Тейлор XVII

Глава 87

Глава 87

Два Важных Разговора одновременно. И при этом, если в первом разговоре у меня все козыри, я как-никак Великий и Ужасный Администратор, то в другом я – просто Эми. Задерганная и задавленная девочка у который проблемы с матерью, с отцом, с собственной сестрой, с самооценкой и границами. Которые Эми не чувствует и потому дает нарушать свои границы кому ни попадя, потом на это злится и нарушает чужие границы, но уже в области биологии.

Я бы предпочла оба разговора вести как Администратор, а не как Эми. Существует ненулевая вероятность, что во время разговора с Кэрол так и произойдет – я хлопну дверью. Встану во весь рост и выйду за границы, обозначенные для Эми. Потому что пузырьки страсти у меня уж больно близко к поверхности находятся, а вскипаю я в последнее время просто с полпинка. Наверное, это гормоны.

Потому, пока одно мое тело спускается на лифте в глубину базы, где в ваннах с органическим раствором оттаивают Кайзер и Фенья – другое мое тело сейчас сидит за столом, потупившись и изучая взглядом скатерть.

- Как давно ты уже умеешь воскрешать людей и работать с мозгами, Эми? – задает мне вопрос Кэрол. Вернее – повторяет его. Потому что в первый раз я не ответила. Опустила голову и стала смотреть вниз. Так, наверное, поступила бы Панацея. С другой стороны, Панацея никогда не стала бы воскрешать кого-то или работать с мозгами. Никогда не вышла бы за свои границы, которые сама себе и поставила. Почему? В первую очередь из-за страха. Страха вот такого вот разговора со своей матерью. Когда Кэрол чуть подается вперед и разговаривает таким тоном – мурашки по коже. Спокойно, но угрожающе.

- Мама! – пискнула рядом Виктория и тут же заткнулась, повинуясь властному жесту своей матери. Вот оно как, Вики у нас тоже под тиранией Кэрол живет. Интересно, интересно. Кэрол в этой семье – царь и бог. Марк, ее муж и наш с Вики отец – давно уже не высказывает своего мнения в присутствии Кэрол. Виктория – отличница, спортсменка, девочка-с-картинки, идеальна для постера на стену. И Эми – серая мышка, некрасивая, не яркая, не активная, но! И Эми тоже – как с картинки, только для какого-нибудь религиозного журнала типа «Святые Мученики осень-зима этого года». Она – не думает о себе, всегда корректна, всегда прилична, всегда помогает другим, излечивает людей.

- Видел я такое. – раздается в голове голос учителя, наставника и друга. Пятый, скотина. Никакой ты мне не друг, никакой не учитель, ты – маньяк, которого я не могу убить, чума в моей голове, существо, которое потихоньку сдвигает параметры приемлемого, расширяя окно Овертона, примиряя меня с мыслью что ради высокой цели можно идти по трупам, смачно чавкая плотью и запивая все кровушкой.

- Ну, ну, Тейлор. – улыбка сквозит в его голосе: - ты сегодня просто очень раздражительна. Слушай, ты можешь отдать этот Важный Разговор мне. Я улажу наши отношения с Кэрол, вот увидишь. Исправлю семейку. Ты же не понимаешь, что тут происходит, не так ли?

- А ты у нас такой умный. – отвечаю я, потому что на самом деле мне нечего ответить. Что тут происходит? Кэрол собирается наорать на Эми, я вот прямо кожей чувствую. Годы издевательств в школе не прошли даром, я людей, которые хотят накатить и доминировать, уязвлять словами, унижать и издеваться – за милю чувствую. И сейчас Кэрол включает Софию Хесс на полную, сверля меня глазами. Интересно то, что София теперь, после всего, что у меня с ней было – уже не вызывает таких чувств. Как будто все улеглось. Но… тон Кэрол, агрессивная поза, руки, которые словно готовы ударить меня – как будто возвращаюсь в школу Уинслоу, когда Эмма, София и Мэдисон зажимали меня в темном углу в каком-нибудь коридоре, чтобы всласть поиздеваться.

