Annotation
The Nocturnal Ones (https://ficbook.net/readfic/3111552)
Направленность: Гет
Автор: Spiral Black (https://ficbook.net/authors/503836)
Соавторы: Blade Wolfy
Беты (редакторы): Luminara
Фэндом: Dota 2
Пэйринг и персонажи: Баланар/Луна, Луна, Мирана, Баланар, Лиралей
Рейтинг: R
Размер: 186 страниц
Кол-во частей:15
Статус: заморожен
Метки: Серая мораль, ООС, Насилие, ОМП, ОЖП, Драма, Фэнтези, Экшн, Дарк, Ксенофилия, Смерть второстепенных персонажей, Межэтнические отношения
Описание:
Издревле Живые складывали легенды о том, что было выше их понимания. О богах, которых почитали, о монстрах, которых боялись. В сказках сплетались воедино факты, домысел и вымысел. Нередко последнее выдавалось за первое, и даже свидетели были уверены, что говорят правду, забывая, как обманчиво восприятие. Забывая, как легко обмануть глаза и уши, сколь просто вывернуть факты наизнанку, преподнести их совершенно в другом свете.
Примечания:
18.09.2024
Говорит Blade Wolfy. Спустя 9 лет, все таки нужно вытащить текст из черновиков. Уже давно стало понятно, что браться за продолжение/реворк Spiral Black не будет, а мои попытки взаимодействовать с текстом на 99% написанным ей, пусть и отчасти по моим идеям, успехом не увенчались.
В какой-то момент у основного автора (то бишь Spiral Black, а на тот момент Black Spiral Dancer) сменились интересы, и желания дописывать эту трагедию у неё не осталось. Переход Spiral Black в фендом Megaman (не без моего участия на свою голову), а потом и в ориджиналы совершенно отрезал возможности продолжения данного текста. Личные разногласия, изменения материала, под который Ноктюрнал вынужден был подстраиваться (Точка Зрения) и множество других причин и привели к заброшенности.
Дело не только в огромной личной значимости данного произведения для меня. Я хочу, чтобы эта работа стояла здесь монументом таланту Spiral Black.
В комментариях после некоторых глав я оставлю краткие мысли/инсайды/аналитику со своей стороны (которые могут содержать спойлеры для новых читателей, так что с осторожностью). Впрочем, о львиной доле вещей останется лишь догадываться. Все таки основной автор - Спираль. Даже переписок о Ноктюрнале, к сожалению, не сохранилось.
Я возвращаю эту драгоценность на свое законное место *практически* в первозданном виде. Я не знаю, осудит ли меня Spiral Black, но я не позволю The Nocturnal Ones остаться лишь воспоминанием.
Спасибо тебе, еще раз.
Посвящение:
Blade Wolfy [http://ficbook.net/authors/839064], подарок от друга.
И той самой Black Spiral Dancer.
Публикация на других ресурсах: Уточнять у автора / переводчика
ACT I. Beyond Truth and a Lie
Episode 1. Deceptive Moonlight
Episode 2. Fodder for the Elder Gods
Episode 3. Reckoning
Episode 4. Anthem of the Blackness
Episode 5. Our Selene
Episode 6. Echoes of Calamity
Episode 7. Colorblind
Episode 8. Retrospective
Episode 9. Lost it All
Episode 10. Fading Light
ACT II. Blind Game
Episode 11. Ignorance is Bliss
Episode 12. Grand Halo Eve
Episode 13. Weave it Anew
ACT I. Beyond Truth and a Lie
Примечание к части
**Soundtrack:**
Kevin Manthei – Redemption Theme
**Пояснение:**
«Beyond Truth and a Lie» – «За гранью правды и лжи»
17.09.2024
Важная ремарка относительно данной версии текста - всё сохранено в первозданном виде, даже орфография, повторы, пунктуация мной не правились. Единственное, что отличает текст от "дочерновиковой" версии - это пара-тройка сцен, которые уже после заморозки текста были попытки реворкнуть. Исходников естественно не сохранилось (что комично - их не было и на момент редактуры много лет назад, а моя глупая голова не додумалась всё пересохранять), что означает, что данные фрагменты заменяют оригинальные, но они невелики. Я выделю подобные фрагменты ЧЕРНЫМ ЖИРНЫМ ШРИФТОМ, чтобы было ясно, что это некая пост-фактум вставка или попытка переписать сцену.
ПРОЛОГ I
The truth is out there.
Somewhere between two fairy tales,
Caught somewhere deep
Between someone's truth and a lie
© Sonata Arctica – The Truth Is Out Here
Не заходи глубоко в лес, а если зайдешь – не задерживайся до ночи. Никто из заблудших ещё не доживал до рассвета. Сколько людей потерялось без вести в глуши, неосмотрительно зайдя слишком далеко в лес, не успев вернуться до наступления сумерек. Изуродованные, разорванные, порой обглоданные будто бы стаей голодных волков тела – всё, что от них осталось.
Лес гигантский, поселений в округе много, но это не мешало неведомому монстру держать окрестности в страхе. Его много раз пытались выловить и убить. Однако за светлое время суток нельзя прочесать весь лес полностью: от границы до его сердца не один день пути. Тех же, кто рискнул остаться там на ночь, живыми больше не видели.
Говорят, когда поднимался туман, некоторые охотники видели мелькающую среди деревьев гигантскую тень. Если верить им, это была некая крылатая тварь, вдвое-втрое крупнее человека. Но подтвердить слова не мог никто: большинство выживших свидетелей не были способны рассказать ничего толкового, будучи поглощены страхом. Истории были одна безумнее и бредовее другой. Многие говорили о неестественном и жутком мраке, наступающем с приближением чудовища, о тенях, пытающихся сожрать заживо. Мало кто сохранял рассудок после встречи с тварью, а некоторые сходили с ума настолько, что оставалось лишь добить этих несчастных.
Все эти истории объединяло одно: ночь ещё не наступила. Возможно, только это и спасло тех бедолаг, кто столкнулся с пришедшим из мрака монстром – и выжил.
Время шло. Охотиться стало невозможно, да и лесные звери, казалось, тоже были запуганы появившимся хищником, их становилось всё меньше, и их всё труднее было поймать. Вскоре, озлобленные многочисленными смертями жители не выдержали. С нескольких деревень собрали отряд. Несколько десятков отчаянных, бывалых, хорошо вооруженных человек, готовых пережить эту ночь.
Им не повезло.
Глубокая тишина обволакивала ночной лес, тонущий в кромешном мраке. В темноте, в этом неестественном чернильном тумане, поднявшемся над глушью, не было видно ничего. Только что ярко сиявшие фонари, казалось, светились всё слабее и слабее, исчезали цвета и оттенки. Давящая тишина скрадывала звуки, приглушала шаги и голоса, сводя их на еле различимый шелест. Даже для ночи тьма казалась нереально густой, склизкой, мерзкой. Цикл подходил к середине, полная луна чуть сияла на небе единственным источником света в наступившем бездонном мраке. В котором очень скоро раздался первый истошный крик, практически тут же заглохший в мертвецкой тишине.
Спустя несколько минут всё было окончено. До утра тёмный лес вновь погрузился в холодный и мёртвый сон.
***
– Луна.
Бывшая разбойница не сразу отозвалась на оклик. Лежа на койке, наездница сверлила взглядом зеркальный потолок. Отражение косо улыбалось, созерцая её, и казалось несколько чужим. Она никак не могла привыкнуть к новому жилищу, так непохожему на лачуги и наспех собранные шалаши. Она не могла привыкнуть к своему новому виду. Неуютный и плотно облегающий комбинезон вместо привычной рубахи. Отросшие волосы, в которых всё больше появлялось серебряных прядей. Не седина, нет. Местные жрицы называли это благословением Селемене, утверждая, что это великая честь – быть отмеченной самой богиней. Мол, мало кто из вновь прибывших её удосуживается.
Однако и странные же знаки внимания у её новой госпожи…
Разбойница поморщилась – и её отражение тоже скривилось в недовольной гримасе. Госпожа. У неё, гордого и жестокого бойца, ранее предводителя целого отряда головорезов, собиравшегося годами из отпетых, своенравных и свирепых убийц, державшего в стальной хватке этот сброд, похожий на стаю озверевших псов, способных загрызть своего хозяина… у неё теперь была… госпожа? Как же это странно звучало, почти унизительно. Однако ей предложили последний шанс отречься от прошлого, чтобы жить дальше, а все местные жрицы и воины – поголовно девушки и женщины, – звали богиню Селемене своей госпожой.
«Женский монастырь какой-то…»
– Луна, – настойчиво донеслось из-за двери вместе со стуком, выдергивающим из размышлений.
«А, это же моё новое имя».
Луна. Оно даже звучало одноименно ночному светилу, которое олицетворяла Селемене. Поразительно, что богиня нарекла новую послушницу так. Подобной чести удосуживались… очень и очень давно. «Ты любимица», – главная жрица аж выплюнула, помнится, это слово на церемонии посвящения. Похоже, её перекашивало от факта, что Селемене любит кого-то больше, чем её, и этот кто-то – новенькая, неотесанная, грубая, высокомерная… что там ещё ей сказали?.. разбойница.
Стук повторился.
– Открыто же, – раздраженно гаркнула Луна, не сразу вспомнив, что здесь не положено разговаривать таким тоном.
Дверь распахнулась. На пороге стояла одна из младших жриц, облаченная в мантию небесного цвета, подвязанную синим поясом. Это, должно быть, что-то значило, но всадница пока и понятия не имела о местных традициях, иерархии и прочих символах…
Сказать честно, все эти атрибуты и титулы для неё были пустым звуком.
– Да? Чего надо? – поинтересовалась Луна у зашедшей жрицы, замершей от такого грубого тона.
– Меня зовут Виолетта, – представилась девушка лет шестнадцати-восемнадцати на вид, чуть поклонившись.
«И зачем мне знать твоё имя?» – наездница даже не сдвинулась с места, не попыталась хотя бы приподняться – так и смотрела на девчонку, сложив руки за головой и сверля Виолетту холодным взглядом. Девушка растерялась - она не ожидала столь холодного приема. Да и этот пристальный взгляд... От него ей становилось неуютно.
– Меня послала Мирана, – запинаясь, начала Виолетта, – сообщить о том, что вас вызывают…
– Куда? – мрачно поинтересовалась Луна.
– Н-на задание, – девчушка, сжалась под её взглядом, медленно отступая к двери.
– Какое?
За дверной створкой видно было её ездового зверя – белый барс улегся в коридоре, послушно дожидаясь свою хозяйку. Похоже, что у каждой здесь есть своя ручная зверушка, плетущаяся за хозяйкой всюду. Да, у Луны теперь тоже была. Вот только Нова обладала характером под стать ей самой, и бегать хвостом за Луной явно не намеревалась, в данный момент прохлаждаясь где-то на охоте.
Хорошая девочка. Хоть кто-то здесь не выражает смешного подобострастия или не менее смешной надменности и высокомерия, и ведет себя естественно.
– Ты так и будешь молчать? – всадница рывком села на койке, продолжая всё так же насмешливо буравить Виолетту взглядом.
– Там… отряд, – почти птичьим голоском пропищала юная жрица, сиганув за дверь и уже оттуда вякнув: – Мирана всё скажет лично!
«Ну как обычно», – закатила глаза Луна.
- Дверь за собой закрой! – рявкнула она вслед.
Надо опять было плестись к этой стерве. «Великолепная» перспектива.
Отличное начало отличной ночи.
Примечание к части
18.09.2024
Лаконичное рабочее начало. Хорошо закидывается мистический крючок, а так же кратко дается понять, с каким главным героем нам придется иметь дело. Забавно, ведь в какой-то степени такая прямо в точку краткость обычно присуща Spiral Black не была.
Впрочем, само возникновение данного текста буквально из ниоткуда стало для меня в какой-то момент приятным сюрпризом. Если помню правильно, то какие-то околообсуждения чего-то подобного между нами в воздухе витали, но никогда не заходила речь о непосредственном написании. И вот однажды, Спираль просто взялась и начала писать. Полагаю, ей действительно когда-то понравился оригинальный Point of View, раз она решилась взяться за настолько (на тот момент по крайней мере) непрофильное для неё произведение. Это был действительно щедрый и неожиданный подарок.
Episode 1. Deceptive Moonlight
Примечание к части
**Soundtrack:**
Yuki Kajiura – Beauty and the Beast
**Пояснения:**
«Deceptive Moonlight» – «Обманчивый свет луны»
«И куда дальше?»
Легче легкого – заблудиться в паутине из бесконечных каменных коридоров, лестниц и переходов многоярусного храма Селемене. Один поворот не отличить от другого. Большая часть импровизированного лабиринта верхних ярусов либо прилегала к «открытой» стене или ряду окон, либо и вовсе находилась под открытым небом. Близилась середина цикла, и свет почти полной луны освещал каменные плиты, зажигал магические фонари, озаряющие дорогу и символы на стенах. Последние, по всей видимости, должны были выполнять роль табличек-указателей, однако новоиспеченная послушница богини знать не знала местной грамоты, и для неё все эти значки были не более чем красивыми рисунками.
Слабого освещения от фонарей и лунного света не хватало, и большая часть храма тонула в полумраке. Для обитателей этого монастыря, впрочем, подобная темнота была привычна. Не все бодрствовали по ночам, но жизнь в стенах храма просыпалась ближе под ночь, в основном за счет жрецов. Воинам, в отличие от них, давалось больше выбора. В конце концов, даже посреди дня на небе порой можно увидеть лунный серп – его просто тяжелее разглядеть из-за солнечного света. Госпожа с ними всегда.
Ночное зрение Луны, и без того хорошее, сильно обострилось со вступлением в ряды «ордена». Однако было слабым утешением на фоне того, что она в очередной раз заблудилась и теперь стояла, сложив руки на груди и созерцая лежащее перед ней переплетение открытых переходов и бесконечных лестниц. Спрашивать путь у кого-то из проходящих мимо храмовников желания особого не было. Оставалась сомнительная возможность попытаться запоминать повороты по внешнему виду плюща, которым поросло здесь буквально всё.
«Не неси чепухи».
Была бы здесь Нова, она бы показала, куда идти.
– Потерялась? – раздался знакомый голос за спиной.
«Мирана».
