Тревожная командировка

Глава 10

Ехали почти через всю страну. А она у нас просто огромная. За окном мелькали перелески, маленькие станции. Интересно было смотреть на наших людей. Они были какие-то простые, без заморочек. Политику, конечно, обсуждали, но не так, как в наше время. Больше говорили о своих проблемах. Кто женился, кто развелся, кто родился, кто умер. Наверно во все времена об этом говорят.

Когда мы с Шурой решили перекусить, то бабушка с внучкой, которые сидели напротив, тоже достали матерчатую сумку и выложили яйца, колбасу, хлеб. Внучка ее, девочка лет восьми, захлопала в ладоши. Проголодалась бедняжка.

Бабушка предложила нам с Шурой угощаться, ну мы естественно тоже. И через минуту мы ели все, что было на столике.

Потом разговорились, и бабушка рассказала, что везет внучку к себе на каникулы в Уссурийск. Мы быстро подружились, и скоро уже с внучкой весело болтали. Девочка рассказывала мне, как она занимается в зоокружке, как она кормит кроликов, и какие они пушистые.

Бабушка прониклась к нам доверием и начала говорить о своих проблемах. О том, что в их краях пропадают люди. Вот после войны, пастух пошел в лес, да молодой был, и направился на Чертов лужок, и сгинул там. Ничего не нашли. Ну там и раньше люди пропадали. А однажды их счетовод, это еще до войны, видел странных людей. Одежда у них не такая, как у нас, при этих словах бабушка оглядела меня и Шуру. И говорят вроде не по-нашему. Слова какие-то другие. Вот как у него. Бабуся ткнула в меня пальцем. Шура уставилась на меня с подозрением.

— Какие-не такие? — переспросил я.

— Ну, ты как-то спросил у моей внучки, про каких-то логеров. Про каких-то мимишек говорил.

Я задумался. Неужели я так сильно отличаюсь от окружающих. Надо больше молчать, а то так можно провалиться. Моя задача не как у разведчика, что-то выведать, а как у диверсанта, найти и захватить, и самому не спалиться.

Шура стала обрабатывать бабушку. Она это умела. Бабушка перестала поглядывать на меня подозрительно, и даже дала мне пряник. Я улыбнулся ей, кивнул и стал пить чай.

Уже в конце нашего путешествия, когда бабушка с внучкой сошли с поезда, и мы остались одни, Шура мне сказала кое-что.

Оказывается, мы едем за парой, которая знает, где находится оракул. Главная цель — это оракул. А мужчина и женщина знают, где он находится. Сам оракул нам не нужен, это не в нашей компетенции, а вот парочку мы должны взять.

Я переспросил Шуру, что за оракул? Неужели, это тот о котором нам рассказывали на лекции на базе?

Шура пожала плечами. На самом деле откуда она могла знать. Ей как старшей выдали задание, и вперед — выполняй!

Я же задумался, о том, что бы я спросил у оракула, если бы встретился с ним. Что со мной будет? А где будет? Здесь или там, дома? Как начнешь размышлять, так все запутывается. Лучше не думать. Пусть будет, как будет.

Хабаровск встретил нас небольшим дождем. И сразу город показался серым и мрачным. Мы шли от вокзала к автобусной остановке. Я нес спортивную сумку, а Шура небольшой чемоданчик.

Мне хотелось ехать на такси, но Шура осторожно огляделась, и остановила меня, — на автобусе поедем. Ничего, зато спокойно.

В автовокзале было тихо. Утро только начиналось, и нам надо было подождать. Я не знал куда ехать, руководила Шура. У нее откуда-то появился адрес. Стоп! Стоп! Шура ведь выходила на станциях, и не один раз. Я не знал зачем, и что она делала. Возможно там и передали ей адрес, куда мы направлялись.

Квартира, куда приехали, была обыкновенной двухкомнатной хрущёвкой. Кирпичный дом в спальном районе. Вошли в подъезд, дверь была обыкновенная деревянная, никакого домофона не стояло. Шура подошла к почтовому ящику, открыла и достала ключ.

Мы поднялись на третий этаж и вошли в квартиру. Такую обстановку я видел только в старых советских фильмах.

