Три королевы

Автор: Женева Ли

Название: «Непристойно богатые вампиры. Три королевы»

Серия: «Непристойно богатый вампир». Книга третья.

Перевод: Julia Ju

Редактура: Ленчик Кулажко

Вычитка: Ленчик Кулажко

Обложка: Ленчик Кулажко

Оформление: Ленчик Кулажко

Переведено для группы: https://vk.com/stagedive

https://t.me/stagediveplanetofbooks

18+

(в книге присутствует нецензурная лексика и сцены сексуального характера)

Любое копирование без ссылки

на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Тея

Не имело значения, куда мы направлялись, главное, что мы были вместе. Всю прошлую неделю я боялась попасть на Бал Солнцестояния и столкнуться с любопытными вампирами и ревнивыми фамильярами. Но сейчас я смотрела на кольцо, надетое поверх атласной перчатки. Оно было прекрасно, но не безупречный изумруд делал его таким. Прекрасным было то, что оно символизировало. Будущее.

Наше будущее.

Джулиан потянулся к моей руке и поднес ее к губам, как будто думал о том же. На мгновение стало неважно, что мы направляемся в место, полное потенциальных врагов. Или то, что я все еще пыталась осознать, что я сирена, и все вопросы, которые это вызывало. Все, что имело значение, — это он и его рука в моей, пока мы ехали под ясным вечерним небом. Возможно, так будет не всегда. Когда Обряды закончатся, и мы поженимся, возможно, мы будем ездить по греческому побережью только для того, чтобы подержаться за руки.

Это было все, о чем я могла мечтать, остальные мои мечты сбылись.

Я выглянула в окно в поисках звезды, чтобы загадать свое последнее желание. И как раз в этот момент Джулиан съехал с края обрыва.

— Джулиан!

Я схватилась за его широкое плечо, когда машина пересекла край, и мой желудок сжался от ожидания. Но не было ни невесомого падения, ни феерического крушения — вообще ничего не произошло. Вцепившись пальцами в его плечо, я смотрела в окно, наблюдая, как мир мерцает и расплывается, а затем превращается в совершенно другой. Перед нами трасса превратилась в оживленный район. Несмотря на поздний час, люди выходили из магазинов со странными предметами в руках, семьи прогуливались по тротуару, а дружеские компании проводили время под мерцающими гирляндами огней в бистро под открытым небом. Все до единого были одеты так, словно сейчас середина лета, а не зима.

Я оглянулась через плечо, чувствуя, что ресницы трепещут так же быстро, как и сердце, и увидела, что позади меня, словно за воздушной ширмой, растворяется окраина старого города Корфу.

— Наверное, стоило предупредить тебя об этом, — сказал мой мужчина, с трудом сдерживая смех.

Я попыталась взять себя в руки, придав лицу суровое выражение.

— Ты съехал с обрыва!

— Да.

— Мы могли погибнуть, — огрызнулась я.

— Я знал, что там дальше улица. — Он потянулся к моей руке и снова взял ее в свою. Несколько мгновений назад он держал ее, целовал, а потом чуть не довел меня до сердечного приступа. — Ты простишь меня, если я скажу, что был так увлечен своей прекрасной парой, что забыл сказать тебе, что мы направляемся в Mystikos Synoikia?

Я приподняла бровь.

— Тайный квартал, — перевел он.

— Дай угадаю. Это оазис магии, как остров Île Cachée? — Спросила я, прерывисто вздохнув и пытаясь избавиться от напряжения в груди. Я должна была догадаться, что на Корфу есть такое место. Джулиан водил меня в похожее место в Париже. Там улицы были тихими и почти пустынными, если не считать вампиров и фамильяров, посещающих магазины, рассчитанные на магическую элиту, и других существ с более опасными вкусами. На Корфу было многолюдно.

— Вампиры любят этот город, — кивнул он. — В основном потому, что магия позволяет поддерживать идеальную температуру в семьдесят три градуса¹ круглый год и здесь всегда солнечно. Такие, как мы, приезжают сюда со всего мира.

— Подожди. Ты хочешь сказать, что мы, по сути, на вампирской Ибице? — Я могла только представить, какие развлечения здесь предлагаются отдыхающим.

Губы Джулиана изогнулись в улыбке, когда он лавировал по оживленной улице и едва не столкнулся с группой девушек, которые явно наслаждались жизнью. Он притормозил и жестом предложил им продолжить свой путь. Одна из девушек, длинноногая брюнетка, послала ему воздушный поцелуй, а ее подруги засмеялись рядом с ней — пока не заметили меня. Я собственнически прищурилась, позволяя той страшной крови, что текла в моих венах, овладеть мной, и все они поспешили прочь.

Повернувшись, я наткнулась на озадаченное выражение лица Джулиана.

— Что? — требовательно спросила я.

— Мне нравится, когда ты ведешь себя как альфа в отношении меня, — поддразнил он. — Это очень сексуально.

— О, заткнись. — Я закатила глаза. На самом деле я прекрасно понимала, что он имел в виду. Не то чтобы я хотела, чтобы Джулиан ходил за мной по пятам, как рычащий зверь, но, когда этого требовали обстоятельства и его дикая сторона выходила наружу… это было невероятно сексуально. — Повтори еще раз, как ты назвал это место?

— Mystikos Synoikia, — повторил он. — Тайный квартал. Это был первый район, построенный на этой земле местными ковенами. Его границы простираются до самого Старого города.

— Район, по которому мы только что проехали? — Я жестом указала за спину. Благодаря его семье и выходкам Совета вампиров мы были слишком заняты, справляясь со смертельными ранениями и играми разума, чтобы исследовать окрестности. — Это как-то связано с той средневековой крепостью, верно?

Он кивнул, его глаза потемнели.

— Старая крепость была почти полностью под контролем вампиров с тех пор, как венецианцы ее модернизировали.

— Почти? — Я не упустила из виду это небольшое уточнение.

— Нацисты захватили ее на некоторое время. Это был мрачный период. — Он нахмурился, вспоминая историю. — Мы никогда не допустим, чтобы это повторилось.

Я сжала его руку, желая разделить с ним воспоминания. Но придется довольствоваться тем, что мне достанется часть печали, которая проникла до костей и завладела моим сердцем. Джулиан выдавил из себя слабую улыбку, но она была полна сожалений.

— Прости. Я не хотел портить настроение, — сказал он. — Я все еще забываю, что ты испытываешь те же чувства, что и я.

Я покачала головой.

— Я никогда не буду возражать. Я берегу твое сердце, а ты — мое. — Я улыбнулась так ярко, как только могла, все еще ощущая неизбывную печаль. — Вместе навсегда, верно?

— Верно, — согласился он, но его лицо оставалось отмеченным тенями, даже когда печаль отступила. Наша общая радость, которую мы испытывали, въезжая в Тайный квартал, не вернулась. Вместо этого я почувствовала покалывание, кожа словно натянулась. Тело переполнила нервная энергия, мне хотелось двигаться. Снова взглянув на Джулиана, я заметила, что его большой палец беспокойно постукивает по рулю.

Из грустного он стал тревожным, и я заодно с ним. Мы не ожидали, что будем чувствовать сильные эмоции друг друга, когда официально оформляли наши отношения. Неясно, было ли это результатом спаривания или привязанности, которая существовала между нами, но мы оба все еще привыкали к этому.

— Нервничаешь из-за чего-то? — спросила я.

— Я бы хотел, чтобы нам не нужно было участвовать в этих чертовых Обрядах, — признался он. — Я выбрал свою пару. Почему мы должны продолжать посещать события светского сезона?

— Он закончится раньше, чем мы успеем оглянуться, — сказала я, проведя ладонью по его руке, — и тогда останемся только мы с тобой.

Он натянуто улыбнулся, и я знала, что он думает о том же, о чем и я. Если Совет добьется своего, мы недолго останемся вдвоем. Как бы весело ни было практиковаться в зачатии детей, я понимала его сомнения. Мне хотелось провести с ним побольше времени, прежде чем придется делить его с кем-то. Может, это и эгоистично, но он прожил девятьсот лет. А я пока только двадцать два.

Наконец мы выбрались из самой оживленной части квартала. Улицы превратились во впечатляющие бульвары, вдоль которых выстроились старинные особняки. Это напомнило мне фотографии Венеции. За ними простиралось море, а не каналы. Повинуясь внезапному порыву, я нажала на кнопку, чтобы опустить стекло. Благоухающий вечерний воздух поцеловал мои щеки и приласкал меня.

— Действительно, как летом!

Джулиан рассмеялся моему изумлению.

— Эй, — надулась я. — Это очень круто. Ты можешь управлять погодой.

— Котёнок, мне нравится смотреть на мир твоими глазами, — сказал он, и я смягчилась. — Но я ни черта не контролирую. Здесь много остаточной магии, поэтому создавать гламур легко. Ее здесь так много, что целые потоки магии пронизывают весь Старый город.

— За пределами квартала?

— Нужно знать, где искать, но да. — Он бросил на меня мрачный взгляд. — В большинстве своем, это то, что Совет вампиров и Верховный ковен не одобряют.

— Значит, мне не стоит искать их? — спросила я.

Его челюсть напряглась, а голубые глаза превратились в сверкающие сапфиры.

— Я бы предпочел, чтобы ты этого не делала.

— Я не буду, — быстро сказала я. Он и так был на взводе, а тут еще я заставляю его волноваться. — Так что это за Верховный ковен? — Я впервые услышала этот термин.

— Это аналог Совета. Они устанавливают законы, касающиеся использования магии, и следят за их исполнением. Некоторые говорят, что они хранят тайную библиотеку гримуаров и летописей, которые восходят к началу времен, — сказал он, понизив голос, словно его слова мог унести теплый ветер. — Ведьма, которая присутствовала на Втором Обряде, — Агата — является его членом.

— Я полагала, что Совет вампиров следит за всем, — сказала я.

— Им нравится так думать, — фыркнул он. — Поверь мне. Верховный ковен не менее могущественен. Но я бы не стал говорить этого при матери.

— Слава богу, ты предупредил меня. Ты же знаешь, как мы с ней любим посидеть и поболтать, — сухо сказала я.

— Лучше перестраховаться, чем потом жалеть, любовь моя.

Услышав его голос у себя голове, я улыбнулась и откинулась на спинку сидения, наслаждаясь видом за окном. Но всего через минуту машина начала замедлять ход, и я почувствовала, что мое сердцебиение участилось.

— Мы на месте, — объявил Джулиан, сворачивая на частную подъездную дорогу.

Огромные оливковые деревья, больше которых я никогда не видела, росли по обеим сторонам дороги и сплетались над ней. Их ветви соединялись, образуя навес, с которого свисали сочные оливки. Они тянулись, насколько хватало глаз. Под ними, словно удерживаемые невидимой нитью, покачивались золотые фонари, освещая темный туннель.

— Лианолия, — сказал мне Джулиан. — Корфу славится ими. Люди спасали деревья во время войны. Большинству из них на острове сотни лет. Но эти существуют дольше, чем я. На них наложена магия, поэтому они никогда не перестают плодоносить.

— Просто одно из многих благ при посещении острова вампиров, — пробормотала я.

Джулиан оставался задумчивым, пока мы ехали по дороге, но его мысли были скрыты от меня, как и мир вокруг. Я опустила взгляд на свою руку и кольцо, надетое поверх перчатки. Как бы мне ни хотелось носить его все время, возможно, сегодняшний вечер — не лучший момент, чтобы появляться в нем. Я хотела тихонько снять его, но он поймал мою руку прежде, чем я успела сделать это.

— Что ты делаешь? — От глубокого тембра его голоса, пронизанного чувством собственничества, у меня между ног вспыхнул жар.

— Мы не обсуждали это. Вероятно, сегодня не время демонстрировать твое обручальное кольцо. Мы даже не сказали твоей семье. — Нет, мы были слишком сосредоточены на других новостях, например на том, что я не такой уж и человек, как мы думали сначала.

— Я бы предпочел, чтобы ты никогда больше не снимала его, разве что для того, чтобы сменить перчатки, — сказал он тоном, не допускающим дальнейших споров. — Это проблема?

На самом деле, решение зависело от меня. Выросшего в обществе вампиров Джулиана учили не только уважать желания женщины, но и считаться с ними. Даже когда у него появилась возможность подчинить меня своей воле после того, как мы оказались связаны, он освободил меня, приказав никогда не выполнять его приказы, если я сама этого не захочу.

Я с радостью выполнила его просьбу.

— А твоя семья? — Я оставила кольцо на пальце.

— Предоставь это мне.

В его словах скрывалась тьма, и я затрепетала от предвкушения. Он обещал, что мы сможем найти темный уголок, и теперь, когда я знала, какая хорошая погода стоит в Тайном квартале, мне показалось, что я могу сама предложить найти уединенное место под звездами.

Когда мы добрались до конца аллеи, перед нами предстало поместье, превосходящее все виденные мною до сих пор. Оно возвышалось в ночи, как величественная дама. На массивных каменных ступенях стояли свечи, приглашая нас следовать за ними. Мы ждали в короткой очереди машин, пока Джулиан не остановился перед парковщиком. Молодой мужчина, явно человек, обошел машину, чтобы взять ключи, пока другой служащий в форме подошел к моей стороне машины. Но дверь открыл Джулиан, все еще рыча на наглость парковщика.

— Успокойся, парень, — пробормотала я, когда он помог мне выйти из машины. — Он просто делал свою работу.

Мышцы на челюсти Джулиана пульсировали, пока он боролся со своим диким желанием защищать и обладать мной. Я вздрогнула, заметив тени в его глазах, появившиеся, пока он наблюдал как я выхожу из машины в соблазнительном платье, выбранном Селией для Бала Солнцестояния. Когда я надела его, то почувствовала себя почти голой. Его прозрачная сетчатая ткань открывала много кожи, но замысловатые аппликации из перьев, вышитые золотом, веером ложились на мою грудь и бедра, оставляя хоть немного простора для воображения. В чарующем летнем воздухе оно уже не казалось таким неподходящим сезону. Голодный взгляд Джулиана развеял все мои сомнения по поводу моего наряда.

— Какие у тебя большие глаза, — рассеянно сказала я.

Его ответный взгляд сказал мне, что он готов сожрать меня. Его взгляд метнулся к каменным перилам, словно он собирался подтащить меня к ним и овладеть мной прямо там.

