Тот самый сантехник 4

Глава 23 — Залётная

Смех за столом всем к лицу. Под пиццу как-то всё проще, почти по-домашнему. Поздний ужин удавался что надо. Никто не ощущал себя скомкано и не в своей тарелке.

Сами тарелки убрали и вместо столовых приборов все четверо за столом брали куски руками, а четыре коробки в ряд пустели на глазах.

Аппетит что надо после физических процедур!

— И «четыре сыра» мне подай, — бормотала Зина губами в кетчупе. — А это что за чёрная хуйня рядом чёрная? Уголь что ли насыпали?

— Это с грибами, — отвечал хозяин, подвигая коробку.

— А мы от тех грибов на луну не улетим? — на всякий случай спрашивала Зина и сама же рассказывала случай. — Помню, пришёл ко мне на приём торчок. Ну, думаю, может устал человек. Глаза вон, красные. Раздевайтесь, говорю, проходите. Он и разделся… А затем на улицу ушёл без задней мысли.

Вновь смех за столом. Боря и сам хохотнул. Зина пока машет кусками пиццы, рассказывает рабочие истории. Попутно вытирает рукавом жир или шумно всасывает тянущийся сыр, но от того только милее для Князя. Тот слушает, не перебивая, с нескрываемым интересом. И сам иногда истории рассказывает. Но они чаще заканчиваются фразой «нет, ну потом мы его закопали, конечно, но пацанчик верно мысли. Жалко, потом дошло, как протрезвели».

Посреди таких разговоров о жизни и бизнес-идеях, Боря и сам набрался смелости, чтобы спросить:

— А вот чисто в теории. Сколько потребуется времени, чтобы заработать… ну скажем… миллионов шесть-семь?

— Во-первых, давай округлим до десяти, чтобы в мелочёвке не путаться, — начал было Князь. — А во-вторых, от фарта зависит. В иной год от полтинника до сотки могу поднять, если Шаца как липку ободрать. В другой раз брыкается, сволочь. И едва на пару лямов выхожу по итогу со всеми потерями. Тут уж как повезёт, Борь. А зачем тебе?

— Да я это… дом думал построить, — ответил Боря, на Киру поглядывая. — Ну и так, обещал кое-что, кой кому. Накопилось.

Отец на дочь посмотрел. А та сидит в новом синем платье, коротким как совесть у создателя ваучеров. И глазами влюблёнными на жениха смотрит безотрывно. В глазах то ли звёздочки, то ли огоньки.

«Беременная, походу», — прикинул с ходу отец: «Так, ну кровать мне всё равно сжечь придётся. А вот по части дома пацанчик мысли верно. Хорошо, что я трезвый и слышу».

— Ты, Боря, по части бабла не переживай, — улыбнулся Князь. — Будешь работать, будешь и получать не слабо. Ты только Киру не огорчай и всё хорошо будет. Да, дочь?

И он подмигнул. Кира кивнула. Медленно так, не глядя на него ни секунды. Голос пропал. Молчит как рыба. Но лучше так, чем хрипеть. Голос весь сорвала. И думать не хочется на тему того, естественным методом голосовые связки растянуты или вероломным вторжением?

— А что делать-то надо? — на всякий случай спросил Глобальный.

С одной стороны, приятно, что можно даже вклада не дожидаться. С другой стороны, копать зимой землю без экскаватора не удобно.

— Разное, Боря, разное, — улыбнулся отец, никогда не обсуждая суть дел рядом с дочерью.

Пошутить можно, доводить до сведения — не стоит.

Если в историях всегда на байки можно сослаться, юмор и магнитные бури, то жизнь немного другая. Но кто ей ту жизнь за пределами особняка показывать будет? Пусть считает, что в курсе всех дел, пока работает по удалёнке из кабинета и с личным шофёром-телохранителем по городу ездит.

«Кстати, пора менять Эдика», — прикинул босс: «что значит, с воспалённым аппендицитом не могу работать? Надо — умри, но сделай»

И тут же план у Князя созрел.

— Начнёшь, Боря, с вождения… Киру будешь катать.

— Так я и без работы могу её катать.

Князь губы в струну стянул, глаза сразу от хмеля избавились пивного, серьёзным стал, взгляд глубокомысленным.

— А от троих отобьёшься?

— Если с лопатой, то да, — немного подумав, добавил Боря. — С пневмомолотком, так точно.

Сам он за столом не пил. За руль ещё. Пригублял лишь для приличия. А пил сок манговый. Под солёную и жирную пиццу самое то.

