- Нельзя недооценивать Велихова, - осторожно заметил Позин.
- Это раньше Аркашке все легко давалось и доставалось, теперь будет не так - скоро сам увидишь. Помяни мое скромное слово. Теперь всем олигархам лучше сидеть тихо и не высовываться. Вот наш с тобой кореш Долонович правильно ведет себя - скромно, незаметно сидит, доходы считает, на экранах не мелькает... неожиданно вставил он.
Примерно неделю спустя после встречи с Петропавловским Позина вызвал Щенников. Честно говоря, Шурик подумал, что деловой Гавриил уже предпринял попытку переманивания Позина в свою структуру. Но Щенников сразу заговорил совсем о другом, по обыкновению не глядя на собеседника, и потому не всегда было можно понять, обращается ли он непосредственно к присутствующим или же размышляет вслух:
- Придется напрячься и как следует потрудиться: приготовить две подробные аналитические записки-предложения. Есть идея прижать немного вольницу твоих друзей-губернаторов. А кроме того, пощекотать оплывшие жирком бока наиболее крупных олигархов. Пора уже и тем и другим понять, кто хозяин в доме, и вести себя соответственно...
- Какие сроки? - невозмутимо поинтересовался Шурик.
- Как всегда, первоначальный вариант нужен был вчера утром, но неделю я тебе дам. И смотри не либеральничай! - предупредил он. - Дружков твоих, Долоновича и Велихова, не трогай, чтобы тебя потом совесть по ночам не мучила. Сам знаешь, такого рода документы не один человек готовит.
Ровно через неделю Позин принес обе записки.
- Читать при тебе не буду. Цейтнот у меня.
- Если появятся вопросы, позвонишь. Хочу только предупредить, что я всерьез исходил из необходимости "равноудаленности олигархов", понимая, что любой из них уязвим, ибо все они обогащались не по закону, а по особым правилам, наделявшим их исключительными привилегиями.
Щенников промолчал.
- И последнее замечание. Поскольку для меня не секрет и твое личное отношение, и отношение ряда влиятельных лиц к Лебединскому и его медиаимперии, предупреждаю и прошу - ни в коем случае не начинайте с него. Поднимется такой вой со всех сторон, что мало не покажется!
- Вы имеете в виду еврейскую общину?
- Ну, конечно! Президент Всемирного Еврейского конгресса Чарльз Бронфман-младший - крупнейший мировой медиамагнат, а, как нам всем хорошо известно, Лебединский с ним коротко знаком. В очередной раз получите ярлык антисемитов, а зачем зря Президента подставлять? Тем более Лебединский из всех олигархов не самый вороватый, да к тому же грамотно в своей сфере работает...
- Слишком грамотно и не всегда понятно, на кого... А я-то думал, ты за Долоновича будешь хлопотать.
- Тебе, Валентин, лучше других известно, что с Лебединским меня ничего не связывает. Не думаю, чтобы ты забыл, что именно я сомневался в том, стоит ли отдавать ему телевизионный канал целиком, что, кстати, и высказал нашему первому Президенту. Но он тогда меня не послушал...
- Тогда ситуация была другой! - вставил тот.
- Возможно! - кивнул Позин. - Но теперь главное сделать так, чтобы не повторилось то, что уже было в русской истории, - только на трон вступил Павел I, все фавориты матушки его Екатерины Великой впали в немилость, а многие лишились благ, полученных от императрицы, и отправились в ссылку... Любим мы наступать на одни и те же исторические грабли... Лучше уж вообще ничего не давать, чем давать, а потом отбирать. А потому лучше ничего не иметь, нежели иметь, а потом потерять...
Щенников криво улыбнулся.
- С тобой, Позин, все давно ясно. Может, ты в чем-то и прав, но существует список, - тут голос его обрел стальной оттенок, - список, в котором, представь себе, наряду с Лебединским, Батыровым, Латыповым, Чердынцевым и некоторыми другими, значится и наш с тобой приятель Велихов. И кстати, заслуженно. Аркадий давно зарвался, о чем я лично ему неоднократно говорил. И никакого результата. Так что оставайтесь с нами и ждите новых интересных сообщений.
"Вот как ты теперь запел, - мысленно отметил Позин, зная о более чем дружеских отношениях Щенникова и Велихова. И хотя много он повидал на своем недолгом веку и откровенной подлости, и черной неблагодарности, все-таки холодное предательство продолжало вызывать у него возмущение и оторопь. - Надо будет предупредить Аркашку".
А вслух он сказал:
- Спорить с тобой, Валентин, я не намерен. Единственное мое пожелание состоит в том, чтобы все делалось по закону, доказательно. А то эти чудаки на букву "м" из прокуратуры таких дров наломают. Им только отпусти узду, и они разом полетят по кочкам да корягам.
Щенников деланно-безразлично пожевал губами.
- Мы тут недавно говорили о тебе с Президентом. Он ведь, надеюсь, ты помнишь, обещал тебя принять. Но в ближайшее время это не получается, и он просил меня передать его искренние извинения. Администрацию, как и весь аппарат, ждут реформы, реорганизации и, конечно, сокращения.
Как опытный чиновник, он сделал паузу, которая нарочито затянулась. Позин с любопытством наблюдал за Щенниковым и, поскольку терпение никогда не было сильной чертой его характера, вскоре не выдержал:
- Если в моих услугах больше нет нужды, без работы не останусь. Вот и Гаврик Петропавловский... - начал он и тут же осекся - не хватало, чтобы его таким элементарным образом спровадили в подчинение бесстыжего политтехнолога.
- Я в курсе, - с неожиданной дружелюбной улыбкой прервал его Щенников, он и ко мне с этой идеей подъезжал. Но тебе предстоит другое, более ответственное задание. Ты отправишься в США примерно на полгода. Это будет творческая научная командировка, а вовсе не ссылка, - взгляд его опять стал строгим. - В ноябре там состоятся президентские выборы, и принято решение именно тебе поручить отследить, вникнуть и проанализировать их современные предвыборные технологии...
- С чего бы это?
- Кроме тебя, этого никто так хорошо не сделает. Поверь, это не мое мнение, а того, кто решает. Так что на ближайшие полгода ты независимый эксперт-аналитик. Формально поедешь туда в качестве корреспондента нескольких крупных изданий, пригласивших для освещения выборов в США серьезного политолога.
- А как это - нескольких изданий одновременно?
- Разве так не бывает? Ты же не какой-то продажный журналюга, а серьезный специалист. А многообразие стоящих за тобой изданий дает тебе широкое поле для маневра.
- А издания-то согласятся?
- А куда они денутся? Еще сочтут за честь! Они у нас теперь пугливые стали, еще и гонорар заплатят, если ты им что-нибудь напишешь.
- Если будет о чем писать.
- Писать есть о чем, - моментально перебил Щенников, - там у них какой-то третий, кроме Гора и Буша, кандидат появился, независимый, вроде от "зеленых", и притом с неплохим рейтингом. Читал о нем в сообщении посольства, а вот фамилия из головы вылетела. Особенно внимательно изучай всяких "темных лошадок" и их повадки - у нас они наверняка тоже скоро появятся, а вот их-то нам и не надо. Финансировать твое путешествие будет Долонович, он в курсе.
Щенников встал из-за стола, давая понять, что разговор окончен.
VI
Возвращение
С головой уйдя в поиски похищенного мальчика, Рокотов-младший появлялся в своем офисе-квартире только чтобы поспать. За день он настолько изматывался, что когда вваливался наконец домой, то сил его хватало лишь на то, чтобы раздеться, принять душ и доковылять до кровати, падая в которую он тут же улетал в царство Морфея. А проснувшись ранним утром от звонка будильника, он снова бросался на поиски.
Единственной зацепкой, которая, возможно, могла вывести на след похитителей, была серебристая "БМВ" девяносто девятого, а может быть, девяносто восьмого года выпуска с подмосковными номерами. Поначалу Константину казалось, что отыскать эту машину будет не так трудно: но на практике все вышло намного сложнее. Подобных машин в Подмосковье было аж четырнадцать, и каждую нужно было найти и проверить.
Три выпали из списка в первый же день: владельцы этих "БМВ" отправились на них за границу задолго до похищения. Четыре - обслуживали высокопоставленных чиновников из администрации области, и установить, где они находились в момент совершения преступления, оказалось довольно просто. Еще две машины в момент похищения находились на территории автосервиса, проходя профилактический осмотр. А вот с оставшимися пятью пришлось повозиться, как говорится, до седьмого пота.
Сложность заключалась в том, что стояло лето, пора отпусков, и если владелец собрался провести отпуск в России, то он спокойно мог отправиться куда глаза глядят, и найти его было весьма затруднительно. Первым делом приходилось опрашивать ближайших родственников, потом дальних, а если таковые отсутствовали в природе, то Константин подступал к опросам соседей и сослуживцев. Это была самая нудная, но необходимая часть расследования.
В конце концов пришло вознаграждение: удалось установить местонахождение еще трех машин - их владельцы действительно выехали из Москвы на отдых.
Две исключались автоматически: они отправились в путь раньше дня похищения. Третью Константин, после недолгих размышлений, пока сам отставил в сторону. Владелицей машины оказалась проректор одного из московских вузов немолодая одинокая дама, которая была просто помешана на своей "любимице", никому ее не доверяла и за руль садилась исключительно сама.
Оставшиеся две машины словно в воду канули: никаких следов. По месту прописки хозяев никогда никого не оказывалось дома. Телефоны все время молчали. У Константина уже руки опускались от каждодневных неудач, как вдруг ему позвонил тот самый приятель-афганец из ГИБДД.
- Привет, Рокотов! Ты еще не нашел свою серебристую лань? - с откровенной насмешкой спросил он.
Неудачи последних дней отбили желание выслушивать любые шутки, так что Константин, погруженный в раздумья, не сразу узнал звонящего.
- Это кто? - недружелюбно спросил он.
- Подполковник Тимошенко, - обиженно объявил тот.
- Валентин Александрович, простите ради бога! - моментально сменил тон Рокотов-младший. - Эта машина просто доконала меня: серебристые "БМВ" уже снятся мне по ночам... - И тут ему пришло в голову, что подполковник вряд ли звонит, чтобы подшутить над ним. - Неужели есть хорошие новости?! - воскликнул он.
- Как сказать... - протянул тот. - Но если хочешь повидать еще одну серебристую красавицу из Подмосковья и ее владельца, то подъезжай на Саввинскую набережную.
- Задержали, что ли?
- Ага, что-то вроде этого... - как-то странно ответил тот.
- Минут через двадцать буду. - Рокотов-младший бросил трубку и через пять минут уже мчался на своем "Форде-Скорпио" в указанном направлении, пытаясь понять, что имел в виду Тимошенко, отвечавший столь неопределенно.
Все возможные предположения улетучились, когда Константин выехал на Саввинскую набережную: издали он увидел несколько милицейских машин, спецмашин и автокран, стрела которого вытянулась в сторону реки. Константин подъехал как раз в тот момент, когда серебристая машина, причудливо украшенная темно-зеленым илом, показалась из воды. Заскрипели барабаны лебедки, и вскоре, покачиваясь на стальных стропах, "БМВ" оказалась в воздухе. Из всех щелей машины струилась вода.
Увидев подполковника Тимошенко, Рокотов-младший вышел из машины и подошел к нему.
- Добрый день, товарищ подполковник!
- Привет, Костик!
Они обменялись рукопожатиями.
- А где я увижу владельца машины?
- Водолазы сообщили, что за рулем труп, - ответил Тимошенко. - Вон, гляди, - кивнул он в сторону висящей на стропах машины.
Тут как раз ее развернуло так, что за передним стеклом стало видно мертвенно-белесое лицо водителя.
- Как ее обнаружили?
- Рыбак один позвонил... У него зацепило леску с какой-то крутой забугорной блесной, которую жалко было потерять. Разделся - и в воду. А блесна за бампер зацепилась. Едва не утонул от страха, бедолага, ему почудилось, что в кабине кто-то шевелится. Операторы на "02" с трудом разобрали, что случилось: зуб на зуб у мужика не попадал.
- Интересно, как он умудрился нырнуть с машиной в реку, что никто и не заметил? - задумчиво проговорил Константин. - И заграждение вроде цело везде...
- Я сделал запрос и уже получил ответ: примерно неделю назад, как раз в этом месте, рабочие производили плановую замену чугунных решеток. Работали четыре дня и однажды не успели поставить целый пролет и оставили на всю ночь пять метров без ограждения: ныряй не хочу.
- Это же надо так подгадать, - недоверчиво заметил Константин. - Интересно бы узнать, отчего откинулся водитель: не помог ли кто?
- Пошли посмотрим, - предложил подполковник, заметив, что стрела автокрана стала медленно поворачиваться, перемещая выловленную в воде машину на тротуар.
- Кто возглавляет бригаду криминалистов?
- А-а-а... блин... - ругнулся Тимошенко. - Капитан Сивоконев.
- Чем же он вас так достал? - улыбнулся Константин: достаточно давно зная подполковника, он был уверен, что его почти невозможно вывести из себя.
- Как пел Высоцкий: это тот капитан, который никогда не станет майором. А ведь ему скоро на пенсию. Мозгов вот столечко, - для убедительности Тимошенко ткнул большим пальцем в середину первой фаланги указательного пальца, - а гонору и самомнения - на четверых хватит. И все-то он знает лучше всех. Никаких советов не слушает. - Он даже сплюнул в сердцах.
- И где же это светило криминалистики?
- Да вон, - кивнул подполковник в сторону невысокого полноватого коротышки в форме капитана.
Ему было явно за пятьдесят, и если судить по наращенным сантиметров на пять каблукам на служебных ботинках, он наверняка страдал синдромом Наполеона.
- Привет, Сивоконев! - бросил Тимошенко, когда они приблизились.
- Здравия желаю, товарищ подполковник, - невозмутимо отозвался тот и вопросительно взглянул на Рокотова.
- Рекомендую, Константин Рокотов, - браво представил его подполковник, потом наклонился и что-то шепнул капитану на ухо.
Капитан сразу заулыбался и протянул Константину руку:
- Очень рад познакомиться, Николай Степанович, - и тут же смутившись, добавил: - Следователь Сивоконев. Скажите, почему вас заинтересовал этот утопленник?
- Кого это "вас"? - не понял Константин и вопросительно взглянул на Тимошенко: интересно, что он нашептал капитану?