Мы переоделись, и Шура послала меня в магазин за продуктами. Пока я ходил, она вскипятила на газе чайник. Я достал палку докторской колбасы, хлеб, молоко в стеклянных бутылках. Да, я же ходил в магазин с авоськой, это такая клетчатая сетка. Вот в ней я и принес продукты.

За окном пошел дождь. Шура сказала, — здесь всегда так. Чилимский край.

— Какой край? — не расслышал я.

— Чилимский. Это потому, что погода здесь может меняться по десять раз за день.

— А ты, что здесь раньше была? — спросил я.

Шура быстро посмотрела на меня и отвернулась, — откуда? Так. Товарищ рассказывал.

Я уловил некоторую напряженность в голосе. Надо будет посмотреть информацию через ее вещи. Раньше об этом не думал. Доверял и все. А тут. Что-то не то. Как говорил мой дед, — темнит что-то.

Шура сказала, что уедет на два часа по делам. И она скорее всего поставила маячки, но она надеюсь, не знала о моей способности.

Я подошел к ее вещам и начал просто трогать их. Я тихонько коснулся ее сумки, потом сел на свою кровать. И уставился в стену. И… ничего не увидел. Ни-че-го. Что ж, бывает. Не такой я уж и специалист.

Все-таки странно. Почему Шура больше меня знает? Может быть это ее не первое задание? И что нас всех перемешали? И новичков и старичков. Не вижу смысла. Если только… может быть для обучения, все-таки я много чего узнал от Шуры. Или… для контроля. Для моего контроля. Но кто я такой, чтобы меня контролировать. Или может у нее совсем другая задача? Вот сейчас выполнит ее и займется своей.

За этими мыслями я уснул. И приснился мне сон.

Будто бы я в каком-то городе изучал странный механизм. Он был одновременно похож и не похож на велосипед. Он был мне знаком и незнаком. Я вдруг почувствовал, что я не в своем мире. И люди, которые проходили мимо, странно смотрели на меня. Трое подошли ко мне и окружили. Один сказал, — мягкий демпинг-контроль. И я почему-то испугался и проснулся.

Задумался о сне. Было явно такое ощущение, что был в другом мире. Хотя и от этого мира еще не оправился. У меня до сих пор мелькали мысли, что это просто сон, я сейчас закричу и проснусь.

Хотя и начал привыкать к тому, что нет телефонов, интернета, отсутствию иномарок, и отсутствию магазинов на первых этажах. Пожалуй это было главное отличие. Да и высоток сейчас было немного.

Я лежал, когда пришла Шура. Я прикрыл глаза и через ресницы успел заметить, как она кинула взгляд на свою сумку. И облегченно выдохнула. Значит она считает меня за лоха. Сначала мне стало обидно, потом понял, что это замечательно. Пусть думает так и дальше. А я постараюсь пользоваться этим. Я сделал вид, что просыпаюсь.

— Ну что, как съездила? — спросил я.

— Нормально. Еще пару дней придется тут пожить. А там действовать начнем, — кивнула головой Шура.

Мы поужинали, я включил телевизор. Я вообще-то не люблю телевизор, но надо было что-то делать, вот и включил его. Никаких пультов, конечно, не было. И телевизор был черно-белым.

Там шел какой-то фильм про сельского изобретателя. Он всё старался изобрести машину времени. Никак у него не получалось. Но в нашем времени, значит получилось. Я впервые об этом задумался.

Ведь если я что-то поменяю в этом времени, это отразится на моем времени. Я еще не родился, да и папа с мамой не встретились. А если… они не встретятся? То меня же не будет, не будет и моего брата. От этой мысли мне стало жарко! Получается, что если менять прошлое, тогда изменится и будущее.

Вроде бы и простая мысль, если она не касается тебя. А как это произойдет? Я что буду исчезать, как в фильме «Назад в будущее»? Постепенно или быстро? Раз и все!

Подожди, подожди! Вот мы гоняемся за парочкой, которая знает, где оракул. Ну допустим мы возьмем их, отправим к себе, там из них достанут сведения об оракуле. Найдут его. И что? А то, что его тоже изымут из этого времени и тогда все равно что-то будет по-другому. Может мелочь какая-то, но изменится. И мои родители или другие не встретятся, и у них не родятся дети. Будущее изменится, и кто может предсказать, как будет.