Стараясь не выдавать раздражения, которое вызывал один лишь тон жрицы, наездница неторопливо развернулась. Вызывающая поза, руки уперты в бока, в сиреневых глазах – оценивающий прищур. Бывший мародер сама по себе чем-то напоминала хищника, прикидывающего свои шансы против другого хищника.
– Проветриваюсь, – сообщила Луна в ответ на заданный вопрос.
Сейчас лучше занять оборонительную позицию. До поры до времени. Пока что она на чужой территории, на которой не имеет ни малейшего влияния. Что-что, а Луна умела терпеть и выжидать подходящий момент.
– Для тебя есть задание, – с лёгкой ноткой пренебрежения проговорила Мирана, закрывая глаза на вызывающее поведение девушки.
– Слушаю, – сохранять гордый вид и держаться с достоинством Луна умела не хуже, чем перерезать глотки.
А последнее она умела очень хорошо, о чём Мирана знала не понаслышке: не один и даже не два бойца ордена Селемене полегли несколько лет назад в стычках с отморозками банды под предводительством одной печально известной личности. Личность эта, пусть и под другим именем, стояла перед ней, нахально смотря прямо в глаза. От этого взгляда становилось не по себе, но Мирана продолжала держать взгляд.
«Приютили змею», – думала жрица. – «Но она может быть полезной».
– Лес к востоку от нас знаешь?
– Ещё бы я его не знала, – усмехнулась Луна.
И правда – в окрестности наверняка многие помнят, как лет пять назад их села и близлежащие города терроризировала одна печально известная банда. Сколько людей вздохнёт спокойно, спустя годы узнав, что отряда больше нет.
– Он находится под нашей протекцией… – начала Мирана.
В общем-то, это и было причиной, по которой пришлось сменить «обжитую» территорию. Постоянные стычки с настырными «защитниками», – метившими незаметно подмять территорию под себя, но выступающих как освободители, – уже спустя год начали перерастать в вооруженный до зубов конфликт.
Закончился последний внезапно. В один прекрасный солнечный день отряд просто пропал в неизвестном направлении, а спустя ещё месяц о нем услышали уже в другом регионе. Для которого это оказалось той ещё неприятной новостью.
– …и жители недовольны, что мы не вмешиваемся, – закончила жрица.
– То есть, – Луна переступила с затекшей ноги на другую, практически не меняя позы, – ты хочешь сказать, что они целый месяц терпели тварь у себя в лесу? Ну так и поделом им, давно бы уже выловили. Или у них одни инвалиды на селе?
Мирана скривилась от столь наглого «ты».
– Они попытались выловить. В итоге вчера ночью погибло два десятка человек человек.
Всадница присвистнула.
– Достойно для лесной зверюги.
«Интересно, сколько за неё отвалят?» – впрочем, в этом монастыре деньги не дают… простым смертным, наверное. На чём-то же эта обитель держится, не на одном же честном слове и вере.
– Если мы хотим удержать наше влияние на местной территории, – ну кто бы сомневался в истинных-то целях… – то мы должны устранить угрозу мирному населению. – Спокойно продолжала Мирана, не обращая внимания на комментарии Луны.
«Как-то раз вы уже устраняли», – впрочем, едкий комментарий всадница предпочла оставить при себе.
– Нашему отряду понадобятся твои боевые навыки, – закончила жрица.
– У меня будет отряд? Ого, какая честь, – ядовито произнесла Луна.
– Ты будешь прикреплена к отряду Лейлы.
«Закатай губу обратно», – разочарованно подумала наездница, впрочем, без особой досады. Действительно, руководство отрядом новенькому бы не доверили.
– Выдвигаетесь к утру, чтобы через сутки быть у западной границы леса.
Два крупных лесных массива – рощи Серебряного Леса и полотно Юго-Восточного – разделяла небольшая долина, в которой расположена одна из деревень, что страдали от столкновений с ночным монстром. По всей видимости, именно они и обратились к храмовницам с просьбой о защите, памятуя о том, что один раз их уже спасли, прогнав с территории бандитский отряд.
Знали бы наивные сельчане, что на самом деле заставило последних уйти так легко, они бы пересмотрели свои взгляды на боеспособность лунных воинов. Вы ведь не думаете, что хрупкие дамы на гигантских зверях, пусть и вооруженные, и под протекцией своей богини, так просто выдворили компанию разбойников? А ведь последние куда опытнее и лучше владели оружием, а многие – ещё и магией, и не один месяц держались в стычках с храмовниками. Трудновато поверить, что всё было так просто, не правда ли?
– Положим, – Луна сложила руки на груди, смотря прямо в глаза Миране. – Я так понимаю, нам нужно убить зверя и принести доказательство его смерти.
Жрица кивнула. И добавила:
– В крайнем случае – просто заставить его уйти, если сей монстр не поддается физическому уничтожению. Всякое бывает. Но жителям скажете, что убили его.
«А она-то, я смотрю, совсем не сомневается, что он нас не перебьет».
– По рукам, – заявила Луна.
Перед тем как развернуться и гордо зашагать прочь, она ещё поймала то, ни с чем не сравнимое, выражение лица Мираны от столь фривольного «по рукам».
– Твои покои в другой стороне, – процедила жрица.
«Правда?»
– Я проветриваюсь, – отрезала Луна.
Так называемый «отряд» на поверку оказался горсткой девушек разного возраста. Старшей и, собственно, главной здесь, Лейле, оказалось столько же лет, сколько и самой Луне. А вот младшей…
Всадница уставилась на девчонку лет двенадцати-тринадцати от роду, еле заметную на фоне её ездовой рыси. Белобрысая дремала, уткнувшись в шею своего питомца. Нескладный худенький подросток, сильно выделяющийся на фоне старших.
Про себя Луна покачала головой: «помрет первой».
Бывшая разбойница помнила те дни, когда была таким же ребенком, как эта юная послушница. Оборванец на грязных улицах большого города, с детства не знавший ничего кроме жестокой реальности местных трущоб. Жизнь особого выбора не предоставила. Конечно, радужную перспективу сдохнуть в сточной канаве она за выбор не считала. Ребенку выжить в таком аду сложно, особенно девочке, по очевидным причинам. Надо обладать поистине железными нервами, стальной волей к жизни и немалой долей удачи, чтобы выжить и избежать всего, что готовит судьба таким детям, начиная от рабства и заканчивая возможностью оказаться подопытным кроликом у какого-нибудь местного алхимика.
В один прекрасный момент ты обнаруживаешь себя с окровавленным тесаком в руках, стоя над изрубленным трупом, дикими и веселыми глазами смотря на тех трех ублюдков, что попытались зажать тебя в углу, поведясь на безобидный вид подростка-девочки. Кто-то позовет местных стражей правопорядка, кто-то попытается отомстить за дружка…
Чтобы обнаружить, что с тесаком в кишках этого уже не сделаешь.
В один прекрасный день поймешь, что тебе нравится убивать, вселяя ужас в окружающих, чувствовать превосходство, поднимаясь из грязи – и отправляя в неё других.
В один прекрасный миг, спустя уже годы, ты станешь настоящим монстром в человеческом обличье. Монстром, живущим чужим страхом, наводящим ужас на окружающих, как только они лицом к лицу сталкиваются с тем зверем, что скрывается под обманчиво-слабой внешностью.
Если выживешь, конечно.
Луна мотнула головой. Недосып сказывался, в голову лезли непрошеные мысли. Она всё смотрела на девчушку, дремавшую на спине рыси. Холёный ребенок, черт знает, что делающий среди отряда, отправленного убить опасного монстра. Вряд ли переживет свое боевое крещение. Скорее всего – сдохнет первой. Луна особо не строила иллюзий на этот счет. Если неведомая тварь убила с два десятка подготовленных и вооруженных человек, у этой девочки не будет ни малейшего шанса. Смертник.
Как и половина народу тут, если не все.
– Выдвигаемся, – гаркнула предводитель отряда, Лейла.
Луна мысленно состроила гримасу.
– Пойдём, Нова, – прошептала она своей питомице.
Та лишь глухо зарычала, что-то проворчав, но побрела следом за остальными.
Примечание к части
18.09.2024
Меня всегда забавляло, как Мирана в тексте изначально и впоследствии изображается очень однобоко. Эдакий архетип персонажа под названием мразь невероятная. Возможно, будь у Ноктюрнала продолжение, мы бы увидели и другие стороны её характера, вероятно какие-то скрытые адекватные мотивации, но имеем что имеем.
С другой стороны, здесь важно сделать ремарку о том, что весь текст практически - это фокал Луны. Она главный герой на 75% текста и, в общем-то, задает оценку и тон происходящему. Именно из-за этого восприятие Мираны может и быть сугубо негативным. Опять же - если начать судить по делам Мираны в тексте, то всё снова выруливается в сторону мразь однозначно.
Episode 2. Fodder for the Elder Gods
Примечание к части
**Soundtrack:**
Afterfall: Insanity – Mind Tricks
**Пояснения:**
«Fodder for the Elder Gods» – «Корм для Древних Богов».
День выдался, как назло, на редкость холодным для лета в разгаре. Небо затягивала плотная завеса низких облаков, сквозь которую практически не было видно солнца. То и дело крапал мелкий дождь, дорогу размыло. Подремать в седле удавалось редко, Луна выключалась из реальности минут на пять-десять, чтобы снова вернуться, когда Нова вновь переходила на бег. Они двигались перебежками, и неудобный скалистый спуск в долину, казалось, длился вечность. Далеко вверху по склону остались кроны Серебристого Леса, а вниз, по ту сторону простирающегося ландшафта долины, виднелась небольшая гряда подъема, за которой начинался чужой лес…
Некогда её территория.
Одна из воинов поравнялась с ней:
– Говорят, ты тот лес знаешь, – она кивнула вперед, на тающий в дождливой туманной завесе Юго-Восточный Лес, уходящий далеко к горизонту.
Луна покосилась на соратницу. Сощурилась, узнав лицо.
– Положим.
Память на лица у Луны была отличная. Да и трудно не узнать того, с кем сцепился несколько лет назад в ближнем бою. Когда оружие выбито из рук, в оружие превращаются твоё собственные руки и всё твоё окружение. Когда оба отряда слишком сильно расходятся по лесу, надеяться остается лишь на себя.
Противница тогда выжила, какая досада. Луна надеялась, что храмовницу загрызут заживо голодные псы в той яме, куда она её столкнула, чтобы тут же забыть о её существовании, переключившись на нового подскочившего противника.
Всё лицо нынешней союзницы покрывали уродливые полосы шрамов когтей. Вероятно, под её комбинезоном были такие же рваные раны. Ездовой зверь всадницы – которого Луна уже и не помнила – был полностью покрыт глубокими шрамами. По всей видимости, он и выудил свою хозяйку из ямы с псами.
Заметив взгляд Луны, девушка осклабилась. Дернула за поводья свою кошку, уходя дальше.
– Будешь показывать дорогу, – бросила соратница через плечо.
– Смотри, заведу ещё не туда, – шёпотом съязвила Луна. – В какую-нибудь… яму с псами.
Несмотря на шум дождя, звуки шагов и расстояние в пару метров, всадница впереди её услышала – и передернула плечами. Луна лишь усмехнулась.
Боится. Боится удара в спину. Ой как боится.
– Луна, – раздался рядом тоненький голосок.
Она склонила голову набок, взирая на прижавшуюся к своей рыси девчонку, грустными большими глазенками смотрящую на маячащий в туманной дымке враждебный лес.
– Мы ведь умрем, да? – спросила девчушка тихо.
«Ты – точно, тут и к гадалке ходить не надо».
– С чего ты взяла? – спросила бывший бандит.
Не поворачивая головы, девчонка скосила глаза на старшую.
– Я видела во сне.
Повисла напряженная тишина. Крыши домов деревни уже блестели внизу, до неё оставалось полчаса-час спуска.
– Селемене говорит, – продолжила девочка глухим голосом, вновь уводя свой взгляд к горизонту, – что мы не должны вмешиваться, а если вмешаемся, то это останется на нашей совести. Чудовище уйдет, через какое-то время. Само… Но оно убьет ещё очень, очень много людей, поэтому госпожа Мирана говорит, что надо его… обезвредить.
«Какая светлая и наивная вера в добро и справедливость. Она ни на миг не сомневается в том, что мы пошли вершить какое-то благое дело».
– Но Селемене… – продолжила девчушка, – против того, чтобы мы мешали зверю. Она просила не трогать его.
Мысли зацепились за чуть ранее произнесенные слова девочки. За явно великоватый комбинезон. За потерянный, убитый вид.
– Видела, говоришь, – протянула Луна задумчиво. – Почему же ты боец, а не жрец, в таком случае?
Девочка съежилась, почти пустым взглядом смертника смотря вдаль.
«Чувствует свою смерть».
– Я не боец, – бесцветным голосом сообщила она. – Я просто провинилась перед госпожой Мираной.
– Прекрати говорить это слово «госпожа», – процедила Луна. – Хоть какая-то гордость же у тебя должна быть. Что случилось-то?
– Я возразила ей. Она сказала, что я неправильно понимаю слова Селемене. И вот я теперь… здесь.
Поразмыслив над чем-то своим, Луна выдохнула. Изо рта шёл пар: холодно.
– Паника нам точно не поможет, – не смотря на неё, отрезала всадница. – Просто не путайся под ногами, а если можешь – оставайся в деревне.
Посоветовав это, Луна направила Нову во весь опор, вперед остальных, под недовольный вопль предводителя отряда, вниз по размытой дороге.
До наступления сумерек оставались считанные часы, когда их отряд вступил в пределы поселения. Небольшая деревушка в лоне долины, несколько домиков, небольшие сады и посадки. Местное население жило в основном за счет редких завозов провианта из аграрных сел юга, собственного малого хозяйства и охоты. С последним, по очевидным причинам, с недавних пор стало совсем плохо. Да что уж говорить. По ночам люди боялись даже высунуться из жилищ: говорили, что монстр заходил на территорию других поселений по ночам – и не дай боги в это время кому-то подвернуться ему под руку.
Отряд встречали несколько людей. Они с радостью смотрели на зашедших в деревню всадниц, спешивающихся со своих зверей, на их предводителя Лейлу. С некоторым недоумением они смотрели на мнущуюся в сторонке девчушку: мол, что здесь делает ребенок? Та затравленно озиралась по сторонам, и взгляд её всё время уходил куда-то в небо, словно она надеялась среди плотных туч увидеть луну. Но кто-то из жителей даже ободряюще улыбался ей. Верили, наверное, что раз уж с отрядом послан такой малёк, то воины уверены в себе, в том, что легко без потерь расправятся с угрозой. Возможно, в этом и был замысел Мираны, когда она отправляла последнюю сюда.
