Тиора

Глава 4

Внезапно Марк поднял голову и огляделся по сторонам. Он лежал на мокрой траве посреди луга, который простирался, на сколько хватало взгляда позади, по правую и по левую сторону от юноши. Было пасмурно, но в тоже время безветренно. Тяжелые серые облака стремительно неслись, застилая весь небосвод. В воздухе висел запах сырости, жухлых листьев и грибов. Марк резко поднялся на ноги, в смятении вертясь и оглядывая ландшафт вокруг. Впереди, метрах в ста от него, стояла стена темного влажного смешанного леса, и над самыми кронами деревьев вдалеке висел еле видимый в тумане силуэт, похожий на башни замка. Было пять шпилей разной высоты, и в одном из них, в среднем, то загорался, то гас, то снова загорался желтый небольшой огонек.

Все это время Марк не слышал ни звука, лишь собственное учащенное дыхание посреди неестественной тишины. Все казалось мертвым, хотя внешне так не выглядело: ни криков птиц, ни шелеста и шума леса, — абсолютно ничего.

«Где я?!» — первая мысль резко хлестнула Марка, заставив сжаться все его внутреннее естество.

— Это ведь не сон, — уже вслух с тревогой произнес Марк, — я слишком реально все это ощущаю, это не может быть сном, такого не бывает.

Он ощупал всего себя, с силой похлопал себя по щекам и даже ущипнул для верности руку, как подобает в случаях проверки нахождения во сне, по крайней мере, так говорили об этом фильмы и книги, и парень не стал отказываться от этих методов сразу. После того как он убедился в том, что остался также и на том же месте, и вокруг не произошло никаких изменений, Марк сел на траву, чтобы перевести дух и попытаться проанализировать и понять, что вообще происходит. Неужели его недуг довел его до того, что он начал сходить с ума, и пришел непонятно куда и непонятно как и каким путем. Юноша читал и слышал много таких историй, когда человек внезапно оказывался в каком-то месте и не помнил, как он туда попал, но при этом все эти люди еще и не помнили, кто они есть вообще и откуда. Марк же все-таки помнил все, кроме того, как он оказался в этом странном месте так внезапно. И все бы ничего, но больше всего его сбивал этот силуэт вдалеке за лесом, высившийся над верхушками деревьев в тумане. Все это походило на сказку, но если взять во внимание реальность, то юноша как минимум должен был быть тогда в окрестностях какого-то замка какой-либо европейской страны, если этот далекий силуэт вообще был замком. Но слишком уж это сооружение походило по форме на то, что Марк видел в книгах и фильмах.

И это как-то соизмерялось бы с тем, что юноша собирался пуститься в далекое путешествие, но он абсолютно не помнил тогда ни момента отправления, ни прибытия, ни получения виз, которые были бы обязательны для посещения данной страны, ни поездок в каком-либо транспорте — вообще ничего. Всего этого как будто и не было, как будто Марк просто каким-то таинственным образом телепортировался прямо в это место.

Марк глубоко вздохнул, по привычке пощупал пульс — он был ровный, хотя и немного учащенный — и ощутил, что уже промок снизу, сидя в мокрой траве. Юноша встал и попытался спокойно оценить обстановку взглядом. В три стороны — бесконечный луг, и в четвертой, прямо перед ним, темный лес с силуэтом в тумане. Парень начал пытаться прислушиваться к окружению. Даже на несколько секунд задержал дыхание и превратился в одной большое ухо, надеясь, что сможет услышать любой звук, который дал бы ему хоть какую-то информацию о его местоположении или о том, что ему предпринять дальше, но это было бесполезно: вокруг была тревожная тишина. Надо было что-то решать, оставаться все время на одном месте он не мог.

«Ладно, мне придется решить в какую сторону двигаться дальше, — подумал Марк, — и эти шпили впереди как бы намекают, что нужно идти к ним, но этот лес совершенно не внушает мне доверия, как, впрочем, и этот замок. В то же время нет никакого смысла идти вдоль леса в любую из сторон: он может простираться на многие километры и туда и обратно, тем более что степь ровная, никаких возвышенностей, за которыми можно было бы надеяться увидеть что-то еще. Все видно и так на несколько километров. Тоже самое с обратным путем ровно от леса. Что ж, придется идти через лес. По крайней мере, визуально есть этот силуэт с огоньком как цель, а значит уже проще. А раз есть огонек, значит есть и люди, и там я уже и выясню, куда я попал и как отсюда выбраться, но того факта, что нужно относиться ко всему с осторожностью, и более всего как раз к людям, это не отменяет».

