Третий (не) лишний (СИ)

8. Денис

Что обычно люди делают в аквапарке? Кто-то отдыхает, обманывая себя, что оказался на море. Кто-то веселится, как ребенок. А кто-то устраивает вот такие эротические игрища. Обниматься и лапать под водой все, что попало в руку, - нормально. А на суше было бы ужас-ужас как неприлично.

Яна обхватила их обоих за шеи, прижимаясь грудью, улыбнулась сладко оператору, который снимал с бортика, и прошептала:

- Буду выбирать – брошу монетку.

Денис скрипнул зубами и сжал ее ягодицу. Рука пробралась под резинку трусов – и столкнулась с рукой Антона. Яна хихикнула. Они приподняли ее и от души швырнули в воду вниз головой, не скрывая эмоций.

- Вот блядь! – прошипел Денис, наблюдая, как Яна поднимается по ступенькам бассейна, чтобы снова пойти на горку.

- Зато шерсти не наешься, - усмехнулся Антон, жадно разглядывая ее в пикантном ракурсе.

Интересно, это ты кому сейчас говоришь, подумал Денис. Мне – зная, что камера не слышит? Или как раз наоборот слышит – и это для всех любителей подглядывать и подслушивать? Ты ж по камерам специалист.

- Мне никогда не мешало, - сказал он равнодушно. – Хотя да, конечно, без шерсти лучше.

Антон с легким недоумением сдвинул брови.

Ага, вот и думай теперь, конкретно Янку я имел в виду или в теории личным опытом делился. Ну, твой ход.

- Слух, давай прямо, бро! – Антон говорил громко и отчетливо. Определенно на камеру.

- Слух, не называй меня бро, пожалуйста, - поморщился Денис. – Ты еще скажи «чувак», совсем пиздец будет.

- Короче, давай не будем притворяться вежливыми и доброжелательными. Все равно один из нас ее трахнет, рано или поздно. Так что у нас с тобой война.

- Хорошо, не будем, - кивнул Денис, глядя на Яну, которая дожидалась на горке своей очереди с ковриком в руках. – Кто ее трахнет – думаю, это ей решать. А еще думаю, ты не слишком удивишься, что больше всего мне хочется сейчас не вставить ей, а утопить тебя?

- Взаимно… бро, - Антон улыбнулся ледяной улыбкой и поплыл к пологому скату, где плескались в искусственном прибое дети с мамами и бабушками.

Он вылез из воды и быстро прошел к отведенному им уголку: столик и три шезлонга. Не лежаки, которые на пляжах, а, скорее, кресла. Наскоро обтеревшись полотенцем, Антон уселся в шезлонг, подтянув колени к подбородку. Один из двух операторов потащился за ним, второй по прежнему снимал Дениса и Яну на горке.

Нормальная маскировка, оценил Денис позу Антона. Надо взять на вооружение. Его, правда, после разговора отпустило, но тут Яна с визгом врезалась в воду, и он подхватил ее на руки. Член тут же вернулся в боевую стойку, упираясь в ее бедро.

- Никаких предпочтений, - протянула-пропела Яна, как будто случайно касаясь его рукой.

- Ну ты и дрянь! – напряженно засмеялся Денис.

- Ага, - весело согласилась Яна.

Теперь Денису хотелось утопить не только Антона, но и ее. И еще неизвестно, кого больше. Что он и сделал – окунул ее с головой. Вынырнув, Яна со всей дури засадила ему пяткой в бедро – спасибо, что не по яйцам! – и побрела к берегу. Обернулась, высунула язык, тут же споткнулась и чуть не упала.

- Осторожней, - посоветовал Денис. – Откусишь - чем минет делать будешь?

- Кому, тебе? – фыркнула Яна.

- Какая разница, кому?

Оператор, парень лет двадцати, зажал рот рукой, чтобы его сдавленное хрюканье не записалось. Денис подумал, что в телеверсию этот их пошлый обмен любезностями точно не попадет, а вот интернет-зрителей изрядно позабавит. Интересно, добавит очки их личному рейтингу или наоборот срежет?

Он сделал несколько глубоких вдохов-выдохов, думая о пластике носовой перегородки в самых кровавых ее деталях, и тоже пошел к ступенькам.

Пластика помогла – ниже пояса все успокоилось. Главное – не смотреть на Янку. Потому что в мокром виде ее паскудный купальник стал вообще порнухой. Она его что, в секс-шопе покупала? Прозрачные вставки словно исчезли, а непрозрачные части облепили и подчеркнули каждую складочку самым бесстыжим образом.

