Трилогия «Сварщик» в Русской Америке Книга 1: "Сварщик" с Юноны

Глава 8: Канитель с радио

в которой Савелий мучается отсутствием связи и вспоминает радиолюбительскую юность

Утром 24-го Мы поднялись до рассвета. Собрали вещи, поставили последние задачи.

Пока я растолковывал Ереме как лучше сжигать нефть в топке парового котла, Резанов молчал.

"Вашбродь, ты чего кручинишься?" - заметил я наконец напряжение владельца тела. - "А? - вынырнул из задумчивости камергер, - Да не то что кручинюсь... Думаю как разгребать твои "подарки". Ты-то прыг-скок и в дамки: вот вам золотишко, вот землица, вот новые подданные Империи, вот нефть. Вот и думаю как всё это пристроить".

"Так договор у тебя на руках", - беспечно пожал я плечами.

"Договор договором. Мало приобрести, надобно удержать, сохранить и приумножить. Но и это полдела". - "А что ещё?" - "Как что!? Вот ты представь: мы тут всё наладили, золотишко и нефть добывается, землица обрабатывается, идёт стройка, людишки трудятся. Мы уплыли, а сюда нагрянули супостаты. Те же алчные до золота гринго, янки-американцы, надолго-то сохранить в тайне сии россыпи не получится. И покуда до нас сия неприятная весть дойдёт, оне тут уже всё, всё приберут к рукам..." - "Ммм-дааа... Знаешь Николай Петрович, а ты прав. Как-то я об этом не подумал... Послушай", - воскликнул я спустя полминуты напряженного раздумья: "А если мы тотчас узнаем о противнике? Ну, в смысле если сумеем поддерживать постоянную связь?" - "Тююю, - взмахнул Резанов, - Эдак нам никаких денег на гонцов не хватит. Однако ежели вовремя спохватиться, то пожалуй отстоим". - "А и не надо никаких гонцов". - "?" - "В моё время есть устройство для мгновенной передачи посланий на любые расстояния. Твои, - я закатил глаза подсчитывая, - да, правнуки уже будут им вовсю пользоваться. Называется "радио". Раньше него появится телеграф и телефон, но они по проводам и нам не подходят. Хотя по проводам связь надежнее. Попробую-ка сделать радио. Но на всякий пожарный случай давай-ка подстрахуемся как оговаривали..."

Я втолковал Макару, старшине остающихся поселенцев, что сразу после отхода батели необходимо поднять на шесте Вымпел, для которого нашли кусок Красной тряпки. Я про себя ухмыльнулся: "Прям красный флаг".

Наконец все вопросы порешали, Макар с помощниками на лодке отправились к форту. Когда мы проводили на Собачьем холме реконгсцировку я обратил внимание Резанова что виден океан, и что если поставить флаг, будет заметно с океана. Логически всё верно, но вот как оно обернется на практике...

Все уже суетились на борту, ожидали только командора. Я остановился посреди трапа, обернулся: нас пришли провожать индейцы.

Наряженные в наши подарки они выглядели живописно, так что Лангсдорф бросился устанавливать светописец, чтобы запечатлеть незабываемое зрелище. Вождь в накинутом на плечи малиновом верблюжьем одеяле, рядом шаман в канареечно-желтом, оба донельзя довольные. "Ну чисто дети", - хмыкнул я командору. Позади элиты племени взрослые в темносиних. Такие же у меня были в Галицинском погранучилище, да и на заставах после, подумалось: "Неужто вон с каких времен повелось?

Как командор я приветственно поднял кулак. Вождь в ответ вскинул томагавк и многократно повторенное эхом "Хэйо!" прокатилось по руслу. Макар Ребров с Марией, новоиспеченной молоденькой женой-индианкой держась за руки стояли подле подаренного им на свадьбу громадного самовара. Который весело разбрасывался солнечными зайчиками от начищенного бока. Я не стерпел и схулиганил, прогорланил: - Уррраааа!!! - русские громогласно поддержали.

Глубоко осевшая под драгоценным грузом "Мария" осторожно лавируя в русле выбралась наконец на чистую воду и Хвостов облегченно вытер пот со лба.

