Тор

Глава 3 Местный житель

Тор уставился на эту безнадёжную тварь перед ним.

В змеиных глазах Йормунганда он видел, что тот не пойдёт по доброй воле.

Как обычно, он собирается всё усложнить.

Как обычно, он будет настоящей занозой в заднице Тора.

И он всё равно не признается, что украл Андваранаут.

Хотя он и не отрицал данный факт.

Увидев, как ухмылка возвращается на украденное лицо существа, Тор крепче сжал обмотанную рукоять молота, смотря в эти золотисто-зелёные глаза, в чёрные прорези его вертикальных зрачков. В такие моменты Йормунганд был так похож на своего отца, что это одновременно и раздражало Тора, и смягчало даже самый сильный гнев.

Он понимал, что это не настоящее лицо существа.

Сходство между Локи и его отпрыском было не на физическом уровне.

Оно было другим, гораздо более глубоким.

Именно в тот момент, когда змей принял человеческий облик, его манеры, унаследованные от Локи, становились настолько очевидными, что божьи глаза Тора могли с легкостью заметить это.

Сдерживая своё раздражение, Тор открыл рот, собираясь что-то сказать…

Но тут кто-то закричал.

Тор подпрыгнул от удивления. Казалось, крик раздался прямо за его спиной. На секунду он потерял ментальную хватку над курсирующим вокруг потоком силы, проходящим через его молот Мьёльнир.

Йормунганд, его коварный племянник, мгновенно воспользовался этим отвлечением, сразу же сделав свой ход. Когда силовое поле вокруг Бога Змея дрогнуло, человеческое тело Йора взлетело в воздух.

Он передвигался беззвучно и ловко, быстро, словно жаркий ветер устремившись сквозь ветви и листья громадного кипариса и поднимаясь к небу.

Тор выругался, наблюдая, как существо удалялось; он был в ярости и понимал, что это всё его чёртова вина. Он позволил себе отвлечься. Силовое поле, в котором он запер мерзавца, начало распадаться с самой верхушки купола, а Йор не терял времени зря и сразу же воспользовался открывшейся дырой.

Тор нахмурился, глядя на существо, повисшее в ночном небе.

Он смотрел как Йор разрывает своё человеческое тело — из-за этого Тору будет сложнее поймать его с помощью молнии Мьёльнира.

Человеческое тело, руки, очертания — всё это исчезло.

Ноги срослись в одну длинную, извилистую мышцу от бёдер до ступней. Чешуйчатая кожа насыщенного чёрного цвета с зелёным и золотистым отливом прорвалась сквозь человеческую одежду на нём, словно масляное пятно на тёмной воде.

Всё произошедшее Тор смог увидеть своими глазами бога.

Однако общий эффект был больше похож на взрыв.

Человек стоял там.

Потом он поднялся в небо, сквозь деревья.

А затем человек взорвался.

Его место заняла огромная змея с чёрной чешуей.

Нижняя часть существа свернулась и опустилась вниз к самым верхним ветвям деревьев. Он оторвал одну из толстых веток, замахнулся и швырнул со всей силой в Тора, заставляя того отступить назад.

Тор понимал, что это всего лишь отвлечение, и выругался, прицелившись молотом в своего племянника и выпалив заряд бело-голубой молнии.

Вторая, похожая на бревно ветка врезалась в землю, пропахав почву и траву, и Тор услышал ещё один женский вскрик, но в этот раз не повернулся, чтобы узнать, откуда исходил звук. Он снова замахнулся молотом на племянника, черпая энергию из неба над головой, заряжая его электрической энергией из облаков.

Пресмыкающийся оторвал очередную ветку и бросил в него, поднимая верхнюю часть своего тела в небо и шипя на него.

Существо сделалось больше.

Его змеиное тело уже в четыре раза превысило размер человеческого тела, чью сущность духа он имитировал.

И всё же, Тор знал, что это тоже оптическая иллюзия.

Настоящее тело Йормунганда было больше этого в сотни раз. Возможно, в тысячи. Он был таким огромным, что мог бы обернуться вокруг этой планеты. Йор мог покрыть всё расстояние даже вокруг Асгарда, а ведь он гораздо крупнее Земли.