Луна держалась в отдалении ото всех, молча созерцая происходящее, слушая разговоры. Один из жителей, обративший на неё внимание и приглядевшийся к стоящей у фонарного столба тени, шарахнулся прочь. Побежал что-то говорить соседу и махать рукой в её сторону. В толпе зашушукались. Впрочем, подходить близко к ней никто не рискнул.
Её очень хорошо помнили. И до сих пор боялись.
Наверняка думают, что она теперь как волк, ранее зверствовавший, а ныне посаженный на цепь: главное не подходить близко, а издалека можно даже и посмеяться.
Она даже с удовольствием посмеется вместе с ними, зная, как легко сломать эту слабую цепь.
Где-то неподалеку шуршала река, и несколько зверей припали к воде. Нова разлеглась неподалеку от берега – отдыхала после долгого забега. Ей… им всем предстояла ещё тяжелая ночь, и кто знает, сколько из всадников и их питомцев вернутся живыми.
Луна не боялась смерти. Ранее бандит, она имела с ней близкое знакомство не раз и не два. И не только когда убивала или когда кто-то умирал у неё на глазах. Она и сама находилась на грани столько раз, что и не припомнить уже всё. Челюсти смерти, её противно пахнущая гнилью пасть, то и дело щёлкали рядом, а то и перерубали мышцы, оставляя следы на теле даже после того, как верный знахарь выхаживал своего еле живого предводителя.
Сейчас она чувствовала этот близкий запах гибели вновь – и он дразнил. Он сводил с ума опасностью, влёк за собой, в чёрный мрак леса, возвышавшегося над деревней частоколом деревьев. Большая крылатая тварь, значит. Так говорили местные, так сказала Мирана. А что это на самом деле?
– Как выглядит зверь? – обратилась Луна к девчушке, невольно жмущейся к старшей всаднице. – Ты видела его во сне?
– Д-да, – пролепетала та. – Большой, с крыльями и зубастой вертикальной пастью. Я плохо разобрала его облик, он скрыт тьмой. Но он очень похож на тех существ, что нарисованы на стенах святилища.
– Демоны какие-то? – предположила Луна.
Ей оставалось только гадать, ибо вход в святая святых воинам был заказан.
– Я не знаю, – покачала головой девочка. – Но ходит легенда, что существа, подобные тем созданиям с фресок, населяли мир ещё до того, как бог-Солнце первый раз озарил землю. А потом они все погибли с наступлением первого дня, не выдержав яркого света, ибо он был для них смертелен, – юная всадница говорила что-то ещё, но Луна весьма скептически смотрела на подобные рассказы.
«Звучит как полный бред, но мало ли в каком состоянии легенда дошла до наших дней – и сколько в ней правды, а сколько лжи».
От знахаря почившей банды она знала кое-что о мироустройстве. Это были не догадки, это были выводы многих поколений магов, астрологов и прочего одаренного сброда. В них, конечно, встречались свои разногласия в трактовках, однако общие постулаты были широко известны. Старшие Боги, вроде Селемене являлись древними созданиями, возникшими на «заре» мира, облюбовавшими его части. «Спящая» в объятиях спутника их земного мира, Селемене являлась к своим верующим в обличии их самих, поскольку собственного облика богиня не имела. Чаще всего, она приходила к смертным во снах. Изредка, собирая по крупицам веру Живых, черпая силу из их надежд, их молитв, она спускалась в мир в облике явлений, подобных очень сильной магии, когда менялся сам естественный ход вещей.
Возвращаясь же от этого к озвученной легенде… логика сказочки вдребезги разбивалась о фразу про первый свет. Если такие существа жили до того, как «взошло» первый раз Солнце, ожившее, по легендам же, под влиянием одного из богов, они должны быть древнее не только Живых, но и самих Старших Богов. А это уже попахивало откровенным бредом. Если же признать, что это хотя бы в чём-то был не бред, то…
То…
По спине прошел будоражащий холодок, а на губах Луны расползалась хищная усмешка. Что же, она будет не против взглянуть на столь древнюю тварь, а при необходимости – сразиться с ней.
Примечание к части
18.09.2024
Перечитывая уже далеко не в первый раз, я пришел к выводу, что Спираль, пытаясь изобразить невозмутимую, опытную и бесстрашную Луну, явно перекосила её в сторону скорее безумства. В тексте часто, в основном через прошлое персонажа, подчеркивается её воля к жизни, стремление выжить любой ценой и т.д., однако здесь она состоит в невероятном предвкушении перед сражением с неведомой хтонической твариной, будто клише герой-альтруист, бросающийся грудью на каждого километрового дракона.
Что же, она будет не против взглянуть на столь древнюю тварь, а при необходимости – сразиться с ней. - человек с подобной логикой не прожил был так долго, это уж точно. Особенно учитывая, что Луна здесь - вполне обыкновенный человек, еще даже не прошедший ритуал полного посвящения, и не владеющий своей фирменной лунной магией. Да и на неопытность или юный возраст это точно не спишешь - первое опровергается абзацем про знахаря и мироздание, а последнее, ну, различными намеками на то, что она уже далеко не девчонка.
Episode 3. Reckoning
Примечание к части
**Soundtrack:**
Heroes of Might and Magic IV – Battle I-VI
**Пояснение:**
«Reckoning» - Расплата
К сожалению, сельчанам особо нечем было поделиться. Небольшой перекус не чувствовался вообще, и Луна всё сильнее ощущала голод и острое желание кого-то убить, исподволь доканывавшее её последние дни.
Хмурое серое небо быстро окрашивалось в тёмно-синие цвета. Где-то далеко над кронами Серебристого Леса, возвышавшегося над долиной, чуть виднелась красная полоса заката, быстро растворяющаяся в наступающей темноте, словно кровь в воде. В деревне зажигали фонари, и народ быстро расползался по домам. Несколько человек ещё разговаривали с Лейлой. Старейшина по-отечески обнял её за плечи, провожая. Луна вдруг сообразила: да эти двое же явно родственники, что и не удивительно, ведь храмовники собирали свои ряды в основном из местных уроженцев.
Если верить той насмерть перепуганной девочке, кто-то сегодня потеряет ещё одного члена семьи.
Могла ли госпожа Мирана это все предсказать? Вероятно, нет. По разговору с ней не чувствовалось и грамма сомнения в том, что они одержат победу в схватке с чудовищем. Соседние села сейчас оплакивают смерть родных, но как скоро к их могилам добавятся новые? Даже если монстр – на самом деле просто очень опасный зверь или сбежавший питомец какого-нибудь колдуна, всё равно его будет непросто обуздать. Откуда такая железная уверенность в том, что они справятся?
Луна опустила взгляд на остро заточенное лезвие, которое крутила в пальцах уже несколько минут. На стали отражалось её лицо. Столь редкого для людей фиолетового цвета глаза, холодные и жесткие. Она испытывала некое волнение, предвкушение боя, но не страх, а воины вокруг неё так и вовсе были уверены в том, что победа уже у них в руках.
Метательное оружие в её руках походило на чакрам. Глейва. Пока что ей не удалось с ним освоиться в полной мере. Эти лезвия бумерангом возвращались обратно, но поймать их, не поранившись, казалось практически невыполнимой задачей. С практикой придет. Некоторые умудрялись швырять по нескольку лезвий за раз – и ловить их все, возвращающиеся с разных сторон. Луна сомневалась пока, что поймает и одно.
Но, – она ещё раз провернула оружие в пальцах, – за нож пойдет, в случае чего.
– Все в сборе? – окликнула отряд Лейла.
В ответ прозвучало нестройное «да», в котором последним прозвучал тонкий детский голосок.
– Пойде…
– Эй, – бесцеремонно прервала её Луна, встав поперек дороги, смотря снизу-вверх на восседавшую на своём звере Лейлу.
Нова ожидала свою хозяйку в паре метров от неё, злобно переглядываясь с питомцем предводителя.
– Девчонку, – Луна кивнула на юную жрицу, – оставьте в деревне.
– Будешь оспаривать приказ Мираны, бандит? – надменно поинтересовалась Лейла, свысока взирая на пешую.
– Буду, – весело осклабилась Луна. – Кто-то же должен будет вернуться, если возвращаться вдруг станет некому.
– Что ты несешь? – расхохоталась старшая. – Мы пачками таких «чудовищ» убивали, что нам ещё одно!
– Видимо, мы о разных чудовищах говорим, раз вас так легко вырезали мои ребята, – в глазах новоиспеченной храмовницы блестел странный огонек.
Во тьме, при плохом свете фонаря это выглядело… жутко.
– Окстись, твой отряд давно лежит в сырой земле.
Луна чуть мягко улыбнулась в ответ:
– Оставьте девчонку здесь. Вам же не нужен ещё один труп.
– Она, – встряла «старая знакомая» со шрамами на лице, – заведет нас в яму. С псами. Она сама так сказала.
– Ты что, – всё так же неотрывно смотря на пешую, спросила Лейла, не меняя тона, – серьезно думаешь, что сможешь одна справиться хотя бы со мной?
«Ты что, серьезно такая тупая?» – бывшая разбойница оценила иронию.
– Спустись с кота, – хищно улыбнулась она, – и мы проверим. Если выиграю я, ты оставляешь девчонку здесь.
Но со своего животного внезапно спустилась совсем другая храмовница, резким толчком заставляя Луну прижаться к забору. Последняя и заметить не успела, как оказалась прижата локтем к изгороди.
– Слушай сюда, мразь, я уже по горло сыта твоим позерством, – зло прошипела белая как мел девушка, – ты здесь никому ничего указывать не будешь.
– Ого, кто-то решил показать зубы? – безуспешно пытаясь вырваться, поинтересовалась Луна.
Культистка прижала её еще сильнее.
– Я бы выбила тебе их все до одного хотя бы за то, что ты сделала с моей малолетней сестрой!
– Не припомню, чтобы охотилась на детей, – фыркнула бывшая разбойница.
Напавшая девушка чуть подалась вперед.
– Вы её удушили, – охотно пояснила она, – повесили на дереве близ моей деревни.
– Какая досада, – с абсолютным безразличием отозвалась Луна.
В лицо мгновенно прилетел худой кулак. Показалась кровь.
– Амелия! Держи себя в руках! – с тревогой окликнула её Лейла.
– Думаешь, попала в дом благородных девиц? – с ненавистью сказала культистка Луне. – Думаешь, это женский монастырь какой-нибудь? Что тебе всё дозволено? Ты не среди своих бандитов. Госпожа дала тебе второй шанс, шанс искупить твои проклятые грехи, так изволь воспользоваться им и заткнуться! Даже если мы все сегодня и погибнем, – шепотом прибавила она, отведя взгляд в сторону, – на одного монстра точно станет меньше.
Амелия убрала руку и отвернулась, вновь собираясь оседлать зверя.
– Госпожа... Думаете, вы что-то получите, выслуживаясь перед Мираной? – выпрямившись, словно ничего и не было, бросила Луна.
– Я говорила о Богине, – сухо отозвалась храмовница, взбираясь на ездового барса.
– Дамы, не ссорьтесь, – встрял старейшина, подходя. Он всё ещё недоверчиво смотрел в сторону Луны, однако решил воззвать к разуму: – Сейчас не время. И я могу, – обратился он к пешей, – взять девочку к нам с женой на ночь, если вы так за неё беспокоитесь. Только не надо драк.
Та только посмотрела на него краем глаза – и перевела взгляд вверх, на предводителя отряда.
– Ну так что насчет девчонки, Лейла? – поинтересовалась она, сплевывая кровь. – Что думаешь?
Что-то в глазах Луны заставило Лейлу осечься на полуслове. Этот взгляд… он заставлял бояться. Разум говорил, что перед ней всего лишь наглая бандитка, ничего без своих амбалов не представляющая. Восприятие говорило обратное – и внутри сжималось всё сильнее, чем дольше она смотрела в эти гипнотические фиолетовые глаза.
– Да далась мелкая мне, драться ещё из-за неё, – фыркнула Лейла, дернув поводья. – Отец, пригляди за ней.
Переход между вечером и ночью прошел практически незаметно.
Сколько Луна себя помнила, она всегда ощущала себя в темноте как дома. Её глаза чуть быстрее адаптировались ко мраку, чем у окружающих, и пусть она не всё видела чётко, и тьма скрадывала краски и детали, в ней было уютно. Благословение Селемене даровало ей полное ночное зрение взамен тому, что было просто немного получше, чем у обычных людей, быстро слепнущих во тьме.
Как ни странно, этого дара не было у других верующих ночной богини. Несмотря на боевой запал и самоуверенность, храмовницы сейчас чувствовали себя явно не в своей тарелке. Хотя причин тому, помимо непроглядной темноты, было более чем достаточно. Одна из них как раз шла вместе с ними.
«Не того боитесь».
– Идешь впереди, – сообщила Лейла. – Этот лес тебе очень знаком.
– Да пожалуйста, – спокойно откликнулась Луна. – Нова, пойдем.
Размер отряда явно не способствовал тихому продвижению. Это сильно беспокоило Луну. В её жизни было слишком много ситуаций, когда быть замеченным – означало быть убитым. В конце концов, если это действительно зверь, то издалека им ничего не грозит. По крайней мере, издалека.
– И где это чудовище? – не выдержала исполосованная шрамами «знакомая» спустя часа четыре бесцельного брожения по лесу, зевая. – Скоро уже утро.
– Боится видимо, – фыркнула Лейла, перекидывая глефу через плечо. – Да не, не скоро. Часа три ещё у нас есть…
Луну преследовало ощущение, что за ними кто-то наблюдает, и наблюдает уже очень давно, словно сопровождая их, но пока не показываясь. Она могла бы поклясться, что только недавно видела, как мелькнула за стволами и зарослями чья-то гигантская тень, что только недавно различила сквозь голоса шорох.
Нова тихо ворчала, начав внезапно прижиматься к земле. Прочие звери тоже навострили уши, но пока не беспокоились так, как Нова. Потрепав пантеру по загривку, Луна направила ту дальше по дороге, уходя чуть дальше от остального отряда. Она знала это место. Чуть севернее отсюда должны были лежать пещеры, а если идти прямо, то очень скоро выйдешь к озеру, там же где-то должны быть остатки старого лагеря.