Но сегодняшний вечер был важен. Мы должны были показать Совету, что намерены хранить верность друг другу — и только друг другу, — невзирая на их требования. Поэтому, вместо того чтобы поднять меня на перила, он предложил мне свою руку. С каждой ступенькой, по которой мы поднимались, мое сердце билось все быстрее, а во рту становилось все суше.

Это было не первое мероприятие, на котором мы присутствовали вместе. Но оно было первым, которое мы официально посещали как пара. Все узнают? Конечно, узнают. Вампиры обладали сверхъестественным обонянием, а фамильяры, похоже, тоже отличались сверхъестественным чутьем к таким вещам.

Мы остановились на верхней ступеньке лестницы, чтобы подождать, пока человек в ливрее представит нас. От главного входа доносились смех и музыка. У меня внутри все сжалось, когда я подумала о приеме, ожидающем нас там.

— Лорд Руссо, — сказал он, глубоко поклонившись.

Я прикусила губу, чтобы не открыть рот от удивления. Может быть, я была просто тупицей, но, похоже, на Корфу люди еще больше восхищались моей парой. Мне и раньше говорили, что он был кем-то вроде принца, но в Греции мне наконец-то пришлось это осознать.

Джулиан придвинулся ближе к мужчине и что-то прошептал ему. Я приподняла бровь, когда он снова повернулся ко мне.

— Они представляют каждого гостя, — сказал он решительно. — Мы чтим наши традиции и формальности.

Он провел меня к небольшой площадке, остановившись на верхней ступеньке, когда швейцар шагнул перед нами. Толпа внизу замерла, словно ждала этого момента — его прибытия. Любопытные глаза изучали меня, выражения лиц их владельцев варьировались от заинтересованных до откровенно враждебных. Я придвинулась ближе к Джулиану, и мой взгляд упал на недовольное лицо Сабины, когда швейцар объявил о нашем прибытии.

— Лорд Джулиан Руссо и его невеста Тея Мельбурн.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Джулиан

Сразу же поползли шепотки. Я бросил взгляд на бальный зал внизу. Королевские особы вампирского мира смешались с молодыми и старыми фамильярами под хрустальными люстрами, которые парили над ними под действием наложенной на них магии, — эффект был не менее ошеломляющим, чем столетия назад. Снежные гирлянды изящно украшали дюжину арочных окон, каждое из которых было увито плющом. В центре комнаты большая вечнозеленая ель сверкала огнями, которые вспыхивали и гасли, как звезды на ночном небе. Комната была наполнена остатками магии, обрывками заклинаний, которые сохранились, когда магия была проклята вечным сном. Но, несмотря на зимнюю тематику, все присутствующие были одеты в платья, соблазнительно открывающие тела, или смокинги без пиджаков. Это только называлось праздником Солнцестояния. На самом деле, это был повод бессмертным продемонстрировать свое богатство, а ведьмам — свои угасающие способности. Но меня интересовали только слухи, которые я только что подтвердил. Головы склонились, а взгляды забегали, когда новость о моей помолвке облетела толпу. Лишь одна пара глаз оставалась прикованной ко мне. Зрачки моей матери были черными, когда она сердито смотрела на нас, а моя девушка рядом пошатнулась. Это было едва заметно.

Но я уловил это движение.

Я встретил ее яростный взгляд самой очаровательной улыбкой, на которую только был способен, но в ответ она только прищурилась. Тея медленно выпрямилась, возвращая себе самообладание и равновесие.

— Прости, — прошептал я.

Она пробормотала что-то о скалах и предупреждениях, но расправила плечи и ослепительно улыбнулась мне. Я знал, что не стоит доверять этой улыбке. У меня были проблемы. Опять.

— Да, это так, — сказала она, мастерски сохраняя самообладание, — но я не позволю твоей матери увидеть, как мы ссоримся.

— Я заглажу свою вину позже, — пообещал я, накрывая ее руку своей, когда мы начали спускаться по лестнице. Толпа дружно ахнула, и шепот перешел в возмущенный ропот.

— Ты забыл перчатки, — сказала Тея примерно в тот момент, когда я тоже это понял.

— Спасибо, что напомнила, — сухо ответил я.

— Без проблем. — Ее ухмылка стала шире и наконец достигла глаз. Она наслаждалась происходящим. — Я могла бы вспомнить и раньше, но я приходила в себя после того, как была на волосок от смерти.

— Теперь ты просто драматизируешь.

— Может, вернемся в машину? — предложила она, безошибочно догадавшись, что с собой у меня их нет. Я был так сосредоточен на ней, на кольце на ее пальце, что у меня совершенно вылетело из головы захватить их из бардачка.

Но мы уже двигались к следующему пункту моего плана, и забытые перчатки сами по себе послужили сигналом.

— Давай не будем беспокоиться об этом.

— Бунтарь. — Она выгнула бровь, осторожно ступая на велюровую дорожку цвета слоновой кости, устилавшую лестницу. Я не сводил с нее глаз, игнорируя любопытные взгляды, устремленные на нас снизу. Пусть говорят.

Я не был уверен, что обувь, выбранную Теей, безопасно носить, особенно на этой древней лестнице, несмотря на ковровое покрытие. Однако у них было много других потрясающих качеств, например, они добавляли роста, чтобы ее можно было легко целовать, а ее ноги превращали в само искушение. Позже я планировал оторвать ее от земли и трахнуть у стены, так, чтобы эти каблуки впивались мне в спину.

У Теи перехватило дыхание, когда она прочитала мои мысли, ее щеки приобрели соблазнительный оттенок. Затем меня окутал аромат медовой дыни.

— Обещаешь?

— Абсолютно, — пробормотал я, поднося ее руку к своим губам и целуя ее.

Она покраснела еще сильнее, а мои ноздри раздулись, пока я вдыхал запах ее возбуждения. Я не собирался вызывать такую реакцию, хотя и оценил ее. Но поцелуй дал мне возможность продемонстрировать кольцо, которое было надето поверх атласных перчаток. Если мы вынуждены присутствовать на этих архаичных ритуальных смотринах, я использую их с пользой. Объявление, поцелуй, даже мои забытые перчатки — все это лишь ускорит распространение новости.

Я больше не участвую в этой гонке.

Никогда больше.

— Что ты задумал? — сказала Тея, затаив дыхание.

— Сплетни распространяются быстро, любовь моя.

Толпа расступилась перед нами, когда мы направились к моей семье. По прибытии было принято приветствовать матриарха. Это было настоящим испытанием. Если Сабина решит устроить скандал, это вызовет совершенно новые слухи. Наверное, мне следовало предупредить Тею и об этом.

Но она скользила рядом со мной, любезно улыбаясь незнакомцам, глазеющим на нее. Когда мы подошли к моим родителям, она тепло поприветствовала их.

Доминик Руссо ухмыльнулся, едва заметно кивнув мне в знак того, что он оценил нашу тактику. Это было то, что он бы не осмелился сказать в присутствии своей жены, но это говорило о многом. Моя пара начала завоевывать его расположение. Мои братья, даже Бенедикт, встали бы на мою сторону, если бы до этого дошло. Оставалось только одно сомнение относительно позиции моей семьи в отношении моего выбора партнера.

Когда мы приблизились, губы моей матери скривились, обнажив клыки, которые она, казалось, всегда держала наготове, когда Тея была рядом. Я ощетинился и расправил плечи, демонстрируя силу. Было время, когда она могла справиться со мной. Она была старше меня на тысячи лет и имела больше боевого опыта. Но у меня было то, чего не было у нее.

Пара. Та, ради защиты которой я готов был умереть.

— Мама, — мягко сказал я. — Счастливого Солнцестояния.

Она моргнула, ее взгляд метнулся между нами прежде чем остановиться на наших соединенных руках.

— Ты забыл перчатки, — сказала она, неодобрительно фыркнув. — Я прослежу, чтобы прислуга немедленно принесла их.

— В этом нет необходимости. Я в полной безопасности. У меня нет желания прикасаться к кому-либо, кроме моей пары этим вечером. — Я повысил голос настолько, что подслушивающие вокруг нас расслышали последнюю фразу. Если кто-то сомневался в моей помолвке, то известие о том, что мы спарились, могло снять все оставшиеся вопросы.

— Ерунда. — Она щелкнула пальцами, и рядом с ней появился слуга. — Мой сын забыл свои перчатки. Принесите ему пару.

— Пожалуйста, — шепотом добавила Тея.

Сабина перевела на нее мрачный взгляд. На моей матери было платье винного цвета, закрепленное на одном плече и элегантно драпировавшееся на спине. Ее черные волосы были заплетены в две косы, которые обвивали ее голову, словно корона. Она была воплощением ангела смерти, а ее алые губы наводили на мысль, что она недавно пообедала чьим-то сердцем. Рядом с ней Тея сияла в своем платье с золотыми перьями. Даже взволнованная, она излучала радость, как тепло прекрасного весеннего дня. Они были полными противоположностями: моя мать была ночью, а Тея — обещанием нового дня.

— По крайней мере, у твоей невесты есть здравый смысл, — продолжила моя мать. — Возможно, ей удастся убедить тебя уважать наши традиции.

— Действительно, — холодно ответил я, борясь с желанием улыбнуться. Это было не совсем благословением, но обращение к Тее как к моей невесте означало признание наших отношений — публичное признание.

— Ты прекрасно выглядишь, — вставил мой отец, подходя ближе, чтобы взять Тею за руку. — Поздравляю вас обоих.

Сабина, стоявшая рядом с ним, сжала губы в тонкую линию. Очевидно, это было слишком. Но дело было сделано.

Наша помолвка была признана матриархом семьи и ее супругом.

Тея глубоко вздохнула, несомненно, догадавшись, о чем я думаю, и ответила.

— Счастливого Солнцестояния вам обоим. Для меня большая честь присоединиться к вашей семье.

Этот момент не мог быть более продуманным, даже если бы он был срежиссирован. Мы все произносили положенные реплики и играли свои роли для зрителей. Когда слуга вернулся с перчатками, я взял их. Сабина прочистила горло, как только я их надел, явно испытывая облегчение от того, что я согласился соблюдать приличия.

— Мы должны поприветствовать гостей. — Она махнула рукой своему супругу. — Пойдем.

Мой отец слегка закатил глаза, подавая руку, но безропотно занял свое место рядом с ней.

— Прежде чем вы уйдете, — сказал я, останавливая родителей, — я хотел сообщить, что снял частную виллу на западной стороне острова.

— О? — В ее голосе прозвучала тихая ярость, но она пожала плечами. — Полагаю, вам нужно больше пространства, чем бы вы не занимались.

— Скорее, больше романтики, — сказал я с ухмылкой. — Совет дал нам четкие указания.

Тея, стоявшая рядом со мной, слегка отстранилась, как будто мои слова чуть не сбили ее с ног.

Но моя мать сохраняла спокойствие, даже когда ее глаза зловеще потемнели.

— Конечно. Так и есть.

— Да, — согласился я.

— Полагаю, после этого вечера мы будем не часто видеться с вами?

— Не раньше Нового года, — твердо ответил я.

— Что ж, будем ждать вас в канун праздника, — сказала она.

— Сообщи нам подробности. Я посмотрю, что можно сделать.

Она улыбнулась, демонстрируя ту смертоносную красоту, которую я привык бояться в детстве.

— Это не обсуждается.

Я просто кивнул. Сообщение получено. Я разыграл свою партию и выиграл, но эта игра не закончится сегодня вечером. Ожидалось, что я последую за этим жутким сезоном, куда бы дальше ни занесли их прихоти. И нам предстояло пройти еще не один Обряд.

Мои родители смешались с толпой, принимая от всех наилучшие пожелания.

— Все прошло лучше, чем ожидалось, — сказал я, поправляя галстук-бабочку, но, когда я взглянул на свою пару, она буквально кипела.

— Темный угол, живо, — приказала она, мотнув головой прочь от толпы, в сторону темных коридоров, ведущих от бального зала.

Что-то подсказывало, что ее целью не было остаться со мной наедине, чтобы сжать в объятиях.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Тея

Я не сердилась на Джулиана. Я была в ярости. Я провела целый день, гадая и беспокоясь о том, что он задумал, одновременно пытаясь осознать, кто я на самом деле. А он тем временем планировал все это. Даже предложение…

Чтобы покинуть бал, потребовалось больше времени, чем мне хотелось, поскольку все хотели нас поздравить. Я видела нескольких присутствующих здесь людей на других мероприятиях, но все они были мне незнакомы. Братьев Джулиана нигде не было видно, а Жаклин опаздывала. К тому времени, когда Джулиан вывел меня через открытую дверь патио, мое лицо болело от натянутой улыбки. Я хмурилась, пока мы пересекали крытый каменный двор. Со сводчатого деревянного потолка свисали гирлянды огней, но они лишь добавляли теплого сияния.

— Я вижу много темных углов, — пробормотала я, когда он продолжил идти дальше.

— Полагаю, ты хочешь уединиться. — Его тон был ровным и осторожным. Он знал, почему я хочу остаться с ним наедине.

Возможно, именно поэтому он повел меня по каменным ступеням в пышный сад, раскинувшийся внизу. Джулиан остановился, когда мы спустились, и повернулся ко мне.

Я запротестовала, когда он нагнулся и потянулся к моей ноге.

— Что, по-твоему, ты делаешь?

— Не волнуйся. Я не пытаюсь овладеть твоей лодыжкой, — сухо сказал он, обхватив ее пальцами, и жестом велел мне поднять ногу.

— Ладно. — Я скрестила руки на груди, демонстрируя, что не в настроении. Джулиан снял шпильку с моей ноги. Затем потянулся за второй. Я застонала от облегчения, пошевелив пальцами ног. Туфли были очень красивыми, но каблуки — очень высокими, и час, проведенный в них на твердом мраморном полу, заставил мои ноги запульсировать.

— Лучше? — спросил он, выпрямляясь, и подцепив пальцами мои каблуки.

Я кивнула, но сдержала улыбку.

— Но я все еще злюсь на тебя.

— Я знаю. — Он прикусил нижнюю губу, словно сдерживая ухмылку. По крайней мере, у него был хоть какой-то инстинкт самосохранения. — Я не хотел заставлять тебя волноваться из-за сегодняшнего вечера.

