Точка бифуркации

Глава 4

— Это все? — спустя некоторое время, первым нарушил молчание полковник.

— Да, — кивнул Виктор, — это все что мне удалось восстановить.

— С основной базой они поступили более затейливо, — задумчиво покачал головой Стен.

— Не хотели рисковать, — буркнул в ответ Владимир, не отрывая взгляда от экрана. Кулаки его были сжаты.

— Витюша, а верни-ка то место, где тварь крупным планом была, — попросил Архип Петрович.

— Вышка смотрителя? — уточник оперативник.

— Да.

— Вот, — парень отмотал запись на нужное место и нажал на «стоп». Перед нашим взором вновь застыла искаженная злобой и яростью страшная морда.

— Никогда такой раньше не видел, — покачал головой Владимир.

— Как и все мы, — буркнул Север.

— Чем-то на горгулью похожа…

— Да какая хрен разница на что она похожа! Мы можем тут хоть до утра пялиться на нее, а толку не будет никакого. Лежал бы тут ее труп — тогда другое дело.

— Врага надо знать в лицо.

— И что? Вот тебе оно. На весь экран харя. Приснится — не забудешь. Да только чего от нее в бою ожидать никто не знает.

— Уже знаем, — хмыкнул Владимир, — она хотя бы может летать.

— Не факт, — поскреб подбородок Семен, — слишком уж небольшие крылышки для такой туши.

— И что?

— У пингвина тоже есть крылья, — намекнул он, — и у страуса. Но что-то в небе я их не видел.

Кто-то хихикнул. Ну да, сравнить милого сердцу безобидного пингвина с такой вот… нет уж, спасибо. Я выбираю первый вариант для личной встречи.

— Это в нашем мире, — тем временем не сдавался мастер, — а в их кто его знает, что там может летать, а что нет?

— Так, зоологией потом заниматься будете, — перебил их дискуссию Митров, — тварь подлежит уничтожению в любом случае. И это не обсуждается.

— Как будто кто-то хотел ее себе домой взять…, - закатил глаза Стен.

— Тебе смешно? — сверкнул в его сторону глазами полковник, — Мне напомнить, как один самонадеянный оперативник в семьдесят восьмом году, хотел поймать живьем тихоню и чем все это закончилось?

— Не стоит, — на моей памяти Стен впервые выглядел смущенным. Его рука непроизвольно потерла кожу в области горла.

— Тогда продолжим. Виктор, включи общий вид внутреннего двора.

Перемотка почти в начало и перед нами снова встали первые мгновения штурма базы.

— Стоп! — неожиданно громко скомандовал Игнат, — что там у него в руке?

На экране застыл кадр зачистки, когда наемники только начали врываться в полуразрушенные домики базы.

— У кого? — не понял парень.

— Вот тот мужик слева у дерева с поднятой рукой.

— А ведь и верно, — заинтересованно придвинулся поближе к экрану Архип Петрович, глядя на услужливо увеличивающееся изображение. Качество, конечно, оставляло желать лучшего, но в общих чертах предметы различить было можно, — какая-то палка.

— Жезл, — поправил его, более сведущий в таких делах молодой оперативник.

— Да хоть посох Гендольфа, — отмахнулся старик, — он явно управляет той тварью с помощью этой штуки. Промотай-ка чуть дальше…

— Аналитиков бы сюда, — протянул Север, глядя, как мечутся по экрану фигурки.

— Отдел аналитики приказал долго жить, — хмыкнул Стен, — причем всем составом. А его начальник, заварив кашу, благополучно сделал ноги.

Зародившийся спор набирал обороты. Видео мотали туда-сюда, выискивая любую мелочь, за которую можно было бы зацепиться. Для меня подобного рода собрания были в новинку. Те короткие планерки, проводимые в кабинете у Митрова каждую неделю — не в счет. В число доверенных людей я тогда не входил — не было ни должного опыта, ни допуска. Просто отчитывался, отвечал на поставленные вопросы и уходил. Планированием операций, обсуждением полученных данных и прочими организационными моментами занимались уже совсем другие люди. Не спорю, возможно со временем такая ситуация бы изменилась, ведь подобными кадрами разбрасываться просто глупо, но до последнего времени все было именно так. Сейчас же, сидя тут и глядя на окружающих, мне на ум приходило только одно — мозговой штурм. Все это напоминало не четко выстроенное совещание, а какой-то междусобойчик, где все говорят не по очереди, предлагают свои идеи и спорят наперебой. И самое что интересное, Митров, кажется, прекрасно во всем этом ориентировался. Не повышал голос, призывая к порядку, не орал вместе со всеми, а просто направлял разговор в нужное русло и слушал. Возможно, в этом и есть талант руководителя? Не зря же его, такого относительно молодого (по сравнению с некоторыми другими) поставили на эту должность.

