочитает Тим Рот, и его швейцарский счет увеличится на весьма кругленькую сумму.

Летя в самолете, Савелий оставался в бессознательном состоянии и ничего не ощущал. Его мозг был как бы отключен: не было ни сновидений, ни образов, ни мыслей. Казалось, весь полет пройдет мимо его сознания. Эта "хитрая смесь" воздействовала на головной и спинной мозг человека, отключая от памяти первый, одновременно выключая двигательную функцию конечностей. Однако перепад давления сделал свое дело: как только самолет начал набирать высоту и давление резко изменилось, мозг Савелия стал "оживать". Реакция его напоминала воздействие горячего воздуха на нечто замороженное.

Перед его глазами все плыло в какой-то дымке, а сами глаза слезились от рези, словно на зрачках была натянута пелена, а под веками насыпан песок. Сначала он даже не понял, где находится и почему в горизонтальном положении. Слышался мерный звук двигателей. Рядом сидел какой-то парень.

Косаковский был уверен, что "объект" не "проснется" до самого прилета, а там его уже встретит команда "врачей", потому-то и послал сопровождать лишь одного "доктора".

Осторожно посмотрев вокруг и различив кресла и пассажиров, Савелий сообразил, что находится в самолете. Господи, как же он забыл? Он же летит в Нью-Йорк! Летит к своей любимой Розочке! Но почему же он лежит? Еще более скосив глаза, он, к своему удивлению, обнаружил, что лежит на медицинской каталке. Попытался встать, не смог. Попробовал пошевелить ногами и руками, но все оказалось тщетным. Сначала он подумал, что у него переломы, и он, не в силах даже приподнять голову, постарался разглядеть бинты и гипс на ногах и руках, но он весь был укутан в белую простыню.

У Савелия было такое ощущение, словно у него нет тела - только голова, которой он тоже не может пошевелить, поскольку отсутствует шея.

Господи, что с ним? Он ничего не может вспомнить, кроме того, что летит к Розочке. Ничего! В этот момент над ним наклонился тот самый молодой мужчина, что сидел рядом. Почему-то Савелий тут же прикрыл глаза.

- Ну, как ты, приятель? - проговорил он.

Несмотря на добрые слова, в его тоне Савелий почувствовал скрытую ядовитую иронию. От него исходила опасность.

- Приказали, чтобы я поил тебя каждые два часа. Но как? Ты же ничего не чувствуешь. Ладно, попытаюсь. - Он достал из-под каталки фарфоровый сосуд с носиком сбоку и сунул носик Савелию в рот.

Чтобы не показать, что пришел в себя, Савелий решил не сопротивляться, но и пить, несмотря на то что все внутри у него пересохло, он опасался: мало ли что намешано в этой жидкости. Но жидкость оказалась яблочным соком, и никаких привкусов не ощущалось. Когда рот был полон, Савелий сделал глоток, затем другой.

- Надо же, пьет, - удивился незнакомец. - Уже легче: я должен сдать тебя живым, если не хочу сам превратиться в труп. - Последнюю фразу он прошептал, а может, она лишь промелькнула в его мозгу.

Напоив своего подопечного, парень сел на место, взял в руки какой-то журнал и углубился в его изучение, а Савелий вновь попытался проверить, может ли он ощутить свои ноги, руки. Неизвестно, сколько прошло времени, прежде чем он почувствовал, что одна рука откликнулась на его усилия. Однако порадоваться Савелий не успел: неожиданно раздался громкий, похожий на женский голос:

- Внимание! Самолет захвачен! Все пассажиры объявляются заложниками!

В этот момент прозвучал выстрел, и кто-то взвыл то ли от боли, то ли от ужаса.

- Если среди вас больше не будет героев, то все останутся в живых и никто не пострадает. Так что прошу соблюдать спокойствие и выполнять все наши требования беспрекословно. Вы можете задать один вопрос.

- Можно мне? - как школьник поднял руку сопровождающий Савелия.

- Спрашивай!

- Вы меняете курс? Если да, то куда мы летим?

- Кто спрашивает?

- Я, - отозвался парень.

Савелий услышал звук шагов и вскоре, скосив глаза, увидел того, кто оповестил о захвате. Он понял, почему голос показался женским: это была стюардесса, вооруженная израильским "Узи".