У меня внутри начинает что-то тлеть. Небольшой, но жгучий огонек гнева. Если раздуть его больше… еще больше - то я сорвусь. Разнесу к чертям эту гостиную, весь дом, натравлю на Кэрол насекомых, оторву ей руку и забью ею же до смерти… и это принесет мне чувство мрачного удовлетворения. В голове мелькает картинка, как я стою на руинах дома, сжимая кулаки, с ног до головы покрытая кровью и … улыбаюсь. Но улыбаются только мои губы, глаза сужены, сфокусированы. Никто не смеет…

В голову толкается другая картинка – Виктория Даллон, которая стоит на коленях над изломанным телом своей матери и смотрит на меня с ужасом в глазах. Как на чудовище.

Закрываю глаза, стискиваю зубы и выдыхаю. Нет, нельзя срываться. Это будет вредно для только-только начавших выравниваться отношений с СКП, для моего имиджа, для будущего развития моей команды, а самое главное – я не хочу разочаровывать Викторию. Почему? Не знаю, может быть потому, что плакат с ней до сих пор висит в моей спальне, несмотря на все угрозы Сплетницы снять его. Для прежней Тейлор, той, которая умерла от атаки Панацеи – Виктория Даллон была сверкающим идеалом в вышине, воплощением героизма. И меньше всего я бы хотела увидеть на лице Виктории это выражение – ужаса, страха, отвращения. Но больше всего я боялась увидеть у нее на лице – разочарование. Это было бы как удар под дых – «вот ты какая на самом деле Тейлор». Нет, я не хочу увидеть такое лицо Виктории. И не потому, что я боюсь конфронтации с СКП, нет. А потому, что это – часть меня. Отказаться от этого – все равно что отказаться от самой себя, перестать быть собой, а у меня и так с самоидентификацией проблемы.

Кто я? Монах, которому снится что он бабочка, или бабочка, которой приснилось что она – всего лишь монах? Администратор, девочка, над которой издевались в школе, Тейлор Хеберт, Ядовитый Плющ, или все же Мясник Пятнадцать… нет Шестнадцать – только в теле Панацеи? Я собираю остатки воздуха в легких, прикусываю кончик языка и выдыхаю полностью, выравнивая диафрагму. Я – дочка своего отца. Тейлор Хеберт Семнадцатая, внучка своего деда. За моими плечами стоят поколения моих предков. Мама и папа. Дедушка и бабушка с папиной стороны, дедушка и бабушка с маминой. Во втором колене у меня уже четверо людей, которые дали мне жизнь. В третьем – восемь, затем – шестнадцать. Тридцать два. Шестьдесят четыре. Сто двадцать восемь. Двести пятьдесят шесть. Много людей вложили в меня огонь своей жизни. И я буду поступать так, как велит мне мое сердце. Yes, I’m my father's girl, I live my life, just like my father's done (Да я дочь своего отца и я проживу свою жизнь так, как мой отец (англ)). И я не буду сомневаться. Я знаю свой путь. Как бы мне не хотелось сейчас встать и схватив Кэрол за затылок – ударить ее лицом об стол – я сдержусь. Потому что я – не дикий зверь.

- Всегда, - отвечаю я Кэрол, поднимая взгляд: - всегда. Я умела это с самого начала.

- Что? – на секунду Кэрол задыхается от осознания. На ее щеках выступают красные пятна.