Помню в свое время, один мой друг устроился работать секретарем в какую-то жутко крутую фирму. И нужно там было постоянно организовывать совещания для совета директоров. Я еще тогда наивно предполагал, что мол, что в этом такого сложного? Ну, собрались все вместе, посидели и все обсудили. Какие проблемы? На деле же все оказалось не так-то уж и просто. В обязанности организатора входила такая куча всего, что начинала пухнуть голова. Во-первых, многое зависело от того, какое совещание будет: оперативное или плановое. Какие вопросы выносить на обсуждение, а какие можно решить в рабочем порядке. Подготовка всей необходимой для проведения мероприятия информации заблаговременно. Список участников, приглашения, оборудование помещения, регламент, доклады и еще куча прочих разных дел.

Слушая рассказ друга я молча выпадал в осадок. И вот теперь сижу тут, участвуя, по сути, в обсуждении будущего человеческой расы, а вижу балаган. Непривычно… Хотя что в последнее время было для меня привычным? Наверное, вот так люди и перестают удивляться чему-либо в жизни.

В это время в комнату вернулась Алиса. Устало плюхнувшись на диван, она взяла со столика сок и принялась жадно пить. Взгляды всех присутствующих повернулись к ней.

— Что с девочкой? — осторожно спросил Митров, глядя на нее.

— Ничего. Кома, — отрываясь от бутылочки, выдохнула девушка, — состояние — стабильно тяжелое. Папа начал подключать ее к приборам.

— Вы пробовали ее вернуть?

— Вывести не получается, — Алиса покачала головой, — ни один из известных мне способов не работает. Даже прямое вмешательство. Тут Дима был абсолютно прав.

— Но надежда есть?

— Прогнозы строить пока рано. Нужны обстоятельные и очень осторожные исследования. Ребенок и вправду уникален. Настолько огромный внутренний резерв, что я поначалу даже дар речи потеряла! Колоссальный потенциал. Мы не можем себе позволить потерять ее из-за какой-нибудь глупой ошибки.

— Хорошо, — кивнул полковник и повернулся к остальным, — тогда следующий план действий такой. Алиса и Духобор остаются здесь. На вас ложится забота о девочке и Шамане. Последнего необходимо в кратчайшие сроки поставить на ноги, но больше половины своего резерва в день не тратьте — неизвестно, что еще может произойти. Нужно быть готовыми к разным ситуациям.

— На выращивание тела уйдет как минимум несколько недель, — тут же вставила девушка, — а учитывая отсутствие многих необходимых вещей и оборудования…

— Придется извернуться, — отрезал он, — что сможем достать — достанем, остальное — не факт. Мы сейчас не в той ситуации, чтобы рисковать.

— А почему бы не использовать для этого уже готовое тело? — спросил я, и под непонимающими взглядами добавил, — ну… труп из морга, как это сделал товарищ полковник.

— Тебе прочитать лекцию о совместимости человеческих тканей, группах крови и прочем? — удивленно поднял брови Архип Петрович, — я думал, год назад Алиса справилась с этим более чем успешно.

— Видишь ли, Дмитрий, — хмыкнул Митров, — если бы я и сам знал, как у меня это получилось, как ты думаешь, были бы у нас сейчас такие большие потери?

— Понял, — мне стало неловко.

— Тогда продолжим. Грин, Север и Святослав — охраняют дом, девочку и наших ученых. График дежурств составите себе сами. Что с датчиками слежения?

— Грин как раз сейчас их ставит вокруг дома, — ответил за отсутствующего товарища Север.

— Отлично. Базу не покидать ни при каких условиях, кроме эвакуации в случае прямого нападения. Основной приоритет — жизнь девочки и ученых. Вопросы?

— Никак нет.

— Арн, Семен, вы едете в Норильск. Постарайтесь выяснить, что стало с Антоном. Связь держать по обычному телефону, но с использованием словесных маркеров. Уже готовыми обозначениями и кодовыми системами не пользоваться. В общем, не мне вас учить — сами все знаете. Перед вылетом их подробно обсудим. Вопросы?

— Что с Ремизовым? — деловито уточнил Семен.

— В Москву нам пока ход заказан, — дернул щекой полковник. Было видно, каких усилий ему стоит отдавать такой приказ. Ремизов был не только его правой рукой, но еще и лучшим другом, — если это правда и у них там самое гнездо — я не хочу отправлять людей на смерть. Нас и так осталось слишком мало, чтобы распылять силы.

Спорить никто не стал. Все всё прекрасно понимали. В Норильске вряд ли стоило ожидать серьезных сил. Скорее всего, там работала группа. Антона взяли либо в дороге, как попытались ликвидировать меня, либо где-то в городе. Просмотр новостей и сводок ничего не дал. Никаких случаев убийств или пропаж без вести за последнее время не было. Не знаю, кто там был, но сработал он чисто. Шумихи, подобной нашей, в новостях удалось избежать.

— Володя, ты съезди домой к Аркадию, попробуй разузнать, что там к чему.

