Том Круз

ГЛАВА 11

Неожиданная популярность после потрясающего успеха «Рискованного предприятия» застала Тома врасплох. Его буквально завалили предложениями пресса и телевидение; обязательные условия информационного блицкрига включали в себя удовлетворение общественного любопытства по поводу личной жизни Тома, что причиняло ему массу неприятных моментов. Нескончаемые вопросы ворошили его любовные истории, детство и даже самую болезненную тему — развод родителей. Вся эта шумиха измотала Тома. Никто его не подготовил к назойливости прессы, он не знал, как себя вести и что отвечать. «Я восклицал про себя: «Господи, я никогда не говорил об этом!» — вспоминал Том.

Пресса была одержима его персоной. Он чувствовал себя ужасно неловко, когда ему задавали интимные и назойливые вопросы: «Знаете ли вы, что чувствует ребенок, у которого нет хорошей обуви, а все вокруг издеваются над ним за это? Я знаю, потому что у меня никогда не было хорошей обуви».

Будучи ребенком, Том все время оказывался новичком, поэтому он использовал одни и те же средства, чтобы люди приняли его в свое сообщество. В каждом отдельном случае он надевал маску и притворялся одним из них. Но здесь все было по-другому. Это был огромный, необъятный мир любопытных людей, и все они хотели знать правду о Томе Крузе.

После появления фильма возникли сложности с Ребеккой де Морней. Их любовные отношения казались киномечтой, а некоторые особенно циничные критики говорили, что все их отношения были выдуманы специально для того, чтобы обеспечить лучшую рекламу фильму. Однако, как нам известно, их отношения достигли такого накала, что управлять ими было просто немыслимо.

Все представление, которое пресса устроила вокруг «Рискованного предприятия», приводило Тома в ужас, и, как только выполнил все контрактные обязательства в отношении интервью и публикаций, он отказался от всякого общения с журналистской каруселью. «Мне пришлось сказать, что я просто больше не собираюсь участвовать в этом спектакле», — прокомментировал он.

Том уже начинал формировать свое отношение к прессе и ее бесцеремонному вторжению в собственную личную жизнь. Позже он признавался, что первые опыты общения с прессой многому научили. И эти уроки убедили Тома, что он должен абсолютно и полностью контролировать потоки интервью и фотографий, захлестнувшие издания и передачи. Он не делал секрета, что его актерское будущее целиком зависит от того, насколько долго им будет интересоваться общественность. Тем не менее, работа всегда выходила на первый план. «Мое искусство, мое мастерство для меня важнее всего. Главное быть целостной натурой… Когда я смотрю на свое отражение в зеркале, то прежде всего думаю о том, что мог бы выполнить это задание лучше. Но я все равно горжусь своей работой».

Том становится маниакально преданным работе. Он даже перестал откалывать двусмысленные шутки во время интервью. Вот что он сказал одному журналисту: «Думаю, что я слишком серьезен, когда говорю о своей работе, но это очень важно для меня. Я ненавижу слово «карьера» и стараюсь не думать о работе, как о карьере. В этом слове явно слышен звон монет. Я же хочу сосредоточиться на оттачивании мастерства». Практически в каждой фразе проскальзывало слово «сосредоточенность». Это был приоритет тех дней. Другим ключевым словом стало слово «качество», или, по крайней мере, то, что Том подразумевал под ним.

Как бы то ни было, успех или неудача фильма не зависят напрямую от одного человека. Фильм — результат работы команды, сочетание их умений и недостатков, поэтому каждый актер, режиссер и осветитель вносят свою лепту и в успех, и в неудачу своего кинодетища.

В это время Том искренне верил в то, что усвоил уроки юности. Он благодарил и ужасную «Бесконечную любовь», и глупо-сентиментальноё «Теряя это». Он настаивал на сохранении целостности своей личности и выбирал роли в фильмах с невероятной тщательностью. Он завоевывал репутацию молчаливого человека, отказываясь давать интервью.

Перед тем, как принять такое решение, Том долго думал. Молчание помогло воссоздать еще больший ажиотаж вокруг редких интервью Тома. Обитатели Голливуда не обращали внимания на обычные журналы. Их интересовали статьи в журналах типа «Вэрайети» и «Голливуд Репотэ». Публикации в этих журналах касались Тома и его основных кинопроектов. Страсти кипели вокруг ланчей в знаменитых ресторанах «Спаго» и «Айви».

Когда один из репортеров сообщил, что гонорар Тома за фильм взлетел до 1 миллиона долларов, продюсеры получили подтверждение того факта, что Том Круз — самая яркая звезда Голливуда. Многие из них начали бомбардировать Полу Вагнер сценариями.

Большую часть проектов составляли типичные молодежные фильмы типа «Теряя это». Том и Пола Вагнер осознали, что если он хочет, чтобы его карьера пошла по верному пути, а не по легкой дороге, они должны выбросить все эти заманчивые сценарии в мусорную корзину и ждать ролей, соответствующих рангу звезды.

Несмотря на свою завидную позицию в отношении переговоров с продюсерами, Том выбрал достаточно недоходный фильм, который скорее бы доказал его актерское мастерство, чем пополнил бы банковский счет. Первостепенное значение имеет для актера выбор хорошего фильма, потому что слишком нудная и глупая картина не обеспечит должного проката. Снимитесь в чисто коммерческом проекте, и критики выгонят вас из города под шум и свист.

К несчастью, Том дал согласие на участие в фильме, который изначально был обречен на жалкую участь быть недооцененным. Его мрачные и угнетающие тона не обеспечили бы фильму должного успеха. В фильме под названием «Все движется» Том должен был сыграть роль Стефана Джорджевича, футбольной школьной звезды, несколько напоминающей Гудсена из «Рискованного предприятия».

Основные черты характера Стефана были очень близки Тому: тревожность, незащищенность, честность, решительность и неподкупность в сочетании с желанием победить. Даже семейная обстановка Стефа совпадала с ситуацией Тома.

«Иногда мой отец работал, — вспоминал Том, — около года мы жили в прекрасном доме с прекрасными соседями. Потом ситуация начала ухудшаться. Это было восхитительно и вызывающе. Я начал верить в то, что мы команда. Мы вместе работали, а затем команда развалилась, и начались проблемы. Настали тяжелые времена».

Стремление Тома к совершенствованию тела и разума вылилось в полную физическую трансформацию для роли Стефа. Он прошел такой тяжелый тренировочный курс, какого он не помнил со времен съемок «Изгоев».

Казалось, нет вещей, недоступных для скрупулезности Тома. Он хотел удостовериться в том, что точно впишется в мрачный серый Джонстаун, который, по замыслу создателей фильма, превратился в воображаемый город Эмпайп. Том выкрасил волосы в черный цвет и превратился в бледного, костлявого юношу.

Суть истории составляли мечты Стефа о побеге из жестокого Эмпайпа и его желание стать большой футбольной звездой. Его тренера, Верна Никерсона, играл известный телевизионный актер Крейг Т. Нельсон. Фильм строился как игра, в которой должно было решиться, исполнятся ли их мечты.

Во «Все движется» подругу Стефа играла Леа Томпсон, которая стала популярной после выхода фильмов «Назад в будущее» и «Космический лагерь». Это была первая главная роль Леа. Ей предстояло проучиться в местной школе, чтобы перенять стиль жизни в этом жестоком, неприветливом городе. Ей нужно было понять мечты девушек, воспитанных в подобной обстановке. Ее героиня, Лиза, находится в еще более ужасных условиях, чем Стеф. Ей безумно хочется заниматься музыкой, но она с горечью осознает, что только футболисты могут покинуть этот город-тюрьму.

Том и Леа сразу подружились, и их отношения складывались достаточно ровно, в отличие от антагонистической любви с Ребеккой де Морней. Они рассказывали друг другу о фильмах, в которых снимались. Леа имела очень четкое и определенное представление о том, какие роли ей стоит играть. «Я читаю много сценариев, и все они посвящены мужчинам. Женщины должны лишь хорошо выглядеть в бикини. Это абсурд. Девушки испытывают те же проблемы, что и юноши. Мне кажется, что публика соскучилась по фильмам, в которых женщины и умны, и привлекательны».

Взгляды Леа совпадали со взглядами матери Тома и его сестер, поэтому ему нравилось бывать в ее компании.

Участие в фильме привлекало Тома еще и потому, что режиссер Майкл Чепмен был кинооператором в фильмах Мартина Скорсезе «Шофер такси» и «Бешеный бык», которые Том с Шоном Пенном смотрели, по меньшей мере, пять раз.

Том и Чепмен сразу же поладили друг с другом. Перед началом непосредственных съемок они еще раз проработали некоторые фрагменты сценария, чтобы как можно более точно изобразить героя Тома. Молодой актер имел очень четкое представление о своих репликах и настаивал на переделке не очень удачных, по его мнению, моментов. Том полагал и полагает до сих пор, что только он пострадает от глупых диалогов. Актер считает, что зритель должен верить тому, о чем он говорит. Подобно ювелиру, он может днями заниматься огранкой одного предложения.

Чепмен и Том каждое воскресенье устраивали вечеринки в доме режиссера. Они обсуждали фильм и занимались отработкой неудачных моментов сценария.

Леа Томпсон была поражена столь аналитическим подходом к делу. «Он поразительно способный актер, знает, как работать над сценарием пред началом съемок, может играть людей более молодых и невинных, чем он сам».

Том удивительно хорошо понимал характер Стефа. Лучше, чем кого-либо из других персонажей. Отчаяние и разочарование Стефа из-за исключения из команды живо напомнили ему собственный уход из команды по реслингу.

Восхищались Томом не только актеры. Консультант фильма по спортивным вопросам был искренне поражен заинтересованностью и увлеченностью Тома спортивными сценами.

Некоторые критики раздавали фильму очень щедрые похвалы. Роберт Эберт провозгласил, что «это настоящий прорыв среди фильмов о подростках».

Телеведущая ABC Кэти Келли сказала: «Том Круз снова доказал свою профессиональную состоятельность. Мне действительно понравился фильм».

К сожалению, фильм не сделал больших сборов. Кинокритик Эдвард Гросс писал: «За исключением сказочного конца, где все происходит само собой, «Все движется» неудачный, угнетающий фильм».

Журнал «Премьер» подвел такой итог: «Фильм появился вовремя в карьере Круза. Он упрочил его исключительную позицию среди молодых голливудских звезд».

Рискованный поступок Тома (игра в фильме «Все движется») обернулся для актера выигрышем, пусть и нематериальным. Обозреватели восхищались «доступностью» Тома несмотря на его необычайную скрытность в общении с прессой. Участь его собратьев по «стае юнцов» была весьма странной: Мэтью Бродерика сравнивали с Уолтером Матхау в шортах, Матт Диллон выступал как модель.

После съемок «Все движется» Том сказал друзьям о намерении сыграть на театральной сцене, чтобы отшлифовать актерское мастерство. Он настаивал на том, что это просто необходимо.

Несмотря на то, что он возмужал и стал звездой, Тома сразило известие о смертельной болезни отца. Томас Круз Мапотер III был болен раком. Прогнозы были малоутешительными. Во время операции выяснилось, что болезнь зашла слишком далеко и метастазы поразили весь желудок.

Даже тот факт, что отец ушел из жизни Тома и его сестер десять лет назад, не мог помешать актеру крайне болезненно переживать сами воспоминания об этом событии. Неизвестно также, знал ли Том о бродяжничестве своего отца.

Сама мысль о возможном воссоединении с отцом вызвала у Тома смешанные чувства. Он не мог не помнить, как жестоко тот с ними обошелся, и не мог забыть о пережитом шоке.

Удачно сформулировал мысль о жизни Мапотера-старшего после разрыва с Мэри Ли кузен Тома Диллон Мапотер: «Он влачил жалкое существование. Все это очень печально».

Рак заставил отца Тома бросить свою вторую жену и вернуться в Луисвилль. Это было скорбное возвращение домой. Город, в котором прожили славную, полную почестей жизнь прежние поколения Мапотеров, не встретил его с распростертыми объятиями.

Томас Круз Мапотер II и Катерина с облегчением восприняли возвращение блудного сына. Однако эксцентричный характер Томаса III не позволил ему стать полноправным членом общества. Он арендовал маленький кирпичный дом на Браунсборо Роуд. Томас III убеждал семью вложить деньги в издание его сумасшедшей книги.

Вскоре он влюбляется в Джилл Эллисон, жену местного редактора газеты, вызвав очередной скандал в сообществе. До конца своих дней он оставался бодрым и крепким. И также с неохотой говорил о своем сыне, как и тот о нем. Надо заметить, что он никогда не критиковал фильмы, в которых снимался сын, так как просто не видел ни одного из них.

Каролина Мапотер сомневается в том, что Том вообще знает о последних днях жизни собственного отца.

Тяжело вспоминать о событиях последних дней и мужу любовницы отца Круза, Биллу Эллисону.

Последний раз Каролина Мапотер видела Тома-старшего в книжном магазине, когда он пытался про-дать написанную им книгу (с автографом). Не желая эксплуатировать известность сына, он издал ее под псевдонимом Томас Мэй.

В то время он казался лишь тенью самого себя, отрастил бороду и длинные волосы, носил потрепанные джинсы и выглядел как деревенщина, приехавший в город. Кто-то даже называл его хиппи.

После того как в семье узнали о болезни отца, Том с сестрами срочно поехали в Луисвилль. Впервые после долгой разлуки Том увидел отца. Том старший не доверял успеху сына. Помня о собственных неудачах, он не мог не гордиться им, и, видя фотографии Тома в различных журналах, желал встретиться с ним в последний раз.

Но встретиться с детьми согласился только при одном условии: они не будут задавать ему вопросы о тех годах, когда он исчез. Отец говорил сыну, что мечтал посидеть с ним за кружкой пива. Но этого не произошло.

Отец и дети рыдали в голос, не стыдясь этого. Они показали пример истинной терпимости и прощения. Том-старший признался, что уже и не мечтал увидеть сына.

Том Круз был несколько подавлен встречей, которая прояснила для него многие вопросы, которые он задавал себе долгие годы. Том понял, что отец чувствует вину за то, что не был с сыном в тяжелые годы взросления.

Каролина Мапотер вспоминает, что все были ошеломлены смертью Томаса III и тем фактом, что о нем почти не вспоминали во время болезни. «Казалось, будто память о нем стерта с лица земли», — говорила она.

Похороны прошли тихо, без шума и суеты. Теперь он покоится на католическом кладбище. На плите можно прочесть следующую надпись: «Томас Круз Мапотер III, 15 октября 1934 — 9 января 1984».

В 1986 году за своим сыном последовал и отец — Томас Круз Мапотер II. Служители на кладбище говорят, что Том редко посещает могилы деда и отца.

В 1984 году Том впервые столкнулся со смертью любимого человека. Он думал, как бы примирился с горем, если бы не мультимиллионная карьера. Незадолго до смерти отца Том согласился сниматься в фильме «Легенда», который снимал английский режиссер Ридли Скотт, человек, способный воссоздать на экране яркие фантазии. Он известен по фильмам «Чужой», «Стальной бегун». Том знал, что съемки потребуют от него много сил и энергии, но отказался от предложения своего агента Полы Вагнер разорвать договоренность со Скоттом. Том дал обещание и не мог не выполнить его, а также полагал, что работа поможет ему смириться с утратой. Он очень хотел забыть ту боль, которую уезжая, оставил в Луисвилле.

«Легенда» представлялась отличной возможностью выйти за рамки одного образа.

К началу 1984 года Том оказался в Лондоне на съемках «Легенды» полностью отрезанным от всех, кто мог оказать ему поддержку: семьи, Ребекки де Морней и американской зрительской аудитории.

Чтобы скоротать время, Том стал проводить на съемочной площадке практически все свое свободное время, даже если он был не нужен педантичному мастеру Скотту, смелому Джорди, который скопил мультимиллионное состояние, сняв несколько значительных рекламных фильмов в 60-70-х годах.

Скотт оценил всю авантюрность подобной затеи для Тома: «Он решился на очень смелый шаг, согласившись сыграть эту роль. Я бы даже назвал его вызывающим. Он неожиданно отошел от привычной роли 23-летнего парня и решился сделать нечто театральное», — сказал Скотт.

Для Тома настало трудное время. Он подолгу гулял в Гайд Парке, пытаясь преодолеть одиночество и скуку. Ему не давали покоя мысли об отце. Тому, конечно, нравилось одиночество, но постоянно находиться в таком состоянии он не хотел; он нашел Лондон холодным и серым городом, где люди далеко не так дружелюбны, как в Кентукки или Нью-Джерси. И как обычно, ему было тяжело погрузиться в роль. «Он очень скромный, не осуждает людей, способен на огромную любовь. Он чудесен, и это прекрасно», — объяснял характер своего героя Том.

Сложные съемки «Легенды» на студии «Пайнвуд» напоминали такую же чувствительную сказку, какой показалась Диснею постановка «Красавицы и чудовища» Кокто. Основные съемки проходили среди декораций, первоначально построенных для фильма «Мун-рейкер» о Джеймсе Бонде. Всю многочисленную массовку долгими часами гримировали под эльфов и фей. Скотт, в прошлом студент художественной школы, отказывался начинать съемку, пока все детали не будут соответствовать эпохе, поэтому актерам, включая привлекательную Миа Сара и британца Тима Кэри, и всей съемочной группе приходилось пережидать долгие паузы между съемками. Иногда случалось, что 30-секундную сцену снимали около недели.

После того как была снята половина фильма, Том повредил себе спину и несколько дней ходил согнутым, как Квазимодо. Это еще больше ухудшило эмоциональное состояние актера. В одной из сцен Том должен был укачивать на руках резвого лисенка. Однако животное обдирало на ногах кожу актера, а он должен был оставаться абсолютно невозмутимым. Затем улетела птица, которая по сценарию приземляется на протянутую руку Тома. Всю группу мобилизовали на поиски беглянки с сетями, потому что в целях экономии привезли только одну птицу.

К этому времени на съемки «Легенды» приехала агент Тома Пола Вагнер со своим мужем, которые совершали свадебное путешествие в Лондон. Том находился в крайне угнетенном состоянии духа. Пола впервые приехала на съемки, и вся троица решила отправиться на ланч, надеясь развеять грусть Тома.

К несчастью, во время ланча позвонили и сообщили, что дорогие декорации, составляющие гордость Ридли Скотта, охвачены пламенем. Несколько человек получили увечья, а 3-миллионные декорации сгорели.

Тому удалось найти и положительную сторону во всей этой черной полосе. Он обратился к Поле, которая стала его самым близким другом и доверенным лицом в Голливуде, и сказал: «Надеюсь, теперь ты поймешь, если я попрошу тебя никогда не приезжать ко мне на съемки».

Том кинулся на киностудию, чтобы увидеть, насколько повреждены декорации, и был поражен. Ничего не осталось от прекрасного, созданного их руками леса. Неожиданно Том столкнулся с Ридли Скоттом, который в оцепенении бродил по руинам. Том окликнул его, но не знал, что сказать.

Смелый Ридли взглянул на юного Тома. Ему было ужасно неприятно встретить актера в такой жуткий момент. Он помолчал и произнес: «Я собираюсь поиграть в теннис. Давай после этого пообедаем вместе. Хочешь?» Том был поражен до глубины души, и все же он почувствовал странное облегчение. Впоследствии эти двое крепко подружились.

Пожар поставил Тома в трудное положение. Съемки откладывались на долгое время, а в Лос-Анджелесе его ждал ворох сценариев. «Мне нужно было сделать выбор. Когда все сгорело, перед нами стал вопрос: «Что же делать дальше? Куда нас это приведет?» Я мог сидеть, переживать, чувствовать глубокое разочарование в жизни. Но я сказал себе: «Все, что могло случиться, уже случилось. Нужно двигаться вперед».

Том решил, что этот случай был очередным испытанием на выносливость и решительность. Ему предстоит покорить любую вершину, ничто не помешает ему. «Я всегда мог справиться с обстоятельствами. Лозунг моей жизни — О’кей, что мне делать дальше?»

В «Легенде» герой Тома Джек О’Грин, который носил зеленую одежду и напоминал сына Робин Гуда, проводит много времени, разговаривая с единорогами. Такой роли Том еще не играл. Он утверждал, что был покорен этим образом, созданным Ридли Скоттом в поэтическом ключе. В это время Том традиционно поглощен решением характера Джека, поиском нового подхода, новой внешности. Том тщательно вырисовывает штрихи к характеру своего героя, чтобы создать историческую атмосферу, тренируется перед выполнением сальто и отращивает длинные волосы.

Немногословный Скотт говорил, восхищаясь: «Прекрасно, когда актер сам создает образ. Он человек дела. Если Том исследует роль изнутри и привносит в нее то, о чем я сам не подумал, то это лучший способ работы над ролью».

Интересно, что Том был достаточно уклончив, когда его спрашивали о возможных кассовых сборах: «Я не могу предсказать, какими могут быть сборы. Думаю, что если человек перед выходом фильма на экран утверждает, что он станет хитом, то он, на самом деле, не знает ничего. Никто не знает. Так что лучше работать с верой и любовью, чтобы в случае провала у вас хоть бы что-нибудь осталось». Эти слова звучали так, будто Том уже знал дальнейшую судьбу фильма.

Хотелось заметить, что студийные продюсеры всерьез решили не выпускать фильм на экраны и списать свои потери после того, как они прочли в репортажах, что публика смеется над длинными волосами Тома. (Всего через два года длинные мужские волосы вернутся в моду, как бы в отместку.)

«Легенда» начала демонстрироваться в Америке, как один из лидирующих фильмов проката за неделю, но затем быстро канула в небытие. Голливуд утверждал, что подобным кассовым взлетом фильм обязан звездному имени Тома Круза. Предварительная работа обеспечила лучшее воплощение роли, несмотря на то, что сам фильм разочаровал поклонников кино.

Критики единодушно отвергли фильм. Ричард Корлисс так описал фильм в журнале «Тайм»: «Слишком отдаленные пейзажи. Слишком знакомые проблемы и слишком простые спецэффекты». Кевин Томас написал в «Лос-Анджелес Таймс»: «По Ридли Скотту легенды рождаются в вечной борьбе света и тьмы. Возможно, это так, но трудно представить себе «Легенду» в ряду подобных произведений».

Сам Том позже признавался, что «был лишь еще одной краской в палитре Ридли Скотта». Он публично заявлял, что перерывы в съемках никак не повлияли на конечный результат.

Правда же заключалась в том, что помимо собственно кинематографических, существовали и другие проблемы. Ридли Скотт снял сказку, которая могла стать прорывом в мире кино, но осуществляющая денежную поддержку студия «XX Век Фокс» сочла проект чересчур романтическим, поэтому Скотт вынужден был придать фильму более жесткое звучание.

Том описал «Легенду» как жестокую пытку, которой он не хотел бы подвергнуться вновь: «Я измучился, снимаясь в этом фильме».

В общем и целом, фильм стал суровой проверкой терпимости Тома и его способности наслаждаться работой. Вернувшись в Лос-Анджелес, Том решил, что следующий проект будет полной противоположностью этого длинного, тяжеловесного фильма. Это будет нечто, наполненное приключениями и героями из комиксов.