Торговец вольного города II

Глава 24

После заявления о привлечении Первопредка, Филинов направился к судье и вручил документ. Лещёв тут же стал гораздо серьёзнее.

— Обоснование, — потребовал он.

То, о чём просил мой адвокат, наверняка являлось чем-то невообразимым. Ведь, насколько мне известно, с богами могли общаться только представители подконтрольных родов. Как он собирался «призывать» такое существо, было совершенно непонятно и больше походило на глупую пустую браваду.

Из зала послышалось несколько разочарованных вздохов. Наверняка некоторые подумали что-то вроде «сейчас из-за невозможности вызвать свидетеля попросит об отсрочке». А заодно поставит на себе и своей карьере крест, ведь с такими вещами в этом мире не шутят.

Я же, хоть и был взволнован, но понимал, что просто так парень не сдастся. Несмотря на юность, он довольно опытный специалист, который наверняка далеко пойдёт. Об этом уже можно было говорить с уверенностью — столько имущества простым людям не перепадает. Благодаря своему дару я видел, что Филинов становится богаче от встречи к встрече.

— Аналогия права, — между тем, уверено заявил Аркадий Ефимович. — В вольном городе Кустовой в некоторых случаях принято обращаться к законам Российской империи и применять их по аналогии. Статья третья кодекса.

— О каком законе империи вы сейчас говорите? — поинтересовался судья.

— Само собой, о статусе дворянских родов.

Лещёв вздохнул, едва покачал головой, а потом внезапно встал. От этого растерялись все, даже пристав. Судья тем временем начал громко и уверенно декламировать.

— В начале времён, когда род человеческий терпел лишения и унижения, собрались на горе боги, облеченные в зверей, птиц, рыб и иных существ, и каждый выбрал по человеку. И вручил он этому человеку перстень как символ связи с покровителем. И наделили покровители таких людей силами, знаниями и талантами, повелев управлять человеческим родом.

Эту местную байку я уже слышал. Но не стоит преуменьшать значимость — когда боги реальны, то и относятся ко всему с ними связанному с почтением. А учитывая, насколько торжественно прозвучала речь, значила она очень многое. Даже пристав собрался и сделал более важное выражение лица.

Судья сел и на некоторое время повисла тишина. Казалось, даже зрители перестали дышать, преисполнившись торжественности момента. Разве что Пашаев довольно потирал ладошки, а Екатерина Андреевна светилась счастьем. Даже удосужилась взглянуть на меня с жалостью.

— Вы, Аркадий Ефимович, сейчас о тонких вещах говорите, — вполне серьёзно сказал судья. — Тонких и опасных. Озвучивайте обоснование, позицию свою.

— Так вот, — голос Филинова звучал всё так же уверенно. — Я ссылаюсь на статью три. Глава рода, он же патриарх имеет «старшинное» или по-иному, патриаршее кольцо, символизирующее особенную связь и первенство в покровительстве Предка рода. И будь тот род из одного человека или, как это бывает на Востоке из сотен и тысяч членов, патриарх всегда один. Но как бы высоко не был патриарх…

— Над ним всегда Предок-покровитель, — кивнул Лешёв. — Дальше.

— И статья три точка один этого же закона. Мнение Предка-Покровителя имеет большую силу, чем мнение любого члена рода в вопросах определения патриарха, «патер фамилиас», то есть главы рода.

— Мнение, — перебил судья, — если светская власть в состоянии такое мнение зафиксировать. Не может же лично Скарабей явится и указать кто патриарх?

— Но именно об этом я и прошу суд, — невозмутимо заявил Филинов.

— Суд не всесилен, — сдержанно ответил Лещёв. — Во всех подобных случаях мы испрашивает явочную службу, которая у нас в республике занимается такими вопросами. Или магическую академию. К счастью для нас всех у нас есть в зале явочная служба. Итак, Дмитрий Иванович, ответчик заявил, что хочет поговорить с Предком-Покровителем в зале суда. Узнать его волю. Что скажете?

Филинов перевёл свой невозмутимый взгляд на чиновника явочной службы.

— Явочная служба способна обеспечить попытку связи с Предком… Само собой, если он сам захочет, Демид Фирсович, — ответил тот и по залу раздались удивлённые возгласы. Теперь я уже улыбнулся, смотря на нахмурившуюся Екатерину. Она ткнула Пашаева в бок и что-то сказала, но тот лишь развёл руками.

— То есть как, способна? — судья также удивился. — У вас как не спросишь, нет, не можем, нет артефактов, нет людей, бюджет скудный. Что, Кротовский вас облагодетельствовал?

— Ну, в некотором роде. Академия передала, и мы поставили на учёт, даже испытали, прибор для голографической связи с изнаночными сущностями, но и для Предка он годен.