— Хм…

— Да знаю я что бесполезно, — раздраженно отмахнулся Митров, — парень был далеко не дурак и вряд ли оставил следы, но проверить все же надо. И будь аккуратнее. Сейчас сам знаешь, что будет твориться по нашим адресам.

Оперативник кивнул.

— Стен, ты берешь Льета и попробуйте добыть нам «языка». Информация нужна как воздух.

— Вот те раз, — выпучил глаза подросток, — ты что, предлагаешь нам…

— Да, — жестко отрезал полковник, — нам нужен живой представитель их расы для допроса.

— Ладно-ладно, — замахал тот руками, — забудем на секунду, что ты просишь взять живьем самую опасную тварь на планете. Забудем и то, что непонятно даже чем ее связывать — наручники при сверхсиле — это даже не смешно, а действуют ли на них препараты — неизвестно. Опустим даже то, что я мало похож на Ван Хельсинга. Но где мы, блин, его найдем?! Особенно если учесть, что они ничем с виду от нас не отличаются, в том числе и по ауре.

— Наблюдательность и логику тебе в помощь, — усмехнулся Архип Петрович, — или мне тебе напомнить, как выводить людей на эмоции и заставлять делать ошибки?

— Ой, какой ви умный! И шоби я без вас делал? — радостно всплеснул руками парень, — может тогда сами и покажете как надо?!

— Стен, перестань паясничать, не выдержал Север, — ты швед, а не еврей…

— Мою родословную, попрошу не трогать! Тем более, что все равно ошибаешься.

— …а «язык» нам и вправду нужен как воздух.

— И где я тебе его возьму? — искренне удивился тот, — буду ходить по ночным клубам, как в дешевом голливудском кино? Или по улицам ночами дежурить? А может быть в городскую администрацию заглянуть? Вдруг они там тоже занимают высокие посты. Судя по нашим местным чиновникам — там точно — те еще упыри.

— Я знаю, где найти одного, — тихо сказал я.

В комнате резко повисло молчание. Взгляды всех присутствующих уже в который раз за сегодня снова сошлись на мне.

— И где же позволь узнать? — приподнял брови Архип Петрович.

Максимально сжато и точно я пересказал про случай, произошедший со мной в туалете ночного клуба почти восемь месяцев назад. Про Асю, разумеется, упоминать не стал. Вот же блин, всю жизнь обходился без подобных развлечений, а тут на тебе — один раз сходил и столько последствий. Впрочем, надо признать, что на этот раз все вышло весьма удачно. Весь вопрос был в только том, пользуется ли еще данным заведением тот самый парень и точно ли он тот, кто нам нужен.

Закончив рассказ, я выжидающе уставился на полковника.

— Да ты просто кладезь знаний какой-то! — подсев поближе, приобнял меня за плечи Стен, — так и сыпешь сегодня информацией на наши жаждущие уши. Мне даже допросить тебя захотелось. Вдруг да узнаем еще что интересное?

— Упыря поймаешь, вот его и будешь допрашивать, — толкнув приколиста локтем под ребра, ответил я.

— Что ж, — спустя некоторое время промолвил Митров, — тогда в вашу группу добавляется еще Дмитрий. На рожон не лезть. Соблюдать предельную осторожность. Цель брать максимально тихо и скрытно. Если не уверены в успехе — не лезьте. Мы не имеем права на ошибку. Вопросы?

— Да понятно все, — отмахнулся подросток.

— Тогда далее. Виктор, на тебе обеспечение базы продуктами и всем необходимым. Ключи от джипа возьмешь у Владимира. Заодно доставишь ребят до аэропорта, когда потребуется.

— А мне что делать? — поинтересовался Архип Петрович.

— Вы с оставшимися бойцами пока в резерве, на случай форс-мажора. Отдыхайте и помогите Алисе собирать оборудование. Если ей понадобятся какие-то медикаменты и приборы — их поиск также на вас. Нужные связи, я надеюсь, у вас остались?

— Есть еще пара контактов на черном рынке, — кивнул тот.

— Хорошо. Выполняйте работу, но без фанатизма — лишние вопросы нам не нужны. Ничего особо уникального и экзотического не брать.

— Разумеется.

— Тогда на этом все. Пока нет новых данных — строить гипотезы бессмысленно.

— Пойдемте в столовую, — впервые подала голос, до этого только слушающая Мария, — мы там стол уже накрыли. Помянем…

Обед проходил по большей части в молчании. Разговоры особо не клеились, не смотря на обилие животрепещущих тем. Каждый думал о чем-то своем. За небольшое время, всего-то час с лишним, девчонки умудрились устроить нам настоящий пир. Пожарили куриц, наделали кучу бутербродов из тех продуктов, что мы привезли с собой и даже нарубили целое ведро салата. В прямом смысле ведро, так как с тарой особо никто не заморачивался. Перед нашими представительницами прекрасного пола стояла одна задача — накормить почти полтора десятка голодных мужиков, и с ней они справились прекрасно.

