Торговец вольного города II

Глава 22

На Остина напали. Я занимался предпродажной обработкой пластин броненосца, когда в кабинет залетела Анна и сообщила об этом.

— Что с ним? — я тут же повернулся к ней, бросив в тазу пластину.

— Не знаю, — она виновато опустила глаза. — Говорит, что просто шишкой отделался.

— Он здесь? Веди сюда!

Девушка кивнула, а вскоре появился Остин Тутсан. Выглядел парень обычно, разве что немного напуганным. Я усадил его перед собой и попросил всё рассказать.

Если кратко, то ничего особенного. Зашёл с утра в пункт скупки, где взял под расписку шестьсот единиц «семечек», все рассортированы и подписаны. Он должен был разносить товар по лавкам, всё как обычно. Но на половине дороги его ударили по голове. А когда потерял равновесие и упал на снег, то выдернули сумку. Бросился вдогонку, но быстро потерял из виду. Кроме того, что выглядел как обычный работяга, ничего сказать не мог о воре.

Я слушал его рассказ и хмурился всё больше. А всё потому, что не было утерянных вещей ни у него, ни у меня.

— Простите, Сергей Константинович! Сам не пойму, как так получилось! — сокрушался Остин. — Клянусь, такого больше не повторится! Я всё отработаю!

— Не говори глупостей, — отмахнулась я. — Ты сам-то как себя чувствуешь?

— Нормально, — виновато ответил он.

— Голова не кружится?

— Нет.

— Сбегай в гостиницу, позови Виктора. Встречаемся в пункте скупки.

В данной ситуации следовало увидиться с Ефимом Антиповичем, чтобы проверить его статус. А потом вместе с охраной донести макры до точек продаж. Ну а затем… Скорее всего, встретиться с Борисом и Васей.

Увы, у Ефима над головой всё было так же пусто. Ровно до этого момента я не обращал внимания, кому принадлежали макры. Почему-то полагал, что мне.

«Для этого они должны побывать в твоих руках», — пояснил Первопредок.

Странный порядок, видеть утраченное наследство дар может, а сданные на реализацию макры… Или дело в том, что это текучка? Одни покупаются, другие продаются, переносятся, переходят из рук в руки. Поделился теорией со Скарабеем и тот подтвердил. Когда принимал макры сам, то они принадлежали мне. Сейчас же должна состояться передача лично от оценщика, но потом… Как только попадали в руки продавца, снова не моё.

Остин вернулся с Иваном Ли, так как Виктора не нашлось на месте. Но это не столь важно, русский китаец так же уже являлся слугой. Его рода.

Когда отдал макры продавцам, которые удивились появлению босса, подтвердилось всё, что сказал Скарабей. Выходило, мои макры мне не принадлежали, как бы абсурдно это не звучало. Вообще были словно бесхозные. Следовало придумать бюрократическую схему, чтобы дар устраивало. Или, может, это лишь единичный случай? В любом случае, прецедент неприятный. Раз нашлась брешь, то её следовало закрывать.

Сначала встретился с Борисом — позвонил ему и договорился о встрече в пока закрытом баре. Пришёл вместе с Остином, так как тот являлся прямым свидетелем.

— А как же ваш дар? — ожидаемо удивился Борис.

— С сожалению, слишком мудрёно работает, — покачал я головой. — Украденные макры мне напрямую не принадлежали, так что потребуется искать обычным путём.

— Вы не переживайте, всё найдём, — улыбнулся он.

— Спасибо.

— Это наша работа. Не хватало, чтобы кто-то думал, что на территории Печаткина можно что-то красть.

В магазине меня уже ждал Весельчак. Переговорил с ним, тот обещал приглядеть за прилавками повнимательнее. Для перестраховки.

Части животных, в отличии от тех же макров, являлись куда более эксклюзивным товаром и массовости не имели. Потому и рынок их был куда меньше. Зарегистрированные скупщики принимали только проверенные вещи из известных недалёких уровней. По крайней мере, в Кустовом дела обстояли именно так.

Но помимо стандартного набора, нелегальщики с разной степенью охотливости брали то, чего другие избегали. А учитывая, что налоги они не платили, то и цену за обычные товары могли предложить получше. Потому пластины броненосца, как и мешочек с ядом, я понёс не в зарегистрированный пункт. Отчитываться ещё, откуда взял… Я ведь не охотник по документам, зачем вносить всё в общую «белую» смету? Тем более, пока что лишь прощупывал рынок.