— А если вооружённые? — тише добавил глава семейства.

— Нет, ну у меня ротвейлер есть, — второй раз подумал Боря. — Могу с собой в автомобиле возить. Ему всё равно заняться нечем.

— Дельное предложение, — хмыкнул Князь и добавил тут же. — Но лучше я тебя на курсы стрельбы запишу. Пройдёшь подготовку? Курсы там, хуё-моё, твоё и ваше.

— Если надо, конечно пройду, — ответил Боря и на часы на руке новые взглянул. Сам не надел, постеснялся, так девушка напялила, пока новое платье ей подбирали. Под стиль, сказала, подходят. — Но сегодня уже время позднее. И я должен вас покинуть.

— Куда это ты собрался? — заявила Кира и её шёпот едва расслышали за столом. Как тоненькая тростинка на ветру.

— В аэропорт надо, — улыбнулся Боря. — Брат сегодня прилетает.

— У тебя есть брат? — тут же спросил Князь.

— Младшенький, — кивнул Боря. — С Германии. Да и собаку на ночь глядя не помешает выгулять. Я лучше пораньше выеду… Можно одежду позже верну?

— Не, ну базара нет. Дела есть дела. А это барахло я тебе дарю. Всё равно линейку обновлять, — поднялся из-за стола Князь. — Тогда завтра все дела обговорим. А мы тогда в Зиночкой фильм пойдём в кинотеатр посмотрим. Да, Зин?

— Ой, да ну тот кинотеатр, — протянула она. — Ехать куда-то, сидишь как привязанный. Попкорн ещё на вес золота там всегда.

На что Князь лишь ухмыльнулся и добавил:

— Зачем ехать? Кинотеатр у меня в подвале. На восемь мест, от сидячих до лежачих. А попкорн тебе любой филлипинки приготовят. Можешь даже массаж ног заказать, пока смотреть будем.

— Хуясе! Может там ещё и дрочат?

— Ну… — протянул Князь, не став раскрывать сразу всех секретов. — В креслах есть режимы вибрации, пойдёт?

— Поедет! — тут же согласилась Зина, подскакивая и собирая все оставшиеся пиццы в одну коробку.

Не пропадать же добры.

Князь был не против, лишь к дочке повернулся:

— Кир, ты с нами?

Она покачала головой. Утомилась, мол. Спать пора.

Отец спорить не стал. Точно, беременна. Начнётся сейчас: токсикоз, недомогания, авитаминоз. Доктора пора домашнего заводить, в общем. Зря прошлого в лесу прикопал. Может и прав был, что с язвой шутки плохи? Но сам то от переизбытка железа в организме умер. Значит, не всегда права медицина.

Тепло распрощавшись со всеми, Боря уже к старой куртке потянулся, но Князь поморщился, попросил подождать пару минут и вернулся с пуховиком типа «Аляска».

— Полезный ты человек, Боря… Держи. Не болей.

«Внутри, возможно даже шкурой дизайнеров набита для пышности», — тут же заметил внутренний голос: «А по краям капюшона так лобковыми волосами норок и ондатр, не меньше. Она же стоит как наша жизнь!».

— Спасибо, — только и смог сказать Боря, принимая подарок.

И поскольку был трезвым, не забыл переложить ключи и телефон из старой куртки. Которой, очевидно полы теперь будут мыть. Или котам на улице подстелют под лапки, чтобы теплее гулять было. Но то уже не предположения внутреннего голоса были, а явь элитного посёлка.

— Нет, признаюсь честно, — добавил Князь, Зину обнимая. — Когда услышал, как Кира кричит, сразу и не понял полицию вызывать или экзорциста. Мелькнула мысль даже дезинсекцию. Мало ли какие тараканы там плодятся. Но Зина сказала, что сами разберутся.

— Ага! — добавила Зина и заключила. — Аж зависть берёт. Никто главное, не берёт, не ебёт и не чешется, а зависть — берёт! Но по белому. Сами понимаете.

Оба рассмеялись. Двое рядом улыбнулись. Понимали.

Кира поцеловала у порога суженого, обняла, как будто никогда больше не увидит и долго махала с порога, не боясь мороза. Разогрели. Долго остывать будет.

Боря шёл к калитке и ощущал, что не берёт его ни ветер, ни градус ниже нуля. Тепло на душе. Приятно даже, что спокойно можно спиной поворачиваться. Только туфли скользкие, но это терпимо. А куртка как печка греет. И без шапки идти можно, капюшон накинув.