Сидели в столовой, за большим дубовым столом, покрытым белоснежной скатертью. Дуб был настоящим. Старым, крепким и покрытым темным лаком. Меня в свое время еще в школе на трудах, довольно сносно научили разбираться в древесине, поэтому качество я оценил. Видать не мелочился тут хозяин на себе любимом.

Чуть в сторонке, на краю длинного стола стояли в ряд тринадцать рюмок водки, накрытые кусочками хлеба. Двенадцать одаренных. Двенадцать наших братьев мы потеряли в позапрошлую ночь и в бою на Алтае.

Андрей

Кирилл

Павел

Марик

Олег

Василий

Финка

Бард

Сергей

Иван

Илья

Костя…

Последняя же рюмка была данью памяти доктору Артемьеву. Добродушный, слегка застенчивый и вечно рассеянный старик, давно уже стал нам всем как родным. Остальных просто вспомнили. Сколько их там было? Большинство я почти и не знал, несмотря на столь долгий срок обучения. Ученые, лаборанты, охранники… почти все остались там. Двое молодых парней в возрасте от двадцати семи до тридцати, которым повезло сбежать с базы вместе с Альцманом, сейчас задумчиво ковырялись в тарелках на другом краю стола. Выдающиеся молодые таланты, прошедшие в свое время жесточайший конкурсный отбор. Оба работали в отделе новейших биологических разработок вместе с Алисой. Стирать им память посчитали настоящим кощунством, поэтому после эвакуации их было решено оставить вместе со всеми. Оставшимся двум повезло меньше…

Пара охранников, как раз проходила очередной медосмотр, когда начали греметь первые взрывы. Толку от них в той мясорубке было ноль, а когда все уже закончилось, полковник посчитал, что теперь это будет только лишний балласт. Жестоко ли это? Что лучше, не помнить ничего за последние три года своей жизни и иметь возможность дожить до старости, или помнить все, но знать, что возможно завтра, тебя уже не станет, и процесс этот будет не обязательно таким уж быстрым. Кто знает. В любом случае решение было принято и ничего уже изменить нельзя.

— Кстати, а что с Дмитрием? — поинтересовался я у сидящего рядом со мной Игната.

— С каким? — не понял тот.

— Ну, тезка мой, тоже одаренный. Тот самый, который…

— А, понял, — кивнул оперативник, — с ним все вообще замечательно вышло. В мае он ушел на пенсию.

— Чего?? — вытаращился я на него.

— Того. Отдохнуть решил. Не все же ему наукой заниматься. Пришел к Митрову и написал рапорт. Ну, а далее по процедуре: сменили ему внешность, омолодив лет на двадцать (тут он сам настоял), состряпали грамотную легенду для всех его знакомых, подчистили концы и все — здравствуй новая жизнь. По инструкции Митров должен был доложить об этом наверх, но он тогда решил попридержать документы. Были там какие-то терки с начальством и он хотел не усугублять ситуацию еще и отставкой одного из своих сотрудников. Удачно, в общем, получилось. Теперь о том, где находится Дима, знаем только мы.

— Так его не…

— Нет, — успокоил меня Игнат, — Митров уже связался с ним — все в порядке.

— Тогда почему он до сих пор не с нами?

— А смысл? Как одаренный он вряд ли чем-то полезен, тех способностей, что есть у нас — у него нет. Как ученый он тоже сделал все что мог. Все его разработки с успехом нами используются. Так что дай человеку отдохнуть.

— Эм…, - несколько оторопел от подобной отповеди я, и не нашел ничего лучше чем спросить, — и чем он теперь занимается?

— Отдыхает, ездит по стране, даже в какой-то рок-группе вроде играет, — пожал плечами оперативник, — я, честно говоря, особо не интересовался. Мы с ним и раньше не очень ладили.

— Где играет?! — подавился курицей я. Представить себе степенного русского ученого, родившегося еще в позапрошлом веке, одетого в кожу и «рубящего» тяжелый металл на сцене было… просто дико!

— Он всегда увлекался музыкой, — пояснил сидящий напротив Архип Петрович, — а новые веяния открыли для него поистине безграничные возможности.

— Хм…

Как ни крути, но воображение пасовало. Я, конечно, знал этого человека не так давно, но представить его себе в таком амплуа… Хотя, чему я вообще удивляюсь? Каждый отдыхает и развлекается, как может. Вон, взять, например, того же Стена — тот еще затейник.

Предаваться печали и воспоминаниям долго не пришлось — работы было невпроворот и спустя час, все разбрелись по своим делам. Семен, захватив с собой Виктора, отправился в аэропорт, обещав на обратном пути, заскочить за покупками. Часть ребят, отправились сменить дежурных, остальные же — помогали Алисе и Духобору с монтажом оборудования. Митров с Владимиром, что-то деловито обсуждали в углу, и только я, как дурак, стоял и не знал, что мне делать. До выхода оставалось еще много времени — Стен решил выдвигаться ночью, что в принципе логично, и прошерстить для начала тот самый клуб, о котором я упомянул в разговоре.

Не зная, чем себя занять, я присел на диван к Архипу Петровичу, деловито щелкающему клавишами по стоящему на коленях ноутбуку. Ноут был далеко не последней подели, но все еще приемлемых характеристик. Сбоку к нему, через кучу маленьких кабелей, крепилась какая-то черная коробочка, работающая отдельно от сети. Коробочка явно не имела своего стандартного подключения, так как иначе бы ее владельцу не пришлось проковыривать для этого в корпусе дырку ножом.

— Что это? — спросил я дедка, увлеченно изучающего какой-то сайт, с непонятным содержимым и весьма приличными расценками. Названия препаратов, химические соединения… В этом я совершенно не разбирался, но парочку, благодаря урокам на базе, все-таки сумел опознать. Все они точно входили в список «запрещенных», и явно не продавались в каждой аптеке без рецепта.

— Что? — не сразу разу расслышал тот, — а, да смотрю тут кое-что для нашего пользования. Денег, конечно, требуют, собаки, будь здоров! Не то, что год назад. С этим кризисом, никаких средств не хватит. Но попробую сторговаться хотя бы на счет самого нужного.

— Это и есть сайт черного рынка?

Повернув голову, Архип Петрович удивленно посмотрел на меня из-под приспущенных очков, а потом снисходительно улыбнулся:

— Да, Дима, это один из них.

— И что, его до сих пор никто не нашел и не закрыл?? — удивился я, стараясь не обращать внимания на снисходительный тон. Оперативник не хотел меня обидеть, просто… Вот попробуйте подойти, например, к автомеханику с тридцатилетним стажем, и начать у него с умным видом спрашивать, как правильно в машине менять колесо. Уверяю — его взгляд будет примерно таким же. Идиотов негде не любят. И если ты в свои двадцать шесть ни разу этого не делал, так чьи это проблемы?

— Видишь ли, Дмитрий, — вздохнул оперативник, — отследить что-либо в интернете довольно непростая штука. Про законодательство я вообще молчу. В этом аспекте там не просто дыры, а практически полное отсутствие забора как такового. Это что касается обычной сети. Стоит ли говорить о том, что 80 % всего интернета недоступно для пользования обычного человека? Да и не было таковым никогда. Найти там можно намного больше, а объяснять про него надо намного сложнее. Ты уверен, что это тебе сейчас так уж необходимо?

— Э… — ошалело помотал головой я. Восемьдесят процентов?! Уже в который раз я мог сказать о том, что «мой мир никогда не будет прежним». Сколько всего я не знаю! Боже мой… это все равно как узнать вдруг, что небо оказывается не голубое, а красное и ты всего лишь дальтоник. Интересно, пройдет ли это когда-нибудь?

Видимо, заметив по моему изменившемуся лицу, какие мысли меня обуревают, — старик похлопал меня по плечу и примиряющее сказал:

— Да не беспокойся ты так, научишься еще всему. Тебя же учили больше как одаренного и боевика, а не как программиста. Конечно, это ни в коей мере никого не оправдывает, но и зацикливаться на этом не стоит. Тем более, что обучение твое еще не было закончено на тот момент. Впрочем, сейчас уже не до него… Если хочешь — поднатаскаю тебя, как выдастся время. Договорились?

— Угу…

— Вот и ладушки. А сейчас иди-ка лучше отдохни. Ночь ожидается непростой — надо набраться сил.

Вздохнув, я поднялся с дивана и решил и вправду последовать совету мудрого человека. Задание мне дали, напарниками обеспечили, смысл шататься по дому и мешать людям работать? Лучше и вправду, вздремну, часок другой, кто его знает, когда еще удастся это сделать.

Кровать встретила меня как родного. Шаман по-прежнему пребывал в объятиях Морфея, изредка отправляя пузырьки воздуха к поверхности воды из открытого рта. Не раздеваясь, я упал лицом в подушку. Как же много всего на меня свалилось в последнее время…

— Решил отдохнуть? — раздался тихий голос в районе двери.

— Ага, — не поднимая головы, глухо пробурчал я.

— Правильно, спать и есть нужно…

— …про запас, — закончил я за учителя известную армейскую мудрость, — ты хотел со мной о чем-то поговорить?

— Да, — Владимир осторожно присел на край кровати, возле меня, — штатного психолога, как ты понимаешь, у нас не осталось, а оставлять проблемы нерешенными — чревато. Вот и решил по-дружески с тобой все обсудить.

— По поводу?

— По поводу того, что было с тобой в лесу. В ту ночь.

— Да нормально все, — излишне грубо ответил я. Воспоминания неожиданно нахлынули с новой силой, понимая в душе злость и раздражение, по отношению к тому, кто о них мне напомнил, — не мальчик уже. Справлюсь.

— Знаю, что справишься, — невозмутимо кивнул мастер, — вопрос только в том, за какое время. Я видел, как умирают отличные бойцы, которым не хватило времени пережить свой первый бой и свою первую кровь. На это нужно либо много времени, либо понимание. Но, как правило, для последнего без посторонней помощи уходит очень много первого.

— К чему этот разговор?

— К тому, что я не хочу терять еще и тебя, — пояснил он, — сейчас у тебя кризис, хоть ты это и отрицаешь. И пока ты его не переживешь, не осознаешь, выпускать в поле тебя нельзя.

— Я готов к бою! — впервые за все время, я оторвал лицо от подушки. Злость требовала выхода и Владимир, пытающийся заниматься со мной психоанализом, как нельзя лучше подходил для того, чтобы ее выплеснуть. Видимо, он и сам это прекрасно понимал, судя по едва заметной, проступившей на его губах улыбке. А может и специально этого добивался, чтобы дать мне возможность выпустить пар. Вот только один на один — я ему не соперник. И это понимали мы оба.

— Нет не готов. И ты умрешь, если не поймешь этого. Когда ты проходил обучение, тебя приучили наносить и получать раны. Ты испытал столько боли, сколько не испытывает ни один человек за всю свою жизнь. Ты привык к ней, познал ее, а потом и научился контролировать разумом. Ты научился биться и причинять ее. Постоянные тренировки, в условиях максимально приближенным к боевым, способствовали этому как ничто другое. Однако главного ты не видел. Ты не видел результата, на что направлено все твое обучение и совершенствование. А результат один — смерть.

— Не всегда, — буркнул я.

— Не всегда, — согласился мастер, — но это путь воина. А путь воина, как и любого другого человека всегда заканчивается смертью. Ты научился принимать и причинять боль. Вот только вместе с этим, привык и к тому, что в независимости от исхода боя ты и твой противник всегда остаются живы. Знаю, разумом ты понимал, что это не всегда будет так, но полного осознания у тебя не было. Оно пришло намного позже, в том лесу, где ты взял свою первую кровь.

Я молчал, вперив взгляд в стену. Отвечать не хотелось.

— Тогда ты действовал не раздумывая, на автомате. Так, как тебя научили в свое время. Осознание пришло намного позже. Не думай, будто бы я тебя не понимаю. Я тоже в свое время прошел через это. Отбирать чужую жизнь так же противоестественно, как и свою. Не многие могут даже выстрелить в человека, не говоря уже о том, чтобы всадить нож. Те, кто познал боль, знают ей цену. Да, найдется куча людей, что презрительно скривит губы в ответ на мое высказывание и будет стучать себя пяткой в грудь, доказывая обратное… и это будет ровно до тех пор, пока перед ними не встанет подобный выбор. Отнять чужую жизнь или нет. Те кто сделает это не задумываясь — дураки. Кто нажмет на курок с удовольствием — садисты и убийцы. И только тот кто, сделает это, полностью осознавая свой поступок, но все же делая подобный выбор — воин. Суть воина не отнять чужую жизнь, а спасти, выполнить поставленную задачу. В том числе, даже если потребуется отдать взамен свою. Вот и вся разница. В ту ночь, ты действовал абсолютно правильно. Ты стал воином.

— Зачем ты мне все это говоришь? — глухо спросил я.

— А затем, чтобы ты понимал: жизнь двух людей не всегда равноценна. Как бы красиво и гордо не рассуждали об этом знающие люди. Да, это — то к чему мы, надеюсь, придем. Но не сейчас. Жизнь маньяка-убийцы, режущего каждую ночь новую жертву и жизнь врача, каждый день спасающего чью-то жизнь, лично для меня имеют разную цену. Ты помнишь, чему я тебя учил?

— Бей не задумываясь — думать будешь потом, — на автомате ответил я.

— Верно, — кивнул мастер, — в случае нападения делать нужно только так. Это намного лучше, чем стать, потом инвалидом на всю жизнь или лежать в могиле. Ты не знаешь, что происходит в голове у нападающего, поэтому и бьешь наверняка.

— Я одаренный.

— И что? — удивился Владимир, — Расскажи это девушке, возвращающейся поздно ночью домой, и наткнувшейся в подворотне на маньяка. Или ты про себя? Да, обычные гопники тебе уже не страшны, но от пули в голову никто из нас не застрахован. А про тех, кто на нас напал ты не забыл?

— Зачем ты мне все это говоришь? — еще раз спросил я, — я и сам все прекрасно понимаю.

— Чтобы ты в нужный момент не стал рефлексировать, а сделал-то что нужно, не задумываясь и не распуская свои интеллигентские сопли! — рявкнул мастер, — Знаю я таких, как ты и понимаю, какие примерно мысли роятся сейчас в твоей голове. «Это же тоже люди!» «Их кто-то любит!» «У них тоже есть мама, которая целовала их и растила, вкладывая всю душу и любовь». Да, все так. Вот только эти «малыши» без зазрения совести шли убивать тебя, и персонал клиники, в которой находились, в том числе и дети, были лишь досадной помехой на их пути. Они бы убили тебя, а потом зарезали бы девочку, чтобы патроны лишний раз не тратить. Для меня такие люди умерли еще задолго до того, как ты их убил.

— Понял…

— Нихрена ты не понял, — махнул рукой мастер, — поэтому мой тебе совет, до тех пор, пока не приведешь свои мозги в порядок — действуй так, как я тебя учил. Задумаешься в бою хоть на долю секунды — умрешь. А с тобой, возможно, умрут и те, кого ты должен был прикрывать, и кто должен был прикрывать тебя. Мы не киношные герои-одиночки, мы живые люди и работаем в команде. И противник наш ожидает страшный. Береги себя. Или береги чужую жизнь, если не ценишь свою.

В комнате повисла напряженная тишина. Владимир, видимо выговорившись, замолчал, не зная как еще по-другому вбить в мою голову прописные истины. Я же размышлял об услышанном. Не сказать, что это все стало для меня большим открытием, но… одно дело понимать самому, и совсем другое, когда об этом же тебе скажет кто-то еще. Слова сразу приобретают какую-то незаметную силу и вес в твоем сознании. Возможно, люди настолько разучились доверять себе, что многим стало настолько важно чужое одобрение и возможность узнать, что так мыслишь не только ты один?

— Кстати, как у вас дела с Алисой? — вдруг неожиданно спросил я.

— Что? — опешил Владимир. Видимо столь резкая смена темы разговора и вправду застала его врасплох.

— Ну, как продвигаются ваши отношения? — спокойно продолжил я. А что тут такого? Не один он умеет задавать неудобные вопросы и поднимать неприятные темы. Да и почему бы мне не поинтересоваться? Как-никак мы тут все почти, что одна семья.

— Ладно, вижу, ты в норме, — хмыкнув, покачал головой оперативник и, поднявшись с кровати, направился к выходу, — пойду, пожалуй, проверю, как там ребята устроились.

— Не ответишь?

— А я обязан? — совершенно искренне удивился он, после чего дверь за ним захлопнулась. Мастер в своем репертуаре.

Поглядев некоторое время на то место, где он только что стоял, я упал на одеяло и, повернувшись на бок, закрыл глаза. Кто бы, что там не говорил о методиках борьбы со стрессом, а у меня была своя — крепкий сон. Наутро, все воспринимается уже далеко не так остро, как это было вчера. На многие вещи начинаешь смотреть проще, а то и вовсе забываешь, с чего все началось. Эмоции постепенно притупляются, забирая с собой основной накал, становится немного легче. В моем случае такое, конечно, не прокатит, но хоть поможет на время не думать ни о чем. Как же хорошо, что у одаренных есть возможность вырубать себя самостоятельно! Не надо ворочаться в постели, изнывая от мыслей и обкатывая в голове события прошедшего дня…

Сон.

Проснулся я от того, что кто-то настойчиво тряс меня за плечо. Открывать глаза не хотелось, но рефлексы сработали раньше, чем мозг и я, подскочив на кровати, вперился в темноту, пытаясь разглядеть, кто же это меня пытается разбудить. За окном стояла светлая летняя ночь. Поэтому разглядеть миловидную молодую девушку, сидящую рядом со мной, не составило особого труда. Хорошенькое личико в обрамлении густой волны волос, тонкие нежные ручки, впечатляющая фигура, ясно дающая понять, что все свое и натуральное, силиконом тут даже и не пахнет, минимум косметики, только подчеркивающей ее хрупкую красоту. Девушка сидела, закинув ногу за ногу, на самом краю кровати и мило улыбалась мне беззащитной улыбкой.

— Ты кто? — ошалело уставился я на незваную гостью, откликнувшись хриплым со сна голосом.

— Твой ночной каприз, — девочка грациозно, как кошка, изогнулась в движении, изящно потянувшись ко мне красиво очерченными губами. От неожиданности я замер. Наши тела были так близко, что я чувствовал ее тепло. Еще секунда и…

— Фи, как грубо! — мой кулак, уже летящий прямо в лицо этому… этому! Был легко перехвачен на полпути. Легкий толчок нежной ладошкой и я улетел за кровать в дальний угол комнаты, больно приземлившись копчиком на паркетные доски.

— Подъем, солдат! Боевой выход через десять минут.

Почему-то обидно не было. Вот совершенно. Глядя на то, как девочка, капризно надув губки, проверяет сохранность своего маникюра, я только качал головой, тихонько повторяя: «твою же мать… нет, ну твою же мать». А потом принялся тупо ржать, глядя на этот образец сомой женственности и красоты. Что поделать, в нашей жизни только так: либо смеяться, либо плакать, иначе просто в один прекрасный день слетишь с катушек, и ни один психиатр тебе не поможет.

Убедившись, что произвел на меня должное впечатление, Стен развязно подмигнул мне, и снова приняв деловой вид, самым заговорческим тоном проговорил:

— Пошли, навестим Володю перед выездом! По любой он тоже еще спит.

— Ты же говорил, что скоро выход? — спросил я, наконец, отсмеявшись и с кряхтением поднимаясь на ноги. Копчик уже отошел, спасибо регенерации, но привычка некоторое время бережно относиться к ушибленному месту осталась. Непросто менять с детства установленные шаблоны. Но надо.

— Верно.

— Оружие, броня, спец. средства?

— Нож возьмешь у меня в машине, — отмахнулся парень, — там же лежат набедренные ножны. Надеюсь, как все это надевать через карман джинсов тебе показывать не надо?

— Нет, я в курсе.

— Тогда на этом все.

— Как все? — не понял я, — а если упыря найдем? Нам что его голыми руками брать?

— Именно, дорогой мой Дмитрий, именно, — чуть ли не пропел оперативник. Учитывая его теперешние голосовые связки, получалось на редкость хорошо, — брать с собой много оружия в клуб — слишком опасно. Нам не нужно лишнее внимание. То же самое касается и подкожной брони — слишком тесно. Толкнет тебя знающий человек в бочок «ненароком» и всей маскировке конец. Поэтому берем минимум: ножи и микро наушники.

— Хм. У нас уже есть план?

— Есть. По дороге расскажу, ничего сложного там нет. Да пошли уже!

— Может все-таки не стоит?

— А ладно, не хочешь как хочешь, — махнув на меня рукой, Стен исчез в дверном проеме.

Поразмышляв несколько секунд, я все же не выдержал и рванул следом. Нет, ну а когда я еще такой цирк увижу? Тем более забесплатно.

Успел аккурат к началу. Владимира в отличие от меня трясти и будить, долго не пришлось. Мастер всегда был готов к бою и все, на что хватило нашего приколиста, так это бесшумно подобраться к нему. От первого же нежного прикосновения к своей щеке оперативник моментально проснулся и, перехватив девушку одной рукой за руку, а второй за горло, резко перевернулся, подминая возможного противника под себя. При этом, вторая рука «красотки» оказалась у нее же за спиной, прижатая к кровати. Эффектно, ничего не скажешь… И главное эффективно. Из такой позиции Стен не смог бы оказать почти никакого сопротивления — все моментально бы закончилось в одно движение. Надо будет запомнить.

Впрочем, он и не пытался. Сладострастно изогнувшись, девушка томно спросила, взмахнув длинными ресницами:

— Что вот прямо так сразу?

Некоторое время мастер непонимающе всматривался в незнакомку, столь неожиданно оказавшуюся в его постели, а потом грязно выругался и отбросил ее от себя:

— А, чтоб тебя!

— Меня, кого же еще? — согласно кивнула та, поднимаясь с пола.

— Что это еще за хрень?!

— Ну… я подумала, что если тебе так не нравятся молоденькие, то тогда уж точно привлекают женщины постарше и поопытнее.

— Не настолько же, — впервые за все время ухмыльнулся Владимир, — твоя жопа знавала еще Древний Рим.

Его улыбка больше походила на волчий оскал. И в этот момент, я вдруг понял, что это была его первая попытка пошутить на моей памяти.

— Ой, да ладно, — пропустил его слова мимо ушей Стен, — Алиса же тебе не нравится, а значит…

— Сейчас точно получишь по морде, — мрачно буркнул парень. А я-то уже стал забывать, что за маской худого юноши, скрывается совсем другой дядя. Намного старше, опытней, под сто двадцать кг чистых мышц, и с длинным седым хвостом. И он до жути не любит такие вот приколы.

— Меня бить нельзя, — капризно надула губки «девушка», — как я потом с таким лицом на задание пойду?

— Ничего. Залечишь.

— А девочке ты все-таки очень нравишься, даже не смотря на свой противный грубый характер.

— Да вали уже отсюда, трансвестит хренов! — не выдержал мастер.

— Не очень-то и хотелось, — повела плечиком красотка, — пойдем, Дима, тут кругом одни грубые мужланы.

Еще раз фыркнув напоследок, она повернулась и направилась к лестнице, ведущей на первый этаж, игриво покачивая налитыми бедрами, в узких джинсовых шортиках. Не иначе как у Алисы отобрали для задания. У Маши пока еще не те размеры.

Идти после таких слов за ним сразу расхотелось, но что поделать? Командир группы как-никак. Его приказ — закон. Поэтому тяжело вздохнув и посмотрев на смачно плюнувшего и отправившегося досыпать Владимира, я тоже потопал вниз.