Всадница внимательно смотрела по сторонам, выглядывая среди плетения веток и листвы ту самую тень. Ощущение, что опасность близко, будоражило её, заставляя сердце воодушевленно колотиться в предчувствии жестокой схватки. Она полностью отдавала себе отчет, что может погибнуть. Но всадница никогда не боялась, даже когда стояла в шаге от смерти.
«Я заставлю саму Смерть бояться меня», – как-то раз пошутила она, лежа у знахаря после одного сражения. Целитель сказал, что надо быть феноменально везучим человеком, чтоб пережить подобные, несовместимые с жизнью травмы, и ещё и суметь дождаться помощи.
Пора было узнать вновь, насколько она близка была к истине в этих словах.
Нова резко остановилась. Несколько камней полетело с обрыва вниз в озеро. Ветер свистел в деревьях, облака на небе рассеивались, обнажая чёрное полотно с крупными звездами и сияющей полной луной. Подняв на свою «тёзку» взгляд, Луна вдруг сощурилась. Ночное светило, обычно серебристое или золотистое, в этот миг казалось бледно-красным, словно запачканном в плохо стертой крови. Шелестящий в кронах ветер завывал всё громче и громче, словно побитый пёс, и в его вое терялись голоса соратниц.
Холодок прошел по позвоночнику, стискивая ледяные пальцы на нём. Рядом кто-то был – и ощущение чужого присутствия било по нервам как по натянутым струнам. Вот только у этого инструмента были очень прочные струны.
Спрыгнув с Новы, Луна огляделась. Знакомый пейзаж. Чуть правее и ниже по обрыву над озером виднелись руины лагеря: каменно-деревянные поросшие остовы блестят среди зарослей, успевших вырасти за несколько прошедших лет. Вот уходящие к небу высокие-высокие разлапистые деревья, вот озеро, вон там поросшая дорога дальше в лес.
– Луна! – окликнула её Лейла ещё раз…
И в наступившей внезапно абсолютной тишине, давящей, раздался истошный вопль, полный боли, закончившийся характерным звуком рвущегося на части тела.
Выругавшись про себя и кинув Нове «стой тут», Луна побежала обратно туда, где остался её отряд, на ходу вынимая из скрытого кармана в сапоге кинжал. Ей что-то ненавязчиво подсказывало, что ножиком и даже глейвами монстру она ничего не сделает, но ей ли не знать, как переворачивает порой дело с головы на ноги обратно прицельно пущенное лезвие, попавшее куда надо...
Несколько всадниц шарахнулись в разные стороны, когда было уже поздно. Спрыгнувший откуда-то сверху силуэт – и через миг их соратницу разорвало на две половины, отшвырнутые к деревьям.
Над вывалившимися на траву внутренностями возвышалась гигантская тень, медленно расправляя не менее огромные крылья. Во мраке, нереально густом и вязком, полыхали зеленые огни глаз. Виднелась распахнутая вертикальная пасть и длинный язык, слизывающий кровь с морды. Кто-то громко закричал, в тварь полетели несколько стрел и глейв. Однако прицелиться в таком мраке было практически нереально, а существо с невероятной для его габаритов скоростью кинулось вбок – и скрылось за деревом. Как оно умудрялось маневрировать, не задевая ничего крыльями, оставалось вопросом. На несколько мучительно долго тянущихся секунд монстр пропал из виду. Девушки озирались, готовые к атаке с любого направления, зверюга убитой отчаянно рычала, обезумевшая от ярости, жаждущая увидеть убийцу – и кинуться в заведомо проигрышный бой.
Страх. Склизкий отвратительный страх играющими тенями заползал изнутри и заставлял руки предательски трястись. Всадницы оборачивались на каждый шелест, безуспешно вглядываясь во мрак. Кто-то вполголоса молился – но луна на небе уже скрылась за случайным облаком, словно сама богиня отвернулась от них, не желая смотреть на эту бойню.
Отвернулась тогда, когда им так нужна её помощь…
– Где же эта падла Луна, – прошипела Лейла, перехватывая глефу поудобнее и озираясь по сторонам. – Неужто сбежала…
Она поймала взгляд одной из бойцов. Широкие от ужаса глаза, в которых… отражалась возвышающаяся за спиной предводителя крылатая тень.
Выматерившись, Лейла резко отвалила в сторону, спрыгивая со своего зверя и перекатываясь, уже на земле отбивая лезвием глефы от себя когтистую лапу. Брызнула кровь, раздался громкий рык.
Глаза человека и ночного монстра на миг пересеклись.
То же самое чувство. Только усиленное в разы.
Секундное оцепенение, когда чувство реальности отступает на второй план, тая под накрывшей с головой волной ужаса. Чувством, что к тебе со всех сторон тянутся когтистые тени, словно откуда ни возьмись возникают тысячи летучих мышей, впиваясь в тело, погребая под своей массой.
Обман.
Лейла в последнее мгновение шарахнулась в сторону от обрушившийся на неё туши. Очнулись от шока остальные бойцы, в монстра полетел новый залп стрел, завязающих в теле. С диким ревом взвились в воздух сразу двое зверей – тигр самой Лейлы и осиротевший лев убитой соратницы – кидаясь на чудовище, пытаясь вцепиться ему в спину и бока. Однако твари, казалось, было плевать на жала стрел, а тигр мгновенно отправился в полет к ближайшему дереву, просто откинутый ударом крыла. Раздался громкий хруст ломающегося позвоночника, и Лейлу скрутило невероятно сильной болью, вспыхнувшем уже в её хребте. Её глефа заходила в задрожавших руках, на миг тело сковало.
Твой зверь – твоя душа.
Обезумевший лев сомкнул челюсти на крыле. За что тут же поплатился. Зло зарычав, исполинская тень попросту схватила зверя за загривок. Когти вошли глубоко в мясо, дотягиваясь до костей, когда льва подняло над землей. Болтаясь в захвате одной руки монстра, хищник ещё пытался ударить чудовище лапами, в налитых кровью глазах полыхало сумасшествие. В крылатое отродье полетело несколько лезвий… часть из них прорезали насквозь самого льва – в темноте не прицелишься. Особенно в такой, когда ты не видишь дальше своего плеча, лишь на фоне абсолютной черноты виднеются два полыхающих огня глаз чудовища.
Раздался чавкающий звук клыков, разрывающих плоть – и к ногам Лейлы приземлилось что-то тяжелое и мокрое от крови. Обезглавленная туша чужого зверя. Её собственный окровавленным мешком ещё живой, но уже обездвиженный лежал в нескольких метрах от неё, воя от боли.
– Вы такие самоуверенные, всадницы Селемене, – раздался насмешливый и злой, дробящийся от эха голос. – Неужели вас не предупредили…
Его слова перекрыл громкий яростный вопль. Девушка со шрамами на лице, вооруженная клинком, вместе со своим зверем кинулась в атаку.
Удар хвоста попросту опрокинул гигантскую кошку на землю. В следующий миг клинок был попросту переломан, а его хозяйка оказалась примята за голову к земле огромной лапой. Она ещё была жива, билась в судорогах, безуспешно пытаясь высвободиться, пока её лицо медленно растирали об камни, превращая в кровавое месиво. Ещё чуть-чуть – и череп затрещит по швам.
Одновременно четверо оставшихся на ногах бойцов кинулись в бой, пытаясь если не сохранить жизнь товарищу, то хотя бы убить монстра, пока он отвлекся на одиночную цель. Кто-то вскинул руки к небу, взывая к Селемене, срываясь на крик. Но падающие сквозь облака столбы света лишь выхватывали из мрака осколки реальности, на миг обнажая монструозный вид твари и обрушивая мир обратно во тьму. Лучи сжигающего всё света, способные искалечить и ослепить простых людей, оставляющие выжженные опалины на деревьях и траве, должны были как минимум прожечь шкуру твари.
Они и прожгли, чем ещё больше раззадорили и разозлили монстра.
Череп под его рукой смачно хрустнул, лопаясь под давлением. Храмовница больше не дергалась: вряд ли это сделаешь, когда твой мозг нашпигован костью и размазан о землю. Одна из подскочивших к нему фигур заорала от дикой боли, когда её схватили, разрывая на части. Дернув кожистым крылом, вытряхивая из него продырявившие его лезвия, рыча от злости и боли, монстр вновь метнулся в сторону, пропадая из обзора. Чтобы появиться вновь уже за спиной одной из нападавших, той, кто отчаянно кричала, взывая к их богине. Она обернулась – и онемела от открывшегося ей вида. Чудовище было всё в ранах, но держалось на ногах, возвышаясь на три головы над сжавшейся от ужаса девушкой и её зверем.
Она что-то беззвучно шептала, почти плача. Понимая, куда и против кого их на самом деле отправили. Узнав это существо. Прося Селемене защитить её.
Но с неба лишь падали слабые искры лунного света, оставляя всего-навсего легкие обожженные пятна на коже исчадья тьмы, уже поднимающего её одной рукой.
– Она тебе не поможет, – прошипел он, разрывая храмовнице глотку.
Он был зол. Очень зол и взбешен.
Его пришли убивать – он убьет всех, кто пришел по его душу.
– И это всё, на что вы способны? – поинтересовался монстр, разжимая когти, позволяя трупу упасть к ногам жалко скулящего зверя, оглядывая оставшихся в живых. – Звать Селемене и плакать?..
Его трясло от ярости, когда он кинулся на следующую мишень.
И потом на следующую. И на следующую.
Он не обращал уже внимания на травмы, на обильно льющуюся по его телу кровь – уже свою собственную.
– Как вы смеете вообще называться её детьми?! – выдохнул он, срываясь на полный ненависти крик.
Лейла поднималась с земли, опираясь на глефу. Пляшущая по позвоночнику боль, приходящая от её зверя, мешала ей самой двигаться, но взбешенный боец, потерявшая почти весь свой отряд за пару минут, давя страх и боль, надвигалась – насколько это можно сказать о человеке, почти вдвое ниже противника, – на крылатое чудовище.
Ночное светило словно стыдливо выглянуло из-за тучи, озаряя гигантский силуэт – и рощу, залитую кровью и заваленную окровавленными кусками тел.
– Видишь это, – процедил монстр, разглядывая хромающего бойца, – как они стали слабы. Не представляют из себя ничего…
Они ведь всего лишь люди. Они не виноваты в том, что их послали сюда.
Хлопок крыльев, рывок – и уже через миг глефа оказывается переломанной, а её владелица трепыхается в его хватке, прижатая к земле, смотря на лежащий рядом труп с раздавленной в кровавый паштет головой.
«Незнание не освобождает от ответственности!»
– Глупые, самодовольные люди, – медленно ломая ей спину и кости грудной клетки, рычит чудовище. – В глаза смотри! – он резко переворачивает жертву на изломанную спину, заставляя смотреть ему в «лицо».
В глазах храмовницы читался лишь ужас, и ничего более.
– Я… разочарован, – когти потянулись к лицу девки.
Раздался свист – откуда-то внезапно прилетела глейва, вонзаясь в плечо и заставляя отпустить искалеченный труп.
Попасть Луна явно рассчитывала в голову, но на точности сказалось полное отсутствие тренировок со столь непривычным для девушки оружием.
– Я разочарована, – донеслось из мрака. – Мне рассказывали о чём-то… более жутком. А так только детишек и пугать, и правда.
Медленно обернувшись, ночной охотник уставился на тонкую фигуру, что стояла в нескольких метрах от него, поигрывая кинжалом размером с зубочистку и оглядывая место кровавой бойни.
– Добей её, – безразлично хмыкнула Луна, взглянув на Лейлу.
Помочь ей уже вряд ли кто успеет.
– Пре… предатель, – прошептала Лейла.
Бывшая разбойница перевела взгляд на чудовище.
– Как тебя зовут, охотник?
Монстр распрямился, выкидывая лезвие куда-то в груду мёртвых тел. К его несказанному удивлению и раздражению, наглая человечина стояла, спокойно смотря прямо ему в «лицо», разрезанное оскалом вертикальной пасти. Смотрела и ухмылялась во весь оскал слабых человеческих зубов, всё так же поигрывая кинжалом, переливающимся фиолетовыми бликами.
Её глаза, такого же цвета, ярко сияли во мраке, и в хищном прищуре читался вызов. Прямой вызов ему.
От… человека?
– Баланар, – холодно ответил он.
Неужели она на что-то надеется?!
Ночное светило вновь скрылось за облаками, окунув мир во мрак, в котором видно было только горящие глаза двух столкнувшихся хищников.
Примечание к части
18.09.2024
Один из пары эпизодов, где принимались правки на чистовик. Фрагмента с Амелией в оригинале не было, ситуация разрешалась тем, чем и здесь - Хельгу (девчонку) оставили позади в деревне. Логика была таковой, что от Луны в какой-то момент начинало потягивать Мэри Сьюшностью - распущенность и вседозволенность её языка, по крайней мере мне, казалась даже 8 лет назад немного абсурдной. Эта сцена была призвана показать, что это всё таки не театр одного актера, и окружающий мир может скалиться героине в ответ.
Что я позитивном ключе могу отметить, так это то, что все за 3 эпизода + пролог Луна набрала сумасшедшее присутствие в тексте. Очень яркий персонаж вырисовывается уже здесь, даже без полноценного бэка или каких-либо арок. Мне всегда нравился этот образ угрожающих, подчиняющих фиолетовых глаз.
Её соратницы всегда ассоциировались с кем-то, кто умирает в хоррорах самым первым. Их самоуверенность и бравада воспринимаются не иначе, как что-то комичное. Странное у них чувство собственной важности для маленького и незаметного культа. Впрочем, это можно списать на то, что с серьезными противниками они отродясь не виделись. Маленькие люди, живущие в своем маленьком мире и наивно полагающие, что препятствия будут так же ничтожно малы.
Сама же сцена расправы над ними Сталкером является, наверное, одной из лучших сцен Ноктюрнала, несмотря на то, что экшен - это явно не фокус данного произведения. Попадание в атмосферу ужаса на 5+. Крайне мощное интро для персонажа.