- Тейлор, Тейлор… - снова голос Пятого в голове: - ты не понимаешь эту женщину, да? Для нее не важно, как дела идут на самом деле, что происходит в семье, главное – как это выглядит со стороны. Она почти не разговаривает со своим мужем дома, они спят в раздельных спальнях, но на людях у них просто не брак, а пасторальная картинка идеальной семьи. Кэрол Даллон – человек для которой так важна обертка, а не содержимое. Если есть выбор между тем, чтобы выглядеть хорошо, или чувствовать себя хорошо, но выглядеть хреново – она всегда выберет первое. Эта семья искалечена тем, что люди здесь не говорят друг другу правду. Обернись, Тейлор, взгляни на этот дом, он же словно доказательство моих слов. На первом этаже, куда пускают гостей, на стене – прямо галерея из красивых фотографий всех вместе, благодарностей от города и Протектората, медали и награды, ярмарка тщеславия. А на втором… порой даже не прибрано путем. Старая мебель у тебя в комнате, обшарпанные обои, и если бы это была только твоя комната – то можно было сказать, что Эми тут Золушка. Но так даже у них в спальнях! На комод в комнате Кэрол без слез не взглянешь… и ты же знаешь, что сама идея Новой Волны, кейпов, которые не скрывают свою гражданскую личность – это идея Кэрол? Большинство героев удовлетворяются славой, которая достается героической личности, кто они такие в обычной жизни – большинство людей не знает и прекрасно. Но Кэрол этого было недостаточно. Потому что иначе она не смогла бы повесить на стены своего дома все эти сертификаты, награды и грамоты, все эти фотографии с мэром, с Триумвиратом и вырезки из газетных статей. Ей нужна была слава, картинка, впечатление… и в результате ее семья пострадала. Она так живет, Тейлор. Потому ее дочери словно выдрессированные цирковые собачки, ты только взгляни на Викторию, бедная девочка в любое время дня и ночи готова встать в позу для фотосессии и улыбнуться в камеру, как бы дерьмово ей не было на самом деле. Понимаешь? Ты не выиграешь эту схватку, Тейлор, тут словами не обойтись. Это бунт подростков против навязанных правил, в конце концов Кэрол загонит тебя в угол словами «пока ты живешь в этом доме, я требую, чтобы ты…» а ты – ты сорвешься и натворишь бед. Потому – позволь мне. Я разрешу ситуацию. Я знаю как нужно. Где нужно надавить, а где – показать, что поддалась. Для меня она словно открытая книга, Тейлор, выпусти меня. Дай порулить.

- Нет. – прижимаю Пятого и засовываю его в первого же попавшегося таракана. Уверена в том, что Пятый – сможет. Но это будет он, а не я. Я же так и не научусь ничему, только бегать от сложных разговоров и кризисов. А если так и пойдет дальше, то я начну передавать управление каждый раз как дойдет до такого, и … мы же понимаем, куда это зайдет. Так и поступила Эми – просто отстранилась от управления собственным телом, погрузившись в свои грезы, спасаясь от реальности. Ну уж нет. Мой отец никогда не бегал от трудностей, и я не буду.

- Значит ты все это время меня обманывала?! – повышает голос Кэрол: - и не только меня, но всех вокруг?! Разве так поступают герои? Что скажут люди? Получается, что ты всегда могла … воскрешать героев?! Знаешь ли ты, что про нас скажут? Что это мы – причина каждой смерти с момента получения тобой твоих способностей! Что ты – могла, но не стала! Получается ты могла бы воскресить Героя! Или … Флер и Майка! Ты можешь их воскресить?!

- Не знаю. – развожу руками я: - без понятия. Первый раз я попробовала на дяде Нейле и Эрике.

- Ты проводила опыты на своих родных?! Да как ты посмела?! Ты даже не знала получится или нет и ты… похитила тела из морга! – Кэрол поднимается с каждым своим словом, возникает ощущение, что она растет надо мной. Нависает сверху. Все-таки тело у Эми маленькое, невысокая она девушка…

- Мама! – вскакивает с места Виктория: - мама! Хватит! Это я! Я подговорила … Эми! Я помогла ей взломать морг и вытащить тела!

- А ты помолчи! – отмахивается от нее Кэрол: - с тобой у нас отдельный разговор будет, Виктория Даллон. Ты у меня будешь дома заперта до совершеннолетия! Никаких кино с друзьями, никаких свиданий, никаких походов за покупками! Вы тут все слишком уж расслабились! Пользуетесь моей добротой!

- Но, мама!

- Помолчи! Ты же… - она поворачивается ко мне: - ты вообще понимаешь, что ты натворила?! Репутация нашей команды поставлена под угрозу. Мне уже начали задавать вопросы! На которые я не знаю ответов! И самое главное – зачем ты это скрывала? Ты хотела тайно воспользоваться своим преимуществом? Знаешь ли ты, на что похожи твои силы и способности? Нет? Ты – Нилбог! Понимаешь, что скажут люди? Что у нас в команде Нилбог! А если ты умеешь работать с мозгами, то ты – Властелин!