Марк двинулся в сторону леса, постепенно успокаиваясь от внезапных обстоятельств, обрушившихся на его голову. Он подходил к лесу медленно, приглядываясь к его темным прогалам между деревьев, и думал о том, что вовремя сообразил не кричать на всю округу в поисках людей: пока что было целесообразно и правильно оценить обстановку вокруг и понять, где он, кого может встретить и чем это будет ему грозить.

Несмотря на свою некоторую невротичность и тревожность Марк обладал рациональным мышлением и в некоторые моменты мог трезво прикидывать ситуацию, не мечась, как буриданов осел между стогами сена, между различными крайностями, которые могут одинаково погубить того, кто действует необдуманно.

Юноша ступал мягко по траве, и когда до линии леса оставалось метров пятнадцать, убедившись, что все спокойно и нет ничего подозрительного, быстро покрыл это расстояние бегом до ближайшего к нему дерева. Прижавшись щекой к коре и ощущая запах древесины, приобняв ствол, Марк потихоньку выглянул и обошел его, вступая во владения леса. Он стал спиной прямо к дереву, придерживая его в качестве ориентира руками за спиной за покрытую мягким пушистым мхом кору, в то же время, как будто боясь, что дерево могло отбежать от него куда-то в сторону, открывая его незащищенную спину. Разум парня рисовал различные жуткие образы в мыслях, пока его глаза медленно привыкали к тьме леса. Марк скорчил гримасу и встряхнул головой, как бы отгоняя от себя эти наваждения, зная, что сейчас они обусловлены лишь древней генетикой человека, вложенной в него веками эволюции с первобытных времен. Тогда люди наделяли все предметы вокруг какой-то душой и силой, и теперь в голове парня проявлялись страхи десятков тысяч поколений перед неизвестным, таящимся во мраке глуши.

Постояв так с минуту, юноша вдохнул глубже, отпустил руками дерево, и как пловец, нырявший в морскую гладь, начал погружаться в чащу влажного леса. Марк тихо прошел шагов двадцать, стараясь не подавать никакого звука, следя за тем, на что наступает и обернулся. Ровные стволы деревьев стояли, как прутья решетки, на фоне более светлого луга и неба за ними. Юноша снова вздохнул — в его груди опять вздымались страх и тревога — и медленно пошел дальше вглубь.

Поначалу Марк старался идти бесшумно, следя за каждым своим шагом. Он периодически резко останавливался, то вглядываясь во тьму леса, то прислушиваясь к звукам вокруг, но после примерно часа такой выматывающей ходьбы, так ничего не услышав и не увидев, немного расслабился и пошел быстрее. В какой-то момент юноша поднял голову и посмотрел на пасмурное небо над кронами деревьев, которые закрывали его плотно лишь местами. Облака все также стремительно куда-то летели, создавая впечатление, что там наверху достаточно сильный ветер, внизу же был полный штиль. Парень видел примерно на тридцать шагов впереди себя. Кустарников было не так много в лесу, не превращая его в непролазные дебри, и передвигаться было относительно легко. Земля под ногами была немного рыхлой, устланной полотном из старых листьев и сухих веток.

Все это время ходьбы Марка не покидало странное ощущение неестественности этого леса (юноша, выросший в деревне, не раз бывал в лесу), все вроде бы как нормально, деревья, кустарники, листья, трава, но все это вокруг казалось каким-то мертвым. За время нахождения там он не заметил не то что бы какого-либо зверя, это уже сложно было сделать даже в лесу рядом с их деревней, но и никакой птицы, и даже насекомого, что и вовсе было странным моментом. И от всего этого парню становилось совсем не по себе.

«Где все живое? — думал Марк. — Ни одной птицы, ни одного насекомого, этот лес мне не нравился с самого начала, но отсутствие какой-либо живности уже совсем нонсенс. Что это вообще за место такое?».

Его тревога нарастала все больше, но он пытался выкинуть все это из головы, думая о том, что сейчас возможно просто совсем темно, поэтому он не видит ни одного насекомого, но в душе понимая, что эти его мысли есть абсурд, и он просто пытается так себя успокоить.

Так юноша шел какое-то время, постоянно оглядываясь по сторонам, и в какой-то момент, ему начало казаться, что он ушел с пути. Марк читал, что у людей, идущих по лесу или по пустыне, когда нет никаких ориентиров, постепенно сбивается маршрут, и они начинают ходить кругами. Кто-то опровергал эту теорию, кто-то подтверждал, но в одном все эти люди сходились: не имея ориентиров, человек начинает сходить с правильного пути. Парень посмотрел наверх, пытаясь разглядеть облака на небе сквозь густую листву, которые вроде бы как стали темнее — день шел на убыль — и оценил, что можно было бы залезть на одно из деревьев, на самую макушку, и посмотреть, в какой стороне находится этот замок. Марк выбрал дерево, на котором, по его мнению, было больше веток и лучшее их взаимное расположение, и подошел к нему.

«Так, осторожнее, не свалиться бы с него и не переломать себе все кости. Не думаю, что тут где-то рядом есть больница, и вообще люди, чтобы помочь мне, — подумал он. — Не хотелось бы так глупо окончить свою жизнь».

Подпрыгнув повыше, молодой человек крепко схватился за ветку и подтянулся, одновременно закинув правую ногу на вторую и немного кряхтя, начал поднимать свое тело наверх. Затем поставил висевшую левую ногу на ветку, за которую уцепился сначала, и так стал, широко раздвинув ноги. Марк хотел было побарабанить себя кулаками по груди, как это делал Тарзан, но понял, что звуков ему лучше никаких не издавать, тем более таких громких. И вообще, лучше держаться руками покрепче, потому что, попытавшись проделать все это, юноша неминуемо свалился бы с дерева. С другой стороны эта мысль немного развеселила парня и подняла ему настроение. Он почувствовал, что ему уже легче, и он скоро обязательно доберется до того сооружения, где ему помогут.

Марк неплохо лазил по деревьям в детстве и любил это занятие в те времена, да и так он был юношей достаточно подтянутым и физически развитым, поэтому ему не составило большого труда добраться до самой макушки. Правда, пару раз, продираясь наверх, он чуть не порвал куртку, цепляясь материалом за торчащие ветки, но вовремя замечал это, и аккуратно вытаскивал куски материи из цепких лап дерева. В последний момент, когда парень уже был наверху у самой кроны, где были самые тонкие веточки, ему пришлось осторожно встать на них, покачиваясь и балансируя и держась за совсем уж маленькие веточки рядом. Это было достаточно страшно, и Марк радовался, что, по крайней мере, сегодня нет ветра, иначе ему пришлось бы там совсем туго. Он смог выпрямиться во весь рост и вынырнуть головой из пучка листвы, венчавшего крону дерева. Юноша начал оглядываться по сторонам, и понял, что видит вдалеке тот луг, с которого он пришел, простиравшийся до самого горизонта во все стороны без какого-либо намека на его оконечность. В тот же момент Марк сообразил, что силуэт в тумане находится у него за спиной, и на качающейся кроне ему будет сложно повернуться на сто восемьдесят градусов.

Все же он начал потихоньку переступать, смотря под ноги и меняя свое положение на маленький угол следующего поворота, постоянно покачиваясь. Так он сделал три шага, осторожно становясь на покачивающейся кроне. Внезапно неустойчиво поставленная нога Марка соскользнула с ветки, и парень, широко раскрыв глаза и вскрикнув, схватился за все ветки пучком, за которые только мог, балансируя телом и натягивая их в руке. Он качался на одной ноге, затем подтянул свое тело вперед и поставил ногу, удержав равновесие. По всему телу пронеслась волна испуга от неожиданности, и потом, когда юноша посмотрел вниз и понял, что ему грозило, сорвись он с такой высоты, испуг заменился ужасом. Марк немного переждал, смотря под ноги и удостоверившись, что теперь стоит уверенно. Его сердце бешено колотилось в груди. Руки же все еще крепко держали пучком кучу тонких, но крепких веток, росших перед ним.

«Я же сказал, внимательнее, дубина! Еще бы немного и…», — Марк даже не хотел думать о том, что было бы после «и…».

Молодой человек, отдышавшись, медленно поднял взгляд вперед. Он уже изрядно приблизился к сооружению и теперь мог немного лучше разглядеть его сквозь туман. Многих деталей Марк пока не видел, но это был действительно замок, огромный замок с башнями, бастионами и шпилями, огромная фортификация с длинной высокой каменной стеной. Но теперь в той средней башне не было никакого огонька, и вся эта каменная глыба стояла безжизненно, медленно погружаясь в сумеречную мглу.

У Марка перехватило дыхание, рот его приоткрылся, и глаза тревожно и широко распахнулись, не смея моргнуть. Все это производило сильнейшее впечатление на парня: он чувствовал одновременно и величественный восторг и парализующий страх перед этим сооружением, что в купе с вечерним пасмурным светом давало жуткий образ. Марк любил разную мистику, фентези, как любил и сказки в детстве. Он всегда мечтал погрузиться в нечто такое необычное, но сейчас, встретившись лицом к лицу с этим в действительности, юноша понял, что оказался не готов к таким перипетиям, и что его окутывает лишь первозданный животный страх.

Стоя на покачивавшейся кроне дерева и глядя на свою цель в тумане впереди, юноша, наконец, как будто очнулся от нахлынувшего на него наваждения и понял, что пора спускаться и продолжать путь. Уже были сумерки, и Марк подумал, что ему стоит добраться до стен замка до того, как станет совсем темно: у него не было никакого желания ночевать в этом лесу, да и начни он идти по нему в кромешной тьме, наверняка бы заблудился. Парень начал не спеша перехватывать ветки, опуская ноги на ярус ниже кроны дерева.

Спуск был порой сложнее подъема, и Марк, помня об этом, сконцентрировался и старался не спешить, хотя закат подстегивал его делать все быстрее. Цепляясь крепко за ветки, он всякий раз, ставя ногу, убеждался, что стоит уверенно, и только затем переносил на нее вес всего тела. Парень не хотел повторения того, что было на самом верху. Примерно на половине пути вниз юноша отметил, что уже прилично стемнело, и видимость сильно уменьшилась. Становилось жутковато, и его разум снова начал рисовать разные неприятные образы.

Кожа юноши начала отдаленно пощипывать, как будто ее обдавало каким-то слабым электричеством, но он не обратил на это обстоятельство никакого внимания, так как сейчас был сконцентрирован на том, чтобы просто-напросто не упасть.

Внезапно, добравшись до самой нижней трети дерева, Марк увидел, как что-то крупное, темное и бесформенное быстро и бесшумно пронеслось возле самого дерева, где он находился, со стороны замка к лугу. Парень видел это отчетливо и мог бы поклясться, что сейчас точно его мозг не игрался с ним. Он резко замер, дыхание его спёрло, волна страха прокатилась по всему телу и пролетела прямо по рукам до кончиков пальцев так, что Марк чуть не отпустил ветки, чувствуя сопутствующую этому состоянию слабость. Это нечто не производило никакого звука, не оставило никаких следов на поверхности, не шелохнулся ни один листок с покрова, устилавшего землю. Парень рефлекторно очень тихо поднялся обратно до половины дерева и замер.

«Что это сейчас было?! — у Марка стало сухо во рту, и он тщетно пытался сглотнуть слюну, как будто невидимая рука стянула мышцы его шеи. — Это не был зверь, человек или какая — либо техника, это вообще ни на что не похоже! Никакого звука, даже следов не оставило!».

Юноша видел, что темнеет все быстрее, но у него не было никакого желания не то, что бы спускаться на землю — опуститься ниже даже хотя бы на одну ветку. Он судорожно начал думать, что ему делать. Сердце скакало бешеным галопом. Марк разжал одну руку и поднес к лицу, рука сильно дрожала, как будто по ней шли сильные вибрации, а зубы начали отбивать жесткое стаккато. Дыхание стало тяжелым, и парень начал понимать, что надо попытаться взять себя в руки. Он сделал глубокий вдох, задержал его на несколько секунд, а затем последовал медленный длинный выдох, принудительно выдавливая из легких все остатки газов, так что сдавило пресс и диафрагму.

Сидение на дереве продолжалась некоторое время, Марк все пытался оттянуть момент спуска, но понимал, что ему нужно что-то предпринять дальше. Висеть на одном месте на ветках было плохим вариантом. Заночевать на них он бы не смог физически, а о ночевке внизу на земле вообще не было и речи. Прошло минут пятнадцать, прежде чем парень решился на спуск, хотя ему прошедшее время показалось не более трех минут. Марк медленно начал спускаться, через каждую ветку прислушиваясь к окружающей обстановке и вглядываясь во тьму вокруг, особенно в ту сторону, куда направилось существо. Его вера в каких-либо привидений была очень шатка, и парень не придавал этому особого значения никогда, но сейчас он был готов поверить, во что угодно. Юноша, таким образом, спустился почти до самого низа и на какое-то время задержался на последней ветке, попеременно оглядываясь в разные стороны и никак не решаясь спрыгнуть на землю. Все его внутренности как будто сжались в один комок, пока он пытался заставить себя сделать этот прыжок.

«Надо!» — в какой-то миг парень смог собраться, и, уцепившись руками за ветку, на которой сидел на корточках, свергся вниз, ловко повиснув на ней. Повисев так пару секунд, он тихонько спрыгнул на землю и по инерции пригнулся. Затем присел еще чуть ниже, коснувшись руками земли и посматривая по сторонам, в позе гориллы подполз к соседнему дереву, коснувшись его ствола.

Вокруг была тишина. Марк медленно поднялся во весь рост, не переставая озираться. Главное, что за всеми этими событиями он не забыл направление к замку, и начал двигаться к нему тихими перебежками от одного ствола дерева к другому. Пройдя так метров тридцать, ему начало казаться, что за ним все-таки кто-то следит. Возможно, это был лишь очередной образ, который в ужасе вырисовывал ему его мозг в состоянии стресса, что было немудрено в такой ситуации, но как бы Марк не вглядывался вокруг, как бы не вслушивался, распознать какие-либо признаки этого было невозможно.

Немного успокоившись, так как пока что ничего плохого не происходило, парень подумал об одной важной вещи. Если ты можешь чем-то управлять, сделай это, остальное же, не зависящее от тебя, пусти на самотек, и пусть оно течет, как есть, а там будь, что будет. И еще он помнил, как кто-то из прежних его учителей говорил: «Не падай раньше выстрела».

Быстро проанализировав эти знания, Марк почувствовал, что ему это придало сил, на душе стало чуть легче, и хотя вокруг него сгущалась тьма, и он был один в этом жутком лесу, бремя этой проблемы уже не так давило на него, и можно было двигаться дальше, не будучи парализованным страхом.

В лесу еще не совсем стемнело, и оставалась некоторая видимость шагов на пятнадцать вокруг. Парень быстрым шагом, немного пригнувшись, как будто это обеспечивало ему защиту, и стараясь не шуметь, побрел дальше. Периодически он натыкался на кучи веток и пытался их обойти, но иногда, нечаянно становясь на какую-либо из них не замеченную во тьме, стискивал зубы, слыша ее треск, и волна тревоги поднималась у него по телу. Юноша резко пригибался, замирал и вслушивался во тьму, но никого не было, ничего не менялось вокруг, и он, вздохнув с облегчением, продолжал свой путь, мысленно кляня себя, на чем свет стоит, за невнимательность и нерасторопность. Таким образом, он прошел большую часть пути от дерева до замка.

Вдруг в какой-то момент Марк внезапно почувствовал некую электризацию, пробегавшую по всем волоскам его тела. Она нарастала все больше и больше, и парень понял, что-то происходит или даже приближается. Юноша не знал, как это объяснить. Там, на дереве, было нечто подобное, но тогда он был занят спуском и не придал этому значение. Сейчас же он отчетливо чувствовал электрическое потрескивание на своей коже, хотя не было никаких искр. Марк помнил, что как раз практически сразу после этого появилось это черное бесформенное нечто, и как только он выявил связь между этими двумя обстоятельствами, его обдало сначала жаром, затем холодом, и по всему телу выступили капельки пота.

Марк ринулся резко вперед, ища укрытие. Он летел стремглав, как молодой олень, убегавший от хищника, не разбирая дорогу и только взглядом высматривая что-нибудь, где можно спрятаться. Набегу юноша оценил, что на дерево он просто не успеет залезть так, чтобы его не стало видно, и вдруг впереди правее перед его взором мелькнул достаточно крупный густой кустарник, разросшийся между двумя крупных стволов. Не думая долго и не оглядываясь, Марк на полном ходу влетел в куст, с треском ломая его ветки, и ныряя головой и руками вперед, как спортсмен по прыжкам в воду. Оцарапав все открытые места на коже, парень начал быстро протискиваться вглубь веток, забиваясь в них как можно дальше. Марк быстро, как только мог изнутри, попытался восстановить руками внешний вид куста, чтобы его форма хоть как-то на поверхностный беглый взгляд не казалась нарушенной, и, чувствуя электризацию все сильнее, откинулся как можно дальше назад и притих.

Большой бесформенный черный сгусток непонятного нечто медленно и бесшумно плыл среди деревьев. Уже было достаточно темно, и парень почти ничего не видел сквозь ветки кустарника, полулежа на спине и прижав колени к груди, и уж тем более ничего не слышал. Он мог лишь чувствовать на коже некоторое жжение электрических зарядов, которое распространяло вокруг себя это существо. Когда оно поравнялось с кустом, Марк задержал дыхание: парень чувствовал всей кожей его близость, и ужас накатывал на него со страшной силой так, что ему казалось, он не выдержит этой игры в прятки. Только страх перед этим жутким и неизведанным держал его не сорваться.

Вдруг существо разделилось на пять таких же особей с теми же размерами. Если бы парень мог бы это увидеть, он бы подумал, что такого не может быть: он любил физику и точно бы сказал, что невозможно нарушить закон сохранения массы в обычных земных условиях. Как минимум они должны были быть меньше, разве что уменьшилась их плотность. Внезапно эти сгустки начали расплываться в разные стороны. Одни пролетали в прямом направлении и затем возвращались обратно, другие начинали облетать деревья, то кругами, то восьмерками, то замысловатыми фигурами. Вся эта кавалькада стала медленно разгоняться, все быстрее и быстрее, доводя свое движение до сумасшедшей скорости и превращая свои траектории в черные объемные ленты, висящие над землей. Этот странный беззвучный танец продолжался некоторое время, и, лежа в кустарнике, Марк следил за ним, наблюдая лишь его часть, насколько позволяли ему ветки и сумеречная видимость. Парень чувствовал электрическое невыносимое жжение по всей коже, и ему казалось, что он сейчас сойдет с ума, настолько это было сюрреалистично.

Затем существа также резко остановились и медленно начали сливаться в одну единую особь. Парень лежал, едва дыша, и через пару минут почувствовал, что разряды на волосках его кожи начали стихать, пока не ушли совсем. Марк понял, нечто ушло. Он еще некоторое время не смел даже пошевелиться, затем, немного приподнявшись, потихоньку вынырнул головой из кустарника и начал осматриваться по сторонам.

Вокруг никого не было, и стояла абсолютная тишина. Юноша снова забрался внутрь и стал обдумывать свое местоположение. Это было похоже на битву, в которой парень не хотел проигрывать, и чувствовал, что ему под силу это преодолеть, если он сможет добраться до края леса. Вспомнив все обстоятельства своего обзора с кроны дерева и проанализировав их, Марк пришел к выводу, что после своего спуска и встречи с этим существом, продвинулся на достаточное расстояние и уже находился совсем не далеко от замка. Разум его как будто открыл для себя второе дыхание и теперь работал четко и слаженно, наполняясь каким — то холодным расчетом, чего так не хватало парню ранее.

Прикинув, что от дерева он уже прошел больше половины, плюс его относительно длительный быстрый бег, пока он не увидел куст и не нырнул в него, Марк решил, что расстояние до края леса осталось совсем незначительным. Более того, он был уверен в этом, а так как уже почти стемнело, и вот-вот видимость вокруг уменьшится до нуля, юноша понял, что хоть и говорят «тише едешь, дальше будешь», для него в данный момент это могло стать фатальным. Парень решил, что пора выйти на финишную прямую и покрыть оставшееся расстояние бегом. И хоть это существо и было очень быстрым, Марк знал, что с одной стороны почувствует его, как раньше, а с другой — либо успеет добежать до края леса, либо, скорее всего, ему конец. Он не знал какой, но рассматривал сразу наихудший вариант развития событий.

Сейчас нужно было рискнуть, другого выхода юноша не видел. Даже если бы он остался заночевать в этом кустарнике, он был уверен, что как-нибудь выдал бы себя в любом случае, поэтому оставаться в нем на ночь было плохим вариантом, так же как и лезть снова на дерево. У него дома такие ситуации называли «сменить шило на мыло», то есть сменить один вариант на точно такой же другой, что практически всегда бессмысленно, а в его случае и губительно.

Марк начал медленно выползать из куста, стараясь не производить никакого шума, затем привстал — направление на замок он уже прикинул, беря в качестве ориентира положение кустарника — глубоко вдохнул и рванул. Раньше юноша был неплохим бегуном, и даже занимался легкой атлетикой, но сейчас ему явно помогал тот факт, что он никогда не притрагивался к сигаретам. А еще за спиной у него было много накатанных часов на роликах, что за два с лишним года дало свой положительный кардиоэффект.

Марк летел быстро, дыхание было ровным, руки расслаблены и на уровне поясницы, как наставлял ранее тренер, когда парень учился еще в школе. Пристально вглядываясь в темноту уже привыкшими глазами, юноша выбирал кратчайшие пути между стволами деревьев, ловко обходя их на бегу. Под ногами иногда громко трещали сухие ветки и хрустели листья, но Марк уже не обращал на это внимания. Его холодный разум вел его все дальше, в надежде увидеть, наконец, край леса.

Внезапно на его коже отдаленно стало проявляться уже знакомое электрическое жжение. «Вот оно! — подумал Марк, — Началось!». Он рванул изо всех сил, как спринтер на последних метрах дистанции, поднявшись на самые носки ног, что обеспечивало наибольшую скорость в беге. Юноша знал, что долго не сможет держать такой темп, и в отчаянии начал выискивать глазами опушку леса.

«Да где же уже этот чертов край! — в голове Марка с ужасом проносились мысли. — Ну, давай же! Я больше не выдержу!».

Не смотря на это, юноша из последних сил увеличил скорость, но тут его осенило на бегу «А что дальше? Ты уверен, что существо не погонится за тобой дальше при выходе из леса у самого замка?». Уже было поздно обдумывать это, и юноша просто вкладывал все силы в этот забег, чувствуя, что они уже на пределе. Марк чувствовал, как жжение на коже становится все сильнее, но и не таким быстрым, как это было в прошлый раз. Впрочем, парню было некогда акцентировать внимание на этом, возможно существо еще просто относительно далеко от него.

Вдруг он увидел несколько смутных прогалов чуть светлее, чем свет в самом лесу. Марк понял, что не ошибся и что это был край леса, но он не знал, где еще взять сил на преодоление оставшегося небольшого расстояния. Скорчив гримасу, мощно дыша, парень склонил голову и со страданием на лице старался удержать хотя бы такой темп. Это была невыносимая гонка, и жжение на коже уже было достаточно сильным, но стало держаться примерно на одном уровне. Марку некогда было оглядываться и терять лишнее время, просвет оставался в каких-то двадцати метрах от него. Он нагнул голову ниже и закричал, что есть мочи, вырывая этот звук из самых глубин своего нутра, до боли раздирая легкие, и вылетел из-за линии леса на открытое пространство, пробежав по инерции еще с десяток шагов и упав прямо на траву в изнеможении, накрывая голову руками в ожидании своей судьбы.

Юноша лежал и громко и сильно дышал, весь в ручьях пота, сердце его выдавало сильнейший ритм, какого, ему казалось, он никогда не ощущал у себя. В тот же самое время Марк почему-то знал, еще у самой линии леса, что никто не кинется на него. Жжение на коже оставалось прежним на одном уровне. Юноша чувствовал взгляд в спину, приподнял голову и обернулся.

Бесформенное темное нечто трансформировалось в полностью черного человека без каких-либо намеков на лицо. Он стоял прямо у линии леса между стволами деревьев, через проем которых несколькими секундами ранее промчался Марк, и смотрел на все еще лежащего и бурно дышащего парня. Затем юноша почувствовал в голове какие-то импульсы, это было похоже на телепатию, но при этом существо не произносило ни слова даже мысленно.

Оно начало трансформироваться из человека в разных животных: зверей, птиц, рыб, насекомых, и каждый раз посылало Марку беззвучные сигналы, внушая ему тот факт, что оно знало о его присутствии в лесу с самого первого момента, как только юноша обогнул первое дерево и вступил на его территорию. Превратившись в черного оленя без глаз, рта и прочих частей морды, одним объемным силуэтом, нечто внушило парню, что если бы его нужно было убить, он бы давно уже был бы мертв, не пройдя и нескольких шагов по лесу. Марк понял, что существо знало о его местонахождении, как на дереве, так и в кустарнике, и оно тут же подтвердило это, прочитав его мысль.

— Тогда кто ты, и что тебе от меня нужно? — с тревогой уже вслух спросил юноша и поднялся на ноги, все еще пытаясь отдышаться и глядя на оленя.

Существо ничего не ответило ему. Оно обратно трансформировалось в абсолютно черного человека, затем склонило голову на бок, как будто разглядывая Марка и проявляя к нему какой-то интерес, и снова выпрямило шею. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Затем человек развернулся и ушел во тьму леса, полностью растворившись в ней.

Марк почувствовал, как у него накатывает слабость, и подкашиваются ноги. Он согнул их в коленях, опершись на них руками, и, мотая головой, отчаянно бормотал себе под нос: «Это безумие, это какое-то безумие… Что это? Что со мной? И где я к чертовой матери нахожусь?».

Он начинал думать, что это возможно совсем не его мир, и ему надо во всем этом разобраться. А понять и узнать все это, как понял юноша, можно лишь в этом замке, другого выхода не было. Это была его цель.

Марк поднял голову, выпрямился и развернулся, уже не боясь, что кто-то накинется на него со стороны леса. Перед ним протекала небольшая река с темной водой, но также как и чаща за ним, не подающая никаких признаков жизни. Парень каким-то образом чувствовал, закинь здесь удочку с наживкой или даже сеть, на них не попалось бы ровным счетом ничего. Вдоль берега не было также никакой растительности, присущей рекам: камышей, рогоза, хвощей или даже какой-либо ряски. Сразу за мерно и тихо текущим потоком стояла стена, потрясающая воображение своей высотой и состоящая из огромных каменных иссиня-черных глыб, точно подогнанных друг под друга и сглаженных без единой щели. Стена простиралась в обе стороны насколько хватало взгляда, а ее концы тонули где-то далеко в тумане с обеих сторон. Через реку от нее был переброшен длинный и очень широкий дощатый мост, по которому могла проехать хоть колонна техники. Настолько она мощно и крепко выглядела, что Марк был уверен, мост бы выдержал. Вел мост прямо в огромный вход в стене, бока которого венчали два бастиона цилиндрической формы достаточно большого диаметра. Как ни странно, проход не был закрыт решеткой или воротами, не было даже никаких намеков на какие-либо петли — просто высокий арочный ничем незащищенный проем, ведущий к замку.

Далее же юноша увидел огромных размеров сооружение. Оно расходилось за стеной в туман, и Марк мог только представить, какова истинная площадь этого замка. Как он и разглядел ранее, в нем было пять башен со шпилями разной высоты, уходящие высоко к небу, и самый верхний шпиль окутывали периодически проплывающие мимо него облака. Не было никаких огоньков, вся эта каменная глыба стояла безжизненной и мертвой массой, как будто его стены давно покинули живые существа, и лишь странные тени бродили в его внутренних помещениях. Марку не хотелось туда идти, но он уже начинал понимать, что у него нет выхода. Пойди он даже прочь от замка в любую сторону, вернулся бы точно к нему же непременно, так как стало ясно, что то, что было сказками, и было вычитано им в различных книгах и увидено в фильмах и играх, стало явью. Это был вызов, и его надлежит принять, иначе он отсюда не выберется никак.

Марк окинул широким взглядом все это грандиозное сооружение, приводившее и в восторг и одновременно в тревожный трепет, вздохнул и сделал шаг на мост.