Episode 4. Anthem of the Blackness
Примечание к части
**Soundtrack:**
Sonata Arctica – Losing My Insanity
**Пояснение:**
«Anthem of the Blackness» - «Гимн Мрака»
Тысячелетний опыт доказывал, что чаще всего безумцы были неопасны. Они быстро встречали свою смерть, даже не успев понять, что их убило. Чаще всего. Но голос и взгляд жертвы были абсолютно разумны, в них не было ни грамма страха, как в глазах её мёртвых соратников. Либо она сумасшедшая, либо у неё начисто отсутствует инстинкт самосохранения.
Что, в общем-то, почти одно и то же.
Неподвижный силуэт бойца выделялся на фоне бархатного чёрного мрака. Будто две опорные точки, чертящие мишень на лице, – фиолетовые глаза, сквозь тьму смотрящие прямо на монстра так, словно храмовница могла действительно видеть его в абсолютной темноте. Чуть поблескивающий в её руках кинжал. Она серьезно собирается убить его этой иголкой? На Сталкера кидались с куда более страшным оружием, даже пытались призвать против него Селемене, но тщетно. Несомненно, человек видела эту кровавую бойню. И после этого осмелилась выйти против него… одна?
Расправив крылья, в один рывок Баланар срезал расстояние, разделявшее его и храмовницу. Следующий за прыжком удар должен был в один миг перерубить её когтями напополам, но пальцы схватили лишь жидкий мрак: с неожиданным проворством цель ускользнула в сторону…
Просто отошла с линии удара, а в следующий миг в крыле ночного охотника уже зияла распоротая дыра.
Взревев, Сталкер резко сложил крылья, чуть не сметя ими человека с ног. Но та отскочила вновь, практически тут же уклонившись от следующего удара. В её движениях чувствовалась сноровка бывалого бойца, пережившего не один бой. Правда, это мало кого спасало один на один от охотника, находящегося в своей стихии. Как только логика движений противника окажется разгадана – человеку или другому Живому – придет незамедлительный конец.
Обычно для этого хватает нескольких секунд.
Легкое движение лезвия – и два фиолетовых огонька внезапно пропадают из видимости.
– Я, кажется, забыла представиться, – раздался голос позади Сталкера. – Л… – она на миг осеклась, но закончила: – Луна.
– Имя моей пищи, – прорычал Баланар, прислушиваясь к шагам внезапно исчезнувшего противника, – меня не интересует.
Несмотря на неестественную тьму, в которой даже Луне было затруднительно что-либо разглядеть, когда одна из всадниц попыталась воззвать к Селемене, падающие лунные лучи дали достаточно света, чтобы увидеть всё, что нужно. А остальное особо и не требовалось: бывшая разбойница в этом лесу могла ориентироваться с закрытыми глазами, да и драться вслепую было не впервой. Тем более, когда ты видишь силуэт противника – и запомнил его слабые точки и уже нанесенные ему травмы.
Противник был силен и мог убить её с одного удара. Однако чудовище было ранено, и его движения стали чуть более медленны, чуть более предсказуемы.
«Если оно истекает кровью – его можно убить».
Простая логика: не может быть, чтобы существо, в чьих жилах течет кровь, было древнее Живых и Старших Богов. Следовательно, она имеет дело не с чем-то сверхъестественным, а всего лишь с очень сильным разумным монстром. Да, одна ошибка, секундное промедление – и ей конец. Она не собиралась кидаться в лобовую атаку, как это сделали полегшие на её же глазах соратницы. К слову, она не досчиталась нескольких из них...
«Если оно дышит – у меня есть шанс».
Пальцы сжимали рукоять зачарованного кинжала. Шансы ненадолго сравнялись: противник её не видел, только слышал шелест травы и звук дыхания.
«Проблема только в том, что это всё верно и в обратную сторону».
Баланар резко развернулся, и крыло чудовища распахнулось прямо над ней. В темноте оно казалось просто чёрным гигантским пятном, на фоне которого… зияла дыра другого оттенка чёрного. Даже если крылатый вдруг залечивает свои раны – это ненадолго ограничит его маневры вроде броска, с которого он начал схватку. Главное, чтобы Нове не приспичило кинуться защищать свою хозяйку: если ранят пантеру, это ударит и по самой Луне, как ударило по Лейле. Ноги человека не приспособлены к такому стремительному бегу, как у пантеры, однако без гигантской кошки храмовница была не ограничена в движениях.
– Хочешь поиграть в прятки, всадница Селемене? – казалось, что чудовище смотрит прямо сквозь Луну. – Я тебя слышу! – рявкнул он, обрушиваясь на то место, где только что стояла боец, и вновь находя лишь пустоту. Шаг назад, два шага в сторону: главное вовремя предсказать движения исполинского силуэта. – Ты думаешь, тени тебя спасут?
Тишина его напрягала. Его противница слишком внезапно исчезла, слившись с окружением, и теперь было слышно лишь звук её шагов, который перекрывало свистом ветра. Раздался шелест веток, краем глаза Баланар заметил их движение в стороне: его медленно обходили.
«Какая наивная».
Распрямившись в полный рост, сложив крылья – левое неприятно онемело и ныло, – монстр встал, прислушиваясь к еле различимым даже для него звукам. Невидимость не может длиться вечно: он уже встречался с такими артефактами наподобие зачарованного ножа. Их действие так или иначе было ограничено. Рано или поздно покров теней сойдет с его обладателя, если тот не выдаст себя сам. Луна не убегала. Значит, ей оставалось только одно – попытаться атаковать и обнаружить себя. А как только она покажется – ей конец.
Шорох раздался прямо за его спиной.
…Луна бежала, что только есть сил, вполголоса изрыгая проклятия, отпихивая руками встречающиеся на пути ветви. В голове звенело от внезапного удара по нервам, тело казалось ватным, почти не слушалось – и всё мерещилось, что в её ноги впиваются тонкие коготки теней, практически невидимых в таком мраке, и пытаются разорвать мышцы. Однако даже так, хромая на одну ногу и стряхивая с себя этих незримых мразей, не видя практически ничего, Луна продолжала всё дальше бежать сквозь заросли, маневрируя среди деревьев. Чудовище было где-то близко; то за спиной, то со стороны раздавался громкий хруст веток, который оповещал о его присутствии. К счастью для человека, габариты Баланара играли против него: даже сложив крылья, он не мог бесшумно лавировать меж деревьев – те слишком близко стояли друг к другу, а дорогу то и дело преграждали кусты и валуны. Даже когда чудовище кидалось напрямик, завидев мелькающий среди зелени силуэт, оно выдавало своё присутствие, заставляя цель вновь метнуться в сторону, пропасть из виду, скрывшись за деревьями.
Из глубокой раны струилась кровь, мешая Сталкеру быстро двигаться. Пусть разрез и был не смертелен, но Луна умудрилась нанести ему удар, разрубивший одну мышцу. Сильная боль бесила, но с тем и отрезвляла, заставляя действовать осмотрительнее: добыча огрызалась, и огрызалась весьма серьёзно.
От предыдущих его жертв эту отличало одно: она плевать хотела на страх, заставлявший застывать от ужаса – или и вовсе кидаться, обезумев, в лобовую атаку, открываясь при ударе.
Нет, Луна продолжала действовать так, словно это всё было увеселительной прогулкой по первым кругам Ада. Её тактика начинала несказанно раздражать, но, с тем вместе, и веселить. Это была интересная охота. Когда он её догонит, он даже немного поговорит со своей добычей, прежде чем её убить. В том, что рано или поздно он настигнет её, сомнений не было: люди очень быстро выдыхаются.
Столь слабые создания по сравнению даже с ныне живущими расами; столь удивительно, что Селемене выбрала именно их.
Шелест с разных сторон заставил охотника и человека почти одновременно повернуть голову, обнаруживая друг друга. Практически в ту же секунду Луна резво нырнула куда-то за дерево: ей явно не хотелось знакомства по второму разу с тянущимися из мрака пищащими тенями.
– Ну давай, иди сюда, – прошептала она себе под нос, чуть отшагивая в сторону и опускаясь на корточки.
Вниз отсюда шел резкий спуск, переходящий в обрыв, выходящий на озеро. Три метра вниз до поверхности. Свалишься – нескоро выберешься. В темноте Луна практически не различала ничего, кроме блеска воды – чёрное на чёрном – внизу. На небе вновь выглянула из-за туч луна, и храмовница чуть зло и весело ухмыльнулась своей тезке: смотри, что сейчас будет!
Из-за ствола дерева медленно выплыла половина гигантской тени, буквально нависая над Луной.
– Привет, – процедила человек…
И резко рванула вперед, сгруппировавшись в прыжке. Когтистая рука опять цепанула лишь воздух, пытаясь схватить добычу…
Равновесия Баланар так и не удержал: подрезанное крыло и вспоротая мышца вместе с неудачным наклоном рывка заставили его лихо полететь следом за его добычей. Конечно, вернуть потерянный баланс оказалось несложным, однако он закончил путь практически на краю обрыва, чудом не грохнувшись в озеро.
Сама же Луна, пропахав метра три вниз по склону и разорвав комбинезон об камни и ветки, в последний момент вцепилась в корягу. В руках вспыхнула боль от резкого рывка, но храмовница быстро подтянулась, возвращаясь в стабильное положение. Она начинала уставать, что было плохо. Очень плохо, учитывая, что трюк провалился: вопреки ожиданиям, эта туша не грохнулась в озеро, и сейчас поднималась на ноги, стоя на краю обрыва, чуть ниже по склону. Чудовище, зло ругаясь, расправляло разорванное крыло, отряхивая с него ветки, только больше расширившие дыру, зацепившись за её края.
Оба тяжело дышали, но только сейчас Луна поняла, что силы свои она явно переоценила. Баланар, даже будучи сильно ранен и истекая кровью, отнюдь не намерен был останавливаться, и, похоже, мог гонять её вечно. А вот она вечно от него бегать не могла, да и путей к отступлению у неё не оставалось.
Поискав глазами Нову, которая должна была остаться ждать хозяйку здесь, у озера, Луна обнаружила силуэт кошки на противоположном берегу. Плохо. Не успеет добраться. Никак.
Разве что только пойти на крайний шаг – и сигануть внизу в воду, надеясь на чистую удачу и на то, что монстр не полезет следом.
Встряхнувшись, чудовище начало надвигаться на неё, поднимаясь обратно по склону. Хоть Баланар и заметно хромал, не оставалось сомнений, что сил на ещё один рывок у него хватит. А вот у человека – уже нет.
– Ну что, Луна, – Сталкер неумолимо приближался. – Ночь не задалась?
За её спиной через пару шагов обнаружился валун.
«Просто великолепно».
– Могло быть хуже, – как можно более спокойнее ответила Луна, поднимая взгляд на приближающуюся тень. – Хорошо побегали.
Оставался последний шанс: успеть метнуться прочь, кинуться в воду – и тут уже надеяться на то, что удача, Селемене и все остальные боги позволят выжить и в этот раз.
– Наглая, – процедил Баланар. – Мне это нравится.
– Дыра в крыле тебе тоже нравится? – ехидно поинтересовалась Луна.
Сталкера поражало то, как она смотрит прямо в глаза надвигающейся смерти – и при этом продолжает шутить и насмехаться.
Возможно, другого человека этот взгляд хищно блестящих фиолетовых глаз заставил бы бояться. Слабый, но достойный противник.
Такого даже приятно убить.
Когтистая лапа потянулась к храмовнице, но в какой-то момент застыла прямо перед ней, словно в раздумьях. После небольшой заминки, Баланар и вовсе убрал когти, лишь разводя руками.
Никуда она от меня не денется.
– Ты мне понравилась, человек, я хочу предложить тебе маленькую сделку, – пара зеленых глаз сверкнула во мраке, – ты расскажешь мне побольше о вашем культе, а я, в свою очередь, выпотрошу тебя чуть позже.
Луна поморщилась, склонив голову набок.
– Звучит не особо привлекательно, – холодно ответила она, с опаской оглядываясь вниз.
– Что поделать, – насмешливо прохрипел Баланар, – либо я разорву тебе глотку сейчас, либо ты еще поживешь сколько-нибудь. Всё зависит от длины твоего рассказа.
Монстр посмотрел по сторонам и аккуратно придвинулся ближе.
– Только сперва нужно выбраться отсюда куда-то повыше, –заметил он, не отрывая взгляда от культистки.
Их глаза пересеклись.
– Да... – Луна глубоко вздохнула, – выбраться…
В то же мгновение резким прыжком храмовница рванула прямиком вниз, в воду. Зацепить свою жертву Баланар почти не успел – порванный комбинезон и несколько длинных, но неглубоких кровоточащих борозд на спине – меньшее, чем могла отделаться девушка, пытаясь сбежать.
Несмотря на то, что монстр её задел, Луна всё равно успела сгруппироваться и правильно войти в воду, удар о которую вышел терпимым. Не теряя времени и стараясь не высовываться из воды, культистка поплыла прочь, к противоположному берегу, где её мирно ожидала Нова. Единственной мыслью, которая на тот момент колотилась в сознании, была лишь о том, чтобы Сталкер не рухнул в озеро следом за ней. Ему бы не пришлось ничего делать – такая туша, словно якорь, просто утянула бы Луну на дно.
Однако Баланар даже не рассматривал подобного варианта. Становиться утопленником Сталкер не желал, прекрасно понимая и чувствуя, что раны не позволят ему успешно плавать. Мысль о скором перелете над водной гладью вдребезги разбивалась о них же – порванное крыло едва ли шевелилось. Любопытство, вызванное храбростью и наглостью ускользнувшей храмовницы, начало сменяться гневом. Нет, он не позволит этой стерве уйти. Он убьет её.
Во что бы то ни стало.
Луна чувствовала себя дохлой рыбой, выброшенной на берег, из последних сил выбираясь из воды. Опасаясь нападения в любой момент, она с опаской оглянулась – никого. Храмовница чертыхнулась – она бы предпочла всё так же увидеть монстра на том уступе. Неизвестность не столько пугала, сколько создавала иллюзию угрозы. Или, все-таки, не иллюзию?
На ватных ногах доковыляв до пантеры, культистка с трудом забралась ей на спину. Дикая усталость охватывала всё сильнее.
– Давай же, Нова, вперед... – прошептала она, ухватившись покрепче.
Её «боевая соратница», как иногда звала Луна свою питомицу, не переставала удивлять девушку. С такой скоростью пантера еще никогда не мчалась. Только прохладный ночной ветерок и свистел в ушах. Всё вокруг смазывалось... или то слипались от усталости глаза всадницы?