- Самолет летит в Копенгаген! - самодовольно усмехнулась "стюардесса". Тебе что, не все равно, мальчик?

Савелию показалось, что в этой стюардессе все какое-то ненатуральное: мужеподобная фигура, да и голос, вернее, манера говорить... Именно так обычно говорят "голубые".

- Я везу больного на операцию, - пояснил тот.

- А мне плевать, кого и куда ты везешь!

- Но он же может умереть... - попытался возразить парень.

"Стюардесса" подошла ближе, и Савелию показалось, что под ее форменным костюмом действительно скрывается неженское тело.

"Учитель, помоги!" - мысленно взмолился он.

Трудно сказать, услышал ли его мольбу Учитель, или перепад давления сделал свое дело, но Савелий вдруг почувствовал, что его тело вновь обрело способность двигаться. Он с радостью сконцентрировал все свои силы на ситуации: нужно использовать любой момент, чтобы ее исправить.

- Я же сказал тебе, ублюдок, что мне наплевать на твоего приятеля, хотя он и симпатичный, - беззлобно процедил тот, что был одет в форму стюардессы, и неожиданно беспощадно ткнул несчастного в висок.

Удар был столь сильным, что тело мгновенно обмякло и медленно сползло с кресла. Террорист повернулся к Савелию спиной и с усмешкой спросил пассажиров:

- Ну, у кого еще есть вопросы?

Савелий понял, что более удобного момента может не быть. Он понимал, что сильно рискует, не зная, сколько бандитов на борту и где они находятся, но сознательно шел на этот риск. Лжестюардесса стояла лицом к пассажирам, и любое действие могло привести к непредсказуемым последствиям: стрельба могла наделать много вреда, во-первых, пассажирам, а во-вторых, разгерметизировать самолет.

- Пить! - тихо произнес он и громче произнес то же самое по-английски: Пи-и-ить!

Бандит повернулся и склонился над ним.

- Мальчик хочет пить? - осклабился он.

Это были его последние слова: Савелий резко ткнул террориста кончиками пальцев в основание шеи, и тот захлебнулся собственной кровью. Он умер мгновенно, не успев понять, что произошло. Умер, не успев упасть. Савелий подхватил мгновенно обмякшее тело и постарался сохранить его в вертикальном положении. Поддерживая левой рукой мертвую "стюардессу" за живот под ее фартуком, второй рукой Савелий овладел ее оружием. Со стороны казалось, что террорист, склонив голову, устремил свой взгляд под ноги, словно пытаясь что-то отыскать на полу.

Все вышло настолько быстро и бесшумно, что свидетелями происшедшего оказались только двое пожилых супругов. Женщина застывшим взглядом уставилась на Савелия, не в силах не только пошевелить и пальцем, но произнести хотя бы слово: ее сковал страх. Ее муж оказался не только более стойким, но и схватывающим на лету знаки, поданные Савелием. Сначала он оценил его действия, подняв кверху большой палец, потом незаметно поднял три пальца вверх. Видно, террористов или было трое, или осталось трое. Что ж, нужно осмотреться.

Осторожно, сохраняя вертикальное положение тела "стюардессы", Савелий спустил ноги с каталки. К счастью, под простыней он был одет в больничную пижаму. Савелий выглянул из-за нагнувшей голову "стюардессы" и посмотрел в сторону кабины пилотов. Один из террористов, вооруженный пистолетом и тоже в форме стюардессы, прохаживался вдоль кресел, второй, держа наготове десантный автомат, стоял у входа в первый салон. Вероятно, еще один или, может, двое контролировали пилотов. Чуть подняв руку повыше, Савелий почувствовал под передником того, кого он держал, самую настоящую женскую грудь.

"Господи, это же трансвеститы!" - осенило Савелия.

Теперь все сразу встало на свои места: и их женственные походки, и похожие на женские голоса, и некоторая путаница в родах русского языка.

- Сильвия, ты что там так задержалась? - жеманно спросил тот, что прохаживался вдоль кресел. - Или запала на кого?

- Иди взгляни, что я нашла, - попытался изобразить Савелий голос того, кого он поддерживал, а для убедительности призывно взмахнул его рукой.