— И вместо этого ты решил унизить меня? — возмутилась я. Я не стала дожидаться его ответа, повернулась и пошла вглубь сада. Мои босые ноги утонули в мягком травяном ковре, который оказался на удивление прохладным, учитывая температуру воздуха. Я обхватила себя руками и посмотрела в ночное небо. Рядом было так много людей, но я чувствовала себя одинокой. Здесь, среди вампиров и ведьм, у меня был только один человек, с которым я могла поговорить о своих чувствах.

Но как я могла поговорить с ним, если именно он был причиной моего расстройства?

— Тебе холодно? — спросил Джулиан, подойдя ко мне.

Я покачала головой.

— Тебе не следовало этого делать.

— Я знаю. — Он глубоко вздохнул и немного отстранился. — Мне жаль. Я не думал, что это будет унизительно для тебя.

В его словах сквозило искреннее разочарование, и я почувствовала, как натянулась связывающая нас нить. Ему было больно. Он нуждался во мне. Сейчас он, вероятно, испытывал такую же тягу ко мне. Но я противилась его зову.

— Ты сделал мне предложение сегодня вечером, чтобы объявить об этом на балу? — спросила я его.

— Я сделал предложение вчера вечером, — напомнил он мне.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

В его мыслях пронесся поток ругательств, и я удивленно подняла брови.

— Это потому, что твои махинации раскрыты, или потому, что ты просто понял, что ты тупица?

— Может, и то, и другое, — мрачно ответил он. — Я не подумал.

— Это очевидно.

— Я не планировал делать предложение прошлым вечером, но раз уж все произошло, я хотел как можно скорее сообщить об этом всему миру. Поэтому я решил подарить тебе кольцо. — Он замолчал и повернулся ко мне, его лицо было скрыто тенями. — Я не подумал о том, что ты можешь почувствовать по этому поводу. Я просто…

Я уже знала, чем закончится эта мысль. Мне не нужно было читать его мысли. Однажды он сказал, что хотел бы кричать со всех крыш о том, что мы стали парой. Но это совсем другое дело.

— Итак, большая часть вампирского мира знает, что мы помолвлены, но могут ли они утверждать, что мы спарились? — спросила я его.

— Любой, кто подошел достаточно близко, чтобы поздороваться, скорее всего. Но там было очень много разных существ.

Другими словами, там было много запахов.

— Я должен был согласовать это с тобой, — добавил он.

Я сдержала желание закатить глаза, потому что была уверена, что они закатятся так далеко, что там и останутся.

— Тебе не нужно мое разрешение. Я просто хочу знать, что ты планируешь. Я чуть не упала с лестницы, когда он представил нас.

— Я бы тебе не позволил, — хрипло сказал он, но я предостерегающе подняла палец.

— Дело не в этом. Мы — команда. Никаких секретов. Никакой лжи. Мы обещали друг другу.

Он задумался на секунду, убирая прядь темных волос со лба.

— Я думал, это заставит тебя волноваться.

— Но? — спросила я, понимая, что это еще не все.

— Праздник Солнцестояния очень важен для вампиров. Я знал, что если есть хоть какой-то шанс, что моя мать публично даст свое благословение, то это произойдет именно здесь.

— Потому что у нее рождественское настроение? — пробормотала я. Это не было похоже на Сабину.

— Потому что ее больше волнует мнение незнакомцев, чем ее семья, — с горечью сказал он. — Она никогда бы не потеряла лицо перед таким количеством важных вампиров.

— Понятно. Но мы действительно получили ее одобрение? — Я вспомнила, что Жаклин говорила мне, что ей нужно благословение матери, чтобы выйти замуж. Джулиан вел себя так, будто он может — и будет — делать все, что ему заблагорассудится. — Мы можем пожениться без ее одобрения?

— Да, — твердо сказал он.

— Законно?

— В мире смертных, — мягко сказал он.

Я закрыла глаза. Несмотря на все их разговоры об эволюции, иногда вампиры были ужасно старомодны.

— Почему ты просто не сказал мне об этом с самого начала?

Джулиан подошел ко мне вплотную и приподнял рукой мой подбородок. Он снял перчатки, которые его вынудили надеть, а я была слишком взволнована, чтобы заметить это.

— Потому что я не хотел, чтобы у тебя еще хоть на секунду возникли сомнения относительно нас. Я не хотел, чтобы ты беспокоилась о том, что скажет Совет вампиров или мои родители. Мы поженимся.

— А если мы сделаем это без их благословения?

— Это повлечет за собой последствия, — мрачно признал он. Его глаза стали такими же темными, как ночное небо над головой.

— От тебя отрекутся, — предположила я.

Он некоторое время изучал мое лицо, а затем тихо рассмеялся.

— Значит, Жаклин рассказала тебе о трюке с оборотнем.

Я кивнула.

— Джулиан, я не хочу, чтобы ты потерял свою семью.

— Даже мою мать? — ухмыльнулся он.

Мне удалось удержать язык за зубами.

— Никто не встанет между нами. Это клятва, которую я дал тебе, когда мы стали парой. Ты самый важный человек в моей жизни, и если все, что у нас есть, — это мы сами, то мне этого достаточно. — Его большой палец провел по моим губам. — Это жертва, которую ты уже принесла ради меня.

— Но если бы я могла найти свою маму и поговорить с ней, — призналась я, — я бы боролась за то, чтобы сохранить с ней отношения. — Даже после всего, что она сделала, — после всей лжи и секретов — я чертовски скучала по ней.

— Мы найдем ее, любовь моя, — пообещал он, — и я больше не буду делать неожиданных для тебя заявлений.

— И ты скажешь мне, когда в следующий раз соберешься съехать со скалы? — Сухо спросила я.

— Клянусь. Я серьезен, как кол в сердце. — Он обхватил меня за талию и притянул ближе.

Без каблуков я едва доставала ему до груди. Так было труднее целовать его, но легче слушать биение сердца.

— Никакие колья не приблизятся к этому сердцу, — сообщила я ему.

— Только не когда рядом моя устрашающая пара. — Он усмехнулся, глядя на меня. Лунный свет блеснул в его темных волосах, и я ухватилась за его галстук-бабочку и потянула ниже, чтобы провести по нему руками.

— Кажется, ты обещал мне темные уголки, — прошептала я. — Но, похоже, мы стоим у всех на виду.

На его губах заиграла неотразимая ухмылка.

— Мы могли бы устроить шоу.

— На сегодня со скандалами покончено. — Но даже когда я говорила, мое тело жаждало его. После Второго Обряда мы использовали любую возможность побыть наедине. Кто-то даже стал оставлять поднос с едой у нашей двери, когда мы неизбежно пропускали прием пищи, но сегодня все было иначе. Джулиан отсутствовал, планируя свое романтическое предложение на скале, и мы почти не виделись.

— Что творится в твоей порочной головке? — спросил он, наклонившись, чтобы облизать мою нижнюю губу.

Я застонала, удовольствие пронзило меня насквозь.

— Найди темный уголок, и я тебе покажу.

Джулиан взял меня за руку, какое-то мгновение пожирая меня глазами, а затем направился в сад. Я ожидала, что мы вернемся в бальный зал и найдем один из темных коридоров, которые я заметила, когда мы уходили. Но сейчас я бы согласилась на высокие кусты и уединение. Мы прошли несколько шагов вдоль живой изгороди, когда я поняла, что он завел меня в лабиринт.

— Надеюсь, ты знаешь, как отсюда выйти, — сказала я, крепко сжав его руку.

— Боишься остаться со мной наедине надолго? — поддразнил он.

— Просто интересуюсь, выдержит ли нас живая изгородь.

Он рассмеялся и заключил меня в объятия.

— Давай выясним это? — Он наклонился, чтобы поцеловать меня, и я растворилась в нем. Он мог получить меня — всю меня, где бы он ни захотел, и он знал это.

Его рука скользнула под бретельку платья и стянула ее с плеча. Я задохнулась, слегка прервав поцелуй, когда он спустил вторую.

— Здесь? — невинно спросила я, покусывая нижнюю губу.

Голодный рык вырвался из его груди, а темные глаза хищно уставились на мою нижнюю губу. Я сглотнула, чувствуя, как мое тело реагирует на зверя, стоящего передо мной. Отстранившись от него, я потянулась к молнии и расстегнула ее.

— Так будет проще, — прошептала я, позволяя платью упасть лужицей вокруг моих ног.

Провокационный фасон платья не подразумевал нижнего белья, поэтому я обошлась без него. Мои туфли были в руках Джулиана, поэтому на мне не осталось ровным счетом ничего.

Джулиан словно стал больше, он тяжело дышал, окидывая меня жадным взглядом. Свободной рукой он потер подбородок, словно раздумывая, как поступить в сложившейся ситуации. Было очевидно, что он хочет меня, и не так, чтобы очень нежно. Нет, сегодня среди конкурирующих родословных и незнакомых вампиров первобытный монстр внутри него — тот самый, пробуждение которого я чувствовала сейчас в себе — был неспокоен. Он был на взводе. Ему нужен был способ притупить потребность защитить, которую он сейчас ощущал.

Не задумываясь, я опустила руку между ног и коснулась себя. Тени в его глазах сгустились до черноты, в них не осталось и проблеска белого. Сейчас он был больше животным, чем мужчиной, а я была той, в ком он нуждался. Я провела своими влажными от желания пальцами по его губам.

Мои туфли упали на землю, когда он поднял руку и схватил меня за запястье, прежде чем я успела отстраниться. Его черные глаза не отрывались от моего лица, пока он снова подносил мои пальцы ко рту и втягивал их в рот — по очереди.

Я слегка пошатнулась, мое тело ныло от желания, но я выпрямилась и посмотрела ему в глаза.

— Это то, чего ты хочешь?

Его рык прокатился по мне.

— Ты можешь это получить, — сладко пообещала я ему. — Если сможешь меня поймать.

Вырвав руку, я бросилась прочь. Прежде чем он понял, что я делаю, я метнулась за поворот лабиринта, а затем свернула за следующий. У меня не было ни единого шанса против его вампирских чувств, но лабиринт мог дать его хищнику возможность немного поохотиться.

И когда он поймает меня, это будет стоить ожидания.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Джулиан

— Ты можешь это получить — если сможешь меня поймать.

А потом Тея умчалась прочь, исчезнув в ночи, как озорная нимфа. Темнота поглотила меня. Она хотела поиграть. Она узнает, насколько опасно играть со мной, и я буду наслаждаться уроком.

Глубоко вдохнув, я закрыл глаза и позволил зверю внутри взять верх. Когда я открыл их, мир изменился. Он больше не был окутан ночными тенями. Мое сверхъестественное зрение окрасило его в яркие цвета драгоценных камней. Изумрудные изгороди. Сапфировое небо. Цветы из граната и аметиста. Пышное цветение душистого левкоя наполняло вечерний воздух своим сладким ароматом, смешиваясь с чувственными нотами жасмина.

Но она затмевала все это. Я уловил движение — рубиновую ауру, мелькнувшую сквозь листья лабиринта. Аромат медовой дыни, приправленный гвоздикой, принес мне ветерок, и мой самоконтроль сорвался, как лопнувшая цепь.

Я бросился в лабиринт. Я не смог бы устоять, даже если бы попытался. Она тянула меня к себе, как магнит. Я следовал за ее запахом, который был таким густым, что я чувствовал его на языке, и мои мысли переключились на ее вкус — сладость между ее ног, богатство ее крови. Я нуждался в ней.

Сейчас.

Я догнал ее меньше чем через минуту. Тея вскрикнула, когда я резко завернул за угол и заключил ее в свои объятия. Ее руки крепко обвились вокруг моей шеи, пока я мчался дальше, не сбавляя скорости.

Я не остановился, чтобы насладиться своей победой и наградой, которую она мне обещала. Только когда я добрался до центра лабиринта, где меня ждала мраморная беседка. Когда я достиг ее, Тея, затаив дыхание, смотрела на меня.

— Ты поймал меня, — пробормотала она, ее голос заглушила кровь, бурлившая в моих венах. — И что ты теперь со мной сделаешь?

Я зарычал в ответ.

Ее ответная дрожь вызвала у меня улыбку, обнажившую клыки. Я нес ее к беседке и изучал каждую черточку ее лица. Она была создана для меня, и я не сделал ничего, чтобы заслужить такое совершенство. Но я все равно заявил на нее права.

Мой член напрягся в штанах, когда я обдумывал, что хочу с ней сделать.

Тея провела пальцем по моей щеке.

— Как ты хочешь меня?

Я прищурился, но жажда крови не утихала. Я зашел слишком далеко. Я мог думать только о плоти и зубах. Подойдя к каменной скамье в центре беседки, я осторожно усадил ее на нее.

Глаза Теи подернулись дымкой, когда она раздвинула передо мной ноги. Голод вибрировал во мне, пока я наслаждался видом ее тела. Ее соски сжались в бусинки в ночном воздухе, мокрый блеск между ног выдавал ее возбуждение. Мой взгляд двинулся вверх, добрался до греховных губ и задержался там. Ее язык скользнул по нижней губе, и это движение на миг стало центром вселенной. Потом она прикусила губу.

Потянувшись вниз, я одним быстрым движением расстегнул ремень и сбросил брюки. Пальцы сомкнулись на моем члене, поглаживая, пока я освобождал его. Глаза Теи следили за этим движением, в ее глазах светился голод. Я уже подошел ближе, когда ее указательный палец поманил меня к ней.

— Покажи, кому это принадлежит, — приказал я ей.

Тея опустилась на мягкую траву и посмотрела на меня с мольбой. Она протянула руку и обхватила меня, а затем она наклонилась и взяла меня в рот. Я зашипел от удовольствия, когда ее губы сомкнулись вокруг моего члена. Она втянула щеки и смотрела на меня обожающими глазами, двигаясь вверх и вниз с голодом, который грозил отправить меня за грань.

— Мне нравится смотреть, как ты стоишь передо мной на коленях, — пробормотал я, — но мне нужно тебя трахнуть.

Ее глаза округлились, она отстранилась с нарочитой, дразнящей медлительностью, ее губы приоткрылись, когда она выпустила меня. Но ее рука продолжала сжимать мой член, и я наблюдал, как она наклонилась вперед и слизала с головки капельку спермы.

Вот и все.