Судья хмыкнул, быстро смекнув, что Филинов всё это прекрасно знал и не просто так заикнулся о подобном в своём ходатайстве.

— А вы сможете под протокол подтвердить, что это именно Скарабей?

— Смогу. Да вы и сами увидите. Ежели, конечно, он явится, — ответил мужчина.

— Конечно. Сколько вам нужно времени?

— Минуты три. Можно даже не прерываться, ваша честь. Разрешите в коридор выйти, к помощнику? За прибором?

Разумеется, ему разрешили, а как иначе? Когда тут такое творится. Зрители так же оживились в предвкушении предстоящего зрелища. Мне же стало так спокойно на душе! Всю нервозность будто ветром сдуло.

Помощник, молодой прыщавый парень, не без гордости внёс и поставил посреди зала нечто напоминающее большой пень, изготовленный из цельного куска листового металла со вставками из грубо обработанных крупных костей монстров Изнанки и множества макров. Выглядело не особо эстетично, но точно дорого.

Пашаев был зол, вертелся на своём стуле словно уж на сковородке, а в Филинова разве что лучи смерти не бросал. Ясно дело, его никто не предупредил о таком, да и вряд ли бы тот сразу поверил. Никогда ещё прежде самого Первопредка на всеобщее обозрение не вызывали.

— Стороны истца возражает, — не выдержав, подал голос Пашаев. — Мы не знали об этом ходатайстве. Нам надо подготовится.

— Отклоняется, Предок ждать не будет. Он либо явится, либо нет, — осадил его судья, не переставая заинтригованно следить за магическими манипуляциями явочной службы над прибором.

Вряд ли бы кто-то в принципе решил отказаться от такого опыта: увидеть самого Первопредка! Пусть не покровителя какого-то могущественного рода, но всё же. От таких вещей не отказываются.

Наконец, прибор был подготовлен и помощник кивнул своему начальнику. Тот повернулся к Екатерине Андреевне:

— Теперь ваша очередь, родственники.

— Наша? — та испуганно смотрела на него.

— Ну вы же члены клана? — нахмурился чиновник явочной службы. — Вы должны его призвать, это же ваш Предок?

Я тут же встал с торжественным видом и изрёк:

— Я Сергей Константинович Скарабейников взываю к своему предку-покровителю!

— Я, Екатерина Андреевна Скарабейникова, взываю к своему предку-покровителю, — Екатерина поспешила хоть как-то исправить ситуацию, но голос её звучал блёкло и неуверенно на моём фоне.

Я на такое лишь усмехнулся. Наверняка надеялась в случае чего заявить, что это именно по её зову явился бог.

— Зачем зовёте? — внезапно раздался голос и появилась светящаяся голова Скарабея. Вот просто так, без пафосных прелюдий, спецэффектов и прочего. Она казалась просто огромной на фоне присутствующих в зале людей. Те будто сжались в свои стулья и лавки, чтобы монстр их не заметил. Одна женщина даже взвизгнула, но кто-то моментально заткнул ей рот своей рукой. Возможно, муж, ещё и пригнул её голову пониже.

Но её голос дал начало цепной реакции и все разом загомонили, придя в себя. Пашаев причитал что-то запричитал, размахивая бумажками, Екатерина задрала голову и неверяще смотрела на подобие голограммы. Оно и неудивительно, вряд ли она вообще его хоть когда-нибудь видела, в отличии от Яны.

Кстати, о ней. С лица тут же сошло высокомерие и появилось раскаяние. Она даже начала просить прощения у Первопредка! Неужели наконец поняла, что это никакие не шутки и ей была оказана великая честь, от которой отказалась ради мнимой выгоды и любимой мамочки? Анна и правда оказалась не только скромнее, но и гораздо умнее своей сестры.

Но что меня действительно удивило больше всего, это реакция простолюдинов Оправившись от шока, те совсем обнаглели и начали засыпать Скарабея вопросами. На что вообще рассчитывали? Какое они имели к нему отношение?

— ТИХО! — голос судьи раскатом грома разнёсся по залу суда, ещё и кулаком ударил по столу. — Заткнулись все!

Народ притих, а Скарабей скосил на него взгляд, свободно и невесомо повернувшись в его сторону.

— Говорить будет этот… — судья ткнул пальцем в Филинова. Видимо, от переизбытка эмоций имя забыл.

В принципе, я был не удивлён. Сам, когда в первый раз увидел своего Покровителя, не испугался только потому, что принял происходящее за сон. А тут такое посреди дня, то есть утра, на виду у десятков людей.

Скарабей повернулся к моему адвокату и будто приблизился, намереваясь заглянуть в саму душу. Выглядело жутковато, я бы может и испугался, если бы не знал и не уважал своего Первопредка.