- Как кого? ФСБ, конечно. - Следователь даже деликатно понизил голос.
- Так, одну версию проверяем... - укоризненно посмотрев на Тимошенко, ответил Рокотов-младший.
Перехватив этот взгляд, Сивоконев истолковал его по-своему и потому тихо сказал Константину:
- Все понял! Если смогу чем-то помочь, располагайте.
- Спасибо... - кивнул Константин, и тот, изобразив на лице озабоченность, направился к машине.
- Органы, - тихо заметил Тимошенко, - это единственное учреждение, к которому капитан относится с величайшим почтением.
- Тогда понятно... Подойдем поближе?
Заметив, что "товарищ из Органов" направляется к ним, Сивоконев решил расстараться лично. Подойдя к машине со стороны водителя, он резко дернул дверцу на себя. Та легко поддалась, и на бедного следователя хлынул едва ли не куб грязной речной воды, окатив его с головы до ног. На его лице явно прочиталось желание пройтись "по матушке" и вспомнить всех "святых угодников", но, видно, почтение перед Органами пересилило, и он, натянуто рассмеявшись, попытался даже съюморить:
- Сегодня можно уже душ не принимать!
Тут за потоком воды из кабины последовало и тело утопленника, которое ткнулось головой прямо в живот несчастного капитана.
- И обойтись без мясных блюд! - без особого такта подхватил кто-то из толпы, но эта "черная" гастрономическая шутка пришлась не по вкусу бедняге, и он зло приказал стоящим поблизости сотрудникам милиции:
- Очистите место происшествия от посторонних!
- Не обращайте внимания, товарищ следователь, - успокаивающе произнес Рокотов, помогая ему вытащить покойника из машины на асфальт.
- Так точно, - моментально успокоился следователь и, приступив к осмотру трупа, повернулся к молодому помощнику: - Пиши, лейтенант. В результате наружного осмотра установлено следующее: труп водителя, обнаруженный в салоне серебристой "БМВ", поднятой из Москвы-реки в районе Саввинской набережной, принадлежит мужчине, примерно сорока лет. Судя по состоянию тела, оно пробыло в воде не более трех дней, следов насилия не наблюдается. - Сивоконев наклонился, словно желая сделать искусственное дыхание методом "рот в рот", принюхался. Однако явно ощущается алкогольный запах. - Он пошарил в карманах пиджака утопленника и вытащил внушительное портмоне, в котором нашел водительские права и техпаспорт. - Из документов, обнаруженных в кармане трупа, явствует, что труп действительно принадлежит владельцу данной машины, Крепыжникову Александру Дмитриевичу, шестьдесят первого года рождения.
- О, в салоне еще кто-то есть! - сказал подполковник Тимошенко, заглянув внутрь машины.
Через минуту с заднего сиденья вынесли тело женщины лет тридцати-тридцати пяти. В ее сумочке нашли паспорт: женщина оказалась женой владельца машины. Константин хотел попросить следователя ознакомить его с выводами будущей судебно-медицинской экспертизы, но тут ему пришли на ум слова Грицацуевой: "...А еще запомнила трещину на стекле задней дверцы... Запомнила потому, что рисунок был похож на паутину".
Чертыхнувшись про себя: с этого нужно было и начинать, Рокотов-младший обошел машину, взглянул на стекло дверцы - оно оказалось целым. На всякий случай спросил у следователя:
- Николай Степанович, а можно узнать, менялось ли стекло?
- Нужна экспертиза, - ответил он. Но, заметив огорченный взгляд "человека из Органов", тут же заверил: - Я попытаюсь сейчас что-нибудь выяснить.
Сивоконев внимательно исследовал стекло в одной дверце, потом в другой. И вполне уверенно произнес:
- Мне кажется, что стекло не менялось вообще.
- Кажется?
- Уверен.
- Но почему?
- Совпадают фирменные знаки на стеклах.
- Понятно, - задумчиво проговорил Константин, глядя на Тимошенко. Вычеркиваю...
- О чем это ты? - не понял Тимошенко.
- Анекдот есть один, - хотел отмахнуться Константин.
- Расскажи!
- Сейчас?
- Конечно! - согласился тот. - Когда еще встретимся?
- Хорошо, только давай отойдем в сторону, - предложил Константин.
Тимошенко подхватил Рокотова под руку и потащил в сторону "Форда-Скорпио".
- Знаешь, я просто обожаю анекдоты, особенно новые, - признался он по дороге.
- Идет по лесу лев, увидел лису и говорит: "Эй, рыжая, придешь ко мне завтра на завтрак - я тобой позавтракаю. Записываю". Задрожала от страха лиса. Идет лев дальше, видит медведя и говорит: "Ты, косолапый, придешь завтра ко мне на обед - я тобой пообедаю! Записываю". Задрожал от страха медведь. А лев идет себе дальше, увидел волка и говорит ему: "А ты, серый, приходи-ка завтра ко мне на ужин - я тобой поужинаю. Записываю". Задрожал от страха и волк. А лев пошел дальше. Вдруг видит на дереве обезьяну, скачущую с ветки на ветку, и кричит ей: "Ты, мартышка облезлая, придешь ко мне завтра в полдник - я тобой пополдничаю. Записываю". - "Да пошел ты на..." - крикнула ему обезьяна. "Вычеркиваю!" спокойно и задумчиво отвечает ей царь зверей...
- Вычеркиваю, говоришь? Молодец мартышка! Не убоялась льва. А он вычеркиваю! Неплохо. Ну расскажи еще что-нибудь, - попросил подполковник, настраиваясь на веселую волну.
- В другой раз, товарищ подполковник, дел много - поеду, пожалуй, - сказал Рокотов. - Спасибо за участие.
- Что, пустышка? - догадался тот.
- Отрицательный результат - тоже результат, - возразил Константин. - Один остался...
- И он трудный самый? - сочувственно произнес Тимошенко и спросил: - А ты не подумал о том, что они могли использовать фальшивый номер?
- Мусолил и эту версию, но... - пожал он плечами, - на первый взгляд вроде бы логика есть и в таком повороте, но, поставив себя на место похитителей, пришел к выводу, что вряд ли...
- Почему? - удивился подполковник.
- Ну, представьте, вы едете на дело, чтобы похитить грудного младенца.
- Допустим...
- Похитили, так?
- Ну...
- Сели в машину и мухой с места преступления, так?
- И что? - Подполковник явно не улавливал, куда клонит Константин. - На чем я должен заострить внимание?
- Вы спешите, торопитесь...
- Ох и мозговитый ты у нас! - воскликнул тот. - В спешке легко нарушить правила уличного движения, привлечь внимание моих коллег. Останавливают, а у тебя номера на борту не совпадают с теми, что в документах. Оп-па! Стоять, Казбек!
- Вот именно! Зачем им так рисковать? Ребенок не сдаст, документы в порядке: в случае чего, заплатил штраф и... Гуляй, Вася!
- Вот именно, Вася, - вздохнул подполковник. - Жалко парнишку... Я тут позвонил как-то, - смущенно заметил он, - не выдержал, понимаешь... Поговорил со следователем, ведущим дело о похищении, и... ноль. У них даже зацепок никаких нет, - зло подытожил Тимошенко. - Может быть, ты зря не сообщил им об этой "БМВ"?
- Знаете, Валентин Александрович, вы бы пообщались с матерью похищенного ребенка, послушали бы, что говорил этот говнюк следователь, и сами бы все поняли, - вспылил Рокотов. - Ему, что бы ни делать, лишь бы ничего не делать!
- Что ж, может, ты и прав. - Тимошенко пожал плечами и неожиданно предложил: - Послушай, а что, если эту машину в список угнанных поставить?
- Какую машину?
- Ну, ты же сам говоришь, что из четырнадцати осталась только одна.
- И точно! - хлопнул себя по лбу Константин, но тут же нахмурился. - А это возможно?
- Никаких проблем. Давай номер.
Написав номер машины, ее цвет и возможный год выпуска, Рокотов еще раз поблагодарил подполковника, тепло попрощался и уехал. Уже сидя в машине, он вспомнил о сданном на экспертизу ноже. Дел особых не предвиделось, и он собрался заехать к Никите Зайкову, эксперту-криминалисту, с которым его свел приятель отца подполковник Клюев. Позвонив с проходной, Константин получил пропуск и вскоре уже входил в кабинет капитана, который, к счастью, оказался один.
- Привет! Как дела, капитан? - дружелюбно спросил Константин.
- Как, как, а я-то дурак, - недовольно буркнул тот.
- Не понял, Никита. В чем дело?
- Я, понимаешь, из кожи лезу, чтобы побыстрее провести экспертизу, а это, оказывается, никому не нужно. - В его голосе слышалась явная обида.
- Ты что, уже все сделал? А чего ж не позвонил?
- Ага, дозвонишься до тебя! Хотя бы автоответчик себе завел. Все веселее было бы, а то пи-и-и... пи-и-и...
- Извини меня, дружище, совсем замучился я с этим делом, - виновато проговорил Рокотов.
- Думаешь, нож все-таки в деле побывал? - нахмурился капитан.
- Да нет, я занимаюсь похищенным ребенком.
- А-а-а... - Интерес у Никиты сразу пропал. - Так будешь слушать про свой нож? - Он вынул из ящика стола нож, заключение специалистов и еще какие-то записи.
- Конечно!
- Этот нож изготовлен кустарным способом, причем очень хорошим мастером и, судя по всему, в местах заключения.
- Все это, конечно, очень интересно, но лучше бы сразу перейти к главному, - осторожно перебил Константин. - В вашей картотеке имеются эти пальчики?
- К главному так к главному, - нехотя согласился капитан. - Опущу всякие технические термины, которые интересны лишь специалистам, - как бы между прочим уколол он Рокотова. - Эти пальчики действительно числятся в нашей картотеке, и принадлежат они весьма примечательной личности... - капитан сделал эффектную паузу, - некоему Численко Алексею Михайловичу, по кличке Чиж, одна тысяча девятьсот шестьдесят девятого года рождения. Дважды судимого: один раз за хулиганство - три года, второй раз за разбой - пять лет. Во второй раз вышел два года назад.
- Хотелось бы... - начал Константин, но капитан не дал ему договорить.
- Я нашел его фото, правда, очень давнее. - Он положил небольшую фотографию перед ним.
С нее смотрел парень, всмотревшись в которого Константин, хотя и с трудом - тот был еще без шрама, - опознал владельца ножа, укрощенного Костей в салоне.
- Это он? - спросил эксперт.
- Он. Его можно как-нибудь притянуть по этому делу?
- Можно-то можно, но... - капитан помолчал, - вряд ли что путное получится. Вот если бы его схватили во время инцидента... да и тогда он отделался бы сутками: он же всегда может сказать, что нож просто вывалился из его кармана. А кроме того, судя по твоим же словам, ему тоже здорово досталось, не так ли?
- Да, нисколько не удивлюсь, если он сейчас в гипсе лежит, - усмехнулся Константин.
- Вот видишь...
- Ладно, Никита, спасибо за оперативность! Еще раз прошу извинить, что пришлось разыскивать меня.
- Ладно, чего там... - отмахнулся капитан.
- Позволишь мне на всякий случай его адрес записать?
- Без проблем: пиши. Только это - адрес прописки: живет ли он там большой вопрос.
- Понял. Удачи тебе в твоей столь кропотливой, но очень важной работе!
- Спасибо, обращайся, если что...
Рокотов-младший ехал по улицам Москвы в полном раздрае: вопрос о похищении зашел в тупик, и эту криминальную компанию никак не прижучить. Черт бы побрал российский Уголовный кодекс! Обращайтесь, дорогие товарищи, но только в том случае, если вас порежут или убьют, тогда и будем заниматься. Но, подумав без лишних эмоций, понял: ни в какой тупик он не попал. Более того, круг поисков не просто сузился, а вообще один вариант остался: одна злополучная "БМВ" со знаковой отметиной на стекле - паутиной, в которую владелец и должен попасть, как муха. Да и во втором случае виноват не российский Уголовный кодекс, а он сам, впрочем, как и тот охранник. Нет, чтобы захватить хотя бы одного и вызвать милицию, они устроили рукопашную. Так что как ни крути, а голову вешать рановато...
Бедняга капитан Зайков не мог его застать дома, а несчастные родители? Нет, он действительно свинья! Сколько времени он с ними не виделся и не разговаривал даже по телефону! Мать, наверное, места себе не находит. А вдруг Савелий позвонил из Америки. Автоответчик хорошо, но пора иметь нечто посущественнее. Константин с раннего детства не любил откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. Он резко свернул с Садового кольца и поехал в ближайший филиал фирмы "Би-лайн". Через час он уже набирал рабочий номер отца по своему новенькому мобильнику.
- Приемная Богомолова, - раздался мелодичный голос секретарши.
Константин узнал голос, но забыл имя девушки.
- Привет, ласточка, папа на месте? - игриво спросил он.
- Простите, но я... - замялась та, явно не признав его.
- Ну вот, здрасьте, - шутливо-обиженным тоном начал Константин. - Человек, можно сказать, днями и ночами думает о тебе, переживает, потом набирается смелости и звонит, а его даже и не узнают.
- Скажете тоже, - смутилась она, - и кто же это днями и ночами думает обо мне?
- Как кто? Константин Рокотов! - Он весело рассмеялся.
- А я сразу вас узнала, но решила проверить себя, - схитрила девушка. Вам папу?
- Конечно, - и добавил, вспомнив имя, - Вика.
- Минуту... - Чуть прикрыв трубку рукой, она сказала: - Михаил Никифорович, нашелся наконец ваш пропащий, простите, пропавший... - поправилась секретарша, - сын!
- Может быть, ты и права, действительно пропащий... - недовольно буркнул Рокотов-старший и тут же взял параллельную трубку. - Все слышал? - спросил он Константина.
- Здравствуй, отец.
- Привет. Где пропадал? Где шлялся?
- Я тоже рад тебя слышать, - усмехнулся Константин. - Не сердись, папа, дел много было.
- Сколько бы ни было, но пару минут всегда мог найти, чтобы звякнуть матери, которая с ума сходит: что случилось с моим ненаглядным? - распекал полковник сына. - Или я не прав?
- Господи, конечно же, ты прав, папа! - охотно согласился Константин. Даю слово, что более такое не повторится! Слово даю!