Видно, шум двигателей не позволил различить имитацию голоса, а может быть, сыграла свою роль обычная самоуверенность вооруженного человека. Как бы там ни было, но второй террорист двинулся к ним. Савелий пригнулся так низко, что совсем скрылся за телом.

- Ну и че это ты там нашла? - осклабился второй террорист, чуть опуская вниз пистолет. - А кто это с то...

Договорить он не успел, - изловчившись, Савелий ухватился за то, что еще осталось у него мужского.

- Ты что это, Сильвия? - вскрикнул тот от неожиданности и от боли, не сомневаясь, что боль ему причинил приятель.

- Жить хочешь? - спросил Савелий, показываясь из-за трупа.

Тот хотел дернуться, но Савелий еще сильнее сжал его гениталии.

- Ой, больно! - пискнул тот, да вдобавок заметил, что ему в грудь упирается ствол "Узи". - Хочу, - со страхом прошептал он.

Савелий отобрал у него пистолет, быстро ощупал и нашел под передником небольшой кинжал в ножнах.

- Как тебя зовут?

- Мари... То есть Михаил.

- Сколько вас?

- Всего четверо. Один, старший, командует пилотами. Не убивай меня! Все, что хочешь, сделаю, только не убивай! - взмолился второй террорист.

- Чем вооружен тот, что в кабине?

- Обрезом и гранатой.

- Граната где?

- В руке...

- Так... Зови третьего.

- Как? Он не пойдет. Он - сумасшедший придурок! Да еще и обкуренный! Михаил всхлипнул.

- Если хочешь остаться в живых, придумай что-нибудь!

- Хорошо.

- И побыстрее! - шепнул Савелий, заметив, что третий начал с беспокойством вглядываться в их сторону.

- Дергай Сильвию! - шепнул Михаил.

Сначала Савелий не понял, что тот имел в виду, но когда террорист, ухватившись за плечи мертвого приятеля, стал делать вид, что пытается поднять его, Савелий "врубился" и принялся ему подыгрывать.

- Сильвия, перестань: не время еще, - выкрикивал Михаил. - Оставь его в покое.

- Вы что там удумали? - крикнул третий террорист: он сделал несколько шагов в их сторону, держа наготове автомат и внимательно следя за пассажирами.

- Помоги, Валерчик! Сильвия совсем сбрендила! Ну, оставь его, Сильвия! Михаил так вошел в роль, что со стороны действительно могло показаться, что он пытается оторвать своего приятеля от чего-то непотребного.

Чуть поколебавшись, "Валерчик" решился-таки прийти на помощь: осторожно поглядывая по сторонам, он медленно двинулся в их сторону.

Савелий видел, что третьего так просто обмануть не получится: свободного места настолько мало, что спрятаться ему некуда, а тут еще и автомат. Конечно, можно убрать его одним выстрелом, но этот выстрел может услышать четвертый террорист, и тогда одному богу известно, как он себя поведет: еще подорвет всех. Вдруг Савелий вспомнил о кинжале, и как только третий оказался в двух шагах от них, Савелий взмахнул рукой, и острая сталь вонзилась тому прямо в торчащий кадык.

Выпустив из рук автомат и обхватив горло ладонями, "Валерчик" медленно осел в проходе. Дернувшись пару раз, он затих навсегда.

Савелий сбросил "Сильвию" на каталку и, удерживая Михаила на мушке, обратился к пассажирам:

- Прошу всех оставаться на своих местах! Я не террорист и спасу вас. На всякий случай прошу всех пригнуться и обхватить голову руками.

Все понимающе промолчали, а некоторые из иностранцев, не поняв его речи, поверили его голосу и вскинули вверх сжатые кулаки: международное приветствие освободителей. Увидев, как другие выполнили команду безопасности, они тоже согнулись и обхватили головы руками.

- Пошли! - Он подтолкнул вперед обмочившегося от страха Михаила.

В бизнес-классе, во втором ряду, Савелий увидел мертвое тело мужчины восточного типа лет сорока: пуля попала ему прямо в глаз. Он вопросительно взглянул на Михаила.

- Это Валерка его. Тот привстал, видно, спросить что-то хотел. - Он всхлипнул, испугавшись, что за эту смерть ему сейчас придется отвечать.

