Тревожная ночь

БЕГЛЕЦ

В Волгограде по широкому проспекту бежал мальчик лет двенадцати. Он догонял большой грузовик с красными звездочками на дверцах. В руках у мальчика была коричневая сумка, видимо с учебниками. На углу, где красный огонек светофора задержал шофера, мальчик догнал грузовик и, тяжело дыша, стал у подножки машины.

Милиционер, который на перекрестке регулировал движение, почтительно откозырнул шоферу грузовика, тот приподнял кепку и, повернувшись к мальчику, спросил:

— Тебе что, малец?

Мальчик молчал. То ли после стремительного бега он не мог перевести дыхание, то ли не решался сказать водителю, зачем бежал за машиной.

— Ну что ж, мальчик? Мне ждать некогда. — Водитель открыл дверцу. — Влезай!

Нежданный пассажир взобрался на высокое сиденье. Шофер передвинул рычаг, чуть повернул баранку, и машина покатила.

Мальчик с удивлением оглядывал шофера. Водитель был молодой паренек со светлыми кудрями над высоким лбом и такими розовыми щеками, что, если бы не широкие плечи, его можно было бы принять за школьника. А ведь милиционер только что козырял этому пареньку. Видно, очень уважает он водителя…

Проспект проехали молча. Когда свернули на площадь, водитель спросил мальчика:

— Ты откуда?

— Филоновский. Двести километров от Волгограда.

Водитель кивнул головой: дескать, знаю, где Филоново.

— А звать-то как?

— Коля.

— Учишься?

— Ага…

— В пятом?

— В пятом.

— Школу бросил?

Коля молчал.

— Что ж молчишь? Когда последний раз был в школе?

— Вчера… Я хочу… работать… на шагающем… Подвезите меня, пожалуйста…

Коля говорил тихо — все тише и тише, так что под конец шум машины совсем заглушил его слова.

Они подъехали к большому котловану, где, грохоча и лязгая, размахивали своими хоботами два огромных экскаватора.

Это было в предвечерние часы. Освещенные красными лучами заходящего солнца, машины казались очень красивыми на фоне неба.

Вокруг большого котлована столпилось множество людей. Так бывает на стадионе во время большого футбола: края огромной чаши стадиона доверху заполнены людьми, и десятки тысяч глаз со всех точек круга следят за одной точкой — за кожаным мячом.

На дне котлована стройки шло соревнование на ловкость и выносливость, умение и смелость. Соревновались экскаваторщики. А зрители смотрели, как экскаваторы, будто живые существа, поворачивали свои «хоботы». Острый край ковша вонзался в откос котлована, стремительно взмывал ввысь. И сотни голов поворачивались вслед ковшу.

С грохотом высыпался из ковша грунт, и, ловко изогнувшись, ковш летел обратно, опускался и снова вгрызался в землю…

Шофер притормозил машину, и теперь Коля мог следить за необычным соревнованием.

В кабине ближнего экскаватора сидел молодой паренек в такой маленькой кепочке, что, казалось, она чудом держится на стриженой голове. Паренек грохнул большой ковш грунта, и сразу же с неменьшим грохотом прорвались аплодисменты…

Шофер тронул машину и быстро повел ее прямым проспектом в центр города. И Коля и водитель молчали. Они подъехали к новому большому дому на площади Обороны. Во дворе играли мальчики — ровесники Коли.

Шофер заглушил мотор, вынул из щитка маленький ключик, открыл дверцу автомашины и сказал:

— Я тут живу. Подожди меня. Вернусь — поедем.

— Может быть, я сам… — Коля запнулся, — доберусь к шагающему?..

Шофер засмеялся:

— Ты со мной в салочки не играй! Вот мальчишки бегают, можешь играть с ними. Работа не игрушки. Вернусь — поговорим. Понял?

И ушел.

И тут же мальчики окружили машину:

— Где Юрий Сергеевич?

— Ушел дядя Юра?

— А ты кто такой?

— Я Коля.

— А мы павловцы! — хором ответили мальчики. — Ты знаешь, что это за дом?

Коля не знал, что за дом был перед ним. С виду он ничем не был примечательным: четырехэтажный, оштукатуренный, с нитками сушеных яблок, которые свешивались из некоторых окон.

А дом этот и вправду был необычный. Сколько раз во время Великой Отечественной войны все честные люди не только в нашей стране, но и на всем земном шаре с волнением думали об этом доме, читали вести о нем во фронтовых сводках Советского Информбюро!

Один из мальчиков взял Колю за руку и сказал:

— Шагай и считай!

Они прошли десяток шагов от стенки дома до гранитного пьедестала, на котором стояла башня танкетки.

— Вот, — сказал Коле паренек, — фашисты прошли по всей Европе, захватили несколько стран, ворвались в наш город, а десяток шагов до этого дома пройти не смогли. Танкетка на пьедестале поставлена на линии нашей обороны в том месте, где фашистов остановили…

От мальчиков Коля узнал историю этого дома, который назывался домом Павлова.