Но я ведь не могу просто так исчезнуть. Был и растаял. Я есть! Я есть сейчас. Живой! Я начал трогать себя, Шура посмотрела на меня, покачала головой и отвернулась.

А может быть на самом деле существуют параллельные вселенные, или миры? Тогда все складывается. Если что-то изменится в прошлом, то мир раздвоится и пойдет каждый своим путем.

Для меня что-то прояснилось, хотя на досуге нужно будет подумать над этим.

Я хотел обратиться к Шуре по поводу времени, но понял, что она уже спит.

И вдруг у меня пошли картинки. Шура моложе, похоже совсем школьница, гуляет с молодым человеком по набережной. Не сразу, но понимаю, что это Питер. Поздний вечер. Людей на набережной нет, наверно потому что холодно. Я вижу, как развеваются волосы Шуры. Откуда-то появляются молодые люди и забирают спутника Шуры. Сзади к ней подходит мужчина в пальто. И обнимает ее за плечи и что-то шепчет ей на ухо. Сначала Шура отшатывается, он еще что-то говорит, и она склоняет голову. Дальше они идут рядом, и он ей что-то объясняет.

Картинки исчезли, и я задумался. Как это происходит? Управлять я этим не мог. Конечно, я читал об этом. Но все было написано так заумно, что как я ни пытался разобраться, не получалось. Пытался прикладывать предметы к району третьего глаза, бесполезно. Ничего не видел. Смотрел разные методики, какая-то ерунда.

Однако я заметил, что считывания памяти происходят в моменты эмоциональные. Когда я нервничаю, например. Да и веры этим картинкам, честно говоря, у меня не было. Мало ли что привидится.

Хотя иногда задумывался, а хорошо бы научиться управлять этой способностью. На работе потрогал ручку начальника и увидел, что его сегодня не будет. Хорошо. Познакомился с девушкой, коснулся ее сумочки и уже знаешь, где она была, что делала.

Хорошо-то, хорошо, но все знать, пожалуй, не интересно. Так много чего можешь узнать про людей плохого. Все мы люди и у всех свои недостатки. Вот так и про меня кто-то что-то узнал. Да-а-а…

Вообще экстрасенсам наверно трудно жить. Столько тайн, секретов знают. Которые и не нужны им вовсе. Вот где-то читал, что в шаманы попадают не по своей воле. Духи призывают человека, и он не может отказаться. Если же упираться будет, то умереть может.

Вечером Шура сходила куда-то, я думаю звонила кому-то, и когда пришла, то сказала, что ей сообщили, что наша парочка отправилась на отдых на Алтай. Мы быстро собрались и на следующий день уже сидели в поезде.

Я вот часто думал, если у нас такая могущественная организация, то почему же ее сотрудники не летают на самолетах? Не сразу, но постепенно я пришел к выводу — возможно щупальца организации еще не проникли во все сферы. Мне, конечно, было бы лучше, если бы мы добирались самолетом. Хотя и поезд тоже ничего.

В этой поездке я наблюдал жизнь и даже в чем-то стал лучше понимать своих родителей. Я видел запасливость женщин, видел, как мужчины могли отремонтировать практически любую вещь. Как помогали друг другу. Как молодежь уступала места пожилым и женщинам. Видел, как в автобусах люди сами отрывали билеты и не было никаких контролеров. Значит не все было так плохо, как сейчас преподносят. Я видел, как люди гордятся тем, что живут в Советском Союзе. Для меня это было непривычно. Как непривычна была мода. Курящих девушек я не видел вообще.

И вот мы в Бийске. Отсюда нам нужно добраться до турбазы. Через час пришел автобус, мы сели и целых пять часов ехали. Проезжали деревню Сростки, родину Шукшина. Однажды родители меня заставили посмотреть фильм «Печки-лавочки», и после этого я нашел все фильмы этого режиссера. Меня очень поразила его правда. Когда смотрел его фильмы, то все время думал, как это он так снял. Смотришь и будто оказываешься там.