Так, Денис Лексеич! Картилаго наси латералис, картилаго септи наси, картилаго… как там сошниково-носовой хрящ будет? Ну ты у меня попищишь, коза! Даже если б я тебя вообще не хотел, трахнуть тебя теперь уже дело чести. Чтобы обойти на повороте этого долбанного пингвина. Ничего, тем приятнее будет. Пусть даже означенный пингвин об этом и не узнает. Достаточно самого факта.

Им принесли из кафе какую-то убогую пиццу и сок. Хотя бы пива, что ли, дали. Но вот фиг. Нельзя рекламировать в эфире алкоголь. Антон с Яной трындели что-то о верховой езде, а Денис жевал угрюмо и пытался анализировать, с какого перепугу его так разобрало. Что в ней вообще такого, от чего буквально крышу сносит. Кроме фигуры, хорошенькой мордашки и грешно-наглого взгляда.

Он вообще любил препарировать мысли, ощущения, эмоции, как свои, так и чужие. Иногда было очень даже интересно спровоцировать кого-то на проявление чувств, а потом анализировать. Как естествоиспытатель, который режет лягушку. Но вот сейчас не получалось ровным счетом ничего. Все равно что пытаться понять, почему на одну женщину встает сразу же, а мимо другой пройдешь и через секунду не вспомнишь. Хотя вторая, может, объективно привлекательнее.

Что-то совпало по частоте, вошло в резонанс. Как-то так.

- Янка, - тем временем на другом конце мироздания разговор перескочил с лошадей на более животрепещущую тему, - мне кажется, ты такая… как бы это сказать? Любишь парней подинамить, а?

Антон смотрел на нее с холодной усмешкой, в упор. Но Яна взгляд не отвела, и Денису это понравилось.

- Зачем? – она пожала плечами. – Если мне кто-то нравится, я этого не скрываю. А если нет, тем более не буду делать вид, что испытываю какие-то симпатии. Вы, например, мне нравитесь оба. Поэтому выбор будет очень непростой.

В детстве мама готовила Денису двухслойное желе. Нижний слой из сладкого молока, а верхний из вишневого сиропа. Больше всего ему нравилось именно то, что они не смешивались. Четко: белый и розовый. На поверхности у Яны было безобидное: «Мне трудно будет выбрать, кто из вас уйдет из шоу». Ниже – не менее легко читаемое: «Мне трудно будет выбрать, с кем из вас переспать».

Может, ты еще и для этого монетку бросишь? А может, уже бросила и теперь элементарно играешь на камеру?

А есть же люди, которые просто знакомятся с девушками, влюбляются. Ходят с ними в кино, в театр, в кафе. Занимаются не сексом, а любовью – есть ведь разница, правда? Женятся, детей рожают. Видимо, это какие-то другие люди. Для себя Денис что-то подобное если и пытался представить, ничего не получалось. Несмотря на то, что родители мечтали о внуках. То ли не встретилась девушка, с которой захотелось бы прожить остаток жизни, то ли он вообще не был под такое заточен.

День тянулся медленной пыткой. Денис никогда не любил подобные развлечения, предпочитая либо море, либо бассейн, а уж в таких условиях… Раздражение плескалось у самых ушей, и он из последних сил держал себя в руках, чтобы не сорваться. Не хватало только опозориться на весь свет, тем более перед Янкой. Он даже не знал, что бесило больше: она, Антон или операторы, которые таскались за ними повсюду.

Наконец каторга закончилась. Они переоделись и вышли к машине. На обратном пути Денис думал о том, что не представляет, чего хочет: остаться или уйти. С одной стороны, еще шесть дней с Яной. И будет кто-то другой, может, похлеще Антона. Да и вообще вот так думать о ней день и ночь – рехнуться можно. Видит, что называется, око, а зуб неймет. С другой, оставить ее с ним на те же шесть дней – тем более съехать по фазе. Хорошо, что не ему выбирать. Всего сутки потерпеть. А потом – сколько еще?

Вечер прошел скучно и напряженно. Без танцев, разумеется. Хватило за день контакта по самое дальше некуда. Сидели после ужина и вяло разговаривали. И спать разошлись раньше, чем накануне. Казалось, будет не уснуть, но в сон Денис провалился мгновенно. И проснулся уже в более радужном настроении. Все-таки на полдня они останутся с Яной вдвоем. Если не считать оператора, конечно. И тысяч глаз, наблюдающих за ними.