Подняв ее, я уложил ее на скамью. Она ерзала, пока я по очереди сбрасывал туфли, а затем и брюки. Оседлав каменную скамью, я обхватил ее бедра и приподнял, пока ее набухшая киска не коснулась головки моего члена.

— Черт, — простонал я, почувствовав ее влажность. — Ты вся мокрая.

Тея застонала, ее глаза блестели в лунном свете, и она двигала бедрами, пытаясь опуститься.

— Ты хочешь этого? — Я раздвинул членом ее половые губы, погружаясь в нее. Она слабо кивнула. — Ты убежала от меня. Почему я должен делать это?

Тея колебалась всего минуту, прежде чем на ее лице расцвела порочная улыбка. Возможно, она услышала ответ, которого я ждал, в моих мыслях. А может, она просто знала.

— Он мой, — сказала она с нарочитой медлительностью, прижимаясь к головке.

— О? — Я слегка двинул бедрами вверх.

— Мой, — повторила она. — Ты мой, Джулиан, и я хочу тебя.

Черт, это был правильный ответ. Я резко толкнулся, полностью погрузившись в нее. Ее тело выгнулось дугой, с губ сорвался хриплый крик, когда я начал входить в нее сильными, глубокими ударами. Она встречала каждое движение своими бедрами, двигаясь синхронно со мной навстречу кульминации.

Наклонив голову, я поймал ртом ее сосок и провел по нему языком. Тея застонала, и я переместился к двум идеальным шрамам на ее нежной коже. Прижавшись к ним поцелуем, я поднял голову и позволил ей увидеть мои клыки, прежде чем вонзить их в шрамы, расположенные так близко к ее сердцу.

Здесь ее кровь была самой сладкой. Я жадно пил, мои клыки и член впитывали ее кровь и приближающийся оргазм. Она обхватила меня руками за шею и прижала к себе, задыхаясь, а когда она запульсировала вокруг моего члена, я отпустил ее грудь и с ревом кончил, ее кровь еще покрывала мои губы.

Тея обмякла, и я прижал ее к себе, обхватив руками.

— Это… — ее голос затих, глаза сверкали.

— Я хочу делать это с тобой вечно, — признался я хриплым шепотом.

— Ты можешь, — мягко ответила она.

Но в моей голове была только одна мысль, пока ее тело продолжало сжиматься вокруг меня. Я хотел быть с ней не ее жизнь. Я хотел всю свою.

— Тея, — пробормотал я, протягивая руку, чтобы убрать прядь волос с ее покрасневшей щеки, — я хочу этого навсегда. Я хочу тебя навсегда. — Она наклонила голову, в ее глазах мелькнуло замешательство, а затем медленное осознание. Я знал, чего хочу. Она обещала выйти за меня замуж, но я хотел большего. Мне нужно было больше. — Позволь мне сделать тебя вампиром.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Тея

Летний воздух казался тяжелым на моей влажной, разгоряченной коже. Я уставилась на Джулиана, наблюдая, как прищуриваются его глаза в лунном свете. Он моргнул, и они снова стали ярко-голубыми, такими, от которых у меня всегда захватывало дух. Но не сегодня. От его слов у меня перехватило дыхание и все мысли вылетели из головы. Я прижалась к нему, пытаясь осмыслить то, что он сказал.

Позволь мне сделать тебя вампиром.

В последний раз, когда мы это обсуждали, Джулиан сошел с ума. Я изучала его лицо, пытаясь понять, что изменилось. Ну, кроме очевидного. Мы спарились, объявили о помолвке и серьезно проверили границы моей магии.

Он молчал, прижав руку к моей щеке. Через минуту он поднял брови, и я поняла, что он ждет ответа.

— Нет! — вырвалось у меня.

Джулиан вздрогнул, его тело напряглось подо мной. Чувство отверженности пронзило меня, но оно было не моим. Это было его. Оно скрутило мои внутренности и осело внутри меня, словно свинец. Его тяжесть давила на меня, заставляя каждый дюйм моего тела биться в агонии. В последний раз я чувствовала себя так, когда он разбил мое сердце в Париже. Одно слово причинило такую сильную боль.

Одно слово разбило его сердце.

Джулиан осторожно освободился и усадил меня на скамейку. Мне сразу же стало не хватать его прикосновений, но он отвернулся, прежде чем я успела объясниться.

Поднявшись на ноги, он потянулся за брюками.

— Я найду твое платье, — рассеянно сказал он, натягивая их. Он не стал обуваться и босиком направился обратно к лабиринту из живой изгороди.

— Подожди! — окликнула его я, с трудом поднимаясь на ноги. От резкого движения после недавних физических нагрузок у меня закружилась голова, и я покачнулась. Я успела ухватиться за скамейку, когда Джулиан повернулся. Через мгновение он был рядом со мной.

— Ты в порядке? — спросил он сквозь стиснутые зубы. Даже держа меня руками за талию, чтобы я не упала, он не отводил глаз от моего плеча.

— Просто голова закружилась. — Я улыбнулась, но он продолжал смотреть куда-то мимо меня. — Позволь мне объяснить.

— В этом нет необходимости. — Его тон оставался резким. — Это твое решение.

— Не делай этого, — прошептала я. Протянув руку, я потянула за лацкан его смокинга, пытаясь заставить его посмотреть на меня. Он обхватил рукой мое запястье и высвободился. — Джулиан!

— Не волнуйся. Я справлюсь с этим. — Он заставил себя встретиться со мной взглядом, натянутая улыбка едва коснулась уголков его рта.

Я покачала головой, пытаясь собраться с мыслями, пока его боль терзала меня.

— Мне нужно подумать об этом. — Я заставила себя произнести эти слова. — Я просто растерялась.

— Это не то, о чем тебе следует думать, — сказал он, тщательно подбирая слова. Он кивнул в сторону лабиринта. — Позволь мне найти твое платье.

— Джулиан, мы можем поговорить об этом. — Я сжала его руку в своей, отказываясь отпускать. — Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — эхом повторил он, но слова прозвучали пусто, как будто я вырвала у него эти слова.

Повернувшись, он исчез в лабиринте, даже не взглянув в мою сторону. Я заколебалась, размышляя, не лучше ли подождать, пока он остынет. Но с каждым шагом интенсивность его эмоций только возрастала. Это была не та боль, от которой можно отмахнуться.

Я побежала за ним. Я не собиралась позволять своей паре чувствовать себя так, словно его только что выпотрошили и оставили умирать. Он поймал меня за талию на втором повороте, мое платье уже было перекинуто через его руку, а мои туфли болтались на его пальцах.

— Куда ты собралась? — спросил он.

— За тобой, — ответила я, тяжело дыша. Я бежала так быстро, как только могла, и теперь расплачивалась за это. С другой стороны, Джулиан с его сверхъестественной скоростью успел пробежать через весь лабиринт и вернуться обратно. Ни один волосок на его голове не растрепался.

Он передал мне мое платье и отвернулся, пока я натягивала его через голову.

— О, прекрати! — рявкнула я, расправляя его и хватая туфли. Я не стала их надевать. Сомневаюсь, что Совет вампиров хотел, чтобы я портила газон своими шпильками. — Что ты ожидал от меня услышать?

— Ты согласилась выйти за меня замуж, — заметил он, повернувшись ко мне, его глаза снова были черными. — Мы спарились. Но именно здесь ты собираешься провести черту. Боишься, что тебе понадобится выход, котёнок? Не уверена, что это навсегда?

В его словах было слишком много яда. Они жалили, но под ними скрывалось страдание.

Однако это не означало, что я позволю ему набрасываться на меня. Я скрестила руки на груди, туфли болтались справа.

— Как ты только что сказал, за последний месяц я обручилась, привязала свою душу к твоей, узнала, что я, вероятно, сирена, и согласилась родить тебе детей-вампиров! Мне просто нужна чертова минута, чтобы разобраться в этом дерьме, прежде чем я приму еще одно судьбоносное решение!

Его губы дрогнули.

— Значит, ты собираешься родить мне детей, да?

— Черт возьми, Джулиан! — от отчаяния я закричала. Слезы жгли мне глаза, и я потянулась, чтобы вытереть их. — Мы даже не знаем, смогу ли я, но я точно не смогу, если стану обращенным вампиром, верно?

Он нерешительно кивнул.

— Теперь ты понимаешь, почему мне нужно подумать об этом? — спросила я, немного смягчившись.

— Но ты не сказала, что тебе нужно подумать…

— Сказала, — перебила я, но он проигнорировал меня.

— …ты сказала «нет», — закончил он.

Я открыла рот, чтобы ответить, но внезапно Джулиан толкнул меня за спину.

— Что…

— Кто-то идет, — прошипел он. Даже со спины казалось, что он увеличивается в размерах. Джулиан принял оборонительную позу, закрывая меня собой, словно готовый атаковать надвигающуюся угрозу. Я потянулась к нему, но остановилась. Я не представляла, как он отреагирует, учитывая, насколько натянутой сейчас была наша привязанность, и то, что я довела его до края своим отказом.

За углом послышались шаги, и в тот момент, когда мое сердце забилось быстрее, Джулиан расслабился. Секундой позже появилась Жаклин. Она вышла из темноты, ее светлая кожа и волосы сияли под звездами. Ее темно-фиолетовое платье гармонировало с экзотическими цветами, оплетавшими лабиринт из живых изгородей. Юбка платья струилась, пока она шла к нам с ухмылкой на красных губах.

— Вот вы где, — сказала она с почти музыкальным французским акцентом в голосе. — Вас ищут, но я вижу, что вы были заняты.

Я могла только представить, как мы выглядели. Ноздри Жаклин раздулись, и я поняла, что это было не единственное, что нас выдавало. Несомненно, ее вампирские чувства точно определили, чем мы занимались в саду. И если бы она могла…

Я догадалась, что, если мы вернемся, окутанные запахами друг друга, сплетни распространятся еще быстрее. Именно этого и добивался Джулиан.

— Мы уже идем. Просто вышли подышать воздухом, — сухо сказал Джулиан.

— Так это сейчас называется? — поддразнила она его, но ее лучший друг оставался напряженным. Она бросила на меня любопытный взгляд, но не стала выпытывать подробности. Вместо этого она протянула руку и схватила мою. У Джулиана вырвалось глухое рычание, но Жаклин заставила его замолчать. — Я хочу увидеть кольцо.

Джулиан закатил глаза, а Жаклин издала подобающее случаю количество охов и ахов.

— Мне всегда нравилось это кольцо, — сказала она. — Оно идеально тебе подходит.

— Он подогнал его по размеру, — пролепетала я, пытаясь что-то сказать. У меня перехватило горло, эмоции начали душить меня.

— Оно подходит тебе, — уточнила она.

— О. — Мне удалось согласно кивнуть.

Взгляд Жаклин метнулся между нами, ее глаза прищурились, а улыбка сменилась недовольством.

— Ладно. — Она отпустила мою руку. — Выкладывайте. Что между вами происходит?

— Ничего, — ответили мы оба.

— Конечно, — категорично заявила она. Смиренно вздохнув, она взяла меня под руку. — Вы двое можете перестать ссориться хоть на секунду?

— Мы не ссоримся, — быстро сказала я, но Джулиан только пожал плечами.

Жаклин проигнорировала меня.

— Дело в моей семье, — сказала она нам. — Они здесь. Я знала, что они будут. Вернее, я ожидала этого, но…

— И это плохо из-за истории с оборотнями? — предположила я.

Она кивнула.

— Это плохо, потому что они не разговаривали со мной больше века, — мрачно сказала она. — Я надеялась, что вы двое отвлечете их, чтобы у них не возникло идеи свести меня с кем-нибудь.

— Это возможно? — спросила я, вспоминая то, что она рассказала мне ранее. По словам Жаклин, она была изгоем.

— Не знаю, — призналась она, — но, если бы вы двое были со мной, нашлось бы много желающих с вами поговорить.

— Значит, мы должны отвлечь их внимание? — предположила я.

— Да. — Она посмотрела на Джулиана. — Может быть, если они увидят вас вместе, то поймут, что я была права, когда расторгла помолвку.

Это была отчаянная надежда, но я знала, что иногда единственное, что помогает сохранить надежду, — это решимость. Я сжала ее руку.

— Мы поможем.

— Я не совсем уверен, что твои родители захотят меня видеть, — загадочно произнес Джулиан. Два вампира обменялись взглядами.

Потянувшись к нему, я попыталась услышать его мысли. Было ясно, что в этой истории было нечто большее, чем то, что мне рассказали. Но либо он не хотел, чтобы я это слышала, либо его разум был совершенно пуст, потому что все, что я обнаружила, — это холодную мрачную тишину.

— Могу я одолжить твою невесту? — спросила она.

— Это зависит от нее.

Нам нужно было поговорить. Я знала это, и он тоже. Но, возможно, сначала нам нужно было собраться с мыслями. Я тяжело сглотнула и кивнула.

— Конечно. Для меня будет честью помочь тебе.

— Спасибо. — Она обхватила меня своими нежными руками и сжала. Когда она наконец отпустила меня, Джулиана нигде не было видно. Разочарование пронзило меня, но я выдавила улыбку. Жаклин, однако, сморщила нос. — Давай сначала найдем туалет. От тебя пахнет…

— Так плохо, да? — спросила я.

— Ну, теперь никто не усомнится, что вы — пара, — поддразнила она. — Пойдем.

Мы шли, держась за руки, через лабиринт обратно в зал.

— Ты, кажется, удивилась, что твои родители здесь, — тихо сказала я.

Она вздохнула и посмотрела на меня.

— Они обычно держатся подальше от сезона с тех пор, как…

С тех пор как она унизила их, приведя на праздник оборотня и представив его как своего парня — и все ради того, чтобы не выходить замуж за мою пару и ее лучшего друга.

— Но они приехали сегодня? — спросила я, когда взору предстало обширное поместье. Огни и смех доносились до нас в благоухающем ночном воздухе. — Почему именно сейчас?

Жаклин поджала губы, ее глаза были прикованы к бальному залу, как у заключенной, идущей на казнь.

— Есть только одна причина, по которой они могут здесь появиться.

Я ждала, пока она соберется с мыслями.

Наконец она повернулась ко мне с печалью в глазах.