Однажды автобус остановился, и все вышли. Я вдохнул воздух и понял — здесь, вот здесь могут соединяться миры. У меня было ощущение, что это другая вселенная.

Когда приехали на турбазу, то узнали, что наша пара ушла с группой в конный поход в горы. И уже два дня там. А вернутся они только через неделю. Что делать? Ждать? А может лучше догнать и там на месте решить вопрос.

Я спросил у Шуры, — а что будем делать если найдем их? Она ответила, — во-первых надо отвлечь внимание, потом она сделает незаметный укол. И все. Они будут делать все, что им прикажешь. Мне стало интересно, что это за препарат, но Шура не стала ничего объяснять.

Шура заплатила денег одному местному жителю, и он отправился с нами проводником. Я на лошади ехал второй раз в жизни. И поэтому сильно напрягался, особенно когда лошадь спускалась с горы. Казалось сейчас она кувыркнется через голову и полетишь с кручи вниз, а там и костей не соберешь.

В горах было прохладно. Спали мы в палатке вместе с Шурой. Я устал за день и быстро уснул. Но среди ночи проснулся. От Шуры шел жар. Сначала я не понял, подумал, что заболела, но потом сообразил — я ведь мужчина. И от меня тоже шла энергия.

Утром мы умылись из ручейка и двинулись дальше. И так перевал, за перевалом. Мы догнали группу на третий день.

Мы подъехали, и наш проводник поздоровался с инструкторами, которые вели группу. Еще когда подъезжали, то увидели нашу парочку. Они сидели отдельно и о чем-то говорили.

А когда мы беседовали с инструкторами, их было двое, мы старались не смотреть в сторону нашей добычи. Но у меня было ощущение, что парочка все поняла. Что за ними пришли охотники.

Мы рассказали следующую историю. Что забронировали путевки еще зимой, но работа не позволяла вырваться. И вот только сейчас нам удалось.

Наш проводник попил чаю и несмотря на приглашение остаться уехал. Мы же с Шурой поставили палатку недалеко от палатки парочки. Честно говоря, мы следили за ними. Но они не подали вида, что раскусили нас. И когда я тихонько сказал Шуре, что они поняли кто мы такие, она ответила, — навряд ли. Мы похожи на обыкновенных людей.

Спали мы по очереди. Один все время наблюдал за палаткой. Шура запланировала операцию по пленению на завтра. Когда рядом никого не будет. Ведь их еще нужно довести, — это подумал уже я. Но я ошибался. Шура ждала помощи. Она отправила телеграмму из деревни, и завтра должны были приехать люди.

Утром мы потянулись к завтраку. Наш повар в группе уже сварила кашу с тушенкой, и запах щекотал ноздри.

Только пара продолжала спать. Шура заподозрила подвох. И да! В палатке с задней стороны была дыра. Брезент был аккуратно прорезан. И они ночью или под утро ушли. Мы обшарили палатку, но ничего существенного не нашли. Правда в углу валялась мелочь. Два пятирублёвика и два десятчика. Я не хотел брать монеты, но Шура заставила, и я закинул их в карман.

Инструкторы недосчитались двух лошадей. Мало того инструкторы начали материться, когда стали седлать лошадей, чтобы ехать дальше. Все подпруги были разрезаны. Нужно было их чинить. Ни о какой погоне не могло быть и речи.

Мы с Шурой ждали людей, и они к обеду приехали, все с тем же проводником. Их было трое. Они представились милицией, и нас всех поодиночке допросили. Шуру и меня в том числе. После этого мы вернулись на турбазу. А там нас с Шурой посадили в уазик, и мы поехали обратно в Бийск.

Я ждал Шуру в гостинице и смотрел черно-белый телевизор. Там шел какой-то фильм. Мысли мои вернулись к этой паре. Опять нужно искать. Мы охотники. Думал ли я когда-нибудь, что я стану охотником за головами. А интересно, что будет с ними потом, когда мы отправим их назад, в наше время?

Пришла Шура и рассказала, что подняли всю милицию, но пара успела скрыться. Как? Возможно они все еще в горах. Переждут поиски, а потом вернутся в цивилизацию.