Во время Великой Отечественной войны, когда фашисты ворвались в город, каждый дом был превращен с крепость. Наши солдаты бились за каждую улицу, за каждый квартал, за каждый завод, за каждый дом, за каждую квартиру.

Командир одного полка вызвал сержанта Павлова и приказал:

— Разведайте, что происходит вон в том четырехэтажном доме.

— Есть разведать, что происходит в четырехэтажном доме! — ответил Павлов, взяв под козырек.

И вот ползут по земле, точно плывут по воде, сержант Павлов и трое солдат. В вечерних сумерках защитные гимнастерки слились с землей, не видно врагам наших разведчиков.

Добравшись до дома, Павлов спустился в подвал первого подъезда и услышал шорох за дверью. Сержант заглянул в щелочку и увидел женщину с ребенком.

— Кто такие?

— Мы свои, жильцы этого дома. Боимся уходить. Фашисты в первом этаже второго подъезда. Если увидят нас, убьют!

Павлов обернулся к своим товарищам:

— За мной!

Комнаты, в которые пробрались фашисты, Павлов забросал ручными гранатами. Три гитлеровца были убиты, остальные бежали в окна.

Проверив все комнаты четырехэтажного дома и чердак, Павлов начал оборону.

Наше командование помогло жильцам уйти из подвала и эвакуироваться. А храброму сержанту было прислано подкрепление. Солдаты, которые переползли в дом, чтобы защитить его от фашистов, притащили пулеметы, минометы, патроны, гранаты и продукты.

Фашисты открыли по дому такой сильный артиллерийский огонь, что стали рушиться стены. Затем враги пошли в атаку.

Сотни раз атаковали фашисты этот дом. В сплошном дыму, в пыли и в огне дом Павлова не был виден, но из подвала шли позывные: «Я Маяк! Я Маяк! Я Маяк!»

Маяк — было условное название радиостанции дома, который оборонял Павлов. Храбрый сержант сообщал нашему командованию, что он крепко держит оборону вверенного ему дома и фашистов в дом не пускает.

Несколько раз гитлеровцы пытались бомбить дом Павлова с воздуха. Днем им мешали наши зенитчики, и тогда фашисты решили разбомбить дом ночью. Чтобы указать цель своим самолетам, фашисты, засевшие против дома Павлова, стали пускать в сторону дома зеленые ракеты.

Павлов не спал. Увидев первую ракету, он приказал своим солдатам немедленно выпускать зеленые ракеты на дома, занятые фашистами. Вражеские летчики были сбиты с толку и бомбили своих.

Пятьдесят восемь дней и ночей сержант Яков Федотович Павлов и небольшая горстка солдат удерживали в своих руках дом, хотя фашисты были от него всего в нескольких шагах. А ранним ноябрьским утром, когда вдруг замолчали наши пушки и стало вокруг как-то особенно тихо, фашисты услышали возглас, который привел их в смятение: «Вперед! За Родину!»

Это гарнизон дома Павлова вместе с нашими войсками перешел в наступление.

Окруженные под нашим городом, гитлеровские войска были наголову разбиты.

О подвиге советских бойцов узнал весь мир. О них писали в газетах, слагали стихи, пели песни. Миллионы людей прославляли героев. Только сержант Павлов не думал, что совершил подвиг: он считал, что просто выполнил приказ командира и свой солдатский долг.

Тяжело раненного сержанта лечили в госпитале, а в это время работники политотдела дивизии генерала Родимцева разыскивали Павлова, чтобы вручить ему Золотую Звезду Героя.

Павлов — очень распространенная фамилия. Тысячи Павловых защищали Родину во время Великой Отечественной войны, и найти среди них Якова Федотовича Павлова было нелегко.

Подлечившись, Яков Федотович снова отправился на фронт. Он попал в новый полк, храбро воевал и снова был ранен. Потом опять стал в строй и опять бил ненавистных врагов.

Война подходила к концу.

В последний месяц войны Яков Федотович догнал свою армию, в составе которой воевал на берегах Волги. Эта армия дошла уже до самого Берлина.

Горел рейхстаг. Фашистские знамена валялись на земле.

Победа!

Генерал армии обходил ряды наших воинов, которые демобилизовались и ехали домой. Внимание генерала привлек сержант, у которого на гимнастерке было много боевых медалей и красно-золотые нашивки за ранения.

Генерал армии спросил сержанта, как его фамилия.

Сержант ответил: «Яков Павлов, гвардии сержант!»

Генерал армии крепко обнял героя. А на следующий день Якову Федотовичу Павлову была вручена Золотая Звезда Героя Советского Союза.

…Теперь, когда мальчишки рассказали Коле историю Павлова, Коля совсем другими глазами смотрел на дом, несколько минут назад казавшийся ему обыденным. И в это время из подвала вышел шофер, который привез сюда Колю. Он держал в руках сумку с книгами. Именно такую, какая была у Коли.