- Если бы все слова, которые ты давал нам с матерью и не выполнял, мы засаливали в бочки, то их бы уже и ставить было некуда, - пробурчал полковник.
- Нет, папа, сейчас можешь мне верить.
- Это почему же? Ты что, с понедельника решил начать новую жизнь? усмехнулся отец.
- Не угадал. Я обзавелся личным мобильным телефоном.
- Тогда конечно. Но теперь ты будешь часто отключать его, - подколол он.
- Не буду, обещаю!
- Ладно, поверю, - смягчился Михаил Никифорович. - Матери-то звонил?
- Пока нет.
- Сначала разведку проводишь?
- От тебя разве что-то утаишь? - польстил Константин. - Как она?
- Как, как... переживает... Что, действительно так сильно занят был или это просто отговорка?
- Действительно, папа. Занимаюсь поисками похищенного ребенка.
- А что милиция?
- Ой, папа, словно ты не знаешь, как они работают, - вздохнул Константин, - додумались до того, что мать обвинили в халатности.
- Понятно. Подвижки, зацепки есть?
- Так... кое-какие...
- Может, помощь нужна?
- Пока нет, понадобится - обращусь. Мануйлов не звонил из своей Америки? Он назвал Савелия так, как они условились называть его вне дома.
- Господи, ты же ничего не знаешь! Не улетал он ни в какую Америку!
- Не улетел? А что случилось? - Ему показалось, что отец несколько взволнован.
- Случилось... - понизил голос полковник и многозначительно добавил: - Это не телефонный разговор!
- Скажи хотя бы, он в порядке?
- Это с какой стороны посмотреть, - после небольшой паузы ответил Рокотов-старший.
- Он что - в больнице? Где? Я могу его навестить? - взволновался Константин.
- Ты не тараторь, - прервал его отец. - Подъезжай-ка ты в наше кафе, скажем, минут через сорок. Сможешь?
- Конечно.
- Продиктуй-ка на всякий случай свой мобильный.
Закончив разговор, Константин осмотрелся: до того кафе, в котором они с отцом иногда обедали в нечастые перерывы в работе полковника, езды минут тридцать, и Константин позвонил матери. В отличие от отца, она не стала упрекать любимого сына, а просто искренне порадовалась, что с ним все в порядке. Еще больше обрадовалась тому, что у него теперь есть мобильный телефон, по которому она в любой момент сможет услышать его голос.
- Только прошу тебя, мама, не звони каждые пять минут, а то мне придется работать только на оплату сотовой связи.
- Хорошо, сынок, тогда сам не забывай звонить.
- Обещаю, мама! Ты не сердись на своего непутевого сына. Поверь, это не со зла и я очень люблю вас с папой.
- Мы тоже любим тебя, сынок! Береги себя!..
Когда Константин вошел в кафе, Рокотов-старший уже был там и сразу помахал ему рукой.
- Что тебе заказывать? - спросил отец, когда Константин присел за столик.
- Думаешь, мне что-нибудь полезет в рот, пока я не узнаю, что случилось с моим наставником? Рассказывай быстрее!
- Честно говоря, самое опасное уже позади: совсем худо было, когда я его встретил в Шереметьево.
- Как в Шереметьево? Ты же говорил, что он даже не улетал в Америку.
- И сейчас повторю: в Америку не улетал.
- Может, все по порядку расскажешь, - нетерпеливо предложил Константин.
- Он действительно никуда не улетал - его пытались УВЕЗТИ в Будапешт.
- Увезти? В Будапешт? Кто? Пап, хватит говорить загадками. Толком рассказывай.
- Если честно, то всю историю с его похищением, как ты сказал, толком знает только сам Бешеный.
- А он что, отказывается говорить?
- Нет, не отказывается. - Полковник печально взглянул на сына, представляя себе, как тот сейчас среагирует на услышанное. - Он не может говорить.
- Не может? - растерялся Константин. - Почему?
- Он не только говорить не может, он к тому же не может и двигаться: его тело парализовано!
- Господи, как это произошло?! - с тревогой воскликнул Константин.
Услышав подробное изложение случившегося и узнав, где сейчас находится его друг и наставник, Рокотов-младший отказался от обеда и тут же рванул на дачу Богомолова. Всю дорогу он крыл себя последними словами за то, что не провел с Савелием все время до самого его отъезда в Америку. Константин был уверен, что, окажись он рядом, с Савелием ничего подобного не произошло бы.
Остановившись по дороге у супермаркета, он, не зная, что Бешеному можно и чего нельзя пить и есть, накупил всяких вкусностей и полезностей на свое усмотрение: не подойдет Савелию - с удовольствием съедят дядя с тетей. К его удивлению, у ворот его уже встречала Ангелина Сергеевна.
- Отец предупредил о моем приезде?
- Да. Почему задержался?
- В магазин заезжал.
- Обязательно тебе было тратиться? Как будто здесь Савушку голодом морят, - с обидой заметила хозяйка.
- Да я так, по чуть-чуть, то, что и вы любите, - смущенно заметил Константин и принялся доставать пакеты.
- Ничего себе: чуть-чуть! - всплеснула она руками. - Небось весь магазин скупил! - Ангелина Сергеевна хоть и ворчала, но в ее голосе слышались теплота и гордость за племянника.
- Ну, как он?
- Думаю, на улучшение пошло: температура нормальная, да и спит спокойно. За час трижды заходила, а он даже не пошевельнулся, спит как младенец.
- Четверо суток прошло?
- Четверо. Ладно, пошли в дом.
- А мне можно к нему?
- Думаю, твое появление не повредит, - как бы про себя проговорила женщина, - хотя на всякий случай сначала я загляну: вдруг спит еще. Если спит, то и тревожить не надо. Профессор сказал, что самое сильное и полезное для него лекарство - покой и сон.
Ангелине Сергеевне и Константину повезло, что сначала они пошли на кухню, чтобы распаковать привезенные гостинцы. Дело в том, что в эти минуты душа Савелия пока еще находилась вне его тела, и еще неизвестно, как бы повел себя Константин, обнаружив тело друга бездыханным. Но пока они возились на кухне, душа Савелия вернулась.
Первым делом он пошевелил шеей, потом руками и ногами: все нормально двигалось. Судя по всему, Космос сделал свое дело и гадость, которой нашпиговали его похитители, выведена из организма.
Машинально он взглянул на часы: его пребывание вне тела продолжалось не несколько часов, как он думал, а всего лишь сорок минут. У него в уме никак не могло уложиться, что за столь короткий срок он не только облетел вокруг земного шара, но и столько всего увидел, столько ощутил, что вполне могли пройти даже не сутки, а недели. Сколько же неизведанного есть еще вокруг нас!
До Савелия донеслись какие-то голоса, стук посуды, еще какие-то звуки, но более всего его поразило жужжание холодильника, который стоял на кухне, расположенной на другом конце дачи. Услышать этот звук из его комнаты было практически невозможно. Так вот какую еще способность приобрел он: его слух обострился настолько, что он теперь, если бы захотел кого-то подслушивать, мог вполне обходиться без особых приборов.
Самым любопытным оказалось то, что он мог сам мысленно регулировать эту способность, причем не только обострять слух, но и направлять его избирательно. Чуть напрягшись, он услышал, о чем говорили на соседней даче. Потом снова "вернулся" на кухню.
- Тетя Геля, сходите к Савелию: может, он уже проснулся, - услышал Бешеный тревожный голос, который он легко узнал.
"Господи, это же Костик! - обрадовался он. - Значит, Костик уже знает, что случилось: наверняка отец посвятил... Надо скорее с ним пообщаться!"
Савелий уже хотел встать с постели, но подумал, что нужно поберечь нервы супруги Богомолова: то лежал труп трупом, то вдруг ходит бодрячком. Так и кондратий хватит. Послышались хозяйкины шаги, которые он уже давно узнавал. Дверь тихонечко приоткрылась, и в комнату заглянула Ангелина Сергеевна. Савелий встретил ее улыбкой.
- Очнулся наконец, Савушка? - с нежностью проговорила женщина.
- А долго я был в отключке? - Он постарался выглядеть не слишком бодрым.
- Нет, не очень. - Она, напротив, говорила весело и с оптимизмом. - Дня три или четыре.
- А с кем вы там разговаривали? Кто-то пришел? - невозмутимо спросил Савелий.
- Ну и слух у тебя, Савушка! - Она покачала головой. - Неужели было слышно? Мы же шепотом говорили.
- Может, мне показалось? - схитрил он.
- Это Костик. Как про тебя узнал, так и примчался сразу.
- Почему же он не идет ко мне?
- Думаешь, тебе не повредит?
- Ангелина Сергеевна, мне теперь уже ничто не повредит. - Он улыбнулся своей коронной улыбкой и попросил: - Дайте вашу руку, мадам.
- Прошу. - Подыгрывая ему, она кокетливо протянула руку, которую Савелий чуть сжал. - Ого! - искренне удивилась хозяйка. - То не мог ни рукой, ни ногой двинуть, а сегодня силушка, как у борца. Как-то странно это, - неуверенно произнесла она. - Может, стоит профессору позвонить?
- Все в порядке, Ангелина Сергеевна! Недуг отступил: сдался на милость победителя, не беспокойтесь. Зовите вашего племянника! - Решив, что достаточно подготовил хозяйку, Савелий легко сел на кровати, спустил ноги на пол и бодро встал на ноги.
- Чудеса, да и только! - всплеснула она руками.
- Видите, все в полном порядке! Хотите в пляс пущусь?
- Верю-верю! Не стоит! - Она замахала руками. - Сейчас позову твоего дружка-приятеля.
Ангелина Сергеевна исчезла за дверью, и вскоре Савелий "услышал", как она, захлебываясь от волнения, говорила Константину:
- Представляешь, Костик, заглядываю к нему, а он вовсю улыбается, а потом и того больше: встает с кровати и едва не в пляс...
- Так чего же вы переживаете? Радоваться нужно, а не переживать.
- А вдруг это ему вредно?
- Вы что, Савку не знаете? Раз он так делает, значит, так себя и чувствует.
- Бог его знает... Может, ты и прав... Вдруг это вредно? - повторила хозяйка.
- Да не волнуйтесь вы, Ангелина Сергеевна. Все будет хорошо! Не верите Савке, поверьте мне. Так я пошел?
Через минуту он уже входил в комнату Савелия.
- Привет, братишка! - радостно воскликнул он, и они крепко обнялись. - Ну, рассказывай, как ты дошел до жизни такой?
- Думаю, дорогой Костик, ты имеешь рассказать мне гораздо больше, чем я тебе.
- Это правда, что ты в полной отключке был?
- Правда.
- И что был парализован?
- И это правда.
- Глядя на тебя, не скажешь.
- А я так маскируюсь, - усмехнулся Савелий. - Поверь, все это приключилось со мной, но хуже всего, что я многого просто не помню. Большую часть памяти словно кто-то стер. Именно в тот момент, когда мне вкололи какую-то дрянь.
- Ты не помнишь даже, что в самолете вытворял?! - удивленно воскликнул Константин.
- В каком самолете? - удивился он.
- В аэробусе венгерских авиалиний.
- Хоть убей! А что я там вытворял?
- Всего-навсего предотвратил угон самолета, - торжественным голосом объявил Константин.
- Надеюсь, без жертв обошлось?
- Как же, обойдешься ты без жертв, - не без зависти проговорил Константин и с гордостью добавил: - Четыре трупа! Из них два террориста.
- И все на моей совести? - недовольно спросил Савелий.
- Следствие установило, что ты обезвредил двух террористов, двух захватил живыми, а террористы убили одного пассажира и того типа, что сопровождал тебя в полете.
- Увы, Константин, хоть убей - ничего не помню, - откровенно признался Савелий.
- Немудрено. Отец сказал, что, когда тебя нашел, ты трупом лежал на каталке, ни на что не реагируя. Врач даже констатировал кому!
- Послушай, а как выяснили, что один из убитых - мой сопровождающий? Неужели следствие закончилось?
- Следственная группа МВД провела лишь предварительную работу, потом подключилась группа Богомолова, объединив в одно дело угон самолета и твое похищение.
- А из моих похитителей хотя бы кого-то арестовали?
- Хотя бы? - хмыкнул Константин. - Арестовали целую группу с главарем, связанным с масонским Орденом.
- И тут я прав оказался: масоны, - как бы про себя проговорил Савелий.
- Они самые, Савка. Удалось арестовать даже их тайного агента. Даже ты не сможешь себе представить, где он работал. - Рокотов-младший многозначительно понизил голос, но Савелий успел "прочитать" его мысли.
- В Управлении оперативной связи ФСБ, - многозначительно сообщил Савелий.
Хорошо зная Говоркова, Константин, уловив его отсутствующий углубленный в себя взгляд, предпочел не высказывать своего удивления вслух, давая возможность наставнику и другу самому продолжить разговор, если тот того захочет. Ждать долго не пришлось.
- Скажи-ка, Костик, почему меня привезли сюда, на дачу Константина Ивановича, а не в больницу или не в Институт Склифосовского? - как ни в чем не бывало он продолжил разговор.
- Отец сказал: Богомолов уверен, что неудавшаяся попытка твоего похищения масонов не остановит, а пойти на риск и ждать, когда они нанесут следующий удар, он не намерен.
- Его беспокоила моя неподвижность?
- Не только, - ответил Рокотов-младший. - Как будто ты не знаешь дядю: во-первых, он стремится исключить любую случайность, во-вторых, терпеть не может уступать инициативу! В каждом, даже самом маленьком деле он любит быть твердо уверенным в том, что все идет по плану, разработанному им самим или его доверенными людьми.
- Знаешь, Костик, - задумчиво проговорил Савелий, - мне кажется, что если мы соединим все, что известно нам двоим - тебе от отца, а мне, как очевидцу хотя бы того, что я помню, - то картина происшедшего станет намного понятнее, во всяком случае мне.
Около часа они рассказывали друг другу все, что в какой-то степени, пусть косвенно, было связано с похищением Савелия.
- Сложив в порядок все камешки, имеющиеся у нас в наличии, можно попытаться увидеть целиком всю мозаику. После чего мы должны спрогнозировать наши дальнейшие действия, но сначала я хочу услышать подробности расследования, которым ты сейчас занимаешься. - Савелий взглянул в глаза Константина.
- Откуда ты... - удивленно начал тот, но Савелий резко перебил его:
- Тебе так уж важно, как я узнал о нем?