Главное условие обращения в такой пункт — наличие товара на сумму от двухсот рублей. Собственно, пластины и яд тянули на четыреста минимум, согласно словам Печаткина. Всё зависело от размеров животного и качества полученного материала. А учитывая, что я всё добыл в неповреждённом виде, то мог надеяться на сумму гораздо больше.

Магазин экипировки посещало не так много людей, потому что цены кусались. А основной наплыв был именно с утра, так как располагался рядом с рынком. Собственно, потому Борис Никифорович с ним и сотрудничал активно. После шести часов и начиналось самое интересное.

Я зашёл внутрь и окинул взглядом ассортимент магазина. Не сказать, что здесь продавалась именно экипировка, холодное оружие также имелось, но не длиннее кинжала. Всё сделано с использованием частей животных с Изнанки.

Когда-то я покупал в этом магазине тот мешочек экранированный, в котором носил макры на Изнанку. Но тогда и подумать не мог, что тут ещё и скупка происходит.

Как и в большинстве случаев, о сервисе не слышали. Молодой парень откровенно бездельничал, звон колокольчика входной двери буквально разбудил его.

— Что-то выбрали? — он попытался мне улыбнуться.

Если бы не дорогая одежда и красноречивый перстень, который я демонстративно показал, вряд ли бы он был так вежлив.

— Позовите владельца, я хочу сдать товар на реализацию.

— Простите, мы не принимаем, — он улыбался, но явно выжидал моих дальнейших слов.

— Дождь вчера был. Обмыл ядовитого броненосца.

Не знаю, кто придумал эту кодовую фразу. Наверное, чтобы никто случайно не обронил. Всё же, дождь зимой в Кустовом дело невообразимое.

Парень задумался, ещё раз окинул меня взглядом и всё же кивнул:

— Сию минуту.

Он скрылся в подсобном помещении, чтобы вернуться через минуту с толстяком. Видимо, тот Жидом и являлся. Не здороваясь, протянул руку и я сунул первую пластину из своего мешка.

Мужчина придирчиво осмотрел товар.

— Неплохо. Покажи, малец, что там у тебя ещё есть.

Я даже растерялся. Он серьёзно не знает меня? Перстень, конечно, вновь спрятал, но всё же.

Молча выложил оставшиеся пластины. Тот снова принялся внимательно их изучать. Слишком уж долго. Ещё и недоверчиво поглядывал на меня.

— Как видите, пластины в отличном состоянии, ни сколов, ни царапин.

— Угу. Они выглядят хорошо, но цены пластины броненосцев снизились в последнее время. Много добывать начали.

А вот это уже стало для меня новостью. Если бы не предупреждение Бориса, то мог бы поверить. Именно потому я выбрал этого зверя — мало кому в принципе удаётся принести неповреждённый товар, но даже такой ценится.

— Это может быть так, — заметил я, — но эти пластины особенно качественные.

— Я то вижу, но склад ломился. Так что по тридцать рублей за каждую ещё могу взять.

От такой наглости я чуть не поперхнулся. Да каждый щит из такого материала стоит от шестисот рублей! Не единственное, что производят из пластин, но всё же.

— Борис Никифорович говорил, что вы даёте справедливую цену. Видимо, соврал. За качественную пластину цены начинаются от сорока. И то за мелкую. Эти же были сняты с крупной особи больше двух метров с хвостом

— Вам- то откуда знать, юноша, — хмыкнул мужчина, сверля меня злобными глубоко посаженными глазками.

Его настроение как-то быстро сменилось. Чувствует, что не получится нагреть молодого парня? Я-то ему во внуки гожусь. Знаю таких людей: считают, что если прожили больше других, то умнее.

— Я сам убил зверя.

— Ты? — со смешком ответил мужчина.

— А есть какие-то проблемы? — уже я хмыкнул в ответ.

— Ювелирная работа для новичка.

— У меня свои методы. Так вы берёте, или нет? За тридцатку я могу сдать и у официалов.

— Какая мне разница, сколько берут другие? Я предпочитаю оценивать товар самостоятельно. И здесь тридцатка хорошая цена.