— Я чистокровная перворожденная. Они здесь, потому что я должна выйти замуж.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Джулиан

Я вернулся на прием в помятом смокинге и с уязвленной гордостью. За время нашего отсутствия прибыло еще больше вампиров и ведьм, и бальный зал был переполнен. Под сверкающими стеклянными люстрами красивые представители элиты нашего общества общались и заигрывали друг с другом. Куда бы я ни посмотрел, везде замечал флирт, направленный на то, чтобы заключить союз. Я успел сделать два шага внутрь, как меня окликнула пара вампиров постарше. Женщина выглядела примерно ровесницей моей матери — если это что-то значило, — но что-то в ее манере держаться подсказывало мне, что она старше. А может, дело было в закрытом вырезе и скромном крое платья. Она придвинулась ближе ко мне. Ее скучающий, гораздо более молодой муж-альфонс молча ждал рядом с ней.

— Джулиан, — сказала она, в ее тоне сквозило приторное женское жеманство, — я очень рада, что ты нашел себе пару.

Я сохранял дистанцию и натянуто улыбался.

— Думаю, мне повезло.

Повезло? Я влюбился в смертную. Мне повезет, если я проживу с Теей пятьдесят лет, а пятьдесят лет трудно назвать достаточным.

— …как я и говорила Рэндольфу. — Женщина положила руку в перчатке мне на плечо, и я понял, что она говорила все это время. Не то чтобы это было важно. Тем не менее она продолжила: — Отрадно видеть, что так много чистокровных придерживаются традиционных ценностей.

— О? — Я невольно приподнял бровь.

— Учитывая угрозы нашему образу жизни, мы должны поддерживать кровные линии любыми способами, — заговорщицким шепотом сказала она. — Скажи мне. К какому роду принадлежит твоя невеста?

— Это древняя линия, — сказал я, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы она отстала.

— Но она магическая?

Я поколебался, прежде чем кивнуть. Мы не сможем вечно держать в секрете кем является Тея, и теперь, когда Совет знал об этом, новости о ее способностях, скорее всего, распространятся. Какое-то время мы будем держать подробности при себе. Пока мы не узнаем больше о ее крови сирены, будет безопаснее хранить это в тайне.

И еще оставался вопрос о ее отце.

Я отогнал эту мысль. Мой взгляд метался по комнате в поисках моей пары и лучшей подруги. Сколько времени две женщины могут провести в уборной?

— Хорошо. Надеюсь, вы не будете терять время. — Ее слащавость исчезла, а лицо потемнело.

— Я планирую жениться на Тее как можно скорее, — пообещал я. Если бы это зависело от меня, мы бы уже были женаты.

Но это зависело не от меня. Мне приходилось иметь дело со своей семьей и Советом, но не они волновали меня.

Это была Тея.

Мысль о том, что она всегда будет со мной, напугала ее. Может, она передумала?

— Хорошо, но я говорю о детях. Нам нужно увеличить нашу численность, — сказала она, привлекая мое внимание к своему напряженному выражению лица.

— Я должен поддерживать традиции или создавать армию? — Осторожно спросил я.

Она рассмеялась, но ее глаза настороженно следили за мной.

— Почему нельзя делать и то, и другое? — она обнюхала меня и улыбнулась, обнажив клыки. — Похоже, ты уже взялся за дело.

Я придал своему лицу бесстрастное выражение, не желая показывать, что прекрасно понимаю, о чем она говорит. Я отвел взгляд и увидел, что Лисандр и Себастьян с весельем наблюдают за мной. Один взгляд, и они направились в мою сторону.

— Простите, — прервал Себастьян следующий неуместный комментарий женщины. — Мой брат нужен…

— В другом месте, — закончил за него Лисандр.

Я внутренне застонал. От них было столько же пользы, сколько от двух левых ботинок, но женщина кокетливо подмигнула им.

— Полагаю, один из вас будет следующим, — произнесла она своим слащавым голосом.

Себастьян подмигнул ей, бросив дерзкий взгляд на ее мужа.

— К сожалению, похоже, ты не участвуешь в конкурсе.

— О! — Она хихикнула, купившись на его лживую лесть. — Я достаточно стара, чтобы быть твоей матерью.

— Ты выглядишь не старше трехсот, — серьезно сказал он.

— Ты очарователен. Уверена, в следующем году ты разобьешь множество женских сердец.

— Не сомневаюсь. — Я схватил брата за плечо и направил его в противоположную сторону. — Извините нас.

Мои братья шли рядом со мной, создавая столь необходимый буфер между мной и остальными гостями.

— А где же очаровательная Тея? — спросил Лисандр.

— Может, нам стоит послушать ее песню? — Добавил Себастьян.

Я уставился на Лисандра, который напустил на себя смущенный вид. Он поднял руки, словно защищаясь.

— Я не знал, что это секрет.

— Кому еще ты рассказал? — Прошептал я, надеясь, что никто не услышал глупой шутки Себастьяна.

— Только нам, — уклончиво ответил он.

— А мы…

— Семье, — признался он.

Я пробормотал проклятие себе под нос.

— Я не знал, что должен скрывать это от…

— Все в порядке, — оборвал я его. — Черт, мне нужно выпить.

Я все еще чувствовал вкус Теи на своем языке. Несмотря на наши разногласия, я разрывался между тем, чтобы как-то снять стресс, и тем, чтобы найти ее. Но я знал, что произойдет, если я найду ее, и это ничего не решит.

— Следуйте за мной, — сказал Себастьян с озорным блеском в глазах.

Мы миновали официантов, разносящих коктейли с кровью и шампанским, и пошли дальше по пустому коридору.

— Куда вы меня ведете?

— Не волнуйся. Мы позаботимся о твоей безопасности, — поддразнил Себастьян. Его ухмылка померкла, когда я даже не улыбнулся. — На нижнем уровне есть бар, и там полно дорогого дерьма.

Я доверял своим своенравным братьям в вопросе того, где наливают хорошую выпивку. Но я оглянулся через плечо, подумав о Тее и Жаклин.

— Если только тебе не нужно остаться, — сказал Лисандр с раздражением в голосе.

Я на мгновение задумался. Тея была с Жаклин, и, что бы ни говорила моя лучшая подруга, я был не лучшим кандидатом для урегулирования проблем с ее родителями. Они никогда не отказывались от нашего брака, даже спустя долгое время после того, как это сделала моя мать. Я подозревал, что они заставили бы Жаклин, если бы я не отказался публично. Это была та часть, которую моя подруга опустила в своем рассказе Тее.

В основном потому, что именно я, а не ее семья, была ответственен за изгнание Жаклин из приличного общества. Привести ее в качестве гостьи в семью Руссо было первым шагом к восстановлению ее репутации. Но если ее родители были здесь, значит, они что-то замышляли.

— Вероятно, ему нужно найти свою невесту, — сказал Себастьян. — Не слишком ли ты напряжен сегодня вечером?

— Не будь засранцем, — пробормотал я, ускоряя шаг. Но с каждым шагом мне становилось все труднее, словно он был прав. Я чувствовал беспокойное волнение магии в своих венах. Это ее магия взывала к моей? Или моя магия испытывала тревогу из-за того, что я оставил ее одну? Я решил не выяснять этого.

Они быстро догнали меня.

— У кого-то хорошее настроение, — заметил Лисандр. В его словах не было насмешки. — Нужно поговорить?

— Осторожно, — предупредил его Себастьян. — Тебе придется дать клятву на крови.

— Напомни мне, чтобы я не приглашал тебя на свадьбу.

— Ни за что! Я обожаю свадьбы, и кто еще будет твоим шафером? — спросил он.

— Я, — ответил Лисандр.

Я закатил глаза, когда мы подошли к винтовой лестнице, ведущей на этаж ниже.

— Может, нам стоит сбежать и пожениться тайно?

— Удачи тебе.

— Да, Сабина ни за что не отпустит тебя так легко, — согласился с ним Лисандр.

Я шагал через две ступеньки за раз, оба моих брата следовали за мной по пятам. Спустившись, мы оказались в большом холле. Как и было обещано, в дальнем углу располагался полностью укомплектованный бар. Остальная часть комнаты была оформлена в глубоких коричневых и зеленых тонах, от которых веяло земной мужественностью. По всему остальному пространству были расставлены огромные кресла, каждое из которых дополнял полированный дубовый стол.

— Думаю, именно сюда они ссылают мужей, когда женщинам нужно поговорить, — сказал мне Лисандр.

Я подумал о молодом муже-вампире, с которым только что познакомился. Возможно, он прав. Таких мужчин, как мой отец, повидавших немало сражений на поле боя и пользующихся уважением среди членов Совета, приглашали на важные встречи. Но многим мужьям-альфонсам требовалось место, где они могли спокойно подождать, пока их жены занимаются важными делами.

Себастьян метнулся к бару и нашел бутылку виски. Он торжествующе поднял ее над головой.

— Перестань выпендриваться и давай пить, — приказал я ему. Мои клыки болели от того, что я все время пытался удержать их на месте.

— Для человека, который только что привел в ярость нашу мать, удивив всех новостью о своей помолвке, ты выглядишь ужасно подавленным, — заметил Лисандр, когда Себастьян подошел к нему, держа в руках три бокала и бутылку.

— Не говоря уже о том, что от тебя воняет сексуальной сиреной, и я видел, как ты исчез в саду. — Он подвигал своими светлыми бровями, и я выхватил у него бокал.

— Наливай, — приказал я. Мне нужно было вымыть вкус Теи изо рта, чтобы я мог ясно мыслить.

Себастьян шутливо поклонился и сделал то, что ему было велено. Я отпил виски, наслаждаясь его приятным жжением.

— Хочешь что-нибудь покрепче? — спросил он. — Совет распорядился, чтобы сегодня вечером был эскорт. Я могу послать за кем-то.

В том, что присутствует эскорт, не было ничего удивительного. При таком количестве вампиров и фамильяров в одном месте это была разумная мера предосторожности. Не у каждого вампира с возрастом улучшается самоконтроль. Лучше всего иметь наготове запас свежей крови, и всегда найдутся люди, готовые удовлетворить их аппетиты в обмен на какие-то блага или обещание превратиться в одного из нас.

Я покачал головой.

— Я уже питался.

— Тея? — догадался Лисандр.

Себастьян молча опустился в кресло и пригубил виски, а затем налил еще.

— Я питаюсь только Теей. — Мое признание было встречено едва сдерживаемым шоком. Я прочистил горло, чтобы объяснить. — Это часть нашей договоренности. Мы не делимся друг другом.

— Ты уверен, что это разумно? — осторожно спросил Лисандр.

— Да, как ты будешь чувствовать себя через пару десятков лет?

Я проигнорировал Себастьяна. Мне следовало знать, что он не поймет. Но Лисандр был другим. Во многом они были похожи, но Лисандр когда-то был влюблен. Глубоко влюблен, и это плохо закончилось. Иногда я задумывался, не была ли эта самоуверенность притворством, призванным скрыть навсегда разбитое сердце.

— Я бы никогда не поделился Теей, — хрипло сказал я. — Но я не могу просить ее о том же.

— Ты сравниваешь яблоки с апельсинами, — со вздохом сказал Лисандр, — но я понимаю.

— А я нет, — сказал Себастьян.

— Поэтому ты расстроен?

Я покачал головой.

— Нет, не поэтому. — Я посмотрел в глаза брату и осмелился наконец озвучить бремя, тяготившее мою душу. Правду, которую я отказывался признавать, потому что даже мысль об этом убивала меня. — Я думаю, что мне не следует жениться на Тее.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Тея

— Поздновато для этого.

Жаклин не пыталась скрыть своего веселья, пока я осматривала свежие следы укусов на своей груди, пытаясь поправить платье, чтобы прикрыть их. Я оглядела ванную комнату в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь. Ряд кабинок из красного дерева за нашими спинами пустовал. Я была благодарна, что никто больше не пользовался туалетом, особенно учитывая мое состояние. Вернувшись к раковинам, я скользнула взглядом по гранитной столешнице к корзине со сложенными полотенцами и дорогим лосьоном для рук. Я взяла одно из полотенец и снова повернулась к зеркалу. Жаклин смотрела на меня в отражении, проверяя свою помаду. Естественно, она была идеальной.

Я же, напротив, выглядела как дерьмо.

— Обычно он проделывает какие-то вампирские штучки, чтобы они быстрее заживали, — проворчала я, вытирая влажные волосы, завившиеся вокруг лба и шеи. Джулиану удалось распустить мои тщательно уложенные локоны. Но следы от укусов бросались в глаза, и я ничего не могла с этим поделать. Они больше не кровоточили, но отказывались затягиваться и превращаться в обычные жемчужные рубцы.

Должно быть, он слишком отвлекся в саду, раз забыл залечить их. Нет. Он был слишком расстроен.

Потому что я сказала «нет».

— Позволь мне. — Она не стала дожидаться разрешения. Жаклин встала передо мной. Она сделала несколько движений, а затем аккуратно провела рукой по ранкам и отошла. — Как новенькая.

— Это была хорошая идея? — спросила я.

В саду Джулианом овладело что-то дикое. Я почувствовала, что оно кипит под поверхностью вампира-джентльмена, которого он демонстрировал публике. Когда нечто похожее всколыхнулось во мне, его магия откликнулась на призыв, и случился секс. Но облегчение, которое я ему принесла, было недолгим.

— Он может взбеситься, если почувствует на мне запах другого вампира.

Ее алые губы дрогнули.

— Я справлюсь с Джулсом, — пообещала она. — Он ведет себя как настоящий альфа-мудак, да?

— Да. — Я нахмурилась, продолжив приводить себя в порядок, но она встала у меня за спиной. Жаклин оттолкнула мои руки и начала сама поправлять волосы. — Я думала, у вампиров матриархат.

Она рассмеялась.

— Так и есть. Наши мужчины воспитаны защищать своих женщин, но, с тех пор, как вы спарились…

— Все эти примитивные, звериные побуждения направлены на меня? — предположила я.

— Ты затеяла дуэль с его матерью, — заметила она.

— Почему это имеет значение? — Я знала, что все думают о моем предстоящем сражении с Сабиной, включая моего мужчину. Возможно, именно поэтому он нервничал больше, чем обычно.

— Ты думаешь, что сможешь победить? — серьезно спросила она.

— Да. — У меня был план, но он мог сработать только в том случае, если Сабина о нем не узнает заранее.

Жаклин не стала выпытывать подробности. Она лишь восхищенно улыбнулась мне.