На миг представив себе выражение лица Константина, подумай он сообщить тому, что "подслушал" его мысли, Савелий сообразил, что тот в лучшем случае не ему поверит, в худшем - посоветует обратиться к психиатру, а потому решил просто ничего не объяснять.
- Узнал и узнал! - отмахнулся Савелий. - Сейчас, когда мне требуется полная концентрация твоего нетрадиционного мышления и острого ума на моих проблемах, твои мысли нет-нет да возвращаются к бедному пацанчику.
- Ты страшный человек, - покачал головой Константин, не скрывая своего восхищения.
- Только для врагов.
- Хорошо не быть твоим врагом.
- Пожалуй... Ладно, рассказывай. И постарайся не упустить ни одной детали.
- Как скажешь, - пожав плечами, согласился Константин и начал свой рассказ.
- Ничего не забыл? - спросил Савелий, когда тот закончил.
- Ничего.
- А история с ножом?
- Так она же не имеет отношения к похищению ребенка, - машинально ответил Константин и изумленно спросил: - А про нее ты откуда... А-а-а! - Он задумчиво прищурился и укоризненно помахал пальцем. - Как же я сразу не догадался? Это же так очевидно, Ватсон! Отцу все рассказал его приятель с Петровки, и он поделился с тобой. Я прав?
- Может быть... - загадочно улыбнулся Савелий.
- Хотя... - наморщил лоб Рокотов-младший, - как он мог тебе рассказать, если ты все время был в отключке?
- Слушай, Костик, не зацикливайся ты на ненужных мелочах. Лучше ответь, почему ты, занимаясь расследованием похищения ребенка, занялся и ножом? Не от нечего же делать?
- Я и сам пытался ответить себе на этот вопрос и долго не мог, но сегодня, увидев эту гнусную рожу...
- Ты о владельце ножа?
- Ну... Я вдруг вспомнил описание бедной матери человека в той злополучной машине - со шрамом на щеке, да еще и лысый.
- И владелец ножа тоже со шрамом?
- Представь себе! Сначала я подумал, что это просто навязчивая идея, тем более что хозяин ножа не лысый, а с довольно густой шевелюрой.
- Но это тебя нисколько не убедило, так?
- Вот именно. - Он тяжело вздохнул.
- И серебристая "БМВ" как в воду канула... - как бы про себя проговорил Савелий и несколько раз повторил: - Как в воду канула... Шрам есть, а лысины нет... Как в воду... Один со шрамом, а второй лысый... Господи! - неожиданно воскликнул он. - Эффект фотопамяти глаза!
- О чем это ты? - не понял Константин.
- Об удивительной способности человеческого глаза! Как бы попроще объяснить? А, вот... Внимательно посмотри на этот портрет, - кивнул Савелий на портрет Богомолова.
- Ну? Смотрю.
- А теперь быстро переведи взгляд на пустую стену.
- Ну перевел.
- И?..
- И ничего! А что я должен был увидеть?
- Погоди, я придумал кое-что другое. - Савелий встал с кровати, подошел к столу, где лежали блокнот и шариковая ручка.
Взяв ручку, он нарисовал что-то в блокноте, затем перевернул лист с рисунком и, поглядывая на первый, что-то нарисовал на втором листке.
- И что? - нетерпеливо спросил Константин.
- Погоди, - бросил Савелий, вырвал оба листка и стал скатывать в трубочку первый.
Убедившись, что при попытке распрямить его листок сразу же скатывается в трубочку, Савелий наложил бумажную трубку таким образом, что края первого листка точно совпали с краями второго. Потом он вложил ручку в трубку.
- А теперь смотри сверху.
- Куда смотреть-то?
- На рисунок. Что видишь?
- Очень похоже на чайник с колесами.
- Не придирайся к качеству: я же не художник, - недовольно буркнул Савелий.
- Не обижайся, шучу: конечно же, это машина!
- Что видишь в кабине?
- Голову. Это что, шрам?
- Да, а во втором окне?
- Лысая голова.
- Правильно, а теперь что видишь? - Савелий раскатал ручкой первый листок.
- Та же самая картинка... И что? - Константин не понимал, чего от него добивается Савелий.
- Смотри теперь. - Он стал быстро двигать ручкой по скрученному в трубку листочку, то распрямляя его, то вновь позволяя свертываться в трубку.
- Ничего себе! - восхищенно воскликнул Константин. - Лысый со шрамом! Как же так получается?
- Человеческий глаз на мгновение, как фотоаппарат, запоминает предыдущий предмет, и если скорость движения предмета совпадет по времени с фиксацией в зрительной памяти, то происходит наложение первого предмета на второй.
- То есть в нашем случае некто лысый совместился с тем, у кого шрам?
- Вот именно!
- Похоже, несчастная мать видела хозяина ножа, то есть одного из похитителей своего сына!
- Возможных похитителей, - поправил Савелий.
- Тебе никогда не говорили, что ты - гений?
- Как тебе сказать... - Савелий лукаво опустил глаза.
- Я всю голову себе сломал, а он бац, и нашел ответ! Тебе бы следователем работать.
- Я подумаю, - кивнул Савелий, и его посетила забавная мысль: уж если Космос наделил его правами Судьи и Палача, то почему бы вдобавок ему еще не стать и следователем, - вряд ли Высшие силы будут возражать...
VII
Тучи сгущаются
За душевным разговором и превосходным столом время пролетело незаметно. Взглянув на часы, Воронов удивился:
- Ничего себе: как быстро время-то пробежало! Вроде бы только сели, а уже четыре часа прошло.
- Это у вас в Москве время замечают, а в Сибири оно мухой пролетает.
- Спасибо вам за душевный и очень теплый прием, - искренне произнес Андрей. - Пора, как говорится, и честь знать. Надо же еще в гостинице устроиться.
- Вот что, майор, предлагаю тебе кое-что получше, - широко улыбнулся генерал Дробовик, - занимай-ка ты мой гостевой коттедж. Я там живу, когда своих отправляю в отпуск, часто селю там приезжих из министерства. Как тебе мое предложение?
- Зачем вас беспокоить, товарищ генерал? - засмущался Воронов, не зная, как вежливо отказаться, чтобы не обидеть столь гостеприимного хозяина.
Кроме того, нельзя забывать, что он приехал расследовать ЧП в дивизии и потому не должен принимать от ее руководства никаких подачек: кто-нибудь неправильно поймет.
- Да какое, к черту, беспокойство? Все равно пустует.
- Меня вполне устроит и гостиница.
- Господи, как же я сразу не докумекал! - воскликнул комдив. - Жить там, майор, ты будешь не на правах гостя, а на правах командированного и оплачивать свое проживание будешь согласно прейскуранту. - Он снова дружелюбно улыбнулся. - Это же совсем не похоже на взятку?
Сообразительность генерала не придала Воронову решительности, и он проговорил:
- Не знаю, удобно ли это...
- А вот что касается удобства - до ближайшей гостиницы от дивизии около часа езды на машине, а до моего коттеджа - десять минут ходьбы. А командировочное время нужно тратить с умом, да и бензин сэкономим! Как я тебя, а? - Он раскатисто рассмеялся.
- Очень убедительно, - улыбнулся в ответ Андрей и согласно махнул рукой. Все, сдаюсь!
- Вот и славненько. - Генерал вызвал свою племянницу по селектору: Давай, Маша, отправь-ка ты нашего московского гостя в мой коттедж.
- Слушаюсь, Валерий Григорьевич!
Через несколько минут Воронов, сопровождаемый старшим прапорщиком, уже был на месте. Стоит заметить, что называть коттеджем домик, куда его поселили, мог человек с большим чувством юмора. Две крохотные комнатки со стандартной мебелью, малюсенькая кухонька со столом, двумя стульями и электрической плитой, туалет и ванная.
Спросив у прапорщика стоимость суточного проживания в этом "коттедже", Воронов убедился, что она вполне соответствует предлагаемым услугам. С питанием вопрос решился и того проще: он внес в бухгалтерию дивизии соответствующую сумму и был поставлен на довольствие в список офицерского состава.
Выспавшись после не слишком комфортабельного перелета, Воронов появился в дивизии к десяти часам. Встретив его, часовые, видимо предупрежденные начальством, отдали ему честь и, даже не проверяя документов, пропустили на территорию военной части. К своему удивлению, Андрей наткнулся на пустые казармы. Сходил на полигон, но и там никого не застал. Тогда он подумал, что служивые занимаются какими-нибудь теоретическими занятиями, и пошел прояснить ситуацию в административное здание. Однако и там долго никого не мог найти, пока не столкнулся с дежурным, судя по нарукавной красной повязке, офицером.
- Доброе утро, - поздоровался он. - Майор Воронов!
- Знаю, здравствуйте, - вежливо отозвался тот. - Дежурный заместитель командира дивизии капитан Каменев. Чем могу быть полезен?
- Где все? - недоуменно поинтересовался Андрей.
- Кто где... - пожал тот плечами. - Смотря кого вы имеете в виду, товарищ майор. Кто на кухне, кто в санчасти, кто выполняет личные задания руководства.
- А где сама дивизия? - едва сдерживаясь, спросил Воронов.
- На учениях, товарищ майор!
- И когда же начались эти учения? - недовольно спросил Андрей.
- Сегодня ночью, по тревоге...
- Это плановые учения дивизии или общевойсковые?
- Не могу знать, - после чуть заметной паузы смущенно ответил капитан.
"Странно, - подумал Воронов, - офицер, дежурный по дивизии, не знает, на какие учения отправилась его собственная дивизия!"
- Где генерал Дробовик?
- Я заступил на дежурство в восемь утра и его не видел, но думаю, что он тоже на учениях. - Видно было, что капитан не привык еще врать и потому старался не смотреть в глаза Воронову.
- На мой счет были какие-нибудь указания? - спросил Андрей, понимая, что все равно ничего путного от него не добьется.
- Только одно, товарищ майор, - бодро ответил Каменев.
- Какое же? - Воронову пришло в голову, что капитан сейчас скажет о быте: накормить, напоить и устроить отдых столичному гостю.
- Выполнять любые ваши просьбы! - неожиданно услышал он.
- В таком случае хотелось бы позавтракать, а потом отправиться на учения.
- С первым нет проблем: ваш завтрак давно ждет вас в офицерской столовой, пойдемте, я провожу.
- А со вторым? Сейчас вы мне скажете, что нет ни одной машины? - Воронов постепенно начал злиться.
- Никак нет, товарищ майор, машина закреплена за вами на все время вашего пребывания у нас, - капитан кивнул в сторону военного "уазика", укрытого под навесом, - вместе с водителем!
- Тогда в чем же проблема? - удивился Андрей.
- Только в одном: пока у меня нет сведений, где проходят учения!
- И когда же вы их получите?
- В течение двух-трех часов, товарищ майор.
- Вам, капитан, хотя бы известно, сколько продлятся эти учения? - не скрывая иронии, спросил Воронов.
- Думаю, три-четыре дня, товарищ майор, - уверенно ответил тот.
- Хорошо, ведите меня на завтрак! - махнул рукой Воронов, но, усевшись за стол, сказал: - Как только свяжетесь с кем-то из руководства дивизии или узнаете о месте проведения учений, сразу доложите!
- Слушаюсь, товарищ майор! Будут еще какие-нибудь пожелания?
- Нет, спасибо. Да, вот что... В выделенной мне машине есть связь? спросил он.
- А как же, товарищ майор! Эта машина начальника штаба дивизии!
- Кто водитель?
- Ефрейтор Пуговкин, товарищ майор.
- Пуговкин? - невольно улыбнулся Андрей, вспомнив знаменитого российского артиста.
- Так точно, Пуговкин! Вы куда-нибудь хотите съездить? - как бы между прочим поинтересовался капитан.
- Не исключено...
- Я могу идти?
- Да, вы свободны.
Завтрак был более чем плотным и довольно вкусным, но Андрею было не до еды: быстро проглотив все, что перед ним поставили, он отправился бродить по территории дивизии. Вовсе не для того, чтобы кого-то обнаружить и заняться расспросами, - ему хотелось побыть одному, чтобы поразмышлять над последними новостями. Интересно было бы узнать: эти учения плановые и совпали с его приездом чисто случайно или же они начались из-за него? Если плановые, то почему комдив ничего не сказал о них? Забыл? Вряд ли! Если совпадение не случайно, то кто был инициатором этих учений?..
Чисто интуитивно Воронов нащупал основное направление своих поисков именно в последнем вопросе: кто был инициатором этих учений?
Однако ответить на этот вопрос было совсем не так легко, как казалось на первый взгляд. Если отталкиваться от субординации, то, конечно же, комдив. Возникают ситуации, когда комдив может оказаться не в курсе, но эту ситуацию сразу нужно откинуть как из ряда вон выходящую. Воронову и в голову не могло прийти, что как раз в данном случае и произошла ситуация, которую он откинул.
Но об этом чуть позднее...
Сейчас Андрей задумался о командире дивизии как о человеке: более всего Воронову не хотелось ошибиться именно в нем. И не только потому, что он бывший афганец, но и потому, что он действительно пришелся ему по душе. Но почему генерал, спокойно рассказавший о чисто личных делах, отказался дать характеристику двум своим офицерам? Нельзя же, в конце концов, всерьез принимать его почти детскую отговорку. Что-то за всем этим кроется... Но что?
Неожиданно Воронову пришло в голову, что если о комдиве он смог составить хотя бы такое, поверхностное, мнение, то ни о подполковнике Булавине, ни тем более о полковнике Бутурлине он не может сказать ничего определенного. Встречаясь впервые с человеком, Андрей всегда пытался составить о нем собственное мнение, если же не получалось, то хотя бы оставалось некое смутное впечатление от встречи.
Как оценить их первое знакомство? Увидев садовую скамейку, он медленно подошел, присел и, откинувшись на спинку, мысленно вернулся во вчерашний день. Вот он поднялся по трапу к пассажирскому отсеку и вошел в самолет, обнаружив там пять человек. Сейчас Андрей отбросил в сторону трех других и сконцентрировал свое внимание именно на тех, знакомство с которыми наверняка продолжится здесь, в дивизии.
На его появление в пассажирском отсеке, как ни странно - сейчас он отчетливо вспомнил это, - первыми отреагировали именно Бутурлин и Булавин.