Существо научилось проецировать свой дух вовне, чтобы путешествовать в других формах.

Очередной трюк, который он унаследовал от своего отца Локи.

— Ты усугубляешь свои грехи, племянник! — закричал Тор, выстреливая в него зарядом молнии.

Монстр изворотливо отдалился от него, ухмыляясь в манере Локи. Даже когда он походил на рептилию с вытянутым драконьим лицом, изогнутыми клыками, раздвоенным языком и огромными глазами, Тор с лёгкостью видел это сходство.

— Ты лишь оттягиваешь неизбежное, — ещё громче добавил Тор.

— А твои угрозы становятся только скучнее и утомительнее, дядя, — прошипел змей. — Почему бы тебе не отправиться домой? Оставайся там, где тебе преклоняются. Где прекрасная еда, а медовуха и пиво ещё лучше. Где тебе не нужно беспокоиться о бардаке этих нижних миров. Где в тебе уже не нуждаются и не желают видеть…

Тор нахмурился.

К сожалению, прежде чем он смог снова атаковать неблагодарного мелкого…

Змей рванул вверх к небу, и его тело свернулось словно в пружину.

Он устремлялся всё выше и выше, пока его очертания не затерялись в отголосках звезд.

Вскоре он исчез.

***

Тор прорычал множество красочных проклятий на асгардском, опуская свой молот вдоль бока.

Его взгляд устремлялся вверх ещё несколько секунд после того, как младший бог исчез. Он заметил следы пурпурных и красных вспышек света, оставленных Йормунгандом за облаками, словно призрачное северное сияние.

Он мог бы погнаться за ним.

Йормунганд, конечно же, всё понимал, и это говорило Тору о том, что здесь происходит что-то ещё, и он наверняка должен исследовать это, прежде чем снова приближаться к существу.

Йормунганд знал, что Тор сейчас находится здесь.

Он знал, что за ним следят.

Правила игры поменялись.

Снова вздохнув с раздражением, Тор полностью опустил молот вниз, прислонив его острые грани к пню.

Когда он сделал это, свечение орудия потускнело, и не только на самом Мьёльнире: сине-белый разряд на коже и мышцах Тора тоже рассеялся.

В нём больше не было необходимости.

Лучше он сбережёт свои силы на тот случай, когда они ему понадобятся.

И время между этими случаями обычно не было долгим.

Он всё ещё стоял там, пытаясь определить лучшую стратегию дальнейших действий, осознавая, что он голоден, а теперь ещё и жаждет медовухи, как вдруг позади него кто-то слабо вскрикнул.

Он забыл.

Он забыл про крик. Он забыл про человеческую женщину.

Забыл, что он не один.

Тор обернулся и поднял молот для перестраховки.

Увидев её, распластанную в грязи и мокрой траве, он застыл.

Он смотрел на человеческую женщину, пожирая взглядом её высокие скулы, светлые янтарные глаза, яркие красные губы. Её чёрные волосы были странным образом коротко подстрижены в виде четкого боб-каре, которое теперь пребывало в беспорядке на её голове.

Она уставилась на него, сидя в грязи и тяжело дыша.

Даже во взлохмаченном виде короткая стрижка хорошо смотрелась на ней.

Но опять же, не её волосы приковывали к себе его внимание.

Это были янтарные глаза и взгляд, который жил в них.

Это была та женщина, которую он впервые увидел в баре внизу долины, та самая женщина, которая метала кинжалы в него одним лишь своим взглядом.

Но как? И почему она пришла сюда?

Она следила за ним?

Эта мысль вызвала тягучее, тёплое напряжение в его животе.

Его глаза продолжали более объективную оценку, пока она смотрела на него. Её руки упирались во влажную землю, и он заметил жёлтого слизня недалеко от её руки, который медленно продвигался в противоположном от неё направлении.

Когда Йормунганд сбежал, он задавался вопросом, был ли человек, которого он слышал за своей спиной, сообщником его племянника.

Сейчас же, смотря на эту женщину, он решил, что это маловероятно.

Однако он всё ещё не мог перестать думать об этом совпадении.

По этой причине он продолжал молча стоять.

Он продолжал смотреть, как она с трудом встала на колени, затем поднялась на ноги. В качестве опоры она использовала ствол ближайшего дерева, робко ступая своими неудобными туфлями на высоком каблуке и осторожно двигаясь в тесном платье и пальто.