«Вот умеют же делать вещи для людей», — тут же сменил лагерь внутренний голос: «Так чё, Борь. В мажоры пойдём? Под папика теперь подмажемся? Новый уровень жизни, да? Комфорт со всех сторон. А? Ну хорошо же. не надо думать, где труханы простернуть».

Боря шёл и молча улыбался, не слушая. Добравшись до дома Шаца, только огорчился. О реалиях напомнило. Мужик там на передке по окопам гранаты обратно во врага швыряет. Стасян, так наверняка снаряды из рогатки сбивает. Он способный. Он роты стоит. И один может со всеми польскими трактористами разобраться, за курву каждому пояснив.

А он тут чем занимается? Ни засады на Глори-Холлов, пока ни достойной жизни ротвейлеру. Дом отстоял вроде, но от Лаптя пока никакой конкретики. А если Князь рядом. То сам удивишься, как дом на врага перепишешь.

«Но Боцман-то тут не виноват. Подружку ему что ли приведи, а?», — прикинул внутренний голос, что как-то успокоился без алкоголя. А может манговый сок на него повлиял: «Овчарку, к примеру. И будет служебная семейка. Надрочишь на Князя бросаться, проблема и исчезнет. Без стука входить не будет».

Выпустив пса нагуляться, Боря корма ему подсыпал в тарелку, воды налил и загнал обратно в тепло. После чего в аэропорт под Новосибирском устремился. Даже переодеваться не стал.

О друзьях думать — надо. Но о семье забывать не стоит.

В аэропорту на него с уважением смотрели. Боря даже причину понять не мог. То ли дело в часах брендовых, то ли куртка влияет, крича о шике, блеске и красоте внутренней души человека. Ширинку то он первым делом проверил. Чай, не юнец безусый. Да и на жопе дырки нет, уверен в штанах заморских, как в чай в самоваре. Булки плотно ткань облегает, не колется, не мнётся как сучка.

Всё хорошо, как не посмотри. Даже уверенность в завтрашнем дне появилась. Начнёт утро с цветов, конечно. А продолжил у кровати Киры.

«Или лучше кофе в постель?» — тут же добавил внутренний голос, подмазываясь: «Яишенку ей ебанёшь с мазиком и всё, считай — ловелас. А если ещё и кетчупом сердечко сверху — мачо! Главное же продолжение, а не прелюдия. При людях, конечно, не надо. А то Князь вообще дом сожжёт. Интересно, он сказал ей о вашем договоре насчёт Зины? Или на десерт решил оставить?».

Боря улыбнулся и на табло посмотрел. Прибыл самолёт, перелётом из Москвы. Страна большая, но всё через столицу летает. Видимо, чтобы контроля больше было. Кто вообще может доверить междугородние рейсы какому-нибудь второстепенному городу-миллионщику?

Зал ожидания был полон людей. Рома показался из прохода с ручкой от чемодана на колёсиках в одной руке, рюкзаком за плечами и ладонью девушки в лёгком пальтишко в другой руке. Боря рефлекторно поднялся и пошёл навстречу рыжему. Удивление росло на глазах. Его девушка была беременна. И судя по величине округлившегося живота, пятый-шестой месяц. Что не давало никаких шансов того, что это ребёнок Ромы.

«Зачем он вообще потащил её в чужую страну?» — обронил внутренний голос и тут Боря обомлел.

Они встретились все трое, и замерли.

— Света??? — удивился Боря.

— Боря? — вскинула бровь Светлана.

Девушка его летних грёз. «Армейская» любовь, которая отбыла к немцам то ли на обучение, то ли поближе к богатым Гансам. А те все сплошь нищебродами и скупердяями оказались, учитывая события последнего года. Выживает Европа как может. И нет там прежнего довольствия, сытости и покоя.

«Какой маленький мир», — тут же подумал внутренний голос и сфокусировав внимание на животе, важно добавил: «Твой!».

Боря только рот открыл от этого понимания. Но хватало удивления и в глазах Романа. Брат вдруг заявил девушке:

— Ты что, по-русски разговариваешь?

— Конечно, разговариваю! — возмутилась та и выхватив у него руку, заодно подхватила и ручку чемодана. Затем покатила к выходу с невозмутимым видом.

— Свет… тогда зачем? — всё ещё не понимал Рома.