— Аркадий Ефимович Филинов, подопечный Филина, — поспешил представиться парень. — Выражаю почтение Предку Скарабею. Хочу спросить про Сергея Скарабейникова.

— Символично… что про него будешь спрашивать такой как ты, — хохотнул Скарабей. — Ну, чего хотел?

Реакция бога показалась мне странной. Он уже знал Аркадия, так как присматривал за мной, но сейчас будто что-то увидел в нём и это его позабавило.

— Уважаемый Скарабей, — взволнованно выдохнул Филинов. — Прежний глава рода Скарабейниковых, Константин, — умер. Прошу указать и назвать, кто является теперь наследником умершего и патриархом рода Скарабейниковых.

— Он, — Первпоредок незамедлительно материализовал и вытянул лапку в мою сторону. Я дане немного вперёд подался, склонив голову. Привык, что так он обычно меня одаривает. — Тот, кого называют Сергей… Сергей Константинович. Его я назначил патриархом, с тех пор он несёт эту ношу.

Потом внезапно Скарабей зачем-то опять повернулся к Аркадию и попросил передать привет Филину, после чего исчез также внезапно, как и появился. Просто раз и ничего, будто и не было.

Екатерина Андреевна тут же заголосила, что-то требуя. Смешная, будто она могла хоть что-то просить в принципе. Неодарённая, ещё и лишённая благосклонности. Вместо того, чтобы радоваться, что ей оставили не только дом, но и титул, она вознамерилась получить то, чего в принципе иметь не могла.

Даже Пашаев будто внезапно перестал дружить с головой и заявил, что «это ничего не значит». Глупец. Судья тут же наградил его тяжелым взглядом и тот заткнулся.

— Предок, в присутствии судьи, секретаря, сторон и граждан вольного города выразил свою волю, — заявил Лешёв в воцарившейся тишине. — Все вопросы, ответы и жест будут занесены в протокол дословно. Объявляется перерыв на сорок минут… Мне надо покурить. Дмитрий Иванович, я вас поздравляю, артефактный прибор у вас — моё почтение. Вы его далеко не убирайте, у нас тут есть пара судебных споров, где он очень пригодится. Уважил вас, конечно, Кротовский, что и говорить.

По сути, судебное заседание феерически закончилось. Что бы потом не сказал Лещёв, исход был всем очевиден.

Часть народ вывалила в коридор, другие остались прямо в зале взволнованно обсуждать произошедшее. Я же, счастливо улыбаясь, смотрел на панические атаки в группе оппонентов. Екатерина что-то предъявляла Пашаеву, а тот самозабвенно её успокаивал, ведь якобы ещё ничего не решено.

Время перерыва для меня прошло субъективно быстро: был занят обдумыванием своих забот. Следовало закупить пространственных свитков — до сих пор не сделал этого. Также пополнить свой походный арсенал, ведь требовалось скоро тащиться в неизведанные изнаночные дали наконец-то посмотреть на злосчастный прииск. Так же после покупки квартиры и решения обставить её мой кошелёк показал дно. А я начинаю нервничать, если в доступности лежит меньше тысячи рублей. Оборотные средства не в счёт.

Лещёв вернулся с перекура и судебное заседание продолжилось. Опять последовал поток формальных фраз, но я напрасно беспокоился. Довольно быстро были оттараторены все нужные слова и оглашено то, чего я так долго ждал:

— «… Екатерине Андреевне Скарабейниковой отказать в полном объёме! Решение может быть обжаловано в вышестоящий суд в апелляционном или кассационном порядке через суд первой инстанции, принявший решение по существу путем подачи апелляционной или кассационной жалобы. Судья Лещёв, дата, подпись».

После короткой паузы раздался голос пристава:

— Суд уходит!

Зашуршав своей мантией, Лещёв быстро, но преисполнившись величия, покинул зал. Будто это он одержал победу в деле, а не Филинов. Тот, как обычно, выглядел собранным и даже немного недовольным. Будто готов хоть прямо сейчас повторить своё выступление или сотворить очередное победное дело.

Народ незамедлительно загудел и ринулся на выход, создав столпотворение. Видимо, спешили сообщить общественности о всём том, что сегодня узнали и увидели собственными глазами.

Хоть судья и ушёл, остальные сотрудники не спешили покидать свои места, словно что-то выжидая.

Я неторопливо встал со стула и направился к выходу, где встал в сторонке, не решаясь присоединяться к общему ажиотажу. Куда спешить? Пара минут и проход будет свободен.

Филинов, собрав свои бумаги, так же было направился в мою сторону, но дорогу ему преградил недовольный и решительный Пашаев.