Луна резко дернулась, словно освобождаясь от оков сна. Кажется, ей не показалось – она услышала женские голоса совсем неподалеку. Нет, нет, должно быть от дремы... Проклятое чувство тревоги намертво вцепилось в душу. Мерещилось, будто проклятые тени всё так же черным роем висят над ней.
Неприятный холодок пробежал по спине, и то был отнюдь не ветер. То было острое чувство, что смерть по-прежнему идет за ней по пятам.
Примечание к части
18.09.2024
Второй эпизод, где были приняты попытки правок (и здесь они как раз таки не имеют никакого смысла, потому что дальнейшее повествование под них подстроено так и не было). В оригинале Луну от смерти спасает Хельга - сбежав из деревни посреди ночи, девчонка на своем ездовом животном врывается в сцену, махая руками и крича, будто под влиянием богини, какие-то пророчества из разряда давайте жить дружно. Как бы не молил Спираль это как-то поменять - она и сама не знала, что сделать. Мягко говоря, сцена была нелепой, постольку поскольку значительно рушила атмосферу хоррора, которую прошлая глава сетапила (текущая заплатка не лучше), да и по логике вещей, Баланар никогда бы на такое не повелся, попросту убив бы обеих. По итогу оригинальной сцены девчонка получила перелом ноги, а НС их не преследует.
Здесь в целом ситуация двоякая, вроде и чувство адреналина и погони есть, и эпизод как экшн-сцена неплох, но упомянутая выше атмосфера хоррора начинает развеиваться еще в самом начале. Луна просто отбитая наголову, чтобы бояться или чувствовать эмпатию к своим товарищам, что уже развеивает половину ужаса ситуации. А когда начинается движуха из разряда анимешных сёненов а-ля teleports behind you *tips fedora* NOTHING PERSONAL от неё... Спорно. Круто написано, но спорно.
Тут скорее ситуация всегда проигрышная для автора. Главная героиня должна выжить, даже когда её противник объективно без шансов побеждает в 100/100 подобных случаев. К самому сталкеру вернемся позднее.
Episode 5. Our Selene
Примечание к части
**Soundtrack:**
Skillet – Whispers in the Dark (piano instrumental) (3:15)
Poets of the Fall – Where Do We Draw The Line
**Пояснение:**
«Our Selene» – «Наша Селена»*
*Selene (греч.) – богиня луны; также известна под именем Mene.
По всей видимости, в сеттинге DotA2 имя Selemene образовано от сочетания обоих греческих имен. Во всяком случае, в некоторых вариантах перевода Selemene сокращалось до Селена.
Слабость накатила внезапно, тяжелым камнем обрушившись на плечи. Луна не заметила даже, как уснула на спине у Новы, зарывшись лицом в чёрный мех пантеры. Где-то рядом раздавались шаги рыси: беспокойный зверь постоянно замирал, то и дело прислушиваясь к редкому дыханию своей маленькой хозяйки. Девочка так и не приходила в сознание с момента, как они покинули место бойни. Однако жизнь её была вне опасности, и поводов к беспокойству не было.
Вроде бы.
С этой мыслью Луна провалилась в полудрёму, изредка просыпаясь на пару секунд, чтобы вновь задремать. Сил не было, болела спина, и хотелось поскорее выбраться из леса. Но идти было далеко, и Нова не могла бежать во весь опор, поскольку всаднице сейчас требовалась хоть небольшая, но передышка. Но сон не был спокойным, и виной этому была не боль в распоротых ранах, и даже не усталость. Видения крались следом, впиваясь в сознание. Склизкие и мерзкие, чёрные, холодные, они врывались стаей мелких теней. Шепот, шелест, гомон. Мелкие когти темноты, вновь рвущие тело, абсолютный мрак вокруг неё и этот бег по тёмному лесу.
Страха не было. Было лишь странное чувство, что это только начало крутого спуска вниз в темноту, по лестнице, освещенной только лунным светом.
«Я ничего не понимаю, Селемене. Почему они?»
Впервые за долгое, очень долгое время Сталкер чувствовал себя невыносимо уставшим и сбитым с толку. Мысли, обычно загоняемые в дальний чёрный угол, бесцеремонно выставляемые в подсознание, теперь доканывали, сводили с ума.
Когда-то подобным сомнениям было место. Столь давно, что Баланар сбился со счету. Прошло уже слишком много дней, лет, столетий… тысячелетий? Скорее всего, уже тысячелетий. С тех пор как его народу пришел жестокий и скоропостижный конец, лишь чудом оставивший его самого в живых, – зачем, Селемене? – с тех пор, как мстить стало более некому, – да и имело ли оно когда-то смысл? – он просто скитался во тьме, всё больше и больше скатываясь, сам того не замечая, в это состояние, близкое к животному.
Полубезумный зверь, бродящий по ночам, держащийся подальше от Живых, убивающий тех, кто рискнет сунуться слишком близко. Идеальная страшилка для детишек и для взрослых: беспощадный монстр, способный вырезать целый отряд хорошо вооруженных воинов или подготовленных магов. Выловить и перебить поодиночке, чтобы пропасть ближе к рассвету, оставив за собой лишь кровавый след, выводящий в никуда…
Так было до тех пор, пока он не увидел их.
Людей, избранных его богиней.
Баланар пребывал в… смешанных чувствах. Он и раньше слышал о людях, поклоняющихся Селемене. Да, он слышал обрывки историй, отголоски слухов, но не придавал им значения. Все они приходили издалека и, как и многие сказки Живых, могли быть десятки, если не сотни раз исковерканы и перевраны. Одно лишь то, насколько была искажена в устах последующих поколений история о некогда существовавшей и сметенной с лица земли расе, насколько переврана до неузнаваемости, доведена до абсолютного абсурда – в который верили! – одно лишь это доказывало, как легко вывернуть факты наизнанку, выставить всё в совершенно ином свете. Но на самом деле была другая причина, почему он не желал даже слушать эти истории, всё чаще доходящие до его слуха.
Сталкер считал вздором слова о том, что Селемене… нашла им замену?
«Я думал, мы были единственными!» – в бессильной злобе он поднял взгляд в небо. Ночное светило смотрело на него маленькой лампадкой посреди иссиня-чёрных небес, и казалось, будто незримый взгляд этот был… извиняющимся?..
Селемене уже не обращалась к последнему выжившему многие века, и он не мог даже сказать наверняка, не пытается ли он видеть то, чего нет.
Разорванное крыло и распоротые раны невыносимо жгло. Кровь запеклась и покрывала края разрезов засохшей коркой. Надо было уходить: до утра времени оставалось немного. Надо было прятаться, пережидать, пока раны не затянутся, быть может, ещё несколько ночей не показываться на глаза. Две стычки подряд – с огромной толпой деревенских и с отрядом храмовниц, – измотали Баланара. И если первых он вырезал поодиночке, то на вторых кинулся уже разъяренный и не контролирующий себя, забыв обо всякой осторожности.
Они смогли ранить его, он убил их. Кроме одной.
Луна. Она назвалась Луной – и это имя неприятно резануло по памяти. Он-то отлично помнил, кому Селемене даровала это своё имя, и был очень неприятно удивлен, услышав его от человека. Однако, стоит признать, женщина вела себя достойно своему имени. Более того: она не боялась ни его, ни смерти, смотря на угрозу сквозь непроглядный для людей мрак – и ещё смея открыто насмехаться, даже оказавшись загнанной в угол.
«Проклятье».
Боль в крыле стала ещё сильнее. Нога онемела, тело едва слушалось, когда он, хромая, вернулся к чаще, заваленной трупами. Голод застилал разум, но куда больнее всего это резало понимание, что… он стал попросту Ей не нужен?
«Это всё, что тебе нужно было, Селемене? Чтобы я дожил до этой ночи и увидел, что ты нашла замену? Я дожил. И что дальше? ДАЛЬШЕ ЧТО?»
- Что теперь, Селемене? – хотелось кричать от распирающей изнутри злобы и беспомощной ярости. – Теперь что?!
Подняв взгляд вновь, он увидел лишь облака.
- Молчишь? Молчи, – раздраженно процедил он, вгрызаясь в первое же тело, попавшееся ему под руку.
Впервые за прошедшие века он чувствовал себя…
Просто разбитым.
***
До границы леса оставалось недалеко. Деревья редели, вдалеке уже виднелся перевал, уходящий вниз в долину, а небо начинало потихоньку светлеть, и свет озарял кроны. Посвистывал ветер, и где-то неподалеку звонко голосила певчая птица. Кошмар затерялся где-то позади, растворился в утреннем тумане.
Луна так по-прежнему и пребывала в пограничном состоянии между сном и явью. Неспешная походка Новы укачивала. Её бы воля, бывшая разбойница бы проспала половину светлого времени суток.
Изматывающая схватка с чудовищем, раны – всё это накладывалось друг на друга, и теперь её тело отчаянно требовало передышки, в то время как сознание ехидно намекало, что в деревне, несомненно, ждет «тёплый» прием.
Очень теплый.
Нова остановилась внизу спуска, когда до села оставалось совсем немного. Устало выдохнув, Луна сползла с питомицы. Ноги еле держали её, готовые вот-вот подогнуться. Девчушка так и вовсе до сих пор не приходила в себя, её рысь жалобно рычала, пытаясь привлечь внимание Луны к своей хозяйке. Подойдя к ней ближе и закатав штанину комбинезона на поврежденной ноге, храмовница покачала головой. Девчонка хоть и дышала, но бледнота и открытый перелом у колена – видимо, от неудачного приземления при прыжке и дальнейшего ничем не смягченного удара об воду, – не внушали оптимизма. В таком состоянии юной жрице явно требовался целитель или знахарь. Ей и так невероятно повезло сразу отключиться от болевого шока или страха.
Осторожно подхватив мелкую со спины её рыси, морщась от сильной боли в разодранной спине, Луна опустилась на колени, уложив на ровную поверхность пострадавшую. Она успела бегло осмотреть перелом, когда Нова тихо зарычала, отвлекая. Храмовница подняла голову, смотря в сторону поселения. Издали она заметила появившиеся из утреннего тумана силуэты: навстречу шли трое.
«Сейчас начнется», – без энтузиазма подумала всадница, впрочем, не особо-то торопясь подниматься на ноги, а просто переводя взгляд обратно на девчонку и размышляя, что сейчас делать. Соображалось туго: Луну до сих пор мутило, и боль в ранах не добавляла трезвости мышлению.
Рядом, под злой рык Новы, врезался посох.
- Где остальные? – без каких-либо приветствий сухо спросил подошедший.
- Мертвы, очевидно, – холодно ответила Луна, не поднимая взгляда.
«Раз, два… о, ну да, предсказуемо!»
У горла оказалось лезвие клинка. Покосившись на него, всадница хмыкнула. Старое, насквозь ржавое и тупое. Убить им, бесспорно, можно, но судя по виду клинка, им не пользовались полвека, и похоже, последним его владельцем явно был не этот парнишка.
Луна перевела взгляд на держащего его «молодца». Как его руки-то дрожат, вы только посмотрите.
«Ты хотя бы свинью-то зарезать можешь?»
- Если это сделала ты…
- Это, – даже не вставая, указала всадница себе на спину, – по-твоему тоже я сделала?
Парень что-то возмущенно пробулькал, начал поднимать голос, неся какую-то невразумительную чертовщину и угрожающе «замахиваясь» клинком, но всё же не решаясь на какие-либо активные действия. Луна еле удержалась, чтобы не закатить глаза, слушая этот поток брани и поддакивания его двух приятелей.
Да, нет предела человеческой глупости.
Пошатываясь, всадница поднялась на ноги. Парень, смешно хрюкнув, тут же отскочил назад, выставляя клинок перед собой. Лезвие ходило ходуном прямо у лица Луны. Смешно. В глаза смотреть… страшно?
- Боишься раненую беззащитную женщину? – ухмыльнулась Луна.
Резво поднырнув под лезвие, она со всей силы саданула парню сапогом под дых, следующим ударом вышибив рукоять из руки. Сельчанин грохнулся прямо на землю.
- Правильно делаешь, – процедила всадница сквозь зубы, стиснутые от боли. – Бойся.
Двое его товарищей кинулись было к ней, но напоролись на холодный взгляд – и попятились назад. Вряд ли сил хватило бы на драку с ними, но зачем давать повод заподозрить это?
- Тихо, тихо. Успокойтесь, – раздался голос из тумана. – Без кровопролития!
Старейшина.
- Я спокойна, – сообщила Луна мрачно, пнув рукоять клинка так, что ржавая железка отлетела в сторону. – Крови пролилось и без того достаточно.
Старик, вышедший ей навстречу, оглядел вернувшихся – и побледнел. Луна лишь развела руками, косо и фальшиво улыбаясь в ответ. Безусловно, в залитом кровью изодранном комбинезоне, ещё мокром от визита в озеро, она выглядела весьма пугающе.
Как и лежащая без сознания мелкая девчонка.
- Вы… выжили только вы?
- Да. Девке помогите, у неё нога переломана, – кивнула всадница. – Неужели за ней никто не присмотрел?
- Окно открытым только два часа назад нашли, – пробормотал старик. – Мы даже не думали, что она…
- …побежит спасать взрослых от большого страшного чудовища, – ядовито закончила Луна. – Неудачно, к слову.
«Хотя это ещё как сказать…»
- Скажите, а Лейла… она…
- Мертва, – жестко отсекла всадница. – Как и все.
Повисло гробовое молчание, в котором слышно было лишь как поднимается на ноги незадачливый паренек-сельчанин.
- А монстр? – старик устало посмотрел на всадницу.
Луна развела руками:
- А вы как думаете, если мы с мелкой выжили? – она развернулась, показав спину. – И да, ничего не напоминает, нет?
Старейшина кивнул – и отвернулся.
- Девочке помогите, – бесцветным голосом попросил он одного из сельских. – Отнесите к травнику, он должен ей помочь. Быть может, найдется и мазь для ваших ран, Л… Луна.
Всадница еле заметно усмехнулась. Здесь ещё помнят её настоящее имя. Ой, как хорошо помнят.
- Вы ей верите? – возопил один из парней. – Ей?!
- Успокойся, Саймон, – произнес старик. – Если Селемене верит ей, почему не верить нам?