Савелий с жалостью поморщился и грубо подтолкнул его к кабине пилотов. Дверь кабины оказалась заперта, и Савелий прошептал дрожащему от страха Михаилу:

- Постучи в дверь и скажи своему главарю, что "Валерчик" с ума сошел: бьет пассажиров и двух уже убил. И добавь побольше страха в голосе. - Савелий усмехнулся: чего-чего, а страха у горе-террориста и без подсказки хватало, затем он повернулся к пассажирам. - Как только он начнет стучать в дверь, начинайте кричать, визжать, хорошо?

- Сделаем, господин офицер, - с сильным акцентом отозвалась какая-то пожилая иностранка.

Встав сбоку от кабины, Савелий кивнул Михаилу. Тот послушно постучал в дверь: никто не отозвался. Несколько пассажиров начали причитать и буквально выть в голос. Было так натурально, словно действительно режут кого-то. По знаку Савелия тот постучал громче.

- Кто? - раздался недовольный голос.

- Ой, Левушка, у Валерки совсем крыша поехала! - Михаил громко всхлипнул и запричитал: - Режет всех подряд: уже двоих замочил! Успокой его, пожалуйста!

- Черт бы его побрал! - взревел тот и распахнул дверь. - Где эта скотина?

Ответа он не дождался: резкий удар ребра ладони Савелия выбил у него обрез, другая рука пнула в живот. Тот согнулся пополам, а удар сверху завершил действо: его тело бесчувственно хлопнулось на пол. Левая рука откинулась, из нее выкатилась граната Ф-1 и медленно, словно при замедленной киносъемке, покатилась по полу салона первого класса.

Все в ужасе вскрикнули, а многие зажмурили глаза, мысленно обращаясь с последними словами к Всевышнему. В невероятном прыжке Савелий выбросил свое тело вперед, подхватил-таки рукой гранату и сунул под себя.

Секунда, другая, пятая - взрыва не последовало. Осторожно приподнявшись, Савелий взглянул на страшное оружие и зашелся в нервном хохоте: чека не была выдернута. Он устало встал, приказал пассажирам крепко связать двух оставшихся террористов, после чего зашел в кабину пилотов.

- Привет, земляки! - бросил он и взглянул на свои руки, все еще подрагивающие от случившегося.

- Привет! - радостно воскликнул командир.

- Как вышло, что вас провели эти педики?

- В самую последнюю минуту нам сообщили, что вся бригада стюардесс, с которыми мы обычно летали, попала под карантин и потому пришлют других, виновато ответил командир, а штурман добавил:

- Подвело то, что лицо одного показалось знакомым. Пока вспомнили, что видели его за справочной стойкой, было поздно! Видно, он все и устроил. Я помню, как он с полной бабой с таможни любовь крутил. Совсем обнаглели эти педики!

- Разберутся, - заверил Савелий, - где летим?

- Накручиваем круги вокруг Москвы, - задумчиво отрапортовал командир корабля.

- Отлично! Значит, снижаемся.

Летчик тут же оттолкнул руль от себя, и самолет резко пошел вниз.

- Сообщите в Москву, по этому телефону. - Савелий написал на планшете штурмана телефон Богомолова. - Сообщите о случившемся: пусть высылают группу, и передайте, что на борту "крестник"...

- Там поймут?

- Непременно. Пойду отдохну: что-то мне поплохело. - Его голова действительно стала тяжелеть и кружиться. - Не забудьте сказать о трупе во втором салоне, рядом с каталкой, скажете по тому телефону, что он - мой похититель...

- Если бы не вы... - благодарно начал командир, но Савелий уже не слышал: потеряв сознание, он медленно сполз по стенке на пол. - На каталку его, быстро! - приказал летчик.

Получив сообщение пилота, Богомолов обрадовался, как ребенок, нашедший свою мать. Он тут же вызвал Рокотова-старшего и приказал ему лично встретить злополучный рейс.

О том, что с самолетом что-то произошло, он узнал задолго до этой радостной новости: авиадиспетчер, обнаружив, что самолет изменил курс, запросил причины, но борт не ответил, но и выходить из зоны слежения Москвы не стал. Заподозрив неладное, диспетчер тут же сообщил по начальству. Начальник московского аэропорта, понимая, что с бортом действительно что-то неладное, тут же доложил начальнику службы безопасности полетов ФСБ, который, в свою очередь, доложил выше.