— Ты что так смотришь? — спросил шофер.

— Да вот дом Павлова, — тихо сказал Коля.

— Да, Павлова. А вот сейчас мы с тобой отправимся туда, откуда Павлов совсем недавно уехал и где пробыл больше года. Поедешь?

Коля кивнул.

— Тогда садись.

Шофер открыл дверцу машины, повернул на щитке управления маленький ключик и плавно тронул автомобиль.

— Мы куда? — спросил Коля.

— Подвезу тебя, сдам машину — и в школу.

— Разве вы учитесь? — удивился Коля.

— А как же! — шофер усмехнулся. — Человек неученый — что топор неточеный. Можно и тупым дерево срубить, да трудов много… Ну, вот мы почти приехали. Эту нам улицу и надо.

— А где же экскаватор? — спросил Коля.

— Экскаватор отсюда далеко.

— А куда же мы приехали?

— К знатному экскаваторщику. Согласен?

— Согласен.

Проехав три квартала, шофер остановил машину на углу, достал из сумки блокнот, быстро написал что-то, вырвал листок, сложил, надписал адрес и сказал:

— На… Это здесь, как завернешь за угол, во дворе. Поднимешься на второй этаж и спросишь комнату Павлова. Понял?

— Понял. А Павлов — это тот Павлов?

— Тот самый.

— А вы написали Аксенову. Это кто?

— Экскаваторщик. На шагающем работает. Ты же на шагающий хотел?

— На шагающий.

— Ну и иди. Передай ему записку. Там все написано.

— Все?

— Все!

— Спасибо. Я пошел…

Коля без труда нашел дом по адресу, который был на записке, но, прежде чем войти во двор, решил прочитать, что написал о нем шофер. Он осторожно развернул листок, сложенный так, как складывают лекарственные порошки, и прочитал:

«Вася! Посылаю к тебе мальца из пятого класса. Покажи ему свою науку. Юрий».

«Ну что ж, — решил Коля. — Хорошо написано». По этой записке экскаваторщик Василий Аксенов (Коля вспомнил, что видел фотографию этого Аксенова в газете, где были помещены портреты знатных людей стройки) научит его своей работе. И он, Коля, будет так хорошо работать, что прославится через газету. Вот шуму-то будет в Филонове!

Размышляя так, Коля поднялся по лестнице на второй этаж и попал в длинный коридор, который напомнил ему школу.

— Скажите, где тут комната Павлова? — спросил он у высокого человека в синем комбинезоне, который стоял у окна и листал книгу.

Человек оторвал глаза от книги, улыбнулся. Чем-то он напомнил Коле отца: те же мохнатые брови, как два дерущихся петуха, и шевелюра темная, с серебристыми нитями.

— Павлова? — переспросил человек. — Интересно, уж и класс, где он учился, называют его именем. Иди, мальчик, в конец коридора, последняя дверь направо.

Коля раскрыл дверь и опешил. Школа! Класс! Парты! Только сидят за ними взрослые люди, вроде того, что он встретил в коридоре.

— Вам кого? — спросил учитель, стоящий у доски рядом с человеком, лицо которого показалось Коле очень знакомым.

— Аксенова, — сказал Коля.

— Тогда садитесь, подождите, — учитель указал на парту.

Спустя полминуты Коля понял, что он попал на урок математики — предмета, который не очень-то любил. Он не вслушивался в то, о чем говорили на уроке, а мучительно старался вспомнить, откуда он знает парня, который отвечает у доски. Ну да, конечно, это тот самый экскаваторщик! Только час назад он был в маленькой кепке с пуговкой. Кроме того, он очень похож на знаменитого Аксенова, только у того на фото пышная шевелюра.

Коля прислушался. Экскаваторщик отрицательно покачал головой и сказал учителю:

— Не знаю…

— А вы подумайте.

Как жаль было Коле этого замечательного экскаваторщика, можно сказать, артиста своего дела, стоящего в растерянности перед учителем!..

— Да, — сказал учитель, — так, товарищ Аксенов, дело не пойдет. Придется подучить. Ведь это же азы геометрии, а без нее какая же работа на шагающем? Вслепую!

— Вслепую, — как эхо, повторил Аксенов и погладил у затылка свою стриженую голову. Он сел за парту, а к доске вызывали других учеников, если можно их так назвать. Ведь это были взрослые люди. Опытные рабочие.

Урок подходил к концу. Ученики подсчитывали объем будущей плотины, применяя теорему о средней линии трапеции. Потом определяли склон откоса, и снова появилась теорема — о подобии прямых треугольников. Всего этого Коля пока не знал…

Но вот прозвенел звонок. Аксенов подошел к Коле и спросил:

— Ты ко мне?

— К вам, — ответил Коля и протянул записку.

— Так чем я могу помочь? — спросил Аксенов, прочтя записку.

— Как ближе проехать к вокзалу? — Коля сказал это, опустив глаза в пол. — Мне надо сегодня обязательно уехать в Филоново… Завтра в школу…