«Они тоже верующие Селемене? Как мило…»
- Я бы не верила никому, – вполголоса пробормотала Луна, – даже Селемене, раз она не может управиться со своими подчиненными.
Тот факт, что официально она и сама к ним относилась, всадница мысленно опустила.
***
Травник жил на другом краю села. Добирались в гнетущей тишине: никто ни слова больше не произнес. Старейшина выглядел убито, подавлено. Те жители, кто выходил из домов и видел идущих, перешептывались, держась, впрочем, от Луны подальше. Всадница предпочитала делать вид, что не видит их взглядов и не слышит, что они говорят.
Наверняка, в небольшом отряде храмовниц были и ещё чьи-то родственники. Они предпочтут знать, что монстр убит. Она сама не сможет вернуться, если скажет правду. Уничтожить или заставить уйти, иначе этот лес всё так же будет смертельно опасен по ночам, и храм потеряет свое влияние на этой территории. Местные жители верили в Селемене. Как и в остальных богов, впрочем. Ни для кого не было секретом существование Старших. Но жители находились именно под защитой Селемене, и для них она была, в своём роде, единственным богом, а храмовницы – проводниками её воли.
И пока дела обстояли так, а не иначе, у последних было влияние на жителей, а у богини – сила, черпаемая из их веры.
«Почему ты их не защитила?» – Луна взглядом нашла еле видный в светлом рассветном небе тающий диск малого светила. – «Твое влияние в этом мире так слабо? Или ты действительно веришь, что эти курицы в храме, коверкающие твои слова, что-то сделают? Плохой из тебя бог… Селемене».
Однако – и это мгновенно всплыло в памяти – она помнила слова чудовища, когда тот расправлялся с отрядом.
«Как вы смеете вообще называться её детьми?!»
Голова кружилась, в глазах то и дело темнело. В какой-то миг краски вдруг посерели, и вновь показалось, что всё вокруг застилает неестественная мгла, из которой к ней тянутся шепчущие тени. Луна не сразу восстановила равновесие, покачнувшись. Сказывались усталость и кровопотеря, выжирая остатки сил. Она даже на Нове едва держалась, словно вот-вот свалится с пантеры.
«Разве Селемене не велела вам не лезть не в свои дела?»
Монстру никак не могло быть столько лет, чтобы пережить Старших Богов, что бы ни говорила легенда. Баланар был живым существом из плоти и крови. Он мог умереть там, как и сама Луна. И он был разъярен, взбешен, в его словах звенела нескрываемая досада, презрение, ненависть…
«Видишь это? Как они стали слабы. Не представляют из себя ничего».
Он обращался тогда совсем не к всадницам, он обращался к самой Селемене.
Он ненавидел её новых детей.
Новых.
Чем дальше Луна пыталась размышлять над произошедшим, тем это труднее давалось, тем мысли становились всё сумбурнее, всё бредовее. Быть может, всё это – не более чем догадки? Она могла что-то неверно услышать, ей могло даже просто показаться. Мало ли какая дрянь померещится в неестественном мраке, заполненном тенями и их назойливым гомоном!
Короткая дорога до дома травника казалась невыносимо длинной.
Жилье знахаря располагалось поодаль ото всей деревни, у неглубокой речки, стекающей вглубь долины. Всё вокруг заросло настолько, что дом можно было не заметить среди густых зарослей кустов и деревьев. Оставив зверей ждать у порога, Луна кое-как подхватила мелкую со спины её рыси. Сколько же мороки с этой дурехой! Будь она среди её подчиненных когда-то, разбойница бы её отходила палкой по заднице за такие выходки! Наплевать, что если бы девка не встряла вовремя, у Луны были все шансы сдохнуть, пусть и утянув монстра за собой на тот свет.
Дверь оказалась не закрыта. Внутри дома царил полумрак. Жилье, казалось, было наполнено запахами и ароматами, смутно знакомыми – и вызывающими у всадницы сильную тоску по их знахарю. Луна не помнила его смерти, и это ещё позволяло смутно надеяться, что он успел вовремя смотаться, когда её «армия» была попросту стерта в пыль. Хороший чело… тролль был.
На первый взгляд дом казался сильно захламленным, но на второй это впечатление разваливалось: здесь было просто много вещей и связок трав, однако хозяин держал свое жилье в чистоте.
- Ива! – с порога позвал старейшина. – У нас раненые!
С лестницы на второй этаж послышались шаги. Навстречу визитерам вышла худая, как трость, женщина лет сорока. Не человек – Луна практически сразу же обратила внимание на это. Другой, быть может, не заметил бы в темноте жилья, но острое зрение всадницы мгновенно выхватило и черты лица, и выступающие нижние клыки-бивни, и широкие кости рук, так несуразно смотрящиеся на фоне тонкой и хрупкой фигуры их обладательницы.
Тролль.
«Стоп», – всадница рассеянно удивилась. – «Старик же сказал, “он”? Или я ослышалась?»
- Утра, – коротко поздоровалась знахарка. Увидев девчонку, которую Луна держала на руках, женщина всплеснула руками: – Ох бедолага! Ногу-то как…
- Радуйтесь, что она отделалась только ногой, – процедила всадница.
Взгляды тролля и человека пересеклись, и знахарка потупила взгляд, отводя глаза в сторону. Узнала.
- Луне тоже понадобится твоя помощь, – произнес старик, проходя следом.
- Луне? – тихо переспросила Ива. Посмотрела вновь на всадницу.
Та лишь кивнула.
- Хорошо, – бесцветным голосом произнесла женщина. – Пойдемте.
Старейшина и следовавший всю дорогу за ними парень, угрожавший до того храмовнице ржавой железкой, остались внизу. Пропустив всадницу вперед себя, Ива закрыла дверь. Прошла к кровати, осторожно уложив девчонку на одеяло и, не глядя в сторону Луны, начала копаться в шкафу. Пройдя мимо, уже чувствуя, как от каждого шага закладывает уши и мутит, всадница хлопнулась на табурет в углу комнаты, прислонившись плечом к стене.
Стало немного полегче.
- Вы с… ночной охоты? – вдруг спросила Ива.
- Да, – пробормотала Луна. – Отлично… поохотились.
- Он ушел?
- Ушел.
- Значит, вернется, – печально пробормотала Ива.
- Кто знает…
- Если не мёртв – значит, вернется. Как вернулись вы.
Тролль подошла к Хельге, уже с охапкой каких-то склянок и бинтов. Магия магией, но вправлять кость обратно, прежде чем начать сращивать её, придется. Луна без особого интереса наблюдала за происходящим: сама так уже много раз лежала с куда худшими травмами под присмотром бухтящего лекаря, который очень любил поговорить и рассказать о том, что он делает; не раз и не два она и просто ждала, пока он вылечит одного из её бойцов, смотря за происходящим со стороны. Волшба ускорит заживление, и на восстановление ноги потребуются сутки-двое, а не несколько месяцев, но большую часть физических процедур всё равно придется провести. Без них обойтись могут только совсем великие лекари, способные буквально с того света вытащить. К сожалению или к счастью, таких она не видела.
- Вам очень повезло, – наконец сказала Ива. – Обычно приносят уже трупы, и то хорошо, если приносят. Мы стольких уже похоронили, если не считать тех, кто пропал без вести. Иногда мне кажется, что Селемене отвернулась от нас.
- Иногда мне кажется, – ядовито процедила Луна, – что Селемене попросту не слушают, когда это надо. Нас послали на верную смерть. Её, – она указала на Хельгу, – послали на верную смерть. Просто за то, что она сказала Миране, что мы не сможем справиться со зверем.
Ива ничем не ответила, продолжая осторожно обрабатывать края открытого перелома. У пальцев знахарки плясали еле заметные белые искорки. Совсем уж слабая магия… много времени займет.
- Вы тоже поклоняетесь ей? – вдруг спросила Луна.
- Я? Нет, простите, – покачала головой Ива. – Но не беспокойтесь. Помощь духов не навредит её подданной, и не вызовет гнев Селемене.
Всадница пожала плечами.
Ей ответили не совсем на тот вопрос, который она задавала.
Луна даже не заметила, как задремала под тихий напев Ивы, продолжавшей работать над переломом, да однообразное тиканье настенных часов.
***
Проснулась всадница от скрипа двери.
Судя по незначительно подвинувшимся стрелкам на часах, времени прошло совсем немного, не больше часу. Ива, ссутулившись, сидела с восстановлением ноги девчонки, когда зашел старик.
- Вы говорили, – обратился он к Луне, – что моя Лейла… мертва.
Всадница молча смотрела на него в ожидании продолжения.
- Вы помните, где это произошло?
- Да.
- Могли бы вы…
- Не в таком состоянии, – ответила Луна, мгновенно сообразив, что от неё потребуют в этот раз.
На самом деле, у неё не было ни малейшего желания возвращаться в лес, где её чуть не убили. Даже днем, когда чудовище наверняка попытается скрыться от солнечного света. Даже если Баланар вообще ушел, впервые получив серьёзный отпор от людишек.
И уж тем более всаднице не хотелось возвращаться за чьими-то останками. В особенности – за останками этой надменной стервы Лейлы. Пусть за ними идут те, кто отсиделся этой ночью в стороне.
- Ива может вам помочь.
«Ну начинается», – кисло подумала бывшая разбойница.
- Если там есть, что возвращать, – заметила она. – Насколько я знаю, монстр любит сжирать трупы.
Старика передернуло, он отвел взгляд.
- Вас было десять человек. Он не мог съесть всех. Мы находили трупы, и они не все были полностью обглоданы, – ему явно тяжело было это говорить. – Да и вы же его смогли прогнать?
- Да, – неохотно согласилась Луна. – Смогли.
«Хотела бы я в это верить так же, как верите вы».
- Ива, помогите Луне. Жизнь девочки вне опасности, и она никуда не денется отсюда.
Знахарь с явным сожалением оторвалась от своего занятия. По взгляду Ивы было ясно, что последнее, чего она хочет – помогать бывшей разбойнице. Более того, несмотря на скромный, тихий и согласный вид, в глазах тролля явственно читалось желание убить всадницу прямо на месте.
Если бы только она могла…
«Мы тут все делаем совершенно не то, что хотим».
Интересно, кто из её родных или близких лег от руки головорезов или самой их предводительницы?
Можно отказаться от своего кровавого прошлого, но ты не смоешь никогда тот шлейф, что будет идти за тобой до самой твоей смерти, а то и после неё, и не смоешь следов, вытоптанных на памяти и жизнях других Живых.
Можно отказаться от прошлого, да вот только оно-то будет преследовать тебя везде. Особенно – если ты о нём не сожалеешь.
Если внутри ты не отказался от него.
- Со мной кто-нибудь пойдет?
- Увы, – развел руками старик, – нет. Люди вас… очень боятся. Сами видите, они вам не доверяют, а многие, не буду скрывать, и вовсе желают вашей смерти. Так что, это для вашей же безопасности.
«Ты хотел сказать – для их безопасности?»
Интересно, о какой безопасности вообще может идти речь, когда по их лесу бродит тысячелетняя ходячая страшилка? Давайте продолжим бояться до дрожи в поджилках бывшего бандита.
Хотя, кому она врет? Внутри она знает, что даже пройдя ритуал Тёмной Луны, формально отказавшись от прошлого и вступив в ряды бойцов Селемене, она остается тем, кем была. Потому что такие как она не бывают бывшими.
Они бывают либо живыми, либо мёртвыми.
- Чёрт с вами, – процедила Луна.
Самым паршивым было то, что задание так и не было выполнено до конца. А что бывает с провалившими свое дело храмовницами Луна знала. Если они остались живы, то, в лучшем случае, их посылали обратно.
Мать Селемене, быть может, и добрая, и всё простит. Чего не скажешь о тех, кто представляет её на этой бренной окровавленной земле.
Примечание к части
18.09.2024
Отсюда уже начинают появляться зацепки, реальное значение или ценность которых нам узнать скорее всего никогда не суждено. Несмотря на то, что текст писался по каким-то из моих идей и как приквел к оригинальному Point of View, 90%+ его всё равно авторские, со мной никак не координировавшиеся (то бишь Спирали). Смысл каких-то чеховских ружей/деталей и т.д. неизвестны даже мне, всё это было в голове и наработках самой Spiral Black, а я их не узнал по множеству разных причин, в том числе и спойлерных (все таки текст изначально задумывался как подарок от Спирали).
Одной из таких деталей является непосредственно имя Луна, на которое в тексте ставится огромнейший акцент не раз и не два. Кем был его носитель когда-то, знал ли его Баланар лично, какова была роль носителя этого имени - тут одни лишь догадки. Я думаю, что ближе к финалу (а по моим подозрениям финалом стал бы, почти наверняка, ритуал-проверка полного посвящения Люции/Луны в культ) это бы наверняка раскрылось. Хоть сам ритуал - такая же загадка без ответа.
Можно отказаться от прошлого, да вот только оно-то будет преследовать тебя везде.
Особенно – если ты о нём не сожалеешь. Если внутри ты не отказался от него. - эта мысль раньше никогда не привлекала моего внимания, но если так посудить - это лозунг, если не гимн всего Ноктюрнала, как данного, так и нового ориджинала, который предстоит писать мне, как приквел к Точке Зрения. Забавно как эта часть идеи пережила гигантскую проверку временем.
Episode 6. Echoes of Calamity
Примечание к части
**Soundtrack:**
Instrumental Core – The Last Mistake
**Пояснение:**
«Echoes of Calamity» – «Отголоски Катастрофы»
К полудню туман немного рассеялся, а среди облаков появились проблески. Пасмурный день казался уже не таким хмурым и холодным, пусть до сих пор было слишком прохладно для раннего лета, обычно тёплого и светлого.
Солнечный свет золотистыми лучами падал сквозь листву и ветви деревьев, озаряя полумрак глубокого леса, согревая. Однако царившая вокруг тишина, уж слишком странно звучащая в обычно живом месте, напрягала. Не было слышно ни птиц, ни зверей, и лишь изредка слышалось стрекотание насекомых. Будто всё, что имело хотя бы каплю разума, старалось не шуметь лишний раз. Лес, ещё у границ своих живой, становился всё более тихим, чем ближе Нова подходила к месту недавней ночной бойни.
