Трикветр

Глава 24

Дни шли за днями. Луар медленно приходил в себя. В пределах кольца жизнь почти нормализовалась. Люди успокаивались, переселенцы начали собираться домой в надежде, что их дома не пострадали. Их останавливала пока только длительность путешествия. Но как только начнут безопасно работать порталы, поток хлынет. Порталы работали только в грузовом и почтовом режиме. Риск сбоя точки выхода еще сохранялся. Людьми рисковать не хотелось.

Робер полностью поправился и с головой ушел в работу по восстановлению мирной жизни. Повязки сняли. Осталось несколько шрамов на руке, которые со временем медленно сойдут. Работы хватало и мне. Виделись мы только ночью.

Никаких вестей ни от Тора, ни от Ринна по-прежнему не было. Ни от них, ни о них. Ни плохих, ни хороших. Робер видел, как я тяжело переношу неизвестность, всеми силами старался меня поддержать. А я, в свою очередь, в редкие часы наших совместных обедов и уединений делала вид, что все у меня хорошо. Да, беспокоюсь, но пока Роза плетений неизменна, верю, что у них все хорошо. Просто они в труднодоступных местах и порталы пока не работают. И там нужна их помощь. И… да много чего и. Но когда в одну из ночей он проснулся от моих слез.

— Рия, мне тоже эта неделя далась тяжело. Но это всего неделя. Вспомни, пешком до границы крафства топать можно почти месяц.

— Я понимаю, Робер, но дело не во времени. Какое-то тянущее чувство беспокойства, как тогда с тобой. Меня словно тянет куда-то. И Роза… Есть что-то царапающее, как будто жучок ползет. Не по всей, а только там, где лепесток с волком. Я уже проверяла, видимых изменений нет, но чувствую, что с Тором что-то случилось. Я себя не прощу, если опоздаю.

— Но куда ехать? Порталы работают стабильно только в направлении Волчьего ключа. Но его точка была несколько в другой стороне. По прямой туда ближе. В ту сторону портал откроют дня через два. Вчера первый раз только удалось почту бросить удачно.

— А может он к своим попал? Нашли раненого? Давай я с группой пойду через ключ, а ты проверишь направление к его точке. Возьмем кристаллы связи. Пока доедем, кто найдет, вызовет другого.

— Связаться с кланом пока не получилось. Конечно, есть договоренность, что волки в ближайшие полнолуния не будут выходить в ничейные земли.

— Вот видишь для меня это не опасно. В земли клана попадем уже после полнолуния. Заодно проверим, все ли у них в порядке. Я больше не могу бездействовать.

Наконец, Робер сдался. Мы согласовали маршруты и время встречи на землях клана. Договорились время от времени проверять работу кристаллов связи. Делать отметки на карте, если где требуется помощь. Со мной выдвинулись трое лучших бойцов-безопасников. Портал сработал без сбоя. Через несколько часов мы уже въезжали на ничейные земли. До ночи оборотня оставалось два дня.

Тянущее чувство усилилось. Теперь лепесток волка покалывало. Появилось ощущение указывающее направление движения, словно говорящее — надо повернуть туда. И когда дорога свильнула влево, меня словно дернуло повернуть коня и сойти с дороги.

— Крея, да там такой бурелом. Конь ноги переломает.

— Тогда спешиваемся. Двое со мной, третий с лошадьми. Я чувствую, что мне надо именно туда. Просто проверим. Потом вернемся к лошадям.

— Тогда идем цепочкой, не выпуская друг друга из виду. Так мы быстрее осмотрим тут все. Куда?

— Думаю, туда. Меня словно кто за руку тянет.

Через несколько шагов поняли, что бурелом тут появился не так давно. Деревья словно переломало взрывом. Хорошо, обошлось без пожара. Мы с трудом пробирались через поваленные деревья.

— Крея, сюда. Здесь есть кто-то.

Под упавшим деревом лежал человек. Лицом вниз. В спину упирался острый обломок ветки. Одежда вокруг пропитана кровью.

Но я все равно его узнала. Это был Торер. Я опоздала. В полном бессилии опустилась на землю. Верить в потерю не хотелось. Так вот она — жестокая цена за спасение мира. Или как там, в предсказании было?