Полковник Бутурлин остановил на нем вопросительный и сосредоточенный взгляд, как бы оценивая: знаком или не знаком, нужен или не нужен, грозит неприятностями или нет? Воронов вспомнил, что он уже готов был отозваться на этот настороженный взгляд, как вдруг полковник отвернулся, потеряв к нему какой-либо интерес.
Если у Бутурлина взгляд был тяжелым, даже неприятным, то у подполковника Булавина, наоборот, - простой, открытый, сейчас бы Андрей оценил его как изучающий... можно сказать, даже заинтересованный. Воронову почему-то пришло в голову, что таким взглядом обычно смотрят на противоположный пол. А что, очень даже смазливый подполковник: наверняка многие женщины заглядываются на него.
Андрей рассмеялся - придет же такое в голову! И тут же подумал о том, что для подполковника он очень даже молод. Интересно, за какие заслуги он так быстро продвинулся по службе? На вид ему никак не дашь более тридцати пяти лет. Может, воевал где и там отличился? Не очень похоже: во-первых, наград нет, во-вторых, Воронов сразу узнавал тех, кто участвовал в военных действиях. На тех, кто понюхал пороху и не раз лицом к лицу сталкивался со смертью, на всю жизнь откладывался своеобразный отпечаток перенесенных испытаний. Это сказывалось и в их речи, и в их реакциях даже на самые невинные шутки окружающих, ощущалось даже во взгляде.
Странно, почему его память вновь и вновь возвращается к размышлениям о Булавине? Ну молод, ну красив собой, ну получил раньше, чем другие, высокое звание... Это же не криминал.
- Тебе что, Воронов, нечем больше заняться? - вслух спросил он себя и встряхнул головой, словно пытаясь избавиться от навязчивых мыслей, затем взглянул на часы. - Что-то долго капитан не появляется. Не пора ли его поторопить?
Андрей встал со скамейки и направился в сторону административного корпуса. Но дойти до него не успел: ему навстречу быстрым шагом шел тот, о ком он только что подумал.
"Легок на помине", - усмехнулся про себя Андрей.
- Товарищ майор, вы просили доложить вам, если на связь выйдет кто-нибудь из командования дивизией.
- Ну и...
- Только что звонил сам комдив! Я доложил генералу о вашей просьбе, он лично свяжется с вами через несколько минут по рации в штабной машине.
- А где сейчас командир?
- Не могу знать, товарищ майор!
- А где водитель?
- В машине, товарищ майор!
- Спасибо, свободны, - с трудом скрывая раздражение, бросил Воронов и направился к "уазику".
Увидев его, водитель выскочил из машины и вытянулся по стойке "смирно".
- Товарищ майор! Машина у порядке, баки заправлены! Готов выполнять любые ваши приказания! Ефрейтор Пуговкин! - четко выпалил он с небольшим приволжским оканьем.
- Вольно! - пряча улыбку, сказал Воронов.
Мало того что этот молодой крепкий парень носил фамилию известного российского артиста, так он к тому же еще был удивительно похож на него: такой же широколицый, скуластый, но более всего усиливал сходство его нос картошкой.
- Ты, случаем, не родственник Михаила Ивановича Пуговкина? - не удержался от вопроса Воронов.
- Никак нет, товарищ майор! - бодро ответил парень и тут же, тяжело вздохнув, добавил: - К сожалению...
- Почему?
- Как почему? - растерялся тот. - Это же такой артист... такой артист... Он никак не мог найти нужных слов и наконец остановился на главном, как ему казалось, определении. - Михаил Пуговкин - мой самый любимый артист! Вот! Казалось, он даже обиделся на то, что приходится объяснять такую простую истину.
- Мне он тоже нравится, - улыбнулся Воронов.
В машине прожужжал зуммер рации. Ефрейтор вопросительно взглянул на Воронова.
- Это меня. Погуляй пока... - приказал ему Андрей, естественно не желая, чтобы кто-то слушал его разговор с генералом. - Майор Воронов, - сказал он в трубку рации, усевшись на место рядом с водительским.
- Товарищ майор, это генерал Дробовик. Какие проблемы? Помощь нужна?
У него был такой дружелюбный тон, что Воронов воздержался выплескивать свои обиды и прикрылся иронией.
- Валерий Григорьевич, не могу найти дивизию...
- Честно говоря, я и сам едва не оказался на вашем месте, - виновато заметил он.
- Как?! - невольно воскликнул Воронов.
- Совсем из головы вылетело, что на сегодня запланированы учения!
- Именно на сегодня? - переспросил Андрей.
- Как будто так, - не очень уверенно ответил генерал. - Поехал с Машенькой навестить ее мать: она в Чапаевском стационаре наблюдается - путь не близкий, возвращаюсь, а у жены сердце прихватило... Пока "скорая" пришла, пока отвез ее в больницу... Только полчаса назад домой вернулся. Дай, думаю, позвоню, перед тем как подремать пару часиков. Звоню, спрашиваю своего зама, а дежурный... А-а-а! - с досадой крякнул он. - Ты извини, майор, это моя вина: растрогался я вчера от своих воспоминаний, а тут еще и жена...
- Ладно, чего там... - Воронову стало немного жаль комдива.
- Хочешь на учения?
- Честно говоря, хотелось бы.
- Минут через сорок заскочу за тобой.
- Зачем, я ж на колесах, а вам отдохнуть не мешает. Это далеко?
- Да нет, не очень: километров сто пятьдесят, может, чуть больше... Дай-ка трубку водителю!
- Ефрейтор! - окликнул Воронов.
- Я! - словно из-под земли выскочил тот.
- Тебя... - Распахнув дверцу машины, Воронов протянул ему трубку рации.
- Мени? - недоверчиво переспросил водитель.
- Да, комдив!
Бедный парень мгновенно побледнел, взял трубку и вытянулся по стойке "смирно":
- Товарищ генерал, докладает ефрейтор Пуговкин! Да! Так точно! Да, знаю! Есть доставить товарища майора до месту проведения учения! Есть! - Он протянул трубку Воронову. - Вас, товарищ майор! - От волнения все его лицо покрылось испариной.
- Да, Валерий Григорьевич, слушаю вас.
- Водитель твой - парень толковый, домчит без проблем. А я отключусь минут на двести и потом тоже прибуду.
- Учения надолго?
- Нет, дня на три-четыре... Как пойдет! - После уверенно добавил: - Не волнуйся, майор, никто не сорвет твоего расследования: это я тебе обещаю! И если кто-то затаил эту идею у себя в голове, то он глубоко ошибается!
- Хочу спросить...
- Спрашивай, майор.
- Минуту, Валерий Григорьевич. Погуляй еще немного, - приказал Андрей водителю.
- Слушаюсь, товарищ майор! - козырнул тот и быстро отошел от машины.
- Валерий Григорьевич, еще раз осмелюсь повторить свой вопрос: вы уверены, что начало учений было запланировано именно на сегодняшнюю ночь?
- Отвечу честно: они стоят в плане, это точно, но на какой день - не помню.
- И еще, если позволите, не очень приятный вопрос...
- Валяй, майор, до кучи.
- Вы уж извините меня, Валерий Григорьевич, но разве допустимо с точки зрения армейской дисциплины не докладывать командиру о готовности к проведению таких серьезных учений?
- Ты, конечно, вправе, майор, не поверить мне, но такое случилось впервые, - серьезно ответил генерал. - С этим еще предстоит разобраться. - И угрожающе добавил: - Каждый получит по заслугам! Можешь быть уверен.
- На все сто не сомневаюсь! - Воронов уже собрался попрощаться, но напоследок все-таки спросил: - Скажите, Валерий Григорьевич, Булавин воевал?
- Спросил бы сразу, не слишком ли он молод для подполковника. А то огородами, огородами... - хмыкнул генерал. - Его родной дядя, ну, очень большой человек... Только не спрашивай кто - все равно не скажу. Я ответил на твой вопрос?
- Более чем... Спасибо, Валерий Григорьевич!
- Не за что! Желаю удачи!
Отключив связь, Воронов кликнул водителя, который вновь словно из-под земли очутился перед ним.
- И как это у тебя получается? - удивился Андрей.
- О чем вы? - не понял тот.
- Как тебя ни позовешь, ты уже тут как тут.
- Хочешь жить - вумей вертетися, - философски изрек ефрейтор и добавил, как бы поясняя: - Попробуй не явысь в той же момент, коды зовет начальник штабу! - Он так глубоко вздохнул, что Воронову даже не пришло в голову спрашивать, какое обычно наказание за сим следует.
- Что, зверь? - сочувственно спросил он.
- Кто, Александр Владимирович? Зверь? Ну вы и придумалы! - Парень даже хихикнул от такого предположения. - Начштаба для усих солдат что отец родной!
- Ладно, поехали...
- Куды, товарищ майор?
- На учения. Дорогу знаешь?
- Как не знать-то? У прошлом годе, почитай, кажный день туды мотался.
- До обеда доберемся?
- Так это от дороги будет зависеть, - рассудительно ответил парень. - Если пидсохло, то домчимся без остановок, а нет, так и говорить неча...
Когда в самолете, прилетевшем из Москвы, встречавшие его агенты Великого Ордена не обнаружили так называемого "больного", они первым делом попытались связаться с московским агентом, но никто не ответил ни по одному из его телефонов. Понимая, что в Москве произошла какая-то накладка, они, после некоторого замешательства, отправили депешу со своими опасениями Тиму Роту.
А тот пребывал в очень радужном настроении: вот-вот из Будапешта должно было поступить подтверждение о прибытии "больного". После чего оставалось доставить зловредного Бешеного пред светлые очи Его Святейшества - Великого Магистра. Тим Рот очень многого ждал от успешного выполнения этой миссии: неудачи последних месяцев весьма ощутимо поколебали его репутацию в Ордене, и сейчас появлялся шанс значительно упрочить свое положение.
Когда к нему в кабинет постучал руководитель отдела дешифровки, Тим продолжал тщательное изучение собранных сотрудниками Ордена досье на Савелия Говоркова и Сергея Мануйлова. Несмотря на великолепную память и уникальную способность цитировать многостраничные тексты почти дословно, он считал всегда нелишним еще и еще раз внимательно просмотреть документы.
- Войдите!
- Вам шифровка из Будапешта...
- Давайте скорее! - Он нетерпеливо протянул руку.
- Я вам нужен?
- Нет, спасибо, можете идти, - спеша прочитать шифровку, отмахнулся Тим Рот.
"Уважаемый ТР!
Ожидаемый "больной" нами не встречен. По причинам, которые не удалось установить, он не прилетел, впрочем, как не прилетел и московский представитель Ордена. Вызывает настороженность, что самолет задержался с прибытием в Будапешт на три часа. Все попытки получить информацию о причине задержки вылета в авиакомпании получили единственный ответ: по техническим причинам. Мне кажется, что за этим скрывается нечто более серьезное.
Я попытался связаться с нашим московским агентом, но ни один из его телефонов так и не ответил. Если в ближайшие сутки он не выйдет с нами на связь, можно предположить, что московская группа провалена. На всякий случай мною предприняты меры безопасности, предусмотренные в подобных ситуациях. Мои новые координаты у вас имеются.
Жду ваших дальнейших указаний.
С уважением БУС..."
- Черт бы вас всех побрал! - Настроение Тима Рота мгновенно изменилось до самого худшего.
Он встал из-за стола и начал ходить из угла в угол, ударяя правым кулаком по ладони левой руки. Он всегда так поступал в минуты наивысшего раздражения, и те сотрудники, кто достаточно долго у него проработали, избегали общаться с ним в этот момент.
Что же случилось? Не мог же руководитель московской спецгруппы обмануть его, представляя себе, что за сим неминуемо последует? Следовательно, Бешеный наверняка находился в самолете при его взлете. Стоп! Тим Рот бросился к столу и еще раз пробежал текст шифровки. Самолет задержался с прилетом более чем на три часа. Значит, именно в эти три часа Бешеный и исчез из самолета. Что же произошло? Может, в прессе что-то есть? Тим Рот набрал номер аналитического отдела, концентрирующего в своей базе данных наиболее важную информацию из средств массовой информации со всего мира.
- Это Тим Рот. Даю вам свой код. - Он приставил к трубке небольшую коробочку биппера и набрал личный семизначный код допуска.
- Код правильный, слушаю вас! В какой информации вы нуждаетесь?
- Посмотрите, пожалуйста, в своей базе, есть ли какие-нибудь сведения о причинах задержки рейса Москва - Будапешт. - Он назвал номер рейса, дату и время вылета из Москвы.
- Минуту... - Послышался стук клавишей, вскоре последовал ответ: - В наличии имеется единственное сообщение, опубликованное РИА "Новости". Зачитать или прислать по факсу?
- Зачитайте.
- "Сообщение РИА "Новости". Сегодня в аэропорту Шереметьево на три часа двенадцать минут был задержан вылет самолета, следующего в Будапешт. Руководство аэропорта сообщило, что вылет задержался по техническим причинам. Нам удалось связаться с нашим надежным источником в службе безопасности полетов, который сообщил, что самолет вылетел точно по расписанию, однако спустя примерно полтора часа он вернулся и сел в Шереметьево. Со слов этого источника стало известно, что была предпринята попытка захвата самолета в воздухе. Что произошло в воздухе и кто были эти террористы, выяснить не удалось, однако на борту обнаружено не меньше трех убитых. Подробности читайте в завтрашних выпусках новостей..."
- Это все?
- Да, все.
- Спасибо. - Тим Рот положил трубку на аппарат.
Теперь понятно, чем вызвано опоздание самолета, но это не дало ответа на вопрос, почему Бешеного не было на борту. Действие введенного ему транквилизатора рассчитано более чем на двадцать часов. Конечно, можно допустить, что этот Бешеный обладает недюжинным здоровьем и период воздействия этого препарата уменьшился на час-другой, - все равно в запасе оставалось еще достаточно времени, и он никак не мог восстать с ложа и устроить заварушку.
Конечно, нельзя исключать и случайность: что, если среди трупов, обнаруженных на борту, и сам Бешеный? Ведь как гласит русская народная мудрость, и на старуху бывает проруха! При сложившейся ситуации это был бы для него, Тима Рота, не самый плохой выход. На нет, как говорится, и суда нет. Было бы хуже, если бы случилось другое и внимание сотрудников ФСБ, расследовавших захват самолета террористами, чем-то привлек странный больной.