Вот так наглость, конечно.

— Я бы хотел получить за каждую пятьдесят рублей. Как и говорил уже, пластины высокого качества, и я ожидаю соответствующего вознаграждения.

— Пятьдесят⁈ — уже Жид оторопел. — Это слишком дорого. Пожалей старика. Я могу предложить только тридцать за каждую.

— Но это ниже рыночной стоимости! — меня начинала раздражать упёртость скупщика. — Здесь нет ни царапинки, да вы и сами это видите.

— Мне все равно. Если ты не согласен, я не обеднею. Полно пластин на складе.

— Давайте так, — прищурился я. — Сорок рублей за каждую и расходимся.

Тот тяжко вздохнул, хоть в глазах и промелькнула удовлетворённость.

— Ну что ж, сделка сделана. И то, потому что я добрый.

Итого, девять пластин было продано. Предстояло самое интересное — яд.

— У меня есть ещё кое что, — улыбнулся я, когда деньги уже перекочевали мне в карман, а пластины под прилавок.

— Ну что ещё, — буркнул Жид, хоть и заинтересованно наклонился вперёд. И было почему, я держал в руках коробочку, которую и открыл у него перед носом.

Пришлось постараться, чтобы аккуратно снять пластинки на хвосте, а потом разрезать мягкую часть, не задев прозрачного мешочка. А всё для того, чтобы было видно содержимое. Точнее, что яда там полно. Печаткин советовал, иначе вряд ли получится сдать дорого. Жид запросто мог «выдоить» меньше, чем было внутри. Теперь же не отвертеться.

— Интересно, — мужчина потянул свои ручонки к коробочке, но я не намеревался давать её в руки. Потому тут же отшатнулся и прижал к себе. — И как вам удалось раздобыть так много?

— Тайна рода. Сколько готовы предложить?

Самое ценное, что было в броненосце. За полный мешочек яда можно было простить от пятисот рублей. Даже у официалов.

— Триста!

Я быстро выдохнул воздух через нос и улыбнулся, с усмешкой смотря на торгаша. Хоть тоже был в подобном бизнесе, но своих клиентов никогда не обдирал, как липку. Потому что всегда ориентировался на долгосрочную выгоду, а не моментную. Этот же индивид вызывал у меня укол отвращения. Никогда не понимал таких людей, что не ценят репутацию.

— А если подумать?

Он скрипнул зубами и прищурился.

— Триста. Пятьдесят, — будто выдавил из себя по слову.

— За целый пузырь яда? Вы точно уверены? — удивлённо переспросил его.

— Да, это очень хорошая цена.

— Мне казалось, вы серьёзный человек, — я разочарованно покачал головой. Ну, хоть пластины удалось продать на пять рублей за штуку дороже, чем у конкурентов. — Хорошего вам вечера.

Я убрал коробочку в карман и направился к двери.

Жид и правда оказался тяжёлым человеком. Но во время разговора с ним внезапно вспомнил про аптекаря китайца. Почему бы не попробовать?

— Хорошо, четыреста! — крикнул он мне в спину. — Но это последняя цена! И то, потому что…

— Вы добрый? —воскликнул я, обернувшись, после чего рассмеялся. — Пятьсот и я подумаю.

Мужчина смотрел на меня тяжело, исподлобья. Даже внезапно в сторону повело, но согнал наваждение, махнув головой, и направился к двери.

«Можешь не благодарить», — пробурчал Первопредок.

Отчего же? Я много признателен, уважаемый Скарабей.

Направился домой, то есть в гостиницу. Виктор обнаружился в ресторане на первом этаже, так что сел к нему и заказал себе кофе. Мы немного поговорили и попросил сопроводить в китайский квартал.

Тот нахмурился, но кивнул. Так, спустя минут сорок, я уже находился в знакомой ароматной аптеке. Старик раскланивался с какой-то женщиной, тараторя на своём наречии. Я же принялся внимательно изучать прилавок, будто ничего интереснее на свете нет.

Когда женщина ушла, старик сбегать не стал, а подошёл ближе, потирая ладони:

— Молодой господин решил купить лекарств? Спрашивать, я всё рассказать.

— Не совсем купить, наоборот. Знаете, что это такое?