Глаза Тора задержались на её длинных стройных ногах, когда она пыталась удержать равновесие, стоя в грязи. Эти бледные ноги сейчас выглядывали из-под ворсистого пальто тёмно-пурпурного и красного цвета.

На пальто теперь виднелись следы грязи и травы, как и на её подбородке и шее, не говоря уже о руках, которые она держала опущенными по бокам, словно не зная, куда их деть. Он наблюдал, как она попыталась вытереть ладони сначала о траву, затем о ствол дерева.

Он вновь окинул её взглядом, отметив блестящее серебряное платье, видневшееся из-под распахнутого пальто, а также изгиб её талии и груди.

Она выглядела вполне привлекательно.

Он знал, что отвлекается.

Он потерял дар речи вовсе не от её внешности.

В ней было что-то гораздо более тревожное, и это затрагивало самую глубокую часть самого естества Тора, часть, которую он никогда не думал почувствовать вновь. Какая-то тоска и горе боролись в нём при взгляде на неё, и он пытался подавить в себе порыв уйти как можно дальше и как можно быстрее, или же обхватить её руками, перекинуть через плечо и унести отсюда в место, где они смогли бы познакомиться по-настоящему.

Ему пришло в голову, что кто-то мог играть с ним.

Это могло быть очередной проказой Йормунганда — отправить к нему кого-то, кто окончательно выведет его из равновесия, или это может быть какой-то игрой отца Йора, Локи…

Но почему-то знание этого не играло никакой роли.

Каким-то образом это не разрушило очарование, пока он смотрел на нее.

Глаза женщины оставались широко раскрытыми, пока она смотрела на него в ответ.

Цвет её глаз был очень светлым, необычного карего оттенка. Словно мёд или древесный сок, они сияли внутренним светом, отражая лунный свет и звёзды.

Он наблюдал, как она окидывает его взглядом с ног до головы, как прежде сделал и он.

Взгляд человека блуждал по его плечам и рукам, его груди, его животу…

…затем, встрепенувшись, она отвела взгляд, как только наткнулась на его пах.

Тор улыбнулся.

Он ничего не мог с собой поделать.

Однако его улыбка быстро погасла, когда он вспомнил, зачем он здесь.

— Кто ты? — спросил он.

Она вздрогнула, услышав его голос.

Он не мог понять, было ли это вызвано его словами или тоном.

Возможно, он говорил слишком громко или слишком сильно командовал.

В конце концов, у него не было никакой власти ни над ней, ни над её миром.

— Кто ты? — повторил Тор слегка приглушённым тоном. — Какое у тебя здесь дело? Почему ты прячешься в грязи со слизнями и червями?

У неё отвисла челюсть.

После короткой паузы она закрыла рот.

— Прячусь? — переспросила она.

По её тону можно было предположить, что его слова оскорбили её.

— Я не пряталась в грязи, придурок. Я упала, — она многозначительно указала на его молот. — Когда ты устроил там своё наркоманское световое шоу этим нелегальным оружием, я испугалась, и я…

— Но ты уже должна была находиться близко. Ты подошла ко мне сзади. Ты наблюдала за мной и моим племянником. Ты слушала, как мы разговариваем друг с другом. Ты оказалась в ловушке внутри поля, что я создал. Ты никак не выдала своего присутствия.

Тор тактично прокашлялся.

— …значит, всё-таки пряталась.

Она уставилась на него, словно его слова окончательно сбили её с толку.

Она моргнула, открыла рот, потом снова закрыла его.

— Я не пряталась, — упорно настаивала она. — Это общественный парк. Я шла домой. Я хожу здесь почти каждую ночь.

Тор нахмурился, тон его голоса стал немного твёрже. Он направил конец молота в её сторону, указав на лицо.

— Я разговаривал со своим родственником довольно долгое время, прежде чем заключил его в силовое поле, — сказал Тор, и его слова прозвучали с обвинением. — Если тебя напугало это… значит, ты уже подслушивала, человек.

Тишина.

Она недоверчиво рассмеялась.

— Человек? — переспросила она. — Теперь меня обвиняют в том, что я — человек?