Не желая будоражить общественность, решено было сохранить все в тайне, пока не появится какая-либо информация, проливающая свет на ситуацию. До той поры главный авиадиспетчер должен был держать постоянный запасной канал связи и неотступно наблюдать за странным поведением самолета, докладывая о любом изменении в маршруте. Кроме того, начальник аэропорта получил приказ держать наготове все спецмашины, используемые для аварийной посадки, и ввести в аэропорту более строгий режим, ссылаясь при этом на обычные плановые учения.

Первое настораживающее сообщение пришло о том, что найдены четыре девушки в бессознательном состоянии. Узнать, кто они, долго не могли: девушки были раздеты, и никаких документов при них не оказалось. Их обнаружили в подсобном помещении аэропорта, они находились в таком состоянии, что всех четверых немедленно отправили в реанимационное отделение института Склифосовского, где было определено острое отравление наркотическим веществом. Если бы не дежурный врач Аэрофлота, который признал в одной свою знакомую стюардессу, то их еще долго бы не опознали. По ней вычислили и остальных.

Пока они находились в бессознательном состоянии, что-либо выяснить у них не представлялось возможным. Ясно было одно: самолет захвачен преступниками, переодетыми в форму стюардесс. Как им удалось обмануть пограничников и пройти через таможню, еще предстояло выяснить, но, судя по тому, что им это удалось, кто-то им явно помогал. Судя по тому, что самолет кружил в пределах Москвы, экипажу каким-то образом удалось обмануть террористов, а потому оставалось только ждать дальнейшего развития событий.

После сообщения от командира лайнера генерала беспокоило только одно: что случилось с "крестником"? Почему он упал без сознания? Командир сказал, что он не ранен. Нетерпеливо поглядывая на часы, Богомолов вышагивал по кабинету, ожидая звонка помощника. Наконец звонок прозвучал, и генерал быстро схватил трубку:

- Все в порядке, Константин Иванович: ваш "крестник" жив, - раздался голос полковника Рокотова.

- Что с ним?

- Врач точно не знает, но предполагает, что он вырублен каким-то сильным транквилизатором.

- Когда выяснится более точно? - недовольно спросил Богомолов.

- К счастью, я прихватил с собой заряд от странного пистолета, найденного у одного из похитителей.

- И в чем здесь счастье? - не понял генерал.

- Если моя догадка правильна, это ускорит не только определение степени отравления, но и поможет быстрее найти противоядие! Что будем делать с вашим крестником?

- Что? - Генерал задумался на мгновение. - Заберу-ка я его к себе на дачу!

- Туда уж, при всей своей наглости, они точно не сунутся.

- Да и как они узнают, что он у меня на даче?

- Вот именно, - в тон ему добавил Рокотов.

- А с врачами что делать?

- По обычной процедуре: подписка о неразглашении, договориться, чтобы один - дежурил на даче, другой - занимался исследованиями.

- Хорошо: отвезу их на дачу и сразу к вам.

- Да, и побыстрее: будем вместе ломать голову.

Тим Рот составил план по разработке Бешеного. План был разбит на несколько этапов. Первый этап - захват, судя по сообщению его агента Косаковского, прошел, как говорится, без сучка и задоринки. Второй этап - доставка в один из спецлагерей Тайного Ордена, тоже проходит почти идеально. Почти потому, что вместо Америки он летит в Будапешт. Но хоть Венгрия не Америка, но и там с ним легко разберутся. Третий этап - перевербовка. Этот этап подразделялся на несколько подэтапов. Тим Рот отлично понимал, что такого типа, каким, по его послужному списку, являлся Бешеный, так просто не сломать. Его не запугаешь, да и шантажировать нечем, а сломать волю тоже вряд ли удастся.

Хотя все эти методы и числились в перечне желательных воздействий, Тим Рот почти не верил, что они дадут положительный результат. Потому он решил применить к Савелию новые достижения психофизического воздействия непосредственно на мозг человека с помощью новейших синтетических препаратов и с применением последних разработок электронных приборов точечно-направленного воздействия на определенные участки мозга.