По заранее проверенному фарватеру по течению двигаться гораздо быстрее, уже где-то через пару километров разве только в подзорную трубу удавалось разглядеть вымпел на форте. Резанов в нашем теле поник. Я ободрял его как мог: "Вашбродь, Ну что Ты? Ну придумаем ещё что-нибудь! Сейчас выйдем на простор - из пушки пальнём, нам ответят как договаривались с Макаром". Резанов резко огрызнулся: мол, "Ты, Сергей Юрьевич, прыг-скок и в дамках, ни за что не болеешь. А вот он, резанов как государственный чиновник печется о благе державы: теперь всё оприходовал и чувствует себя обязанным держать ответ". Я понимал его состояние, поэтому оставил в покое...

Позвал Ерёма и в радостном возбуждении показал что он придумал как пар, который до сего времени просто выпускали в атмосферу, хотя бы частично конденсировать и возвращать полученную воду обратно в котёл. Немножко усовершенствовал опору для вала, ещё какие-то детали паровой машины. Я порадовался: "Вот есть у нас первый рационализатор!"

Около шести часов утра Нас вынесло в открытый океан, мы повернули налево и поскольку пришвартоваться оказалось невозможно, встали на якорь в метрах трёх от берега.

Ерёма раскочегарил тлеющий в топке огонь, чтобы поднять давление пара в котле, который до сего времени поддерживался подогретым и занялся обязанностями бомбардира. Пушка шандарахнула холостым и если бы Резанов, бывший артиллерист не открыл рот, то я, пенёк, сейчас мотал бы головой как остальные пассажиры.

Звук пролетает примерно километр за три секунды, прииск где-то в пятнадцати километрах, значит около сорока пяти секунд добираться до них будет. Выждали на всякий пожарный минут пяток - нет ответа. Ну понятное дело, всё как всегда: "гладко было на бумаге, да забыли про овраги"! - оба мы с камергером полагались на идеальные условия, на полную тишину в природе то есть. А то, что тут, на побережье, практически постоянно ревет прибой нам как-то и не "в ум". Да и на прииске шума пусть и поменьше, но всё-равно хватает: и речка на перекатах "разговаривает", и ветер в скалах завывает...

Резанов места себе не находил, так что я чувствовал себя стремно в безвестности. Однако отчаиваться считаю глупым, да и в нашу "контору" нытиков не брали, сразу прикинул иные варианты связи с поселенцами. Поэтому поспешил успокоить и камергера: "Погоди-погоди, Николай Петрович, меня тоже учили своих не бросать! А "голову посыпать пеплом" - делу не поможет, гляди ещё как вариант: вооон там парочка вершин на берегу, - я поглядел на них, Резанов кивнул, - так вот, ежели к ним есть подход, то в следующее посещение прииска договоримся с ребятами о системе сигналов. Ну, скажем, столб там вкопать и тот же вымпел вешать, например синий - порядок, а красный - "Лёлик, всё пропало!". - "Что?" - "Это, Вашбродь, из фильма моего времени. А фильм это история из движущихся и разговаривающих картинок", - "Экие в Ваше время чудеса!" - изумился со-владелец организма. А я мысленно облегченно выдохнул, поскольку только того и добивался, чтобы отвлечь его от мрачных дум.

Паровик размеренно пыхтел.

Пока мы так меж собой общались спустя сорок восемь минут по хронометру командора батель дошла до бухты подле нефтяного озера, куда судно осторожно завели. Хвостов наловчился маневрировать машиной, так что развернулись и стали под погрузку практически без матюгов и багров.

Судя по отметкам на боках скал подоспели как раз к дну отлива. Вход довольно узкий, но для батели легкопроходимый.А при некотором мастерстве и суда класса "Юноны" проскользнут. Разве что обломок скалы на дне повредит киль, ну так тогда крупным кораблям входить лучше в прилив. Внутри места тоже довольно. "Мария" на одном двигателе аккуратно маневрируя развернулась. Главное чтоб глубины позволили.

- Николай Александрович, а "Юнона" сюда зайдёт? - поинтересовался я у Хвостова, обвел бухту рукой.

- При нужном ветре зайдёт, - придирчиво оглядевшись выдал вердикт капитан нашего флагмана экспедиции.

- А под паровой машиной?

- Хм, - ухмыльнулся собеседник, - А как Вы, господин командор, считаете? Раз под парусом-то... Разве что разворачиваться придётся подтягиваясь якорями... Но нужно пробовать.

Высадили краснокожего проводника, которого щедро наградили. По очищенному проходу для пробы принесли десяток ведер нефти. Я прикинул, что для облегчения заправок хорошо бы поставить помпу, похожие на те, какие на судах экспедиции откачивали забортную воду из трюмов. Ручная пожарная помпа качать нефть отказалась, мы с Еремой додумались отчего, но сейчас исправить не время, поэтому тупо наносили горючки ведрами.