— Леди, — исправился он, поклонившись будто в знак извинения. — Женщина. Мисс. Как бы ты ни предпочла назваться, факт остается фактом.

Она нахмурилась и выглядела скорее сбитой с толку, чем успокоенной, или усмирённой, или даже встревоженной из-за него. По её глазам он мог видеть, как она думает и пытается найти хоть какой-то смысл во всём этом.

Он почти мог видеть, как у неё на языке крутятся вопросы, которые она хочет задать ему.

Она открыла рот, вероятно, чтобы озвучить эти самые вопросы, но Тор прервал её, в основном чтобы унять любопытство, которое усиливалось в ней.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Сильвия, — выпалила она. — Сильвия Хоуп.

Она подняла руку, чтобы провести ею по лицу, но когда увидела грязь на пальцах, вспомнила обо всём и опустила руку обратно, слегка отодвинув от себя.

— Я Тор, — произнес он.

Она сдвинула брови.

— Типа как бог?

Он моргнул, а затем слабо улыбнулся.

— Именно так.

Ее глаза светились откровенным недоверием.

— И куда ты теперь пойдёшь, «Тор», если позволишь узнать?

Он растерянно смотрел на неё в ответ.

Он и правда не подумал, где останется сегодня на ночь. Ему снова пришло в голову, как сильно он отвык посещать эти внешние миры. Он погряз в своём горе и слишком долго позволял себе убегать, пропустил слишком много лет с тех пор, как в последний раз посещал эту часть мира.

После очень долгой паузы Тор вскинул руку.

— Никуда, — признался он, оглядываясь вокруг. — Я должен отправиться за своим племянником, но похоже, он слишком сильно хотел втянуть меня в погоню за ним. Это заставляет задуматься, хотел ли он увести меня из этого земного города, либо от какого-то конкретного человека или существа, с которым он намеревался встретиться. Я бы хотел разузнать, зачем он принес в этот мир Андваранаут. Я достаточно хорошо его знаю, чтобы понимать, что он ничего не делает без причины.

Смотря на нее, он приподнял бровь.

Его внезапно осенило, что он рассказывает гораздо больше необходимого.

Он рассказал ей гораздо больше положенного.

Эти земные существа были попросту слепы в своём мировоззрении по отношению к другим мирам. Они не знали ни одного другого мира, кроме этого, следовательно, их понимание межпространственных перемещений и сопутствующих сложностей было в лучшем случае ограниченным.

И тем не менее, смотря в эти янтарные глаза, Тор понял, что ему хочется сказать больше.

— Я не должен позволить ему втянуть меня в свои игры, — добавил он. — Из своего опыта я уже понял, что неблагоразумно позволять это ему или его братьям и сёстрам… Или его отцу, раз на то пошло. Завтра я посоветуюсь с местным оракулом и попробую отследить магический след, оставленный здесь.

Тор замолк, слегка нахмурившись при виде слабой, недоумевающей улыбки на её губах, когда она сложила руки, пристально разглядывая его, как будто…

Ну, как будто он был слегка не в своём уме.

Возможно, она права, смотря на него вот так.

Не существовало никакого закона, запрещающего богам разговаривать со смертными здесь. Одной из причин этого было точно то, что земляне примут его за психически неуравновешенного, возможно, даже в каком-то смысле умственно отсталого. Они будут воспринимать его слова не как сокровенную тайну, а как бред сумасшедшего.

По правде говоря, судя по тому, что рассказывал ему Локи, в эти дни и эту эпоху совершенно неважно, что он скажет земным людям. По словам Локи, любой человек, который во время обычного взаимодействия будет разговаривать так, словно является богом, скорее всего, окажется в особом здании, где за ними будут присматривать, как за питомцем и поить помутняющими разум снадобьями.

Больше не было никакой веры в реальное существование богов.

Это всё лишь истории.

Боги рассматривались как нечто абстрактное, выходящее за пределы человеческого понимания, и судя по рассказам Локи Тору, люди попросту спорили из-за слов, которые, по их мнению, сказали боги, и о чём писали последователи богов за много веков до их рождения.

Следовательно, никакой закон не запрещал Тору разговаривать с этой человеческой женщиной.

Поступая так, он не нарушил ни один закон Одина и никакой другой закон его людей.