— Обычно защитные инстинкты Джулиана разделены между его матерью и тобой. Сейчас он воспринимает мать как угрозу, так что…

— Мне достается вся энергия альфа-мудака. — Я вздохнула. Это имело смысл — в извращенном вампирском смысле.

— Но это не объясняет, почему он выглядел так, будто ты только что пнула его щенка. — Жаклин зажала шпильку в зубах и ждала объяснений, укладывая прядь волос на место.

— Он предложил сделать меня вампиром, — шепотом призналась я.

Руки Жаклин замерли, ее взгляд встретились с моими.

— И что ты ответила?

— Нет. — Мои плечи опустились. Я сказала «нет». Он застал меня врасплох. Но даже если бы я ответила, что мне нужно подумать, я бы все равно отказала ему.

К моему удивлению, она закатила глаза.

— А чего он ожидал? Что ты сию секунду согласишься? Это серьезное решение.

— Спасибо! — Я всплеснула руками. — Я просто не ожидала этого. Не сейчас, когда все так быстро происходит, а Совет хочет, чтобы я забеременела еще вчера. Как он может даже думать об этом?

— Так вот чем вы занимались в саду. — Она фыркнула, покачав головой. — Проблема в том, что он не думает. Он боится.

Трудно было представить, что мой мужчина чего-то боится, но я видела его глаза, полные ужаса. Он был напуган в ту ночь, когда Камилла напала на меня, и так же выглядел после Второго Обряда.

— Если бы ты была вампиром, ты была бы не так уязвима, — объяснила она.

— Раньше он не хотел меня обращать. Что изменилось? — Им двигало что-то другое. Я почувствовала почти незаметную перемену в нем еще до того, как мы покинули Сан-Франциско. Он не мог мне лгать.

— Попробуй прочитать его мысли? — Она пожала плечами.

Но я покачала головой, отчего локон снова выбился из прически. Она застонала и снова стала поправлять мне волосы.

— Он не думает об этом. Я имею в виду, что он может скрывать от меня некоторые мысли.

— И ты не хочешь совать нос куда не следует?

Я сглотнула.

— Я хочу, чтобы он поговорил со мной. Думаешь, причина в том, что я оказалась сиреной?

— Я не знаю, — мягко сказала она. — Я поговорю с ним.

— Спасибо. — Слова давались с трудом. Может быть, то, что мучало мою пару, ему будет легче обсудить с другом. Мне бы хотелось, чтобы это было не так, но единственное, что имело значение, — это то, чтобы он справился с этим.

Я изучала Жаклин в зеркале и заметила, что ее пальцы слегка дрожат.

— Ты хочешь поговорить о своих родителях? — мягко спросила я.

— Не особо, — призналась она. — Мне нужно просто покончить с этим. Хуже всего не знать, что происходит.

— Я понимаю. — Я невесело усмехнулась. — Если я могу что-то сделать, просто скажи мне.

— Останешься со мной? — спросила она, прикусив нижнюю губу. Я никогда не видела ее такой расстроенной. — Не дай мне оторвать им головы.

Я надеялась, что насчет второй просьбы она пошутила, но не была полностью уверена. Я кивнула.

— Договорились. Что ты будешь делать, если они захотят, чтобы ты вышла замуж?

— Не думаю, что им есть до этого дело, но Совет требует, чтобы все чистокровные вступали в брак, так как же мне сорваться с крючка?

Жаль, что у меня не было ответа на этот вопрос.

— Хуже всего, что это все ухищрение, чтобы увеличить нашу численность, — сказала она несчастным голосом. — Им нужны дети.

— Я знаю. — Я вздохнула, и она сочувственно улыбнулась.

— Я не склонна к материнству, — призналась она.

— Может, ты встретишь кого-нибудь, — неуверенно произнесла я.

Ее лицо побледнело, в глазах мелькнула боль. Жаклин промолчала. Ей и не нужно было ничего говорить, потому что я знала, как выглядит разбитое сердце.

— Это уже произошло, — пробормотала я. Повернувшись к ней, я взяла ее за руки.

— Некоторым вещам не суждено случиться, — быстро сказала она. Она отстранилась и промокнула уголки глаз, испачкав тушью перчатки.

— Если когда-нибудь захочешь поговорить, — предложила я.

Она покачала головой.

— Спасибо, но…

Жаклин замолчала, когда дверь уборной распахнулась и кто-то вошел. Статная блондинка остановилась в двух шагах от нее.

— Мы как раз заканчиваем, — сказала я, пытаясь вести себя как обычно.

Но она проигнорировала меня, ее взгляд был прикован к моей подруге. Переведя взгляд на Жаклин, я смутилась, заметив, что она пристально смотрит в ответ.

— Жаклин, — поздоровалась незнакомка. — Я не знала, что ты здесь.

— Не знала? — моя подруга вскинула бровь. — Я нахожу это удивительным. Мне сказали, что у семьи Дюбуа появились новые перспективы.

Все встало на свои места. Возможно, это тревожное напряжение, возникшее между ними, заставило меня молчать, но я не произнесла ни слова.

— Новые правила Совета распространяются на всех. Без исключений.

— Если ты думаешь, что сможешь заставить меня… — начала Жаклин.

— Мне бы и в голову не пришло принуждать тебя к чему-то, — оборвала она ее. — Я бы даже не стала спрашивать. Ты ясно выразила свои чувства по этому поводу. Ты передумала?

Жаклин сжала челюсти и покачала головой.

— А ты, мама?

Это обращение подтвердило то, о чем я уже догадалась, глядя на них. Одинаковые стройные фигуры, медовые волосы и полные губы, и такое же убийственное выражение лица. Но именно то, как ее мать держалась — с уверенностью влиятельного человека, — выдавало ее положение в семье Дюбуа.

— Нет. — Полная ненависти улыбка расплылась по ее лицу. Она двинулась к раковинам, протиснувшись мимо Жаклин, словно та была пустым местом.

— И что же ты задумала? — спросила Жаклин, уперев руки на бедра.

Ее мать положила клатч на столешницу и достала позолоченный тюбик помады. Она открыла его и повернула.

— Почему тебя это интересует?

— Почему… — Жаклин не умолкала, она продолжала что-то сбивчиво бормотать. Ее светлая кожа покраснела, и я поняла, что она находится на грани срыва. Я сделала шаг вперед и положила руку ей на плечо.

— Кто твоя подруга?

От меня не ускользнула неприязнь в ее голосе.

— Не притворяйся, — сердито сказала Жаклин. — Ты знаешь, кто она.

Ее мать обновила помаду на губах, со вздохом убрала ее в сумку и повернулась ко мне.

— Дафна Дюбуа. — Она не подала мне руку. — А ты?

— Тея Мельбурн, — мягко ответила я.

— И откуда ты знаешь мою блудную дочь? — спросила Дафна. — Или она наконец-то перестала общаться с оборотнями?

У меня возникло желание схватить Жаклин за руку и притвориться ее девушкой, чтобы просто позлить эту сучку. Но это могло бы усугубить ситуацию, поэтому я заколебалась.

— Она невеста Джулиана, — сказала Жаклин, вздернув подбородок.

— О. Я слышала об этом. — Она отвернулась от меня, словно ей только что сообщили, что я насекомое. Я предполагала, что сплетни могут распространяться быстро, но обычно быстрее всего распространяются плохие новости.

— Так что, если ты надеялся возродить свой план, тебе чертовски не повезло. — Жаклин усмехнулась.

— Как вульгарно. — Ее мать поправила перчатку длиной до локтя. — Поверь мне. Я не собираюсь нарушать данное тебе обещание. В глазах семьи ты больше не моя дочь.

Жаклин слегка покачнулась, и я крепко схватила ее за руку на случай, если она начнет падать.

— И ты собираешься избавиться от меня, выдав замуж, — обвинила она.

— Я и не мечтаю об этом. — Ее мать закатила глаза. — Мы здесь, чтобы представить твою сестру.

Вся дерзость Жаклин исчезла в одно мгновение. Ее рот приоткрылся от ужаса.

— Ты не можешь. Ты не посмеешь.

— Джессика — чистокровная, и, насколько нам известно, она наша старшая дочь.

— Но она еще ребенок, — прошептала Жаклин. — Она еще не готова.

— Возраст, похоже, не имеет значения, не так ли? — По лицу ее матери пробежала тень, на губах заиграла улыбка, когда она смотрела на свою дочь. — У нас нет выбора. Совет потребовал этого.

— Джессике всего триста лет! — Жаклин бросилась на нее, но Дафна отступила в сторону. — Ты не можешь этого сделать!

— Дело сделано. Твоя сестра понимает, что от нее требуется. Сейчас она совершает обход вместе с твоим отцом. — Удовлетворение в ее голосе сказало мне все, что требовалось знать о том, почему Жаклин предпочла изгнание долгу.

Я вспомнила слова Джулиана, что вампиры не вступают в брак, пока им не исполнится по меньшей мере пятьсот лет. Если это было правдой, то я понимала, почему Жаклин была в ужасе.

Дафна с самодовольной ухмылкой направилась к двери. Когда она достигла ее, Жаклин крикнула то, чего я ожидала меньше всего.

— Остановись! Я сделаю это, — закричала она.

— Жаклин, — быстро сказала я. — Подумай об этом.

Но я опоздала. Снова.

Рука Дафны застыла на двери, когда Жаклин, всхлипывая, произнесла свое последнее предложение.

— Я выйду замуж. Я выйду за того, за кого ты захочешь.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Джулиан

— Этого я не ожидал. — Себастьян взял виски и налил мне еще. Я заставил себя улыбнуться, и он слегка кивнул в ответ. Он мог вести себя как придурок, но понимал, когда дело принимало серьезный оборот.

— Я тоже, — пробормотал Лисандр, поднимая свой бокал, чтобы ему налили еще. Он провел рукой по волосам. — Я не понимаю. Ты без ума от нее.

— Совершенно одержим, — добавил Себастьян.

Я глубоко вздохнул, опустил глаза в пол и пояснил.

— Да. Я знаю это. Но, возможно, в этом и состоит проблема. Я не могу мыслить здраво, когда она рядом, а я должен это делать, потому что в противном случае все выходит из-под контроля.

— Ты имеешь в виду дуэль с нашей матерью? — резко сказал Лисандр.

— Именно. — Я кивнул и сделал большой глоток из своего бокала. — Я до сих пор не придумал, как вывести ее из-под удара.

— Мама просто пытается тебя напугать, — заметил Себастьян. — Ты же знаешь, дело не в том, что Тея дала ей пощечину. Дело… в ситуации в целом.

Он был прав, но от этого не становилось легче.

— Она даже не понимает, чего от нее ждут, а если у нас будут дети…

Лисандр поморщился.

— Судя по тому, как от тебя пахнет, это может произойти в любую минуту.

— Она слишком молода для всего этого. Она заслуживает нормальной жизни. — Разве не в этом заключалась проблема? Разве не этот страх сдерживал ее? Она отказалась от всего, чтобы быть со мной, а взамен вынуждена выполнять требования Совета.

— Что произошло на самом деле? — тихо спросил Лисандр.

Я сделал еще один глоток виски, позволяя ему выжечь мою нерешительность.

— Это привязанность. Я не могу ей доверять. Я все время сомневаюсь, правильно ли я поступаю по отношению к ней или мной руководят какие-то пещерные инстинкты.

— А ты у нее спрашивал? — подал голос Себастьян.

Я бросил на него сердитый взгляд.

Но Лисандр наклонил голову и усмехнулся.

— Он прав. Ты спрашивал?

— Да, — сказал со стоном я. — То есть, я думаю, что спрашивал.

— Похоже, что нет. — Себастьян ухмыльнулся поверх своего бокала. — Если ты беспокоишься, что ведешь себя как мудак, просто спроси ее.

Это не могло быть так просто. Ведь так?

— Послушай, — сказал Лисандр, откидываясь на диванную подушку, — ты хочешь жениться на Тее?

— Да.

Он ткнул в меня пальцем.

— Ты не колебался. Что заставило тебя сомневаться? Вам двоим просто нужно больше разговаривать и меньше заниматься размножением.

— Очаровательно. — Я едко улыбнулся.

— Не стреляй в гонца.

— Есть кое-что еще. — Я поболтал остатки виски в бокале, размышляя, стоит ли делиться остальным. Но поскольку беспокойство, охватившее меня, могло затронуть и их, я продолжил: — Я попросил Тею стать вампиром.

— Вау. — Себастьян моргнул и выпрямился в своем кресле. — Мама сойдет с ума.

Я проигнорировал его и повернулся к Лисандру. Он ничего не сказал. Даже не пошевелился. После минуты абсолютного молчания он прочистил горло.

— Себастьян прав. Ты знаешь это.

— Это мое решение, — напомнил я ему.

— Когда?

— Сегодня вечером, — сказал я.

— Я имел в виду, когда ты планируешь обратить ее? — уточнил он, все еще заметно потрясенный моим признанием.

— Не знаю. Это был порыв. В последний раз, когда эта тема поднималась, мы не были парой. — Тогда мне еще удавалось мыслить здраво, даже несмотря на постоянное желание завершить спаривание. Почему же сейчас стало труднее сохранять ясность ума? — Тогда я считал это плохой идеей.

— А теперь все изменилось, — сказал Лисандр. Это был не вопрос.

— Моя жизнь связана с ее жизнью. Наша магия стала единой. Мы живем и умираем вместе, — тихо сказал я.

— А она знает об этом? — спросил он.

Мы это никогда не обсуждали, но я был уверен, что она знает. Я кивнул.

— Пошли к черту все, что говорит мама, и сделай это. — В его словах звучала страсть. Это была затруднительная ситуация, которую он испытал на собственной шкуре. — Не повторяй ошибку, которую совершил я. Ты проведешь вечность, сожалея об этом, если тебе будет отказано в мирной смерти.

Вечности не будет. Каким-то образом я знал, что моя магия связана с ее, и если ее магия погаснет…

— Проблема не в Сабине, — мрачно сказал я. — Тея сказала «нет».

— Черт. — Себастьяну удалось растянуть один слог на пять.

— Она назвала тебе причину? — Лисандр встал, чтобы взять еще одну бутылку.

— Несколько. Она молода. Мы мало что знаем о ее способностях. Она думает, что Совет откажет нам в браке, если она не сможет произвести на свет наследника.