После завтрака монитор снова ожил.

- Яна, сегодня вы проведете по полдня с Антоном и Денисом вне дома, - сказал сладкоголосый невидимка. – Выберите того, кто будет с вами до обеда.

На мониторе появились две карты, на этот раз рубашками вверх – цветы и ядовито-зеленые листья. Яна коснулась левой, и она перевернулась.

Пиковый валет.

- Яна, вы проведете утро с Денисом в веревочном парке, а вечер – с Антоном в ресторане. После этого вам предстоит сделать выбор, кто из них третий лишний. Удачного всем вам дня!

Вот теперь я точно знал: Янка достанется мне. Что бы там между ними ни происходило, пока я не видел. Неважно, действительно ли она бросит монетку или все-таки будет выбирать. Неважно, уйду я или останусь в доме еще на шесть или девять дней. Я и раньше почти не сомневался, но теперь уверенность стала железобетонной. Почему? Трудно объяснить. Все на уровне ощущений.

Она могла сколько угодно делать вид, что хочет нас обоих. Изображать на камеру, чтобы не нарушить условия контракта. Но когда мы остались вдвоем и ей уже не надо было притворяться… Ну так она и не притворялась. Каждый ее взгляд, каждый жест, каждое слово - это выглядело таким обещанием, которое можно было считать уже выполненным.

Ну а его мне даже стало немного жаль. Такая лицемерная, конечно, жалость, снисходительная. Пыжился, изображал из себя крутого. И такой облом. Даже если он сейчас останется с ней в доме, это уже ничего не изменит. Все последующее будет только ради небольшого количества денежных знаков. А может – чем черт не шутит! – и ради выхода в финал. Что, само собой, увеличит наш общий выигрыш.

А было бы неплохо, кстати, куда-нибудь поехать с Янкой. В такое место, где можно сутками не вылезать из постели. Пока уже смотреть на нее не смогу. Очень может быть, что она на самом деле окажется дурой и стервой. За эти три дня я так и не смог понять, действительно ли она такая или очень хорошо притворяется. Разумеется, пока не натрахаешься до тошноты, это никакого значения не имеет. А потом даже очень кстати оказалось бы. Спасибо, Яночка, за компанию и катись-ка ты на хер. На чей-нибудь еще.

Оператор с ассистенткой Юлей приехали около одиннадцати вечера, когда мы уже сидели втроем в гостиной. Сидели и ждали. Яна загадочно улыбалась, глядя куда-то в мировое пространство. Она осталась в той же одежде, которую надевала в ресторан: короткое черное платье и туфли на высоком каблуке. Только распустила заколотые волосы, и они тяжелой волной падали на спину и грудь.

С каждой минутой напряжение становилось сильнее. Наступал момент… нет, не истины, конечно. Просто момент принятия решения. Даже если оно было принято еще три дня назад. Наши с ним вещи были собраны, но кому-то одному предстояло разобрать их снова.

Камеры отключили. Выбор - единственный момент в доме, когда наши лица должны снимать крупным планом, с разных точек. Ну конечно, накал эмоций! Юля бегала кругами, показывая, как нам сесть и куда смотреть.

Наконец включился монитор, на котором снова появились две карты. На этот раз открытые. Пиковый валет и червовый. Мы уже с утра знали, какой кого обозначает, но для ясности под ними было подписано: пиковый - Денис, червовый - Антон. В масть, так сказать.

- Дорогие Яна, Денис и Антон, - голос ведущего звучал так торжественно, как будто он собирался зачитать указ о присвоении нам высших государственных наград. – От лица зрителей хочу поблагодарить вас за то удовольствие, которое вы нам доставили. Мы все с большим вниманием наблюдали за вами, строили предположения, делали прогнозы. Хочу сказать вам, что голоса за уход Дениса и Антона разделились примерно поровну. Это означает, что все три дня сохранялась интрига: кто же из них покинет шоу. И сейчас мы узнаем, какой выбор сделала Яна. Яна, прошу вас.

По правде, мне было абсолютно наплевать. Уйти, остаться – какая разница, если в итоге я все равно получу и деньги, и Янку.

Она посмотрела на меня, на него. Улыбнулась нам, потом в камеру. Повернулась к монитору и ткнула пальцем в одну из карт. Валет вырос на весь экран и превратился в фотографию…