Тринадцать черных кошек

"Побить вола камнями"

Реки и римляне, как видим, относились к животным по-разному: их почитали, обожествляли поначалу и уважали, как приближенных к богу, они были оракулами, их приносили в жертву богам. И поскольку люди античного мира были убеждены, что животные не только наделены душой, но и являются существами вполне разумными, то за некоторые преступления их иногда даже судили или, по крайней мере, наказывали. Как правило, виновных приговаривали к выдворению из страны, в редких случаях - казнили. Но суды над животными в античном мире были пустяками по сравнению с тем, что происходило в средние века, уже не два тысячелетия, а всего несколько веков назад!

Христианская церковь низвела животных со священного пьедестала, животным перестали поклоняться, их перестали даже уважать. Но во многих случаях к ним стали предъявлять требования как к сознательно действующим и отвечающим за свои поступки существам. Утверждение, что животные способны на сознательные поступки, порождало бесчисленные предрассудки. Однако церковники и не думали бороться с ними. Зачем? Это вполне укладывалось в рамки религиозных догм. Ведь сказано же в Библии: "Если вол забодает мужчину или женщину до смерти, то вола побить камнями и мясо его не есть, а хозяин вола не виноват".

Но в средние века пошли еще дальше. Побить вола камнями? Это не серьезно, не поучительно, не интересно. Вообще это какой-то самосуд. Нет, в те времена животных судили по всем правилам.

Впрочем, иногда дело до суда и не доходило - животных отдавали на "суд божий", как тогда это называлось, или попросту отлучали от церкви или проклинали, как поступил, например в 1120 году епископ Лозаннский, отлучив от церкви гусениц и полевых мышей, или Великий викарий Валенсийский, проклявший в 1584 и 1585 годах гусениц, поселившихся в его епархии. Отлучение от церкви, конечно, считалось страшным наказанием, а главное - действенным! О некоторых таких случаях нам известно.

В одной из областей Италии, в Аосте, сильно размножившиеся кроты начали вредить земледелию. Крестьяне обратились к епископу Грату, уже прославившемуся своими чудодейственными поступками. Тот помолился и велел кротам уйти. Но кроты не подчинились. Тогда Грат, получив "свыше" силу уничтожить кротов, проклял этих непослушных животных. И они погибли!

Так же поступил и гренобльский епископ Гюго, когда к нему явились крестьяне с жалобой на змей, наводнивших край. Епископ немедленно проклял этих тварей. Змеи, правда, не погибли, но с тех пор перестали быть, как утверждает летопись, ядовитыми.

Имелось немало и других свидетельств могущества святых отцов, с одной стороны, и послушания животных - с другой. Ну а непослушные погибали. И ведь факт: святые отцы творили чудеса на глазах у всех!

Вот еще одно великое "чудо", совершенное епископом Лозаннским.

В XVI веке в Женевском озере появилось несметное количество угрей. Угрей было столько и они так загрязняли озеро, что жители прибрежных городов и сел могли в скором времени остаться без питьевой воды. Тогда люди обратились к лозаннскому епископу. Епископ долго колебался, но в конце концов согласился помочь людям. Однако он не торопился приступать к делу, а подолгу прогуливался по берегу озера, будто присматривался к чему-то. Народ не смел торопить епископа, а сам епископ будто все еще чего-то ждал. Прошло немало времени, прежде чем епископ появился на берегу во всем своем облачении и с пышной свитой. Он прочитал соответствующие молитвы и проклял угрей.

А через некоторое время люди заметили: на поверхности озера начали появляться мертвые рыбы. Проклятие подействовало - угри гибнут!

Надо ли говорить, что весть о чуде немедленно облетела всю страну и вышла за ее пределы? Ведь это было действительно чудо, причем совершенное публично.

Сейчас мы знаем, как оно произошло. Видимо, епископ был умным и образованным человеком. Недаром же, прежде чем проклясть угрей, он долго присматривался к ним. Очевидно, он знал, что в жизни быстро размножающихся животных должен наступить момент, когда им станет нечего есть и среди них начнутся какие-нибудь болезни. Так и произошло. Заметив слабые признаки наступающего мора, епископ поспешил проклясть угрей. А через несколько дней, когда мор начался по-настоящему, люди увидели "действие" проклятия.

Очевидно, так же поступил и святой отец, проклявший кротов. Он долго присматривался, пока не понял, что кроты начали гибнуть то ли от голода - их стало слишком много, и пищи всем не хватало, - то ли от какой-то болезни. И тогда он произнес свое проклятие, которое "подействовало" на кротов.