Вот это самый настоящий провал! Прямые наследники КГБ не разучились развязывать язык подозреваемым, и вряд ли сопровождающий Бешеного агент Тайного Ордена долго продержится. Вполне возможно, что уже зачирикал, как тот воробей, и потому-то и молчат все телефоны московского руководителя спецгруппы Ордена. Может, уже всех "повязали"! Но это самый скверный исход этой операции. Остается маленькая двойная надежда либо на случайную смерть Бешеного, либо на то, что вмешалась медицина: как-никак, а "больного", согласно документам, везут для проведения срочной операции, а здесь непредвиденная многочасовая задержка.
- Стоп! - Тим Рот стукнул себя по лбу: его осенило. - Может быть, именно это и имел в виду Колокольников, сообщая, что наш "больной" вылетает в Нью-Йорк? - Он так взволновался от этого предположения, что не заметил, что разговаривает вслух. - Вполне правдоподобно! Сажают захваченный самолет, освобождают заложников, и агент, сопровождающий "больного", просит срочной отправки "больного" на Запад, для спасения его жизни. Что ж, остается только набраться терпения и ждать. Причем ждать-то совсем немного: через... - он взглянул на часы, - четыре часа тридцать шесть минут самолет из Москвы приземляется в аэропорту Кеннеди...
Распорядившись о встрече московского "больного", Тим Рот, чуть успокоившись, вновь углубился в изучение документов о Бешеном. Он настолько увлекся, что не сразу среагировал на звонок мобильного телефона: лишь на шестом сигнале он взял трубку:
- Да, Тим Рот слушает!
- Это Стейк! - раздался голос руководителя группы, встречающей Бешеного.
- Все в порядке? - настороженно спросил Тим Рот, хотя по голосу Стейка уже интуитивно почувствовал, что и здесь что-то не склеилось.
- Среди прибывших пассажиров наш "больной" не обнаружен! На всякий случай я пообщался с представительницей российской авиафирмы и уговорил ее ознакомить меня со списком вылетавших из Москвы пассажиров.
- Для чего? - не понял Тим Рот.
- А вдруг он должен был вылететь, но не вылетел по каким-либо причинам!
- Ну и...
- К сожалению, списки подтвердили, что все пассажиры, купившие билеты на этот рейс, прилетели. Вероятно, у меня был такой несчастный вид из-за неприбытия моего родного брата, что добрая женщина настолько прониклась ко мне жалостью, - с усмешкой добавил Стейк, - что дала мне взглянуть на список пассажиров, прилетающих завтра, но и в том списке нет ни первой, ни второй фамилии нашего "больного". Какие будут указания?
- Возвращайтесь к текущим делам! - недовольно бросил Тим Рот, тут же отключился и со злостью застучал трубкой по столу, с остервенением выкрикивая: - Дьявол! Дьявол! Дьявол!
Выплеснув негативную энергию, он почти сразу же успокоился. Проверил мобильник, не разбил ли. Нет, работает. Он положил его на стол и задумался, машинально выстукивая пальцами по дереву стола какой-то замысловатый ритм. Если до прилета московского рейса в Нью-Йорк у него и были какие-то сомнения, то сейчас он твердо уверовал, что неприбытие зловредного Бешеного - результат происков российских спецслужб.
Профессионально работают, мерзавцы! Ясно, что и о Колокольникове теперь можно забыть навсегда. Он даже нисколько не удивился бы, если бы подтвердилось, что сообщение о вылете Бешеного в Нью-Йорк отправлял уже не Колокольников, а какой-нибудь ушлый спец ФСБ.
Ну как можно добиться успеха в таких условиях? Сидишь днями и ночами, вынашиваешь планы, находишь самых лучших специалистов, тратишь немереные средства, а тут бац - и все планы летят насмарку! Недаром у него изначально было плохое предчувствие. Однако, черт бы тебя побрал, как же тебе везет, господин Бешеный! Заговоренный ты, что ли? Как теперь докладывать Его Святейшеству?
Не успел он мысленно произнести его имя, как прозвучал звонок.
- Тим Рот слушает.
- Ну, как наши дела?
Тим Рот услышал знакомый голос, и в его мозгу немедленно пронеслось: "Стоит помянуть черта, как он тут как тут! - Он испуганно перекрестился: Прости меня, грешного!"
- Приветствую вас, Ваше Святейшество. Исполнение вашего поручения двигается... если честно, то не совсем с той скоростью, как хотелось бы...
- Помощь нужна?
Великий Магистр предлагал помощь только в двух случаях: во-первых, когда давал поручение, и это было в порядке вещей, во-вторых, когда начинал испытывать нетерпение, и это считалось плохим предзнаменованием. Третьего предложения лучше было бы не слышать: за ним следовали серьезные последствия.
- Нет-нет, Ваше Святейшество! - с трудом скрывая беспокойство, возразил Тим Рот. - Почти все находится под контролем.
- Почти? - недовольно спросил тот.
- Почти, потому что случилась нелепая история. - Тиму Роту пришла спасительная мысль. - Наш человек уже вывез его на самолете из Москвы, но какие-то террористы захватили самолет...
- Вот как? И где же приземлились эти террористы? - В ворчливом голосе Великого Магистра послышалось любопытство.
- К сожалению, российским службам удалось вернуть самолет в Москву, и сейчас мы пытаемся выяснить подробности происшедшего, а также где находится наш "объект".
- Да, слишком много непредсказуемых людей появилось в нашем неспокойном мире, - задумчиво проговорил Великий Магистр и со вздохом добавил: - Очень много!
Своим лисьим чутьем Тим Рот почувствовал, что тучи над его головой чуть-чуть рассеялись, и немедленно воспользовался этой передышкой.
- Прошу вас дать мне еще несколько недель, учитывая расстояние, отделяющее нас от "объекта", - попросил он.
- Хорошо, - после некоторого раздумья согласился Великий Магистр. - У вас есть еще месяц. Надеюсь, что этого вполне достаточно, даже если ваш "приятель" находится в Антарктиде, не так ли?
- Вы, как всегда, правы, о Великий... - облегченно начал Тим Рот, но из трубки уже доносились короткие гудки.
Отключив связь, Тим Рот истово перекрестился: кажется, пронесло. Надолго ли? Может быть, он напрасно отказался от помощи? Взял бы и призвал на помощь кого-нибудь из недоброжелателей: глядишь, в случае провала и удалось бы все спихнуть на него. Но, с другой стороны, если бы все получилось и Бешеный оказался перед Великим Магистром, то все лавры достались бы тому, а не Тиму Роту. А вот этого он не мог себе позволить! Достаточно того, что Великий Магистр позволил не жалеть средств.
Что ж, может быть, именно человеческая алчность и поможет ему доставить неуловимого Бешеного пред светлые очи Великого Магистра! Придется использовать свои старые связи в криминальном мире, тем более, насколько он понял из досье Бешеного и его двойника, они и сами давно не прочь с ним разобраться. Им и карты в руки - об этом уж он позаботится.
Несколько дней потратил Тим Рот, созывая Великую сходку наиболее уважаемых в своих странах криминальных авторитетов. Вызвать у них первоначальную заинтересованность не составило большого труда: пятнадцать миллионов долларов на дороге не валяются. Гораздо труднее было собрать их всех вместе. Тиму Роту понадобился весь арсенал его многолетних навыков: от способности убеждать людей до непревзойденного умения лгать. Главная сложность состояла в том, чтобы выбрать для встречи страну, устраивавшую всех: кому-то не нравится одна, кому-то другая, в третьей стране у кого-то врагов немерено, а в четвертой кого-то по прибытии немедленно арестуют местные власти.
После долгих раздумий и замысловатого просчета всех "за" и "против" Тим Рот остановился на нейтральном Сингапуре, который, судя по всему, устраивал всех пятерых приглашенных - безусловно, ярких и незаурядных личностей.
Первый - Дон Кастелло - довольно тучный мужчина с проседью на висках, один из самых уважаемых "крестных отцов" Италии. Почти безвылазно находясь на своей вилле "Примавера", он с помощью двух сыновей и нескольких десятков головорезов не только получает деньги от строительных подрядов, казино и контрабанды, но и вершит скорый и "праведный", как считает сам, суд, когда к нему обращаются простые граждане Италии. Дон Кастелло является приверженцем старых мафиозных традиций, хотя иногда и идет за новыми веяниями времени.
Второй - Жан Моро - высокий, сухопарый француз с довольно привлекательной внешностью. Обычно про таких говорят: добропорядочный гражданин, которого очень любят женщины. Этот марсельский делец издавна специализировался на торговле "живым товаром". Его жизненный путь ничем не отличался от пути множества детей из неблагополучных семей. Родившись в семье алкоголиков, маленький Жан рано познал жизнь улицы, нищету и голод, рано связался с уличной шпаной. А когда первый раз попал в тюрьму, там познакомился с "деловыми" людьми и, выйдя на свободу, занялся контрабандой и сутенерством. Его беспощадный и жестокий характер вскоре сделал его влиятельным криминальным авторитетом европейского уровня и даже нештатным советником мэра Марселя по экономическим связям с зарубежными партнерами. Однако основной доход он по-прежнему получал от контрабанды "живого товара", и доходы эти за последние годы неизмеримо выросли...
Третий - Томас Сэндвик - англичанин. Глядя на его неприметную внешность, неброскую одежду и дешевую машину, никогда не подумаешь, что он один из самых крупных воротил криминального мира Великобритании. Благодаря родственным связям с несколькими судовладельцами, он занялся контрабандными перевозками. Основой его бизнеса стала доставка наркотиков, оружия, алкоголя и "живого товара", то есть проституток, которых он доставлял в любую часть света. Сколотив очень приличное состояние, серьезную его часть тратил на любимое хобби коллекционирование антиквариата.
Постепенно вкладывая деньги в легальный бизнес, стал респектабельным дельцом и даже влиятельным членом партии консерваторов и со временем, потратив немалые средства, был избран в парламент от одного из округов в графстве Кент, после чего вошел в многочисленные экономические комиссии.
Четвертым приглашенным был китаец Ли Бао. Несмотря на свои восемьдесят с лишком лет, он оставался очень бодрым и подвижным человеком. После нескольких таинственных смертей высших членов всемогущей таинственной "Триады" - китайской мафиозной организации, контролирующей наркобизнес, стал одним из самых влиятельных ее главарей. Имеет сына и дочь, которых безумно любит. Много времени уделяет любимому занятию садоводством.
На протяжении всей жизни Ли Бао увлекался учением Конфуция. Его опыт, знания и связи позволяли ему претендовать на титул криминального патриарха всего Востока. К тому же он обладал огромным авторитетом среди международных дельцов черного бизнеса.
Последним, пятым, был приглашен американец Гэбриэл Джуиссон, пятидесяти трех лет, среднего роста с мощным торсом и жилистыми рабочими руками. Возглавляя самую влиятельную нью-йоркскую гангстерскую "семью", владел тремя банками, фактически руководил профсоюзами докеров и машиностроителей, контролировал многие казино в Лас-Вегасе и Атлантик-Сити. Любил хоккей настолько, что купил весьма популярный хоккейный клуб. Его авторитет в криминальных кругах Америки очень высок.
Всех пятерых, как выяснил Тим Рот, объединяло желание найти виновника срыва очень многих крупных сделок, связанных с огромными партиями наркотиков. А этим виновником, как вы догадываетесь, был Бешеный...
Последним доводом, заставившим Тима Рота все-таки остановиться на Сингапуре, послужила достоверная информация, что именно там и проживал человек, на которого Тим Рот возлагал едва ли не большие надежды, чем на всех будущих участников сходки, вместе взятых.
Этого человека Тим не знал. Он вычислил его существование чисто логическим путем, интуитивно заинтересовавшись им. Первый раз эта неясная фигура возникла, когда он читал донесения одного из членов Великого Ордена, внедренного в весьма перспективное сообщество противников существовавшего тогда советского режима.
Не без финансовой поддержки Тайного Ордена в Казахстане, под землей, на территории заброшенной геодезической базы, был создан учебный центр по подготовке боевиков очень широкого профиля, способных выполнять любые задания: от устранения неугодных людей до захвата складов с оружием.
База была оснащена по тем временам по самому высшему разряду: видеонаблюдение не только по всему периметру базы, но и в каждом помещении внутри, разнообразный транспорт, все виды оружия. Эта база имела неизменный численный состав: тридцать. Каждому присваивался личный номер: от первого до тридцатого. Чем меньше номер, тем выше звание. Занять более высокое положение можно было только в случае гибели вышестоящего номера. Самый старший на базе имел номер "Четвертый". "Третий" отбирал лучших боевиков для выполнения особых индивидуальных заданий, "Второй" занимал высокое положение в Кремле, а "Первый" всем руководил из-за границы.
Постепенно агент Великого Ордена достиг места "Четвертого", то есть непосредственного руководителя подземной базы. Все шло как нельзя лучше и неуклонно двигалось к августовскому часу "Z", но тут, как назло, на базе появился номер "Тридцатый", под которым числился тот самый Бешеный.
Несмотря на огромные силы, привлеченные для его уничтожения, Бешеный не только расправился с теми, кто охотился за ним, но и отправил на тот свет "Четвертого", агента Тайного Ордена, а по сообщенным им координатам армейские части уничтожили подземную базу. В результате чего августовский путч девяносто первого года, не поддержанный подготовленными боевиками, попросту говоря, провалился.
После сокрушительного провала августовского путча, исподволь подготовленного Тайным Орденом, прошло некоторое время, и одному из сотрудников Ордена удалось завербовать в его ряды того, кто шел под номером "Третий". Под этим номером скрывался не кто иной, как сам Рассказов, бывший генерал КГБ. Именно от него второй раз пришла информация о номере "Первом". Первоначальные попытки завербовать и того наталкивались на категорический отказ. По распоряжению Великого Магистра за ним было установлено постоянное наблюдение, как говорится, впрок, что в будущем могло пригодиться либо для вербовки, либо для шантажа.
И вот сейчас, по мнению Тима Рота, как раз и наступило это время, когда понадобилось если и не согласие "Первого" вступить в Великое Братство Ордена, то хотя бы оказать посильное содействие в реализации плана захвата Бешеного. Тим Рот не без оснований полагал, что "Первый" имеет точно такой же зуб на Бешеного, как и Орден.