Здесь мы потратили полтора часа, но залили под пару тонн нефти во вчера специально сколоченный и просмоленный переселенцами еловый короб-бак. Ерема все ещё топил пропитанными нефтью поленьями, но мы уже бурно обсудили устройство нефтяной горелки, впрочем, забегая вперед, дошли до Сан-Франциско без пополнения древесным топливом, а уже одно это окупает затраты на нефть.

"А вон там, на пике возле перевала неподалеку от прохода удачно встанет антена", - прицелился я.

Как это нередко случается в этих местах внезапно налетел шквал. В океане, за скальным створом бушевали нешуточные волны, сюда же, в бухту проникали только отголоски, в виде мерного покачивания. А ветер разбивался о скальный мешок вокруг бухты. За воздушными порывами хлынул ливень. Теперь поверхность океана забурлила от дождевых, почти тропических, струй.

Открытую корму накрыли ненужным сейчас парусом. По моему совету Ерема так подпер полотнище, чтобы дистилированная вода стекала в подставленные емкости: в открытом океане дождь единственный источник пресной воды, которую паровой мотор поглощает вёдрами.

Капли барабанят по тканевой крыше, в топке гудит пламя, пыхтит выходящий пар - люди почувствовали себя в тепле и уюте.

Время в пути занять нечем, вот я и успел прикинуть как бы сгородить керосиновую лампу, набросал чертежик, сидя у борта. И что-то мне постоянно мешало, тянуло в кармане. Сунул руку и достал подобранный среди золотых самородков три дня назад необычно тяжелый минерал. И здесь наконец пришло в голову что он мне напоминает: это скорее всего галенит, сульфид свинца, кристаллы коего я применял для изготовления самодельного диода для детекторного приемника на заре своего увлечения радиолюбительством! Оба-на, на ловца и зверь бежит, радио!

Я вскочил и, в спешке от возбуждения наступая на ноги ворчащих со-пассажиров, кинулся за консультацией к Лангсдорфу: - Григорий Иванович!

На переходе с прииска к Сан-Франциско лангсдорф перебравший в своём кофре фотопластинки и классифицировав уже растения в гербарии и скромную коллекцию минералов, пробовал делать записи, но на болтающемся небольшом суденышке отбросил эту затею. И поэтому сидел сейчас понурый, свесив руки, но неизменный светописец прижал к себе.

И когда я протянул для обследования минерал, обрадовался ему как манне небесной: глаза загорелись блеском исследователя, он повертел камень в руках, подковырнул отслоившуюся на сколе чешуйку - та отскочила, провел ногтем по блестящему серому кубику, пожевал губами, изрек: - Ну что же, вряд ли сильно ошибусь Ваша Светлость Николай Петрович, если скажу, что это свинцовый блеск или галенит. Очень уж характерная руда. Из неё ещё древние римляне свинец добывали. Он и по сию пору основной источник данного металла. Так что примите поздравления. Сей минерал - соединение свинца и серы. И, скорее всего, нашли Вы его там же, где и золото, на россыпи, так? - он поднял испытующий взгляд. Я утвердительно кивнул.

- Ничего удивительного, - продолжил, согласно склонив голову учёный: - Полиметаллические руды часто сопутствуют золоту, являются спутниками золота. - На мои поднятые вопросительно брови он пояснил: - Полиметаллические это когда много разных металлов. Вот в частности с золотом частенько вместе встречаются соединения свинца как этот, - он провел заскорузлым, изъеденным кислотами пальцем экспериментатора по грани кубического кристалла моего минерала, - серебра, меди и некоторых других.

- Значит, это, Вы считаете, соединение свинца с серой... - подвел итог я, думая о своём.

- Да, - протянул назад мою Находку натуралист, - Конечно, можно провести лабораторные исследования, Но скорее всего это так и есть. А зачем он вам?

- Видите ли Григорий Иванович, пока рано говорить, но есть у меня кое-какие мысли, кое-какие планы на этот минерал., Если это действительно тот, о котором вы говорите. Есть кое-какая на них надежда. И, в этой связи, покуда Я здесь скажите: у Вас проволока в вашем хозяйстве какая-нибудь есть?

- Что-то есть. Надо на "Юноне" смотреть, сейчас не упомню сколько. Там кое-какие исследования я делал - значит должны быть.

- А станиоль?

- А как же, экспонаты оборачиваю. А Вам зачем? Ещё что-то придумали? -

глаза ученого заблестели.

- Да всё та же задумка... Но надо пробовать, пока говорить рано. А цинк в Вашем хозяйстве водится?

- Есть. В цинковые коробки запаиваю препараты, которые надолго хочу сохранить.

- Хорошо, Григорий Иванович. И ещё я Вас хотел кое-что спросить, коль скоро мы плывем и делать особо нечего, можем неспешно обсудить: А вот ещё - Я хотел у Вас полюбопытствовать, мне пришла мысль: хочу на нефти, а точнее на одной из составляющих нефть прозрачной горючей жидкости, которая полностью сгорает и которую я назвал керосин, вот на этом керосине сделать лампы вместо жира китового, тюленьего и т.п. Это дёшево, а светить станет гораздо ярче. Всё-равно с Вами это дело экспериментировать, без Вас никуда! - потрафил я самолюбию учёного. Хочу советоваться по конструкции керосиновой лампы, Григорий Иванович, когда вернёмся. Подсобите?

Ученый утвердительно смежил веки.

Удовлетворившись ответом Лангсдорфа я сунул камень, предварительно обмотав тканью дабы не окислялись кристаллы свинцового блеска, в походный сундук и угнездился на своё место, задумавшись: Ну что ж, я буду делать кристадин Лосева на этих кристаллах. А пока что под руками ничего иного нет, вынужденное безделье, а времени ещё уйма, которое жалко убивать попусту, хотелось бы потратить с пользой.

Мысленно пробежался по тем задачам, которые наметил для себя. Затем, не надеясь на память, вытащил блокнот, перелистал: ну да, практически всё помню. О чём прямо сейчас могу подумать из этого списка? Пальцем провел по столбику и уткнулся: так, оружие...

Оружие с нами было. Но здесь сейчас Хоть не так тесно, как когда мы плыли на золотодобычу, экипаж сократился вдвое,стало свободней, Однако всё равно не самое подходящее место для того, чтобы изучать оружие. Ружья-то под руками, да не развернуться тут с ними, не разложить удобно. Меня вдруг словно током ударило: Ёёё! У меня же пистолет имеется как у Командора! Пистолет вот он. Принципиально он Ничем не отличается от ружья.

Я вытащил из простейшей кобуры пистолет, принялся вертеть. Чем больше рассматривал, тем жиже становился мой оптимизм. Я-то надеялся каким-нибудь образом переделать дульнозарядное оружие в казнозарядное чтобы ускорить стрельбу, но действительность расколотила мои мечтания... Для заряжания с казны оружию требуется ствольная коробка, на которой, как на раме держатся остальные части: вкручивается ствол, ходит затвор, размещается ударно-спусковой механизм, даже приклад крепится! А вот дульнозарядное оружие просто до безобразия: всего-навсего ствол прикрученный к деревяшке. Ну и на этой деревяшке - рукоятке пистолета либо прикладе ружья - врезан кремневый сейчас замок и спусковой крючок. И всё! Затвор тут некуда пристроить... Ну обрежу я ствол сзади для ускоренного заряжания, а куда затвор-то крепить? Деревяшка силы выстрела не выдержит! Ладно, оставим до Тулы, до тамошних оружейников, авось народ помозговитее моего, чего-нибудь сладят по моим прикидкам. Я в сердцах ткнул пистолет обратно в кобуру. И тут же выдернул вновь: А ну-ка, ну-ка...

Заглянул в ствол - дааа, калибры сейчас "слонобои", палец можно запихнуть! Пуля как правило круглая. Пуля... Круглая... Или картечь... А что, если поиграться с пулей!? Ведь точность боя можно увеличить не только за счёт нарезки, но и за счёт изменения конструкции пули. Угу...

Ну и плюс ещё использую порох пироксилиновый, бездымный вместо дымного. Лангсдорф вроде как-то оговорился что серная и азотная кислоты, а в это время их ещё называют купоросное масло и селитряный воздух, для него не проблема. Ну что ж... Тогда задача после прибытия: раздобыть хлопок, который практически на 100% чистая клетчатка и смесь азотной и серной кислот - вот нам будет пироксилин. И, пока еду, надо вспомнить различные конструкции пуль, ну а на месте уже попробовать отлить и испытать... И я на отдельной страничке принялся рисовать пули, какие я помнил из своей охотничьей жизни.

Однако дойти одним днем всё-равно не успели, встали на якорь близ берега под прикрытием скалы и заночевали на "Марии".

В бухту Сан-Франциско мы вошли когда краешек солнца показался над горизонтом.

К "Юноне" пришвартовались совсем посветлу.

Ерёма отговорившись нужностью - вот прямо кровь из носу! - умотать в бухточку, где изготавливался второй паровой мотор, что надо сразу внедрить придуманные им усовершенствования. Я поинтересовался проформы ради: - Кто же будет здесь вместо него управляться?

Ерёма беспечно махнул рукой: - Да вон помощник мой, Савка, за время плавания наловчился. Так что не хужей мого сладит, барин.

И я его отпустил правами командора.

Резанов, которому я полностью передоверил управление совместным телом, с головою погрузился в заботы: под прикрытием высоких бортов развозил золото по обоим судам на шлюпках, чтобы подстраховаться от случайностей, для скрытности раскладывал по пороховым погребам и решал кучу сопутствующих проблемм: организацию охраны золота таким образом, чтобы никто не догадался что это. Пришлось "напустить туману" что хороним огнеприпасы. Потребовалось выставлять серьёзный караул, заводить документацию помимо погрузки. Да текучки накопилось в отсутствие хозяйского глаза, вот и пришлось попутно разгребать.

Я прекрасно понимал всю занятость командора экспедиции и старался не мешать. Лишь в редкие минуты отдыха Резанова вновь углублялся в блокнот. Резанов зацепился взглядом как-то за непонятные значки, но благоразумно распрашивать пока не стал: сейчас отвлекаться некогда.

Хотя я понимал что Кристалл для моей затеи весьма важен, но осознавал что провода всё-таки на первом месте. Ведь именно провода потребны на основную часть приёмника - телефонный капсюль. да и на антену и на катушку тоже нужны они. Детектор сам по себе бесполезен.

Я успел накоротке узнать у Лангсдорфа что проводов у него с гулькин нос.

когда я перебрал их в каюте- лаборатории естествоиспытателя, выяснилось - вряд ли этого хватит на задуманный мною кристадин... - но хоть что-то, и то хлеб, Ученый хитро прищурившись не удержался от вопроса: - Ваша Светлость, Николай Петрович, а всё-таки для каких целей провода Вам потребовались? Всё равно будем вместе делать.

- Ну да, Григорий Иванович. Ну что ж, - я выглянул в иллюминатор: собирались тучи, которые предвещали грозу. Я пожевал губами, поиграл лицом: в принципе должно получиться... - Чтобы Я Вам не голословно объяснял, а на примере... Компас ведь у Вас имеется?

Лангсдорф с огоньком любопытства во взгляде молча выдвинул один из многочисленных ящичков в походном шкафчике, в котором у него всё хранилось в совершеннейшем порядке и выудил требуемое.

Я взял кусок провода длиной сантиметров 20 , свернул в кольцо, один конец на другой внахлёст, положил на стол и в центре поместил компас.

- Смотрите сюда Григорий Иванович. Вот видете там тучи собираются, сейчас будет гроза.

Как по заказу в этот момент Сверкнула молния, а от грома даже судна вздрогнуло. И в тоже мгновение Стрелка компаса скакнула в сторону. Мой палец, на который Лангсдорф смотрел в этот момент, почти упирался в стекло прибора. От увиденного брови ученого поползли вверх: - Как это?

- А вот смотрите ещё разок, - я убрал палец. Следующая молния не заставило Себя ждать.

И снова Стрелка компаса дёрнулась, но теперь уже в обратную сторону.

- Что это означает? - Лангсдорф оторвал взгляд от прибора, озадаченно поднял глаза на меня.

Я прищурился: - Григорий Иванович, а давайте так: Вы же исследователь, натуралист, учёный. Вот вам факт, факт научный: сверкнула молния и стрелка компаса, находящегося внутри проволочного кольца отклоняется. Я-то могу всё объяснить, а Попробуйте-ка самостоятельно исследовать, а? Потом я Вам всё расскажу Ну вот мне Просто любопытно: что у Вас получится.

Глаза учёного загорелись огоньком исследователя: - Так-так-так, так-так-так, - забегал он вокруг стола, принялся переворачивать компас, кольцо распремлять, разглядывать, бросая взгляды в иллюминатор - я его уже не интересовал.

Под шумок, я на цыпочках отступил и тихонько-тихонько притворил за собою дверь с обратной стороны лаборатории.

В коридоре молчавший до того Резанов озадаченно поинтересовался: "И что это было?"

Я шмыгнул в нашу командорскую каюту, плюхнулся на койку, откинулся на переборку и лишь тогда продолжил внутренний диалог: "А это, Вашбродь, Помнишь я тебе обещал что придумаю как нам поддерживать связь с поселенцами?, радио обещал Вот ответ на этот самый вопрос то, что ты видел в лаборатории Лангсдорфа Я демонстрировал. Это по сути грозоотметчик. То есть он чувствует грозу на расстоянии. Я собираюсь сделать похожий прибор, который будет чувствовать грозу на гораздо большем расстоянии".

"Нафига нам Гроза?" - сбитый с толку оторопел обескуражены Резанов.

"Ээ,Николай Петрович, Погоди, не спеши наперед батьки в пекло! прибор, который мы сделаем будет принимать то, что создаёт вокруг себя гроза. Я тебе голову забивать не стану, назовем их эфирные волны. Сверкнула молния, от неё во все стороны растеклась эфирная волна. Как от камня по воде, чтоб тебе нагляднее представилось. Так вот, мы сделаем прибор, который воедино соединит как бы молнию, которая делает эти волны и как бы приемник Тех самых волн, приёмопередатчик. Радиостанция или коротко рация. Ну и вот на расстоянии друг друга Они будут "видеть". Иначе говоря обмениваться информацией меж собой. Непонятно?" - "Не очень", сознался Резанов поджав губы. - "Ну я и не надеялся, Вашбродь, что ты вот так сразу поймёшь. Поэтому вот и не хотел рассказывать. А лучше я тебе покажу когда всё сделаю. Просто ты постарайся мне не мешать. А лучше поддерживай. Хорошо?" - "Ну что же, коли ты, Савелий, Обещаешь что будет работать, а до сего момента всё что ты обещал и потом Делал - всё это работает, можешь положиться на меня. Можешь рассчитывать полностью на мою поддержку".

Я попутно распорядился нарезать квадратные шайбы из цинка и медных обрезков обшивки корпуса для вольтова столба, то бишь батарейки, да приказчику, съезжавшему на берег, заказал прикупить тюк лучшего хлопка.

Всё это время я напряженно думал, вспоминал, когда выдавалось возможность что-то черкал на бумаге. Времени катастрофически не хватало Несмотря на то, что я всех кого можно нагрузил, распределил различные задачи и Фернандо, и Хвостов, и Данилов, и боцман - все вовлечены, даже матросы. Все бегали, суетились. Но тем не менее дел, отвлекающих командора экспедиции, не отбавлялось.

И всё-таки вечером Резанов по нашей договоренности бросил всё, выбрал время для прогулки с Кончитой.

Гуляя по берегу он вел непринужденную светскую беседу, но отчётливо понимал, что надо как-то сгладить перед девушкой свою вину за столь долгое отсутствие. А что может быть лучше чем украшения для такой красавицы. И поэтому завёл Кончиту в ювелирную лавку.

Малоизбалованый посетителями ювелир скакал вокруг них как павиан. Которых Резанов, как выяснилось, во множестве насмотрелся в Индии: очень уж они там попрошайничали у людей, прямо из рук вырывали всё. Камергер вытащил из кармана золотой самородок. По его расчётам такого должно хватить на хорошую брошку. Ювелир внимательно осмотрел слиток, остро взглянул на Рязанова. Тот чтобы пресечь подозрения отговорился тем, что у него в России есть прииск, вот оттуда и самородок. Так-то он ничего не соврал: то что новые земли в Калифорнии принадлежали России у него уже был документ. Что на этих землях был Прииск также было правдой.

И пока камергер договаривался с хозяином лавки, я его глазами осматривал выставленные украшения: серёжки, цепочки, брошки, браслеты. Тут же , в задней комнате, была и мастерская. В открытую дверь виднелся подмастерье, который что-то паял. У меня перехватило дыхание и сердце радостно забилось.

Дождавшись когда Резанов свои вопросы решил, с его разрешения перенял управление телом, вставил свои "5 копеек": - Скажите сеньор...

- Аурелио, - расплылся в улыбке хозяин лавки.

- Сеньор Аурелио, - кивком поблагодарил я, - А вот ваш ученик, он что-то делает из золотой нити?

- Да, сеньор Командор.

- А много у Вас этой золотой нити?

- О, сколько угодно.

- Как это, - опешил я в теле камергера.

- Ну я сам её делаю, - выпятив грудь важно поведал Ювелир.

Я решил подначить хвастуна и изобразил лицом Резанова сомнение. Уловка прекрасно сработала:

- Если командору угодно полюбопытствовать, прошу, - с обиженой миной поднял барьер румяный толстяк и сделал приглашающий жест.

В закутке мастерской на столе стояли тиски, дырчатая металлическая плита, рядом огрызки различного металла. - Вот Эрнесто, - позвал парнишку, - Покажи сеньору командору, как мы делаем канитель.

"Точно, - вспомнил я как называется золотая нить: канитель, тянуть канитель".

Приспособление довольно простое: стальная плита, в которой проделаны конусные отверстия. А кусок золота нагревается в пламени горелки чтобы размягчился - как кузнец железо, куется стерженек, заостряется и кончик протыкается в подходящее отверстие в плите, захватывается щипцами, и тянется пока горячий. Затем в отверстие поменьше. И так пока не получается провод нужной толщины.

- И сколько Вот это проволока стоит? заинтересовался я.

- Чуть дороже золота, махнул хозяин.

В моем мозгу защёлкал калькулятор. я спросил Резанова: "Сможем ли мы потратить килограмм золота на нить?" - Резанов сегодня был добрый: рядом невеста, отказать не мог, поэтому только коротко кивнул. И я устами Резанова попросил сделать из килограмма золота вот такую, только что вытянутую нить в полмиллиметра.

- Заказать хочу золотое шитьё на платье невесте, доверительно нагнулся к хозяину, - мало ли, может не подойдёт к свадьбе.

Ювелир понимающе выпятил губы: "Понимаю, понимаю".

- Тогда, сеньор, золото моё или ваше?

- Вам принесут. А ещё, - взял под руку и отвел в сторонку хозяина, чтоб никто не слышал, - Сеньор Аурелио, а из меди можно так же нить вытянуть?

- Почему нет. Кузнецы вон из железа тянут, - и видя в глазах гостя недоверие, мастерски сыгранное мною, заверил: - Я своими глазами наблюдал, когда у нашего кузнеца забирал плиту с отверстиями.

Я сделал пометку в мозгу и на завтра заказал кузнецу подобное приспособление. А ювелира попросил и из меди проволоки, пообещав щедро заплатить. Хозяин лавки не очень-то избалованный заказами в эдаком захолустье обрадовался и такому необычному заказу.

- Знаете, сеньор Аурелио, я пришлю к Вам дюжего матроса с медью. Используйте его совершенно бесплатно для вытягивания проволоки, работенка-то это тяжелая как япогляжу.

По ювелиру было видно, что прозрачную хитрость русского он раскусил. Но то ли и в самом деле берег собственного подмастерье, то ли не видел ущерба для себя в обучении зачаткам ремесла человека постороннего, а только согласно кивнул. Командор же получил специалиста по производству проволоки.

- Зачем тебе столько золотой нити? - пристала Кончита едва за нами закрылась дверь в ювелирную лавку.

Резанов растерялся, но я пришел на выручку: сделал таинственное лицо, возвел очи к небу - мол увидишь. А потом как бы снизошел. И шепнул на ушко девушке: - У тебя будет то, чего нет ни у кого кроме Императора России. Ну ещё может быть меня.

Девушка зарделась, ей было очень приятно.

После свидания, к вечеру получив канитель я устами командора послал приказчика к столяру за мебельным лаком. На самом деле, не изолировать же проволоку шелковыми нитками! Да я и не умею этого делать. А вот покрыть лаком дело нехитрое.

Доверить изготовление кристадина Лосева (https://www.youtube.com/watch?v=4qMcj--e_1g), а именно его я обдумывал последнее время - ничего другого столь же простого но и эффективного - в нашей ситуации сделать невозможно, некому. Поэтому я ковырялся сам. Мотал катушки, намагничивал железо, делал телефонные капсули, искал чувствительные точки на кристалле галенита.

К вечеру я уже имел около трехсот метров проволоки, покрытой лаком. И пошёл к Ереме, который вторые сутки Перемонтировал паровой двигатель и Винт батели, для которой оказался излишне мощным, на "Юнону". Для "Марии" Делали вторую паровую машину, поменьше.

Вокруг себя Ерема сумел сколотить бригаду толковых Матросов. Я попал на перекур и отозвал моего главного механика в сторону, попросил дать самого толкового парня. Собеседник тяжело вздохнул, очень уж Ему не хотелось никого отдавать.

- Да не переживай ты так, - положил ему руку на плечо я в образе командора, - себя-то вспомни, интересно же тебе было. А что интересно, то и делаешь с душой. Может кому-то из этих ребят, - кивнул на перепачканых но довольных мужиков, - будет интересно то, чем я сейчас попрошу заняться.

- А что там такое, - безучастно спросил Ерема.

- А вот, - вытащил кусок проволоки, - надо будет из них намотать катушки.

Среди курильщиков топтались двое некурящих И один из них с любопытством Наблюдал за манипуляциями командора. - Интересно? глянул я на него. Парень часто-часто закивал.

Ерема ещё раз вздохнул и махнул: мол, Забирай.

- Как зовут-то тебя? - подал я руку.

- Анисим я, - смущенно отирая узкую, прямо дворянскую ладонь о клок ветоши и торопливо протягивая добавил: - Шомников.

Так я получил своё распоряжение первого радиоспециалиста.

Немного поразмыслив я решил на катушки первых трех кристадинов пустить золотую проволоку. Аппарат получался нарядным, даже по виду дорогим и можно будет дарить такие важным людям.

Начать решил с телефонных капсулей, самых важных частей приёмника. Наушник получился неказистым, второй лучше. Потом Анисим, который мучался глядя на такое дело, несмело подсказал как улучшить и я всё передоверил ему - в итоге переделок наушники получились замечательными.

У Лангсдорфа набрал цинка. Из перемежающихся медных и цинковых, с прослойками из бумаги квадратиков, залитых в деревянном корытце морской водой сделать вольтов столб ничего не стоило.

Наблюдательный помощник схватывал всё "на лету". На столе, превращенном на время в верстак как по мановению волшебной палочки появились аккуратные конденсаторы из станиоля, катушки на трубах из картона от табака, дощечки на шасси для сборки, короба для корпусов с гнездами под антену, заземление, питание и головные телефоны. Я даже по-хорошему позавидовал Анисиму, у того всё словно горело в руках.

А к утру мы уже испытали первый кристадин. Сначала как детекторный приёмник, уловив далёкие грозовые разряды. А затем количеством медных и цинковых шайб подбирая напряжение нашли в детекторе усиливающую точку и далее превращали в генератор. Второйй кристадин прекрасно принимал сигналы.

для прозвонки электрических цепей простейшего пробника из батарейки и телефона оказалось маловато, потребовался зуммер. Как он устроен я не знал. Но помнил, что он похож на сигнал автомобиля, на Клаксон. А Из чего тот состоит прекрасно помнил: уж очень дотошный был преподаватель по автоделу.

Все его кострошили за занудство. Зато и когда обмывали права все хвалили, потому что в их группе сдали все, А вот в соседних Хорошо если половина.

Зуммер в моем исполнении не сильно отличался от телефонного капсуля: Мембрана со звуковой частотой разрывает контакт и с капсуле слышится тон.

Зуммер позже отлично пригодился и для обучения Азбуке Морзе. Которую здесь я решил назвать радиоазбукой. Но Народная молва окрестила "резанкой". Вроде как будто бы Резанов её придумал. Ну что же, в мое время то была "морзянка", сейчас "резанка" - всё как всегда.

Неожиданно у зуммера обнаружилась ещё одна полезная особенность. В кристадине слышался тон при его работе.

Резанов, окрыленный свиданиями с Кончитой, носился шустрее чем тинейджер 21 века на электросамокате и дела горели в наших руках. Девушка на правах невесты хвостиком таскалась с нами. Подвижная словно ртуть она живо совала свой прелестный носик во всё. Подаренный ей "золотой" кристадин, один из трёх, привёл её в восторг, она захлопала в ладошки и тут же потребовала обучить им пользоваться.

Пришлось мне вспомнить и пропищать зуммером азбуку Морзе и набросать Анисиму для изготовления чертеж простейшего телеграфного ключа. А затем ещё разработать алгоритм нахождения рабочей точки на кристалле рации и составить подробнейшую памятку на испанском для суженой моего "партнёра".

Но нет худа без добра, эта памятка сослужила в последствии добрую службу, принятая за основу при обучении новых радистов.

К моему изумлению и радости камергера барышня перестала отрывать нас от дел и досаждать миллионами милых вопросов, а засела у себя в комнате и часы напролет крутила ручки аппарата. Дошло до того, что она потребовала провести сеанс связи прямо ночью 27 апреля и старательно, но сбивчиво как первоклассница отстучала первое в эфире признание в любви командору.

И это тоже сыграло нам на руку, так как выкроить минутку для проверки работоспособности радиосвязи на больших нежели каюта расстояниях у нас с командором никак не получалось. Выручили, как и в мое время радиолюбители. А честнее сказать - первая в мире радиолюбительница.