— Имейте в виду, Аркадий как там Вас… Мы обжалуем решение и всенепременно отменим его.

— Конечно, Эль Магеррамович, — Аркадий подал ему руку, и он её тут же пожал. — Вы большой молодец. Вы хороший адвокат и показали достойный уровень. Просто в данном случае Ваша клиентка пребывала в некотором заблуждении относительно точки зрения Предка-покровителя. А так, работа проведена отличная, и я был рад выступить оппонентом такого высококлассного и опытного адвоката. Будем считать, что мне просто повезло и, конечно же, с честью встречусь с Вами в вышестоящем суде.

Вот так актёр! Даже я удивился.

Пашаев смутился что-то неразборчиво-доброжелательно пробормотал и покинул зал, благо толпа уже рассосалась. Поравнявшись со мной, Филинов едва заметно кивнул и мы вместе вышли последними, если не считать сотрудников суда.

Оказавшись в коридоре, я с ухмылкой поинтересовался:

— А чего это ты ему дифирамбы пел? Ты же говорил, что он осёл в костюме.

— Говорил, — кивнул Аркадий, воровато осматриваясь в поисках лишних ушей. — С другой стороны, ты прав, я слишком быстро размножаю своих врагов. Стоит делать выводы, а то я такими действиями до апелляции просто не доживу. К тому же, легко благожелательно похвалить того, кого только что раскатал в тонкий блин. Я же уже ничего не теряю, и пара ободряющих слов ничего не изменят.

— Дельная мысль, — согласился я с ним, кивнув. — Куда ты теперь? В офис? Нам нужно ещё какие-то документы подписать?

— Нет, пока ничего не нужно. Хотел на рынок сходить и купить мобилет, а то хожу, как дурак нецивилизованный. Не подскажешь, раз уж так совпало и ты у нас торговец, сколько стоит сей артефакт?

— Примерно от четырехсот до шестисот и даже выше, в зависимости от изготовителя и разных плюшек, — я неопределённо пожал плечами. — Между прочим, активно продаются модели фабрики рода Кротовских. Но, можешь поспрашивать на Чёрном рынке, там и за сто рублей можно купить. Само собой, ворованные.

— И тут воруют! — нахмурился он, восприняв мои слова слишком серьёзно. — Нет, принципиально не покупаю ворованное, чтобы не стать косвенной причиной и мотиватором краж. Когда нельзя сбыть краденное, то и воровать перестают.

— Да я пошутил, — засмеялся я. — Мы вроде как дело выиграли, причём феерично, а ты угрюмый какой-то. Или я чего-то не понял? Поясни мне, простому обывателю, как профессиональный юрист.

— Да, решение полностью в нашу пользу, а твоя мачеха попросту сходила на хер.

Я закашлялся, с трудом сдерживая смех. Хорошо сказал! Но всё же стоит быть серьёзнее, эта мадемуазель на многое способна.

— Но они обжалуют решение? — решил уточнить на всякий случай.

— Да, почти наверняка. И суд их жалобу примет.

— Но разве второй раз вызывать Первопредка не кощунство? Зачем вообще оставлена эта возможность для апелляции?

Аркадий вздохнул с таким видом, будто неразумное дитя спросило, почему небо голубое, а трава зелёная.

— Чтобы ты понимал, повторно те же свидетели и лица на допрос не вызываются, апелляция рассматривается по имеющимся доказательствам, даже новые нельзя приобщать. То есть Предка дёргать никто больше не будет, — всё же спокойным тоном он развеял мои опасения.

— Насколько высоки риски отмены решения? Мне нужно планировать собственный бизнес и рассчитывать угрозы.

— Ну, стопроцентную гарантию в нашей жизни даёт только вскрытие. Но на практике ни один судья не посмеет перечеркнуть волю Предка-покровителя, это может повлечь риски лично для него, потому что судьи через одного дворяне и у них есть свои покровители… Короче, твои бывшие родственники наверняка попытаются, за это адвокат ещё некоторую сумму стрясёт с мачехи и изобразит бурную деятельность. Будет тревожно, но в конечном итоге это закончится ничем.

— Ладно, — кивнул я, укладывая информацию в голове. — У меня к тебе будет ещё вопрос по признанию права собственности… Но это чуть позже, сначала в себя приду. Хоть и не сомневался в успехе, всё равно нервное это дело — судиться. Чего только про себя не услышал! — нервно хохотнул я и тут же прокашлялся. — Всё, я пошёл. Всех благ.

Улица встретила меня пасмурным небом и лёгким, даже несколько приятным, морозцем. И на душе немного спокойнее стало. Всё же, одна из проблем решена, а их у меня и так много. Хоть и не смертельные, но оттого не менее неприятные и раздражающие.