Аптекарь сконфузился, но отвечать ничего не стал. С осторожностью заглянул в коробочку и поменялся в лице.

— Сколько хотеть юный господин?

— А сколько дашь?

— Четыреста рублей.

— А если подумать?

— Пятисот хороший цена, что юного господина не устраивать?

Я задумался, внимательно смотря на взволнованного китайца. Попробовать ли прибавить?

— Вы правы шестьсот хорошая цена.

Аптекарь беззлобно засмеялся.

— Возможно, лао сянь-шэн плохо говорить на русский. Пятисот триицать, — намеренно растянул он словаь, — очень хороший цена.

— Вы правы, очень хорошая, — решил я его больше не мучать. — Я согласен. Как вас зовут, кстати?

— Лю Чэн, — поклонился тот. — Можно просто, дядюшка Лю.

— Может, дядюшка Лю подскажет, какие ему требуются редкие ингредиенты? Юный господин может очень многое достать.

Он задумался, после чего кивнул.

— Дядюшка Лю подумать. Приходите завтра. Вечером.

— Непременно приду.

Аптекарь ушёл в подсобку за деньгами — всё же, сумма не маленькая. Его не было минул пять, Виктор даже волновался, что мог позвать «друзей», чтобы вообще ничего не платить. Но нет, в итоге вынес несколько бумажных купюр и монет.

— Очень надеюсь на долгое плодотворное сотрудничество, — сказал я и уже было направился к двери, но вернулся назад. — К вам придёт мой человек. Ему расскажете всё.

Тот закивал.

Что ж, пробная партия оказалась очень выгодной. Потратив часов десять на охоту, я заработал больше тысячи рублей, если считать с макром. Приятный бонус. И всё же, в этот раз мне повезло раздобыть ценный яд, ведь броненосец не нападал, да и передо мной ни с кем не дрался. Но если собрать список самого ценного материала, который действительно могу добывать без особых трудностей, то будет неплохим доходом, который не подлежит официальному учёту.

Бизнес бизнесом, но пока мой личный доход достаточно высок и магазины выглядят скорее способом отмыва, чем чем-то серьёзным. Понятно, чего все бегут ко мне сдавать макры, даже несколько лавок на рынке закрылись. Как говорил Макар, мой малолетний слуга, это происходило из-за моей деятельности — наёмные работники уже не выдерживали конкуренции. Проблема ведь не только в том, что поставщики стремились ко мне, покупатели также выбирали скарабеевские прилавки, хоть это и где афишировалось, в отличие от магазина.

— Звали, Сергей Константинович? — Анна заглянула ко мне в кабинет. Кивнул и она вошла.

Специально решил поговорить с ней в конце смены, чтобы не теряла концентрации на рабочем месте.

— Ты ведь знаешь, что на днях будет суд?

— Ты о моей маме? — сразу же сникла она. По договорённости выкала она только при посторонних. — Угу, Яна говорила.

— И что же она говорила? — хмыкнул я.

— Просила выступить на их стороне. Что у них всё схвачено и куплено, на суде тебя разнесут в пух и прах.

— А ты?

— А что я? — она пожала плечами, всё так же не смотря мне в глаза. — Я ведь знаю, на чьей стороне Первопредок. Чтобы суд не решил, главой рода навсегда останешься только ты. Кроме временных проблем мама вряд ли сможет сделать.

— Ты будто не желаешь ей победы.

— Серёжа, я люблю маму. Очень люблю. Как и Яну. Но есть чувства, а есть истина. Ты глава рода, оспаривать это бессмысленно.

— Жаль, Екатерина Андреевна так не считает. Ты могла бы переубедить её.

— А ты бы простил? — она наконец посмотрела на меня, а когда отрицательно покачал головой, продолжила: — Вот видишь. Не рви душу.

— То есть, ты не придёшь на суд?

В её глазах появилась обеспокоенность, но я поспешил развеять опасения:

— На стороне своих родственников, имею ввиду. Я же сам пойду, с адвокатом. Очень надеюсь, что тебя там не увижу.

— Можешь не переживать, ноги моей и близко со зданием суда не будет.

— Я рад, что мы поговорили.

— Я могу идти?

— Разумеется.

Мне казалось, что Анна стала в последние дни немного задумчивой. Надеюсь, после суда она возьмёт себя в руки.