А святому отцу, избавившему крестьян от ядовитых змей, совершить "чудо" было еще проще - он прекрасно знал, что змеи, наводившие ужас на крестьян, были самыми обыкновенными безобидными ужами. Но крестьяне не знали этого и боялись их, как вообще боялись тогда люди всяких "ползучих гадов". После проклятия люди убедились, что змеи действительно не опасные - они потеряли свои ядовитые зубы.

Для большинства населения - темного, неграмотного - не было сомнения: святое слово имеет власть над животными. И вера укреплялась, появлялись новые предрассудки, оживали старые. Правда, иногда приходилось воздействовать на животных и более сложным путем - их судили.

Процессы над животными в средние века были не такой уж редкостью. Вплоть до XVIII века во многих странах Европы судили животных, совершивших преступления. Судили по всей форме и очень тщательно, с обвинителями и защитниками.

Пожалуй, процессы над животными того времени можно разделить на две категории - гражданские и уголовные. Первые поражали необыкновенной кротостью, глубокой справедливостью по отношению к тварям божьим. Прежде чем подавать жалобу, потерпевшие обращались к животному со следующими словами: "Ты - тварь божья, тебя я уважаю. Тебе принадлежит земля точно так же, как и мне, я не должен желать твоей смерти. Но ты вредишь, ты посягаешь на мое наследие, разоряешь мои виноградники, пожираешь мою жатву. Одним словом, лишаешь меня плодов моего труда. Быть может, я всего этого заслуживаю, так как я не более, не менее как несчастный грешник. Во всяком случае, право сильного есть гнусное право. Я объясню тебе твою вину, буду молить о милосердии божьем, укажу тебе место, где ты сможешь существовать, и затем ты должен удалиться, если же ты будешь упорствовать, то я прокляну тебя".

Однако, если эти трогательные увещевания не действовали, приходилось обращаться в суд. Но и в суде относились очень сочувственно к вредящим насекомым или грызунам и не торопились выносить приговор. В XIV веке жители швейцарского города Кура подали жалобу на "белых червей" (очевидно, личинок майского жука). Однако черви на суд не явились. Тогда суд назначил прокурора и адвоката червей и со всеми формальностями приступил к делу. По окончании разбирательства судья, учитывая, что "вышеупомянутые черви суть создания божьи, что они имеют право на жизнь, что, следовательно, было бы несправедливо лишать их средств к существованию", решил перевести насекомых в дикую лесную местность, где они могли бы спокойно проживать, не принося никому вреда.

Через несколько лет жители этого же города возбудили дело против шпанской мушки. Судья назначил обвиняемым не только адвоката, но и опекуна.

В 1479 году в одном из районов Швейцарии жители обратились в суд с жалобой на личинок майского жука. Защитник жуков затеял спор с судьями о том, были ли жуки на Ноевом ковчеге. Спор этот длился два года и кончился ничем.

Еще более знаменит процесс над насекомыми, проходивший в 1545 году тоже в Швейцарии. Благодаря изворотливости и красноречию защитника вредители-жуки были приговорены лишь к переселению в другое место, причем специальная комиссия долго выбирала участок, куда можно было бы их переселить. Найдя, наконец, достаточно плодородный участок, комиссия составила специальный документ о праве жуков пользоваться этим участком, причем местные жители с большим трудом добились разрешения ходить через него. Однако жуки так и не переселились. Часть Европы тогда была разделена на крошечные княжества, которые постоянно воевали друг с другом. В это время как раз началась война двух феодалов, войска прошли по участку, отведенному для жуков, и адвокат срочно опротестовал решение суда: участок стал непригоден для жизни насекомых.

Не менее гуманны были и процессы над крысами. Французский адвокат Бартелеми де Шассанэ сделал себе карьеру на защите крыс и мышей. В 1480 году он выиграл процесс, заявив на суде, что его подзащитные не могли явиться, потому что мышей не оповестили должным образом, а они живут во многих деревнях, в глубоких норках, и, естественно, не узнали о вызове в суд.

Доводы защитника суд счел убедительными и постановил объявить во всех деревнях, что мыши вызываются в суд. Однако мыши снова не явились. Адвокат опять выгородил их, заявив, что мышам трудно прийти: им нужно пробираться через леса и овраги, ручьи и болота, к тому же на каждом шагу их подстерегают враги - кошки, лисы, совы. Наконец, он произнес пламенную речь, доказывая, что нельзя обвинять всех огулом, а необходимо установить индивидуальную вину каждой мыши. А так как это было невозможно, то суд прекратил дело.