- … послушайте. – говорю я, поднимая руку. Что-то внутри сопротивляется, и я не могу назвать Кэрол словом «мама», хотя это же так просто. Но… моя мама – это Аннет Хеберт, учительница английского языка и литературы, которая никогда не повышала на меня голос. И я никогда не назову другую женщину так, хотя бы из уважения к ней. Кэрол Даллон – не моя мать.

- Заткнись! – повышает голос Кэрол: - я давала тебе слово? Я сказала, что ты можешь открыть свой поганый рот и что-то вякать?! Заткнись и слушай! Ты – позор нашей семьи! Твои поступки подставили всех нас – меня, твоего отца, твою сестру и …

- Ради Бога, мама! – Виктория с размаху опускает ладонь на стол и тот – разваливается от удара, но та даже не замечает этого, она вскочила на ноги и стоит, раздувая ноздри: - Дядя Нейл и Эрик живы! И это благодаря Эми! Я думала, что ты ей спасибо скажешь!

- Живы?! Откуда я знаю, это мои родные люди или просто ее мясные марионетки? Чудес не бывает, Виктория! Взгляни на нее – она скрывала от нас свои силы, разве родные люди так поступают?! Она специально дождалась, когда кто-то из семьи умрет, чтобы поднять их! СКП официально засвидетельствовало их смерть! А эти… кадавры – кто они?! Ходячие трупы? Зомби, поднятые твоей сестрой для своих целей? Знаешь что? Дядя Нейл и Эрик – просто в восторге от Эми… она промыла им мозги!

- О, Господи, ма! – Виктория закатывает глаза: - да если бы меня из мертвых подняли – я бы тоже была в восторге! Это же…

- А как ты объяснишь, что Эми скрывала что умеет воздействовать на мозги?! Это потому, что она хотела скрыть то, что она на самом деле Властелин! – выкрикивает Кэрол, приподнимаясь вверх. Воздух вокруг начинает ощутимо потрескивать от обилия энергии между ними.

- Девочки… не ссорьтесь. – вяло произносит Марк Даллон: - уже поздно, пора ужинать… можно накрыть в гостиной, раз уж стол сломали.

- Да потому что боялась! – повышает голос Виктория: - потому что вот такого и боялась! И …

- Боялась? Что же такого произошло, что она – перестала боятся? И ты взгляни на нее – она не боится, она смотрит на меня дерзким взглядом и даже имеет наглость улыбаться в ответ! Она надо мной издевается!

- Да, млять… – произношу я и в короткой паузе между словами, в наступившей тишине – это звучит неожиданно громко.

- Что? Эми никогда бы… - Кэрол хватается за спинку стула, словно пытается устоять на ногах: - Эми бы никогда…

- Эми выросла и многое поняла. – говорю я, скрещивая руки на груди: - так что теперь она будет ругаться матом, вступать в случайные половые связи и сниматься для журнала «Плейбой» на календарный разворот в стиле ню.

- Кто ты такая? – прищуривается Кэрол: - а ну скажи, какую фразу я сказала тебе прошлым летом на пляже, когда ты уронила арбуз на ногу?

- Протокол Скрытник/Властелин? Серьезно? – поднимаю я бровь.

- Какого цвета был твой подарок на прошлое Рождество?

- Ээ… синий? – пытаюсь угадать я: - нет, желтый? В полосочку?

- Ты не Эми! – Кэрол поднимается в воздух, вся поверхностью ее тела вспыхивает золотисто-желтым светом, она облачается в броню из твердого света, в руке у нее возникает копье-луч.

- Мама, нет! – Виктория заслоняет меня от удара: - мама! Прекрати пожалуйста!

- Виктория Даллон – в сторону. С тобой я поговорю позже. Ты что, не видишь, твою сестру захватил Властелин, нужно изолировать ее и передать СКП! Или… сказать, что произошел несчастный случай… в конце концов нам не нужны скандалы в прессе.

- Мама, хватит! Никакого Властелина тут нет! Это Тейлор! Эми… первая напала! Она убила Тейлор, а Тейлор теперь в ее теле и …

- Мясник Пятнадцать?!