— Подожди, — перебил Себастьян. — Она вообще может выносить ребенка-вампира?

— Возможно. — Лисандр посмотрел на меня. Мы не посвящали остальных членов семьи в теорию о том, что отец Теи может быть вампиром. Мы не могли быть в этом уверены, пока не выясним больше. Но если это так, то все изменится, это послужит доказательством того, что сирена может родить вампира.

Но была одна очевидная проблема.

Тея была сиреной. Не вампиром. Если она забеременеет от меня, то может родить вовсе не вампира. Это была еще одна причина, по которой я не прекращал поиски Келли Мельбурн.

— Нам нужно найти ее родителей, — сказал Лисандр, словно вторя моим мыслям.

— Мы ничего не знаем о ее отце, — напомнил я ему.

— Тогда мы найдем ее мать.

Я закатил глаза от его беззаботного плана.

— Чем, по-твоему, я занимался все это время?

— Ты действительно хочешь, чтобы я ответил на этот вопрос? — сказал он с ухмылкой.

— Нет, — сухо ответил я. — Я искал, ясно?

— Ты мог попросить о помощи.

— У меня несколько детективов занимаются этим делом.

Лисандр издал страдальческий вздох.

— Сколько раз тебе напоминать, что я — семейный эксперт? Розыск чего бы то ни было — это то, чем я зарабатываю на жизнь.

— Ты просто ищешь старое барахло, которое терял веками, — поддразнил Себастьян.

Лисандр проигнорировал его, потому что в какой-то степени это было правдой. Никто точно не знал, что именно потерял мой брат, но он был близок к безумию, пытаясь найти это. Чтобы справиться с одержимостью, он занялся археологией.

— Я смогу найти ее, если ты расскажешь мне то, что известно на данный момент.

— Информации очень мало, — предупредил я его.

— Семейный эксперт, — повторил он, постукивая себя ладонью по груди для пущей убедительности.

— Я закажу футболки, — пообещал я. Я допил свой напиток и поставил бокал на стол. Затем встал и посмотрел в сторону двери. — Нам пора возвращаться.

— Прежде чем мы уйдем, пообещай мне одну вещь. — Лисандр тоже встал и посмотрел мне прямо в глаза. — Обещай, что не расторгнешь помолвку. Любовь — слишком редкое явление, чтобы так легко сдаваться.

Я смотрел на него, пока до меня доходили его слова. Я провел девятьсот лет в одиночестве. Я ухаживал за несколькими женщинами и переспал с существенно большим количеством. Но до Теи я никогда не любил, а это означало, что я не прожил и дня из этих девятисот лет.

— Обещаю.

— Тогда нам лучше пойти и найти твою невесту.

— А мне нужно сделать обход, — сказал Себастьян, подмигнув. — Нужно найти кого-то такого же скучного, как я.

— Жаклин здесь, — сказал я, — и ее родители тоже. Ты можешь спасти ее.

— Отлично. — Он потер руки. — Она всегда готова к приключениям.

Под «приключениями», я полагаю, мой брат подразумевал, что она всегда готова поучаствовать в заварушке. Учитывая, какую глубокую рану нанесли ей родители, она, возможно, будет не прочь закатить сцену.

Себастьян пошел вперед, но Лисандра я задержал у двери.

— Совет ввел Обряды в действие на постоянной основе, — предупредил я его. — Если они добьются своего, мы будем участвовать в этом не месяцами, а годами.

— Я знаю. — У него перехватило дыхание, а темные глаза устремились вдаль, к каким-то далеким воспоминаниям. — Надеюсь, они быстро покончат с этим.

Хотя мои родители обратили моих братьев, они сделали это вместе в ходе древней церемонии. По вампирским законам каждый из моих братьев и сестер считался чистокровным. А это означало, что ни один из них не сможет отказаться от заключения брака, если Совет не изменит свою политику.

— Может, я найду себе сирену, — сказал он с привычной ухмылкой. Она выглядела поношенной и удобной на его лице. Он часто ее носил. Но я видел, какой хрупкой она была по краям. Я не мог представить, как ему это удавалось — как он умудрялся жить без женщины, которую любил. Я сомневался, что смогу продержаться и день, и ни за что не подумал бы о том, чтобы завести другую любовницу, не говоря уже о жене.

Глаза Лисандра секунду изучали меня.

— Руссо отвечает, когда долг зовет.

Не так давно я говорил то же самое Себастьяну. Я даже верил в это, пока не встретил Тею. Теперь она была единственной, кому я служил. Это было еще одной причиной дать ей свою фамилию. Но верил ли в это Лисандр на самом деле? Мог ли он поверить в это после всего, что ему пришлось пережить ради этой семьи?

Я не был в этом уверен.

Но в одном я был уверен. Я похлопала его по плечу.

— Пойдем, пока нас не хватились.

Когда мы вернулись на прием, гости рассредоточились по крыльям здания, чтобы освободить место для танцев в холле. У дверей во внутренний дворик небольшой оркестр играл Моцарта, а пары вальсировали вокруг дерева Солнцестояния. Я поискал в толпе Тею, но не смог ее найти. Учитывая, что большинство присутствующих были выше ее, это не было неожиданностью. Но я чувствовал, что она где-то рядом. Закрыв глаза, я обратил свой взор внутрь и воззвал к ее магии.

— Где ты? — Я послал эту мысль, гадая, достаточно ли она близко, чтобы услышать ее.

— Прости, — сказал я брату. — Мне нужно найти свою пару.

Перемещаясь по танцполу, я нашел открытую дверь и шагнул в ночь.

— Я вышел на улицу. Найди меня.

Мне потребовалось немалое самообладание, чтобы не бродить среди гостей, вынюхивая ее, как дикий зверь. Я засунул руки в карманы и посмотрел вверх, чтобы посчитать звезды, пока ждал. Мой взгляд зацепился за Орион, и я улыбнулся, увидев, как зимнее созвездие горит в темноте. Даже со всеми чарами, наложенными на Тайный квартал, ночь отказывалась подчиняться воле магии.

— Вот ты где, — мягкий голос прервал мои мысли.

Я медленно повернулся к Тее, позволяя себе насладиться ее видом. С каждой минутой она становилась все прекраснее, а ночью затмевала даже звезды.

Она закусила губу, беспокойно переминаясь с ноги на ногу, и я вышел из оцепенения.

— Что случилось? — спросил я ее.

— Я даже не знаю, с чего начать, — призналась она, — но мне нужна твоя помощь. — Она сильнее прикусила губу, как будто не была уверена, что я ее предложу.

Я протянул руку.

— Всегда, — пообещал я ей и сделал это всерьез. Когда она оказалась рядом со мной, все мои сомнения и тревоги рассеялись. Возможно, я ошибался. Возможно, я мыслил ясно только тогда, когда она была рядом со мной. — Что случилось?

— Это Жаклин, — серьезно сказала она, взяв меня за руку и потащив обратно к танцующим. — У нее произошла стычка с матерью.

— Это было неизбежно. — Я кивнул, чтобы она продолжала, пока наши пальцы переплетались.

Но, прежде чем она успела сказать мне что-то еще, музыка резко оборвалась. Танцоры замерли, и в замешательстве оглядывались по сторонам, пока на верхней площадке лестницы не появился швейцар, чтобы объявить о позднем прибытии.

Все вампиры и фамильяры вокруг нас вытягивали шеи, чтобы разглядеть опоздавшего, и, когда они качнулись вперед, я заметил ее.

— Вот дерьмо, — пробормотал я, заслужив обеспокоенный взгляд своей пары, которая была слишком маленького роста, чтобы разглядеть бурю на горизонте.

— Кто это? — спросила она, сжимая мою руку.

Но прежде чем я успел ответить, швейцар прокричал имя, и я понял, что моя помолвка не станет самой пикантной сплетней этой ночи.

— Мадам Камилла Дрейк.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Тея

Камилла прекрасно выглядела в черном. Я смотрела, как она улыбается растерянной аудитории. Вокруг нас вампиры и фамильяры начали говорить о ней. Они не проявляли ни малейшей любезности к блудной наследнице вампиров и не понижали голоса. Но я не могла сосредоточиться на том, что они говорили. Только не сейчас, когда сестра Джулиана была так близко от нас. Камилла потянулась к перилам, и ее пальцы скользили по ним, пока она спускалась по лестнице с грацией пантеры.

Пальцы Джулиана сомкнулись на моих.

— Не отходи от меня ни на шаг.

Когда мы в последний раз видели его сестру, нам не удалось достичь взаимопонимания, и от меня не ускользнул его напряженный тон.

Появление Камиллы здесь выглядело как угроза. В основном потому, что все присутствующие считали ее мертвой. Даже Сабина, кажется, усомнилась, когда мы рассказали ей правду.

Ее перчатки доходили до локтей и закрывали больше кожи, чем платье, надетое на ней. Мне не нужно было оглядывать бальный зал, чтобы понять, куда устремлены взгляды всех присутствующих мужчин. Черное кружевное платье едва держалось на плечах на тонких бретельках. Оно подчеркивало грудь и красиво драпировалось на бедрах, собираясь к бриллиантовой броши, приколотой ниже пупка. Дальше кружева спускались вниз, переходя в дерзкую юбку. Складки ткани были единственным, что прикрывало ее обнаженное тело.

— Что она здесь делает? — спросила я, хотя Джулиан наверняка знал не больше меня.

— Мы должны найти моих братьев.

Перевод: вечер должен был стать ужасным. Я не знала, что произойдет, когда Сабина встретится лицом к лицу со своей дочерью. Кровопролитие казалось вполне вероятным.

Толпа расступилась, когда она вышла на танцпол. Несколько вампиров пробормотали приветствие, но почти все держались на расстоянии. Никто не выглядел злым или испуганным. Все казались растерянными. Если бы они знали правду — что Камилла была членом Мордикума, группы, напавшей на Парижскую оперу, — они, возможно, повели бы себя по-другому.

— Я вижу Лисандра, — прошептала я ему.

Джулиан молча вел нас сквозь толпу, лавируя между группами вампиров. Я знала, что он не хочет привлекать к себе внимание. Мое сердце в груди билось медленнее, но каждый удар был таким сильным, что я почти испытывала боль. Я чувствовала решимость, которая, должно быть, исходила от Джулиана. Переведя на него обеспокоенный взгляд, я искала признаки того, что он чувствует.

Мы были всего в нескольких футах от Лисандра, когда все заговорили одновременно. Я оглянулась через плечо, чтобы посмотреть, что происходит, и остановилась как вкопанная, вынуждая Джулиана прервать движение.

— Джулиан, — осторожно произнесла я его имя. Он повернулся и проследил за моим взглядом. С его губ сорвалась череда проклятий, и сильная рука крепче сжала мою. Он колебался лишь мгновение, когда увидел, что его мать пересекает зал, чтобы перехватить сестру. Затем он начал проталкиваться сквозь толпу к ним навстречу.

— Не отпускай меня, — приказал он мне, когда мы пробирались сквозь толпу зрителей. — И не устраивай драку.

— Я? А как насчет тебя? — Я нахмурилась. В списке присутствующих, которые с наибольшей вероятностью могли затеять драку, я точно была намного ниже его.

— Ты вызвала мою мать на дуэль, — напомнил он, понизив голос.

— Это было совсем другое, — пробормотала я, натягивая на лицо улыбку. Почти все присутствующие были сосредоточены на предстоящем столкновении между предположительно мертвой дочерью и разъяренной матерью-вампиром. Но некоторые с любопытством наблюдали за тем, как мы пробираемся к ним.

— А что с ее мужем?

— Я думал, она мертва.

— А где ее дети?

У меня свело живот, когда я уловила обрывки того, что говорили окружающие, пока мы шли мимо. Возможно, Джулиан был прав. Мне нужно было позволить ему взять инициативу в свои руки. Я знала о той ночи, когда Камилла предположительно погибла, ровно столько, сколько смогла узнать из его мыслей. Я подозревала, что в этой истории было нечто большее, чем знал даже он.

— Сабина не выглядит удивленной, — раздался рядом жеманный голос.

— Скорее всего, она сама все это организовала. Интересно, где она ее прятала, — добавил другой.

Я повернулась и пронзила их яростным взглядом. Ни Сабина, ни Камилла не входили в список моих любимых людей, но они были моей семьей. Женщины тут же замолчали под моим пристальным взглядом.

Ты выглядишь действительно устрашающе, когда злишься, любовь моя.

Голос Джулиана звучал весело, но я уловила в нем нотки мрачной неуверенности.

— Спасибо, — сказала я, прижимаясь к нему ближе.

Волновалась ли я из-за нашей ссоры несколько минут назад? Вспоминала ли о необдуманном согласии Жаклин выйти замуж? Происходящее было намного хуже.

Камилла и Сабина остановились в нескольких футах друг от друга, разглядывая друг друга с пугающим спокойствием. Увидев их вместе, я была поражена тем, как сильно они похожи. Но дело было не только в чертах лица. Они обе держались как королевы. Я не могла представить, через что прошла Камилла, что придало ей смелости встретиться лицом к лицу со своей матерью сейчас. Особенно после того, как я узнала, какой невинной она была когда-то.

— Дочь моя, — сказала Сабина, и ее голос разнесся над толпой, которая затихла, как только она заговорила, — ты вернулась к нам.

Последовала пауза, и я заметила, как губы Камиллы слегка скривились.

— Я не была уверена, что мне будут рады.

Сабина оставалась невозмутимой, ее лицо ничего не выражало.

— Я пережила много Солнцестояний без тебя. Боги решили, что мне больше не придется страдать.

— Действительно. — В этом слове прозвучала враждебная нотка, но никто, казалось, ее не уловил. — Тогда я прошу у тебя прощения за свое отсутствие.

— В прощении нет необходимости.

— Какого черта? — проворчал Джулиан, ускоряя шаг.

Я не знала, что и думать о таком странно формальном приветствии. Оно казалось отрепетированным, как будто они готовились к этому моменту. Но я знала, что это не так. Сабина была искренне удивлена, узнав, что ее дочь жива.

По крайней мере, мне так показалось.

Но когда Сабина подалась вперед и обняла ее, а по ее щеке скатилась одинокая кровавая слеза, я подумала, не снится ли мне это.

Может, мы умерли? Может, Джулиан действительно съехал с обрыва, и мы вовсе не присутствовали на Балу Солнцестояния. Я была в чистилище или в очень запутанной версии ада.