Тим Рот довольно усмехнулся, вспомнив, что именно себя он может назвать крестным отцом развития этого физико-химического направления в научных изысканиях Великого Ордена.

Незадолго до развала Советского Союза Тим Рот был направлен в Никарагуа, чтобы любыми способами предотвратить возвращение к власти сандинистов, поддерживаемых Советским Союзом.

Тим Рот знал, что "волка ноги кормят", а потому побывал во всех важных точках Никарагуа. Но более всего ему хотелось навестить небольшой остров архипелага Маис, который лидер сандинистов Даниэль Ортега отдал в бессрочную аренду Советскому Союзу. Этот остров был окутан такой секретностью, что, естественно, не могло не привлечь внимания разведок многих могущественных западных стран.

Получилось так, что противники сандинистов пришли к власти, когда Тим Рот находился в Никарагуа. Вполне естественно, что с его подачи присутствие людей из далекого Советского Союза стало нежелательным, и им было предложено покинуть Никарагуа, причем в самый короткий срок.

Не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, что Тим Рот, если и не первым, то в числе первых, оказался на столь желанном острове. Он буквально рыл землю, чтобы понять, для чего Советам нужен был этот остров. И даже нашел некоторые разрозненные следы, по которым можно было догадаться, что на острове группа советских ученых занималась какими-то секретными разработками в области физики.

К несчастью для Тима Рота, местные жители в лучших революционных традициях просто разгромили обе лаборатории советских ученых, причем самым варварским способом, в буквальном смысле в крошево. А что не крушилось - сожгли.

Именно на пепелище Тим Рот и наткнулся на несколько чудом уцелевших листочков с результатами исследований советских ученых, которые и позволили не только определить направление разработок, но и послужить своеобразным толчком к их продолжению.

Его размышления были прерваны очередным посланием из Москвы. Послание было снова от Колокольникова. Его агент сообщал, что интересующий их "объект" вылетит во вторник из Москвы рейсом на Нью-Йорк. Тим Рот едва не выпал в осадок: что за черт? Кому верить? Один агент сообщает, что Бешеный уже вылетел в Будапешт, другой - что вылетит во вторник рейсом на Нью-Йорк! Конечно, второй вариант предпочтительнее, но...

Если рассуждать логически и не трепыхаться, то можно подождать прибытия рейса в Будапешт, получить контрольное сообщение о его встрече и считать, что сработал не самый лучший, но их вариант. А если нет?.. Он задумался, потер виски ладонями. Вполне возможно, Колокольников получил информацию о приобретении Бешеным билета на Нью-Йорк на вторник, а потому и не в курсе того, что боевики Косаковского уже захватили его и отправили другим рейсом.

Если кто-то что-то перепутал, придется разбираться! Может быть, он поторопился переводить на счет Косаковского премиальные? Ничего, никуда тот не денется: всегда можно будет возместить потери при выделении следующего гонорара.

Тим Рот понял, что последнее послание Колокольникова еще больше поставило того под удар и времени, чтобы его выдернуть из Москвы, почти не осталось: оно отсчитывалось уже часами. Тим Рот послал ему приказ, немедленно уезжать из Москвы, и порекомендовал вылететь в Загреб или Вену. Он сообщил Колокольникову не только контактные телефоны, но и конспиративные адреса, а также пароли для связи.

Тиму Роту и в голову не могло прийти, что прочитанное им сообщение было послано полковником Осташковым, который и получил приказ, отданный им агенту Колокольникову, а сам Колокольников уже арестован и вовсю дает показания.

Встретившись с несчастной подругой Милены Лолитой Грицацуевой, Рокотов-младший внимательно выслушал ее рассказ о трагическом происшествии, после чего потерзал ее своими дотошными вопросами. Перед ним лежал листок бумаги, на который он записывал ключевые слова, не только помогавшие восстановить последовательность событий, но и насторожившие его.

Выслушав ответ на последний вопрос, Константин сделал паузу и ушел в себя. Пауза затянулась надолго, и несчастная мать нет-нет да бросала нетерпеливый взор на свою подругу, которая успокаивающим взглядом подбадривала ее, давая понять, что нужно набраться терпения.