— Его нужно освободить. Вынесем к лошадям. — Я не озвучивала своей потери. Если произнесу вслух, силы меня покинут. А так через бурелом хотя бы дойти сама смогу. — Попробуйте приподнять дерево, я его оттащу. — Лишь бы сил хватило. Дерево поддалось на удивление легко. Сучок вышел из раны, кровотечение возобновилось. Я вытянула тело подальше от дерева-убийцы. Стон. Сначала показалось, что со стороны мужчин, аккуратно опускающих ствол. Но потом меня как осенило.

— Мальчики, он жив. Надо срочно остановить кровь. — Пока накладывали повязку, лицо разглядывать было некогда. Потом мои стражи мастерили носилки, перекладывали раненого, выносили к дороге. И только там…

— Крей Торер? Крея, это он?

— Да, я его сразу узнала, еще там.

— И Вы ничего не сказали?

— Не хотела верить, что его больше нет. Да и сейчас его жизнь в опасности. Потерял много крови, хоть рана и не страшная сама по себе. Только кожа разорвана.

— Как Вы можете так спокойно? Его нужно срочно на заставу. Там лекарь. И телепорт работает.

— Нет, не успеем. Не довезем. — Его сейчас спас бы оборот, но при такой потере крови и без сознания он невозможен. — Паол, ты говорил, что хорошо знаешь ничейные земли. Далеко мы от ключа?

— Часа три. К сумеркам будем там. Но сегодня начинается полнолуние.

— Именно то, что нужно. Связь здесь есть?

— Нет, кристаллы связи не активны.

— Тогда сделаем так. Паол, Арон, вы несете раненого к ключу. Я веду лошадей. Донгус, твоя лошадь выносливее. Скачешь на заставу. Сообщаешь о произошедшем крею Роберу. Пусть возьмет с собой рея Никоса. Ожидаешь его и сопровождаешь сюда. В это полнолуние эта территория под контролем людей. По договору волкам сюда вход заказан. Так что нам ничего не угрожает. Все ясно?

— Так точно, крея. Все сделаю.

Паол вывел нас к источнику, который люди прозвали волчьим ключом, немного раньше, чем обещал. Тор был без сознания. Все это время ни разу не застонал. Если бы не едва заметное дыхание, то паника давно накрыла бы меня с головой. А поддаваться ей было нельзя. Я сильная, я должна его спасти. Если будет нужно, я буду держать его душу голыми руками, но не дам уйти ей за грань. Слышите вы, создатели этого мира? Мой малыш должен жить!

— Установите палатку. Помогите мне его искупать в ключе, уложить и перевязать. Потом забираете коней и едете навстречу крею Роберу.

— Но нам запрещено оставлять Вас.

— Я здесь в безопасности. Но мой муж — оборотень. Сегодня полнолуние. Надеюсь, что источник даст ему силы для оборота. Это спасет ему жизнь и залечит раны.

— Но…

— Никаких но! Мне он не навредит. Даже в ночь оборотня волк не обидит истинную. Коней может порезать. А что сделает с посторонними мужчинами ревнивый волк, я не знаю. Поэтому уходите и как можно скорее. Привал сделаете не ранее, чем утром. Постарайтесь не загнать коней. Поймите меня. Я точно знаю, что это единственный шанс его спасти.

— Робер нас убьет.

— Не сразу, передайте, что я это хочу сделать сама. Думаю, он не лишит меня удовольствия.

— Вы еще и шутить можете?

— Уезжайте, я теряю время. — Через минуту кони скрылись за деревьями, а я разделась и легла рядом с мужем. Его надо было просто согреть, и я не нашла способа лучше, чем тепло живого тела.

Успокоенная выравнявшимся дыханием мужа я уснула.

Проснулась на рассвете. На мягком ворсе ковра было тепло и уютно. Стоп! Какой ковер в походной палатке? — Распахнула глаза. Я уютно устроилась в объятьях огромного черного волка. Мой малыш! Красавец. И почему он не показал мне своего зверя раньше? И нисколько он не страшный. Милый даже. Ага, пока спит зубами к стенке. Все равно не боюсь вот.