Взгляд Сабины встретился с моим, и я увидела правду. Ее взгляд оставался острым, почти хищным, словно она ожидала, что в любой момент на нее нападут.

Просто смирись с этим.

Я удивленно посмотрела на свою пару, когда услышала его мысли, но он смотрел прямо перед собой, на свою семью. Переминаясь с ноги на ногу, я изо всех сил старалась изобразить легкое любопытство или удивление, или еще какие-нибудь эмоции, кроме злости. Все и так было непросто. Насколько хуже было пытаться изображать фальшивое счастливое воссоединение семьи?

Сабина отстранилась и осторожно промокнула глаз. Движение было изящным и точным, и это послужило сигналом. У ледяной королевы Сабины Руссо были чувства, но она полностью контролировала их даже во время чудесного возвращения ее дочери домой.

— Твой брат, — обратилась она к Камилле, взяв ее за плечи и повернув лицом к нам, — кажется, сегодня у нас есть повод для двух торжеств.

Теперь я была уверена, что сейчас произойдет нечто из ряда вон выходящее, но прежде, чем я успела собраться с силами, Камилла бросилась вперед — прямо на Джулиана.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Джулиан

Я пихнул Тею за спину, когда Камилла атаковала меня, чем вызвал недовольный возглас моей пары. С этим я разберусь позже, а сейчас во мне взыграл защитный инстинкт. Через долю секунды Камилла оказалась возле меня и обвила руками мою шею. Объятие застало меня врасплох, едва не повалив на пол.

— Нам нужно поговорить, — прошептала Камилла мне на ухо, а затем отстранилась и посмотрела на меня. В ее глазах блестели слезы, но я не сомневался, что они были такими же наигранными, как и ее выступление. Она схватила меня за предплечья и громко сказала: — Я скучала по тебе.

— Я тоже, — процедил я сквозь стиснутые зубы. С трудом выдавив улыбку, я подыграл ей. — У меня так много вопросов.

— Действительно, — согласилась мама, вставая рядом с дочерью. — Пожалуй, нам пора домой.

Тея покашляла за моей спиной, словно напоминая, что она все еще здесь. Это было глупо, учитывая, что в данный момент я следил за ее дыханием и знал, что она находится ровно в тринадцати дюймах позади меня. Я осторожно высвободился из объятий сестры и подвинулся, позволяя Тее встать рядом. Собственнически положив руку ей на поясницу, я одарил свою семью язвительной улыбкой.

— У нас с Теей другие планы.

— Они могут подождать. — Если моя улыбка была язвительной, то улыбка Сабины резала как бритва.

— Джулиан, — пробормотала Тея. — Все в порядке.

Но я не был так уверен. Я сомневался, что кто-то поверил в то, что Камилла просто заглянула на Бал Солнцестояния после более чем тридцатилетнего отсутствия. Пойдут разговоры, и я сомневался, что кто-то сочтет ее воскрешение чудом. А это означало, что также возникнут вопросы.

Но более тревожным был тот факт, что она решила сделать свой ход именно сейчас.

— Глупости. — В глазах сестры промелькнуло что-то темное. — Я бы хотела потанцевать — если кто-то пригласит меня.

Я взглянул на Тею, которая коротко кивнула, ее глаза метались между нами двумя, как у зверя в клетке. Она не доверяла Камилле. Я тоже, но…

— Иди. — Тея подтолкнула меня.

— Да, — добавила Сабина, — я присмотрю за твоей невестой.

— Это очень обнадеживает, — сказал я скептически.

Тея слегка закатила глаза, но осталась непреклонной. Музыка не играла, но разыгрываемая нами сцена была в каком-то смысле похожа на танец. Я вздохнул и предложил Камилле руку. Моя сестра приняла ее.

— Играйте! — крикнула Сабина растерянному оркестру, который тут же продолжил исполнять то, на чем остановился.

Я повел Камиллу к центру переполненного зала, пока в воздухе звучал Чайковский. Обхватив ее за талию, я закружил ее в вальсе.

— Какого черта ты здесь делаешь? — Мы двигались так, чтобы я мог не спускать глаз с Теи, что было непросто.

Камилла проследила за моим взглядом, и, фыркнув, рассмеялась.

— Боишься, что ее кто-то украдет, или что наша мать убьет ее?

— А это имеет значение? — спросил я сдавленным голосом.

— Должно, раз уж ты позволил своей паре спать под крышей нашей матери.

— У меня под боком, — напомнил я ей.

— Ага. — Она улыбнулась так, словно ей только что вручили приз. — А теперь я забрала тебя у нее.

Я быстро кивнул, не сводя глаз с Теи и Сабины, которые ждали меня. Они не разговаривали, но я чувствовал напряжение между ними. Я осмелился на мгновение оглянуться и обнаружил, что все взгляды устремлены на нас, хотя некоторые пары начали выходить на танцпол, чтобы присоединиться к вальсу.

Вероятно, они надеялись подслушать наш разговор, но благодаря оркестру и толпе это было практически невозможно. Может, именно поэтому Камилла выбрала сегодняшний вечер, чтобы подойти ко мне?

— Я буду краткой, — еле слышно произнесла моя сестра, как будто знала, что нас подслушивают. — Прошу прощения за столь драматичное появление, но у меня не было выбора.

— Каждый вампир здесь считал, что ты умерла тридцать лет назад, — прошипел я.

— И каждый вампир здесь верит, что видит счастливое воссоединение семьи. — Она усмехнулась. — Веди себя соответственно.

Может, мне стоило просто придушить ее и покончить с этим, но я был слишком любопытен — и не только я. Я заставил себя улыбнуться, когда какая-то парочка осмелилась направиться к нам через танцпол.

— Блядь.

— Что? — спросила Камилла, обводя глазами пространство.

— Ты явилась, чтобы поделиться со мной секретом в зале, полном любопытных вампиров. — У меня не было выбора, кроме как развернуть нас в противоположном направлении, чтобы уклониться от этой парочки. Когда я потерял Тею из виду, моя спина напряглась, а сердце забилось с явно человеческой скоростью.

— С ней все в порядке, — сказала мне Камилла. — Я вижу ее. Мама все еще с ней.

— И я должен тебе доверять?

— А у тебя есть выбор? — спросила она. Камилла схватила меня за руку и повернулась, позволяя мне переместиться туда, где я мог видеть свою пару.

Я увидел, как Тея приподняла бровь, а на ее красных губах заиграла улыбка.

— Все в порядке?

Я не услышал, как она вздохнула, но почувствовал это всем своим существом. Тея наклонила голову и едва заметно кивнула, подтверждая, что полностью контролирует ситуацию.

— Отличный трюк, — сказала Камилла.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — быстро ответил я.

Она рассмеялась.

— Правда? Потому что кажется, что ты мысленно разговариваешь со своей парой.

— Почему ты здесь? — снова требовательно спросил я. — Если все так плохо, скажи мне уже.

— Чтобы предупредить тебя, — мягко сказала она.

Каждый мускул в моем теле напрягся, а клыки удлинились в предчувствии опасности.

— О чем?

— У меня не было другого выбора, кроме как появиться. Я должна была немедленно связаться с тобой.

— Слышала о телефоне?

— Я больше никому не доверяю, — прошептала она. На мгновение ее невозмутимость исчезла, и я увидел, что скрывается под фасадом. Ее глаза с тревогой осматривали комнату, словно ожидая опасности за каждым углом.

— Ты доверяешь мне? — После нашего последнего разговора мне было трудно в это поверить. Если это вообще можно было так назвать. Камилла убила моего водителя и ворвалась в мою машину, требуя ответов, которые клятва на крови не позволяла мне дать.

Или моя совесть.

Что-то изменилось в моей сестре. Возможно, жестокость, которую она испытала от рук своего мужа-вампира, сказалась на ней. Но если она умерла, как утверждала, и была воскрешена, я не мог не задаться вопросом, вернулась ли она полностью. В ее глазах не было глубины. Их некогда ярко-голубой цвет потускнел до ровного серебристого. Что-то жизненно важное было потеряно или сломано. Что-то, что я не мог заставить себя назвать.

— Как я уже сказала, у меня не было выбора. Я должна кому-то довериться.

— И ты выбрала меня? — Я замедлил шаг, когда заиграла новая мелодия. — Я польщен.

— Я здесь не для того, чтобы терпеть твой сарказм, — огрызнулась она.

— А я здесь не для того, чтобы быть пешкой в том, что вы с Мордикумом планируете, — с рычанием сказал я.

— Я здесь не из-за Мордикума. Я здесь ради тебя — в качестве одолжения.

— Такая же услуга, как в тот раз, когда ты чуть не убила мою пару? — Во мне закипал гнев. Камилла ставила меня в тупик с тех пор, как я узнал, что она жива. То она спасала мне жизнь. То сжигала мой дом. В любую минуту она может вырвать мне горло. Я не знал, чего ожидать, но лучше было держать ее там, где я мог ее контролировать, и подальше от Теи.

— Ты должен благодарить меня. — Она моргнула, и маска вернулась на место, а на губах заиграла жеманная улыбка. — Это я побудила тебя заявить на нее права.

— Я пришлю тебе корзину фруктов.

— Пусть доставят в Парадейсос, — сказала она, слегка пожав плечами.

— Ты действительно думаешь, что наша семья примет тебя обратно?

— С распростертыми объятиями. Чувство вины матери захлестывает. А отец? Он сделает все, что она ему скажет.

— И что потом? — спросил я. — Ты отдашь нас в руки этой своей секты?

— Я еще не решила, — призналась она с поразительной честностью. — Я здесь не от имени Мордикума, но это не значит, что я отказалась от их дела. — Ее голос понизился до шепота. — Можешь ли ты честно сказать мне, что это то, чего ты хочешь? Бальные залы, Обряды и дети? Вампиры предназначены для чего-то большего.

— Например? Вести себя как животные? Нападать на безоружных существ? Извини, но я не куплюсь на это. — Я позволил себе посмотреть ей в глаза, игнорируя панику, вспыхивающую в моей груди, когда я отводил взгляд от Теи.

— Все лучше, чем безвольно притворяться, что ничего не изменилось. — Ее губы сжались в тонкую линию.

Она испытывала отвращение, но это не означало, что она была права.

— Ты так и не ответила на мой вопрос. Почему ты здесь? Почему именно сейчас? Ты пришла устроить сцену, чтобы мама была вынуждена позволить тебе переночевать на диване?

— Мне сказали, что твоя комната будет свободна. — От ее ухмылки у меня кровь застыла в жилах. — Или ты передумал насчет дома на окраине Сидари? — продолжила она.

Я резко остановился, и в нас чуть не врезалась пара танцующих. Они ускорили шаг и стремительно удалились, остальные на паркете последовали их примеру. Я еще раз посмотрел на Тею.

Но она не смотрела на меня, а разговаривала с моей матерью, и даже отсюда я видел, что они спорят.

— Какого хрена ты здесь делаешь? — спросил я, не потрудившись понизить голос. Вампиры и фамильяры вальсировали вокруг нас, старательно избегая того места, где мы стояли. Если повезет, они слышали лишь обрывки нашего разговора.

Камилла не сводила с меня глаз. Если ее и волновало, что другие могут услышать, то она никак этого не показывала.

— Чтобы спасти жизнь твоей пары.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Тея

Тревога сдавливала мою грудь, когда я смотрела, как Джулиан танцует со своей сестрой. Возможно, я испытывала это чувство. А может быть он. Я подозревала, что мы оба были напряжены. Рядом со мной Сабина шепотом давала мне указания. Я почти не обращала на них внимания, пока она не произнесла:

— Отныне ты все время должна быть под присмотром одного из Руссо.

— Что? — Я резко повернула голову, перестав наблюдать за Джулианом и Камиллой, и уставилась на нее. Должно быть, она шутила.

— Как глава этой семьи, я отвечаю за твое благополучие, — пробормотала она с фальшивой улыбкой на лице. Она не сходила с ее лица ни на секунду с тех пор, как она воссоединилась с дочерью.

— Ты ясно дала понять, что я не член этой семьи, — вскипела я. — Я могу сама о себе позаботиться.

— Это спорно, — ответила она, и ее голубые глаза сверкнули на меня взглядом, который явно должен был меня испепелить. Когда я не отпрянула в ответ, она продолжила: — Публичное заявление Джулиана поставило меня в затруднительное положение. Я могла бы отречься от вас обоих прямо здесь и сейчас, но я — любящая мать.

Любящая? Возможно, по древним вампирским стандартам. Но не по современным.

Я выпрямилась во весь рост, что было не слишком впечатляюще, но дело было не в этом. Я не собиралась уступать Сабине Руссо. Джулиан говорил, что вампиры — матриархальное общество. Возможно, сыновья и муж Сабины не бросали ей вызова. Но теперь все изменилось.

— Мне не нужно, чтобы ты исполняла роль моей матери. У меня есть одна. Спасибо.

— И где же она? — Кончики клыков Сабины выступили за край ее накрашенной верхней губы. Она ждала ответа, но я молчала. — О, точно. Она же исчезла.

— Что тебе нужно от меня, Сабина? — Я повернулась к ней лицом. Речь шла не о моей матери, Джулиане или сохранении лица перед присутствующими. Она что-то задумала.

— Чего я хочу? — повторила она. — Для начала уважения.

— Уважение нужно заслужить, а ты не сделала ровным счетом ничего, чтобы завоевать мое. — Я скрестила руки на груди в ожидании следующего выпада.

Ее ноздри слегка раздулись, когда мои слова дошли до нее. Я не отводила взгляда, даже когда ее зрачки расширились и начали поглощать белки ее глаз. Я уже собиралась отступить, когда она схватила меня за руку и потащила из бального зала. Лишь несколько человек вокруг нас, казалось, обратили на это внимание. Одним из них был Себастьян.

Он преградил нам путь, и я почувствовала от него запах виски. Его галстук-бабочка свободно свисал с расстегнутого воротника. Он явно выпил больше, чем Джулиан, но даже не вздрогнул, когда Сабина зарычала на него.

— Куда-то собрались?

— Нам нужен глоток свежего воздуха, — огрызнулась она.

— Я составлю вам компанию. — Он придвинулся ближе, бросив на меня обеспокоенный взгляд, и протянул руку.