И всё же, обычно он не рвался сообщать так много.

Человеческая женщина вежливо кивнула, когда Тор закончил говорить, но это проницательное, недоверчивое выражение не покидало её потрясающие глаза или же очертания полных губ. Её лоб и местечко между бровями по-прежнему оставались нахмуренными.

— Хорошо, — произнесла она.

Её голос был ровным, спокойным, вежливым.

— Я так понимаю тебе негде остановиться сегодня, — сказала она. — Тебе нужно место для ночёвки. Или я что-то упускаю?

Она сделала паузу, морщинка между бровей углубилась.

— Ты же спишь. Так ведь? Тор, Бог Грома… Спит?

Тор моргнул, хмурясь.

Он правда не мог понять, смеялась она над ним или нет.

Возможно, она и правда подшучивала, но из вежливости не хотела, чтобы он понял это.

— Я сплю, — ответил Тор, принимая её слова за чистую монету. Подумав, он исправился: — Ну, я сплю здесь. В этой форме. Пока я нахожусь в твоём мире, я подчиняюсь почти всем смертным законам, присущим твоему виду.

Она кивнула. Этот успокаивающий взгляд на её лице стал ещё более ровным.

— Ага.

Последовала ещё одна пауза, затем она наклонила свою голову, её завораживающие глаза сфокусировались на его лице.

— Где, — спросила она после паузы. — Где ты будешь спать, Тор?

Тор огляделся вокруг, слегка нахмурившись от этого вопроса. Он посмотрел на грязь и корни деревьев, затем на траву, покрывающую холм, который возвышался на множеством огней человеческого города.

Почему она спрашивала его об этом?

— Здесь, — ответил он, указав своим молотом на первый попавшийся участок земли с густой травой. — Это место сгодится. Тут много клевера. Я буду хорошо спать здесь.

Её слегка хмурый взгляд превратился в угрюмый.

Молча посмотрев на него несколько секунд, затем уставившись на землю с клевером, затем вновь посмотрев на него, она моргнула, словно это действие помогло бы соединить всё это воедино.

— Нет, — сказала она, мотая головой. — Нет.

— Нет? — он нахмурился в ответ. — Но я же говорю… Я буду замечательно спать здесь.

Её губы оставались поджатыми.

— Конечно, — согласилась она. — Конечно, так и будет. Пока копы не начнут светить ярким лучом света тебе в лицо, Тор, и не наденут на тебя наручники, а затем увезут в участок за то, что ты был голым в общественном парке.

— Я уговорю их уйти.

— С помощью своего большого, блестящего молота? — она приподняла бровь. — Они вырубят твою задницу, «Тор, Бог Грома»… и ты проснешься с похмельем в камере, а твой молот будет оформлен как улика и помещён в какой-нибудь ящик за цементной стеной.

Тор поморщился.

Он прищурившись смотрел на неё, а она глядела в ответ.

— У тебя есть деньги? — вежливо спросила она.

Он сдвинул брови, взглянув вниз на себя.

— Монеты? Нет. Разве я выгляжу так, словно они у меня есть?

— Нет, — признала она, проследив за его взглядом по обнажённой коже. Испустив задумчивый вздох, она снова подняла взгляд на него, всё ещё держа свои испачканные руки вдоль боков.

— Нет ли вариантов ночёвки не за монеты? — поинтересовался он.

Снова тишина.

В этот момент её взгляд стал пустым.

Затем она медленно кивнула.

— Есть один, — сказала она.

Не говоря ни слова, она начала идти в этих странных и неудобных туфлях с высокими каблуками. Она всё ещё держала свои руки по сторонам, наверно, частично для равновесия, и осторожно выбирала куда ступить в этой грязи, выбираясь из чащи к дорожке.

Когда Тор не последовал за ней сразу, она остановилась, оглянувшись на него.

— Ну? — спросила она. — Идём, Громовержец.

Тор озадаченно поджал губы.

Он хотел что-то спросить, но она не стала ждать.

Сосредоточившись на своих шагах, она продолжила путь на этих блестящих, раскачивающихся туфлях, направляясь к тропинке, которая вела к другой стороне покрытого травой холма.

После небольшой паузы он поднял молот и пошёл за ней.