Правда, не всегда адвокату удавалось отстоять своих подзащитных грызунов. Иногда крыс и мышей, как и насекомых, приговаривали к выселению. Но суд выдавал им охранные грамоты, дабы не съели их по дороге кошки, а "кормящим матерям" предоставлял отсрочку.

Даже в XVIII веке еще продолжались гражданские процессы над животными. Так, в 1713 году в Бразилии судили термитов, которые растащили муку и подточили деревянные столбы в погребах монастыря. Организованный по всем правилам - с обвинением и защитой, - суд вынес постановление о том, что термиты должны покинуть монастырь и переселиться на специально отведенное поле. Однако термиты не послушались, и монахи отступили: ведь термиты, как и люди, созданы богом и служат ему. Значит, их трогать нельзя.

Но все сказанное относится к процессам гражданским. В уголовных процессах судьи были не так гуманны - большинство обвиняемых казнили. Иногда, правда, находились какие-то смягчающие вину обстоятельства, и животных приговаривали к тюремному заключению. Так, в 1408 году во Франции к тюремному заключению приговорили свинью. Животное посадили в камеру вместе с людьми (для свиней особых тюрем не было) и на содержание отпускали столько же денег, сколько на человека.

В XVII веке в одном из немецких городов была приговорена к пожизненному заключению в одиночной камере собака.

Однако большинство животных все-таки казнили. Но прежде допрашивали. Поскольку животные не разговаривали, то признанием считали звуки, издаваемые обвиняемыми под пытками. А пытки были жестокими и изощренными. После этого животных, как правило, отправляли на виселицу или на костер. Историки подсчитали, что с начала XII по XVII век только во Франции было вынесено около ста смертных приговоров животным за их преступления. А судили ведь животных и в Италии, и в Голландии, и в Англии, и в Швеции, и в Швейцарии. Вот лишь несколько примеров.

В XIII веке во Франции свинья приговорена к повешению за то, что съела свой приплод.

В 1268 году в Париже был осужден поросенок, нанесший увечье ребенку.

В 1314 году во Франции за нападение на человека повесили быка. После тщательного разбирательства суд выехал на место преступления быка, где и была совершена казнь.

В 1386 году в Париже свинью обвинили в особо тяжком преступлении - убийстве ребенка - и казнили на городской площади. Сначала ей отрубили голову, потом повесили. При этом животное было одето в человеческую одежду.

В 1389 году в Париже казнили лошадь, убившую человека.

В 1394 году в Мортене (Франция) за то же была казнена свинья.

В 1442 году в Цюрихе судили волка, обвиняемого в убийстве двух девочек. Его привезли в клетке и установили на центральной площади, где и состоялся суд, а затем - казнь.

В XV веке в Германии судили жеребца, обвиненного в лености и вспыльчивости. По решению суда он был убит дубиною.

В 1796 году в Германии заживо закопали в землю быка, повинного в том, что якобы из-за него начался падеж скота. Список этот можно было бы во много раз увеличить. Животные выступали в судах не только как ответчики. Ведь они же считались разумными, мыслящими существами. А значит, могли вполне быть и свидетелями.

Например, когда человек подвергался нападению грабителей в своем доме и никто из людей, кроме него самого, не мог подтвердить этого, потерпевший в качестве свидетеля мог привести в суд кошку, собаку или петуха.

Правда, свидетели-животные тут же могли превратиться в обвиняемых. Если суд устанавливал, что они, будучи очевидцами преступления, не позвали на помощь криками, - их жестоко наказывали, чаще всего казнили.

Впрочем, наказывали не всех животных.

В некоторых странах быки, жеребцы и овцы пользовались особым покровительством. Им, конечно, не разрешалось официально топтать посевы, но и к ответственности их за это не привлекали. Хозяин погубленных посевов даже не мог предъявить иск хозяину животных. Единственное, что разрешалось пострадавшему, - это взять хворостину и прогнать потравщиков с поля или огорода.

А вот гуси, куры или утки за подобные деяния немедленно представали перед судом, и их, как правило, казнили.

В других странах судили за потраву и лошадей и коров. Обычно их казнили, а мясо шло в пользу суда.

Церковь в средние века уделяла много внимания животным, о них велись долгие "ученые" споры. Одни священники считали, что животные - божьи создания, что у них "бессмертная душа", другие, подобно итальянскому кардиналу Роберто Франческо Беллармино, не верили в их загробную жизнь и поэтому очень жалели животных, которым суждено жить лишь на земле, третьи придерживались мнения французского иезуита П. Бонжо о том, что животные - это черти.