- Очень долго у меня получилось агента под прикрытием изображать. – ворчу я, вставая и отряхивая одежду от мелких щепок: - вот прямо спасибо, Вики.

- Заткнись. – огрызается та: - ты все равно играть не умеешь. Из тебя разведчик как из меня академик.

- Так ты знала? – Кэрол вытягивает руку и тычет указательным пальцем в сторону Виктории: - ты знала?! Как… или ты тоже под влиянием Властелина? Какого цвета…

- Тиара. Ты подарила мне тиару. – отвечает Виктория: - хотя зачем мне новая тиара? А Эми ты подарила сертификат на курсы медсестер.

- Ты же не думаешь, что… - в этот момент Кэрол в образе Брандиш, одетая в свои световые доспехи – переводит свой взгляд куда-то нам за спину, выше и левее. Виктория – следует своим взглядом, чуть повернувшись и … копье-луч втыкается мне в грудь! Вернее – я позволяю этому случится, несмотря на предупреждение Тактика. Все-таки опыт многочисленных столкновений и знание психологии своей дочери – позволяет Кэрол обыграть Викторию всухую в любой день недели.

- Тейлор! – вскрикивает Виктория, луч пропадает, копье укорачивается в руке у Кэрол, а я неторопливо опускаю свой взгляд вниз, разглядывая кровавую дыру в груди. Прободение грудной клетки, порвано левое легкое, пробито сердце, повреждение позвоночника. Если бы Эми оставалась бы Эми, без усиления и ускоренной регенерации – то сейчас у нее были бы серьезные проблемы. Если бы ей не оказали срочную медицинскую помощь в течении считанных минут, то она бы умерла.

- Пожалуй я пойду. – говорю я, поднимая голову и встречаясь с яростным взглядом Брандиш: - есть у меня ощущение, что я тут не ко двору.

- Никуда ты не пойдешь! Виктория – хватай ее! – командует Брандиш-Кэрол: - она – чудовище! Заняла тело твоей сестры и …

- Ну-ка помолчи! – повышаю я голос, включая Пятого и Кэрол – замирает с открытым ртом.

- Вики, я не хочу навредить твоей семье, потому будет лучше если я сейчас уйду, - говорю я, поворачиваясь к Виктории. Она с круглыми глазами смотрит на дыру у меня в груди. Досадливо морщусь, хлопаю по бедру, жидкая Панацея из прикрепленной биоаптечки – впрыскивается в кровь. Регенерация Мясника уже работает, но бурст сейчас не помешает, уж больно большую дырку во мне провертели. Я встаю и иду к выходу. Никто не пытается меня остановить. У дверей я останавливаюсь и оборачиваюсь на Кэрол, которая по-прежнему стоит в боевой стойке с поднятым лучем-копьем.

- Что касается тебя, Кэрол… то у тебя одно предупреждение. Я верю во второй шанс, но не в третий. Хочешь знать, что происходит с людьми, которые переходят мне дорогу? Сегодня ты атаковала меня, хотя я не давала к тому никакого повода. У тебя одно предупреждение, второго не будет. – говорю я. Прямо сейчас я могла бы ударить по ней болевым импульсом, парализовать укусом насекомого, которые спрятались в ее одежде, и … еще много чего я могла бы с ней сделать. Но… и черт с ней. Я выпрямляю спину и выхожу за дверь, аккуратно придержав ее. Это не моя семья. Я сделала что могла, пусть только Пиггот попробует мне что-то предъявить…

- Тейлор! – вслед за мной вылетает Виктория: - я с тобой!

- Куда? – лениво интересуюсь я у нее: - куда ты собралась? Это ж твой дом.

- Куда угодно, только подальше отсюда! Это больше не мой дом. Она пыталась убить тебя! Убить Эми! Какого черта?! – она подхватывает меня на руки, и перегрузка вжимает меня лицом в ее плечо, а дома внизу – становятся такими маленькими. И почему я не умею летать?

В это самое время на базе, в ванной с органическим гелем – открывает глаза Кайзер. Открывает глаза и встречается со мной взглядом.

- Мисс Хеберт. – говорит он и оба моих тела синхронно вздыхают. No rest for the wicked…