Читатель резонно спросит: а чем может помочь "Первый" в захвате Бешеного? Но у Тима Рота есть готовый ответ на этот вопрос. Дело в том, что он выяснил, как Бешеный попал на эту подземную базу в Казахстане!
Оказывается, у Бешеного есть брат. Не родной, даже не двоюродный, а названый брат - черт разберет этих русских! - за кого он готов рисковать даже собственной жизнью. Некий Андрей Воронов. Тим Рот послал одному из своих тайных московских агентов, которого старался использовать в самых крайних случаях, запрос на Андрея Воронова, примерно пятьдесят пятого - пятьдесят восьмого года рождения, провоевавшего несколько лет в Афганистане в звании капитана.
Ожидать сведений пришлось недолго: на следующий день Тим Рот уже читал переданную ему информацию, и она привела его в шоковое состояние. Круг замкнулся! Оказывается, Андрей Семенович Воронов из капитана стал майором, но шок вызвал не этот, вполне обычный для офицера факт, а то, что он, оказывается, перешел на службу в Управление ФСБ!
Другой, узнав об этом, на месте Тима Рота, наверное, сотни раз все бы взвесил, прежде чем продолжить выполнение задания Великого Магистра, но Тим Рот относился к той категории людей, которые, столкнувшись с трудностями, не только не опускают рук, а, наоборот, с еще большим рвением бросаются в борьбу. Впрочем, не оголтело и безрассудно, а с куда большим вниманием и осторожностью, чем прежде.
Не имея информации о Воронове, Тим Рот не сомневался в том, что у Бешеного нет "ахиллесовой пяты": полный сирота, ни жены, ни детей, нет даже любимой девушки, то есть никого, ради спасения которого он пойдет на любой риск. А оказалось, такой человек существует: это его названый брат, Андрей Воронов. Эта новость - как рождественский подарок! Почти бесценный. Подумать только, дорогой для Бешеного человек и к тому же служит в ФСБ.
Судя по отчету "Четвертого", присланному незадолго до его гибели, сильное чувство дружбы и привязанности испытывает не только Бешеный к своему так называемому братцу, но и сам Воронов готов рисковать чем угодно, даже своей собственной жизнью, ради Бешеного. В изобретательном мозгу Тима Рота моментально созрел дьявольский план - одним выстрелом убить двух зайцев: не только захватить Бешеного, но и завербовать офицера ФСБ. Чем черт не шутит, когда Бог спит! Получись это - и переход на более высокую ступеньку в Ордене ему гарантирован!
И самая главная роль в этом плане отводилась "Первому". Да, именно на него Тим Рот поставил свою честь, свою репутацию, свое благополучие, наконец, свою жизнь...
Почему? Да потому, что он откопал такую информацию о "Первом", что она вселила в него окончательную уверенность в успешном выполнении задуманного им плана...
VIII
Следы ведут в Америку
Не предполагая, какая страшная угроза нависла над ним и над Андреем Вороновым, Савелий не спеша приводил свое тело в порядок. Чувствуя огромную ответственность за новую миссию, возложенную на него Космосом, он понимал, что сейчас обязан быть намного крепче телом, яснее умом и справедливее сердцем, чем раньше.
Теперь его сутки были поделены на три равновеликие части: восемь часов глубокий сон тела и духа - накапливание внутренней энергии, вторые восемь часов - совершенствование телесной оболочки - нагрузка на мышцы, которая делала их сильнее и эластичнее, и затем восемь часов созерцательного отдыха - Савелий познавал себя и окружающий мир на каком-то новом, доселе неведомом уровне.
Зло в его конкретных проявлениях было ему очевидно, но теперь ему было доступно иное ощущение какого-то высшего космического зла; к встрече с ним он обязан быть всегда во всеоружии.
Каждый день приносил Савелию открытия в познании окружающего мира: природы, людей, мира животных и растений. Если раньше он восстанавливал свои силы, принимая энергию от тех или иных деревьев, то сейчас учился "разговаривать" с ними, обмениваться с ними информацией.
Он как бы заново знакомился с самим собой, прислушивался к своему сердцу, своей ауре, своим мышцам. Совершенно случайно, словно слепец, который исследует незнакомый предмет, мысленно "ощупывая" каждую клеточку своего организма, он обнаружил, что обрел способность управлять своими внутренними органами. Усилием воли Савелий мог заставить свое сердце биться сильнее или медленнее, почти до полной остановки, надолго задерживать дыхание, заставляя организм получать кислород через всю кожу.
Однажды, выполняя какой-то очень опасный трюк, он не совладал в полете со своим телом и сильно ударился об пол бедром. Савелий не сразу понял, как это произошло: его отвлекло необыкновенное чувство познания самого себя. Еще в полете, не опустившись на пол, он ЗАРАНЕЕ УВИДЕЛ, что произойдет с его телом дальше. Ощущение было столь острым, что он даже вскрикнул от боли, которая пришла только несколько секунд спустя. Так он открыл в себе уникальную способность "предвидеть" ближайшее будущее.
А когда на бедре проявился синяк, Савелий решил "взглянуть", что собой представляет этот синяк, под кожей изнутри. Он положил на синяк руку, прикрыл глаза и направил туда "свой взгляд". Сначала ничего не получалось: какой-то сплошной хаос, непонятные разноцветные потоки, какие-то волокна, нечто похожее на нити. Но вскоре до него дошло, что "нити" - это вены, по которым бежит кровь, волокна, ответвляющиеся от них, - мелкие сосуды. Кровь в них, натолкнувшись на какую-то темную бесформенную массу, застыла, не в силах пройти дальше. Так вот что такое синяк! Мелкие поврежденные сосуды...
Савелий внутренне сконцентрировался и направил через руку мощную энергетическую струю. Буквально на глазах бесформенная масса принялась дробиться на многочисленные островки, к которым со всех сторон устремились небольшие светлые ручейки.
Савелий открыл глаза, убрал руку и тут же заметил, что синяк исчез, словно его никогда и не было. Выходит, он может не только лечить других людей, но и помогать самому себе! Хотя, судя по мгновенно появившейся усталости, лечить себя гораздо тяжелее, чем лечить других.
В редкие свободные от этих занятий часы Савелий оказывал помощь Константину Рокотову. Нет, он не подключился непосредственно к поискам ребенка, он стал на некоторое время мозговым центром, анализирующим всю поступающую от Константина информацию, изучающим многочисленные публикации на тему киднеппинга и полученные из МВД оперативные сводки и подвергающим критическому детальному рассмотрению подобные преступления.
С подачи Савелия Константин предоставил следственным органам свои предположения и записи опроса Грицацуевой, надеясь уговорить их задержать Численко Алексея Михайловича, владельца ножа, подозреваемого в похищении ребенка, кроме того, передал им компьютерный фоторобот "секс-бомбы", отвлекшей внимание гражданки Грицацуевой от ее ребенка.
Фоторобот "секс-бомбы" следователя заинтересовал, и он разослал его по всем отделениям милиции Москвы с указанием задержать девицу как подозреваемую в соучастии похищения ребенка. А вот с Численко все оказалось сложнее: следователь не нашел никаких оснований задерживать его. То, что потерпевшая видела человека со шрамом в машине, проезжавшей вблизи места преступления, не давало, по его мнению, повода к его задержанию, тем более она видела лысого человека со шрамом, а Численко обладал пышной шевелюрой.
Конечно, Константин попытался рассказать следователю версию Савелия о превращении человека с волосами и со шрамом в лысого человека со шрамом, но тот просто рассмеялся ему в лицо.
Когда Рокотов-младший рассказал об этом Савелию, тот недовольно покачал головой:
- Без помощи милиции тебе будет очень тяжело. - Он задумался. - Послушай. Во время октябрьских событий девяносто третьего года я познакомился с одним подполковником, который произвел на меня впечатление очень толкового и ответственного человека. Где проживает твой Численко?
- Где-то возле Бутырки.
- Очень симптоматично, - усмехнулся Савелий и как бы про себя добавил: Кажется, что его территория.
- Чья?
- Сейчас. - Савелий порылся в своей записной книжке, отыскал нужную запись и набрал номер.
- Примаков. Слушаю вас, - прозвучал низкий голос.
- Приветствую вас, Петр Васильевич. Это Савелий вас беспокоит.
- Савелий? - Подполковник явно не вспомнил его.
- Девяносто третий год, здание мэрии, хулиган с ножом, - перечислил Савелий.
- Господи, Савка, привет, - сразу обрадовался подполковник. - Где столько пропадал?
- Долго рассказывать...
- Есть проблемы? - догадливо спросил тот.
- Понимаешь, Васильич, нужно разыскать одного человека.
- Какие есть исходные?
- Все, вплоть до прописки в районе Бутырки.
- Моя территория. И в чем проблема?
- По месту прописки не проживает.
- Понятно. Не секрет, зачем он тебе нужен?
- Мой друг - частный детектив, занимается одним преступлением, в котором, возможно, замешан этот человек, а для официального розыска фактов маловато.
- Все понял, присылай своего человека. Помогу чем смогу.
- С меня причитается.
- А как же, - хохотнул подполковник, но тут же добавил: - Шучу, конечно. Когда увидимся?
- Как только - так сразу... - Положив трубку, Савелий сказал: - Вот тебе телефон, звони, встречайся... Будешь удивлен, увидев его фигуру. Настоящий боевик-спецназовец. Не обращай внимания на его угрюмую внешность. На самом деле он добрый и отзывчивый.
- И фамилия у него замечательная, - заметил Константин, читая запись: Десятое отделение... первая Тверская-Ямская...
Подполковник Примаков действительно оказался отзывчивым человеком: услышав рассказ Рокотова, тут же связал его с нужным человеком и попросил оказать всяческое содействие.
Однако Рокотов не сдался и, посоветовавшись с Савелием, поддержавшим его, собрался сам поискать Численко.
По месту прописки Алексея Численко обнаружить не удалось: опрошенные соседи в один голос твердили о дебоширском характере Численко, но никто из них не видел его всю последнюю неделю. И только одна молодая женщина - Екатерина Самозванцева, пришедшая к Константину по собственной инициативе, посчитала своим долгом рассказать все, что ей известно о Численко. К ней от кого-то из соседей случайно попала визитная карточка Константина.
Катерина знала его гораздо ближе, чем все те, кого опрашивал Константин: Численко уже более года пытался завоевать ее расположение.
Рокотову она рассказала следующее.
- Сначала он вел себя очень благопристойно и корректно: в кино, в театры приглашал, дарил цветы, - перечисляла она. - Вы не поверите, даже стихи известных поэтов читал.
- И вам, конечно же, было приятно такое внимание, ведь правда? предположил Константин.
- Как и всякой женщине, - спокойно ответила Катерина, - какой женщине было бы не приятно внимание мужчины, тем более если он ведет себя по-джентльменски, на подарки тратится. Однако Численко, к его несчастью, был не в моем вкусе, и я не раз ему на это намекала.
- А он?
- Видно, Численко мои намеки воспринимал по-своему, и моя неприступность лишь раззадоривала его. И однажды, находясь под воздействием алкогольных паров, он приступил к более активным действиям... - Она зло усмехнулась.
- Что, собрался комиссарского тела попробовать? - поинтересовался Константин, невольно взглянув на ее округлые коленки.
- И вы туда же, - разочарованно произнесла она. - Все вы, мужики, одинаковы: у вас только одно на уме: как бы скорее женщину в кровать затащить.
- Но я же руки не распускаю! А отворачиваться от красивого, тем более от прекрасного, это же просто глупо! - Он вновь скользнул взглядом по ее коленкам. - Не говоря уже о том, что если бы вы не захотели, чтобы я увидел ваши ножки, то вы бы постарались их прикрыть, не так ли? - Константин, боясь, что может потерять найденный с ней контакт, сохранял обходительно-вежливый тон.
- И правда, чего это я на вас насела-то? - удивилась девушка сама себе. Вы-то здесь при чем? Извините. - Она сделала вид, что хочет прикрыть колени, но они еще больше оголились, что ее, впрочем, нисколько не смутило.
- Ладно, чего там, - облегченно улыбнулся Константин. - Итак, дослушаем ваш рассказ. Вы остановились на том, что Численко перешел к активным действиям...
- Ага! Под юбку полез, проверить, все ли на месте. - Она снова усмехнулась, на этот раз ехидно. - Я ж не в тепличных условиях выросла-то. Меня с детства знаете, как мальчишки прозвали? Никогда не догадаетесь.
- Откуда? - подыграл Константин.
- Катька-сорванец, вот как! - Девушка гордо выпрямилась. - Как дала ему сначала под дых, а потом в глаз так приложила, что под ним мгновенно, и без всякой косметики, проявился вот такой синячище!..
- А он?
- А что он? Видно, это было для него настолько неожиданно, что он несколько минут смотрел на меня с таким удивлением, словно инопланетянку повстречал. Потом обиженно спросил: "Драться-то зачем?" - "А зачем, - говорю, руки распускаешь?" - "Я, - говорит, - думал, что тебе это понравится..." - "А ты меньше думай - умнее будешь казаться!" - с усмешкой отвечаю я, а сама готова разорвать его на куски, и этот охламон вдруг и говорит: "Неужели я тебе нисколько не нравлюсь?" - "Ни вот столечко!" - Катерина показала Константину свой мизинец.
- Бедовая ты девчонка! - покачал головой Рокотов.
- А то!
- И что же Численко?
- "Смотри, - говорит, - потом жалеть будешь!"
- На угрозы, выходит, перешел?
- Какие угрозы, Константин Михайлович? В его голосе угрозы не было ни вот столечко, - Катерина вновь показала мизинец, - потому-то меня и разобрало любопытство. "Это почему же я жалеть буду?" - спросила. "А богатых все любят!" Тут я даже рассмеялась и говорю: "Тоже мне, Березовский нашелся!" "Березовский не Березовский, - говорит, - а "зелени" будет до фига!" Меня совсем занесло: "Что, - говорю, - банк ограбишь?" А он так спокойно, на полном серьезе и говорит: "Зачем банк, когда можно сделать так, что мне за непыльную работу такие бабки отстегнут, что тебе и не снились! Да еще и уговаривать будут: привези еще!"
- Очень интересно, - задумчиво произнес Рокотов.