Тут пришло осознание. Его сил хватило на оборот. Теперь его жизни ничего не угрожает. Судя по дыханию, он просто крепко спит. Пусть выспится, сил наберется. Накормлю и узнаю, что с ним произошло. А у меня утренние дела образовались. Где-то тут рядом ручеек был. Не в источнике же мне купаться.

Я почти закончила умывание, когда рядом услышала шаги. Обернулась на звук.

— Крей Торер! Нельзя так пугать слабую женщину! — На берег действительно вышел муж уже снова в человеческой ипостаси. — Малыш мой! Как же я рада тебя видеть. Зачем встал? — Подбежала к мужу. Видно было, что его пошатывает от слабости.

— Проснулся в палатке. В облике волка. Сначала учуял запах крови. И везде твой запах, а тебя нет. Ничего не помню. Можешь представить мой ужас? С перепугу перекинулся. Выскочил, хорошо следы свежие на земле. Сюда привели. А там еще чужой запах и следы копыт. Если бы здесь тебя не нашел…

— Идем в палатку. Накормлю, отдохнешь, тогда поговорим. Да и одетому ходить по лесу, все же, удобнее. — Только сейчас он заметил, что полностью раздет. Не в одежде же было вчера его в источнике купать. — Конечно, кроме нас здесь никого нет, но если меня все еще стесняешься, — видела, как смутился, когда понял, что голышом прибежал, — возьми полотенце, — протянула свое.

— Прости, совсем не соображал, что делаю. Столько ужасов себе напридумывал, пока сюда бежал.

— Ужасов? Интересно, каких?

— Сначала, что я тебя испугал своим оборотом или поранил случайно. Потом, что тебя похитили те, на конях.

— И все?

— Ты считаешь этого мало? Я ведь чувствовал, насколько слаб. Даже догнать бы их не смог. Не то, что отбить и защитить. Да и чем? Голыми руками? Обернуться до вечера не смогу.

— Ну, во-первых, не испугал, а порадовал. Когда мы тебя нашли тебе последний шаг за грань оставался. Источник был рядом. Оборот тебя из-за грани вытащил.

— А где? Ну, те, с кем ты меня нашла?

— Робер дал мне охрану. Одну не отпустил. Они тебя досюда донесли, и я их за лекарем на заставу отправила.

— Зачем?

— Вот скажи мне, пожалуйста, просыпаешься ты, а я в компании трех чужих мужиков у костерочка загораю. Как бы ты отреагировал? Рядом бы сел? В ночь полнолуния? Молчишь? Вот, то и оно, что молчишь. Вот, ешь. Потом ляжешь обратно в палатку, тебе сил набираться надо. После поговорим.

— Я пока жую, расскажи, как там остальные.

— Робер был ранен, сейчас уже хорошо. Думаю, послезавтра здесь будет. Я ему сообщить велела. Морас погиб, силы не рассчитал.

— Много погибших?

— Много. Но могло быть больше.

— Почему ничего не говоришь о драконе?

— С ним нет связи, Тор. Порталы в сторону гор не работают вообще. Роза плетений не изменилась, пока не беспокоит. Надеюсь, с ним все хорошо, насколько это возможно. Что с тобой не все нормально, Роза знак подала. Вот я и подорвалась. Робер понял, отпустил. Сам тоже должен был на твою отметку наведаться, потом в клан. С ними тоже связи пока нет. Приедешь, сам все увидишь. А теперь твоя очередь. Ложись и рассказывай, как ты здесь очутился.

— Да просто все. Последнее, что услышал по связи с тобой, что можно возвращаться, силы закончились. С собой пустые накопители. Решил сделать крюк, пройти через источник. Пересидеть тут полнолуние. Все равно, пешком топать дольше, а на оборот сил не было. И в полнолуние мог волка не сдержать. А тут взрыв почти над головой. Успел один из преобразователей в сторону огня бросить. Тут деревом меня и придавило. Хорошо, накопитель сработал, а то бы поджарило. Сначала пробовал вывернуться, но сучком пришпилило хорошо. Я уже и с жизнью проститься успел. Сознание утекало медленно. Очнулся в палатке. Остальное ты знаешь. Ляг рядом. Тебе тоже поспать надо.

Уснул. Мой Малыш. Рядом. Живой. Почти здоров. Еще одна частичка сердца на место встала. Прирастает, успокаивается. Проснется, залюблю.

— Лири моя! — жаркий шепот разбудил. Не заметила, как задремала. — Люблю тебя. Радость моя. Я ведь только сейчас понял, что ты мне не приснилась.

Ночь рассыпала звезды вперемешку с нежностью, росой освежала жар поцелуев. Ласкала слух шелестом листвы. Шуршала шелком травы. Наша ночь. Волчья ночь. Сладкая. Страстная.

Утро разбудило прохладой. Тора в палатке не было. Тревога за него снова холодком начала заползать в грудь. Выскочила, едва накинув одежду. Сидит у костра.

— Тор, куда сбежал? Тебе плохо?

— Лири, скажи, что ты… ты не будешь презирать меня?

— За что, Малыш. За лучшую ночь в моей жизни?

— Лучшую? Не шути так. Я не смог сдержать волка. Не помню, как и почему. Но на тебе его метка.

— Это плохо? Метка.

— Но ты же не волчица. Я не имел права позволять зверю взять верх.

— Скажи, ночь волка с истинной — разве не это главное счастье для оборотня?

— Не успокаивай меня.

— То есть, ты жалеешь, что все так произошло? Что я была с тобой так, как хотела сама? Что счастлива сейчас? Ты понимаешь, что твое поведение и твои слова обижают меня. Прости, я не понимаю и не принимаю твое раскаяние. — Мне было больно от его поведения. Радость померкла. Я ушла в палатку, легла, повернувшись спиной к входу. Поймет, придет и сам извиняться будет. За слова. За мысли свои глупые. Ждала, терзала душу, копила обиду. Сон пришел незаметно. Проснулась от голосов.

— Робер! Милый, родной. Мы вас завтра ждали. С Тором все хорошо. А вы как так быстро? — И словно ведро холодной воды на голову — ощущение потери, утренняя обида. — Не встретили его?

— Донгус отправил сообщение раньше, как только появилась такая возможность. Я еще не успел уйти, как раз шел в сторону из портальной залы. Что случилось? Рия, на тебе лица нет.

— Все хорошо. Почти. Мы поссорились утром, я ушла в палатку, уснула. А сейчас его нет рядом. Вот и…

— Тор здоров?

— Да, вполне. Отлежался. Оборот прошел нормально. Раны затянулись. Так что вполне здоров.

— Посмотри на меня, Рия. Ты прекрасно знаешь его характер. Перебесится, придет сам. Тебе нужен отдых. Сейчас мои ребята свернут лагерь, искупают лошадей в ближайшем ручье и пойдем. Портал откроем в ближайшей доступной точке. До наступления сумерек. Оборотню эту ночь лучше провести еще у источника. Оставим ему записку, чтобы тебя не терял.

— Робер, спасибо, что ты у меня есть. Ты умница, любимый мой. Тору нужна эта ночь, ночь вольницы. Я, наверное, зря волновалась. — Муж обнял меня, прижал нежно.

— Зря, но нам лучше отсюда уйти. Здесь безопасно только для тебя и почти безопасно для меня. Но ты верно объяснила моим парням — им лучше держаться отсюда подальше. Особенно ночью.

Вторую неделю мы с Робером разгребаем последствия явления Звезды смерти. Она еще не ушла с небосклона, но больше не угрожает Лиору. Жизнь медленно входит в колею. Люди и нелюди медленно возвращаются к прежней жизни. Восстанавливают порушенное стихией.

Вот только моя жизнь разделилась на до и после. Торер не вернулся. В клане тоже о нем ничего не знают. Риннрион пропал. Видели, как его выкинуло за купол. И все. Дальше никто ничего не знает. Только Роза не дает мне скатиться в полную депрессию. Она молчит. А значит с ними порядок. Живы. Но где? Стала дерганой. Слезы рядом. Если бы не та бумажка, что спрятала от Робера, можно было бы подумать, что беременна. Но там четко черным по белому — креи бездетны, точка.