В частности, он не понимал, что его использовали для возвращения на Родину. Ведь он всегда находил ей оправдания. Она болтала на английском, он кивал на немецком. Она не показывала фотографий родни, он считал, что нашёл ту единственную, что не любит копаться в телефонах. Она не показывала документов. Он же смотрел на её живот и понимал, что ребёнку лучше и сытнее будет не среди тёмных, холодных городов, а на жирном молоке сибирских просторов.

Любовь слепа. И у каждого по-своему. И теперь двое братьев лишь переглянулись. И так и не обнявшись, поспешили следом.

— Свет, я не пойму. Что не так? — всё ещё сыпал вопросами Рома. — Мы же хотели вместе…

— Оставь. Меня. В покое, — ответил та через силу.

Но Рома не отставал. Тогда она повернулась и показала на Борю:

— Дело в твоём брате.

— А что с ним? — и тут не понял брат. — Он классный… я пытался тебе сказать, но это сложно на английском. Мы же с тобой в основном не вербально общались. Ну, прикосновения, секс… очень много секса… столько, что… Я забыл про всё. Не думал, что меня так прёт от беременных.

— Дело не в этом, придурок! — взвизгнула девушка. — Это Боря! И мы… как бы тебе сказать… давно знаем друг друга!

Рома посмотрел на брата. Боря приподнял руки, выдавил:

— Ну, как бы да. Но я и тебя тогда не знал.

— Что ты хочешь этим сказать, Свет?.. Свет! Светла-а-ана! Или называть тебя Светой с акцентом? А?

Туристы-возвращенцы первыми вышли на ветер и долго кричали друг на друга. Боря дал им немного времени, поглядывая через стекло. Самому бы мысли в порядок привести. Расстались они со Светланой в конце июля-начале августа. Сейчас — ноябрь. От пяти до шести месяцев, что полностью соответствует сроку.

Прав внутренний голос — ребёнок его.

Тут Света вкатила Роме пощёчину и вновь покатила чемодан в ночную пургу. Снег ночью разгулялся, вновь засыпая мир белым и колючим.

Боря вышел из терминала внутренних сообщений и чуть приобнял брата за плечи.

— Ром… давай в машине поговорим, а? Оставь её.

Рыжий вместо ответа молча развернул паспорт. А в нём бумажка. Едва ветер не выхватил.

— Что там? — не стал вглядываться в содержимое Боря в темноте.

— Как что? Повестка, — ответил довольно спокойно брат. — Мне восемнадцать. Пора служить. Вручили, как только прилетел

— Бля… Не, дело хорошее, да и на границу тебя не пошлют. Во внутрянке в сапогах побегаешь, но… не вовремя как-то.

А брат стоял и молча смотрел в спину девушке. И тут Боря всё понял.

— Как понимаю, уклоняться не будешь. Но… за Свету переживаешь?

— Братан, я люблю её.

— Но ты же понял, что это… мой ребёнок?

— Какая мне разница? — и тут Рома повернулся. — Братан, ты только годик за ней присмотри. А? А как вернусь, на себя ребёнка перепишу. Да и вообще поженимся прямо сейчас. Я только догоню её.

Боря посерел лицом. Чувств к Свете не осталось. Но суда по поведению, и она не то, чтобы любила брата.

В раздумьях, он завёл автомобиль и подъехал к обоим.

— Так, садитесь. Разберёмся в тепле.

— А что тут разбираться? — первой обронила Света, но чемодан отдала, чтобы мужчины подняли и в багажник положили. Уже сидя на заднем сиденье продолжила. — Аборт сделаю и буду жить как человек.

— Какой нахер аборт? — прикинул Боря. — У тебя какой месяц?

— Четвёртый.

Боря резко замолчал.

«На грани, конечно, но в это время вы уже скорее расстались, чем были вместе», — добавил за него внутренний голос: «Может это и не твой ребёнок вовсе?».

Сомнения зародились в душе Глобального. Но Роман Петрович Новокуров уже подхватил импульс и добавил горячо:

— Правильно брат говорит! Поздно уже аборт делать. Ты же человека вырезать уже будешь!

— Заткнитесь. Оба. Моё право. Сама и разберусь! — снова почти по слогам добавила девушка.

Боря её не узнавал. От лёгкой летней девушки осталась одна оболочка. Конечно понятно, что гормоны мучать могут, но и жизнь в Европе похоже, не сахар.

Другое дело, что зачем им это всё выслушивать, если от Ганса нагуляла? Но ведь есть вариант, где и на прощание так полюбились, что капнул как следует.