- Вот и мне тоже интересно стало. "И что же это за непыльная работа такая, за которую такие бабки отстегивают? И что привезти будут уговаривать? - говорю я. - Неужели ты, Численко, решил наркотиками заняться?" Потом взяла и так в упор уставилась прямо ему в глаза. "Нет, - говорит, - наркота не для меня: опасно очень, не менты, так конкуренты замочить могут!" И знаете, что меня поразило?
- Что же?
- Что он говорит так серьезно, словно и сам верит.
- И что же вы?
- Я и спрашиваю: если не наркота, то что тогда? Вы бы видели, как ему хотелось поделиться со мной своей тайной: аж распирало от нетерпения, но, немного подумав, не решился и потому отделался банальной шуткой: "Много будешь знать - скоро состаришься!" Тут меня совсем заело! Думаю, подначу его. "Ну и болтун ты", - говорю ему. "Болтун!.." - вскрикивает он с обидой и снова едва не проговорился, но, видно, испугался чего-то, поморщился, как от зубной боли, а потом твердо так говорит: "Посмотрим, что ты скажешь, когда я вернусь с пачками "зеленых"?" - "Откуда вернешься-то, из пивнушки, что ли?" - вновь подколола я его, а он вдруг и выпалил: "Из-за границы, вот откуда!" Здесь я снова рассмеялась. "Ой, уморил! - говорю. - Из-за границы! Не забудь там пустую посуду сдать, на таможне!" Это точно вконец вывело Численко из себя, и он выхватил из внутреннего кармана заграничный паспорт: "А это ты видела? Пустую посуду..." Он настолько разозлился, что как даст меня этим паспортом по носу.
- А вы?
- А что я? Хотела уже "поблагодарить" его за это коленкой в промежность, но он вдруг обиженно махнул рукой и пошел прочь... - Катерина со злостью хлопнула ладонью по столу. - Чтобы какой-то там уголовник шлепал меня по носу? Никогда не прощу!
- Почему уголовник? - заинтересовался Константин: откуда она может знать про его "ходки"?
- Так он сам рассказывал о своих похождениях.
- Что ж, спасибо вам.
- Я вам и правда помогла?
- Правда-правда. Если еще что вспомните, звоните. - Константин протянул ей свою визитку.
- А у меня уже есть, - улыбнулась девушка, потом встала и протянула ему руку. - Не обижайтесь на мой всплеск. Вы действительно не такой, как все. Даже приставать не стали. - В ее голосе проскользнули нотки сожаления.
- Это я просто заслушался вашей историей, а то бы ух... - Константин в шутку угрожающе поднял над собой руки и сделал пару шагов ей навстречу. - Как нападу сейчас!
- Ой, не надо, Серый Волк! Не ешь меня, лучше приюти-обогрей, - подыграла ему девушка.
- То-то же! Вас проводить?
- Не стоит, у вас и без меня много забот. - Кивнув на прощанье, она направилась к выходу из квартиры.
Проводив девушку, Рокотов набрал номер телефона центрального ОВИРа. По телефону получить какую-либо информацию из отдела виз и регистраций, где оформляются заграничные паспорта, было почти невозможно. К счастью, у Константина там работал его школьный товарищ, который, опять же к счастью, оказался на месте.
- Привет, Сидорчук, это Рокотов. - Несмотря на то что они долго не общались, Константин сразу узнал его специфический голос.
Не видя его, а слыша только голос, можно было представить, что собеседник огромного роста и с внушительной фигурой. На самом деле все было с точностью до наоборот. У Сидорчука был такой низкий баритон, что в школе к нему надолго приклеилось прозвище Левитан. Собственно говоря, Сидорчук и внешне чем-то напоминал великого диктора советского радио: такой же невзрачный, тоже в очках и тоже невысокого роста. Человек добродушный, честный и верный, он имел очень много друзей.
- Котик? - обрадовался он: так называли Рокотова в школьные годы его одноклассники. - Давно не слышал тебя. Наверное, есть проблемы? - Сидорчук со школьных лет нисколько не изменился и остался таким же заботливым, приветливым и отзывчивым парнем.
- Ты, Левитан, как всегда, угадал.
- Чем могу?.. Рассказывай.
- Я тут одним расследованием занимаюсь... Хотя ты вряд ли знаешь: я открыл свою контору.
- Как же, наслышан о твоем частном агентстве. Молодчинка! Положись на меня: помогу чем смогу, а не смогу сам, то найду того, кто сможет.
- Друг, он и в Африке друг! Мне нужно узнать следующее: получал ли некто Численко Алексей Михайлович, одна тысяча девятьсот шестьдесят девятого года рождения, уроженец Москвы, загранпаспорт?
- На такой сложный вопрос отвечу через пару секунд, - хмыкнул он, и было слышно, как застучали клавиши компьютера. - Не получал, да и не обращался, вскоре ответил он.
- Спасибо, Левитан, я тебе очень благодарен.
- Не за что, всегда рад тебе помочь. Звони.
- Сам звони, просто так, чтобы потрепаться.
- Договорились.
Положив трубку, Рокотов тут же позвонил Савелию и рассказал все, что услышал от Катерины.
- В ОВИРе проверить можно? - спросил Савелий.
- Ты о паспорте? Никакого загранпаспорта он не получал и даже не обращался, понимает, что с его судимостями ему фиг дадут.
- Но какой-то же паспорт он показал Катерине - я думаю, фальшивый, на другую фамилию.
- Правильно думаешь, - согласился Савелий, - а летит он в Америку.
- Может, ты и город назовешь, и улицу? - усмехнулся Рокотов.
- Улицу - нет, а город, скорее всего, назову, - никак не среагировав на его усмешку, спокойно ответил Савелий.
- Разыгрываешь?
- Никоим образом.
- Тогда чего тянешь?
- Батон-Руж!
- Может, Мулен Руж? - съязвил Константин.
- Нет, Батон-Руж, штат Луизиана, - терпеливо пояснил Савелий.
- Чего ты мне голову морочишь? Откуда такая твердая уверенность? - вспылил Константин.
- Не психуй, - примирительно сказал Савелий. - А почему Америка и Батон-Руж, поясняю. Я проанализировал все известные дела о похищении детей за последние два года. Причем основное внимание уделил тем случаям, что напоминают похищение ребенка твоей клиентки.
- Не томи душу! - взмолился Константин.
- Опущу мелкие подробности и остановлюсь на главном: восемьдесят процентов похищенных детей доставлялись в Америку, как раз в город Батон-Руж.
- Господи, как же это возможно? А как же документы, визы и прочее, прочее...
- Похитители нашли слабое место в законодательстве Узбекистана: похищают где-нибудь ребенка или находят беременную женщину, готовую продать будущего младенца, отвозят их в Узбекистан и там, заплатив необходимую сумму, оформляют нужные документы: либо об усыновлении, либо свидетельство о вновь родившемся ребенке у подставной матери. А потом везут ребенка в Батон-Руж, где официально, с патентом, действует Агентство по усыновлению детей, а дальше все катит по наезженной, официальной схеме.
- Знаешь, Савелий, об Узбекистане я слышал, но мне и в голову не мог прийти такой сложный путь. Это же какие деньги нужно иметь, чтобы оплатить все расходы?
- А ты представляешь себе, сколько стоит американской семье усыновить ребенка?
- Честно говоря, нет.
- От пятидесяти до ста тысяч долларов!
- Ничего себе! Теперь понятно, почему похитители идут на такой риск. Десять-пятнадцать детей украл, и куча долларов в кармане. Выходит, найти Васька нет никаких шансов, - обреченно заключил Константин.
- Если ребенка уже переправили в Батон-Руж, то надежда только на одно, что ему не сразу найдут новых родителей. Хотя на это надеяться не стоит.
- Почему?
- Потому что чаще всего похищают определенного ребенка, фотографию которого будущие усыновители уже видели, дали свое согласие и внесли установленный задаток.
- Значит, совсем труба: никаких шансов? - Он вспомнил свое предположение о том, что мать с младенцем "пасли".
- В твоем случае шанс, хотя и не слишком большой, есть, - обнадежил Савелий.
- Правда? - обрадовался Константин. - Какой?
- С момента похищения ребенка прошло не очень много времени: вряд ли похитители успели так быстро все оформить, да еще и доставить его в Батон-Руж... - Он намеренно сделал паузу.
- Так ты думаешь, что я успею перехватить его при вылете? - неуверенно предположил Константин.
- Один шанс из ста!
- Один из ста? - растерялся он и обреченно добавил: - Нереально!
- Но восемьдесят шансов из ста, если попытаться перехватить его при прилете, - возразил Савелий. - Конечно, при условии, что можно будет доказать, что ребенок похищен и его настоящие родители проживают в Москве, а не в каком-нибудь Канзасе! У твоего Василька есть какие-нибудь приметы? - неожиданно спросил он.
- Есть! - обрадованно воскликнул Константин. - Родимое пятнышко на мочке правого ушка.
- Отлично!
- Так что, лететь?
- А ты как думаешь?
- Может быть, и ты со мной прошвырнешься? О деньгах не думай: за все уплачено.
- А чего тут думать, - согласился Савелий и после паузы ответил: - Только мне, в отличие от тебя, к вылету придется тщательно подготовиться.
- Ты имеешь в виду... Извини, я об этом как-то не подумал, - смутился Рокотов. - Все понял: тебе ж самому беда грозит!
- А тебе терять время никак нельзя. Так что действуй пока один. Подготовь все необходимые документы. Помни: в Америке гораздо больше бюрократии, чем у нас! На любой чих, тем более когда речь идет об иностранном гражданине, нужен документ, составленный на двух языках: русском и английском, и заверенный нотариально, и, конечно же, юристом-международником. Тебе все понятно?
- Вот уж не думал, что все окажется так сложно! - признался Константин.
- Ты хочешь не только найти мальчика, но и вернуть его матери?
- Конечно, что за вопрос?
- В таком случае действуй!
- Спасибо тебе, Бешеный!
- Приходите еще, - ответил Савелий словами своего давнего знакомого.
Положив трубку, Константин отправился к бедной матери Василька. Она коротко поздоровалась и во все глаза молча уставилась на него. Выдержав небольшую паузу, Константин осторожно проговорил:
- Я, Лолита, не волшебник: не ждите от меня сразу больших результатов.
- Вы что-то выяснили! - уверенно сказала женщина. - Только не говорите "нет"!
- Увы, не слишком много.
- Говорите, прошу вас!
Он снова сделал паузу, не мигая глядя ей в глаза:
- Скорее всего, вашего ребенка, возможно, попытаются вывезти за границу...
- Я знала, я чувствовала, что на вас можно положиться!
Чтобы понять, сколько ей пришлось пережить за эти дни, нужно было видеть ее обрадованное лицо.
- Поводов для радости пока маловато. - Он осторожно попытался охладить ее пыл.
- Нет! Нет! Как я могу не радоваться, если не было ни единой зацепочки, ни единого следочка, а тут слышу от вас, что моего сына везут за границу!
- Я сказал: возможно, попытаются вывезти за границу, - поправил Константин.
- Я уверена, я чувствую, что вы правы! Уверена, что вы знаете, куда его увезут!
- Предполагаю, что его повезут в Америку. - Рокотов понял, что спорить с женщиной, потерявшей сына, бесполезно.
- В Америку? Так чего же мы сидим? Нужно срочно заказывать билеты, оформлять визы и лететь! - Она даже потянулась к телефону.
- Я понимаю ваше горе, мадам Лолита, понимаю ваше желание сразу броситься по возможному следу, однако вам, именно вам, этого как раз делать-то и не нужно.
- Но почему, господи?
- Во-первых, потому, что американский след предположительный и, вполне возможно, он никуда не приведет, во-вторых, если верно наше с вами "во-первых", вам необходимо быть в Москве.
- Не понимаю...
- А вдруг похитители никуда и не собирались вывозить ребенка и он находится где-то в Москве или в Подмосковье, а они просто хотят довести вас до такого состояния, когда вы отдадите им все до последней рубашки?
- И отдам!
- Вот видите. Нет, вы должны находиться рядом со своим телефоном и набраться терпения.
- А если все-таки его увезут за границу?
- А вот если они повезут вашего сына за границу, то я там их и встречу! Неужели вы думали, что я не разыграю и вторую нашу карту?
- Что ж, вы, скорее всего, правы, - согласилась женщина и вздохнула всей грудью, даже не подозревая, насколько обрадовался Константин, который с большим трудом удержался, чтобы скрыть это.
- Но прежде чем я улечу в Америку, мне необходимо оформить с вашим участием несколько важных документов, и для этого нужен юрист-международник.
- Без проблем: есть близкий приятель моего мужа! - воскликнула она и начала набирать номер: - Вадик? Привет! Это Лолита, нужно срочно повидаться. Да, очень... Хорошо! Через час - мы у тебя! Потом все расскажу.
Через час они уже входили в богатый офис юридической конторы. Быстро вникнув в ситуацию, Вадик помог им не только составить нужные документы, но и заверил каждый документ у своего коллеги - нотариуса, оказавшегося к тому же специалистом по международным делам. Константин запомнил его необычную фамилию и имя - Ярослав Дзядык. Кстати, этот нотариус - чрезвычайно импозантный мужчина - подсказал весьма дельную вещь: оказывается, американское законодательство не признает документы, заверенные иностранными нотариусами, и поэтому бумаги, оформленные нотариусом для предъявления американским властям, обязательно должны быть легализованы или, проще говоря, зарегистрированы в Министерстве юстиции России.
Через неделю после оформления всех необходимых документов по похищенному ребенку Константин, без особого труда получив американскую визу, имея с собой несколько фотографий маленького Василия, уже сидел в самолете, улетающем в Америку, и махал в иллюминатор Савелию, стоявшему на балконе аэропорта Шереметьево...
Проводив Константина, Савелий, задумчиво глядя под колеса идущего впереди "Ситроена", машинально вел машину, еще и еще раз взвешивая, насколько он был прав, уговорив Константина всерьез остановиться на американской версии. Ведь вполне вероятно, что этот Численко не имеет никакого отношения к похищению и все обнаруженные фактики - самые банальные совпадения.
Вертел всю историю с похищением и так и этак, и всякий раз интуиция убеждала его в том, что он поступил совершенно правильно. Уже в аэропорту Савелий на всякий случай, понимая, что они с Костиком могут разминуться в Америке, дал другу телефон Майкла Джеймса, чтобы Рокотов, если понадобится помощь, обратился к нему. Сам же решил обязательно позвонить американцу и предупредить о возможном звонке своего приятеля.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги