Тонкая нить (журнальный вариант)

ГЛАВА 7

В то время как Луганов находился в Воронеже, Миронов в Таллине искал следы Корнильевой. Теперь, когда было выяснено, что ни в Куйбышеве, ни в Воронеже Корнильевой нет, а от версии с Кисловодском не осталось и следа, единственная из оставшихся в руках следствия нитей вела в Таллин, к Рыжикову.

Андрей отправился на тот завод, где работал Рыжиков и узнал, что инженер Рыжиков живет и работает в Таллине сравнительно давно, но ничем положительным себя не зарекомендовал. Скорее наоборот: Рыжиков был хитер, не очень добросовестен, в коллективе держался особняком, тяготел к «западному образу жизни». Но Андрея больше насторожило другое: никаких двоюродных сестер у Рыжикова не было. Следовательно, выдавая его за своего двоюродного брата, Корнильева лгала. Снова лгала…

Далее Миронов выяснил, что инженер Рыжиков никакой командировки в Крайск ни от кого не получал. Однако, проживая в крайской гостинице, Рыжиков предъявил командировочное удостоверение, выданное заводом. Следовательно, и тут что-то было не чисто.

Очень скоро выяснилось, что Рыжиков «свой человек» в компании «фарцовщиков», спекулирующих заграничными вещами, и что он поторговывает из-под полы дефицитными радиодеталями, которые, без сомнения, ворует на заводе. Для серьезной беседы материала было достаточно, и Миронов вызвал Рыжикова.

Едва тот вошел в кабинет, едва сел, как Миронов увидел, что Рыжиков трусит. Он не знал, куда девать свои руки…

Миронов встал, подошел к столику, на котором стоял графин с водой, наполнил стакан и протянул Рыжикову.

Тот взял стакан и залпом осушил его.

Помолчав с минуту, Миронов спросил:

- Ну как, успокоились? Начнем?

- Ч-что начнем?

- Как что? - удивился Миронов. - Рассказ о ваших похождениях. Что же еще?

- Каких похождениях?

- Знаете что, Рыжиков, - спокойно сказал Миронов, - зачем эта игра, в прятки? Если вас затрудняет, с чего начать - я вам помогу. Можете начать хотя бы с того, где вы добывали дефицитные радиодетали, которые сбывали по дешевке своим приятелям…

- Я скажу, скажу все, - шмыгнув носом, заговорил Рыжиков. - Я, конечно, нехорошо поступал с этими деталями. Не надо было их брать. Но это был брак, понимаете, брак…

Торопясь и захлебываясь, выпив не один стакан воды, Рыжиков рассказал Миронову, как он несколько раз брал на заводе бракованные детали и сбывал их кое-кому из таллинских радиолюбителей. Поторговывая деталями, Рыжиков еще года полтора-два назад столкнулся с одним из «фарцовщиков». Тот делал «бизнес» на дамских нейлоновых кофточках, чулках, жевательной резинке и прочих вещах, которые по сходной цене выклянчивал у иностранных туристов, а затем сбывал втридорога всяким стилягам и модницам.

Этот «бизнесмен» предложил Рыжикову комбинацию с радиодеталями, сулившую немалый барыш, и в виде аванса уступил ему кое-что из своего «товара». По себестоимости…

- Вот, пожалуй, и все.

- Все? - тон, которым Миронов задал вопрос, не предвещал Рыжикову ничего хорошего. - Нет, не все. А про ваши дальние вояжи вы забыли?

- Дальние вояжи?. - удивился Рыжиков. - Какие вояжи?

- Ну, хотя бы в Крайск. Туда вы зачем ездили? Надеюсь, вы не станете утверждать, что по делам службы.

Рыжиков начал медленно, густо, до самых корней волос краснеть.

- Нет, - пролепетал он, - в Крайск я ездил не по делам службы. Там… там… одна… женщина.

По словам Рыжикова, с Ольгой Николаевной Величко (он так ее назвал) они познакомились летом прошлого года в Кисловодске. Рыжиков вскоре после знакомства начал за ней ухаживать. Напропалую. Ольга Николаевна ухаживания принимала, но вела себя сдержанно.

Вернувшись в Таллин, Рыжиков постоянно думал об Ольге Николаевне. В конце концов он решил съездить в Крайск. Через знакомых «фарцовщиков» он приобрел несколько наимоднейших заграничных кофточек, кое-что из дамского белья, разные заграничные безделушки и отправился в путь не с пустыми руками. (Командировочное удостоверение раздобыл приятель из заводоуправления.) Однако и щедрые подарки ничуть не заинтересовали Ольгу Николаевну. Она попросту их не приняла. Все получилось очень глупо: он разлетелся к ней с подарками, а она выбрала, что ей понравилось, расплатилась, как с продавцом, и выставила его за дверь.

- Теперь, кажется, все, - закончил рассказ Рыжиков. - Вы… меня арестуете?

- Думаю, что нет. Зачем вас арестовывать? А вот насчет проделок с деталями, дружбы с «фарцовщиками» мы сообщим на завод. Там ваши товарищи и рассудят, как с вами быть.

Как только Рыжиков ушел, Андрей заказал по телефону Крайск. Он удивился, услышав в трубке голос Луганова.

- Василий Николаевич, ты? Когда вернулся из Воронежа? Как успехи? Как это ты оказался у аппарата?

- Что значит «оказался у аппарата»? Я же тебя вызываю. (Сами того не замечая, они перешли на «ты».) Ты когда намерен вернуться в Крайск?

- Ты меня вызывал? Ничего не понимаю. Это я звонил в Крайск. А в чем дело, что случилось?

- Беда, Андрей Иванович. Тяжело ранен Савельев… при смерти…

С первым же самолетом Миронов вылетел в Крайск.