Луна ещё на подходе к роковой роще остановила питомицу и спрыгнула на траву, осматриваясь. В рукаве широкополой деревенской рубахи, заменявшей разодранный и окровавленный комбинезон, уже примостился кинжал, за поясом – пара глейв. Свободная одежда не сковывала движения. Всадница ощущала себя так, будто ненадолго вернулась в те дни, когда не было необходимости таскать какие-то знаки отличия, непрактичные и неудобные.
Взгляд бегал по зарослям вокруг. Обычно, днём с чудовищем никто не сталкивался, кроме совсем уж пасмурной и туманной погоды, но сейчас Луна предпочитала оставаться начеку. Навряд ли монстр далеко ушел, получив такие раны, и мог по-прежнему находиться где-то поблизости. В таком случае было два варианта действий. Либо добить ослабшую тварь и выполнить своё задание, либо сваливать во второй раз, если его раны уже затянулись.
Впрочем, – и на это Луна надеялась в особенности, – Баланар мог спрятаться и переждать день. Тогда оба варианта отметались, и оставалось только развести руками, а вернувшись в храм, посоветовать Миране больше не охотиться на эту дрянь. Если она пошлет сюда ещё один отряд, то их будет ждать или ничего, или та же участь.
И Луна была уверена на все сто процентов, что она окажется за компанию с ними.
Первоначальный боевой запал, желание увидеть описанное «древнее чудо-юдо» и помериться силами с ним в борьбе за выживание… как-то угасли. Про себя всадница поняла две важные вещи. Первое: байки про чудовище были как минимум сильно приукрашены. Второе: силы этой твари, тем не менее, хватит, чтобы разорвать человека в клочья, если Луна вновь попадется под руку.
Шаги по траве и дыхание Новы за спиной казались единственными звуками в тишине. А ещё был запах. Просто отвратительнейший запах разорванных тел, от которого даже Луну, привыкшую к подобным «ароматам» гниения, начинало порядочно мутить. Ничего, это быстро проходит, надо лишь дышать чуть более поверхностно.
Зато, – и в этом есть несомненный плюс, – трупы ещё здесь.
- Нова, стой тут, – негромко кинула храмовница пантере. – Особо не светись.
Кошка мрачно рыкнула в ответ.
Открывшаяся за кустами картина выглядела не слишком-то аппетитно. Хотя кому как, по всей видимости, потому что минимум два тела носили явные следы недавнего обеда. Ну, предположим, что по времени суток это должен быть обед.
«Осталось всего-то ничего: найти Лейлу среди этого мяса», – перспектива копаться среди распотрошенных тел соратниц как-то… не радовала. Дело было отнюдь не в брезгливости, не в нервах. Дело было в настойчивом ощущении, что монстр где-то рядом. Совсем близко. Однако Нова не подавала признаков, что она кого-то учуяла, и храмовница решила списать всё на шалящие инстинкты. Слишком уж её напрягало то, что здесь не было даже мух, слетающихся обычно на запах гниения.
В храме наверняка хотели бы заполучить все тела убитых обратно. Провести погребение как полагается, всё такое. Однако ей несподручно тащить даже одно обезглавленное тело без двух конечностей в деревню в одиночку, не говоря уже об этой ватаге неудачников. Хватит собрать их именные побрякушки, как в старые добрые времена.
Лейлу, как ни странно, всадница отыскала практически мгновенно. Осмотрев остатки тела, Луна присвистнула.
- Без головы ты лучше выглядишь. Хотя, – она присела на корточки перед трупом, «сидящим» в неестественной позе у валуна, – она тебе и не нужна была, не так ли?
Пальцы уже потянулись к забрызганному кровью амулету на шее убитой.
- А тебе, – раздалось из-за дерева за спиной Луны, – похоже, тоже голова не нужна, раз ты вернулась сюда, человек.
Голос звучал знакомо, но в нём уже не было того наводящего ужас странного эха, тембра, как ночью. Но невозможно не узнать в нём недавнего противника: у Баланара был… весьма запоминающийся голос.
«Выдает себя, но не нападает…»
Спокойно отстегнув амулет с шеи мёртвой соратницы, всадница поднялась, про себя подивившись, что чудовище не напало на неё со спины. Несмотря на расслабленную позу, внутри Луна была напряжена до предела. Заметь сейчас она хоть одно движение – реакция была бы мгновенной. Несмотря на усталость, храмовница заранее приготовилась к новой драке, и приготовилась выйти из неё если не победителем, то уж точно не проигравшим.
Проходили секунды, кажущиеся мучительно долгими, но лишь ветер свистел в кронах деревьев. Ни один из недавних противников не шелохнулся.
Молчание затягивалось.
- Хочешь повторить бой? – спросила Луна, наконец.
- Ты это называешь боем? – раздался злой и раздосадованный смешок. – Да, это безусловно… подходящее сравнение.
Она медленно обернулась.
В сумраке за деревом отчетливо виднелась чья-то крупная тень и край крыла. Единственной очевидной причиной, по которой чудовище могло не нападать, были, разве что, травмы. Или же причиной тому был солнечный день? По словам жителей, монстр никогда не появлялся при ярком свете. Даже сейчас он продолжал стоять в темноте за густыми деревьями. Не прячась от человека, более того – явно обозначив, где находится. Но и не выходя на свет. Говорили, что он отпускал часть жертв, выловленных в сумерках и в тумане, но никого – ночью. Девчонка же утверждала, что Баланар похож на существ, что, по легенде, погибли с первым рассветом.
Свести факты в одну картину не составляло труда: чем бы он ни был на самом деле, он явно не жаловал солнечный свет.
- Почему ты не ушел с наступлением дня? – поинтересовалась Луна.
- А почему вы, люди, не дохнете с наступлением ночи? – донеслось в ответ.
«Забавный вопрос».
Тень шевельнулась. Из мрака за деревьями на всадницу смотрели два жёлтых огонька глаз монстра. Несмотря на контраст света и тени, создаваемый лучами, падающими сквозь ветви деревьев, и темнотой в густом лесу, всадница сейчас очень чётко видела Баланара… и он был куда менее устрашающим, чем ночью. Он выглядел просто крупным крылатым чудищем с синей кожей и крупными когтями. Пропало то поистине пугающее впечатление, врезавшееся в память вместе с оскалом его вертикальной пасти.
Сейчас перед ней был просто раненый разумный хищник.
Они опасны, раненые звери. Они могут запросто кинуться в последний бой, не боясь больше за свою жизнь. Обезумевшие, жаждущие утащить своего противника вместе с собой в Ад. Луна знала об этом не понаслышке: она сама, как дикий сошедший с ума хищник, кидалась в атаку много раз, когда терять было нечего кроме своей жизни. Она точно так же кинулась когда-то и на Нову, впервые увидев пантеру, стоя на грани безумия после месяцев скитаний.
Они опасны, раненые Живые. Никогда не знаешь, кинется ли он в последний бой, и никогда не знаешь, хватит ли ему сил забрать тебя с собой на тот свет.
Болезненно жгло наспех заживленные порезы от когтей на спине. Тишина затягивалась: никто не хотел уступать, уходить прочь, но и не рисковали кинуться в схватку. Ещё свежи были в памяти моменты их ночного столкновения, ещё ныли раны, нанесенные друг другу.
И пока полыхало солнце, они оба были на чужой территории.
- Пришла обобрать трупы своих соратников? – наконец нарушил молчание Баланар. – Падальщик.
- Скорее: вернуть храму то, что ты не сожрешь, животное.
В мишень: «лицо» Сталкера перекосило от злости. Однако он по-прежнему не торопился нападать. Как не торопилась и Луна.
- Селемене не защитит тебя днем, – процедил монстр.
- Да она и ночью не особо-то помогла, – усмехнулась Луна косо, и добавила чуть слышно: – В том числе и тебе. А, Баланар?
Глаза монстра полыхнули едва сдерживаемой яростью.
- Ну давай, выходи на свет, – продолжила всадница. – Ты ведь пришел сюда за реваншем?
«Иначе какой смысл тебе оставаться здесь днём и выдавать себя?»
- Реванш?! – взревел Баланар внезапно.
Луна резко отступила с линии атаки, когда крылатый монстр вылетел вперед, прямо на свет. Сталкер двигался заметно медленнее чем ночью, и очень заметно хромал. Раны его только-только начали затягиваться, грозили вот-вот разойтись, обездвижив его. Однако взъяренный охотник уже сорвался с цепи, на которой удерживал себя от опрометчивого шага.
- Ты смеешь что-то говорить про реванш, когда тебя отпустили?!
Лезвие кинжала сверкнуло в луче яркого света. Луна отпрыгнула снова, готовая ускользнуть в любой тени, чтобы потом атаковать из них, в один удар закончив всё.
Но ноги казались ватными, движения неуклюжими, яркие полосы света слепили, падая на лицо. Переменчивое освещение леса создавало невыносимо режущий контраст, и глаза просто не успевали привыкнуть то к полумраку, то к бьющему по зрачкам солнцу. Под ноги подвернулось что-то чавкающее – салат из чьего-то тела, земля, ещё скользкая от внутренностей и не до конца высохшей крови.
Одна случайная ошибка…
Да только противник тоже тяжело дышит. Щурится на солнечный свет, и его «лицо» искажено от ярости, от боли в незаживших ранах. Взгляды пересекаются. Всего на мгновение, невыносимо короткий миг, – и у всадницы резко мутнеет в глазах. Кажется, будто мир резко теряет цветность, будто всё становится серым, и тени пытаются дотянуться до неё. Они визжат, попадая под солнечные лучи, но всё равно стремятся добраться до человека. Взгляд на миг ускользает в небо, и кажется, что сквозь ветки Луна видит на выцветшем небосклоне ночное светило. Диск, незримо присутствующий даже днём, скрытый в свете солнца, но сейчас врезающийся в сознание режущим лезвием. Луне настойчиво слышался голос, её собственный, эхом раздающийся в ушах, но всадница не разбирала ни слова. Этот голос только отвлекал, мешал.
Всадница в последний момент кинула наугад лезвие глейвы, выхваченное с пояса, но то лишь свистнуло в опасной близости от Баланара, кинувшегося уже в лобовую атаку. Поняв, что от этой атаки она уже не успеет увернуться, Луна предприняла последнюю попытку уйти в тень.
Секундная темнота, резкий удар…
На лицо хлестнула кровь. Луна не сразу поняла, что лежит на спине. В глазах рябило, голова звенела от слишком резкого столкновения с землёй. Её кинжал лежал рядом на траве, в паре метров от неё. Там же где и поднимающийся вновь на ноги монстр, через всю ключицу которого пролегала глубокая кровоточащая рана от удара. Всадница попыталась вскочить, но тело скрутила резкая боль. По плечу текла кровь от косого удара когтей, выбившего кинжал. Кое-как, шатаясь, поднявшись, Луна потянулась к последнему оружию: оставшейся глейве за поясом. Руки не слушались. Тело не слушалось.
Сквозь застилающий глаза туман всадница увидела за деревьями Нову. Пантера не вмешивалась. Она ждала. Она чего-то до сих пор ждала…
- Проклятье…
Сталкер, в отличие от всадницы, встать не смог: не позволили раны, не позволила слабость. Все силы ушли на последний рывок, и сейчас Баланар не мог пошевелиться, удерживаясь только чтобы не упасть вновь. Выбитый кинжал лежал прямо у руки, упершейся в землю.
Если человек попытается взять кинжал – он её убьет. Он попытается её убить, даже если сдохнет сам.
«Реванш… ха».
Подняв голову, монстр посмотрел на противницу. Перевел взгляд на лезвие глейвы в её руке. Из-за яркого света он видел лишь сам силуэт врага, да невыносимо ярко сияющую отраженным светом полоску. И залитые кровью пальцы, что эту полоску сжимали.
Она неправильно держала оружие. Совсем неправильно.
«Люди…»
Но даже это не помешало ей в прошлый раз попасть ему глейвой в пасть. Ночью, в абсолютном мраке, непроглядном для людей.
Один бросок – и ему конец. Она ведь не будет подходить близко, а он не сможет ни пошевелиться, ни кинуться в сторону. А где-то рядом бродит ещё её зверюшка. Хотя какая разница? Он проиграл.
Один бросок – и всё закончено. Это нетрудно – попасть в неподвижную мишень.
Кровь капала на землю, срываясь с лезвия. В глазах у Луны по-прежнему всё плыло, никак не желая проясняться, и казалось чёрно-белым. Всадница подняла руку, готовая кинуть глейву, но лезвие норовило выскользнуть из скользких от крови пальцев, дрожащих от сводящей руку боли.
Всего одно движение…
- Ты неправильно её держишь, – раздался сиплый голос Баланара.
Монстр уже не смотрел на неё, его взгляд устремлен был куда-то за деревья.
- Что?
Рука застыла. Луна сморгнула пару раз, но всё по-прежнему расплывалось, и в ушах по-прежнему шёпотом раздавалось эхо её собственного голоса; всадница точно не была даже уверена, что слышала слова чудовища, а не мерещащийся ей звук, отголосками раздающийся со всех сторон.
- Глейву неправильно держишь, – закашлялся монстр, чуть дернув крылом. – Если ты хочешь меня убить… хотя бы это сделай правильно.
«Неужели Ты послала эту женщину добить меня? После стольких веков…»
Несколько мгновений тишины. Сталкер закрыл глаза. Хотя, действительно… какая уже разница, как это случится. Он не боялся смерти. Его просто до горечи смешило, что она будет настолько нелепой. Что его, спустя тысячелетие, если не больше, убьет… человек. Человек из культа его богини. Наверняка искаженного до неузнаваемости. Хотя, а как иначе?.. ведь они даже Её не слушаются. А Селемене снова ничего не скажет. Как и всегда.
Звон падающего на камни лезвия нарушил гробовую тишину.
- Сейчас Селемене не услышит ни меня, ни тебя, – послышался хриплый голос женщины. – Ей всё равно, как мы умираем. Этого всё равно никто не увидит, так какая разница?
В её по-прежнему уверенном тоне отчего-то не было той насмешливости, выводящей его из себя. Звук шагов, неловких, нетвердых: она сама еле держалась на ногах. Когда Сталкер вновь открыл глаза, женщина сидела на корточках в опасной от него близости, смотря в «лицо». Холодный сухой взгляд фиолетовых глаз.
Кинжал лежал на земле между ними, но она не спешила его поднимать.
- Ты тоже в неё веришь? – спросила всадница.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги