Тираж №…

Глава 16

«Мертвый кластер (чернота) — кластер, в котором отсутствует жизнь. Все находящиеся и попадаемые в данную область объекты стремятся к кристаллизации, по физическим характеристикам приближаясь к графиту, но более хрупкому. Нахождение на черноте опасно для жизни»*

*Из Общего справочника Знахаря.

Около 4 часов утра бригада в полном сборе находилась в ангаре Енота. Возле броневика выставили письменный стол, торговец выдал лампу на шарнирах. Все окружили распахнутую карту местности.

— Значит так, бойцы. Имею соображения по поводу рейда, — Вепрь, уперевшись двумя руками в стол, вглядывался в лица подчинённых, — следующая перезагрузка городского кластера, который нам надо проверить, аккурат произойдет по графику через два дня. А мы как раз к этому времени туда доберёмся.

— Это хорошо или плохо? — поинтересовался Болт.

— Есть минусы. Нам надо как можно дольше оставаться незамеченными. Если заедем сразу по окончании перезагрузки, то попадём в самую гущу событий, потратим силы и боезапас. Плюс к этому наследим горой трупов.

— А плюсы? — вклинилась Стрелка.

— А плюс заключается в том, что там гарантированно будут муры, им нужно очень быстро прочесать территорию и найти иммунных, пока их не съели твари. Плюс к этому они будут марадерить, пополнять запасы. Вот здесь нам надо и включиться, взять их тёплыми.

— Вопрос только сколько их будет, — процедил Фил.

— И кто, — в рассуждения включился Серп, — если это обычные снабженцы, то имеет смысл за ними просто проследить тихонько. А если какая–нибудь шишка, то брать нужно однозначно.

— Дельная мысль, — Вепрь поднял палец вверх, — будем тогда действовать по обстоятельствам. Значится так, карту учите, на все про всё вам 5 минут, и выезжаем. Кому покурить в крайний раз — давайте по–быстрому, в рейде ни–ни, твари по запаху нас быстро срисуют.

Команда склонилась над столом. На перекур никто не пошел.

Через 10 минут им уже отворяли двери стаба. Боец на КПП с интересом рассматривал броневик, такая техника здесь появлялась редко. В основном патрули представляют собой джипы или пикапы, а тут почти боевая техника. Рассмотреть внутренности броневика любопытному бойцу так и не дали, перебьется.

Первые километры дороги ничего не происходило. Путь пролегал по пустынным местам. Изредка встречались одиночные низшие зараженные. Кто–то тупо стоял на обочине и провожал машины пустым взглядом, некоторые более шустрые пытались гнаться, но пробежав пару десятков метров, понимали тщетность этой затеи и останавливались. Ник с интересом рассматривал тварей через толстое бронированное стекло бокового окна.

— Это пустыши и бегуны, мелочевка среди тварей, — Фил, сидящий напротив Ника, расслабленно пояснил ему.

Ник кивнул. Остальные члены команды не удостоили все встречи ни малейшим вниманием. Стрелка, сидящая сразу за Вепрем, дремала. Ник старался не заваливаться в ее сторону, чтобы не тревожить. Фил и Серп сидели дальше у выхода, клокстопер развалил ноги на площадке, стоящей между рядами кресел и предназначенной для вылазки из люка стрелка. Сенс, сложив руки на груди, периодически сканировал пространство вокруг автомобиля, в эти моменты он как бы прислушивался, после снова расслаблялся на время. Ник прикинул, что примерно каждые 100–200 метров Фил контролировал округу на наличие мертвяков или неприятелей.

— Фил, а ты можешь даром различать тварь от человека? — Ник полушепотом спросил у сенса, склонившись к нему.

— Конечно, у тварей энергетика другая, более сильная. Плюс я научился различать их по температуре тела. У мертвяков она повыше будет.

— Получается в двух спектрах их можешь видеть?

— Да, но пока только по отдельности сканировать получается. Тепловизор по затратам больше расходует энергию, особенно днём или в городском кластере, где идёт отражение тепловых пятен от многочисленных поверхностей. Живчик только и улетает.

— Да, круто.

Зашевелился Серп и влез в разговор, улыбаясь во весь рот:

— Вспомнил вот что, хохму сейчас расскажу. Слышал вчера в стабе. Наш Швед — управляющий в Восточном экспрессе, втюрился на старость лет в молодую девчонку, что из новеньких недавних. Взял ее к себе не простой официанткой, а метрдотелем! А туда абы кто вообще не попадает, место теплое.

— Седина в бороду — бес в ребро, — поддакнул Вепрь, хмыкнув в кулак.

— Ага, поговаривают, что, дескать, как только помолодеет, так обязательно замуж ее возьмёт. А чего запомнил то, зовут ее как нашего новичка — Никой, — подмигнул Серп.

У Ника от услышанного снова пробежали мурашки по спине и шее. Бросило в жар. Он стал вспоминать похожее событие в Восточном экспрессе. Что–то связывало его или с этим местом или…

— Серп, а опиши ее, девушку эту.

— Не видел, но, говорят, модель, каких поискать ещё надо, блондиночка.

Стрелка на этих словах оторвалась от дрёмы и неодобрительно глянула на Серпа.

— Стрелка, тебя все равно никто по красоте не переплюнет, — слегка виновато произнес Серп.

Та хмыкнула, покачала головой и снова закрыла глаза.

Ник задумался. Есть таинственная незнакомка, которая попала в стаб в тот же день, что и он. Знакомых молодых блондинок у него не было в прошлой жизни. А его реакция на воздействие этой особы не случайна, скорее всего он встречал Нику уже здесь, в Улье. Так не вовремя Серп вспомнил о слухах! Когда они уже в десятках километров от Восточного. Их встреча могла бы что–нибудь прояснить с его амнезией, а может и вернуть память. «Ника, Ника, я обязательно встречусь с тобой, когда вернусь,» — подумал про себя Ник.

— Сегодня остановимся на ночёвку недалеко от бывшего лагеря муров, место удобное, — Вепрь повернулся назад к бригаде и тяжело вздохнул, — жалко, перезагрузка тут часто проходит, следы боя Улей прибрал ещё вчера. Оно наверно и к лучшему. Плюс к этому с севера прижимает небольшой кусок черноты, похожий по форме на щупальце осьминога, шириной метров в 200 в нижней точке. На север уходит далеко, расширяется незначительно. Тварей из–за близости черноты не много, спокойно переночуем.

— А для чего крюк делали? Нельзя было напрямую проехать через эту черноту? — озадаченно спросил Ник, вопросительно озираясь по лицам команды.

Кто–то прыснул, некоторые закашлялись, видимо, вопрос был некстати или попросту наивным и не требующим ответа.

— Чернота или мертвый кластер, — снисходительным тоном начал объяснять Серп Нику, — особые места в Улье. Человек и твари там не выживают, кроме… Хм… Ну вы поняли, кого, называть не буду. Чернота постепенно пожирает все объекты, которые в нее попали. Тонкая электроника сгорает, транспортные средства выходят из строя, радиосигналы не проходят, а человек теряет ориентацию, вестибулярный аппарат сбоит по страшному.

— Это как так сбой происходит?

— Ну ты когда–нибудь напивался до чёртиков? Прям в усмерть?

— Ну у кого не бывало?

— Ну вот чувство, когда «вертолеты» в голове и теряешь ориентацию в пространстве, путая небо с землёй, очень похоже при нахождении в черноте. Плюс к этому жизненные силы вытягиваются из тебя. Редко кто сможет пройти или даже проползти больше 150 метров по черноте, гиблое место. Потому и твари держатся от мертвых кластеров подальше. Место, где муров хлопнули, очень грамотно подобрано для временного лагеря.

— А есть, кто ходит через мертвые кластеры? Откуда известно, что люди не проходят насквозь?

— Есть иммунные со специальными дарами, могут и сами ходить и других водить, проводниками кличут. Так вот рассказывают, что встречают почерневшие мумии людей, машин, даже где–то вертолеты и самолёты видели.

— Да, кстати, — в разговор вклинился Вепрь, — сегодня останемся без связи с центром, как только обогнем это чёртово щупальце черноты. Радиосигнал проходить не будет. Так что рассчитывать придется только на самих себя, ребята. Да ладно, не напрягайтесь, прорвёмся. Не на войну едем.

Остановились только один раз днём на привал. Команда высыпала на природу, разминая затекшие конечности. Ник и Стрелка занимались готовкой, остальные находились в охранении. Нехитрый обед из гречневой каши с тушёнкой пришелся всем по вкусу.

Добрались до назначенного места в сумерках. Разбивали лагерь уже в темноте под светом фар броневика. Мужчины поставили себе 2 пятиместные палатки, уступив Стрелке место для ночёвки в машине. На расстановку растяжек по периметру времени не осталось. Развели небольшой костерок и уселись вокруг, распаковывая сухпайки.

— Значит так, — начал Вепрь, — Болт сегодня ночью не дежурит — весь день за баранкой, с ног валится. Первая Стрелка, потом я, дальше Серп, следом Ник и Фил. Итого по полтора часа получается до побудки. Место хоть и спокойное, но сильно огонь не разжигать. Все понятно?

Кивнули. Стрелка сняла котелок, заварила в термосе чай, в оставшейся воде кофе, раздала кружки.

— Стрелочка, что бы мы без тебя делали, — заискивающе проговорил Фил, — даже не знаю, как тебя благодарить…

— Ага, а я знаю, если замёрзнешь, зови, — подмигнул Серп девушке, перебивая Фила, — помогу, чем могу.

— Шли бы вы, спать, мальчики, — улыбнулась Стрелка, — у меня время дежурства уже пошло, между прочим, а в машине тепло, как–нибудь перебьюсь без посторонней помощи. Смотрите, как бы друг друга не пришлось греть и всю ночь благодарить!

У костра раздался дружный смех.

— Все, тише на два тона! Заткнулись. Быстро пьём чай–кофе, делаем на ночь свои дела, кому надо и быстро по спальникам! — скомандовал Вепрь.

Члены команды постепенно по одному стали отходить от костра, тонуть во мраке ночи, потом копошиться в палатках и укладываться на ночёвку. Приказы главного не обсуждались, как успел заметить Ник. Пора и самому на боковую…

Ник проснулся от тормошащей его плечо ладони Серпа. Тот жестом указал на наступившее время его дежурства. Ник махнул головой, тихонько выполз из палатки и направился к костру. Открыл котелок и зачерпнул кружкой кофе. Поежился, подкинул несколько щепок в костер. Языки пламени начали старательно облизывать добавку. Ник засмотрелся на это действо, завораживающая пляска огня вокруг дров представлялась смертельным танцем. Он не заметил, как нос его начал щекотать знакомый запах. Ник принюхался. Да это же запах дурманящей травы, и специфический душок все усиливался, определенно, кто–то неподалеку балуется косячком.

— Шалом, друг! — сзади на плечо легла рука.

Ник встрепенулся, мгновенно отпрянул, проворно развернулся и схватился за пистолет, наводя его на внезапно появившегося незнакомца. Перед ним стоял парень лет двадцати пяти, с сигаретой в зубах и глупо улыбался.

— Тсс, разбудишь всех, — парень приложил к губам указательный палец, а второй ладонью убрал длинные локоны волос, частично нависшие на лицо.

Ник не ожидал такой встречи, шаблоны, выработанные жизненным опытом обычного обывателя, не позволяли ему сделать решительное действие. А какое? Незнакомец не держит в руках оружие. Он один. Ник быстро огляделся по сторонам — сообщников не было видно, их не штурмовали муры или внешники. Все также было тихо и спокойно.

— Ты кто такой? — быстро вполголоса спросил Ник.

— Я путник. Странствую по кластерам в поисках лучшей доли, — парень блаженно растягивал слова, — вольный рейдер, по–вашему.

Гость снова расслабленно затянулся косячком.

— Ты всегда с пушкой в руках знакомишься с людьми? — кивнул тот на пистолет, — ты не против, если я присяду?

Ник посмотрел на парня — да это был типичный представитель хиппи. Образ у него был что надо: легкие полусапожки из кожи, синие потертые джинсы, коричневый пиджак с короткими рукавами, засученными выше локтей, светлая рубашка с отворотом. На шее гостя красовались многочисленные бусы, запястья украшали разнообразные кожаные браслеты, переплетенные и простые, с камешками и прочей ерундой. Довершали образ бородка и усы.

Ник сделал вывод, что незнакомец совершенно для него и команды не опасен. Он, стоя на изготовке с оружием в руке, сильно контрастировал с этим добродушным на вид парнем. Нику стало даже неловко от сложившейся ситуации.

— Да, да, конечно, присаживайся, — Ник убрал пистолет в поясную кобуру, — ты один?

— Да, один, мне так удобнее, — гость снял с плеча небольшой рюкзак и положил его рядом с собой.

— Кофе?

— Не откажусь, — незнакомец сделал последнюю затяжку и закинул бычок в костер.

— Меня Ник зовут, — Ник зачерпнул свободной кружкой кофе и подал парню.

— Шалун, — тот благодарно кивая, принял напиток двумя ладонями.

— Я даже не могу представить, как ты получил свое имя, — Ник невольно улыбнулся.

— Крестная у меня со своеобразным чувством юмора.

— Хорошо, что это был не крестный, — пошутил Ник, — я не заметил у тебя оружия, как же ты путешествуешь по Улью? Чем занимаешься? Как выживаешь?

— Я свободный художник, живу в гармонии с этим миром.

— Не понял. В смысле художник?

— Ну знахарь я, то есть. Вот непонятливый, — Шалун тихонько отхлебнул из кружки.

Ник уже заметил, что знахари в Улье это специфические люди, если не сказать больше — немного пришибленные, на своей волне, короче. И этот, видимо, такой же.

— Понятно, — растянул Ник и тоже приложился к кофе, а знахарю что, оружие не положено?

— Знахари разные бывают. Одни лечат, другие калечат.

— Думал, они только лечить способны. А почему ты не в стабе живешь?

— Я же тебе говорил — я свободный художник, не признанный знахарь.

— Это как?

— Методы лечения у меня, скажем, своеобразные. Обычные знахари делают свою работу. Я же творю. Рисую. Каждый мой пациент — это своего рода произведение искусства, — с некоторым восторгом в голосе произнес парень.

— А как пациенты к тебе на прием попадают?

— Случайно попадают или сам нахожу. Это процесс творческий и крайне интересный.

— Типа хобби?

— Типа хобби. А чем тут еще заниматься?

— Я тут недавно. Еще не знаю.

— А чем бы хотел заниматься? Подожди, не отвечай, — Шалун всмотрелся в лицо Ника, отодвинулся, посмотрел уже косо, как бы оценивая, затем глаза его заблестели, а уголки рта начали подниматься вверх, изображая веселую улыбку.

— Ты чего? — не выдержал Ник затянувшейся паузы и странного поведения знахаря.

— Интересный случай. Обычный знахарь может не справиться. Я могу.

— А что со мной? — напрягся Ник.

— Тебе надо сделать выбор, Ник… Или восстановить память и, возможно, спасти многие жизни, или открыть дар Улья и тоже в будущем быть стражником иммунных. То, что скрыто в тебе, не может найти выход. Я вижу почерк одного знахаря, который с тобой работал недавно, но открывать дар на тот момент тебе нельзя было. При наступлении определённых событий твой заряд сработает рандомно. И не факт, что в нужную тебе сторону.

Ник был ошеломлен знаниями знахаря о его делах. Это очень походило на правду.

— А нельзя оставить и то, и то?

— Можно, — знахарь достал из внутреннего пиджака серебристый портсигар, открыл его и протянул Нику, — мне нужно, чтобы ты немного расширил сознание, так легче работать.

В портсигаре лежали аккуратно скрученные трубочки, набитые то ли табаком, то ли другой смесью.

— Сколько мне это будет стоить?

— Ты меня совсем не слушал?

— А, ну да, вольный художник и все такое.

— Все такое тебе, — усмехнулся Шалун.

— Подожди, а бригада моя? Я дежурный на ближайшие два часа.

— Не волнуйся. В радиусе одного километра никого нет. Здесь сейчас безопаснее, чем в стабе — рядом чернота. Тем более это займет, — Шалун задумался, — минут пять.

— Ты сенс еще вдобавок? — удивился Ник.

— Меня будем обсуждать, или делом заниматься? Вот молодняк пошел, еще уговаривать нужно! — хмыкнул гость.

Сомнения Ника сошли на нет. Если бы этому знахарю захотелось бы навредить ему, то это он давно бы осуществил, даже не отвлекая его от кофе. «Была — не была! А не получится — не велика потеря», — подумал Ник.

— Ты говорил, что можно направить энергию в два направления, — Ник вытащил из портсигара самокрутку и поиграл ею в пальцах.

Шалун убрал портсигар, достал бензиновую зажигалку, откинул крышку и чиркнул колесико.

— Конечно! Я — художник, я так вижу.

Ник сделал глубокую затяжку. Перед глазами начала расплываться картинка. Краски костра стали ярче, превращаясь в мутное пятно. Вот проплыло улыбчивое лицо Шалуна, потом его руки. Звуки потухли. Окружающие предметы стали расплываться, удлиняться, вытягиваясь словно резина в бесконечные полосы. Следом все разом померкло. Через мизерную долю секунды Ник оказался в пустой пространстве, залитым со всех сторон белым светом, но источников освещения не было видно, как и краев этого странного места. Не было никаких звуков, запахов, предметов. Ник не чувствовал своего тела, ощущалась легкость в каждом движении. Он шагнул, как ему показалось, но эффекта перемещения в пространстве не было.

Вдруг откуда–то сверху послышался звук расправляемого туго скрученного листа плотной бумаги или ватмана и его укладка на плоскости. Мимо Ника пронесся огромный карандаш размером с бревно. Ник растер глаза — этого не может быть! Невидимая рука в ускоренном режиме начала размашисто водить карандашом по белому полу. Три секунды — кадр готов! Ник подбежал к изображению на полу размером не менее три на пять метров. Прорисовка деталей и качество рисунка были высокого качества, как будто работали не карандашом, а печатающей головкой принтера. Да это же на картинке он — Ник! Это лестничная площадка, рядом парень подкуривает сигарету. Карандаш в это время шуршал уже в десяти метрах от него. Ник подошел к следующему рисунку — на лестничной площадке два трупа, он узнал себя с лопатой в руке. Третий: главный герой на машине покидает стройку. Ника осенило: «Да это чертов комикс! Злоключения его первого дня в Улье!». Ник побежал дальше. Вот он колошматит мертвяка в машине, подъезжает к затору из автомобилей. «Да это прям боевик какой–то!» — удивился Ник, рассматривая, как он застыл с лопатой в руке, готовясь бить очередную тварь. А дальше ступор — первая встреча с ней. На увеличенной панели художник постарался на славу — рядом с Ником стояла эффектная девчонка, красота ее поражала. Невидимый автор здесь дополнительно покреативил. От лица Ника отходил пузырь с иллюстрацией речи: «… меня Андрей, кстати, зовут». От собеседницы исходила ответная выноска: «Вероника, можно Ника ;)». И смайл в конце. Сердце Ника наполнилось теплом. Так вот откуда это чувство дежавю! Сильные положительные эмоции от первой их встречи утрачены не полностью! А что случилось дальше по сценарию?

Ник пробежался по канавке между панелями на второй ряд комикса: две машины в лесу, одна из них сломана — из открытого капота поднимается дымок. Рядом внедорожник, из него девушка–водитель призывно машет рукой Нику и Нике. «Значит их, то есть нас, спасли», — подытожил вынужденный читатель.

Следующий кадр — глаза незнакомки с легким прищуром изображены в зеркале заднего вида. Лицо. Нику этот взгляд показался до боли знаком, только пока не понятно, откуда.

Потом панели были одна мрачнее другой: подлое предательство, сдача мурам, попытка разделки Ника на органы. Ник стал причитать, бегая между кадрами: «Нет, нет, только не это».

Но тут внезапно расстановка сил резко поменялась. Один охранник повержен, второй, по виду доктор, смертельно ранен, он просит о помощи, а Ник рассматривает странную находку — в его пальцах зажата… Да это чертова жемчужина! Это стало понятно из картинки — прорисовка шарика была идеальной — с полутенями и отливом изображений освещения. Вокруг жемчуга художник дополнительно нарисовал продольные изогнутые линии, показывая, что эта вещь или вибрирует, или что–то излучает.

«Похоже, Шалун до жизни в Улье был художником–комиксистом, хорошо, что не карикатуристом», — хмыкнул про себя Ник.

Он не заметил, как магический карандаш куда–то делся. Комикс, значит, нарисован полностью. Осталось взглянуть на пять панелей. Вот крупным планом в рот закинута жемчужина. На следующей Ник выглядит здоровым, подтянутым, даже подкачанным слегка, с автоматом на изготовку пробирается к выходу. На очередном кадре напротив него стоит подлая девка, сдавшая Ника и Нику мурам. Оба держат друг друга на мушке. Напряженность ситуации легко читалась на лицах новоиспеченных врагов. Он медленно подошел к следующей панели. Девка с хищным выражением на лице выставила перед собой руку, от которой как от брошенного в реку камня, расходились по воздуху направленные в сторону Ника волны, а тот, в свою очередь, в это самое время в неловком всплеске руками валитс назад. «Да это точно боевое умение Улья! Так вот, значит, что произошло», — Ник задумчиво почесал затылок и направился к последней панели. Дело было практически ясным — этот ментальный удар предательницы лишил памяти. На последней карточке он ожидал что–то вроде банального «продолжение следует», но ошибся. История здесь только начиналась. Ник узнал свое безвольное тело — оно в неестественной позе кулем лежало на земле. Рядом стояла девка, корпусом обращенная еще к Нику, но с повернутой головой назад. «Куда же ты смотришь? — Ник подошел поближе к силуэту и задумчиво начал рассматривать детали, — что привлекло твое внимание?». Почти в углу панели на пригорке стоял заведенный УАЗ. Автомобиль можно сразу и не заметить, настолько он был мелко нарисован на огромной картине. Темная фигурка на водительском сиденьевскинула руку вверх, а от головы человечка отходил небольшого размера пузырь с текстом: «Аида, уходим!»

«Так вот, как тебя зовут, сука! Я запомнил», — процедил сквозь зубы Ник и тут же очнулся.

Он тряхнул головой. Снова тот же костер, в руках горячий кофе. Ник стал озираться по сторонам — Шалуна нигде не было видно. «Что за чертовщина? — пробормотал себе под нос, — приснилось или морок какой–то?» Ник причмокнул языком несколько раз — привкуса курева не было. Он взялся рукой за голову, водя глазами по сторонам. Вот место, где сидел Шалун, но трава не примята и следов нет.

«Все, кукуха поехала, — обреченно пробормотал Ник тихонько, но тут же воссиял от догадки, спасающей его положение, — да нет, я придремал. А во сне мозг начал вспоминать утраченное, правда в весьма странном формате».

Он постарался вспомнить сон — ему с легкостью это удалось. Более того, тепрь Ник мог свободно рассматривать свой первый день — комикс на большом листе. Жалко, что в черно–белом изображении. Но это несомненно был он в этих картинках, увиденное откликалось в нем яркими разноцветными чувствами. А особенно к Нике.

«Надо рассказать все бригаде, — начал рассуждать Ник. — только вот в чем загвоздка, как мне объяснить, что здесь был неведомый гость или даже призрак, который приоткрыл или нарисовал мне мой первый день в Улье? Меня точно могут принять за сумасшедшего. Тогда можно сказать, что у меня просто частично восстановилась память. Поделиться частью правды — это не обман? А остальное произошедшее касается только меня, Ники и несведенных счетов с Аидой. А таинственный Шалун, возможно, вообще является плодом воображения или игрой разума, чтобы в удобочитаемой форме преподнести утраченную память. Как незримый автор книги под названием Жизнь! Так, стоп. А откуда я знаю, как зовут ту муровскую девку? Скорее всего угасающее сознание услышало это обращение к Аиде и зафиксировало. Вроде все выглядит логично и складно».

Ник допил кофе, встал и прошелся по лагерю. Все было тихо и спокойно. Ника и Аида не выходили из головы. Два противоположных чувства одновременно усиливались внутри Ника. Ему хотелось одну убить, другую обнять и приласкать. Это было похоже на борьбу добра и зла. Ник не мог найти себе места — все ходил из стороны в сторону и наматывал круги вокруг броневика и палаток, пока из одной из них на звуки шагов не вылез с заспанным видом Фил.

— У меня от твоих хождений уже голова кругом. Что случилось?

— Извини, Фил, забыл, что ты все чувствуешь. Вспомнил внезапно свой первый день в Улье.

— Ну и как оно?

— Я, оказывается, вместе с Никой спасался, пока к мурам не попал.

— Да у нас тут лав–стори намечается, давай, расказывай, — Фил уселся у костра и потянулся к кружкам, — совместное преодоление трудностей, оно, знаешь ли, сближает людей.

Ник тоже присел рядом и с подробностями, насколько мог, рассказал о событиях первого дня до последней сцены комикса.

— Да-а, — протянул Фил, — тянет на хороший сюжет боевика. — А девку ту, челнока, опознать сможешь, если что?

— Челнока?

— Да, мы так зовем тех, кто подрабатывает тем, что привозит мурам иммунных. Чаще всего обманом завлекают, но бывает и силой.

— Думаю, опознаю. У меня вообще есть ощущение, что я ее где–то видел до этого.

— Может похожего человека видел. Бывает. А обидно, что ты Нику вспомнил, когда мы уехали, тебе нужно обязательно к ней подойти, поговорить.

— Да, когда вернусь, обязательно встречусь с ней. Уже тянет, кстати.

— О, поживи с наше, узнаешь, что такое «тянет», — подмигнул Фил, — тут мужская сила со временем только крепнет, знаешь, как либидо подскакивает!

— Да, определенно, быть иммунным — это классно, — мечтательно произнес Ник и подпер подбородок ладонью.

Он не стал ложиться, все равно сон как рукой сняло, решил досидеть с Филом вахту.

— Слушай, Фил, а у вас, я так посмотрю, тоже история со Стрелкой и Серпом интересная вырисовывается. Заметно.

— Заметил, значит молчи, не твое дело, — Фил недовольно сорвал травинку и сунул в рот, играя ею зубами.

— Ладно, извини, я тут человек новый, это и правда не мое дело.

Повисла пауза. Ник хотел уже уйти из–за неловкой ситуации, но Фил продолжил:

— Проехали, — процедил Фил, — тут все сложнее, чем вы все думаете… Серп мне за эти годы как брат уже стал, так же как и я для него. Как думаешь, сможем мы друг друга предать?

— Думаю, нет.

— То–то и оно. И Стрелка нам как родная стала, столько раз спину прикрывала, что не счесть. А так продажных женщин здесь хватает, были бы спораны на кармане. Так и живём — ни мне, ни ему. А девчонка молодая, сама ещё не знает толком, что ей надо. Улей сам разрешит наши судьбы, на том и решили мы. А там, как знать, может встретим ещё кого, — слегка улыбнулся Фил, — у тебя уже вон что–то наклевывается, хоть здесь без году неделю находишься. Чую, на свадьбе погуляю скоро!

— Да ну тебя! Ты же сенс, а не провидец!

— Откуда ты знаешь, какие у меня дары? — насмешливо произнес Фил, — может я предсказывать могу? Ладно, шучу.

Напряжение спало. Дальше нить разговора потянулась к историям и байкам Улья, а после и до анекдотов очередь дошла.

Утро пришло очень быстро.

Ник за завтраком вкратце поделился с командой восстановленной картиной своего первого дня в Улье. История имела большой интерес среди слушателей. Только Вепрь расстроился, что маловато информации всплыло в памяти Ника.

— Так как ты говоришь, звали челнока? Аида? — Вепрь почесал бороду, — по твоему описанию девка эта давно в Улье, раз владеет таким сильным навыком — стирает память. С остальными новичками значит она тоже поработала. Но зачем? Смысла не вижу пока что. С таким именем я никого не знаю. Одно из двух: или девка прибыла с дальнего кластера, она может быть наёмником, или перекрестилась. Жалко, с центром больше нет связи, запросить информацию по базам можно было бы. Короче, Ник, если ещё вспомнишь чего — сообщай. Думаю, мы с Аидой этой скоро встретимся. Уж тогда я с нее всю информацию выбью.