Тогда противоречие в душе Бори усилилось. Брата понять можно, влюбился, переживает. А вот самому хрен знает, что делать. Если его ребёнок, то терпеть, конечно. Мужиком проявить. И тема вся с Кирой, Князем и Зиной по боку пройдёт. От лукавого это всё. А если не его, то на ближайшей остановке можно высадить, поймать такси и забыть навсегда. Но, чёрт побери, брат просил о ней позаботиться.

«Жопа!» — резюмировал внутренний голос.

— Так… ребята, — начал было Боря. — Ночь уже. Клюю носом. Давайте утром всё обсудим. Куда вас… вместе там или по отдельности.

Рома с переднего сиденья повернулся и посмотрел на Светлану. Та покачала головой.

— Только не говори, что тебе негде жить, — сказал он. — на что ты вообще рассчитывала, возвращаясь?

— Я не собиралась возвращаться! — постепенно переходила на ультразвук девушка на нервах, но тут же сама сбавила ход. — Но там ещё хуже. Вот и получается, что выбирала из двух зол меньшее.

— А я, значит, меньшее зло?

— Ты… — она вдруг заплакала, не зная решения. — Ты хороший, Ром. Заботишься, нежный. Секс классный, все дела. Прости, что использовала тебя как трамплин. Но… я хрен знает, что теперь. Думала поживу с тобой месяц-другой. Ну или пока не рожу и не сдам в детский дом ребёнка. Я ведь сама детдомовская. Только в отличие от ленивых разпиздяев вокруг меня, что сами себе шнурки без подсказки завязать не могли, я в семье начинала. А как загремела в казённый дом, училась до беспамятства. Вот и знание английского с немецким. Меня поражали немецкие фильмы. Я туда всю жизнь стремилась. А когда списалась с немцем в социальных сетях и всё закрутилось летом… рванула. Понимаете? Это такая возможность была!

Боря усмехнулся. Он тоже любил немецкие фильмы. Но немного другие. Там, где даже если друг друга обманывают, то в конце сцены обязательно мирятся под пару-тройку оргазмов.

«Девушку понять можно. Каждый ищет где лучше», — добавил внутренний голос, как сторонний собеседник, но сам первым и признался: «не понятно только то, что с этим делать теперь».

— Так, давай у меня переночуем хотя бы, — устало обронил Рома. — А там видно будет что, как… мне вообще завтра в военкомат.

Боря некстати подумал, что теперь на районе в управляйке вообще ни одного сантехника не останется. Он уволился, немчика зима русская сломала, а теперь и Рома мобилизуется. Одни аварийные службы с соседнего района работать будут. Пару месяцев может в таком режиме и протянут, зиму даже. А по весне весь район поймёт, что чиновники и прокуратура вокруг бесполезны, когда реального сантехника нет.

— Поехали, — выдавила из себя Света. — У тебя же нет домашних животных? У меня аллергия на шерсть.

— Нету, — глухо добавил Рома.

— Есть, — озадачил Боря. — Кот. Демоном зовут.

В голове пронеслись картинки, как Наташка котика обнаружила. Как отец засуетился. Они потом наверняка чай пили вместе, умиляли, гладились. Ну а под вечер пришли к выводу, что лучше снова жить вместе.

В больничку отца он так и не отвёз, кстати. А телефон не берёт.

— Бля, — добавил уже Рома. — А куда тогда?

Боря почесал руль, как будто тот чесался. И прикинул варианты. К Шацу на коттедж — нельзя. К Князю тоже. Сложно будет объяснить, его там ребёнок или нет. Всех постреляет для спокойствия дочери и будет прав. Тогда куда? На съёмной рабочей квартире Кишинидзе немку завоёвывает. В однушке двум парам не жить.

Только и оставался, что вариант с квартирой бабки захваченный. А это снова подталкивало к варианту, что выкупать её надо.

«Это ещё лям нужно», — прикинул внутренний голос: «Борь, надо за Князя держаться тогда. Чтобы этим двум дебилам вместе жилось. Сейчас или через год, не важно. От тебя это всё зависит. Ну а потом… тест на отцовство сделаешь. Да?».

Боря выдохнул долго и повёл автомобиль по ночной трассе в родной город.

— Есть тут у меня один вариант на первое время, а дальше разберёмся.

Высадить беременную девушку на ночной остановке и забыть о её дальнейшей судьбе ему совесть не позволяла. Пусть живут, со временем видно будет, что из этого получится.

«Главное, чтобы Кира не узнала», — хмыкнул внутренний голос: «Князь прознает, совсем мёртвым будешь».